Субъекты гражданского сообщества, обладающие различными интересами, стремятся достигать определенные цели, удовлетворять свои жизненно необходимые потребности. Интересы, к которым стремятся члены общества, могут совпадать, а могут и не совпадать, тогда и происходит конфликт. Каждый считает, что именно он вправе удовлетворить свои потребности, что именно он обладает правами, только ему они присущи.

“Цивилизация выработала различные юридические средства обеспечения потребностей и запросов личности. Среди таких средств особое место занимают субъективные права и законные интересы, которые “напрямую работают” на удовлетворение нужд и стремлений граждан, социальных групп, общества в целом”.[55]

Субъективные права возникают и существуют неразрывно от субъекта гражданских процессуальных правоотношений по той причине, что право само по себе должно кому-либо принадлежать, а субъект без такого права теряет свой статус и правое положение, переходит в другую категорию. Право именуется в правоотношениях субъективным, потому что адресовано конкретному субъекту.

Вопрос осуществления субъективных прав уполномоченными субъектами является одним из центральных в правоведении, в связи с чем исследованию его уделяется достаточное внимание как в общей теории права, так и в отраслевой науке – гражданском процессуальном праве. Данное обстоятельство, в свою очередь, подтверждает актуальность и необходимость исследования этой проблемы и в настоящее время.

Говоря об определении понятия права в общем, следует согласиться с точкой зрения М. И. Байтина, который указывает, что право – это система общеобязательных, формально-определенных норм, которые выражают государственную волю общества, ее общечеловеческий и классовый характер; издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений возможностью государственного принуждения; являются властно-официальным регулятором общественных отношений.[56]

Понятие “право” можно рассматривать как в объективном, так и в субъективном смысле, ибо, как отмечает Н. И. Матузов, личность тесно связана с обоими из названных феноменов, но связана по-разному. В первом случае, по его мнению, эта связь состоит в том, что нормы объективного права регулируют поведение личности, во втором – личность использует те возможности, которые открывают перед ней субъективные права и свободы.[57]

В правоотношении происходит переход общих установленных правовых норм, объективного права, в конкретные субъективные права участников общественных отношений. Право, считает В. А. Тархов, в объективном смысле есть совокупность правовых норм, в субъективном смысле – право, принадлежащее субъекту права. Римляне не проводили этого различия.[58]

Субъективное право можно представить как субъективизацию объективного права. Если последнее – норма свободы как общий масштаб поведения, то субъективное право – норма свободы конкретного субъекта, находящегося в правоотношении с другими субъектами.

Словари определяют “субъективное” как “личный, относящийся к лицу, предмету, себе самому”,[59] а право как “данная кем либо или признанная обычаем власть, сила, воля, свобода действий; власть и воля в условных пределах”,[60] как “охраняемая государством, узаконенная возможность что-нибудь делать, осуществлять”.[61]

Таким образом, если использовать имеющиеся в словарях определения, можно сказать, что субъективное право есть предоставленная возможность определенному лицу действовать, но в ограниченных пределах. Для полной картины понятия субъективного права, безусловно, это мало, в связи с чем следует обратиться разработкам имеющим место в общей теории права.

К настоящему времени в общей теории права по вопросу понятия “субъективное право” выделяется несколько точек зрения.

Так такие ученые как Ю. Н. Толстой и С. Н. Братусь определяют субъективное право как меру возможного поведения управомоченного лица и требование должного поведения от обязанного лица, обеспеченная нормой права.[62] А. Ф. Черданцев указывает, что субъективное право есть мера дозволенного поведения, обеспечиваемая государством.

Помимо указанных точек зрения, в научной литературе имеются и иные определения субъективного права, более объемного содержания.

Н. И. Матузов предлагает рассматривать субъективное право как создаваемую и гарантируемую государством через нормы объективного права особую юридическую возможность действовать, что позволяет субъекту, как носителю этой возможности, вести себя определенным образом, требовать соответствующего поведения от других лиц, пользоваться определенным социальным благом, обращаться в случае необходимости к компетентным органам государства за защитой в целях удовлетворения личных интересов и потребностей, не противоречащих общественным.[63] Таким образом, из вышесказанного следует, что именно возможность действовать является, по сути, субъективным правом.

