Его стиль

Ему выпало играть в годы бурного прогресса мирового и отечественного футбола, выдвинувшего целую плеяду блестящих исполнителей, в их числе и вратарей. Помимо, разумеется, Льва Яшина, это Борис Разинский, Валентин Ивакин, Олег Макаров, Владимир Беляев, Сергей Котрикадзе, Анзор Кавазашвили, Альберт Денисенко. Маслаченко был среди них, лучших. Лучше большинства из них. Его нередко приглашали на «сольное выступление» в другие наши команды, чтобы усилить их для участия в каком-то международном товарищеском матче — в ту пору это было принято. И такое приглашение, несомненно, было знаком признания высокого класса голкипера.

Прогрессирующий футбол побуждал Владимира вносить в игру свое личное видение, личное понимание техники и тактики вратарской игры. Например, игра на линии ворот — своего рода «альфа» и «омега» вратарского искусства. Еще ни одного вратаря не взяли в команду мастеров, если он хорош на выходах и плох на линии ворот. Часто бывает наоборот. И это самое слабое место многих. И здесь, в прямоугольнике штрафной площади — самые сложные для вратаря действия. Владимир был очень хорошо подготовлен функционально, прежде всего, благодаря занятиям многими видами спорта — другими спортивными играми и легкой атлетикой. Он стремился использовать приобретенные при этом качества в воротах и штрафной площади. Но и в этом стремлении, в этих поисках были помехи и трудности.

Он довольно рано попал в сборную страны — сначала молодежную, затем и в основную команду. И там, в сборной, в силу новых веяний в футболе бытовало мнение: атаку необходимо начинать от своих ворот. Был пример — Яшин (который, кстати сказать, не скрывал, что приемы игры на выходах он заимствовал у болгарского вратаря Соколова). Он так играл в сборной и в «Динамо». Однако в «Локомотиве» с осторожностью считали: мы еще не та команда, которая способна вести подобного рода комбинационную игру от своей штрафной площади, а потеря мяча на своей половине поля или пусть даже в центре, куда вратарь может забросить его рукой, чревата осложнениями. Вот и не стоит рисковать. А так как Маслаченко был способен выбивать мяч далеко, при желании даже до самых ворот, то такая игра ему, в сущности, и предписывалась — ногой и подальше. К тому же впереди у команды был неплохой центральный нападающий Виктор Соколов, который мог успешно за мяч побороться.

Маслаченко раньше других своих коллег убедился, что вратарь — это начало атаки. Но получалось, что теперь он сам вынужденно тормозил развитие своей же философии игры. Справедливости ради нужно заметить: не то чтобы ему запрещалось начинать атаку, но в установке на игру неизменно проговаривалось: «Вратарь выбивает мяч в поле». Так они и жили. У Н. П. Морозова вообще было кредо: «Нужно идти в ногу со временем, но на шаг сзади». Он частенько повторял это правило. И следовал ему.

Владимир понимал: так долго продолжаться не может, нужно ломать эти принципы, эти традиции. Он все острее чувствовал, что и его обкрадывают и что он обкрадывает себя. Нужно искать приемы, варианты.

И нотой взял на вооружение и развил новый прием, однажды увиденный в исполнении вратаря несильной канадской команды, приехавшей в нашу страну для товарищеских игр. Это был бросок мяча одной рукой из-за головы — крюком. Увидев такой прием в игре вратаря при встрече «Локомотива» с канадской командой, Маслаченко на следующий же день отправился на тренировку своих дублеров. Где и стал разучивать, отрабатывать новый для себя способ введения мяча в игру. Будучи хорошим баскетболистом, он быстро почувствовал вкус к новому приему. В этот день он сделал не меньше пятисот бросков. Он нашел наилучшую траекторию. Он пошел дальше канадца. