В пятой части нашей книги затрагиваются вопросы, не связанные напрямую с современной медициной, компенсацией сахаров, диетой, приборами, лекарствами и тому подобным. Но мы не сомневаемся, что изложенное далее вызовет у читателей живой интерес, так как все эти темы «вокруг да около диабета» весьма занимательны. Следуя этим путем, мы подробно рассмотрим историю диабетической болезни, сделаем обзор полезных книг, поговорим о шаманах, фитотерапевтах, плагиаторах и самозваных академиках и даже коснемся фольклора — ведь лечение диабета, как любая область человеческой деятельности, со временем обрастает легендами, пословицами и описаниями почти невероятных, но тем не менее истинных событий и судеб.

После этих предварительных замечаний мы предлагаем вам погрузиться в историю.

Наше повествование начнется с Древнего Египта, потому что именно там был создан древнейший медицинский манускрипт, в котором впервые упоминается о диабете — папирус Эберса, датируемый 1500 годом до нашей эры. Его нашли в фиванском некрополе (городе мертвых) в девятнадцатом веке, и, по традиции, этот папирус назван по имени ученого, который его перевел и описал.

Георг Эберс (1837–1898 гг.) являлся видным немецким египтологом, учеником не менее известных историков Рихарда Лепсиуса (1810–1884 гг.) и Генриха Бругша (1827–1894 гг.), автором многочисленных трудов и прекрасных исторических романов. В своем последнем качестве он хорошо знаком российским читателям — это тот самый Эберс, который написал «Уарду», «Императора», «Дочь египетского царя» и немало других произведений. Он был крупным ученым, внес большой вклад в историческую науку (его даже называли «немецким Шампольоном»), в тридцать три года занял кафедру египтологии в Лейпцигском университете, а в 1875 году открыл там Музей египетских древностей. Одной из главных научных работ Эберса были датировка, исследование и расшифровка фиванского папируса, названного вскоре его именем.

Итак, египетские медики знали о сахарном диабете и отличали его симптомы от других болезней еще три с половиной тысячи лет тому назад. Что же это была за эпоха — тысяча пятисотый год до новой эры? И почему папирус Эберса, один из самых древних медицинских учебников, был создан именно тогда? 1500 г. до н. э. — период Нового Царства, расцвет Египта, когда эта держава становится почти империей. Незадолго до этой даты умерла царица Хатшепсут, единственная женщина, когда-либо занимавшая трон фараонов, и власть перешла к ее пасынку и законному правителю Тутмосу III. Он царствовал около пятидесяти лет (1501–1447 гг. до н. э.), был сильным, властным и жестоким правителем, покорил Сирию, Палестину и страну Куш (современный Судан), воздвиг крепости и храмы, реформировал управление страной. Его мощная армия, основную силу которой составляли боевые колесницы, не знала поражений; солдатом становился каждый десятый египетский юноша, войско росло, поход следовал за походом, в Египет стекались рабы и военная добыча, оседавшая в храмах и сокровищницах фараона и вельмож.

Надо заметить, что в тот период медицина в Египте являлась прибыльным занятием и была неплохо развита. Этому способствовал культ мертвых, предусматривавший бальзамирование, что давало возможность изучить строение человеческого тела; и этому способствовали войны, которые вели Тутмос I, Тутмос II и Тутмос III, а затем — фараоны следующей династии, самым великим из которых стал Рамсес II. Много войн — много раненых, которых надо лечить, а значит, нужно много целителей, особенно хирургов, «полковых врачей». Их учат, пишут медицинские пособия в больших количествах, чем в предыдущие времена, — и вот один такой учебник дошел до наших дней.

Мы пожелали с ним ознакомиться. Нам казалось, что папирус Эберса, известный египтологам уже более сотни лет, существует в переводах на европейские языки, а также на русский, и что этот документ столь популярен в египтологической науке, что добраться до него не составит проблем. Оказалось, что это не так: в двух самых крупных библиотеках Петербурга не нашлось никаких следов папируса Эберса. Пришлось обратиться к специалисту, одному из компетентных отечественных египтологов, который объяснил, что интересующий нас документ на русский не переводился, однако имеется ряд посвященных ему монографий на английском — в частности, работы британских ученых Бриана и Эбелла. Их книги, издававшиеся в тридцатых годах, удалось обнаружить и получить представление о папирусе Эберса.

Этот древнейший медицинский документ поражает своей широтой; он состоит из нескольких разделов, посвященных внутренним болезням, болезням глаз, кожи, головы (то есть носоглотки, полости рта, зубов и ушей), женским недомоганиям, хирургическим операциям и даже косметике. В каждом разделе приведены рецепты лекарств, рекомендуемых при тех или иных заболеваниях, и дано краткое описание соответствующих болезней — более двух сотен. Лекарства являются смесями растительных, животных и минеральных ингредиентов, но расшифровка их точного состава затруднительна, поскольку с терминологией древних медиков не всегда разберется даже специалист. В общем и целом папирус Эберса является не столько учебником по медицине, сколько пособием по фармакопее — то есть аптекарскому искусству. Тем не менее ряд описанных в нем болезней можно идентифицировать с полной надежностью — что, например, и сделано Эбеллом в подстрочных примечаниях. Происхождение данных примечаний нам неизвестно; может быть, составляя их, Эбелл консультировался с врачами — все-таки сам он не медик, а египтолог.

Процитируем на английском тот абзац из труда Эбелла, который, по его мнению, относится к диабету: «If thou examinest a man for illness in his cardia, whose body shrinks, being altogether bewitched; if thou examinest him and dost not find disease in the belly, but the…) of the body is like (… then thou shalt say to him: it is a decay (?) of thy inside. Thou shalt prepare for him remedies against it: ground dragon's blood from Elephantine, flax-seed…), are boiled with oil and honey and eaten by the man for 4 mornings, so that his thirst perishes and the decay (?) of his inside may be expelled».

Примечание Эбелла к этому тексту гласит: «The symptoms mentioned here might almost make one think of diabetes».

Обратите внимание на три места, где в квадратных скобках стоят многоточия — в этих лакунах находятся древнеегипетские термины, которые Эбелл не смог перевести, записанные специальными, принятыми у египтологов знаками. Кроме того, дважды после слова «decay» встречается вопрос — символ неясной ситуации.

Перевод на русский, сделанный с помощью специалиста-египтолога, выглядит следующим образом: «Если ты обследуешь человека, у коего недуг содержится в устье желудка (у входа в желудок), чье тело сморщено, словно заколдованное; если, обследовав его, ты не нашел болезни в самом желудке, но (живот тела покрыт пупырышками?.. подобен гусиной коже?… тогда говорят ему (больному): это гниение (?) внутри тебя. Ты приготавливаешь лекарство против него так: кровь земляного дракона с Элефантины, льняное семя и тыкву, тыквенный сок?.. вскипятить с бальзамом и медом и давать человеку четырежды поутру (и далее), чтобы заставить отступить его жажду и изгнать гниение (?) из его внутренностей».

Примечание Эбелла: «Упомянутые здесь симптомы почти наверняка относятся к признакам диабета».

Сделанный перевод нуждается в некоторых комментариях.

1. Перевод нельзя считать окончательным, так как он выполнен не с древнеегипетского первоисточника, а с английского текста семидесятилетней давности — а это время наука не стояла на месте. Наш консультант подчеркнул, что английский перевод Эбелла в ряде мест сомнителен.

2. «Обследование» больного — современный термин. Египетские медики употребляли в этом случае понятие «исчерпывание», имея в виду, что пациента нужно «исчерпать» как некий сосуд. Важнейшей процедурой такого «исчерпывания» являлась проверка пульса в различных частях тела, то есть изучение внутренних телесных процессов через пульс. В египетских медицинских текстах часто встречается выражение: «пульс под пальцами твоими».

3. В первой лакуне, где стоит слово «живот», имеется в виду «объем тела»; какая именно его часть — неясно.

4. «Гусиная кожа», фигурирующая во второй лакуне, может означать некие кожные нарушения. Но у диабетиков они обычно просматриваются на ногах, и потому, возможно, в первой лакуне имеется в виду не живот, а вообще кожный покров тела.

5. Если в этом древнеегипетском тексте все-таки речь идет о диабете, то рекомендуемое лекарство должно быть сахаропонижающим. Льняное семя и тыквенный сок можно отнести к растительным препаратам со слабым сахаропонижающим действием. «Земляной дракон с Элефантины» является, по мнению нашего консультанта, ошибкой перевода, допущенной Эбеллом; тут имеется в виду что-то другое, и, следовательно, этот ингредиент неясен. Три указанных вещества нужно вскипятить с «oil and honey», то есть с «маслом и медом». Но на самом деле здесь, скорее всего, говорится не об оливковом или ином масле, известном египтянам, а о некоем маслянистом бальзаме, состав которого неизвестен; этот бальзам являлся непременной частью многих лекарств. Так что мы, к сожалению, не знаем состав древнеегипетского сахаропонижающего препарата.

6. Может удивить, что в его пропись входит мед. Однако в каком количестве? Возможно, меда добавляли чуть-чуть и использовали как подсластитель. Льняное семя и тыквенный сок вполне приемлемы на вкус, но что имелось в виду под «кровью дракона» и бальзамом? Может быть, это такая гадость, что без меда не проглотишь! 7. В тексте упоминаются характерные признаки диабета: похудение («тело сморщено, словно заколдованное»), место болезни (у желудка, но не связанное с самим желудком), какие-то кожные нарушения и жажда.

Однако ничего не говорится о полиурии, и это выглядит странным — полиурия была известна египетским медикам, и папирус Эберса о ней упоминает, но в другом месте.

Таковы результаты наших «древнеегипетских раскопок». Возможно, со временем удастся найти оригинальный текст, и тогда кто-нибудь из современных египтологов выполнит грамотный перевод, и мы узнаем состав снадобья, которым лечили диабетиков три с половиной тысячелетия назад.

Кроме папируса Эберса сведения о древнеегипетской медицине содержатся и в других источниках, более поздних — например, в записках Климентия Александрийского (умер в 216 году до н. э.), который много путешествовал по Востоку и оставил весьма подробное описание наук, искусств и верований древних египтян. Он отмечает, что у египетских врачей имелось шесть основных трактатов по медицине, причем один из них был посвящен хирургическим приемам и инструментам, а другой — лечению животных (т. е. ветеринарии). Были созданы «Дома жизни» — нечто среднее между больницей, учебным заведением и научным институтом, где обучались и практиковали врачи; лекари делились на несколько специальностей — хирурги, целители глаз, зубов и т. д.; они прекрасно знали анатомию и разбирались в целебных свойствах растений. Так, во многих древнеегипетских документах упоминаются лук, чеснок и редька, которые предписывалось есть помногу и регулярно с целью предотвращения эпидемий. Египетские медики догадывались о роли головного мозга (например, паралич нижних конечностей ставился в связь с повреждением головы), открыли систему кровообращения и полагали, что в основе большинства заболеваний лежат изменения сердца и кровеносных сосудов. Как сказано в папирусе Эберса, «врач должен знать ход сердца, из которого идут сосуды к любой части тела».

Следующий этап развития медицинской науки был достигнут в Греции и Риме, и об этом мы знаем гораздо больше, чем о таинственной медицине древних египтян, так как сохранилось больше письменных источников. Кроме целебных снадобий, греческие врачи лечили пациентов массажем и специальной гимнастикой, ваннами, сном и даже гипнозом; для лечения нервно-психических заболеваний применялся шок. Диокл из Кариста (IV век до н. э.) полагал, что состояние здоровья человека зависит от гигиены тела, от диеты и от правильного чередования работы и отдыха; Эрасистрат из Кеоса (III век до н. э.) исследовал систему кровеносных сосудов, обогатил знания об анатомии сердца, ввел различение нервов, управляющих чувствами, и нервов, управляющих движениями; многочисленные медицинские трактаты оставили Геродик из Селибрии, Герофил из Калхедона, Гераклид Тарентский; Гиппократ, «отец медицины», еще на рубеже V–IV веков до н. э. создал на острове Кос медицинскую школу. Как указывает Плиний Старший, римский писатель, подаривший нам заметки по истории медицины, школа Гиппократа явилась поворотным пунктом в развитии врачебного искусства в Греции — медицина из магии окончательно стала наукой.

В Древнем Риме в конце прошлой эры и начале нынешней особенно ценились греческие врачи — сами римляне предпочитали воевать и заниматься политикой, юриспруденцией и строительством. Уже в те времена среди медиков складывается довольно четкая специализация: были хирурги, окулисты, ларингологи, специалисты по внутренним и женским болезням и так далее; имелось разделение и по сферам обслуживания — спортивные и военные врачи, лекари гладиаторов и даже пожарных. Женщины не отстранялись от занятий медициной, но их областью было в основном акушерство.

В эпоху Октавиана Августа сложилась четкая система армейской медицины. Военные медики не только исцеляли раны, но также отбирали рекрутов, пригодных для военной службы, следили за питанием и гигиеной солдат в лагерях, каждый из которых имел обязательные бани и хорошо налаженную очистку отхожих мест. Военный врач возглавлял команду помощников-санитаров, а функции самих врачей были четко разделены: одни отвечали за лекарства, другие занимались хирургией, третьи выхаживали выздоравливающих. При императоре Марке Аврелии армейские медики удостоились особой эмблемы — кубка и змеи Асклепия, бога-покровителя врачей.

Что же касается упоминаний о диабете, то описание этой болезни встречается в медицинском трактате Авла Корнелия Цельса (примерно 25–30 гг. до н. э. — 50 г. н. э.), который жил на рубеже прошлой и нашей эры, в период правления императора Тиберия.

Сам Цельс не занимался лечением больных, был теоретиком и примерно в двадцатых годах первого века н. э. написал обширный энциклопедический труд, значительная часть которого, посвященная медицине, дошла до наших времен. В его трактате описана болезнь, при которой выделяется значительное количество мочи; причиной ее Цельс полагал несварение желудка — иными словами, неспособность желудочно-кишечного тракта правильно переваривать пищу. Не истина — но близко к истине! Первое клиническое описание сахарного диабета дал римский врач Аретеус (он же — Аретей Каппадокийский; умер около 138 г. н. э.); он же ввел в медицинскую практику термин «диабет». Больные диабетом I типа сильно худеют, очень много пьют и часто мочатся, жидкость как бы проходит через их тело стремительным потоком, и потому Аретеус произвел название болезни от греческого слова «diabaino» — «прохожу сквозь».

Вот классическое описание болезни, которое ему принадлежит: «Диабет — ужасное страдание, не очень частое среди мужчин, растворяющее плоть и конечности в мочу.

Пациенты, не переставая, выделяют воду непрерывным потоком, как сквозь открытые водопроводные трубы. Жизнь коротка, неприятна и мучительна, жажда неутолима, прием жидкости чрезмерен и не соразмерен огромному количеству мочи из-за еще большего мочеизнурения. Ничего не может удержать их от приема жидкости и выделения мочи. Если ненадолго они отказываются от приема жидкости, у них пересыхает во рту, кожа и слизистые становятся сухими; у пациентов отмечается тошнота, они возбуждены и в течение короткого промежутка времени погибают».

Следующее описание диабета приводится Галеном (130–200 г.), греческим врачом древности, выдающимся практиком и теоретиком. Свою медицинскую карьеру он начинал в Пергаме, где был лекарем гладиаторов, затем в 161 году переселился в Рим, стал называться Клавдием Галеном и занял должность придворного врача при трех императорах династии Антонинов; он лечил Марка Аврелия, Луция Вера и Коммода. Научные интересы Галена были весьма обширными; он написал более сотни медицинских трактатов, в которых рассмотрены вопросы анатомии и физиологии, гигиены и диетики, различные патологии и болезни. Гален в широких масштабах практиковал вивисекцию — занимался препарированием обезьян, чтобы лучше познать строение человеческого тела. Он считал, что диабет связан с атонией почек (ослаблением их функции), и называл эту болезнь diarrhoea urinosa — мочевой понос.

В иных странах и в более поздние времена упоминания о диабете встречаются в индо-тибетской и арабской медицине. В тибетском каноне «Чжуд-ши» (VIII век) описано заболевание «жин-нинад», или мочеизнурение. Его этиология (причина) такова: характер питания, неправильный образ жизни и переохлаждение, что способствует потере питательных соков организма через мочу. Великий арабский целитель Авиценна (Абу Али ибн Сина, 980–1037 гг.), создавший в 1024 г. «Канон врачебной науки», отмечает: «Диабет — нехорошая болезнь; иногда она приводит к изнурению и сухотке, так как вытягивает из тела много жидкости и препятствует получению им должного количества избыточной влаги от питья воды. Причина — состояние почек».

Следующим известным медиком, писавшим о диабете, является Парацельс (von Hohenheim Philippus Aureolus Theophrastus, 1493–1541 гг., Европа). Он полагал, что диабет является заболеванием в с е г о организма, что в его основе лежит нарушение образования в организме солей, отчего почки приходят в состояние раздражения и усиливают свою деятельность.

Итак, сахарный диабет — отнюдь не новое заболевание, присущее лишь нашим временам; это болезнь древняя, как мир. Ею страдали в античности и в Средние века, и врачи совершенно четко представляли, чем болен пациент. На протяжении трех-четырех тысячелетий, повсюду, где цивилизация (а значит, и медицинская наука) достигла высокого уровня, врачи знали о сахарном диабете и умели продлевать жизнь больным.

И в Египте, и в античной Греции, и в Древнем Риме, и в средневековой Европе, и на Востоке, в Индии, Китае и арабских странах.

Взгляните еще раз на цитату из трудов Аретеуса — не правда ли, весьма точное описание? В те времена, как и в более поздние, диабет надежно определяли по таким внешним признакам, как потеря сил и аппетита, пересыханию рта, неутолимой жажде, слишком частому и обильному мочеиспусканию, сладковатому привкусу мочи и сильному похудению. У одних — в основном молодых — эти симптомы возникали быстро, внезапно и проявлялись с особой силой; такие люди — и дети в том числе — были обречены. По нашим современным понятиям, это были больные диабетом I типа, и умирали они не от хронических осложнений, а от кетоацидоза, впадая в диабетическую кому. Других больных (II тип) болезнь настигала в зрелом возрасте или в преклонных годах, и их медики прошлого лечили — или, вернее, поддерживали их жизнь с помощью голодной диеты, физических упражнений и лекарств, составленных из трав, цветов, плодов, листьев и корней различных растений. Таких растений, обладающих сахароснижающим действием, очень много, более сотни, и есть они в каждой стране и в каждом климате. В теплых краях это гранатовый сок, настой на листьях грецкого ореха, у нас на севере — настойки на высушенных листьях черники, лесной земляники, крапивы, льняное семя, липовый цвет; и всюду и везде — лук и чеснок. Так что не слишком тяжелый больной диабетом II типа мог прожить на диете и целебных бальзамах довольно долго и умереть в положенный срок от сердечно-сосудистого заболевания, вызванного преклонными годами и отягощенного диабетом.

Так длилось веками и тысячелетиями, пока в середине девятнадцатого столетия не возникла эндокринология — наука о железах внутренней секреции. Но это уже другая песня и другой рассказ.

Прелюдия означает «вступление» или «введение», так что мы рассмотрим сейчас события, развернувшиеся в основном в XIX веке и ставшие как бы прелюдией к открытию инсулина. В этом смысле вторая половина девятнадцатого столетия является очень интересной и важной эпохой, ибо в тот период усилиями многих ученых была создана новая отрасль медицины — эндокринология, или учение о железах внутренней секреции.

Но еще раньше, в XVII и XVIII веках, медики исследовали диабетическую болезнь и выяснили ряд связанных с ней фактов.

Анатомическое описание поджелудочной железы впервые было сделано в 1642 г. Вирсунгом (1600–1643 гг.), но вряд ли в те времена врачи связывали диабет именно с этим органом человеческого тела (напомним, что Гален, Авиценна и Парацельс видели причину диабета в ненормальном состоянии почек). Затем, в 1674 г., Томас Уиллис (1621–1675 гг.) из Оксфорда первым отметил, что моча больных диабетом имеет сладковатый вкус, и предположил, что сахар попадает в мочу из крови. Другой медик, Бруннер (1653–1727 гг.), проводивший эксперименты по удалению у собак поджелудочной железы, описал в 1688 г. появление у подопытных животных резкого голода и неутолимой жажды, однако он не связывал эти явления с диабетом. Лишь через два столетия Меринг и Минковский, удалив железу, вызвали у собак «экспериментальный» диабет и доказали, что эта операция ведет к сахарной болезни.

В 1776 г. английский врач Добсон (1731–1784 гг.) выяснил, что сладковатый вкус мочи больных связан с наличием в ней сахара, и с этой даты диабет, собственно, и стал называться сахарным диабетом. В ближайшие 70–80 лет было сделано еще несколько важных открытий. Коули, проводивший в 1788 г. анатомические исследования больного, умершего от диабета, обнаружил многочисленные участки разрушенной ткани в поджелудочной железе и высказал гипотезу, что болезнь связана именно с этим органом. Ролло в 1796 г.

обосновал необходимость особой диеты для диабетиков, а годом позже отметил, что в воздухе, выдыхаемом больными, ощущается запах ацетона. Шеврель в 1815 г. выяснил, что в моче больных содержится глюкоза (то есть простейший углевод — виноградный сахар); Амброзиони в 1835 г. обнаружил повышение сахара в крови диабетиков; Троммер в 1841 г., а за ним Феллинг в 1848 г. разработали метод определения сахара в моче. Бурхардт предложил специальную диету для больных, в которой часть углеводов была заменена жирами, и ввел в рацион диабетиков хлеб из клейковины; он также использовал для лечения физические нагрузки, голодные дни, спирт и свежие овощи. В то время этим принципам следовали и другие медики, ибо до открытия инсулина арсенал средств, которыми они пытались поддержать жизнь больных, был очень невелик: голодание, строгая диета, физический труд и некоторые сахароснижающие растения — вот, собственно, и все.

Здесь нам хотелось бы остановиться и заметить, что, перечисляя эти достижения прошлого, мы пользуемся данными из энциклопедий и еще двумя источниками: статьей Чарльза Беста «Основные периоды в истории изучения диабета» /89/ и исторической датировкой, изложенной в недавно вышедшей книге И.И. Дедова и В.В. Фадеева /87/.

Разумеется, мы не в силах рассказать о жизни и открытиях каждого врача, изучавшего сахарный диабет, но о некоторых персонах, творцах эндокринологии, стоит поговорить подробнее. Пожалуй, первым из них является Клод Бернар (1813–1878 гг.), великий французский медик, основоположник современной физиологии, получивший в 1854 г. кафедру общей физиологии в Сорбонне, а в 1868 г. — кафедру сравнительной физиологии в Музее естественной истории. Он был выдающимся — возможно, гениальным — ученым и сделал чрезвычайно много: исследовал переваривающие свойства слюны, желудочного сока и секрета поджелудочной железы, создал теорию «сахарного мочеизнурения», занимался вопросами нервной регуляции кровообращения, проблемами внешней и внутренней секреции желез, изучал анестезирующие и наркотические вещества. Одной из важнейших его работ является исследование сахарообразующей функции печени и ее роли в поддержании необходимого уровня сахара в крови; иными словами, Бернар установил, что печень — «склад» углеводов, запасенных в ней в виде «вещества, рождающего глюкозу» (в современной терминологии — гликогена). За эту работу, выполненную в 1848 г., Бернар был удостоен высшей премии Французской академии наук; кроме того, он стал «дважды академиком»: в 1854 г. — по отделению медицины, и в 1868 г. — по отделению физиологии. Однако Бернар полагал, что поджелудочная железа вырабатывает только пищеварительные ферменты, и не приписывал ей никакой иной роли в обмене веществ.

Шарль Броун-Секар (1817–1894 гг.), еще один французский медик, тоже внес свой вклад в развитие эндокринологии. Долгое время (с 1852 по 1867 гг.) он работал в Англии и Соединенных Штатах, удостоился в США профессорского звания, затем вернулся во Францию и, после смерти Бернара в 1878 г., начал трудиться на кафедре экспериментальной физиологии в Колледж де Франс. Главным образом он занимался центральной нервной системой, но его также интересовали функции желез внутренней и внешней секреции; собственно, термин «внутренняя секреция» был введен в медицинскую практику именно Броун-Секаром.

Большую известность получили эксперименты, которые он осуществил в 1889 г. над самим собой (в 72 года!): с целью омоложения он вводил себе вытяжки из семенных желез животных.

Пауль Лангерганс (1847–1888 гг.), немецкий патологоанатом, обессмертил свое имя открытием тонкого микроскопического строения поджелудочной железы.

Он получил медицинское образование в 1865–1870 гг. в университетах Йены и Берлина, после чего отправился в географическую экспедицию по Египту, Сирии и Палестине — проводил антропологические исследования, изучал проказу. Вернувшись на родину, стал военным врачом, работал в Лейпциге и Фрайберге, но, в связи с ухудшившимся здоровьем, был вынужден уехать в теплые края, в Неаполь, а затем — на остров Капри, в Тенериф и, наконец, на Мадейру. Умер он рано, прожив немногим более сорока лет. Главным результатом его научной деятельности явилась работа о строении поджелудочной железы, выполненная Лангергансом в 1869 г., еще в студенческие времена; он описал особые области в ткани железы, которые впоследствии получили название островков Лангерганса.

Теперь мы знаем, что эти «островки» выполняют эндокринную функцию, что в них сосредоточены альфа —, бета —, дельта— и РР-клетки и что именно бета-клетки продуцируют инсулин. Но Лангергансу это не было известно; пройдет три десятилетия, и роль открытых им «островков» выяснит русский ученый Леонид Соболев. Заметим, что диссертация Пауля Лангерганса была выполнена под руководством известного немецкого медика Вирхова (1821–1902 гг.), который с полным основанием тоже считается одним из отцов-основателей эндокринологии: в 1854 г. он опубликовал работу, в которой высказано предположение о способности поджелудочной железы к внутренней секреции.

Согласно сведениям из статьи Беста и исторической таблице, приведенной у Дедова и Фадеева, в тот период многие ученые трудились на ниве эндокринологии.

В конце XIX века ведущими специалистами в области диабетического заболевания считались немец Наунин и австрийцы Норден и Фальт, представители так называемой «венской школы». Хотя Норден ошибался, считая, что в развитии диабета играют главную роль печень и щитовидная железа, он высказал ряд оригинальных, даже революционных для того времени идей. В те годы полагали, что углеводные продукты являются главной опасностью для диабетика и потому их следует исключить из рациона; Норден же разработал в 1895 г. овсяную диету, снизившую риск развития ацидоза. В том же году Наунин (1839–1925 гг.) отметил наследственную предрасположенность к сахарной болезни и ввел понятия о ювенильном диабете, диабете взрослых и ацидозе, под которым понималось острое диабетическое осложнение, связанное с накоплением в крови кетоновых тел.

Были и другие открытия. Так, Петтерс (1820–1875 гг.) обнаружил в 1857 г. ацетон в моче больного диабетом, Колич (1830–1886 гг.) дал в 1860 г. первое описание картины кетоацидоза, Бушар (1806–1886 гг.) выявил в 1875 г. связь между сахарным диабетом и другими болезнями обмена веществ (ожирением, подагрой), Лансеро (1829–1910 гг.) в 1880 г. впервые классифицировал диабет на два типа: поддающийся диетотерапии и быстро прогрессирующий, смертельный (в нашем современном понимании — II и I типы болезни).

Следует упомянуть и русского врача Яроцкого (1866–1944 гг.) — он в 1898 г. высказывал идею о том, что островки Лангерганса продуцируют некий внутренний секрет, «фактор Х», который влияет на обмен сахаров в организме. Однако наиболее впечатляющие достижения, непосредственно относившиеся к диабету, связаны с именами Минковского (1858–1931 гг.), фон Меринга (1849–1908 гг.) и Соболева.

Оскар Минковский был известным физиологом, поляком по происхождению, родившимся в России и учившимся в Германии; там он и остался работать, получив звание профессора физиологии в 1891 г. в Страсбурге. Затем он вернулся в Польшу и долгие годы, с 1909 по 1926, работал во Вроцлаве. Период его творческой деятельности в Германии был особенно плодотворен; он проводил исследования совместно с крупными специалистами, немцем Мерингом и французом Шоффаром, он обнаружил в 1884 г. в моче больных бета-оксимасляную кислоту и связал ее появление с кетоацидозом, в 1885 г. он изучал функцию печени и ее роль в обмене сахаров, он занимался такими болезнями обмена веществ, как подагра, желтуха, акромегалия. Но наибольшую известность получили эксперименты, проведенные им совместно с Мерингом в 1889 г., суть которых была такова: эти ученые впервые вызвали «экспериментальный диабет» у собак путем удаления поджелудочной железы. Собаки, подвергнутые такой операции, страдали от полиурии и истощения, погибали от диабетической комы через 15–20 дней, уровень глюкозы крови у них был очень высок, но болезненный процесс можно было приостановить и даже в какой-то степени обратить вспять, если ввести под кожу животного частицы удаленного органа. Отметим, что описанные опыты проводились Мерингом не в плане изучения диабета — его интересовала роль поджелудочной железы в переваривании жиров, а Минковский, блестящий хирург, помогал ему в этом исследовании. Но когда у собаки с удаленной железой обнаружилась полиурия, именно Минковский исследовал мочу животного на сахар и сделал вывод о связи между удалением железы и последующим развитием диабета.

Теперь было необходимо выяснить, какая же часть поджелудочной железы, органа с весьма сложным строением, регулирует обмен сахаров — и честь этого открытия досталась русскому патологоанатому Леониду Васильевичу Соболеву (1876–1919 гг.). Как и Пауль Лангерганс, он прожил до обидного недолго, но его исследования легли в основу всей современной диабетологии. Научная деятельность Соболева была связана с Петербургской военно-медицинской академией: в 1898 г. он окончил это учебное заведение и был оставлен адъюнктом по кафедре патологической анатомии, в 1901 г. защитил докторскую диссертацию, в 1904 г. получил звание прозектора, а затем — приват-доцента по той же кафедре. Его диссертационная работа называлась так: «К морфологии поджелудочной железы при перевязке ее протока, при диабете и некоторых других условиях», и в ней Соболев экспериментально доказал, что островки Лангерганса секретируют и выделяют некий гормон, «фактор Х», регулирующий сахар крови. Однако этот вывод являлся лишь одним из полученных важных результатов; были и другие, и чтобы осмыслить их, коснемся еще раз устройства поджелудочной железы.

Этот орган выполняет двойную функцию: основная масса железы выделяет пищеварительный или панкреатический сок (секрет или фермент), а островки Лангерганса с четырьмя типами клеток — ее «эндокринологическая часть», целая биохимическая фабрика, источник жизненно важных гормонов, в том числе — инсулина. Инсулин поступает в кровь, а пищеварительный фермент направляется по специальному протоку в желудок. Соболев показал, что если этот проток перевязать, исключив или ослабив тем самым первую функцию органа, то железа начинает атрофироваться, но при этом островковый аппарат остается целым и продолжает секретировать «фактор Х», то есть инсулин. Если взять обычную поджелудочную железу, то из ее ткани трудно выделить инсулин в чистом виде, и сегодня причина для нас ясна: инсулин — это белковое соединение, которое разрушается пищеварительным ферментом. А ведь результирующий экстракт обязательно содержит этот фермент, причем в больших количествах — вспомните, что его производит основная масса железы. Но перевязка протока ведет к тому, что первая функция железы отмирает, сока в ней нет или почти нет, а относительная доля инсулина повышается — и значит, из такой железы гораздо легче выделить необходимый гормон.

Итак, мы видим, что Соболев фактически предложил операцию, в результате которой из атрофированной железы животного можно было извлечь инсулин — разумеется, смешанный с другими гормонами и еще нуждающийся в очистке, но почти без примеси панкреатического сока. Однако хирургическая операция — слишком сложный способ, неудобный для массового производства лекарства, и, понимая это, Соболев пошел в своих исследованиях гораздо дальше. Он предложил получать инсулин из поджелудочной железы телят, поскольку у них, как у ряда других новорожденных животных и человеческих младенцев, островки Лангерганса хорошо развиты, тогда как пищеварительные клетки, продуцирующие панкреатический сок, работают еще не на полную мощность. Следовательно, в железе молодого животного много инсулина и мало сока; она — естественный источник «фактора Х», не требующий предварительных хирургических операций.

Почему же источником лекарства были названы телята? Из чисто практических соображений: сырье должно поступать в больших количествах и брать его нужно на бойне, где забивают не каких-нибудь экзотических животных, не антилоп, слонов и верблюдов, а свиней и крупный рогатый скот. При этом телят забивают гораздо чаще, чем молочных поросят, и железы у них гораздо крупнее — вот те причины, по которым первым в мире появился именно говяжий инсулин.

Важность работы Соболева трудно переоценить — ведь он не только выяснил функцию островков Лангерганса, но и указал вполне реальный способ производства животного инсулина. Казалось бы, еще немного, еще чуть-чуть — и инсулин будет открыт в самом начале двадцатого столетия, и тысячи жизней будут спасены… Но этого не случилось. Это произошло лишь через двадцать лет, и не в России, не в Петербурге, а в канадском городе Торонто, где Бантинг и Бест в муках и сомнениях повторили то, о чем знал, что предвидел русский ученый Леонид Соболев.

Об этом — в следующей части нашего повествования.

Этот исторический эпизод в медицинских учебниках и книжках для диабетиков описывается таким образом: были, мол, такие канадские врачи Фредерик Бантинг и Чарльз Бест из Торонто, открывшие инсулин и спасшие больного мальчика от диабетической комы. В 1921 г. им удалось выделить инсулин из поджелудочной железы собаки; этот препарат они ввели для проверки другому псу, у которого был вызван «экспериментальный» диабет — вырезана поджелудочная железа, по каковой причине пес умирал от истощения. Вскоре после инъекции больная собака очнулась, поднялась на ноги и пошла. Затем Бантинг и Бест получили препарат инсулина из поджелудочной железы теленка или быка и 11 января 1922 г. сделали инъекцию четырнадцатилетнему Леонарду Томпсону, сыну американского миллионера, погибавшему от кетоацидоза в Центральном госпитале города Торонто. Этот первый укол не облегчил его состояния и даже привел к осложнениям, но 23 января Леонарду опять ввели инсулин, и его самочувствие стало улучшаться: появился аппетит, вернулись силы, понизился уровень сахара. Леонард Томпсон был спасен, прожил еще тринадцать лет, а Бантинг получил за свое открытие Нобелевскую премию и дворянское звание от британской короны. Иногда добавляют, что врачом, собственно, был только тридцатилетний Фредерик Бантинг, а Чарльз Бест — всего лишь его ассистентом, студентом-медиком четвертого курса.

Такова первая версия, и, ознакомившись с ней, мы можем подумать, что Бантинг был молодым ученым, преуспевающим эндокринологом, практиковавшим в Центральном госпитале Торонто; что были у него отличная лаборатория, мудрый наставник-профессор, вдоволь собак и кроликов для опытов и верный помощник Бест, а также, возможно, другие помощники в ранге простых лаборантов — чтобы кормить собачек и выносить собачьи трупы.

Все не так. Все это фантазии и домыслы, и правда в сказанном выше только в одном: что Чарльз Бест был Фредерику Бантингу верным помощником и другом на всю жизнь. История открытия инсулина полна загадок и драм, и чтобы ознакомиться с нею, давайте рассмотрим другие версии, которые, быть может, более близки к истине. Вот вторая из них, приведенная в Медицинской энциклопедии.

Фредерик Грант Бантинг (1891–1941 гг.) был канадским физиологом, почетным членом многих академий и научных обществ. В 1916 г. он окончил медицинский факультет университета в Торонто, в 1916–1919 гг.

служил в армии и участвовал в боевых действиях на полях Первой мировой; затем краткое время работал преподавателем в медицинском училище Западного Онтарио, а с 1921 г. изучал в лаборатории профессора Мак-Леода внутреннюю секрецию поджелудочной железы, что завершилось открытием инсулина. В 1922 г.

он получил степень доктора медицины, в 1923 г. ему и профессору Мак-Леоду была присуждена Нобелевская премия, в 1930 г. в Торонто открыли научный институт имени Фредерика Бантинга, а в 1935-м Бантинг посетил Советский Союз и принял участие в Международном конгрессе физиологов. Он опубликовал около шестидесяти научных трудов, посвященных саркоме, силикозу, инсулинотерапии и другим проблемам. Казалось бы, блестящая научная карьера, прерванная трагическим событием: с началом второй мировой войны Бантинг занялся исследованиями военного характера и погиб в 1941-м, на острове Ньюфаундленд, во время авиакатастрофы.

Это биографические данные, и в них ничего не говорится о том, как, собственно, был открыт инсулин. Давайте же обратимся к третьей версии, которая принадлежит соавтору Бантинга, Чарльзу Бесту, и изложена в его статье /89/. Это сухая версия ученого, в которой перечислятся лишь научные факты, и мы приведем ее в несколько сокращенном варианте, с необходимыми комментариями, поясняющими текст.

«В 1921 г. Бантинг выдвинул предположение, что активное начало, выделяемое островками Лангерганса, разрушается секретом ацидозной ткани поджелудочной железы.1 Именно это предположение дало толчок к развитию нового направления в исследованиях диабета, проводившихся школой Мак-Леода в Торонто.

Бантинг и Бест провели 75 опытов на 10 собаках, у которых удаляли поджелудочную железу. Во всех опытах введение полученного ими экстракта вызывало снижение сахара в крови и моче, а во многих случаях — быстрое улучшение состояния собак с тяжелым диабетом. Экстракты готовили из подвергшейся перерождению железы, а также из нормальной ткани поджелудочной железы собаки, быка, плода коровы. 2 Наиболее активными оказались экстракты из поджелудочной железы плода коровы. Разработанная в 1921 г. методика давала возможность получать прозрачные стерильные растворы, содержащие 12–16 единиц инсулина в 1 мл.3 Такие экстракты стали вводить больным 1 Наш комментарий: активное начало — это «фактор Х», который в будущем назовут инсулином; секрет ацидозной ткани поджелудочной железы — это пищеварительный сок.

2 Наш комментарий: подвергшаяся перерождению железа — имеется в виду атрофированная в результате перевязки протока железа, в которой почти нет пищеварительных ферментов, зато велика относительная доля инсулина.

3 Наш комментарий: сейчас мы пользуемся гораздо более концентрированным инсулином — 40 и 100 единиц в одном миллилитре.

диабетом, и они вызывали быстрое снижение сахара крови.4 Приготавливая первые экстракты, Бантинг и Бест пользовались самым доступным источником — бычьей поджелудочной железой. Эти экстракты обладали высокой эффективностью при лечении диабета у собак, однако в клинике5 те же дозы давали незначительный эффект и вызывали местные реакции. Позднее Коллип произвел очистку этих экстрактов и внес тем самым важный вклад в развитие инсулинотерапии.

При помощи частично очищенного экстракта, приготовленного из целой бычьей поджелудочной железы, Бантингу и Бесту удалось в течении 70 дней сохранить в живых собаку, у которой полностью была удалена поджелудочная железа. Позже предварительные данные Бантинга и Беста получили дальнейшее развитие в совместных работах этих исследователей с МакЛеодом, Коллипом и другими. Первая работа по применению инсулина была опубликована в 1922 г. Бантингом, Бестом, Коллипом, Кемпбеллом и Флетчером.

Профессор Мак-Леод и новые сотрудники его отдела продолжили дальнейшие исследования в области диабета».

Из краткого описания Беста мы можем извлечь пару 4 Наш комментарий: далее Бест говорит о самых первых экстрактах, которые еще не были столь хорошими, как упомянутые выше.

5 наш комментарий: то есть на людях имен (Мак-Леод, Коллип) и еще ряд фактов, смысл которых прояснится в дальнейшем. Но в общем и целом этот текст содержит мало любопытного; это выдержка из научной статьи, а не из личного дневника, которому доверяют сокровенные раздумья. И потому давайте рассмотрим четвертую версию. Она принадлежит американскому бактериологу и писателю Полю де Крюи, который хорошо знаком российским читателям по замечательной книге «Охотники за микробами». Не все, однако, знают, что де Крюи — автор многих книг и что в одной из них, изданной в Советском Союзе в тридцатые годы, он довольно подробно описывает деятельность Бантинга и Беста /90/.

Прежде всего скажем несколько слов о самом Поле де Крюи. Он родился в США в 1890 г. и является почти ровесником Фредерика Бантинга; следовательно, де Крюи — современник событий и, описывая их в конце двадцатых годов, шел, что называется, по «горячим следам». Возможно, де Крюи лично знал Бантинга и Беста, а с одним из их пациентов, Джо Джилкристом, врачом, диабетиком и однокашником Бантинга по университету, был несомненно знаком — об этом упоминается в его книге. Наконец, еще один факт: де Крюи было известно о диабете не понаслышке, от этой болезни умер его отец, и потому он воспринимает события очень эмоционально, душой и сердцем. А это в некоторых случаях более верный путь к познанию истины, чем холодный разум.

Итак, обратимся к свидетельствам Поля де Крюи.

Прежде всего Фредерик Бантинг н е б ы л ученым-физиологом; он изучал хирургию и собирался заняться частной практикой где-нибудь в сельской глубинке. Попав в армию в 1916 году, он не успел получить диплом об окончании медицинского факультета; военную службу он закончил с настолько серьезным ранением руки, что даже шла речь о ее ампутации. Бантинг решительно отказался; это поставило бы крест на его карьере хирурга. Руку удалось сохранить, но это не прибавило Бантингу доходов; он попытался заняться частной практикой, не заработал почти ничего и был вынужден трудиться преподавателем в медицинском училище Западного Онтарио. Он был беден, угрюмоват нравом, лишен яркого научного таланта, но отличался упорством и добросовестностью.

Вопросы, связанные с диабетом и поджелудочной железой, заинтересовали его осенью 1920 года, когда он готовил лекцию на эту тему для своих студентов.

В чем же заключалась посетившая его идея? Как пишет в своей статье Бест, Бантинг «выдвинул предположение, что активное начало, выделяемое островками Лангерганса, разрушается секретом ацидозной ткани поджелудочной железы». Давайте попробуем разобраться, что скрыто за этой медицинской терминологией.

Мы уже упоминали о том, что поджелудочная железа выполняет двойную функцию: выделяет пищеварительный фермент, а в ее островках секретируются гормоны, включая инсулин, который вырабатывают бета-клетки. Инсулин и другие гормоны поступают в кровь, а пищеварительный фермент — по специальному протоку в желудок, так что в поджелудочной железе эти субстанции не смешиваются. Теперь представьте, что мы собираемся получить инсулин самым примитивным способом: умерщвляем животное, извлекаем железу, режем ее на кусочки, растираем в ступке и заливаем физиологическим раствором или каким-нибудь другим реагентом, надеясь, что инсулин экстрагируется в эту жидкость. Казалось бы, это должно произойти — ведь в железе всегда есть некоторый запас инсулина! Но там есть и пищеварительный сок, и когда мы резали и растирали железу, ее структура была нарушена, ткани превратились в кашицу, и сок смешался с инсулином и другими гормонами.

Что же при этом произошло? Образно говоря, гибель инсулина. Ведь инсулин — не что иное как белок, который разлагается пищеварительным ферментом! Именно поэтому мы до сих пор вводим инсулин шприцом, а не глотаем в виде таблетки; в последнем случае белок-инсулин просто переварится в желудке и не попадет к нам в кровь. Именно об этом и догадался Бантинг — о том, что «активное начало» (инсулин) разлагается в измельчаемой железе под влиянием «секрета ацидозной ткани», то есть пищеварительного фермента. Вывод из этих соображений напрашивался сам собой: перевязать проток поджелудочной железы и добиться атрофии ее тканей, выделяющих пищеварительный сок (такие операции уже были известны). После перевязки железа «усохнет», но ее островковый аппарат сохранится в целости и будет по-прежнему секретировать инсулин; такую железу, «очищенную» от пищеварительных соков, и нужно использовать для приготовления инсулина. (Напомним, что эта методика была разработана Соболевым еще в 1901 году.) Вот в чем заключалась идея Бантинга, и с ней, желая получить поддержку, он явился к профессору МакЛеоду в Торонто. Оцените эту ситуацию: Мак-Леод являлся известным ученым-физиологом, крупнейшим в Северной Америке специалистом по углеводному обмену, а Бантинг был сельским хирургом-неудачником, преподавателем из заштатного училища; вдобавок он плохо владел научной терминологией и излагал свои мысли весьма косноязычно. Но, вероятно, душа у МакЛеода оказалась широкой, и упрямый хирург выпросил право работать в его лаборатории в течение восьми недель, а также получил десять собак и одного ассистента. В результате 16 мая 1921 года Бантинг вселился на птичьих правах в одну из лабораторных комнат — как пишет де Крюи, самую убогую и мрачную.

Теперь поговорим о его ассистенте, о молодом Чарльзе Бесте (1899–1978 гг). О нем не упоминается в российских энциклопедиях, и де Крюи сообщает о Бесте немногое, хотя он являлся полноправным соавтором Бантинга, и его жизнь и научная судьба сложились гораздо удачнее — Бест дожил до почтенных лет и получил заслуженную славу. В то время, о котором мы говорим, Бесту было 22 года, он отличался жизнелюбием, энергией и склонностью к научной работе; он закончил четвертый курс медицинского факультета, и Мак-Леод недаром приставил его к Бантингу: этот студент умел делать анализ крови на сахар. По тем временам это являлось большим достижением, так как метод количественного определения сахара в крови был предложен совсем недавно, в 1913 году, медиком по фамилии Банг. Но, при всех своих достоинствах, Чарли Бест был всего лишь молодым студентом. Как не без юмора замечает де Крюи, «он все же понимал в биохимии крови и мочи несколько больше Бантинга, потому что сам Бантинг в этом просто ничего не смыслил».

Зато Бантингу было дано искусство хирурга, чем он воспользовался в полной мере: у одних собак извлек поджелудочную железу, чтобы вызвать диабет, у других перевязал протоки, чтобы железа атрофировалась, и через семь недель, в начале июля, выяснил, что опыты не дают положительных результатов. Пришлось изменить методику операции и снова ждать, поскольку процесс атрофии был не мгновенным, а занимал изрядное время.

Восемь недель истекли, но профессор Мак-Леод не изгнал двух нахлебников из своей лаборатории: то ли демонстрировал широту души, то ли забыл о них, отправившись с визитом в Европу. Им даже удалось раздобыть собак для опытов, но Беста сняли с ассистентского жалованья, и ему пришлось брать взаймы у Бантинга — а тот сам сидел практически без средств. Так вот они и дожили до 27 июля, до исторического дня, когда Бантинг извлек атрофированную железу у одной собаки, растер в ступке, добавил физиологический раствор, профильтровал экстракт и ввел его другому псу, умирающему от диабета. И свершилось чудо: пес ожил, поднялся на ноги и пошел! Правда, на следующий день он околел, а Бантинг погрузился в мрачные расчеты: получалось, чтобы продлить жизнь одной больной собаке на восемь дней, нужно прооперировать и забить пяток с атрофированными железами. Очень неэкономичный способ для получения айлетина! Айлетин — это название, придуманное Бантингом для «активного начала» или «фактора Х»; оно происходит от английского слова «айленд» — «остров», и напоминает, что препарат получен из островков Лангерганса.

Нам не встретились у де Крюи упоминания о том, что Бантингу было известно о работах Соболева. Версия де Крюи совсем иная: он пишет, что Бантинг, озабоченный тем, как производить айлетин в больших количествах, вспомнил о статье одного физиолога, в которой отмечалось, что у младенцев вполне сформирован островковый аппарат, тогда как ткани поджелудочной железы, производящие пищеварительный сок, еще недоразвиты. Основываясь на этом, Бантинг решил, что самый подходящий источник айлетина — железы новорожденных телят, и эта идея привела его прямиком на скотобойню.

Мысль оказалась превосходной, и к ноябрю Бантинг с Бестом разработали способ экстракции айлетина из телячьих желез, а в январе следующего, 1922 года, у них уже была собака-диабетик, прожившая на инъекциях 70 дней (тот самый пес, о котором пишет Бест в своей статье). Все это время профессор Мак-Леод их не тревожил, но они сидели без гроша, будучи на пороге великого открытия. Выручил другой профессор, некий Гендерсон — предоставил Бантингу синекуру на своей кафедре, и эти небольшие средства шли на жилье, питание и покупку телячьих желез.

Пришел черед испытаний айлетина на людях, и Бантинг, действуя в лучших медицинских традициях, вколол препарат себе, затем — Бесту и, наконец, нескольким тяжелым больным в Центральном госпитале Торонто. Интересно отметить, что де Крюи ни словом не упоминает о Леонарде Томпсоне, сыне американского миллионера, и мы полагаем, что история с этим мальчиком нуждается в дополнительном расследовании. Был ли он первым в мире больным, которому ввели инсулин? Где и как это документально зафиксировано? Пока это нам не известно.