Однако существует мнение, что не может существовать субъективного права без обеспечения его соответствующей обязанностью. Так, определяя субъективное право, А. В. Малько пишет, что не возможность действовать, а особая дозволенность, обеспеченная конкретной юридической необходимостью других лиц есть субъективное право. В случае, если правовая дозволенность не нуждается в юридически необходимом поведении других лиц, как средстве своего обеспечения, то она и не возводится законодателем в ранг субъективного права.[64]

Можно привести и точку зрения, принадлежащую О. Ю. Селивановой, в соответствии с которой субъективное право – это принадлежащая управомоченному субъекту в целях удовлетворения его интересов индивидуально-конкретная властная мера дозволенного (возможного) поведения, обеспеченная соответствующими юридическими обязанностями других участников правоотношений, а также средствами и методами экономического, политического, организационного, идеологического, нравственного, юридического и технического государственного и негосударственного воздействия.[65]

Субъективное право представляет собой поведение возможное, его реализация целиком зависит от усмотрения управомоченного лица, от его желания и воли. Рамки реализуемого интереса определяются нормами объективного права, поэтому для характеристик субъективного права употребляют термин «мера возможного поведения», это мера свободы человека.[66]

Вызывает определенные возражения точка зрения, в соответствии с которой понятие субъективного права рассматривается как равноценное правомочию субъекта, где в свою очередь под термином ”правомочие” понимается возможность действовать определенным образом, так, как это установлено в диспозиции правовой нормы и возможность требовать соответствующего поведения от обязанного лица.[67] Возражая относительно данной позиции, следует сказать, что правомочие есть составляющее содержания субъективного права и признать более обоснованной точку зрения Л. А. Пустобаевой, которая отмечает, что субъективное право не сводится к правомочию, поскольку, помимо активного права требования в потенции, оно содержит также правопритязание. Правопритязание – лишь возможный этап в осуществлении субъективного права, когда управомоченный оказывается ущемленным в использовании своего права на собственные активные действия и на активные действия обязанного лица. Поэтому субъективное право всегда состоит из нескольких, по крайней мере, из двух правомочий. Правомочие выступает формой выражения субъективного права, его структурным элементом.[68]

В связи с наличием многообразия понятий субъективного права вызывает особый интерес вопрос относительно его структуры. Структура субъективного права – это его строение, содержащее основные элементы в совокупности для обеспечения необходимых качеств и свойств при поведении управомоченного субъекта в правоотношения.

Как отмечает Н. Г. Александров, субъективное право по своей структуре состоит из трех возможностей: 1) вид и мера возможного поведения для самого обладателя субъективного права; 2) возможность требовать от других лиц известного поведения, обеспечивающего реализацию первой возможности; 3) возможность прибегнуть в необходимых случаях к содействию принудительной силы государственного аппарата для осуществления второй возможности.[69]

По мнению Н. И. Матузова, в структуре субъективного права, как средства удовлетворения субъективных интересов, следует выделять четыре элемента: 1) возможность положительного поведения обладателя субъективного права в целях удовлетворения своих интересов; 2) возможность управомоченного лица требовать определенного поведения от обязанных лиц в целях удовлетворения своих законных интересов, т. е. право на чужие действия; 3) возможность управомоченного лица на самозащиту своих прав и (или) обращение к компетентным государственным органам в случае нарушения законных интересов; 4) возможность пользоваться на основе данного права определенным социальным благом, ценностью.[70]

Таким образом, Н. И. Матузов указывает, что субъективное право может выступать как право-поведение, право-требование, право-пользование, право-притязание что в единстве составляет содержание и структуру субъективного права.[71]

Во многом беря за основу позицию Н. И. Матузова, Л. А. Морозова пишет, что субъективное право включает в себя полномочия: а) на собственные фактические действия, например использование вещи, находящейся в собственности данного лица; б) на принятие юридического решения продать, обменять подарить, защищать определенное имущество; в) право требовать от другой стороны правоотношения исполнения обязанности, например, возвратить долг, возвратить деньги за проданную некачественную вещь; г) правопритязание, т. е. принудительное исполнение обязанностей другой стороной правоотношения.[72]

Соглашаясь с данной структурой субъективного права, Е. В. Вавилин предлагает в содержание субъективного гражданского права включать: а) право лица собственными действиями или бездействиями реализовывать гражданские права; б) право требовать от других лиц соблюдения своего субъективного гражданского права; в) возможность использовать субъектом предусмотренные законом способы и средства защиты своего права; г) право на самозащиту; д) по соглашению сторон возможность хозяйствующему субъекту обращаться в третейский суд (негосударственный юрисдикционный орган) для разрешения спора; е) право лица обращаться в соответствующие государственные органы в случае нарушения субъективного гражданского права; ж) право обращаться в суд общей юрисдикции, в арбитражный суд, в Конституционный суд РФ с целью защиты своих прав.[73] Излагая структуру субъективного права, право на обращение в компетентный орган, автор разделяет на право-обращение, в зависимости от того органа, куда будет обращаться управомоченное лицо, таким образом, уточняя его.

Если обратиться к словарю, то возможность “есть средство, условие, обстоятельство, необходимое для осуществления чего-нибудь”.[74] Имеющаяся в субъективном праве юридическая возможность выражается, прежде всего, в возможности совершения определенных положительных действий, в дозволенности определенного поведения, это определяющее положение в субъективном праве. Возможность означает средство достижения определенной цели управомоченного субъекта в рамках данного субъективного права. На это он управомачивается законом именно путем наделения его субъективным правом, а, в свою очередь, субъективное право ставит своего обладателя в положение, при котором он может юридически действовать в своих личных интересах, но не нарушая интересы иных субъектов. В зависимости от характера и стадии реализации того или иного субъективного права на первый план в нем может выходить одна из вышеуказанных возможностей.

Характерным элементом содержания субъективного права является мера поведения, обеспеченная не только законом, но и обязанностями других лиц, а если подобное отсутствует, то следует считать это дозволенностью.

Возможное поведение субъектов правоотношений всегда основывается на соответствующей юридической обязанности иных субъектов, без этого субъективное право существовать не может.

Л. А. Ванеева высказывается относительно еще одного элемента в структуре субъективного права. Юридическая сущность любого субъективного права в том, что управомоченному представляется средство, при помощи которого он может проявить свою волю и инициативу, добиваться определенного поведения от обязанного лица. Право требования с корреспондирующей ему обязанностью образует стержень всякого правоотношения. Но это право может выражаться в возможности требовать от обязанных лиц как активного, так и пассивного поведения. При пассивном поведении обязанных лиц в правоотношении интересы управомоченного удовлетворяются его собственными действиями, а соблюдение им обязанности пассивного поведения есть обеспечение возможности активных действий управомоченного.[75] Таким образом, в структуре субъективного права важное значение необходимо придавать праву-требованию.

Субъективное право, как справедливо отмечает И. М. Резниченко, проявляется в психическом состоянии. Для него характерно осознание субъективного права как возможностей выбора различных вариантов поведения в отношении защищаемого блага. Это осознание возможностей различного поведения, гарантированного правом, а значит и всей силой государственного принуждения, создает особое состояние защищенности. Данное состояние характеризуется пониманием того, что в случае преград для осуществления права, они будут преодолены в результате обращения в соответствующие компетентные органы, эмоциями спокойствия и уверенности.[76]

Субъективное право есть мера возможного поведения, однако можно сказать, что не всякое возможное поведение есть субъективное право. Нельзя говорить, что простая возможность совершения тех или иных действий образует субъективное право, в нем заключена не любая, а особого рода возможность, обеспеченная обязанностью других лиц и гарантируемая государством.

Таким субъективное право возможно определять как подтвержденная и обеспеченная законом возможность субъекта по своему усмотрению осуществлять действия в защиту или удовлетворение собственных интересов.

В свою очередь определяя интерес в общем его понимании можно сказать, что это социальное явление, охране которого служит субъективного право, представляющее собой специфическую форму реализации интереса.[77]

Так, например, стороны, как обязательные субъекты гражданских процессуальных отношений, со своей главной характеризующей чертой – юридической заинтересованностью в исходе дела, обладают широким кругом субъективных гражданских процессуальных прав, которые в свою очередь предоставляют им возможность защищать свои права и законные интересы в суде. Таким образом цель реализации сторонами своих прав это защита интереса.

Определившись с основными положениями общей теории права относительно понятия и структуры субъективного права, далее рассмотрим особенности его проявлении в гражданских процессуальных отношениях, а именно – гражданское процессуальное право.

Категория “субъективное право” и по сей день является одним из актуальных вопросов в правовом регулировании общественных отношений. Проблема, а также анализ юридической значимости субъективных процессуальных прав участников правоотношений имеет особую значимость для определения статуса последних. Так, например, Т. Е. Абова указывает, что сущность понятия “стороны” помогают раскрыть статьи ГПК, которые предоставляют истцу право отказаться от иска, ответчику – признавать иск, а сторонам – окончить дело мировым соглашением. Право распоряжаться объектом спора, материально-правовым требованием, может принадлежать только обладателю.[78]

В условиях состязательного процесса, пишет Г. А. Жилин, участники спорных материальных правоотношений должны доказать суду как органу правосудия, что именно их субъективные целевые установки совпадают с общественно значимыми задачами и целями, объективированными в нормах гражданского процессуального права. Для достижения задач и целей судопроизводства суд, лица, участвующие в деле, и все другие субъекты процесса наделяются гражданским процессуальным правом, определенным комплексом субъективных прав и обязанностей, в соответствии с которыми они осуществляют процессуальную деятельность и выполняют свои процессуальные функции.[79]

Рассмотрим далее что понимается под гражданским процессуальным правом и какова его природа.

