ЛИНКОР-БЛОКШИВ

К началу второго десятилетия уже ушедшего XX века Морское ведомство, кое-как реорганизованное после цусимской катастрофы, в своем отношении к низшим чинам осталось по-прежнему глухо и безразлично. Призванное после войны новое пополнение уже безропотно не верило в царизм, и на флоте начали происходить нарушения дисциплины, в начале века немыслимые. Но на стоявшем в Южной бухте Севастополя, некогда похожем на броненосец, корабле служба шла серой вереницей событий. В этот период "Двенадцать Апостолов" лишь отдаленно своим силуэтом напоминал некогда красивейший корабль флота.

На нем отсутствовали артиллерия, одна труба и было снято множество дельных вещей. На корабле оставалось около 50 человек штатной команды, а кроме них в кубриках и каютах проживали экипажи подводных лодок, ютившихся у бортов. Но в штабах "Двенадцать Апостолов", как бы в насмешку над здравым смыслом, считался линейным кораблем, и для него даже существовали инструкции на случай "особого положения".

Значимым событием в жизни команды стало бегство в начале 1910 г. трех матросов: Алексея Кузнецова, Георгия Бугаева и Василия Бондаренко. Их сначала разыскивали своими силами в Севастополе, но затем, поняв всю бесполезность этого, обратились в жандармерию.

В июне 1910 г. в Севастополе появились признаки холеры. Может быть, из-за этого 15 июля на корабли разослали приказ начальника Севастопольского гарнизона, где ясно говорилось, "что нижним чинам посещение Исторического бульвара разрешалось только до 6 часов вечера".

В этот же период, после посещения "Двенадцати Апостолов" начальником штаба флота контр-адмиралом Новицким, по кораблям рассылается другой приказ, в котором говорилось, что "линейный корабль "Двенадцать Апостолов" представляет что-то невозможное. Корабль имеет командира, 40 человек команды и служит для житья дивизиона подводного плавания. Но на корабле всем владеет начальник этого дивизиона. Что делает командир, для меня совершенно непонятно. Корабль в запустении, везде грязь."

Но словно в подтверждении того, что судьба флота все же больше волновала офицеров низшего звена, нежели вельмож от Морского ведомства, контр-адмирал Новицкий, как весьма энергичный моряк, с удовлетворением в этом приказе отмечает, что на "Двенадцати Апостолов" дивизионный корабельный инженер подпоручик Журавлев показал ему чертеж проектируемого им подводного крейсера в 4500 т (в Англии и Германии подобные корабли начали проектировать только в годы первой мировой войны, во Франции подлодка "Сюркуф", имевшая такие же задачи, была построена в 1929 г.). "Проект интересен, – подводил адмирал итог своего посещения, – и заслуживает, на мой взгляд, рассмотрения".

Помимо рождения новых приказов и инструкций, штаб флота "реанимировал" и старые приказы. Непонятно, зачем, но на "Двенадцать Апостолов" 6 июля 1910 г. пришел очередной приказ начальника, но уже Морского Генерального штаба вице-адмирала Яковлева. Приказ из Петербурга как нельзя лучше характеризовал устаревшие порядки, и, как бы мы теперь сказали, узаконивал правила "двойного стандарта".

В этом приказе всем командирам напоминали, что "по высочайшему повелению, проявленному в 1896 г.", экипажам кораблей запрещалось делать подарки императору и членам его семьи. Интересно то, что этот, по большому счету, деморализующий флот документ появился в начале царствования Николая II.

О существовании такого приказа "божий помазанник", вероятно, и не догадывался, а видимо, только выразил свое недовольство излишним вниманием от нижних чинов в очередной застольной беседе кому-нибудь из своего "морского" окружения. Что могли представлять собой подарки от низших чинов "его флота" – только недорогие иконы и простенькие вещи, коих хранить при дворе охотников не нашлось. Заметим, что это относилось только к "экипажам".

Но отказывался ли Николай II от дорогих и роскошных подарков двуличных заморских гостей или своих отечественных "олигархов", которые и в те времена вольготно существовали в России. Это мы сейчас легко можем узнать, посетив Эрмитаж. Естественно, те подарки, а главное, баснословные кредиты или просто "доброе" расположение просвещенной Европы просто так не давали. Они все вместе, как всегда, гнули нашу внешнюю политику в нужную им сторону, а именно сначала на вражду с Японией, а потом и Германией. Чем закончились последствия от тех "дарений" и каковы были результаты этих войн, мы сейчас знаем. Подарки же от своего безропотного народа, голос которого режим не захотел и замечать, как и все проблемы самой империи, оказались не ко двору.

Надо отдать должное офицерам-патриотам, которых поражение России в войне с Японией заставило по-другому взглянуть на нужды флота и "засучив рукава" серьезно заняться боевой подготовкой флота. Так, Практическая эскадра Черноморского флота под командованием адмирала Г.Ф. Цывинского проводила стрельбы и достигла при этом превосходных результатов. Они дадут знать о себе в годы первой мировой войны.

Но наш линкор- блокшив жил уже другой, на первый взгляд кажущейся спокойной жизнью, и он лишь в силу своеобразия своего силуэта весьма отдаленно напоминал, что отшвартованный кормой к стенке, среди теснившихся вспомогательных судов стоял бывший черноморский красавец – броненосец "Двенадцать Апостолов".