Зато де Крюи весьма подробно рассказывает о Джо Джилкристе, земляке Бантинга и его однокашнике по учебе на медицинском факультете. Джилкрист заболел диабетом, и, поскольку сам являлся врачом, понимал неизбежность смерти — а она приближалась семимильными шагами: он едва таскал ноги от истощения.

В этой трагической ситуации он встречается с Бантингом и узнает, что у того есть лекарство — некий волшебный айлетин; правда, еще не слишком чистый и не проверенный на большом количестве больных. Джилкрист предлагает себя на роль подопытного, и 11 февраля 1922 г. ему делают первую инъекцию. Улучшение было мгновенным, но на следующий день он снова чувствовал себя плохо — разумеется, инъекцию требовалось повторить, а средств для этого не имелось. К тому же предстояла серьезная работа по улучшению экстракции препарата, его очистке и концентрации, так как плохо очищенный айлетин вызывал у больных негативные реакции.

Но предварительные результаты были налицо, и в этот момент к делу подключился профессор Мак-Леод со всей мощью своей лаборатории. Мак-Леод, первоклассный ученый, уточнял и доводил до нужной кондиции открытие «сельского хирурга» и студента-медика; и первое, что он сделал, — настоял на изменении названия препарата, который из айлетина превратился в инсулин, от латинского слова «инсула» — остров.

К работам подключился доктор Коллип, один из ведущих сотрудников Мак-Леода, задача которого состояла в том, чтобы очистить препарат и сделать его безвредным для больных.

В этот период, весной 1922 года, происходит нечто странное, чему нет объяснения в книге де Крюи.

Открытие свершилось, но Бантинг по-прежнему сидит без денег и без штатной должности в лаборатории Мак-Леода. Чтобы продолжить исследования, Бест, двадцатитрехлетний студент без научного имени и авторитета, находит поддержку в Коннаутской лаборатории — там дают средства на собак и покупку желез на бойне. Бест и Коллип трудятся не совместно, а в параллель, будто конкуренты: тот и другой лихорадочно ищут способы очистки инсулина. Препарата не хватает, жизнь Джо Джилкриста висит на волоске, но он, совместно с Бантингом, испытывает новые пробы инсулина на больных из Инвалидного госпиталя Торонто.

Распространяются слухи о чудодейственном препарате, город наводнен больными, они умоляют о помощи, но лекарства для них пока что не имеется. Мак-Леод делает сообщение об инсулине на конференции, и научная общественность поздравляет его с успехом.

Странно, очень странно… Но кончается тяжкая весна, препарат очищен (кем?..

Коллипом или Бестом?..), подготовлены публикации, и летом 1922 года инсулином уже лечат вовсю. Впереди — признание и Нобелевская премия; жизнь Бантинга будет короткой, а Беста — долгой, он станет уважаемым ученым, директором института имени Бантинга, удостоится почетных премий, а институт примет в конце концов имя Бантинга и Беста. Джилкрист тоже будет жить; де Крюи встретится с ним в 1930 г. и отметит, что его состояние на двух подколках в день вполне удовлетворительно.

Мы думаем, что изложенная выше версия — еще не полная правда. В марте 2000 года один из нас (Михаил Ахманов) встречался с Сэмом Вентвортом, американским эндокринологом, который поведал массу интересного; его сведения основаны на зарубежных литературных источниках, на рассказах коллег и на личных впечатлениях — в молодые годы доктор Вентворт встречался с Чарльзом Бестом и имел с ним беседу.

Вот несколько штрихов к истории открытия инсулина, добавленных Сэмом Вентвортом.

Весна 1922 года в самом деле была очень тяжелой для Бантинга; материальные затруднения усиливались неудачными попытками очистить инсулин и добиться его необходимой концентрации. Профессор Мак-Леод не очень верил в способности Беста, который занимался этой проблемой, и подключил в параллель Коллипа, считая его гораздо более опытным специалистом. Чего добился Коллип, в точности не известно; де Крюи сообщает, что он будто бы разработал способ очистки, но слишком сложный и непригодный для массового производства. Тем не менее в один прекрасный день Коллип появился в лаборатории Бантинга и с видом превосходства сообщил, что знает, почему попытки Беста безрезультатны. Поделиться информацией он отказался, и Бантинг, доведенный до отчаяния, бросился на него и начал душить. Бест их разнял.

Эта деталь, как и отмеченные выше странности в версии де Крюи, заставляют подозревать, что весной состоялся некий торг, в результате которого Мак-Леод и Коллип признавались соавторами открытия. Бантингу некуда было деваться: на него давили материальные обстоятельства, и он, вероятно, понимал, что такого авторитетного ученого, как Мак-Леод, лучше иметь союзником, а не врагом. По словам Вентворта, все причастные к открытию лица договорились не выносить на публику своих разногласий и сохранить в тайне кое-какие нелицеприятные моменты. Но в полной мере это не удалось, и сведения, просочившиеся через родственников, породили различные слухи.

Мы не будем касаться их, поскольку в данный момент не имеем права использовать все материалы, которые имеются в нашем распоряжении (Сэм Вентворт подарил Михаилу Ахманову книгу Майкла Блисса, канадского историка науки, посвященную открытию инсулина /91/. Эта книга стала бестселлером в Соединенных Штатах, но, чтобы издать ее на русском языке, необходимо приобрести издательские права. Перевод у Михаила Ахманова уже сделан.) Отметим лишь, что судьба Бантинга была нелегкой; он много пил, и случались с ним разные истории, но Бест всегда поддерживал его и выручал, питая к своему бывшему шефу дружеские чувства.

Но стоит ли сейчас вспоминать о недостатках Фредерика Бантинга? Важно ли, что он был угрюмым, обладал тяжелым характером и вовсе не являлся гением? Мы полагаем, что главные его черты достойны уважения: упорство и сочувствие к больным, жертвенность и то осознание ответственности, которое делает врача Врачом; главное, что Фредерик Бантинг выполнил свою клятву Гиппократа.

Добавим еще несколько слов о первых пациентах, чью жизнь продлил инсулин. Леонарду Томпсону, как сказано выше, было четырнадцать лет, и, благодаря инъекциям, он прожил еще тринадцать. Джо Джиллард заболел, вероятно, в тридцатилетнем возрасте, и, по свидетельству де Крюи, в сорок лет выглядел вполне нормально, но его дальнейшая судьба нам неизвестна. Сэм Вентворт назвал еще одно имя — некой женщины или девушки по фамилии Хьюз, лечившейся в Торонто, которая, быть может, являлась первой пациенткой Бантинга и наверняка — одной из первых. В 60х или 70-х годах была предпринята попытка отыскать ее родственников, так как саму мисс или миссис Хьюз не рассчитывали найти в живых. Это оказалось нелегким делом: пришлось просматривать телефонные книги ряда американских городов, выбирать подходящих Хьюзов и звонить им. Но поиск закончился успешно и неожиданно: пациентка Бантинга была жива и относительно здорова.

Художник оставляет после себя картины, писатель — книги, ученый — изобретения и открытия, и все мы — или большинство из нас — оставляем детей. Дети — наше ближайшее потомство, наше продолжение, продление нашей жизни. Но только жизнь врача продляется в других людях, не связанных с ним общностью крови.

Удивительно, но об этом свершении мы знаем гораздо меньше, чем об открытии Бантинга и Беста, хотя оно ближе к нам на целую треть века. Многим больным даже кажется, что таблетки появились раньше инсулина, хотя это совсем не так — лечение сульфамидными препаратами началось в середине пятидесятых годов, когда первый из них, известный под названием бутамид, вошел в медицинскую практику. Это стало огромным достижением, облегчившим жизнь миллионов больных, которые до того были вынуждены придерживаться чрезвычайно строгой диеты или, наряду с ней, пользовались инсулином. И все же нам, больным, да и многим врачам история создания таблеток неизвестна. Почему? Мы думаем, потому, что события, связанные с получением инсулина, были очень яркими и в определенной степени чудесными и драматическими. Чудо связано с личностью Бантинга, который не являлся ни крупным ученым, ни даже эндокринологом или физиологом, а всего лишь рядовым хирургом, сделавшим свое открытие наперекор обстоятельствам, благодаря случаю и невероятному упорству; напомним, что он работал, не имея ни финансовых средств, ни постоянной должности, и жизнь его в тот период была фактически полуголодным существованием. Элемент драматизма — даже трагедии — придают этой истории умирающие больные — те, на которых испытывался инсулин, и те, которые тысячами ринулись в Торонто при первых сведениях о чудодейственном препарате. Наконец, творцов инсулина наградили Нобелевской премией и рыцарскими званиями, о них написаны статьи и книги, их имена упомянуты в любом курсе эндокринологии, а в Торонто создан научный институт имени Бантинга и Беста. К тому же Бест, который много лет являлся директором этого института, очень серьезно относился к своей исторической миссии — на множестве конференций он делал традиционный доклад на тему открытия инсулина.

Ну, что ж, тем интереснее и важнее восстановить еще один фрагмент «диабетической истории», на этот раз связанный с таблетками. Однако заметим, что наш рассказ будет пока что не слишком подробным и полным. Мы еще не знаем ни обстоятельств жизни тех ученых, которые занимались сахароснижающими препаратами, ни тягот, связанных с их работой, ни наград, которых они удостоились; мы можем лишь подозревать, что вести исследования им было непросто, так как начались они во время второй мировой войны во Франции, половина которой была оккупирована, а другая превратилась в марионеточный придаток Германии. Заметим также, что нашими источниками являются отечественные книги по эндокринологии шестидесятых годов — в частности, труд Семена Григорьевича Генеса «Пероральное лечение сахарного диабета», опубликованный в 1962 г. в Киеве.

Генес пишет, что история открытия ПСМ, то есть сахароснижающих препаратов сульфонилмочевины, подробно изложена в работах Лубатье, опубликованных в 1955–1957 гг. во французских медицинских журналах. К сожалению, этот источник нам недоступен, и поэтому мы вынуждены пользоваться информацией из «вторых рук» — но «руки» эти весьма квалифицированные, так как принадлежат крупным отечественным специалистам середины двадцатого века. Итак, приступим.

В начале этой главы уже упоминалось, что в древности пытались лечить диабет всевозможными растительными сахаропонижающими снадобьями. Исследования в этой области отнюдь не прекратились после открытия инсулина; наоборот, их осуществляли и в двадцатых, и в тридцатых, и в сороковых годах минувшего столетия со все возрастающей настойчивостью и интенсивностью. Ученые понимали, что создание перорального препарата, то есть лекарства, которое можно глотать, а не вводить с помощью шприца, явилось бы колоссальным облегчением для больных. С этой целью было изучено множество растений как европейских, так и экзотических, произрастающих в Африке, Америке, Индии и Китае. Например, было обследовано более двухсот разновидностей грибов, но лишь один из них — к сожалению, ядовитый — обладал сахароснижающим действием. Подобный эффект был обнаружен также у препарата, выделенного из культуры черного плесневого грибка, не обладающего побочным токсическим действием. Кроме того, ученые исследовали экстракты, получаемые из корней и побегов ячменя, пшеницы, риса, кукурузы, из бобов и бобовых стручков, фасоли, гороха, свеклы, капусты, моркови, сельдерея, редиса, салата, лука, чеснока, листьев черники, клевера, авокадо и так далее. Все эти экстракты обладают сахаропонижающим действием, довольно слабым и связанным с теми или иными причинами.

Так, например, опавшие листья авокадо, которыми лечили диабет народные целители в Марокко, содержат плесневые и дрожжевые грибки, которые и оказывают благотворное — но, к сожалению, слишком слабое воздействие. Несколько более сильный эффект был обнаружен при изучении некоторых китайских и индийских растений, однако полученные из них препараты можно было применять лишь при самой легкой форме диабетического заболевания.

Эти «ботанические» эксперименты были лишь частью упорных поисков, осуществляемых в первой половине XX века. Так, детальному изучению подвергались витамины, и было установлено, что никотиновая кислота и витамины группы В благотворно влияют на течение болезни, однако и это влияние слишком слабое; значит, витамины нельзя рассматривать как самостоятельное и единственное средство лечения диабета. Кроме того, изучалось влияние серосодержащих веществ (еще в доинсулиновую эру диабет лечили серными ваннами), а также минеральных препаратов (соединений серы, железа, марганца, цинка, кальция и т. д.), уксусной, лимонной и янтарной кислот, АТФ, аспирина и множества других лекарств — даже таких, которые применяются при лечении шизофрении.

Мы хотим особо подчеркнуть масштабность и длительность этих исследований, дабы у вас, читатель, не создавалось впечатления, будто медики и фармакологи о чем-то забыли, что-то упустили — что-то такое, о чем известно «народным лекарям», колдунам и шаманам с Алтая или с берегов Амазонки. Уверяем вас, что это не так. Нет чудесных травок и «персональных тибетских сборов», которые полностью бы излечили диабет, нельзя справиться с ним с помощью иглоукалывания в пятку или в ухо, а также поедания топинамбура и оленьих рогов, в которых якобы обнаружен инсулин.

Все проверялось — тщательно, многократно, в разных странах и многих лабораториях, и делали это не самозваные гранд-доктора шаманских наук, а квалифицированные специалисты.

Наиболее серьезные успехи были достигнуты в случае применения так называемых гуанидиновых препаратов, впервые полученных еще до открытия инсулина, в 1918 году. Однако эти вещества отрицательно влияют на печень и желудочно-кишечный тракт, так что понадобились многолетние исследования, чтобы создать на их основе синталин (1932 г.), который эффективно снижал глюкозу крови, но вызывал при этом потерю аппетита, зачастую — рвоту, а в некоторых случаях желтуху и гепатит. Впрочем, фармакологи не отчаивались и спустя еще два-три десятилетия разработали целую гамму препаратов, получивших название бигуанидов и хорошо нам известных: фенформин, буформин, метформин. Мы уже знаем, что метформин с успехом применяют до сих пор, особенно при лечении так называемого «диабета тучных» — диабета II типа, возникшего в связи с ожирением.

Что касается ПСМ, другой группы лекарств, эффективно снижающих сахар крови, то их история началась в 1942 году в инфекционной клинике французского города Монпелье. Врач Жанбон, испытывая на больных брюшным тифом действие одного из сульфамидных препаратов (2254 RP), заметил, что у его пациентов развивается состояние, напоминающее гипогликемию.

Этот факт был им проверен путем анализа крови, подтвердившего, что уровень глюкозы в ней падает; кроме того он выяснил, что внутривенное введение глюкозы быстро снимает гипогликемические симптомы.

Дальнейшие действия Жанбона весьма любопытны. Фактически он сделал серьезное открытие — возможно, такое, которое обессмертит его имя; но для него, похоже, на первом месте было не тщеславие, не соображения приоритета, а клятва Гиппократа, требующая, чтобы врач действовал с наибольшей пользой для больного. Жанбон так и поступил; он — не эндокринолог, а потому сообщает о своих наблюдениях более компетентному специалисту Лубатье, исследовавшему в то время влияние инсулина на нервную систему. Лубатье переориентирует свою работу на изучение препарата 2254 RP, занимается им до самого конца войны и к 1946 году выясняет, что данное вещество стимулирует деятельность бета-клеток поджелудочной железы — тех самых, которые ответственны за секрецию инсулина. Одновременно Лубатье установил, что препарат не токсичен и не вызывает никаких дегенеративных изменений в поджелудочной железе и прочих органах; при этом особенно подробно изучалась печень.

Потрясающее достижение — тем более если мы вспомним, где и в какое время велись эти работы! Справедливости ради надо упомянуть, что и другие специалисты занимались сахароснижающими препаратами сульфамидной группы — Чен (1946 г.), Савицкий и Мандрыка (1949 г.), Уссе (1950 г.). Наконец, в 1955 году были опубликованы данные ряда независимых исследователей (в том числе — самого Лубатье) об антидиабетическом действии целой гаммы сульфамидных препаратов, получивших научные названия толбутамид, карбутамид, хлорпропамид, но более известных больным как бутамид, букарбан или диаборал, диабинез или диабеторал. С этого времени огромное число ученых-теоретиков и практиков-клиницистов начали их всестороннее изучение и применение. Вторая революция — если считать первой открытие инсулина — свершилась; наступила новая эра в лечении диабета.

Препараты, упомянутые выше, сейчас называются ПСМ первого поколения, они устарели, и последние лет десять — пятнадцать мы лечимся более эффективными ПСМ второго поколения, рассмотренными в главе 10 — диабетоном и манинилом, которые уже заменяются ПСМ третьего поколения. В этой связи уместно задать вопрос: почему пероральные средства сравнительно медленно проникают в лечебную практику. В самом деле, медленно; скажем, инсулин открыли и тут же начали им лечить, а с ПСМ экспериментировали целых тринадцать лет, с 1942 по 1955 годы! Почему? Потому, что инсулин применяют при заболевании, грозящем скорой смертью, когда собственные бета-клетки его не вырабатывают, и деваться, собственно, некуда: такой больной за тринадцать лет умрет тринадцать раз, а может быть, и двадцать шесть. В случае же пероральных препаратов и диабета II типа решались (и решаются по сю пору) две задачи: создание эффективного лекарства и изучение его побочного действия.

Напомним, что диабет пока что пожизненное заболевание, а это значит, что больной принимает таблетки не месяц и не год, а десятилетия. Как же исследовать такое лекарство? Тоже десятилетиями, ибо другого пути тут нет. Например, назначили пятидесятилетнему больному в 1955 году бутамид, он лечится и неплохо себя чувствует год, два, три… Что с того? Проблема заключается в том, как он будет себя чувствовать через десять и двадцать лет: не приведут ли малые, но постоянные дозы препарата к сердечно-сосудистым заболеваниям, к поражению печени, к слишком ранней смерти и будет ли препарат по-прежнему снижать сахар крови или появится нечувствительность к нему. Именно этими проблемами и занимались ученые в последующие годы, и тут выяснилось много неожиданного.

В 1957–1958 годах были опубликованы первые статистические данные о применении ПСМ: Киртли (1957 г.) привел сведения более чем о семи тысячах больных, из которых восемь умерли, а Менерт (1958 г.) сообщил о двенадцати смертях из 1030 случаев (эти пациенты лечились в клинике знаменитого американского эндокринолога Джослина). Сообщения вызвали шок, и в результате начались многолетние исследования, цель которых состояла в том, чтобы выяснить — не провоцируют ли ПСМ сердечно-сосудистые болезни? Много тонн бутамида было съедено больными и много бумаги исписано врачами, пока доискались истины: нет, не провоцирут. Те, кто умер, чаще всего не лечили свой диабет, бросали принимать лекарства, не соблюдали диету, так что летальный исход вполне закономерен… Но попутно выяснилось, что 10 % больных (впрочем, и здоровых тоже) особо чувствительны к сульфамидным препаратам: у большинства из них они вызывают зуд, у некоторых — тошноту, а у очень малого количества — более серьезные нарушения: общую аллергию, вялость, дерматит и даже желтуху. Таким образом, был обозначен путь для совершенствования ПСМ: требовалось не только повысить их эффективность, но и избавиться от побочных нежелательных воздействий.

Несомненно, первая революция в лечении диабета — открытие инсулина, а вторая — создание сахароснижающих препаратов. В чем же заключается третья и когда она произошла? Перечислим и оценим достижения двадцатого столетия. Итак, на рубеже 1921–1922 годов Фредерик Бантинг и Чарльз Бест открыли способ производства инсулина. Эстафета тут же была подхвачена компанией «Лилли» — фармацевтической фирмой, которую основал полковник Эли Лилли в 1876 году в Индиане, США. «Лилли» и университет Торонто объединились с целью промышленного производства инсулина, что было сделано с потрясающей оперативностью — уже в 1923 г. «Лилли» начинает выпуск илетина (так назывался первый в мире инсулин). В конце 1923 г. компания производит сто тысяч единиц инсулина в неделю (250 привычных нам флаконов, т. е. доза на 400–500 больных), а в 1925 году «Лилли» обеспечивает инсулином ни много ни мало 30 000 пациентов. В следующие три с половиной десятилетия создаются инсулины ленте, ультраленте, семиленте и другие; у «Лилли» появляется множество конкурентов, крупных компаний в разных странах, также выпускающих свиные и говяжьи инсулины.

Здесь было бы уместно помянуть двух видных эндокринологов минувшего столетия, о которых мы уже говорили в главе 14: россиянина Василия Гавриловича Баранова (1900–1988 гг.) и американца Эллиота Проктора Джослина (1869–1962 гг.); они, предвосхищая более поздние открытия в медицине, еще в двадцатых годах указали на исключительно важную роль компенсации диабета, выдвинув основным принципом лечения нормализацию нарушенного обмена веществ. После академика В.Г.Баранова осталась блестящая школа отечественных эндокринологов; ряд его учеников, уже пожилые люди, продолжают лечебную деятельность. Как почтили Джослина, вы уже знаете: в Соединенных Штатах фондом его имени учреждена особая «медаль Джослина» с надписью «Victory» («Победа»), которая выдается больному диабетом, прожившему тридцать лет без осложнений.

Дальнейшие исторические факты таковы. В 1953 году молодой британский химик Фредерик Сэнгер исследует структуру инсулина и выясняет точный порядок аминокислот в его молекуле. Разработанный для этого метод Сэнгер затем применил к изучению структуры других белков, за что в 1958 году удостоился Нобелевской премии (беспрецедентный случай — в 1980 году Сэнгер получил вторую Нобелевскую премию по химии за исследования строения нуклеиновых кислот).

Развитие методов генной инженерии (рекомбинантной ДНК-технологии) позволило в 1980 г. впервые создать человеческий инсулин — хумулин. Вскоре большинство пациентов с ИЗСД переходит на человеческие инсулины — хумулины R, N и L фирмы «Лилли», актрапид и протафан фирмы «Ново Нордиск» и так далее. Наконец, в 1994–1995 годах «Лилли» разрабатывает хумалог, первый инсулин сверхбыстрого действия.

Параллельно с совершенствованием инсулинов медики и фармакологи трудятся над таблетированными препаратами, описанными в предыдущем разделе. С начала семидесятых начинаются широкомасштабные исследования, цель которых состоит в том, чтобы выяснить, как инсулин и таблетки влияют на человеческий организм и способен ли больной, поддерживающий сахар крови близким к норме, избежать ранних сосудистых осложнений. Постепенно складывается понятие о компенсированном диабете и тех способах, которыми следует добиваться компенсации — лекарства, диета, определенный режим питания, физическая активность, регулярные анализы.

В 1979 году свершилось важное событие в истории лечения диабета: Комитет экспертов ВОЗ по сахарному диабету обобщил все исследования последних лет и разработал современную классификацию — ту, которой мы пользуемся до сих пор и где наше заболевание разделено на два основных типа. За двадцать с лишним лет, прошедших с того времени, прогресс в лечении диабета не стоял на месте: были созданы не только новые сахароснижающие препараты и человеческие инсулины с высокой степенью очистки, но также целая пищевая диабетическая промышленность, шприцы с тончайшими иглами и шприц-ручки, тест-полоски и глюкометры. Именно полоски, глюкометр и хорошие шприцы позволили диабетикам перейти на «самообслуживание»; это, в свою очередь, поставило во главу дня понятие о самоконтроле, о необходимости знаний о нашей болезни и обучении больных. Появились книги, пособия и школы для диабетиков, возникли диабетические общества и ассоциации в различных странах, движение Веймарской инициативы и так далее. Этому не приходится удивляться — ведь диабетиков сейчас 150–180 миллионов, и лечение этой болезни — одна из первоочередных медицинских проблем.

Что касается глюкометров, то история их появления такова. Идея о необходимости подобного прибора была высказана американским эндокринологом Майклом Миллером в 1980 году, во время «исторического коктейля» — вечеринки, состоявшейся в Мидленде, штат Мичиган. Идею воспринял Тед Доан, удачливый бизнесмен, и 24 февраля 1981 года Миллер и Доан основали компанию «ЛайфСкэн», задачей которой являлись разработка и производство приборов для контроля глюкозы крови. Через пару лет, в январе 1983-го, был выпущен глюкометр «ГлюкоСэн II», самый миниатюрный и удобный на тот момент приборчик для определения сахара крови. Затем появилось еще несколько моделей глюкометров, более совершенных и пользующихся огромным спросом у больных, так что коммерческий успех этой затеи превзошел все мыслимые ожидания. В результате в 1986 г. компания «ЛайфСкэн» вошла в огромную корпорацию «Джонсон и Джонсон», получила мощную финансовую поддержку и смогла продвинуть свои глюкометры на мировой рынок.