Однозначное понятие субъективного гражданского процессуального права отсутствует, так как, и об этом говорилось выше, нет единства в определении самого субъективного права.

Субъективное гражданское процессуальное право само по себе существовать не может. Оно является составляющим компонентом определенной структуры, а именно – входит в содержание и отражает характер гражданских процессуальных правоотношений. По замечанию Л. А. Ванеевой, любое субъективное право определяется характером того правоотношения, в рамках которого оно складывается, и содержание его устанавливается нормой права, регулирующей такое правоотношение.[80]

В настоящее время сложилось три точки зрения по вопросу содержания гражданских процессуальных правоотношения и, что важно для нас, – положения субъективного гражданского процессуального права в структуре данных правоотношений.

Так, одни ученые – процессуалисты утверждают, что содержание гражданского процессуального отношения составляют процессуальные права и обязанности суда и других участников этого отношения.[81] Другие процессуалисты содержание гражданских процессуальных отношений видят в поведении, в процессуальных действиях участников этих отношений.[82] Третья группа ученых – процессуалистов считает, что содержание процессуального правоотношения включает в себя как права и обязанности участников правоотношения, так и процессуальные действия по их реализации.[83]

Из вышеуказанного, следует, что субъективное гражданское процессуальное право является неразрывным составляющим одного целого и динамичного механизма, такого как гражданские процессуальные правоотношения.

Процессуальная деятельность сторон, как субъектов участвующих в судебном разбирательстве, осуществляется в соответствии с образующимися субъективными правами с момента возникновения судебного процесса по конкретному гражданскому делу.

В законодательстве процессуальное право конкретного субъекта закрепляется путем употребления двух терминов “вправе” и “может”, тем самым наделяя его правомочием действовать определенным образом.

Процессуальные права устанавливаются только законом. Суд не вправе наделять стороны какими-либо, не предусмотренными в ГПК РФ, правами. Так, Н. Б. Зейдер указывал, что права лиц, участвующих в деле, прямо определены в законе и установление самими участниками процессуального правоотношения исключается.[84]

Так существует точка зрения, представленная М. П. Рингом, в соответствии с которой субъективное гражданское процессуальное право может быть определено как мера возможного поведения управомоченного лица и требования должного поведения от обязанного лица, обеспеченных процессуальным законом для достижения процессуальных интересов управомоченного лица.[85]

В свою очередь А. Ф. Козлов раскрывает процессуальные права через предоставленную законом субъекту гражданского процессуального правоотношения возможность совершать процессуальные действия.[86] В данном определении под понятием субъективного процессуального права понимается лишь возможность действовать управомоченному лицу, другие же элементы отсутствуют.

Следует отметить положение, высказанное А. А. Мельниковым, в соответствии с которым, субъективное гражданское процессуальное право есть установленная и обеспеченная нормами гражданского процессуального законодательства и готовая к немедленному осуществлению возможность участника гражданского процесса действовать определенным образом и требовать определенных действий от суда и через суд от иных участников процесса в собственных, общественных, государственных интересах или интересах других лиц.[87] Таким образом, автор выделяет особенность, определяющую сущность субъективного гражданского процессуального права – оно является возможностью, возникающей из норм этого права, в силу которой субъект права определяет свое поведение, необходимое для защиты определенной категории интересов, однако он указывает цель и направленность данных действий.

В связи с этим важно привести мнение, которого придерживается по данному вопросу Е. Г. Пушкар.[88] Он отмечает, что субъективное гражданское процессуальное право – это предоставленная гражданским процессуальным законом лицу возможность определенной процессуальной деятельности в целях защиты имущественных и личных неимущественных прав, государственных и общественных интересов и возможность процессуальной деятельности в качестве конкретного субъекта гражданских процессуальных отношений, обеспеченная возложением на суд обязанностей совершить корреспондирующие этому поведению процессуальные действия, а также возможность прибегнуть к защите государства в случае препятствия в их совершении. В данном случае правильно указывается на то, что деятельность в судебном заседании сторон носит процессуальный характер, что гражданское процессуальное право является возможностью, возникающей из норм этого права, в силу, которой субъект права определяет свое поведение, необходимое для защиты своих интересов.

