«Минуй нас пуще всех печалей…»

Его работа на Гостелерадио — большой кусок прожитой им жизни. Интересный, содержательный. И поучительный. Кто-то, наверное, скажет про тягостную зависимость сотрудников Комитета от власти. Верно, так и было. Но ведь и отношение самой власти к спорту, к спортивному вещанию было чрезвычайное. Недаром главная редакция спортивных программ была единственной из всех структур Комитета, напрямую подчинявшейся его много лет бессменному председателю Сергею Георгиевичу Лапину, личности буквально исторической. Спорт на телевидении не был пасынком. Он являлся важной органичной составляющей общегосударственной системы пропаганды и агитации. Может быть, именно с этим и связана зависимость спортивного вещания от парткома, от отдела пропаганды ЦК КПСС. И лично от его генерального секретаря.

Леонид Ильич мог в полдень позвонить Лапину и сказать: «Мои внуки хотели бы сегодня посмотреть по телевизору хоккей». И больше ни слова. А хоккея в сетке вещания в этот день могло и не быть. Сама же игра — в подмосковном и не близком Воскресенске. Значит, за оставшееся время надо было успеть послать в этот город передвижную телевизионную станцию, развернуть все коммуникации, соединить их, прозвонить цепи, проверить сигнал. Затем — рубануть по живому: раздвинуть сетку вещания, что-то, разумеется, выбросив из нее. Организовать комментарий матча. В конце концов все заканчивалось положительным результатом, иначе не могло и быть. Утром следовал звонок Леонида Ильича Лапину с благодарностью от дедушкиных внуков.

Однажды перед программой «Время» Лапин позвонил Маслаченко и сказал: «У вас сегодня две с половиной минуты». Сразу после спортивного выпуска «Времени» начиналась трансляция хоккейного матча с участием ЦСКА, болельщиком которого был Брежнев. Тем не менее Маслаченко перебрал шестнадцать секунд. И тогда Лапин снова позвонил ему и сказал: «Вы отстраняетесь от эфира на месяц».

При всем этом ему никогда не указывали, как и что подавать. Так он себя поставил, он был сам себе редактор. И все вышестоящие персоны, в том числе председатель Комитета, знали, ценили его прежде всего как профессионала.

В 1975 году киевские динамовцы играли в Базеле финальный матч Кубка обладателей кубков с венгерским «Ференцварошем», и Маслаченко вел репортаж. В какой-то момент, когда киевляне даже при счете 1:0 в свою пользу, прижатые венграми к воротам, растерялись и, похоже, были готовы утратить преимущество, Владимир Онищенко, не зная, кому отдать мяч, — все были прикрыты, — неожиданно ударил по воротам и забил, 2:0. А вскоре киевляне и третий гол провели. Маслаченко же сказал, что этот результат не следует оценивать как победу всего советского футбола — это успех всего лишь одной команды, на которую работает вся конкретная республика, где уделяется большое внимание данной конкретной команде. «Все правильно, — добавил комментатор, — потому что нам нужен маяк, а это очень важно». Он очень уважал Валерия Лобановского, даже был с ним дружен. Тем не менее он сказал именно так. Поистине, «Платон мне друг, но истина дороже».

Вскоре он вел из Киева репортаж о другом весьма серьезном матче динамовцев. После игры он оказался в машине вместе с двумя самыми важными персонами спорткомитетов страны и Украины. И они, не обращаясь к нему, не называя его имени, выдали о нем — в самой злобной и нецензурной форме — столько и такого, что не вывезти и на двух грузовиках. Тем не менее его не тронули. Хотя, наверное, и могли. Ведь киевляне не были в ту пору чужестранцами.

Он достаточно хорошо знал о жизни и проблемах киевской команды. Пришло время, и в коллективе стал назревать бунт, вызванный ненормальными отношениями между игроками и тренерами и готовый вот-вот выплеснуться наружу и привести к непоправимым последствиям, к развалу коллектива. И тогда Владимир Маслаченко — деликатно и местами иносказательно — выступил в программе «Время» со словами, что всей стране небезразлично то, что происходит в киевском «Динамо» — флагмане и гордости отечественного футбола.

Как позже выяснилось, первый секретарь ЦК компартии Украины В. В. Щербицкий, находясь в те дни в отпуске в Мисхоре, увидел и услышал Маслаченко и немедленно связался с председателем Спорткомитета республики Бакой, также находившимся на отдыхе, и распорядился: «Немедленно отправляйтесь в Киев в команду и урегулируйте конфликт, разрядите обстановку». Олегу Базилевичу тогда пришлось покинуть команду, что, к счастью, не сказалось на личных отношениях между ним и Лобановским. Но обстановка в коллективе улучшилась, это сказалось и на игре.

Случались и просто нелепые ситуации. Однажды Маслаченко вызвал неудовольствие основателя и главного редактора программы «Время» Юрия Летунова тем, что сделал репортаж о новом увлечении людей — парусной доской. Тот сказал, что это чуждый нам, элитный вид спорта. И решил отстранить Маслаченко от эфира. Потом, просмотрев материал еще раз, Летунов с удивлением узнал, что репортаж — из колхоза, о колхозных энтузиастах.

Первым в стране Маслаченко начал рассказывать телезрителям о дельтаплане. Но случилась беда. Один из новичков этого вида спорта, не овладев достаточно навыками, разбился насмерть. Спортсмен тот был генерал, и председатель ЦК ДОСААФ выдающийся летчик, трижды Герой Советского Союза маршал А. И. Покрышкин запретил и сам этот вид спорта, и его пропаганду. Конечно же, ненадолго — жизнь, ее развитие не остановить.

В общем, неприятные эмоциональные всплески случались нередко. Но они быстро гасились. Почти всегда. Почти.