Базовый прибор One Touch появился в продаже в 1987 году, а вслед за ним были разработаны еще два варианта этой системы, в том числе «Ван Тач Бэйзик». В России эти глюкометры начали продаваться в 1994 году.

Перечисленные выше достижения являются предметом третьей революции в лечении диабетического заболевания, начало которой можно отнести к 1980–1985 гг., совместив его с появлением человеческого инсулина, глюкометров и шприцов с тонкими иглами.

Этот революционный процесс длится до сих пор, предлагая нам все более совершенные лекарства и приборы, детища прогресса в фармакопее и электронике.

Что ожидает нас в будущем? Какой окажется четвертая революция? Мы поговорим об этом в заключительной главе книги.

В предыдущих изданиях нашей книги мы с сожалением отмечали, что такой литературы на русском языке не очень много, а теперь с тем же сожалением должны констатировать, что различных брошюр и пособий на тему диабета появилось с избытком. Нынче в России только ленивый не пишет книг по сахарному диабету — а если не пишет собственной рукой, так переводит зарубежные. По нашим подсчетам, за последние пять лет (с 1998 года) вышло более сорока изданий, половина из которых бесполезны, а иногда опасны, так как пропагандирует шарлатанские методы «лечения» диабета. Этот вал литературы исходит в основном из Петербурга, в котором опубликовано больше книг, чем в Москве, Минске и Ростове-на-Дону вместе взятых.

Мы понимаем, чем это вызвано: в 1998–1999 гг. вышли превосходные книги Румянцевой и Николайчук, книга Ахманова «Диабет: стратегия выживания» и наша «Настольная книга диабетика»; суммарный тираж этих пособий составил 80–90 тысяч экземпляров, они успешно продавались, и многие издатели сообразили, что на диабете можно заработать. Начался бум диабетической и псевдодиабетической литературы, который длится по настоящую пору.

В этой и в следующей главах мы постараемся сориентировать читателей, разделив опубликованные книги на три категории: а) полезные; б) вредные и опасные; в) бесполезные, зато безвредные. Их безвредность, конечно, относительная — ведь если вы купили книгу, в которой нет ничего нового, а лишь пережеванное старое, то, заплатив за нее деньги, вы нанесли себе несомненный вред. Деньги, заметим, приходится выкладывать немалые — книжечка в мягкой обложке на сотню-полторы страниц продается по цене 25–35 рублей, то есть дороже упаковки сахарозаменителя «Рио» (в которой целых 450 таблеток!). Надеемся, что нам удалось найти все пособия для людей с диабетом, выпущенные начиная с 1989 г., и будем благодарны читателям, которые пришлют ссылки на какие-либо неизвестные нам издания.

Представленный в конце книги список литературы построен для удобства обсуждения следующим образом: 1) учебные книги для людей с диабетом, принадлежащие перу отечественных авторов (книги упорядочены по дате их выхода в свет); 2) книги зарубежных авторов (большей частью уже переведенные на русский); 3) книги психологической поддержки больных; 4) другие полезные (или во всяком случае не вредные) книги; 5) книги сомнительного содержания — публикации, принадлежащие целителям-чудотворцам либо дающие неправильную трактовку ряда моментов, связанных с лечением диабета; 6) специальная литература — научные труды эндокринологов, которые мы приводим для полноты картины, но, за редким исключением, касаться их не будем; 7) прочая литература, использованная нами в качестве источника информации.

Творения сомнительного толка будут проанализированы в следующей главе, а здесь мы уделим внимание первым четырем позициям и перейдем к рассмотрению книг из первого списка.

В вышедшем в 1989 году двухсоттысячным тиражом пособии Князева и Никберта /1/ рассмотрены традиционные вопросы: обмен веществ в организме, значение белков, жиров и углеводов, функция поджелудочной железы, диета и режим питания (приводятся таблица характеристик продуктов и таблица замены по хлебным единицам); кроме того, дан комплекс упражнений и гигиенические рекомендации. Однако сахароснижающие препараты и виды инсулинов описаны недостаточно подробно, почти ничего не сказано об острых и хронических осложнениях, а такой важной проблеме, как самоконтроль диабета, посвящены лишь три страницы (тогда как гимнастике и гигиене — тридцать). В целом это неплохое пособие, но недостаточно подробное и в настоящий момент устаревшее.

То же самое следует сказать о руководстве Лаптенка /2/, также выпущенном тиражом 200 000 экземпляров в 1989 году. Этот год был, в определенном смысле, знаменательным: больные диабетом получили как минимум четыреста тысяч книг. К сожалению, больше такая ситуация не повторялась.

Книга Лаптенка несколько более информативна, чем пособие Князева и Никберта, так как автор не занимался многостраничным описанием гимнастики и гигиены, зато кратко рассмотрел сахароснижающие таблетки и гомеопатические средства (те, что имелись 15 лет назад), а также коснулся острых и хронических осложнений (но тоже кратко — две страницы на описание диабетической ангиопатии). В книге упоминаются десять разновидностей инсулинов, довольно подробно говорится о диете и питании, но шестнадцать страниц в этом разделе содержат перечисление блюд, которые следует готовить на завтраки, обеды, ужины и перекуски. Такая информация не представляется нам интересной или полезной. Зато в приложении к пособию приведены таблицы калорийности и состава продуктов и таблица замены по хлебным единицам, так что книжку можно использовать в качестве мини-справочника. О важности самоконтроля практически ничего не говорится.

Небольшая книга Дедова с коллегами /3/, напечатанная, видимо, в Германии, предназначена для больных диабетом II типа и сохраняет свое значение по сей день — как простейшее пособие, позволяющее ознакомиться с ситуацией. В ней кратко и ясно, с большим количеством иллюстраций рассмотрены все основные вопросы, важные для диабетиков с ИНСД: диета, снижение избыточного веса, виды сахароснижающих таблеток, острые и хронические осложнения — и, самое главное, самоконтроль, важность которого особенно подчеркивается авторами. Это пособие — не учебник, оно не дает обширных познаний, зато доступно и может считаться книгой предварительного ознакомления для людей пожилого возраста, недавно заболевших сахарным диабетом.

Руководство /4/, написанное Аметовым с коллегами и вышедшее в свет в 1991 г. дополнительным тиражом 200 000 экземпляров, меньше по объему пособий /1,2/, но содержит больше полезной информации, и изложение материала в этой книге более современное. Рассмотрены все традиционные вопросы, причем авторы не засоряют книгу списками меню и видами гимнастических упражнений, а пишут о действительно важном — о самоконтроле, разновидностях инсулинов, об острых и хронических осложнениях. Из этого пособия можно впервые узнать, что инсулинов существует не десять видов, а шестьдесят, что есть инсулины для шприцов и для шприц-ручек — а это в 1991 году для многих российских диабетиков являлось открытием. Недостатки же руководства /4/ очевидны: оно слишком краткое, оно советует, но мало объясняет. Об осложнениях сказано, но кратко: об острых — восемь страниц с иллюстрациями, о хронических — полторы страницы; о сахароснижающих препаратах только упоминается; о методах инсулинотерпии практически не говорится ничего. Тем не менее книга до сих пор может использоваться как краткое справочное руководство.

Обозревая книги восьми —, десятилетней давности, необходимо отметить, что отечественные авторы, в отличие от зарубежных, как правило, уделяли недостаточное внимание хроническим сосудистым осложнениям, основной причине инвалидности и смерти при заболевании сахарным диабетом любого типа. Мы полагаем, что это происходило вследствие гуманных соображений, дабы не пугать больных и не создавать у них ощущения обреченности и ожидания неизбежных неприятностей с сосудами. Однако, как показывает опыт лечения диабета, сосудистые осложнения не являются неизбежным злом, если больной сознательно контролирует свой диабет, поддерживая сахар крови близким к норме. Поэтому данная тема ни в коем случае не является запретной, и даже наоборот — ведь только обученный и хорошо подготовленный больной понимает, как важно ухаживать за ногами, своевременно залечивать мелкие ранки и царапины, регулярно проверять состояние глазного дна и почек, следить за сердцем и зубами. Зарубежные специалисты информируют людей с диабетом по данному вопросу со всей откровенностью, но достаточно тактично, включая в свои пособия разделы с описаниями последствий хронических осложнений.

После выхода брошюры /4/ наступает трехлетний перерыв, а затем в 1994–1995 гг. выходят книги Балаболкина и Радкевича, совокупный тираж которых составил, вероятно, не меньше 150 000–200 000 экземпляров. В то время наиболее значительный вклад в создание обучающей литературы для людей с диабетом внес профессор Михаил Иванович Балаболкин /5, 6/. Его книга «Полноценная жизнь при диабете» является миниатюрным учебником, написанным очень логично и на современном уровне; в ней приводятся общие сведения о диабете, информация по питанию, даны понятия о лечении инсулином и таблетками, рассмотрены вопросы физической активности, самоконтроля (включая самоконтроль с помощью глюкометра), острые и хронические осложнения. Эту книгу, при всей ее краткости, можно с полным основанием рекомендовать для первого чтения по проблеме диабета.

Еще одна книга М.И. Балаболкина «Сахарный диабет. Как сохранить полноценную жизнь» — вышла уже двумя изданиями в 1994 и 1998 годах. Это пособие больше по объему и является сборником вопросов и ответов, в чем заключены ее достоинство и недостаток. Недостаток: ее нельзя считать учебником, в ней отсутствуют рисунки, почти нет таблиц, и материал систематизирован в самой минимальной степени. Достоинство: зато эта книга является чем-то наподобие энциклопедии, в которой можно найти ответы на совершенно конкретные вопросы — скажем, такие: что такое хлебная единица?.. можно ли хоть изредка съесть шоколадную конфету?.. что такое метод интенсивной инсулинотерапии?.. При этом автор объясняет подобные материи на словах, без графиков и чертежей, что само по себе немалое искусство.

Пособие Радкевича /7/, также вышедшее двумя изданиями в 1995 и 1998 годах, имеет довольно большой объем в 316 страниц, но в целом книга неудачная. О диабете, обмене сахаров, диабетических осложнениях, инсулинотерапии и таблетках рассказано на восьмидесяти страницах, а все остальное — списки меню, с указанием блюд, которые рекомендуется потреблять на завтрак, полдник, обед и ужин. Мы не видим в этом смысла, так как обученный диабетик, да и любой нормальный человек, должен самостоятельно регулировать питание, а не справляться в книге, что ему съесть сегодня на завтрак. Отметим, что длинные описания комплексов упражнений и ежедневных меню (подчеркнем: не рецептов блюд, а именно меню) является простой «накачкой» текста, когда все познания автора по данному вопросу умещаются на десяти страницах, а издатель требует не меньше ста. В наши времена этот прием используется весьма часто, и если вы наткнетесь на такую «медицинскую» книгу, не советуем ее покупать.

О брошюрах /8, 13/, имеющих отношение к детскому диабету, мы поговорим позднее, а сейчас остановимся на руководстве «Как жить с диабетом» /9/, текст которого подготовлен К.Мартинкевичем. Это обширная (271 стр.) и информативная книга, в которой охвачен основной комплекс проблем, связанных с диабетическим заболеванием: описание инсулинов, сахароснижающих препаратов и сборов, острых и хронических осложнений и особых случаев — диабет и беременность, диабет и половая жизнь. Можно спорить о последовательности и форме подачи этого материала, но в целом данная книга гораздо современней, чем рассмотренные выше пособия /1, 2 и 4/. Недавно она была переиздана.

Выпущенный в Минске справочник Федюковича /10/ предназначен, скорее всего, для медиков, но мы поместили его в первый список, так как он содержит самое подробное и полное на сегодняшний день описание импортных инсулинов и сахароснижающих препаратов. Весьма полезная для людей с диабетом книга, но, к сожалению, выпущенная тиражом только 5000 экз.

Столь же полезной является книга Николайчук /11/, тоже вышедшая в Минске и посвященная фитотерапии сахарного диабета, в которой перечисляется множество антидиабетических трав и сборов. Если вы решили полечиться у фитотерапевта и если он заломил вам неподъемную цену, загляните в пособие Николайчук, а затем — в аптеку: может быть, волшебная травка, за которую целитель спросил тысячу, давно известна и стоит в аптеке двадцать рублей.

Замечание «между строк»: мы хотим отметить высокое качество изданий для людей с диабетом, которые выходят в Минске в издательствах «Литература», «Современный литератор», «Университетское», «Современное слово». Полная противоположность — Ростов-на-Дону, издательство «Феникс», регулярно выпускающее книги весьма сомнительного содержания.

Далее в нашем списке идет первое издание «Настольной книги диабетика» /12/, а затем удачные книги Т.Румянцевой /14/ (эндокринолог из Петербурга), Н.Долженковой /16/ (эндокринолог из Свердловска) и пособие М.Ахманова «Диабет в пожилом возрасте» /15/. Отметим, что книги Румянцевой и Долженковой написаны хорошим языком, вполне современны, рассказывают о ситуациях из медицинской практики авторов и, в целом, гораздо лучше и полезнее, чем, например, большинство из рассмотренных далее переводных изданий. Книга Долженковой невелика (151 страница), но может служить первым пособием для знакомства с проблемами диабета. Книга Румянцевой гораздо больше по объему (350 страниц), и в ней, кроме традиционных моментов, уделяется особое внимание психологической поддержке больных и диете (в 2003 г. эта книга переиздана). На наш взгляд, недостатком этих пособий является полное отсутствие иллюстраций.

Книга Ахманова /15/ предназначена для людей с диабетом II типа, и в ней рассмотрены вопросы, связанные как, собственно, с диабетическим заболеванием, так и с гипертонией и другими недугами сердечно-сосудистой системы. Надо полагать, это пособие завоевало популярность читательской аудитории, поскольку суммарный тираж в 2000–2002 гг. составил около восьмидесяти тысяч экземпляров.

Пособие /17/ мы относим к изданиям, с которыми, возможно, стоит ознакомиться. В нем не сообщается ничего нового о диабете, но описаны любопытные эксперименты, которые автор, диабетик, страдающий ожирением и рядом других серьезных болезней, ставил на самом себе. Однако мы призываем читателей относиться с большой осторожностью к его рекомендациям и не повторять этих опытов без совета и наблюдения врача.

Удивительна выпущенная издательством «Феникс» (Ростов-на-Дону, 2000 г.) книга /18/, написанная эндокринологом В.Казьминым, кандидатом медицинских наук и врачом с сорокалетним стажем. Разумное и полезное перемежается в ней с серьезными ошибками и отсутствием информации по ряду важнейших вопросов. Так, очень мало или практически ничего не сказано о пролонгаторах всасывания сахаров, о различии диет для больных диабетом I и II типов, о витаминах, микро — и макроэлементах, о понятии хлебной единицы, о разных методах инсулинотерапии, о глюкометрах и полосках для анализов и о многом другом, не менее важном. Что же касается ошибок, то мы скорее относим их за счет небрежной подготовки книги издателями. Нам представляется невероятным, чтобы опытный эндокринолог указал абсолютно одинаковые характеристики для инсулинов хумулин Р и хумулин Н (таблица 12 на стр. 119), отнес глюкобай к препаратам сульфонилмочевины (стр. 131) и перепутал ноги с животом (рис. 15 на стр. 212). Приобретать эту книгу не советуем — тем более что она стоит в полтора-два раза дороже, чем другие издания для диабетиков. В 2001 году в другом ростовском издательстве («Владис») вышла брошюра Казьмина /19/ объемом в 63 страницы, слишком краткая и поверхностная, чтобы рекомендовать ее больным.

Последним в списке обучающей литературы является пособие /21/, в основном посвященное проблеме питания при диабете и написанное двумя видными диетологами Б.В.Смолянским и В.Г.Лифляндским. Полагаем, что оно станет полезным дополнением к вышедшим в последние годы пособиям и книгам /9, 11, 12, 14–16/.

Отдельный разговор — о справочнике /20/, выпущенном в качестве приложения к газете «ДиаНовости» и уже не раз упоминавшемся нами. Это большеформатное цветное издание, в котором собрана информация о медицинских учреждениях и общественных организациях, имеющих отношение к диабету, о лекарственных средствах и приборах, диабетических продуктах питания и торговых предприятиях, а также о законах, определяющих льготы людей с диабетом. Чрезвычайно полезное издание, особенно для больных с периферии; узнать о его приобретении можно по телефону (095) — 973-3661. Справочник вышел в 2001 году, но существует его постоянно обновляемая электронная версия на сайте «ДиаНовостей» http://www.diabetnews.

ru.

Первой и очень успешной «диабетической» книгой зарубежных авторов, переведенной на русский, является, вероятно, пособие /22/ Петера Хюртеля, профессора педиатрии медицинского университета в Ганновере, и Лютера Б.Тревиса, профессора педиатрии медицинского университета в Техасе. Пособие озаглавлено «Книга о сахарном диабете I типа для детей, подростков, родителей и других» и, как следует из названия, предлагается детям и подросткам к самостоятельному чтению. Это превосходное крупноформатное издание с большим количеством поясняющих текст иллюстраций объемом 211 страниц. На языке оригинала книга вышла двадцать лет тому назад, была переведена на русский в 1992 г. и издана для наших детей в Германии (по этой причине ее тираж нам не известен). Хотя ряд современных новаций у Хюртеля и Тревиса не описан, их книга по-прежнему хороша, так как авторы создавали ее с любовью и сочувствием к больным детям. Иными словами, в ней есть активная авторская позиция — то, что делает сухой научно-популярный труд поистине художественным произведением. К сожалению, книга все-таки написана в научно-популярном жанре, и дети в возрасте восьми — двенадцати лет читают ее неохотно. Зато читают их родители и взрослые больные, поскольку необходимые знания изложены в ней в простой и доступной форме.

(Замечание в скобках: эта простая доступная форма, как оказалось, не всегда устраивает современных тинейджеров. Одна из наших юных читательниц (14 лет, диабет I типа) выразилась в том смысле, что примитивная книжка с картинками ей не нужна, а нужно подробное и серьезное руководство, как компенсировать свой диабет.) Мы с сожалением должны констатировать, что до сих пор нет такой серьезной и современной книги по диабету юных, предназначенной для родителей больных детей и для подростков, способных самостоятельно разобраться со своим диабетом. Издания отечественных и зарубежных авторов (Дедов и др. /8/, Стройкова /13/, Ольсен и др. /30/) являются небольшими брошюрами, которые не заменяют детального руководства. Мы надеемся, что такую книгу напишет Анна Самарьевна Стройкова, бывшая главным детским эндокринологом Ленинграда-Петербурга на протяжении двадцати двух лет; накопленный ею опыт поистине бесценен.

Теперь остановимся на двух книгах, которые на русском еще не издавались, однако должны быть упомянуты в силу их известности и важности. Первая из них — «Полное руководство для диабетиков» /27/, изданное Американской диабетической ассоциацией и переведенное на многие языки. Это, собственно, даже не книга, а альбом на 455 страниц, размерами 21–26 см и толщиной в два пальца; и весит он около килограмма. Справедливости ради надо отметить, что полезного текста в нем поменьше, чем в нашей книге, — той, которую вы сейчас читаете; просто бумага плотная и текст дается на части страницы — другая часть, без текста, видимо предназначена для записей в процессе чтения. Это руководство ориентировано на взрослых больных и является всеобъемлющим базовым учебником, но, на наш взгляд, написано суховато, в стиле инструкции: делай так-то, получишь то-то.

Вторая книга, труд шведского врача Рагнара Ханаса (первое издание в Англии, 1998 г.), сделалась своеобразным «диабетическим бестселлером». Подобно руководству Хюртеля и Тревиса, это крупноформатное, богато иллюстрированное издание объемом в 268 страниц, рассчитанное на все возрастные категории.

Книга написана живым доступным языком и, кроме традиционных вопросов, содержит любопытную и полезную информацию по различным аспектам диабетического заболевания. Перевести ее на русский вряд ли возможно — издательские права оцениваются в слишком крупную сумму. И вряд ли стоит об этом сожалеть — в книгах наших авторов есть все, что содержится в пособии Ханаса. Обратное неверно; в частности, вы не найдете у Ханаса истории лечения диабета, сведений о «Глюковоче» и информации о самых новейших лекарствах.

Если не считать руководства Хюртеля и Тревиса, в последние годы вышло десять переведенных на русский язык книг, отмеченных во втором списке под номерами 23–26, 29, 31–35. Книга /23/, написанная крупными американскими эндокринологами Чарльзом Кило и Джозефом Уильямсоном, исключительно интересна и неординарна; это не справочник, не учебник, не практическое пособие, а скорее понятное изложение теории диабетического заболевания и его последствий, с историческими экскурсами и практическими примерами. С этой книгой рекомендуется ознакомиться подготовленным больным — тем, которые прочитают наше пособие или пройдут обучение в диабетической школе. Книга Кило и Уильямсона позволит им расширить свой кругозор и закрепить полученные знания. К сожалению, достать ее нелегко, так как она вышла в свет в 1993 году сравнительно небольшим тиражом в 25 000 экземпляров.

Небольшие пособия других зарубежных авторов — американок Норы Танненхаус /25/ и Полы Бриско /26/, англичанки Крис Мак-Лафлин /29/ и других — сильно уступают книге Кило и Уильямсона в объеме, а еще больше в содержательности. Справедливости ради отметим, что книга Танненхаус называется «Что вы можете сделать с вашим диабетом», а вовсе не «Как победить диабет»; последнее название придумано российскими издателями. Но даже правильный перевод не меняет ситуацию — у Танненхаус и в других пособиях ничего нового не сообщается; можно их прочитать, а можно пропустить. Справочных таблиц и детальных описаний диеты, препаратов и методик лечения там не приводится, и как практическое руководство эти брошюры использоваться не могут. Отметим однако, что их характерной особенностью, как и других зарубежных изданий, являются главы, посвященные диабетическим осложнениям и самоконтролю — то есть тем вопросам, которые зарубежные авторы считают жизненно важными и в которых не стесняются просвещать больных. Что касается книги Брэкенридж и Долинара /24/, то она, в некотором роде, особенная — в ней знания, необходимые людям с ИЗСД, передаются в научно-художественной форме, путем описания невзгод и побед некоего молодого диабетика.

В отличие от упомянутой выше «брошюрной» литературы книга Петера Лодевика и др. /34/ исключительно интересна; это капитальное руководство по диабету, содержащее массу полезных советов и описаний различных ситуаций, а также историю самого доктора Петера Лодевика. Он — видный американский эндокринолог и диабетолог; по нашим подсчетам, ему сейчас немного за шестьдесят, и более тридцати лет он болен диабетом. В книге обобщен солидный опыт Лодевика (как врача и как больного), а кроме того, она весьма занимательна. Мы также рекомендуем читателям недавно вышедшее пособие /35/, краткий справочник Американской диабетической ассоциации (перевод с английского).

В нашем третьем списке фигурируют всего четыре издания, так как книг психологической поддержки больных с диабетом пока что немного. Под номером /36/ приведена замечательная книга немецкого врача Акселя Хирша «Преодолеть диабет» (ее автор, как и Петер Лодевик, является диабетиком). Хирш написал не учебное пособие, а произведение научно-художественного жанра, в котором рассказывает о себе, о своей болезни, говорит откровенно, делится сомнениями и страхами, дает советы. Исключительно полезная книга — и исключительно редкая. Имеется ее перевод на русский язык, но мы не можем дать детальных ссылок, так как знакомились с ксерокопией книги, извлеченной из обширного сборника.

Повесть «Диабет» московского журналиста Румер-Зараева /38/, опубликованная не так давно в журнале «Звезда», является, по нашему мнению, событием в литературе и диабетологии. Прежде всего это первое художественное произведение, целиком и полностью посвященное диабету, и к тому же это произведение блестящее. Автор описывает судьбу своего сына, диабетика с детства, и жизнь семьи с ребенком-диабетиком в советскую эпоху. Пишет предельно откровенно: о том, кому полагался датский инсулин, а кому — майкопский, какими путями добывали импортное лекарство, как устраивали больного сына в ВУЗ и как платили за эту услугу. Трагичные, горькие, а иногда смешные страницы… Не просто повесть — документ эпохи! В списке книг психологической поддержки также присутствуют работы Михаила Ахманова: уже известная читателям «Стратегия жизни при диабете» /37/ и новое произведение, названное «Диабет — не приговор. О жизни, судьбе и надеждах диабетиков» /39/, которое составлено по письмам читателей наших книг.

