Идеи, родившиеся за многие годы жизни Владимира в футболе, били ключом, и теперь он давал им волю. Именно тогда он невольно обратился к той игре, той тактике, которая была разработана нашими специалистами Борисом Аркадьевым и Михаилом Товаровским и которая позже, в Европе, получила название «тотальный футбол». В Чаде Маслаченко оказался перед чистым полем, белым листом бумаги, с хорошим человеческим материалом, одаренными исполнителями. Там он и стал свои идеи развивать, проверять, отрабатывать. И, кажется, первым, с кем он поделился ими но возвращении на родину, был Валерий Лобановский, возглавлявший в ту пору днепропетровский «Днепр».
Они всегда сохраняли меж собой добрые, уважительные отношения. Были близки по возрасту, Маслаченко — лишь на три года старше, и охотно встречались на поле, несколько раз даже в одной команде — сборной СССР. Маслаченко нравилось играть против Лобановского. Причем если вратари и защитники обычно опасались его штрафных и особенно знаменитых угловых, то спартаковский вратарь был этим ударам неизменно рад, он их давно раскусил. Гораздо опаснее были партнеры Лобановского: Базилевнч, Каневский, Серебряников. А Лобановский, тот так ни разу и не перехитрил Маслаченко своими резаными ударами.
И наоборот, вратарь наш однажды поймал киевского нападающего, причем на дешевом вратарском трюке. На лужниковском поле Лобановский вышел с ним один на один. Пять метров оставалось ему до ворот, и Маслаченко всем своим видом показал, что сдался, расслабился, обречен. Только против классного игрока можно было так сыграть, против того, кто видит все самое главное перед собой и вокруг себя. В общем, сыграл он такую пантомиму… а Лобановский купился. И не ударил, а копнул под мяч. Маслаченко и среагировал. Лобановский это понял и, выбегая из штрафной, клял себя на чем свет стоит, это было видно. Потом оба вспомнили тот эпизод, посмеялись.
И вот теперь Маслаченко приехал в Днепропетровск на календарный матч «Днепра».
Несколько часов просидели они на базе команды. Маслаченко уже твердо сориентировался на журналистику. Он был рад тому, что для Лобановского тот разговор оказался полезным и результативным. С теми идеями он продолжил работу с днепропетровской командой, а потом уже и с киевскими динамовцами.
Маслаченко о Лобановском:
«В том, что Валерий Васильевич стал тренером, ничего удивительного нет. Еще будучи игроком, он вступал в полемику с наставниками, с ними он часто не соглашался в вопросах организации игры и общей подготовки команды. Валерий любил играть в шахматы, причем очень хорошо. (Замечу, что школу он закончил с золотой медалью.) Правда, когда проигрывал Хусаинову, страшно сердился.
В тренерском деле он достиг больших успехов, чем как игрок. У него не сложились отношения в сборной с Качалиным, он вступал с ним в пререкания все по тем же вопросам, что и со своими клубными тренерами. В итоге Качалин от него отказался.
На тренерском поприще Валерий Васильевич сначала очень серьезно поработал над своим образованием. Его творческий альянс с Олегом Базилевичем был удивительным сочетанием двух крайних и своеобразных нападающих. Базилевич был более жестким, ироничным и не прощал игрокам какие-то их недоработки. Они возвели тренерский культ до небес, а тренировочный процесс еще выше. В итоге я назвал их чемпионами мира по тренировкам. В плане работы над функциональным состоянием они увлеклись работами доктора Зеленцова, и мне казалось, что у них в голове образовалась некая каша.
Когда нужно было больше думать об организации игры, их больше беспокоила функциональная готовность игроков. Помню, однажды я спросил Валерия: "Почему у тебя не играет Таран?" Он мне в ответ: "Потому что функции не работают, а когда они заработают, то и будет он в основном составе". Судя но всему, функции у Тарана так и не заработали.
В конце концов они с Олегом занялись процессом создания игры. Сидели над этим долго и скрупулезно разрабатывали до математических точностей ходы каждого игрока и команды в целом. И, по-моему, подзаблудились. Дошло до того, что однажды судья остановил игру, забрал у киевлян мяч и отдал его сопернику — так киевляне с этим мячом завозились, словно забыв про ворота.
Я постоянно работал на матчах киевского «Динамо» — внутренних и международных. Часто бывал на базе команды в Конча-Заспе, наблюдал за тренировками, за питанием. За соками, насыщенными кислородом и прочими продуктами распада и полураспада. Все было настолько по науке, что порой мне, человеку романтическому, становилось скучновато.
Я знаю, что мои репортажи он внимательно просматривал и прослушивал. Мы норой спорили до ругани. Так это было в Менхенгладбахе, когда киевляне проиграли в ответном полуфинальном матче Кубка обладателей кубков «Боруссии» со счетом 0:2. Я четко определил, что тренер допустил ошибку, не выпустив Владимира Мунтяна с самого начала, а во втором тайме, когда Мунтян вышел, то все переменилось: «Динамо» просто затерзало соперников, задавило. Но не хватило времени. Лобановский рассердился, поскольку ему тогда уже сообщили о моих словах, накинулся было на меня, но потом извинился, так как был справедлив и корректен. Но тем не менее ошибку свою не признал, сказал, что план игры был верным, а проиграли потому, что отдельные игроки не выполнили этот план.
Он внес новую струю и новый тренерский взгляд в тренировочный процесс. Его беседы напоминали лекции. Не забуду, как в Конча-Заспе собралась группа серьезных людей. Парились, священнодействовали, капельку выпивая, правда, больше разговаривая и дискутируя. Когда заговорили о «Спартаке», из уст Валерия Васильевича прозвучало: «"Спартак" — это фирма».
Открою секрет. Когда «Спартак» вылетел из высшей лиги, лично я предложил Николаю Петровичу Старостину пригласить в команду Лобановского. Через пару дней мы созвонились, и он сказал: "Я готов с тобой согласиться, но нас с тобой и меня в первую очередь не поймут болельщики". И эта тема была снята.
Отъезд Валерия Васильевича на работу в арабские страны был своего рода изгнанием от самого себя и не пошел ему на пользу, а во вред — несомненно.
Его воспитанники работают сейчас во многих футбольных коллективах. Я считаю, что они станут классными специалистами лишь в том случае, если не будут оглядываться на своего незаурядного тренера, как на божество, а пойдут своим путем, как, например, идет Олег Блохин. Нельзя бесконечно цитировать "футбольного Мао Цзэдуна". Нельзя быть вторым Яшиным, вторым Стрельцовым, вторым Лобановским».
На временной исторической шкале отечественного спорта имя Владимира Маслаченко — одно из наиболее часто встречаемых. Несчетное число раз его признавали лучшим спортивным комментатором страны, он был лауреатом телевизионной премии ТЭФИ. Причем его популярность и функциональность равноценны.