С мнением Е. Г. Пушкара не соглашается В. Н. Захаров, указывая, что представляется ошибочным включение в содержание субъективных гражданских процессуальных прав такого элемента, как возможность прибегнуть к защите со стороны государства.[89] Он утверждает, что возможность принуждения – это внутренне свойство, как отдельных элементов содержания субъективного права, так и субъективного права в целом. Обосновывает свою точку зрения В. Н. Захаров тем, что представлять субъективное право, лишенное принудительной силы, нельзя. Принудительный характер субъективного права есть необходимое качество дозволенного и должного поведения, без этого их нельзя признать юридическими возможностями.

В. Н. Захаров пишет далее, что субъективное гражданское процессуальное право можно определить как установленную и обеспеченную нормами гражданского процессуального права меру и вид возможного (дозволенного) поведения субъекта конкретного процессуального отношения, состоящего из правомочия на собственные действия (это ведущее полномочие) и правомочия требовать определенных действий от обязанного субъекта в целях реализации социально значимых интересов управомоченного, не противоречащих общегосударственным интересам.[90] С данной позицией следует согласиться. В частности, автор также указывает на содержательную сторону субъективного права – правомочия.

Можно привести мнение В. Н. Щеглова, в соответствии с которым наряду с субъективным правом выделяет и односторонние правомочия. Односторонние правомочия необходимо отличать от субъективных прав потому, что они предусматривают иное поведение, нежели субъективное право. Последнее не требует обязательных действий своего обладателя. Одностороннее же правомочие осуществляется только в собственном поведении лица. В. Н. Щеглов приводит пример с объявлением состава суда в процессе, когда у лиц, участвующих в деле, появляется возможность заявить отвод. Это и есть одностороннее правомочие или правомочие на одностороннее волеизъявление. Заинтересованное лицо, даже имея основания на отвод, может его не заявить, и правомочие останется нереализованным. Но если отвод заявлен, то у суда появляется обязанность рассмотреть и разрешить вопрос об отводе. Этой обязанности корреспондирует субъективное право лица, заявившего отвод. Правомочие заявить отвод переросло, таким образом, в субъективное право, которому соответствует указанная обязанность суда.[91]

С данным мнением нельзя согласиться в связи с тем, что возможность воспользоваться субъективным правом в любом случае остается за обладателем данного права и никто не может обязать его осуществить.

Правомочие следует рассматривать как элемент структуры субъективного права, который определяется возможностью положительного поведения обладателя субъективного права.

Определяя понятие и сущность конкретного субъективного гражданского процессуального права, М. А. Викут отмечает необходимость исходить из того, что оно может существовать только в рамках процессуального правоотношения между судом и любым другим участником судопроизводства.[92] Автор предлагает рассматривать субъективное гражданское процессуальное право стороны как установленную и обеспеченную нормами гражданского процессуального права меру возможного поведения стороны в гражданском судопроизводстве и возможность требования определенных действий от суда.[93] Дополняя точку зрения М. А. Викут, З. Х. Баймолдина считает, что субъективное гражданское процессуальное право – это установленная гражданским процессуальным законодательством и гарантированная принудительной силой государства, возможность одной из сторон правоотношения действовать определенным образом и требовать соответствующего поведения от другой стороны.[94] Так автор вместо термина “возможное поведение”, говорит о “действии определенным образом”. Это само по себе может вызвать дополнительные вопросы, что следует понимать под термином “определенным образом”.

Г. Л. Осокина, основываясь на мнении некоторых авторов,[95] предлагает под субъективным процессуальным правом стороны понимать установленную и обеспеченную нормами гражданского процессуального права меру возможного поведения стороны как уполномоченного субъекта гражданского судопроизводства (гражданского процессуального отношения).[96] В данном определении в отличие от предыдущих не указывается на возможность требования должного поведения от другой стороны гражданских процессуальных правоотношений.

Учитывая вышеуказанные мнения, С. Ф. Афанасьев субъективное гражданское процессуальное право предлагает понимать как установленную и обеспеченную нормами гражданского процессуального права меру возможного поведения стороны, обеспеченную юридическими обязанностями иных лиц.[97] Можно привести и мнение Т. И. Евстифеевой, в котором субъективное гражданское процессуальное право представляется как предусмотренный нормами гражданского процессуального права способ возможного поведения участников гражданского судопроизводства, существующий в виде права на положительные действия управомоченного лица или права требования известного поведения от других лиц, либо права прибегнуть в необходимых случаях к принудительной силе государства.[98]

Таким образом под субъективным гражданским процессуальным правом следует понимать закрепленные в нормах гражданского процессуального законодательства возможность определенного поведения управомоченного субъекта и возможность требования определенного поведения от суда или через суд от иных участников судебного разбирательства.