Мы исходим из того, что люди с диабетом должны поддерживать друг друга, что лучший способ не потерять бодрости и оптимизма заключается в помощи собратьям по несчастью, которым хуже (нередко — много хуже и тяжелее), чем вам. Это, в первую очередь, больные дети и подростки и их родители. Новая книга Ахманова состоит их четырех разделов, в которых собраны послания от родителей больных детей, от сравнительно молодых диабетиков, от лиц зрелого и пожилого возраста и, наконец, письма по разным поводам.

Приведены ответы автора на вопросы читателей и его комментарии к письмам. Мы надеемся, что эта книга, такой же невыдуманный документ эпохи, как повесть Румера-Зараева, будет интересна не только людям с диабетом.

Перейдем теперь к книгам из четвертого списка, которые в основном посвящены питанию. Здесь было бы целесообразно коснуться в первую очередь руководств /43–50/. В пособии /43/ известного диетолога М.Гурвича подробно рассказывается о диетологии и диетотерапии при диабете I и II типов, о разнообразных продуктах и их пищевой ценности, о сахарозаменителях, лекарственных растениях и диабетической кулинарии. Книга М.Тойлер и других /44/ является прекрасным большеформатным подарочным изданием, с великолепными фотографиями диабетических блюд, которых насчитывается около двухсот тридцати. Пособия уже упоминавшихся петербургского врача-эндокринолога Т.Румянцевой /46/, Л.В.Николайчук /47/ и двух чешских авторов /48/ оформлены гораздо скромнее, но пользы от них больше: в них сообщаются базовые сведения о диабете, о режиме питания и рецептуре диабетических блюд. Особенно обширен список рецептов в книгах Румянцевой (около девятисот, не считая возможных вариантов) и Николайчук (около шестисот). В брошюре Ахманова /49/ собраны рецепты сладких диабетических блюд, пирогов, тортов, печений, конфет и т. д., которые готовятся в основном с использованием ржаной муки, фруктов, ягод и различных сахарозаменителей.

Вышедшее недавно пособие Остроуховой /50/ сильно проигрывает в сравнении с книгами Гурвича и Румянцевой. Во-первых, этот труд местами намекает на близкое знакомство автора с нашей «Настольной книгой диабетика», а во-вторых, в нем содержатся странные утверждения. Скажем, о том, что в России зарегистрировано десять миллионов диабетиков (стр. 5), или о том, что автор (врач, как следует из текста) не встречал в последние годы больных, компенсирующих диабет однократным введением инсулина (стр. 53).

Двухтомник В.Г. Лифляндского с соавторами /45/ мы пропустили в приведенном выше перечне, так как он ориентирован не только на людей с диабетом. Это весьма подробный и общедоступный труд по лечебному питанию, в котором рассмотрены свойства продуктов, витамины, микро — и макроэлементы. Книга очень полезная, хорошо написанная и, как пособие Румянцевой, доступная многим читателям, так как обе книги вышли в Петербурге сравнительно недавно.

Об остальных изданиях скажем следующее. Книга Ахманова /51/ посвящена качеству питьевой воды, стандартам на воду, принятым в России, Европе и США, а также бытовым фильтрам для доочистки воды «на кухонном кране», надежности фильтров, достоверности информации фирм-изготовителей и возможным жульническим манипуляциям в этой области. Руководство /52/ предназначено для медиков, но может вполне использоваться и больными, желающими расширить свой кругозор в данных вопросах. Книгу о курортном лечении сахарного диабета /53/ можно считать редкостью — она вышла в 1986 году в Ставрополе, и часть информации в ней устарела. Но в справочнике /20/ приведены адреса трех десятков санаториев, в которых могут отдыхать и лечиться люди с диабетом.

Кроме книг, пособий и руководств, перечисленных в списке литературы, в России выходят несколько периодических изданий для диабетиков, среди которых мы отметим как самый успешный ежемесячник «ДиаНовости» (Москва) — прекрасно оформленная и весьма информативная газета, издаваемая АО «АртБизнес-Центр» при содействии Московского и Петербургского диабетических обществ (шеф-редактор — А.М.Кричевский). Тираж «ДиаНовостей» составляет 50 000 экземпляров, и каждый номер обычно посвящен нескольким важным темам: например, конгрессу российских диабетических обществ, беременности и материнству при диабете, влиянию диабета на сердечно-сосудистые заболевания, проблемам ожирения, нефропатии, сохранения здоровыми ног, зубов и так далее. «Диабет», газета Петербургского диабетического общества (главный редактор А.Корнеев), не столь красочен и выпускается тиражом 5000 экземпляров, но тоже содержит много полезных сведений. Оба издания поддерживают связи с ведущими эндокринологами Москвы и Петербурга, активно пропагандируют новые диабетические продукты, препараты и глюкометры различных фирм. Следует отметить хорошую традицию: в каждом номере «ДиаНовостей» и во многих номерах газеты «Диабет» публикуются статьи о людях, больных диабетом, об их судьбах и о том, чего может достичь такой человек. Это, несомненно, способствует психологической поддержке больных. Кроме этих изданий в Москве выходят газеты «Диабет-Москва», «Планета Диабет» и «Российская диабетическая газета», журналы «Диабет: образ жизни» и «Диабетография», а также ряд других изданий, чьи адреса и телефоны можно узнать из справочника /20/. Там же приведено более пятидесяти электронных адресов и сайтов, посвященных диабету. Справиться о них можно в разделе программы «ДиаМир»: http://www.artbc.ru/ diabet/diamir/index.htm, и на сайте газеты «ДиаНовости»: http://www.diabet-news.ru.

Зададимся теперь вопросом: сколько книг необходимо диабетикам, чтобы каждый из них имел под рукой хотя бы одно справочное руководство? Очевидно, совокупный тираж таких книг должен быть не меньше числа людей с диабетом, которых в России реально 7–8 млн., а во всем СНГ 10–15 млн. Однако этот тираж не превосходит 1–1,5 млн., причем современных книг выпущено примерно 400–500 тысяч экземпляров. Общий тираж качественных пособий за пять последних лет (с 1998 г.) составил примерно 250 тысяч экземпляров (не считая книг по питанию и книг психологической поддержки), а такого количества не хватит даже для тех, кто болен диабетом I типа. К тому же за этот период выпущено немало бесполезных и даже вредных книг, причем их совокупный тираж (200 тысяч экз.) немногим меньше, чем качественной литературы.

Итак, в результате проведенного выше обзора мы убедились в том, что, хотя «свежая диабетическая библиотека» включает четыре десятка названий, попрежнему мало книг российских авторов, в которых интересующие нас проблемы трактуются качественно и на современном уровне. Ясно, что книг для людей с диабетом необходимо гораздо больше, что их общий тираж должен составлять несколько миллионов, и что они должны быть всегда доступны. Но давайте не будем касаться сейчас проблемы тиражей, а рассмотрим более важный вопрос: какие именно книги нам нужны.

Мы полагаем, что с тем или иным успехом решаются две важные задачи: создание базового учебника и справочника. Появилась уверенность в том, что на роль учебника может претендовать наша «Настольная книга», так как, кроме подробного и достаточно серьезного изложения учебных вопросов, она отвечает двум условиям: 1) издательство «ЭКСМО-Пресс» регулярно выпускает книгу (фактически по 5–6 тысяч экземпляров каждые три-четыре месяца); 2) мы, авторы, продолжаем ее совершенствовать и пополнять с согласия издателя, что гарантирует постоянное обновление информации. О справочнике /20/ мы уже говорили выше и надеемся, что он также будет своевременно пополняться новыми сведениями и переиздаваться.

Однако кроме справочной и учебной литературы общего назначения нужны пособия, ориентированные на определенные категории больных: книги для детей и подростков, книги для юношей и девушек в возрасте 17–22 лет (диабет I типа), а также для людей зрелых лет и пожилых, заболевших диабетом II типа после сорока; возможно — специальная книга для женщин, в которой будут рассмотрены женские недомогания, беременность и роды.

Начнем с книги о детском диабете и зададимся вопросом: для кого она должна быть предназначена, для детей или же для их родителей? Это очень важный момент, определяющий какой именно должна быть такая книга. Мы уже упоминали, что пособие Хюртеля и Тревиса, написанное в научно-популярном жанре, дети читают с неохотой, а для продвинутых подростков оно слишком элементарное. Видимо, для ребятишек 8–12 лет больше подошла бы сказочная повесть, нечто вроде «Незнайки» или «Путешествия Нильса с дикими гусями», то есть художественное произведение, в котором знания переданы в занимательной форме.

Разумеется, детская сказочная книга (может быть, не единственная) должна быть дополнена серьезным научно-популярным изданием, посвященным специфике и проблемам диабета юных — и вот это пособие следует читать родителям и подросткам в возрасте 12–14 лет и старше. Такая книга совершенно необходима, и она должна практически, со всеми тонкостями, объяснять процесс компенсации диабета у детей и подростков — в том числе в период пубертации.

Кроме того, нужна серьезная и доверительная книга психологической реабилитации и поддержки подростков, которая не только давала бы знания о диабете, но также развивала привычку к самоконтролю и помогла справиться с ложным мнением о своей ущербности. Вспомним, что возраст 12–16 лет всегда считался «трудным», поскольку это период полового созревания и болезненного самоутверждения. Что особенно интересует (и, разумеется, нервирует) больных ребят в этот период? Две проблемы: 1) они не похожи на других, они хуже других (слабее, менее защищены, менее приспособлены к жизни, обделены судьбой), так как им нельзя есть того и этого, нельзя подвергаться большим физическим нагрузкам, необходимо вводить инсулин; 2) вопросы секса, успеха у мальчиков (или у девочек), опасение остаться одиноким изгоем. В этом возрасте еще мало размышляют, зато много комплексуют — причем уже не по-детски, а почти по-взрослому; разума еще мало, эмоций уже много. Вывод: нужна очень эмоциональная книга поддержки, насыщенная мощной положительной энергетикой, трактующая, в частности, вопросы сексуальных отношений.

Так, чтобы мальчики не боялись всенепременно сделаться импотентами, а девочки — остаться без ребенка. Кроме того, книга должна выработать стойкую привычку к соблюдению режима, диеты и контроля за диабетом. Возможно, в такой книге стоит привести биографии великих спортсменов и актеров, больных диабетом, ибо их положительный пример — лучшая поддержка для тинейджера.

Книга психологической поддержки для юношей и девушек должна быть ориентирована иначе. Во-первых, в ней диабетическое заболевание следует рассмотреть хоть и кратко, но без всяких скидок на возраст, и тем самым подготовить молодого человека к чтению полного диабетического учебника. Во-вторых, нужно уделить особое внимание таким моментам, как планирование будущей семьи и жизни вообще, профориентации, выбору и осваиванию посильной профессии, строительству карьеры, возможным физическим нагрузкам. В период 17–22 лет, когда молодой человек завершает образование, получает профессию и часто находит свою пару, эти вопросы представляются наиболее важными.

Руководство для зрелых и пожилых людей с ИНСД должно охватывать как минимум две ситуации. Первый случай — возраст 40–60 лет, когда человек имеет семью, породил детей и в основном сделал карьеру, но продолжает активно трудиться — и вдруг его настигла болезнь. Тут необходим совет как беречь и распределять силы, как избежать хронических осложнений, от чего надо отказаться, чего еще можно достичь, а чего — не стоит, ибо плата за такие достижения (и сопутствующие стрессы и перегрузки) будет слишком велика. Второй случай — возраст за шестьдесят, когда человек заболел на пенсии и уже не претендует на большую активность. Главная задача для него — прожить подольше, не получить осложнений и, следовательно, сберечь остатки здоровья. Он относительно свободен и может уделять этой проблеме много времени; ему необходимы рекомендации, как это сделать — с максимальным эффектом и максимально дешево, поскольку лишних денег ни у кого нет. Такой больной будет готовить и пить диабетические отвары, снижать сахар долгими неспешными прогулками и заниматься особой диабетической кулинарией. Мы полагаем, что книга Ахманова /15/ лишь частично решает данные проблемы, а ее востребованность доказывает необходимость публикаций профессиональных психологов.

Наконец, вспомним, что среди пожилых людей есть персоны образованные и не очень; есть Марии Ивановны и Николаи Петровичи, а есть бабушки Маши и дедки Коли. С первыми все ясно: могут прочитать, могут понять, могут научиться, так как они — бывшие учителя, доктора, инженеры и так далее. Но как быть со вторыми? Привычки к чтению и обучению у них нет, они не способны освоить новые знания достаточно глубоко, и для них нужна совсем особенная книга — предельно простая, с минимумом объяснений, но с максимумом советов: делай так, и будет хорошо.

Еще одна ситуация среди перечисленных выше — больная диабетом женщина в продуктивном возрасте, желающая иметь детей. Она, разумеется, может прочитать общий диабетический учебник, но для нее тоже нужна особая книга — такая, в которой будет честно рассказано, чем она рискует и чем рискует ее будущий ребенок. А если решение все-таки принято, то в книге должны быть подробные советы, касающиеся периода беременности.

Подчеркнем еще раз, что все категории больных, в особенности дети и молодежь (а также их матери и отцы), нуждаются в психологической поддержке и защите от мошенников. В этом смысле наиболее эффективными являются своевременно полученная правдивая информация, деятельность в сфере любимой профессии, жизненные успехи, поддержка семьи и положительные эмоции; затем — живое общение, беседы со специалистом-психотерапевтом и с «бывалыми людьми», собратьями по несчастью старшего возраста. Но книги — тоже психотерапия, причем очень мощная; любой больной может ощутить это на себе, читая, например, книгу Акселя Хирша «Преодолеть диабет». Но, к сожалению, «поддерживающих» произведений для диабетиков очень мало. И это очень печально.

Мы полагаем, что кроме всего названного выше, нужны книги о судьбах больных диабетом, преодолевших свою болезнь, о новейших исследованиях, которые ведутся медиками, и перспективах излечения заболевания. Нам очень жаль, что есть книги о «рыдающем дыхании» и о том, как «очистить» эндокринную систему, но нет книг о канадском хоккеисте Бобби Кларке, телезвезде Мэри Тайрон Мур, швейцарском драматурге Фридрихе Дюрренматте, писателе-фантасте Пирсе Энтони и нашем замечательном актере Михае Волонтире — о людях, действительно преодолевших свой диабет.

Мы надеемся, что такие книги еще появятся.

В этой главе нам придется говорить не только о книгах, но иногда о персонах, их написавших. Среди них есть люди, компилирующие свои творения из нашей «Настольной книги» и прочих полезных руководств.

Они «трудятся» ради хлеба насущного, и мы, считая их меньшим злом, готовы простить этой компании факты плагиата. Но имеются другие авторы, для которых издание книг и получение гонораров — не главная цель.

Они стремятся создать себе имидж «великих целителей», чтобы привлечь больных в свои «медицинские центры» или распространить некую чудодейственную методику, способную вылечить от чего угодно — от диабета, рака, псориаза и насморка. Кто-то из этих людей фанатично верит в свои писания и «нетрадиционные методы», кто-то является полнометражным мошенником, обирающим доверчивых пациентов и, в первую очередь, родителей больных ребятишек. Вот признаки, по которым можно узнать таких «целителей»: 1. Нередко они конструируют ложную биографию, объявляя себя потомками колдунов или шаманов, утверждая, что они окончили высшие учебные заведения в Китае, Японии, Индии, прошли практику в монастырях Тибета, получили ученые звания в Европе или Америке. Не верьте этому! Не верьте предъявляемым дипломам и свидетельствам! Помните: у нас, а также в странах Востока и Запада, существует масса фирм, готовых за скромную сумму навесить всем желающим звания «гранд-доктора», «академика», «человека года», «Мисс Тамбов» и «первый парень в Арканзасе».

Конечно, выдаются и дипломы, которые очень красиво выглядят на стенах кабинетов.

2. Цена консультации у них порядка ста долларов, лечение — сотни-тысячи долларов, и расценки обычно даются в у. е. Для примера: в Петербурге плата за консультацию у хорошего врача в государственном Диабетическом центре или в коммерческом медицинском центре составляет 200–300 рублей (не выше десяти долларов). Иными словами, вы можете получить качественные услуги профессионального медика по цене в десять раз меньшей.

3. Нынче все эти «целители» стали академиками, они активно эксплуатируют доверие и почтение, издавна питаемое в нашей стране к этому званию. Не попадайтесь на эту удочку! Имейте в виду, что у нас существует только четыре государственные академии, члены которых правомочны называться академиками: это РАН (Российская академия наук), РАМН (Российская академия медицинских наук), а также РАО и РАСХН (Российские академии образования и сельскохозяйственных наук). Все остальное — общественные организации, объявившие себя академиями того, сего или этого. Особенно часто встречаются: РАЕН (Российская академия естественных наук), МАИ (Международная академия информатизации), МАЭИН (Международная академия энергоинформационных наук), МАНПО (Международная академия наук о природе и обществе) и некоторые другие. В составе общественных академий есть нормальные люди, есть относительно безвредные личности с гипертрофированным тщеславием, но есть и откровенные мошенники.

После этих предварительных замечаний перейдем, как говорится, к персоналиям.

Выпущенные «для прокорма» книги указаны под номерами /55, 63–65/. Есть у них особенность: эти труды написаны не просто авторами, но авторами-составителями /55, 65/ либо персонами, не пожелавшими указать свое имя /64/. Начнем с книги Брусенской /55/, в которой имеются обширные фрагменты, дословно списанные с «Настольной книги диабетика». Но это не главная беда; несчастье в том, что другие тексты из нашей книги Брусенская «переработала» так, что их смысл потерялся или стал нелепым. Скажем, на стр. 22 можно прочитать: «Нормальный уровень сахара в крови — 8–10 ммоль/л» — а на стр. 26: «11 ммоль/л — это, безусловно, высокая концентрация глюкозы». Но самое забавное мы обнаружили на стр. 201: «По свидетельству Х.Асомирова и М.Ахманова, авторов „Настольной книги диабетика“, влияние экстрасенсов на ход и течение сахарного диабета можно считать минимальным». Имеется в виду эпизод, описанный у нас в главе 4, но его трактовка принадлежит Брусенской и отличается от нашей. Мы подчеркиваем: влияние экстрасенса нельзя «считать минимальным» — оно было никаким. Это с одной стороны, а с другой мы бы не стали обобщать такую неудачу на всех экстрасенсов — у диабетика, который верит в их фокусы, сахар вполне может меняться по причине положительных или отрицательных эмоций. Еще одна деталь: «По свидетельству Х.Асомирова…» Что после этого сказать о книге Брусенской? Неряшливо написана, неряшливо списана, неряшливо издана ростовским «Фениксом».

Книга Онипко /63/ выпущена издателем дважды, под существенно разными названиями, что само по себе является обманом читателей. Автор — женщина, больная диабетом, не эндокринолог, но, вероятно, зубной врач. Будучи диабетиком, могла бы пожалеть собратьев по несчастью и не писать нелепостей. Так, на стр.

15 (указано по переизданию) мы узнаем, что корни цикория содержат инсулин, на стр. 30 — что фруктоза усваивается нашими клетками без инсулина, на стр.

29 — что диабетикам можно есть без ограничения арбуз и яблоки, а вот морковку, лук и цветную капусту — не более двухсот граммов. Апофеоз дезинформации — на стр. 23: там сообщается, что двенадцать американских университетов в семидесятых годах установили, что ПСМ (таблетки бутамида) увеличивают смертность среди диабетиков в 2,5 раза. Вероятно, речь идет об исследовании, описанном у Кило и Уильямсона /23/, но его результаты полностью извращены в книге Онипко. Наконец, последний факт «с душком»: одним из научных редакторов пособия /63/ числится бывший главный эндокринолог Петербурга А.Г.Залевская. Для Алсу Гафуровны Залевской это было открытием — думаем, неприятным, учитывая качество книги, к которой «пристегнули» ее имя и титул.

Анонимная книжица /64/, выпущенная «ОЛМА-Пресс Экслибрис», Москва, является выжимкой, «сляпанной» из нескольких отечественных и иностранных пособий. Есть в ней утверждения лживые (стр. 19 — «Лишь небольшая часть диабетиков нуждается в инъекциях инсулина»), есть просто ужасные (стр. 96 — «гипогликемия… не наносит сколько-нибудь серьезного вреда организму»), а есть смешные. Приведем некоторые из них, чтобы повеселить читателей: стр. 47 — «Врач сможет сообщить вам результат анализа крови и мочи немедленно. Вам придется подождать, если пробы мочи и крови необходимо отправить для анализов в лабораторию»; стр. 52 — «Первичную медико-санитарную помощь вам будут оказывать профессионалы, которых вы выберете сами» и «Вам дадут возможность побеседовать с врачом-диетологом» (сервис потрясающий — видимо, позаимствовано в зарубежной книге); стр. 68 — «Умеренные физические нагрузки, которые заставят вас запыхаться, укрепят ваше сердце». И далее в том же духе.

Брошюру /65/ очередного автора-составителя можно было бы счесть безвредной, так как она содержит рецепты самых обычных блюд, однако имеется в ней предисловие, из которого мы узнаем (стр. 6, 7), что диабетику можно есть 1–2 яйца в день (на самом деле — в неделю), что «для уменьшения содержания углеводов в овощах последние можно… вымочить в течение 10 часов в большом количестве холодной воды» (в овощах, кроме картофеля, практически нет углеводов), что диабетикам рекомендуется сливочное и топленое масло, а бобы, уксус и алкоголь запрещаются. Брошюра, как вы можете убедиться, издана ростовским «Фениксом».

Подчеркнем, что многие издатели вовсе не относятся к людям, озабоченным вашим здоровьем, стремящимся выпустить для вас качественное издание. Их интересует прибыль, и ради этого они печатают книги, где панацеей от всех болезней объявлена моча, а лучшим средством от рака — морковка.

О Ю.Г.Вилунасе, А.Маловичко и других авторах «исцеляющих» диабет методик рассказано в книге Ахманова «Стратегия жизни при диабете» /37/. Однако появилась новая информация, а прежнюю не грех повторить — ведь их книги по-прежнему издаются, кто-то покупает их и, возможно, сам лечится бредовым способом или спешит в «медицинский центр» к очередному чудо-целителю. Из переписки с читателями складывается впечатление, что едва ли не каждый второй больной осведомлен про «альтернативные методы» лечения диабета и в какой-то момент колебался: не попробовать ли, пусть за большие деньги… Вера в чудо прекрасна, но чудеса — чудесами, а деньги — деньгами.

Если вы отдадите их сомнительному целителю — отдадите сумму, которой хватит на консультации у десяти врачей, — то скоро нас будут лечить историки, экономисты, космопсихобиологи и кто угодно, кроме нормальных медиков. Они просто вымрут от голода и нищеты.

Перейдем к книге Ю.Г.Вилунаса, автора «рыдающего дыхания» и «естественной медицины». Сделаем важное замечание: все, что мы сообщаем о Вилунасе и других персонах, не является нашим домыслом, а взято из их публикаций и может быть подтверждено их собственными текстами. Если читатель решит, что ему преподносится нечто фантастическое, то уточним сразу: это не наши фантазии и выдумки.

Вилунас считает себя диабетиком, заболевшим, возможно, в студенческие годы и уж наверняка — в сорок лет, в 1978 году, когда к его диабету добавились очень опасные сердечные недуги и гипертония. К счастью, ему удалось обнаружить «центральный механизм естественной саморегуляции — рыдающее дыхание», а затем разработать «естественную медицину».

В это понятие Вилунас включает особую технику дыхания («рыдающее дыхание»), импульсный самомассаж, а также естественные питание, движения, чередования умственного и физического труда, нагрузок и отдыха и ночной отдых. Отметим, что каждый из элементов этой системы — массаж, сон, дыхательная гимнастика и физическая активность — является вполне разумным и давно используется в медицине для поддержания общего тонуса больных; но утверждение, что комплекс подобных мероприятий способен излечивать первичный сахарный диабет, — ложное. История болезни самого Вилунаса, описанная им в предисловии к книге, в данном случае не является доказательством, поскольку неясно, какой у него диабет и диабет ли это вообще. Ранее отмечалось, что кроме первичного диабета существует вторичный, да и первичный иногда принимает очень странные и необычные формы (мы уже упоминали о диабете II типа у молодых и вялотекущем диабете моди-типа, редком «семейном» заболевании, поражающем детей и подростков и на начальной стадии, которая тянется иногда годами, тоже напоминающем диабет II типа). Так что заключение о болезни самого Вилунаса можно сделать лишь после тщательного медицинского обследования, выполненного на современном уровне, и длительного наблюдения за пациентом. Его слова в данном случае — мнение неспециалиста, на которое полагаться нельзя.

