Ах, Пеле!

Когда на стыке шестидесятых и семидесятых годов в Бразилии вышла книга «Я — Пеле», многие миллионы его сограждан обучились грамоте только ради того, чтобы прочитать ее. Это послужило поводом для вручения автору специальной премии ЮНЕСКО — за большой вклад в борьбу с неграмотностью. В СССР эта книга тогда не была издана не потому, что у нас неграмотных людей меньше, чем крокодилов в Амазонке, просто не дошли руки.

Ту книгу сначала, после встреч и бесед с самим героем, написал английский журналист. Потом ее перевели на португальский, государственный язык Бразилии. Издали. Появились издания и на других языках.

Только в середине 80-х был сделан русский перевод, пока неизданный, пока отпечатанный на машинке. Тогда папку с текстом взял в руки некто Яков Бродский. Он позвонил Владимиру Маслаченко и сказал, что держит в руках русский перевод книги Пеле, которая может представлять интерес на предмет издания. И вот он, Яков Бродский как представитель издательства «Радуга» обращается к Владимиру Маслаченко как к специалисту, с тем чтобы тот прочитал перевод и письменно высказал свои соображения о целесообразности издания книги Пеле.

Маслаченко внимательно прочитал материал и увидел, что перевод сделан человеком, плохо разбирающимся в футболе. Кроме того, он обнаружил немало фактографических неточностей и ошибок. Но все это поправимо, и, устранив замечания, книгу следует издавать, — заключил рецензент.

Вскоре Бродский радостно сообщил ему, что редакционный совет издательства, учитывая рецензию Владимира Никитовича, принял решение об издании книги Пеле. Бродский при этом выразил надежду, что Владимир Никитович поработает над текстом как специалист в области футбола. Маслаченко увлеченно погрузился в работу. Кто-то из опытных друзей-журналистов сказал ему, что надо бы заключить с издательством договор, но он не счел нужным и достойным поднимать этот вопрос.

Через месяц он передал материал Бродскому.

В Мексике шел чемпионат мира по футболу 1986 года. В самый разгар событий в офисе Гостелерадио на чемпионате появился представитель бразильской телекомпании «Бандейрантес», который обратился к Александру Иваницкому со словами: «Нас очень интересуют приближающиеся Игры Доброй Волн в Москве, так как в них в нескольких видах спорта примет участие национальная команда нашей страны. В связи с этим мы предлагаем вам бартерный вариант: мы получаем от вас право на трансляцию соревнований с интересующих нас объектов и, прежде всего, с того, где будет играть наша сборная по волейболу. Со своей стороны, мы можем предложить вам встречу и интервью с Пеле, причем в том временном объеме, который вам необходим».

Было известно, что получить интервью у Пеле вообще невозможно, ибо он связан контрактом с этой же телекомпанией и без ее разрешения не волен проронить ни слова.

Наши быстро согласовали с бразильцами все вопросы и в результате договорились, что встреча и работа с Пеле начнется через час, здесь же — в пресс-центре чемпионата. И вот, когда наши корреспонденты В. Маслаченко и И. Фесуненко приблизились к назначенному месту, они увидели, что все подходы к нему заполнены репортерами. Те уже знали о предстоящей встрече Пеле с русскими телевизионщиками и явились в надежде урвать для себя хотя бы слово из его уст.

Пеле уже был на месте. Вместе с Ривелино и другими членами своей делегации они участвовали в прямой трансляции своей телекомпании. Они долго обсуждали, как удалось правому крайнему бразильской команды, находясь у бровки, дать пас левой ногой так, что мяч облетел левого защитника и оказался там, куда прибежал другой игрок бразильцев, в результате чего у ворот соперника создался острейший момент. Добрых полчаса все обсуждали, как игрок может сделать такую передачу.

Наконец бразильский ведущий переключил внимание Пеле на наших: «А вот и русские журналисты. О! Они дарят нашему Пеле подарок, я вижу, что это бутылка русской водки. Прекрасно, спасибо, хотя все мы знаем, что наш Пеле не употребляет спиртное». Тут начинает говорить сам Пеле: «О! Я знаю этого русского журналиста, это Игорь Фесуненко. Он писал обо мне. А еще он выпустил пластинку с моими песнями. И ничего не заплатил, ха-ха-ха! Это, конечно, шутка. Ха-ха-ха! Но скажи, Игорь, тебе понравилось, как я пою и играю на гитаре?»

Маслаченко уже приготовил лист бумаги, взял микрофон и сказал (Фесуненко переводил на португальскией): «Господин Пеле, в нашей стране готовится к печати ваша знаменитая книга. Я прошу вас сейчас написать ваше обращение к советским читателям».

Пеле так и сделал. Интервью продолжалось…

Надо сказать, что первая встреча Маслаченко с Пеле состоялась во время шведского чемпионата мира 1958 года. Наша команда жила тогда в Хинтосе по соседству с бразильской и как-то пришла к пей в гости. Пеле не было еще и семнадцати лет, он тогда только явил себя миру. В первой его игре за свою национальную команду бразильцы играли с нашими футболистами.

Потом Маслаченко и Пеле не раз встречались в разных местах, по разному поводу и без оных. Так, вместе с Яшиным, Парамоновым и Симоняиом Маслаченко встречал Пеле в аэропорту, когда тот прилетал к нам на открытие гольф-клуба Свена Тумбы-Юханссона.

В чемпионате мира 1962 года ни Пеле, ни Маслаченко не участвовали — оба были травмированы. Полуфинальный матч они сидели рядом, бок о бок на трибуне, делились впечатлениями.

Через много лет в Москве Пеле был гостем редакции и передачи «Герой дня», после чего более получаса беседовал перед камерой лично с Маслаченко. Здесь лучшему футболисту всех времен и народов и преподнесли его книгу в русском издании, но под другим названием: «Моя жизнь и прекрасная игра в футбол».

На следующий день после этого они случайно встретились в самолете Москва — Вена. Владимир Никитович вместе с женой летели в Альпы кататься на лыжах. Пеле после кратковременной остановки в Вене собирался продолжить путь до Сан-Паулу. В Вене при получении багажа он не досчитался чемодана. В конце концов поиски закончились благополучно, и пропажу обнаружил Маслаченко. Они снова потискали друг друга, на том и расстались.

Потом в 98-м году во время мирового чемпионата в Париже Маслаченко, находясь на трибуне, услышал, что сзади сидит Пеле. Владимир Никитович обернулся, увидел Пеле и посмотрел ему прямо в лицо. Но на этот раз Пеле его не узнал. За сорок лет безумной популярности непрерывная череда лиц и событий все перемешала в его сознании и памяти.