После революции 1905 г. кадровые чистки "нижних чинов", а особенно на кораблях первой линии продолжались вплоть до первой мировой войны. После них все "неблагонадежные", как правило, оказывались на кораблях, подобных нашему "линкору". В июле 1910 г. штаб флота сообщал командиру корабля, что вновь прибывший на "Двенадцать Апостолов" матрос 2 статьи Михаил Гончаров – неблагонадежный и до осуждения Военно-морским судом состоял "под особым" надзором.

Чуть позже командиру сообщили, что за матросом Пейпиным, призванным на флот в 1906 г., производился "негласный надзор". При обыске, произведенном 14 августа 1910 г., у него нашли присланную из Москвы брошюру с весьма пространным названием – "Философия личного влияния". Столь непонятное название насторожило жандармов, и, по их мнению, она "характеризовала матроса некоторым образом". Обыск был не случайным, и вызвало его "подметное" (т.е. анонимное) письмо, отправленно командованию с угрозами в их адрес.

Обыскали всех "неблагонадежных", а Пейпину, кроме того, вспомнили еще и то, что он в 1906 г., будучи молодым матросом, проходя службу на учебном судне "Опыт" (бывшая императорская яхта "Ливадия"), состоял в организации "социалистов-революционеров". Обыск произвели напрасно – "авторства" матроса Пейпина не установили, и тюрьмы ему удалось избежать. Подозревали в революционной деятельности и матроса Данилу Володина, также призванного в 1906 г. В июле 1910 г. на корабль вернули сбежавшего ранее матроса 2 статьи Н.И. Вахсаева. Его после долгих поисков все же поймали в деревне, из которой и призывали. С одного из кораблей первой линии прибыл матрос Брыскин. До этого он, будучи унтер-офицером, на одном из построений или, как говорится в деле, "в присутствии офицеров" сорвал с себя нашивки и знаки различия. Брыскина разжаловали и послали на "Двенадцать Апостолов"

Самодержавие медленно и неуклонно разваливалось. На флоте, даже несмотря на интенсивные плавания и частые стрельбы, несопоставимые по своему уровню с довоенными годами, революционное брожение все же усиливалось. В феврале 1911 г. с "Иоанна Златоуста" – новейшего корабля флота на "Двенадцать Апостолов" прислали сразу 10 "неблагонадежных". Это были моряки машинной команды, которые стали "по своему политическому направлению весьма нежелательными на корабле". И революция, которая нагрянет после очередной авантюры царизма – первой мировой войны, готовилась и в те, как всем казалось, безмятежные годы.

Но для моряков с "Иоанна Златоуста" служба на "линкоре-блокшиве" оказалась недолгой, тогда же в феврале старый броненосец решили исключить из списков флота. В марте 1911 г. его передали в "порт", а через месяц, 4 апреля, последовал приказ за № 99 об исключении его, вместе с ровесниками пятью номерными миноносцами, из списков кораблей флота. На этом окончилась история "Двенадцати Апостолов" как корабля, числившегося в составе флота.

И тем не менее история распорядилась так, что корпус броненосца еще долго стоял в Севастопольской гавани. Минула первая мировая война, затем огненным вихрем пронеслась революция, а за ней и интервенция.

В начале 20- х годов, когда страна лежала в разрухе, корпуса боевых кораблей, оставшихся в Севастополе, начали постепенно разбирать.

Но корпус "Двенадцати Апостолов" и в этот раз уцелел. Судьба ему приподнесла своеобразный сюрприз. На некоторое время он стал съемочной площадкой для работы над бессмертным фильмом Сергея Эйзенштейна "Броненосец Потемкин". Устроители декораций постарались на славу – только при неоднократном просмотре этого фильма, да и то используя эффект стоп-кадра, можно рассмотреть знакомые "очертания" бортов нашего броненосца. К осени 1925 г. фильм отсняли. И лишь спустя несколько лет приступили к разборке корпуса. Она длилась долго. Существуют данные, что окончили ее только в середине 30-х годов.

Главный морской штаб по приказанию Морского министра объявляет, что согласно Высочайшему повелению от 28 ноября 1896 г. не разрешается передавать командирам кораблей поздравления Их Императорским Величествам от экипажей в Новый год, Пасху, рождения и тезоименитства их Императорских высочеств, в день восшествия на престол и бракосочетания Его Величества.

Линкор-блокшив "Двенадцать Апостолов"

Линейный корабль «Двенадцать Апостолов» в своем современном состоянии артиллерийского вооружения не имеет никакого боевого значения. Гидравлическая система башенных двигателей и их трубопроводы требуют основательного ремонта, приступить к которому не рационально, так как это будет непроизводительно крупная трата денег из- за того, что сами орудия устарели.

Насколько мне известно, были проекты перевооружения корабля, но все они оказались неудовлетворительными. Что же касается котлов и машин этого корабля, то они находятся в сравнительно хорошем состоянии и могут быть изготовлены к плаванию в 2-х недельный срок, развив скорость до 12 узлов, и прослужить до 3-х лет.

С 1 января 1907 г. корабль находится без кампании и не в резерве. Такое состояние его ве дет к постепенному ухудшению материальной части, вместе с тем все-таки часть команды им занята.

Считая такое состояние линейного корабля «Двенадцать Апостолов» ненормальным и во всех отношениях вредным, полагаю, что теперь необходимо окончательно решить вопрос, перевооружать ли корабль или признать его для этой цели непригодным. В первом случае необходимо как можно скорее приступить к перевооружению, дабы это решение не оказалось бы запоздалым. Во втором случае – теперь же сдать его к порту, исключить из списков и снять с него весь личный состав.

О вышеизложенном на благоусмотрение Вашего Превосходительства докладываю.

Разборка старого броненосца. Севастополь.