Он утверждает, что результат применения «рыдающего дыхания» таков: «Уже двадцать лет я управляю своим здоровьем без лекарств и диеты, только посредством механизмов самооздоровления, данных нам природой. За это время не принято ни одной таблетки, все процессы в организме нормализовались, от болезней не осталось и следа. Сахарный диабет взят под полный контроль». Однако все изложенное выше относится к непроверенным фактам, не подтверждено другими людьми с диабетом и полностью остается на совести Вилунаса. Зато в его книгах — в частности, в самой первой, касающейся диабета /54/ — можно обнаружить ряд нелепостей; кроме того, он ополчается на врачей, которые не умеют лечить диабет, и на лекарства, с которыми у врачей «не получается» (у самого Вилунаса, конечно, все получилось).

Эти рассуждения о пользе «рыдающего дыхания» и «естественной медицины» не очень конкретны, но есть у Вилунаса эпизод, подкрепленный цифрами. С помощью своего японского глюкометра он выяснил, что такого понятия, как «уровень глюкозы крови» просто не существует. Он провел несколько серий измерений, и оказалось, что (цитируется по стр. 38): «каждая проба давала новый результат: от нормы до значений, намного ее превышающих». Затем приводятся цифры с колоссальным разбросом: восемь измерений в одной серии с колебаниями 3,0–10,5 ммоль/л, шесть измерений в другой серии с колебаниями 3,7–16,0 ммоль/л и так далее. Следовательно — делает вывод автор, — эти анализы абсолютно не показательны; иными словами, врачи с их помощью обманывают людей, диагностируя диабет в тех случаях, когда болезни нет и в помине.

Результаты «исследования» Вилунаса не просто ложны, а являются несомненной дезинформацией, беспрецедентной по своей нелепости. Если на секунду предположить, что в былые годы существовал всемирный заговор эндокринологов, морочивших больных с анализами крови, то в наше время, когда глюкометрами пользуются сотни тысяч людей в разных странах, это совершенно невозможно. Каждый человек с диабетом, владеющий глюкометром, может выполнить анализ сам, взять кровь из разных пальцев и убедиться, что результаты различаются примерно на пять процентов (см. главу 16). И если сахар будет 3–3,7 ммоль/л, то больные вскоре ощутят признаки гипогликемии.

В /38/ Ахманов высказал ряд гипотез относительно результатов этих странных измерений: либо они фальсифицированы, либо глюкометр был неисправен, либо полоски некондиционные, либо в процессе анализа допущена какая-то ошибка. Самые большие сомнения вызывал японский глюкометр — что-то слишком экзотичное для наших широт. Однако теперь эти сомнения отпали. Ахманов познакомился с диабетиком (10 лет стажа), который до выхода на пенсию был летчиком, совершал рейсы в Японию и приобрел там японский глюкометр (возможно, «Глюкокард» фирмы «Arkray»).

Он пользуется этим прибором до сих пор и не знает, что в аптеках давно продаются глюкометры и полоски компаний «ЛайфСкэн» и «Рош Диагностика». Полоски он получает с оказией из Японии, и цена им вдвое дороже, чем в наших аптеках. Напомним, что полоски к любому глюкометру нельзя нагревать и охлаждать, нельзя пользоваться просроченными полосками, а иногда и с истекающим сроком годности. Путь до Японии далекий, и при транспортировке случайным человеком с полосками может произойти что угодно. Мы уверены, что дело в них — если только опыты Вилунаса не чистая фантазия.

В 1997 году вышла интересная — можно даже сказать, эпатирующая — работа М.Я.Жолондза «Новое понимание сахарного диабета» /84/, которую мы поместили в список книг для специалистов. Жолондз, весьма компетентный ученый, излагает собственную точку зрения на диабетическое заболевание различных типов, но его теории пока что не доказаны на практике, и выяснение их справедливости — или, наоборот, несостоятельности — дело будущего. Однако некоторыми авторами — не биологами, не медиками, не тем более эндокринологами — соображения Жолондза воспринимаются как истина в последней инстанции; базируясь на них, они строят свои собственные теории и пытаются доказать, что первичный диабет полностью излечим — уже сейчас, в наше время. Не один Вилунас относится к числу таких «нежеланных последователей», но именно ему дал отповедь Жолондз во втором издании своей книги /84/ (стр. 221–223): «В последнее время автор и его взгляды на сахарный диабет стали объектом внимания Ю.Г.Вилунаса („Рыдающее дыхание против диабета“, 1999). Ю.Г.Вилунас связывает развитие не существующего в природе „сахарного диабета вообще“ с нарушениями дыхания, под которыми понимает неправильную работу легких, обеспечивающих организм кислородом. Нетрудно показать, что в данном случае имеет место отсутствие у Ю.Г.Вилунаса необходимых знаний по физиологии дыхания человека, в результате чего он насочинял потрясающие по некомпетентности небылицы».

«Рыдающее и глубокое дыхание одинаковым образом вызывают механическое отслоение атеросклеротических бляшек в легочных венах и затем — инфаркт миокарда или инсульт. Это довольно широко распространенные последствия сжатия легочных вен во время бурного дыхания возрастных мужчин, возбужденных молодыми женщинами».

«Поражает непонимание Ю.Г.Вилунасом простейших медицинских вопросов, связанных с сахарным диабетом».

Кто же он на самом деле такой, этот путаник Вилунас? ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ Вилунас Юрий Георгиевич, 1938 года рождения, по образованию историк, кандидат исторических наук. В 1966 году защитил диссертацию под названием «Англия и установление фашистской диктатуры в Германии». В начале девяностых годов написал пару брошюр: «Правда о социализме» и «Нужен ли России капитализм».

Тираж их был невелик — тема, вероятно, оказалась не доходной.

Переключился на диабет и вообще на медицину, изобрел метод «рыдающего дыхания», озвучил его в ряде книг. Возможно, болен диабетом, возможно — нет. Разумеется, уже академик — действительный член Международной академии «Информация, связь, управление в технике, природе и обществе». Академия самопальная, базируется в Петербурге. Какое отношение к темам, объявленным в ее названии, имеют диабет и фашистская диктатура в Германии, непонятно.

Чженьцзю — акупунктура, или древнее искусство иглоукалывания — давно вошло в арсенал средств современной медицины, став частью более обширного раздела — рефлексотерапии. В рамках этого метода на активные точки (поверхностные нервные узлы) можно воздействовать уколом игл, прижиганием, массажем и электрическим током. Рефлексотерапия способствует активизации «жизненных сил» или, говоря более конкретно, повышает тонус организма. Следует, однако, помнить, что она не является панацеей от всех недугов, а, наряду с массажем, ваннами, приемом минеральных вод, занятиями гимнастикой и так далее, служит вспомогательным лечебным методом. Основными в нашу эпоху остаются медикаментозное лечение и хирургическое вмешательство.

Иглоукалывание и фитотерапия, другой и еще более древний метод, упоминались в главе 4. Если помните, наше резюме было таким: «Стоит ли использовать эти способы, которые часто относят к „нетрадиционной медицине“, в лечении диабета? Иногда стоит, так как временами они способствуют компенсации. Можно ли с их помощью окончательно вылечить диабетическое заболевание I или II типа? Нет».

Существует теория, согласно которой наши внутренние органы имеют свои «представители-проекции» в виде активных точек на ладони, ступне и ушной раковине. Точек этих много (на ушной раковине более ста), и попасть в нужную, не спутав, например, точку седалищного нерва с точкой мочевого пузыря, может лишь опытный специалист. Широкую публику ознакомил с этой наукой профессор У Вэйсинь, опубликовавший в 1995 году книги «Пальмология» и «Плантология». Пальмология — это название новой методики рефлексотерапевтического воздействия на ладони, разработанная профессором. Если воздействуют на стопы, то это уже будет плантология, а если на ухо — то аурикулотерапия. Но на достигнутом профессор У Вэйсинь не остановился и написал еще ряд трудов по фитологии, диетотерапии, металлотерапии и восточной медицине. Так постепенно, шаг за шагом, он добрался до диабета, напечатав вместе со своей ученицей У Лин труд /58/ в 157 страниц. Насколько нам известно, эта книга выходила дважды и, точно так же, как пособие Онипко, под разными названиями и в совершенно разном оформлении. Мы попались на эту удочку и имеем в своей коллекции оба экземпляра: «Диабет: новый взгляд» и «Целительные рецепты: диабет».

Отметим сразу, что никакого «нового взгляда» на диабет, как и «целительных рецептов», в книге не содержится. Издатель (или, возможно, автор?) указывает, что «книга — практическое руководство по диагностике и лечению сахарного диабета II типа методами классической китайской медицины: лекарственными растениями, металлами, диетой, рефлексотерапией». Насчет «практического руководства» — ложная информация: достаточно взглянуть на рисунок уха со 128 точками акупунктуры (стр. 88), чтобы у вас отпало всякое желание самостоятельно всаживать в него иглу.

Если не считать предисловия, введения, заключения и т. д., в книге /58/ четыре информативных раздела общим объемом 140 стр., из которых шестьдесят заняты рисунками и рецептами растительных сборов.

Все познания авторов о диабете уместились в 15 страниц (первый раздел), и этот текст производит странное впечатление. Например, такой пассаж (стр. 17): «Сахарный диабет иногда развивается в период роста организма у детей и юношей, часто у женщин — во время беременности… Нередко сахарный диабет обнаруживают у длительно принимавших избыточное количество пищи, у тучных, ведущих к тому же малоподвижный образ жизни».

Но мы уже знаем, что все это — разные виды сахарного диабета, и что «сахарный диабет вообще», как справедливо заметил Жолондз, в природе не существует. По-видимому, данный факт является новостью для авторов книги /58/. Зато им известно, что поджелудочная железа состоит из одной и другой частей, и что «эта другая часть поджелудочной железы, чрезвычайно небольшая (лишь 1 % всей железы), была открыта еще в 1869 году Лангергансом» (стр. 19).

После первого раздела следует второй, намного более обширный (почти пятьдесят страниц), в котором диабетиков знакомят с философскими основами китайской медицины. Генеральная линия такова (стр.

34): «Главным в жизнедеятельности человеческого организма является уравновешенное соотношение инь и ян, полная их гармония». Также сообщается информация о внутренних органах: сердце, легких, селезенке, печени, толстой и тонкой кишке, почках (кстати, «в правой почке располагается сексуальная энергия») и прочих, даже не существующих в природе («перикард» и «три обогревателя»). Но о поджелудочной железе — ни слова. Невольно задаешься вопросом: кто же упустил ее из вида, древнекитайские медики или профессор У Вэйсинь? Мы полны почтения к китайской медицине, но возникает и другой вопрос: какую связь материал этого раздела имеет с диабетом? Зато в третьем разделе, тоже на полсотни страниц, наконец-то дан обзор предлагаемых авторами методов лечения диабета. Первым делом читателям сообщается, что профессором У Вэйсинем разработана новая методика рефлексотерапевтического воздействия на ладони, то есть пальмология, а также упомянутая выше плантология (при лечении также учитываются «биологические и астрологические особенности человека»). Затем идет краткое описание методов металлотерапии и акупунктуры с многочисленными картинками уха, ладони и стопы, на которых изображены активные точки. С первого взгляда ясно, что искать их самому не стоит, а нужно обратиться к специалисту в пальмологии, плантологии и аурикулотерапии, который найдет их и уколет в нужное место (разумеется, за подобающий случаю гонорар). Любопытно, что профессор У Вэйсинь, пытаясь обосновать действенность этого метода, ссылается уже не на труды китайских лекарей, а на книгу Э.П.Яроцкой «Рефлексотерапия заболеваний внутренних органов», изданную в Харькове в 1994 г. Он даже приводит мнение Яроцкой по поводу диабета (стр. 86): «Иглотерапия может дополнить инсулинотерапию, а также использоваться при легких формах диабета, которые не подлежат фармакологическому лечению». Подчеркнем: дополнить! Если ваш эндокринолог или терапевт пропишет вам сеансы иглоукалывания, вы можете получить эту услугу (часто бесплатно) в государственной поликлинике — с гарантией того, что вами займется дипломированный медик.

Последний раздел труда профессора У Вэйсиня посвящен фитотерапии. Если не считать пары страниц, на которых описывается «влияние Солнца, Луны и звезд на растительный мир», приведенная здесь информация сильно уступает по качеству и количеству книге Николайчук /11/. Кстати, авторы «нового взгляда» на диабет ссылаются именно на эту книгу и другие пособия российских, а не китайских фитотерапевтов.

Заключая этот раздел, сообщим некоторые сведения о профессоре У Вэйсине, процитировав дословно текст с обложки его книги.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ У Вэйсинь «родился в год Дракона в провинции Хубэй, уезд Гуандзи. Образование получил в КНР и СССР. Имеет высшее медицинское, экономическое и химическое образование.

Кандидат экономических наук, профессор, доктор китайской медицины, член международного общества ЭСИВО биологии Норвегии, член ассоциации науки и техники КНР, член Общества традиционной китайской медицины и фармакологии КНР, академик Академии энергоинформационных наук, почетный академик Украинской стоматологической академии, почетный академик Украинской ассоциации народной медицины Полтавского медицинского института».

Подумать только, экономист, член ЭСИВО и трижды академик, в том числе — энергоинформационный и стоматологический! Может быть, это своеобразный восточный юмор? 5. Касаты-шаман Впервые о Ю.А. Захарове мы, авторы «Настольной книги», узнали два-три года тому назад, когда один из наших читателей сообщил, что выпущенный в 2000 г.

труд Захарова «Диабет — от отчаяния к надежде» /59/ является в значительной части плагиатом с нашей «Настольной книги» и некоторых других пособий. В скором времени письма читателей, усилия юристов, сайт и книги самого Захарова позволили прояснить ситуацию.

Ю.А.Захаров, московский целитель, украшенный множеством научных, псевдонаучных и мистических титулов, возглавляет Центр фитотерапии, обладающий (если верить сообщению на его сайте) лицензией на право заниматься медицинской деятельностью.

Здесь лечат от любых недугов: гепатита, рака, герпеса, астмы, гипертонии, сердечных заболеваний и, разумеется, от первичного сахарного диабета I и II типов.

Что касается диабета, то основой лечения являются препараты, которые в центре Захарова (цитируем) «готовятся в собственной лаборатории из лекарственных растений, собранных собственной экспедицией индивидуально для каждого пациента с учетом его особенностей, возраста, осложнений» (/59/, стр.8). Разумеется, центр работает на коммерческой основе. Индивидуальный подход, как вы понимаете, стоит недешево, и потому неимущим больным в это заведение лучше не обращаться.

При изучении списка трудов Ю.А.Захарова выяснилось, что он не только целитель, но и уникальный по трудолюбию писатель — так, только за два года (1999–2000 гг.) им было опубликовано 26 книг с довольно однообразными названиями: «Астма — от отчаяния к надежде», «Псориаз — от отчаяния к надежде», «Эпилепсия — от отчаяния к надежде», «Наркотики — от отчаяния к надежде» и так далее. Трудно представить, как один и тот же человек руководит медицинским центром, занимается лечебной практикой, выступает на научных конференциях и успевает каждый месяц сочинять по книге объемом в двести страниц! Такое даже титанам Возрождения было не по силам.

Начиная с 1997 г. под именем Ю.А.Захарова опубликовано не менее полусотни книг, причем в каждой из них имеется особая страничка с рекламой его центра и перечислением почетных захаровских титулов, которых от книги к книге становится все больше. Его последние труды, такие, как /60–62/, являются уже не книжками в мягкой обложке, а солидными томами в пятьсот страниц, в которых говорится о диабете, раке, склерозе и восточной медицине — индийской, тайской, китайской, тибетской. В них также рассказано о йоге, об «Аюрведе» и всевозможных восточных философиях, о соответствиях между славянскими языками и санскритом и о других важных вещах — например о том, как правильно опорожнять кишечник (/60/, стр.

325): «Акт дефекации следует совершать после глубокого вдоха, при этом диафрагма опускается и органы брюшной полости, надавливая на прямую кишку, способствуют ее опорожнению». Изучая этот и другие труды Захарова, можно было бы заподозрить в нем универсальность энциклопедиста или хотя бы большой талант с изрядной работоспособностью, но… Но есть сомнения. А если говорить точнее — твердо установленные факты: книга /59/ «Диабет — от отчаяния к надежде» является более чем наполовину дословным плагиатом с «Настольной книги диабетика» Астамировой и Ахманова и с других книг, которые мы сейчас не называем в силу юридических обстоятельств; книга /61/ «Диабет. Новая методика лечения» содержит элементы плагиата с той же «Настольной книги диабетика»; книга /62/ «Диабет» содержит значительные элементы плагиата с капитальной монографии «Диабетология» /88/, принадлежащей, ни много ни мало, профессору М.И.Балаболкину, директору Института диабета РАМН.

Но это далеко не все. В 1998 году Захаров опубликовал две книги «Практика шамана-целителя» и «Мир (система) шамана-целителя». Это весьма профессиональное изложение религиозных воззрений сибирских и алтайских народов, описание связанных с шаманизмом ритуалов, облачений и «орудий труда» шаманов и другие этнографические подробности. Во всем, что касается вышесказанного, видна рука специалиста-этнографа — во всем, кроме одного момента, диссонирующего с содержанием книг: Захаров сообщает, что прошел обучение у сибирских шаманов и сам стал шаманом — причем касаты-шаманом, то есть «большим» шаманом. Этот факт подтвержден его личным признанием: «А в этой книге я расскажу о второй части пророчества: как я стал касаты-шаманом и теперь служу не духам, не людям, а только Богу» («Мир шамана-целителя», стр. 7). В связи с причастностью автора к шаманскому ремеслу изложение в книгах ведется от первого лица: Захаров описывает случаи целительной практики шаманов, которым он якобы лично был свидетелем в Сибири, называет конкретные поселения и имена, а также рассказывает о собственных великих достижениях в шаманизме.

Очень странная ситуация! Как сообщается на сайте Центра фитотерапии, его директор Ю.А.Захаров является доктором китайской медицины (выпускником госпиталя Ци Бо в провинция Шень Дун, Китай), доктором индийской медицины (выпускником университета Варанаси в Бенаресе, Индия), выпускником кафедры аюрведы Национального института традиционной медицины (Шри Ланка), выпускником Центра обучения кунг-фу при Шаолиньском храме (провинция Хенань, Китай), выпускником Пекинской академии Ушу (Китай), а также выпускником школы тайского массажа при монастыре Ват Пхо (Бангок, Таиланд). На обучение всем этим искусствам нужны десятилетия, а тут еще выясняется, что Захаров потратил годы на то, чтобы сделаться «большим» шаманом! К тому же, как утверждается в книгах Захарова, он защитил кандидатскую и докторскую диссертации по медицине, а значит, до того окончил медицинский вуз. По самым скромным подсчетам на эти диссертации и учебу в России и за рубежом нужно лет сорок — пятьдесят, а Захаров человек далеко не старый. Не вяжется что-то с хронологией его жизни! Возникает и другой вопрос: каким образом он попал в учебные заведения Китая, Индии, Таиланда и Шри Ланки? Когда и на каком основании получил визы в те дальние страны, за чей счет там учился и жил и, наконец, как туда добрался — ведь авиабилеты стоят немалых денег.

Мы обратились к этнографам, специалистам по культуре народов Сибири, попросив их сделать экспертизу «шаманских» книг Захарова. Очень быстро выяснилось, что они являются практически дословным плагиатом, сотворенным из двух монографий крупных отечественных ученых: А.В.Смоляк «Шаман: личность, функции, мировоззрение» (М., «Наука», 1991 г.) и Л.В.Потапов «Алтайский шаманизм» (Л., «Наука», 1991 г.). Анна Васильевна Смоляк жива, Леонида Павловича Потапова уже нет с нами, но остался его сын и наследник, так что история с этим плагиатом будет иметь продолжение.

Но юридические аспекты защиты авторских прав не являются предметом нашей книги, а потому вернемся к диабету. В первой своей книге /59/ (2000 год) Захаров представляется кандидатом медицинских наук и утверждает следующее: «…в настоящее время достигнут значительный положительный эффект вылечивания, а не ремиссии (компенсации) считающегося ранее не излечимого заболевания — инсулинозависимый сахарный диабет, но в строго определенных возрастных категориях: в первом случае — до 16, редко до 18 лет и после 45» (стр.

219); «Кому мы можем помочь? Прежде всего возрастные ограничения: 95 % — до 15 лет, 80 % — до 18 лет, далее, как это ни странно, идет пробел, когда мы бессильны, — до 45 лет. Опять 95 %. Почему так? Тому есть свои причины, о которых специалисты могут узнать из моих научных публикаций» (стр. 7); «Должен ли пациент пожизненно принимать наши препараты? Нет, не должен, в среднем у 89 % компенсация и ремиссия наступают через 2 года, у 8 % — через тридцать месяцев и у 3 % — возможна только временная компенсация (на четыре-шесть месяцев)» (стр. 8); «Но у детей и подростков есть надежда на выздоровление. За 13 лет практики я убедился в том, что у детей, подростков, юношей и девушек до 18 лет удается компенсировать диабет любой тяжести, а за два года постепенно полностью снять их с инсулина» (стр. 30).

Эти высказывания достаточно уклончивы и противоречивы, но все-таки можно понять, что автор ВЫЛЕЧИВАЕТ диабет как минимум у детей и подростков до 15–16 лет с вероятностью успеха 95 %. Однако через два года в своей следующей книге /61/, в которой Захаров представляется уже не кандидатом, а доктором медицинских наук, он сообщает нам нечто совсем иное: «Надо признать, что на сегодняшний день полного излечения диабета 1-го типа, к сожалению, не существует. Поэтому под лечением диабета я подразумеваю управление диабетом, т. е. поддержание в норме концентрации сахара в крови» (стр. 34).

Ну, как говорится, приехали! Если диабет первого типа (как, кстати, и второго) все-таки неизлечим, то что же делает целитель Захаров? С помощью оригинальных фитопрепаратов он обещает за два года снять ребенка или подростка с инсулина — и что потом? Если, как сообщается на захаровском сайте, эти препараты вызывают «регенерацию островковой части поджелудочной железы» и «повышение образования эндогенного инсулина», то получается, что диабет вылечен полностью? Или не вылечен, а только компенсирован? Чем компенсирован — собственным инсулином из регенерировавших бета-клеток? Но это ведь и означает, что диабет вылечен! Или достигнуто временное облегчение, и так называемые «регенерировавшие клетки» быстро отомрут? За что, собственно, платят пациенты? Итак, на первый взгляд ситуация с лечением у касаты-шамана очень темная. Но только на первый, ибо на самом деле все предельно логично, и эту логику раскрывает небольшое замечание на сайте Захарова: «Обязателен отбор пациентов после дополнительного обследования».

Дело в том, что диабет у детей и подростков имеет определенные физиологические и психологические особенности: 1. При начале лечения инъекциями инсулина состояние юного больного резко улучшается, и иногда первоначальная доза инсулина может быть уменьшена (но не отменена). Это явление временное и хорошо известное медикам; оно носит название «медового месяца».

2. Когда ребенок заболевает диабетом, первая (и вполне естественная) мысль врача такова: это диабет I типа, требующий лечения инсулином. Врач и назначает инсулин. Но вспомните, что говорилось в главе 2: есть особые виды диабета — диабет моди-типа и диабет II типа у детей. Мы также отмечали, что детский диабет II типа встречается все чаще, особенно у малоподвижных, страдающих ожирением ребятишек. Такой юный пациент — клад для целителя, потому что больного в самом деле можно (и нужно) снять с инсулина.

Стоит подобрать нескольких таких детей и подростков, посадить их на диету, заставить заниматься гимнастикой, дать им сахароснижающие препараты — и дело сделано, диабет I типа побежден! О чем можно заявить громогласно: «…у детей и подростков есть надежда на выздоровление» (/59/, стр. 30). На самом же деле диабета I типа у ребенка не было.

3. Наконец, последнее. Когда сын или дочь внезапно заболевает диабетом, это страшный шок для родителей. Родители — тем более сам юный больной — ничего не знают об этой болезни, а инсулин надо колоть немедленно, надо обеспечить диету и измерять сахар с помощью глюкометра. Из того, что объясняет врач, и из того, что написано в книгах, у матери и отца фиксируется в первую очередь следующее: НЕИЗЛЕЧИМЫЙ НЕДУГ… УКОЛЫ 4–5 РАЗ В ДЕНЬ ВСЮ ЖИЗНЬ… НЕИЗБЕЖНАЯ ИНВАЛИДНОСТЬ… ПОТЕРЯ ЗРЕНИЯ… НЕФРОПАТИЯ… РАННЯЯ СМЕРТЬ! Вот о чем думают убитые горем родители, и большинство из них нуждается в этот момент в помощи психотерапевта. Пройдет время, появятся знания и опыт, окажется, что и с диабетом можно жить, но первые недели шока — это страшно, это почти безумие! Именно в таком состоянии «ловят» родителей разные мошенники, обещая исцелить их чад от диабета полностью и навсегда — но, само собой, за хорошие деньги. Добавим, что есть и врачи-эндокринологи, которые, пользуясь растерянностью родителей, начинают тянуть с них деньги «за консультации». То и другое — подло и омерзительно; мы полагаем, что врач-стяжатель ничем не лучше мошенника-целителя.

Но вернемся к нашему касаты-шаману.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ Захаров Юрий Александрович, точных сведений о возрасте и образовании не имеется.

Генеральный директор Центра фитотерапии в Москве. По сведениям, приведенным в его книгах, является доктором традиционной восточной медицины, гранд-доктором философии и медицины, фул-профессором и многократным академиком, членом Российской академии естественных наук, Международной академии наук о природе и обществе, Международной академии авторов научных изобретений и открытий, Академии энергоинформационных наук и ряда других общественных организаций.

В своих книгах утверждает, что обучался в университетах и монастырях восточных стран и даже владеет искусством шамана, но это сомнительно. Есть подозрение, что его «книжная биография» искусственно сконструирована, а якобы ученые степени и звания, все эти «гранд» и «фул», полученные почему-то в Бельгии, имеют такую же ценность, как документ о владении фермой на Луне. Кроме перечисленных выше титулов, в книгах Захарова также сообщается, что он — советник постоянной палаты Политического консультативного совета при президенте Российской Федерации. Вот этому поверить можно: телодвижения некоторых наших политиков и, правда, напоминают шаманские пляски.

Подведем итоги. Способ, применяемый Ю.А.Захаровым, наиболее хитроумный, изощренный и в то же время безопасный для самого целителя. Он не требует сразу отмены инсулина или таблеток, он даже настаивает на том, чтобы его пациент выполнял все обычные предписания — значит, с этой стороны к нему претензий не предъявишь. Он лишь предлагает фитопрепараты, весьма дорогие для больного, зато — и этому мы готовы верить — вполне безопасные. Но нет законов, регулирующих цену на бесполезный бальзам из одуванчиков, а где они собраны, в тибетских снегах или в придорожной канаве, о том больной никогда не узнает. Захаров даже не гарантирует исцеления, а «честно» предупреждает: случаются неудачи, три или пять процентов — можете три года лечиться и платить, а результат окажется нулевым. Бывает! Диабет и прочие неизлечимые болезни — дело тонкое… Какой же товар на самом деле предлагается Захаровым? Только один — надежда. А надежда зиждется на вере, на полном доверии к своему врачу. Вы доверите свое сердце или печень рукам хирурга-алкоголика? Вы попадетесь еще раз на удочку обманщиков из «МММ», «Тибета» и «Гермес Финанса»? Вы позволите лечить свой диабет человеку, который переписывает чужие книги и выдает их за свои? Человеку, который пытался выдать себя за шамана, но решил, что лучше обзавестись титулами гранд-доктора, фулпрофессора и академика? «…Служу не духам, не людям, а только Богу» — так он говорит сам о себе. Богов, однако, много, и какому из них служит Захаров — вот вопрос! Вспомним о золотом тельце, упомянутом в Библии. Тоже бог, и служат ему усердно многие и многие до сих пор.

Поистине вокруг диабета самозваные целители бродят хищной стаей. Для них горе людей с неизлечимым недугом — лакомый кусок, возможность заработать деньги на чужой беде, и любая наша болезнь, любые жизненные проблемы рассматриваются ими только с финансовой стороны: как обмануть легковерных и ухватить свое. С помощью публичных «сеансов» и платных «курсов обучения», липовых лекарств и безграмотных, полных хвастливых обещаний книг, с помощью дорогостоящих «консультаций» в различных «клиниках» и «центрах». Захаровский Центр фитотерапии объявляет себя «научным», но есть и более откровенные заведения — центры магии, парапсихологии, эзотерических и энергоинформационных практик.

Здесь вас избавят от чего угодно — от венца безбрачия, наркомании, диабета, излишнего веса и излишних денег.

Исцелению от всех болезней желает поспособствовать целая плеяда московских «академиков», особенно из Международной академии информатизации.

Среди них писатель А.Н.Петров, который изобрел космопсихобиологию, способную одолеть сахарный диабет, эпилепсию и детский церебральный паралич; Г.П.Грабовой, великий целитель и гранд-доктор всяческих наук — он умеет восстанавливать материю (а значит, и поджелудочную железу) методом «перевода времени в форму пространства»; доктор и профессор Т.И.Диденко, лечащий с помощью астрологии, трансперсональной психологии и психоэнергосуггестии. Но это не последний писк моды: А.В.Игнатенко (тоже, разумеется, доктор и профессор) изобрел космопсихоэнергосуггестологию, за что, вероятно, удостоился в 1998 г. звания «Лучший целитель России».

Впрочем, Санкт-Петербург, интеллектуальная столица России, не отстает от Москвы. Здесь, кроме Вилунаса и У Вэйсиня, трудится целая плеяда чудотворцев, последователей Кашпировского, одаренных потрясающей целительной силой, — например, С.С.Коновалов и А.А.Левшинов '28оба, разумеется, академики). Коновалов, бывший врач, теперь находится в контакте с Энергией Сотворения и Живой Вселенной, и в его «клинике» можно приобрести исцеляющие буклеты с молитвами и портретом чудотворца всего за 30 рублей. Левшинов, обладающий титулом «Носитель света тысячелетия», открыл звезду Эрцгаммы, которая за 500 рублей превращает любые мечты в реальность. Оба написали изрядное количество пособий (хотя не так много, как Захаров), посвященных разнообразным недугам, которые одолевают человечество. В Петербурге также печатаются и другие «великие целители» — Малахов, Норбеков и фитотерапевт Маловичко, о книге /56/ которого особый разговор.

Это пособие не является столь однозначно нелепым, как труды Вилунаса и У Вэйсиня: в «траволечебных» разделах своего руководства Маловичко добросовестно описал множество растений, обладающих сахароснижающим действием, всевозможные сборы и комбинации целебных растительных препаратов, способы их приготовления и применения. Но, с другой стороны, замечания Маловичко о лечении диабета с помощью инсулина (основанные на теориях Жолондза) являются по меньшей мере странными. Он утверждает, что инсулин — токсичное вещество, что инсулин больше убил людей, чем спас, и что больной, принимающий инсулин пару месяцев, уже неизлечим, так как за такой срок полностью атрофируются бета-клетки поджелудочной железы. Все это явные нелепости. Достаточно заметить, что существуют ситуации, когда больных диабетом II типа или вторичным диабетом временно переводят на инсулин — во время операции, тяжелого заболевания или в период беременности. Срок такого лечения — несколько месяцев, возможно — год, но бета-клетки при этом вовсе не атрофируются, а, наоборот, «отдыхают», работая с меньшей нагрузкой. Когда сахар приходит в норму, инъекции инсулина прекращаются, и не диабетик полностью здоров, а больной с ИНСД снова может лечиться диетой и таблетками.

Имеются у Маловичко и утверждения на уровне мифов и легенд — скажем, о том, что в Индийском институте йоги полностью излечивают диабет у пожилых людей за два-три месяца, а с диабетом молодых справляются за год — с помощью гимнастики йогов. Мы полагаем, что, если бы эта информация была правдивой, в Индии просто не было бы диабетиков, но реальность, в сожалению, говорит иное: Индия — один из крупных производителей и потребителей инсулина (инсулины «Лилли», произведенные в Индии, поставляются в Россию). Что же касается гимнастики йогов, то никто не возражает против ее полезности, однако обучаться этим упражнениям лучше не по книгам, а под руководством опытного инструктора. Иначе, при выполнении некоторых поз, вы рискуете сломать себе позвоночник. Запомните, йога — не панацея от диабета; Вивекананда, индийский вероучитель XIX столетия и великий йог, болел диабетом и умер в 39 лет.

Мы также не советуем знакомиться с диабетом по книге Малахова /57/ и лечить болезнь с помощью уринотерапии, дыхательной гимнастики и очистки биополевой формы жизни. Но справедливость требует заметить, что Малахов, в отличие от Вилунаса и Маловичко, не советует больным прекратить инъекции инсулина или прием сахароснижающих таблеток.

Наконец, мы должны извиниться перед читателями за то, что в прежних изданиях нашей книги, в самом ее конце, положительно и с большой надеждой упоминали о работах профессора Э.Р.Мулдашева, директора Всероссийского центра глазной и пластической хирургии (речь шла о возрождении клеток поджелудочной железы при сахарном диабете, а также других тканей с помощью новоизобретенного биологического материала аллоплант). В отличие от многих упоминавшихся выше личностей Мулдашев действительно является доктором медицинских наук, руководителем центра в Уфе, автором четырехсот научных работ (большей частью — тезисов докладов на различных конференциях). Однако выяснилось, что коллеги-офтальмологи с большим сомнением относятся к его трудам и считают слухи о восстановлении с помощью аллопланта незрячих глаз и иных органов сильно преувеличенными. Не так давно Э.Р.Мулдашев опубликовал две популярные книги: «От кого мы произошли» и «В поисках города богов. Трагическое послание древних», в которых описана его экспедиция в Гималаи, будто бы обнаружившая укрытия, в которых дремлют в состоянии «сомати» атланты и лемуры — представители народов, якобы населявших Землю миллионы лет тому назад. Что подтолкнуло доктора медицинских наук на эти измышления? Не будем строить гипотез по данному поводу, но заметим, что к этим «трудам», как и к самому Мулдашеву, нельзя относиться серьезно. Тут диабетикам надеяться не на что.

Еще несколько слов о последних сомнительных новациях в лечении сахарного диабета. Прошел слух, что инсулин обнаружен в оленьих рогах и скоро фармацевты наделают из них чудо-таблеток. Не верьте этому бреду! С недавних пор на диабетических выставках в Москве можно повстречать дельцов, которые предлагают больным исключительно соевую диету, или воду, заряженную «положительной энергетикой», или пирамидки и фильтры из минерала шунгита, предохраняющие от недугов и вредного влияния «геопатогенных» зон. Это такая же чушь, как и оленьи рога с инсулином.

Кроме дельцов, на выставках стали появляться непризнанные «ученые», конкуренты Захарова и К, которым в точности известно, как навсегда избавиться от диабета. Обычно их открытия изложены в брошюрках на двадцать страниц, и один такой «ученый» предлагал Михаилу Ахманову свою брошюру всего за сотню долларов.

Чем мошенник отличается от ученого? Жадностью и наглостью.

После мрачных историй, рассказанных в предыдущей главе, нам хотелось бы поднять настроение читателя и с этой целью напомнить, что диабет нечто большее, чем болезнь. Это явление нашей жизни, имеющее давнюю историю, с которым сейчас связаны целые отрасли промышленности, большие научные коллективы, библиотеки книг на многих языках, система обучения, государственные программы, а главное — десятки миллионов людей, знакомых с этим недугом не по наслышке. Можно сказать, что диабет обладает своим информационным полем, хранящим не только научные труды и пособия по самообучению, но сведения о человеческих судьбах, примеры самоотверженности и героизма, память о трагических или смешных событиях и даже собственные легенды и фольклор.

Давайте приобщимся к этим любопытным фактам и вспомним, что юмор и бодрость духа — тоже необходимые элементы успешного лечения.

Здесь мы перечислим людей с диабетом I или II типа, достигших выдающихся успехов в своей профессии или добившихся известности, пришедшей к ним несмотря на болезнь. По поводу известных личностей в среде диабетиков и врачей-эндокринологов ходят самые забавные слухи; так, говорят, что диабетом больны красавица Шерон Стоун и другая «кинозвезда» — Сильвестр Сталлоне, и что великий футболист Пеле — диабетик с ранней юности. Не будем опровергать или подтверждать эти сведения, но заметим, что три названные персоны имеют нечто общее с теми, кто перечислен в нашем списке. Их объединяет одно — не столько заболевание, общая беда, сколько настойчивое, упорное стремление к поставленной цели. Их пример доказывает, что диабет — не помеха для успешной карьеры, для творчества и для достижения самых высоких пиков в жизни, не исключая даже спорт. Действительно, среди этих людей есть признанные красавицы (ничем не уступающие Шерон Стоун) и выдающиеся спортсмены (почти столь же знаменитые, как Пеле), есть политики и ученые, врачи и писатели, актеры и гениальные певцы. Их немало; и при этом мы должны предупредить читателей, что наш список далеко не полон, так как в него включены лишь те люди, которые когда-либо упоминали публично о своей болезни, или такие упоминания имеются в книгах других авторов. В связи с этим обстоятельством мы не указываем несколько громких имен, известных каждому гражданину России и СНГ, а в некоторых случаях — всему мировому сообществу или, по крайней мере, всем культурным людям нашей планеты. Есть среди этих неназванных персон политический лидер, решительно изменивший в восьмидесятых годах судьбу нашей страны, есть великая певица, чей голос знаком каждому россиянину на протяжении полувека, есть петербургский актер, любимец театралов и кинозрителей. Есть и другие; но мы, как уже говорилось, не будем называть их, а ограничимся приведенными ниже именами. Отметим, что сведения, помеченные «звездочкой», взяты нами из статей и интервью, опубликованных в московском журнале «ДиаНовости».

Вероятно, самым известным диабетиком для россиян навсегда останется наш великий певец Федор Иванович Шаляпин (1873–1938 гг.). Он болел диабетом II типа, однако дожил до шестидесяти пяти лет. Мы не имеем сведений о том, пользовался ли он инсулином (хотя в тридцатых годах этот препарат уже существовал), но принимать таблетки он наверняка не имел возможности — их тогда просто не существовало. Для снижения сахара крови врачи рекомендовали Шаляпину физические нагрузки — в частности, колоть дрова перед едой.

Диабетиком был еще один крупный деятель русского искусства, современник Шаляпина Сергей Павлович Дягилев (1872–1929 гг.). Известно, что он не лечился инсулином, который в середине двадцатых годов еще был редкостью. Умер Дягилев в Венеции, не дожив даже до шестидесяти лет, и смерть его связана с диабетом — перед кончиной он сильно похудел, и кожу покрывали многочисленные язвы.

Однако не у всех диабетиков в девятнадцатом веке и на рубеже двадцатого жизнь была столь короткой. Французскому художнику Полю Сезанну (1839–1906 гг.) диабет сильно досаждал, однако не эта болезнь явилась причиной его смерти в 67 лет, а жестокая пневмония, случившаяся с ним осенью 1906 г., когда Сезанн, писавший этюды, попал под ливень, промок и озяб. Другой великий француз, классик научно-фантастического жанра Жюль Верн (1828–1905 гг.), прожил долгую, наполненную интенсивной работой жизнь. Диабет сказался на его зрении — в старости он очень плохо видел.

Юрий Никулин, один из самых знаменитых и любимых в нашей стране артистов, в зрелые годы болел диабетом. Трудно найти более талантливого и жизнерадостного человека, сохранившего энергию юности до самых последних лет.

Николай Озеров, спортсмен и известный всей стране спортивный комментатор, болел диабетом II типа.

Фридрих Дюрренматт, родившийся в 1921 году, является классиком швейцарской литературы и одним из крупнейших драматургов двадцатого века. Кроме того, он известный романист, автор таких произведений детективного жанра, как «Судья и его палач», «Авария», «Подозрение», «Правосудие» и других. Высказывание Дюрренматта о своей болезни звучит так: «Если б у меня не было сахарного диабета, здоровье давно бы меня доконало».

Бобби Кларк (Роберт Игл Кларк) — канадец, знаменитый хоккеист, звезда Национальной хоккейной лиги и команды «Филадельфия Флайерс», победитель в кубке Стенли в 1973–1974 и 1974–1975 гг. — болен инсулинозависимым диабетом I типа с тринадцати лет.

Хоккей был его страстью, и Бобби не пожелал бросать любимое занятие: играл в хоккей около тридцати пяти лет, а затем стал менеджером одной из хоккейных команд США. Из прочих его достижений известно, что в одном из матчей он «вырубил» нашего Валерия Харламова, что за всю спортивную карьеру он не получил ни одной серьезной травмы и что он является одним из первых диабетиков, начавших использовать глюкометр. Он утверждает, что спорт и рациональное питание помогли ему преодолеть болезнь.

Пер Зеттерберг родился в Швеции, заболел диабетом в девятнадцать лет, что не помешало ему стать профессиональным футболистом (он выступает за один из бельгийских клубов). Многие спортсмены не любят говорить о своих болезнях, но Зеттерберг не относится к их числу: он не скрывает, что болен диабетом. Для молодых диабетиков Швеции он стал своего рода символом упорства, мужества и силы.

Гарри Мэббат — еще один профессиональный футболист, на этот раз британский. Диабетом заболел в семнадцать лет, делает ежедневно четыре инъекции инсулина. Тем не менее с успехом сражается за Англию в международных матчах.

Вейд Вильсон, тоже известный футболист, игрок Национальной футбольной лиги США. Сражался десять сезонов за «Миннесота Викингз» и вышел в финал нацинального чемпионата в 1988 году.

Брет Майклс, певец известной американской рокгруппы «Poison» («Яд» или «Отрава»), заболел диабетом в шестилетнем возрасте. Он переносит значительные физические и эмоциональные нагрузки и для контроля своего состояния обычно измеряет сахар крови шесть — десять раз в день. Видимо, этот человек полон оптимизма, поскольку его рекомендации для молодых людей таковы: жить и не вешать нос.

* Алексей Лизунов, московский художник и талантливый молодой модельер, болен диабетом. Модельер — достаточно хлопотливая профессия: творческая работа, демонстрации мод, презентации, ночные клубы, а в них — торты, пирожные и горячительное… Но главное для Алексея — его труд, и ради этого он жертвует соблазнами. Приведем его высказывания (со ссылкой на газету «ДиаНовости»): «Когда человек захочет, он может все»; «Я понял, что должен стать главным режиссером не только своих дел, но и своей Судьбы»; «Если здоровый человек может позволить себе „ничегонеделанье“, то больной должен каждый день заново отвоевывать себя у природы».

Пирс Энтони (Пирс Энтони Диллингем Джейкоб) — известный американский писатель-фантаст, родившийся в 1936 году и создавший за тридцать шесть лет своей литературной карьеры около сотни романов, получивший престижные литературные премии в 1967 и 1977 годах, хорошо известен в нашей стране — его произведения «Хтон», «Фтор», «Макроскоп», «Расколотая бесконечность», «Голубой адепт», «Заклинание для хамелеона» неоднократно публиковались на русском. Одной из последних таких публикаций является шеститомник «Миры Пирса Энтони» издательства «Полярис», к которому писатель приложил нечто вроде автобиографической повести. В ней Пирс Энтони рассказывает о своей жене и дочерях, о своих лошадях, своих романах, своем жилище в болотах Флориды, своих спортивных достижениях и о своем диабете.

Аксель Хирш, немецкий врач и писатель, автор книги «Преодолеть диабет», которая завоевала популярность как в Германии и России, так и во многих других странах. В октябре 1997 года он посетил Петербург и имел многочисленные встречи с активистами Петербургского диабетического общества. Вот что говорит о нем сотрудник общества Наталья Романова в статье, опубликованной в газете «Диабет»: «Удивительно тонкий психолог, он рассказывал нашим врачам о собственном опыте работы с диабетиками. Объяснял, что задача психолога состоит не в разрешении проблем, а в указании пациенту путей, ведущих к их разрешению». И еще: «Хирш уравновешен, уверен в себе, спокоен, жизнерадостен. Несмотря на то, что ему около 50, выглядит гораздо моложе». А вот впечатления Татьяны Евтихеевой, координатора Веймарской инициативы: «Замечательный человек! Очень приятный в общении, с неисчерпаемым чувством юмора».

Понтус Юханссон — известный шведский спортсмен, обладатель пяти золотых медалей, завоеванных в национальных чемпионатах по бейсболу. Юханссон полагает, что, пока он ест вовремя, болезнь не создает помех его тренировкам и спортивной карьере.

Не уступают Юханссону и два американских спортсмена: Джим Хантер, игравший за клуб «Оэкленд Атлетикс» и признанный самым выдающимся бейсболистом 1987 года, и Эд Кранипул, тоже бейсболист, игравший за «Нью-Йорк Митс» в 1962–1979 гг. (правда, он заболел после окончания своей спортивной карьеры).

Михай Волонтир, наш известный и прекрасный киноартист, болен диабетом I типа. Вероятно, самую серьезную свою роль он сыграл в фильмах «Цыган» и «Возвращение Будулая», но мы бы хотели напомнить о другой его работе, о боевике «Зона особого внимания». Только физически сильный, выносливый человек может играть так, как играет в этой кинокартине Волонтир. И диабет ему не помеха.

Ян Линдблад, швед, был знаменитым фотографом и снимал природные пейзажи. Он объездил практически весь мир и временами жил в таких условиях, которые давно позабыты в цивилизованных странах.

Лотта Моссберг, телевизионная журналистка из Швеции, заболела диабетом в тот период, когда вынашивала второго ребенка. Она лечится инсулином и регулярно проверяет уровень сахара — особенно перед выходом в эфир, когда на нее смотрят миллионы телезрителей. Лотта не без юмора сравнивает свой диабет с третьим ребенком, который всегда при ней и требует постоянного внимания и заботы.

Диабет не помешал успешной карьере и другой телезвезды — Мэри Тайлер Мур.

Николь Джонсон, двадцатичетырехлетняя «мисс Америка» 1998 года, заболела в девятнадцать лет, что не помешало ей закончить факультет журналистики во Флориде. За время болезни она завоевала титул «мисс Виргиния» и трижды боролась за звание «мисс Флорида». Сейчас американская королева красоты считает диабет лучшим, что случилось с ней в жизни, так как болезнь научила ее преодолевать трудности.

* Александр Николаевич Яковлев, наш известный дипломат и политик, заболел диабетом в зрелых годах. По заключению врачей, его диабет носит не наследственный, а стрессовый характер, то есть «спусковым механизмом» в данном случае явились сильные и регулярные эмоциональные перегрузки, что не удивительно для российского политика. В интервью журналу «ДиаНовости» А.Н. Яковлев рассказал о своей болезни, отметив, что переход на диету от прежнего чрезмерно обильного питания дался ему без больших хлопот и не вызвал психологических трудностей; теперь он ощущает, что ест столько, сколько необходимо в его возрасте.

Отметим, что диабетом болели многие крупные политические деятели, и среди них — Н.С.Хрущев и Ю.А.Андропов, два президента Египта Гамаль Абдель Насер и Анвар Садат, президенты Сирии и Турции, короли Камбоджи и Саудовской Аравии, премьер-министры Израиля и Таиланда, но всех превзошел энергией, долголетием и жизнелюбием югославский лидер Иосип Броз Тито (1892–1980 гг.), страдавший диабетом и атеросклерозом и тем не менее проживший 88 лет. Среди политиков-диабетиков у Тито есть только один достойный конкурент — чилийский диктатор Пиночет. Один из читателей, пожилой диабетик, сообщил нам любопытную информацию о больных номенклатурного уровня в СССР. Сведения о состоянии здоровья высокопоставленных лиц, особенно членов политбюро, считались секретными, обслуживающий персонал давал подписку о неразглашении, нарушители наказывались весьма строго. Суслов, второе лицо в партийной иерархии после Брежнева, был диабетиком (I тип); заболел он будто бы во время событий 37-го года. Суслов являлся весьма дисциплинированным больным, придерживался строгой диеты, ел мало, не пил спиртного; в помощники подбирал таких же диабетиков — вероятно, с ними ему было проще общаться. Прожил он очень долгую жизнь и умер от почечной недостаточности. В аппарате политбюро имелись и другие важные лица с диабетом, для поддержания которых была создана специальная служба. В ее задачу входило снабжение продуктами с особых пригородных хозяйств и лекарствами — разумеется, зарубежными (в СССР датский инсулин получали только больные определенного ранга).

* Элла Фицджералд, великая чернокожая певица, ставшая своеобразным символом американской джазовой музыки, прожила 79 лет и скончалась в 1996 году в своем доме в одном из районов Лос-Анджелеса.

Поклонники называли ее «первой леди американской песни»; она получила больше десятка музыкальных премий и записала больше двухсот музыкальных альбомов. Элла Фицджералд выступала на сцене до семидесяти четырех лет; затем начали прогрессировать осложнения, вызванные диабетом, и великая певица потеряла ноги. Это, конечно, трагедия… Но вспомним, что она прожила очень долгую жизнь, и диабет и другие болезни не помешали раскрыться ее замечательному таланту.

* Владимир Николаевич Страхов, 67-летний академик, заболел диабетом II типа после шестидесяти лет.

Дважды объявлял голодовки: двухдневную — в 1996 году, и двухнедельную — в декабре 1996 — январе 1997 года; их целью являлось добиться от правительства средств на заработную плату сотрудникам Института физики Земли, которым руководил академик Страхов.

В период голодовки сахар у него держался на уровне 2,6–2,8 ммоль/л, то есть был на пределе гипогликемии.

Акция академика Стахова — наиболее героический поступок из всех, известных нам, к которому были бы причастны диабетики.

* В газете «ДиаНовости» рассказывается еще о двух ученых, медиках и докторах наук: эндокринологе Борисе Иосифовиче Шмушковиче и практикующем хирурге Николае Сергеевиче Дмитриеве. Оба они заболели ИЗСД более тридцати лет назад, жизнь их не была безоблачной, но в науке они добились всего, чего желали.

О диабете доктор Б.И.Шмушкович говорит так: «Диабет — это тяжелая болезнь, вынуждающая вести определенный образ жизни, требующая строгости и цепкого внимания к себе, а также знаний. И тому, кто их приобрел, диабет совсем не страшен».

Упомянутые выше артисты, спортсмены, писатели, ученые и политические деятели относятся к людям, которые всегда на виду и могут, в определенном смысле, служить эталоном активной и успешной жизни для «рядовых» диабетиков. Но иногда судьбы так называемых «рядовых», обычных и ничем не знаменитых, не менее интересны — хотя бы тем уже, что эти личности живут сейчас, рядом с нами, обитают в российских селах, городках и городах и пишут нам, авторам этой книги. Кто они? Офицер, у которого заболела маленькая дочка, жена молодого бизнесмена, внезапно настигнутого диабетом, инженер-строитель, программист, пятнадцатилетняя школьница, женщина-агроном, женщина-врач… Письма приходят с Алтая, из Москвы, Петербурга, Астрахани, Новгорода, из Рязанской, Саратовской, Ростовской, Тюменской областей… Мы не можем привести эти письма и поведать о жизни их авторав в диабетическом учебнике, но послания наших читателей так интересны — а иногда поразительны! — что Михаил Ахманов составил из них уже упоминавшуюся книгу «Диабет — не приговор». В ней рассказано не о диабете, а о том, как люди уживаются с этой болезнью, кто им помогает и кто мешает. Надеемся, что эта книга будет интересна читателям.

В заключение раздела коснемся судьбы одного из гениев прошлого и загадки его болезни. В девятнадцатом веке в Индии жили два великих религиозных деятеля и гуманиста — Учитель Шри Рамакришна (1836–1886 гг.) и его верный последователь Свами Вивекананда (1863–1902 гг., мирское имя Нарендранатх Датта). В восемнадцатилетнем возрасте Вивекананда явился к Рамакришне, сделавшись его учеником; через несколько лет, будучи совсем еще юным, он заболел диабетом — возможно, в результате потрясения, вызванного смертью Учителя. Что было дальше? Странствия по Индии — пешком, в зной, в ливни и грозы, скудное питание, бесконечная изнуряющая дорога, попытки постижения божества… Вивекананде суждено было стать мыслителем, религиозным реформатором, великим йогом, поэтом и ученым, явившим западному миру древнюю мудрость Индии. Известность пришла к нему после выступления на Всемирном парламенте религий в 1893 г. в Чикаго; затем он объездил с лекциями множество городов Америки и Европы, вернулся в Индию в 1897 году национальным героем и через пять лет умер от диабета.

Но прожил он с этой болезнью лет пятнадцать, если не больше. Как? Каким образом? Ведь до открытия инсулина оставалось еще несколько десятилетий, а заболел Вивекананда в юности — значит, надо полагать, его недуг являлся диабетом I типа. Может быть, его спасли долгие тяжкие странствия по равнинам Индии, скудная пища, отречение от благ мирских? Может быть, он знал какие-то таинственные приемы йоги, помогавшие преодолеть болезнь? Ни тот, ни другой вариант не исключается, но вероятнее всего, недуг Вивекананды относился к одной из тех редких разновидностей, которые мы сегодня называем диабетом моди-типа или детским диабетом II типа.

В этом разделе мы собираемся коснуться некоторых диабетических традиций и крылатых выражений, которые уже приобрели статус поговорок. Мы надеемся, что читатель уже достаточно знает о диабете, чтобы вникнуть в суть этих высказываний.

Итак, о традициях. 14 ноября отмечается Всемирный День диабетика, впервые проведенный в 1991 году. Готовьтесь к этой дате заранее; к ней обычно приурочены выставки и другие мероприятия, на которых можно познакомиться с новыми лекарствами и продуктами, купить учебную дитературу, получить консультации у опытных врачей. 14 ноября выбрано не случайно: в этот день родился Фредерик Бантинг.

Символ людей с диабетом — маленький смешной ежик с растопыренными колючками. Колючки напоминают иглы шприцов для ввода инсулина — необходимый инструмент, которым пользуются больше половины больных.

Самая важная диабетическая поговорка звучит так: У КАЖДОГО — СВОЙ ДИАБЕТ.

Это отнюдь не значит, что каждый диабетик — сам по себе; это напоминание об одной из главных особенности недуга — его коварстве и многоликости. Действительно, у каждого — свой диабет: кто-то заболел в детстве, сделал десятки тысяч уколов инсулином, но, научившись контролировать болезнь, вырос крепким и сильным, стал великим артистом или чемпионом спорта; кто-то заболел в зрелых годах, не нуждается в лекарствах, а только лишь в одной диете, но болезнь так его согнула, что он полагает: жизнь кончена, пора собирать чемоданы. А кто-то заболел в старости, и диабет добавился к прочим его недугам, но превыше всего для этого человека был долг — долг перед совестью и людьми; и он этот долг исполнил, став героем. Есть такие люди, и о некоторых из них мы рассказали в предыдущем разделе. Верно сказано: у каждого — свой диабет и своя судьба.

Коварство болезни отмечено и в таком «диагностическом признаке»: ПРИ ДИАБЕТЕ НИЧЕГО НЕ БОЛИТ.

В самом деле ничего не болит, и многие больные неплохо чувствуют себя при высоких сахарах. Но когда заболит, нередко бывает поздно: это значит, что начались диабетические осложнения, грозящие слепотой, гангреной, нефропатией, инсультом или инфарктом. К сожалению, многие в это не верят и, пока не болит, живут, не обращая внимания на свой диабет.

Вот случай, произошедший в Петербургском диабетическом центре. Пришел туда молодой бизнесмен К.

лет тридцати пяти — вернее, не сам пришел, а притащили его друзья или жена, которых, вероятно, заболевание К. тревожило больше, чем его самого. Врач, осмотрев больного и изучив анализы (а сахара были 15–18 ммоль/л), пришел к выводу, что К. необходимо срочно переводить на инсулин. Кроме того, больному полагалось сделать еще целый ряд анализов — биохимический и клинический анализ крови, пробу Реберга и так далее; анализы сложные и дорогие, но даже для бизнесменов их делают по направлению Диабетического центра без всякой оплаты. Больной К., однако, заявил, что чувствует себя отлично, ничего у него не болит и заниматься всякой чепухой — анализами, диетой, обучением методике уколов и обращению с глюкометром — он не намерен. И с тем удалился.

Прошло года полтора, и он опять появился в центре, поскольку там делают лазерную коагуляцию сетчатки глаза. У К. началась ретинопатия, необратимый процесс, который, к сожалению, можно лишь замедлить или приостановить, но не обратить вспять. Несколько месяцев врачи пытались спасти его глаза, но это не удалось, и молодой человек потерял зрение. Однако бизнесмены не любят терять, и К. заявил, что подаст в суд на Диабетический центр — по той причине, что медики своевременно не разъяснили ему всю серьезность ситуации.

Но в суд он все-таки не подал — может быть, устыдился.

КТО БОЛЕН ДИАБЕТОМ, ОТ РАКА НЕ УМРЕТ.

Действительно, диабет не провоцирует раковых заболеваний, а образ жизни диабетических больных, здоровое питание, самодисциплина и режим снижают вероятность подобного исхода. Диабетики умирают в основном от сердечно-сосудистых болезней, неизбежных в старости, и такая кончина, если сравнить ее со смертью от рака или нефропатии, кажется благословением божьим.

Врачи этого не скрывают. У ж е не скрывают, так как в прежние времена проблема тяжелых диабетических осложнений обходилась в литературе для диабетиков стыдливым молчанием — дабы не травмировать больных. Но правда должна быть известна, поскольку лишь в этом случае можно избежать страшных последствий диабета. Сейчас выросло новое поколение врачей, которые ничего не таят от пациентов, готовы их учить и давать спасительные советы. Будем же благодарны им за это.

Разумеется, мы говорим о хороших врачах. Хватает, однако, и плохих, и по их поводу в медицинской среде ходит пара иронических поговорок. Есть, например, такая: ЭНДОКРИНОЛОГ — ЭТО ТЕРАПЕВТ-НЕУДАЧНИК.

Суть ее вот в чем. Терапевты — наиболее распространенная медицинская специальность; терапевты имеются в каждой поликлинике, они бегают по вызовам и лечат нас от гриппа и простуд, бронхитов, ангин, мигреней, сердечных болей, пищевых отравлений и множества иных недугов. Словом, терапевты — чернорабочие медицины, и если врач не может быть даже терапевтом, то тогда он идет в эндокринологи. Терапевт все-таки что-то должен делать — измерить больному давление, поставить градусник, послушать хрипы в бронхах, заглянуть в горло и, наконец, выписать бюллетень. Эндокринологу и того не надо; он прищурится на бумажки с анализом ваших сахаров и скажет: «Диету нарушаем? Ну-ну! А не хотите вместо трех яблочек в день тарелку вареной капусты?» Другая поговорка касается самой тяжелой формы диабета, когда уровень глюкозы может колебаться в течение суток от 3 до 30 ммоль/л, так что больной находится попеременно в состояниях гипо — и гипергликемии. Как указано в главе 2, такая форма болезни называется лабильным диабетом, от латинского слова «labilis», что означает «неустойчивый». Однако многие толковые врачи оспаривают ее существование и полагают, что при известных усилиях можно наладить любой диабет и привести его к компенсации. Эти медики говорят: НЕТ ЛАБИЛЬНОГО ДИАБЕТА, НО ЕСТЬ ЛАБИЛЬНЫЕ ВРАЧИ.

Вот еще одна из основных заповедей, жизненно важная при диабете I типа; ее не стоит забывать и пожилым людям — особенно тем, кто кроме диеты лечится таблетками. Звучит она так: ДИАБЕТИК НИКОГДА НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ГОЛОДНЫМ.

Для здорового человека голод — вполне естественное чувство, и здоровый человек может терпеть его час, или десять часов, или сутки, или две-три недели. Для диабетика чувство голода — первый признак надвигающейся гипогликемии; он должен тут же есть, ибо в ближайшие пять-десять минут может потерять сознание и впасть в гипогликемическую кому.

Однако, как показывает опыт многих и многих больных, разумный человек, контролирующий свой диабет, может избежать опасности, прожить достойную жизнь и достичь всего, о чем мечтает и к чему стремится. И поэтому лозунг сегодняшнего дня таков: ДИАБЕТ — НЕ БОЛЕЗНЬ, А ОБРАЗ ЖИЗНИ.

Под конец еще раз напомним высказывание Фридриха Дюрренматта, швейцарского драматурга, диабетика и очень умного человека: ЕСЛИ БЫ У МЕНЯ НЕ БЫЛО САХАРНОГО ДИАБЕТА, ЗДОРОВЬЕ ДАВНО БЫ МЕНЯ ДОКОНАЛО.

Мы полагаем, что Дюрренматт говорит о самодисциплине, благодаря которой многие диабетики добиваются большего и живут дольше, чем иные «здоровые люди». Диабет меняет жизнь человеческую не только в худшую сторону: слабый сдается, а сильный, терпеливый и упрямый находит больше выигрышных билетов.

Конечно, диабет — это тяготы, неприятности, ограничения и горе. Конечно, лучше быть здоровым, чем больным. Но бывает так, что драгоценный дар здоровья мы тратим с поразительной беспечностью — и об этом тоже напоминает нам Дюрренматт.

Интервью писателя Михаила Ахманова корреспонденту петербургской газеты «Диабет» Александру Грушину.

Корр.: Михаил Сергеевич, поводом к этому интервью послужило известие о том, что в одной из американских газет опубликована рецензия на ваши диабетичекие книги. Эта газета — специализированное издание для диабетиков? Ахманов: Нет. Я даже не назвал бы ее вполне американской, так как мои книги упомянуты в «Новом русском слове», самой крупной русскоязычной газете США, выходящей в Нью-Йорке. Это многоцелевое издание, в нем есть медицинские страницы, на которых иногда помещают статьи о диабете, а также раздел «Книжный клуб». Вот в этом разделе, в номере от 15 сентября 2000 г., и сообщалось о моих книгах. Газета перепечатала предисловие к одной из них, сопроводив его несколькими лестными словами в мой адрес и сообщением о том, что книгу можно приобрести в редакции за четыре доллара. Большие деньги, однако! У нас в России мои книги продаются в три-пять раз дешевле.

Корр.: Доводилось ли вам самому бывать в Соединенных Штатах и встречаться с американскими диабетиками? Ахманов: Бывать доводилось. В мае — июне 1992 года я был приглашен с докладом на международную конференцию по рентгеновской дифрактометрии, и научный институт, в которой я работал, смог оплатить эту поездку. Я прилетел в Нью-Йорк, отправился оттуда на конференцию в Вашингтон и немного познакомился с этими двумя городами. Но с американскими диабетиками я впервые встретился не в США, а в России, в Петербурге, в начале этого года.

Корр.: И как это случилось? Ахманов: Когда нас посетил Сэм Вентворт, американский врач-эндокринолог, с которым я до того поддерживал контакт с помощью компьютерной переписки. Доктор Вентворт — замечательная личность, хорошо известная в «диабетических кругах»; он устраивает летние лагеря в Штатах для американских и российских подростков, больных диабетом, и сам неоднократно бывал в России. В этот раз он приехал с группой американских ребят и девушек в Москву, а затем перебрался в Петербург, прихватив с собой московских подростков. В центре нашего Диабетического общества была устроена встреча, на которой я мог поглядеть разом на молодых диабетиков Америки, Москвы и Петербурга. Этим тинейджерам было от 14 до 18 лет.

Корр.: Каковы ваши впечатления? Ахманов: Сказать по правде, я был поражен! И наши, и американские ребята — крепкие и симпатичные, а среди девушек были настоящие красавицы. В больницах я, к сожалению, повидал другую молодежь, таких подростков, глядеть на которых было тягостно, а временами — страшно. Ну, что тут скажешь? Разное отношение к своему заболеванию, и разный результат… Корр.: Значит ли это, что с диабетом в Штатах дела обстоят о'кей? Ахманов: Отнюдь! Прежде всего потому, что больных диабетом в США очень много, 16 миллионов, или 5 % населения. Как говорил мне доктор Вентворт, он специально привозит американских подростков в Россию, чтобы они увидели, в каких условиях существуют наши диабетики. Это своеобразная психотерапия; поглядев, как туго нам приходится, молодые американцы начинают серьезнее относиться к своей болезни. Конечно, им живется легче, о них лучше заботятся, у них всегда есть инсулин и прочие лекарства, но диабет такая болезнь, когда в первую очередь сам больной должен позаботиться о себе.

Корр.: Вы сказали, что американским диабетикам живется легче. В чем это выражается? Ахманов: Прежде всего, в гораздо большей социальной защищенности. В Штатах есть национальная Диабетическая ассоциация '28ADA — American Diabetes Assotiation), объединяющая больных, врачей и медсестер, а также множество частных фондов. Поводы к их созданию иногда самые невероятные. Например, Эйден Бейл, пожилой диабетик на инсулине, устроил марафон на 6500 километров, пересек пешком Североамериканский континент, после чего сделался известным человеком и, я думаю, разбогател; затем он на собственные средства создал Исследовательский диабетический фонд. Четыре юные девушки из Калифорнии, больные инсулинозависимым диабетом, сколотили рок-группу под названием «ПампГелс» (буквальный перевод — «Девушки с помпой», но речь тут идет о помпе для ввода инсулина); они добились немалого успеха и часть своих гонораров отчисляют на нужды диабетиков. Кроме того, фонды создают и ученые — существует, например, фонд Чарльза Кило, крупного специалиста по диабету, известного нам по превосходной книге «Что такое диабет? Факты и рекомендации».

Корр.: Но, вероятно, и американское правительство не забывает о своих диабетиках? Ахманов: Разумеется. Попробовало бы забыть! Диабетики быстро показали бы любому президенту, где раки зимуют! Корр.: Вы шутите? Ахманов: Отнюдь. Как я говорил, в Соединенных Штатах 16 миллионов диабетиков. Но у больных детей есть родители, у лиц активного возраста — супруги, а у пожилых — взрослое потомство. Значит, с диабетом в Америке соприкасаются в той или иной степени 40–50 миллионов человек. Они избиратели, и они в значительной мере оценивают деятельность своего правительства по тому, какое внимание и какие ассигнования уделяются диабетикам. К тому же эти люди отлично организованы — у них есть ADA, мощнейшая ассоциация, и различные фонды; следовательно, они представляют огромную политическую силу. Столь большую, что демократы и республиканцы в сравнении с ними — просто мелочь.

Корр.: Так вы намекаете… Ахманов: Да-да, именно это я и хочу сказать! Америкой правят вовсе не миллиардеры и всякие там империалисты-монополисты, а диабетики и их друзья и родичи! И когда очередной кандидат в президенты борется за голоса «цветного» населения Штатов, речь идет именно о голосах диабетиков.

Корр.: Невероятно! Ахманов: Но факт. Как выяснилось в последние годы, склонность к диабету обусловлена не только наследственностью, но также расой. В целом у чернокожих и краснокожих американцев эта болезнь встречается в два-три раза чаще, чем у представителей белой расы. Причины этого явления пока неясны, но факт установлен вполне достоверно — например, четверть чернокожих американок старше 50 лет — диабетички.

«Цветное» население США составляет сейчас 36–37 миллионов, и практически каждый из этих людей (если он сам не болен) имеет родственника-диабетика. Приплюсуем сюда белых и индейцев, и вывод ясен: если американские власти попробуют ущемить диабетиков, те снесут в Потомак здание Конгресса вместе с Белым домом.

Корр.: Такая ситуация — сладкий сон для российских диабетиков… Ахманов: Увы! Но я не призываю расправиться с Кремлем или с нашим Белым Домом, а надеюсь на более гуманное решение вопроса.

Корр.: Какое же? Ахманов: Очень простое: чем больше доходы у наших властьимущих, тем слаще они едят и тем больше толстеют. Взгляните на наших политиков и олигархов — люди они весьма упитанные! А ожирение с немалой вероятностью ведет к диабету. Я полагаю, что чем больше диабетиков в высших эшелонах власти, тем лучше; тогда есть надежда, что они будут более милосердны к нуждам собратьев по несчастью.

Корр.: Вернемся, однако, к Соединенным Штатам.

Ваши соображения о том, что ими правят диабетики, носят несколько умозрительный характер. А есть ли какие-то факты, подтверждающие особый статус диабетиков? Ахманов: Конечно, такие факты есть. Например, в США диабетики получают бесплатно не только инсулин и другие лекарства, но также глюкометры, а иногда и полоски к ним. Собственно, если вы — диабетик, врач выдаст вам все, что положено, и еще столько же, лишь бы вы не имели к нему претензий.

Корр.: В самом деле? Ахманов: Уверяю вас. Я получил свой первый глюкометр из Штатов лет двенадцать тому назад, когда эти приборы были весьма редкими и дорогими, и получил совершенно бесплатно. История этого такова.

В Нью-Йорке живет мой дядюшка, которому тогда исполнилось 62 года. Он решил снабдить меня глюкометром, но подобное приобретение было дяде не под силу, ведь он — малообеспеченный эмигрант-пенсионер. И вот дядюшка съел вечером десяток пирожных, а утром нанес визит своему врачу и заявил, что у него прорезался диабет. Никакого диабета у него, конечно, нет и не было; у него аденома. Но тощаковый сахар был слегка повышен, и врач выписал дяде глюкометр.

Так, на всякий случай… А дядя переправил глюкометр мне с одним из своих знакомых. Разве это не демонстрирует власть и возможности диабетиков? Корр.: Пожалуй. Но мне хотелось бы задать вам еще один вопрос: как обстоят в Соединенных Штатах дела с обучающей литературой? Ахманов: На мой взгляд, неважно. Я буду говорить далее не только о Штатах, но вообще о книгах для диабетиков на английском. Лучшей — поистине блестящей! — книгой я считаю упоминавшийся выше труд Кило, однако это не популярное пособие, а издание, рассчитанное на подготовленного читателя. Кроме того имеется «American Diabetes Association. Complete Guide to Diabetes» — «Полное руководство для диабетиков, изданное Американской диабетической ассоциацией». Большой гроссбух на 455 страниц, размерами 21–26 см, солидного веса, который предназначен для взрослых больных и является базовым учебником.

Но полезного текста в нем меньше, чем в нашей «Настольной книге», просто бумага плотная и шрифт крупный; к тому же даны инструкции — делай так и делай этак, а объяснений мало, не говоря уж о психологической поддержке больных.

В 1998 г. в Англии вышла удачная книга, написанная шведским врачом Рагнаром Ханасом: «Insulindependent Diabetes in Children, Adolescents and Adults.

How to become an expert on your own diabetes» — «Инсулинозависимый диабет в детстве, юности и взрослом возрасте. Как стать экспертом по вашему диабету».

Это издание объемом в 268 страниц содержит полезную информацию по различным аспектам диабетического заболевания. Что же касается пособий, которые написаны Норой Танненхаус, Полой Бриско, Крис МакЛафлин, Брэкенриджем и Долинаром и переведены на русский, то они представляются мне или примитивными, или недостаточно подробными — их объем всего лишь 150–200 страниц, в них мало объяснений и примеров, отсутствуют важные практические рекомендации. Может быть, наши издатели, мало понимающие в диабетических проблемах, выбирали для перевода случайные, а не лучшие книги? Может быть… Но в целом мои впечатления таковы: или авторы убоги, или читатели ленивы и не хотят узнать о многих полезных вещах.

Корр.: Возможно, стоило бы перевести на английский и издать в США ваши книги? Ахманов: Проект, к сожалению, нереальный. Мой представитель консультировался по данному вопросу в США, и ответ был таким: к этой кормушке чужих не пускают.

Корр.: Что это значит? Ахманов: В США подобные книги выпускаются под эгидой ADA или крупных фармацевтических фирм и, как праило, выдаются диабетикам бесплатно. Для авторов и издателей это означает гарантированный сбыт, что-то вроде нашего госзаказа на школьные учебники, и в этой области, как я понял, конкуренция не допускается. Книги заказывают или крупным специалистам, или определенным персонам, близким, как говорится, «к телу». Гонорары, видимо, приличные, и платят их своим, а не чужим. Ну и бог с ними! Я пишу не для американцев, а для россиян, моих соотечественников.

Корр.: Позвольте поблагодарить вас, Михаил Сергеевич, за интересное интервью. Что бы вы хотели пожелать в заключении нашим читателям? Ахманов: Был такой американский писатель-фантаст Роберт Хайнлайн; прожил он долгую жизнь, удостоился признания, писал хорошие книги, а диабетом, насколько я знаю, не болел — в отличие от Фридриха Дюрренматта, Хемингуэя и Жюля Верна. Но был Хайнлайн еще философом и просто умным человеком и говорил он так: «Если ты не любишь себя самого, другим ты тоже не понравишься». И еще говорил: «Любая свобода стоит того, что за нее заплачено». И еще: «Живи и учись… Иначе долго не протянешь».

Эти его изречения я бы советовал хорошо запомнить больным диабетом — всем больным, и молодым, и старым.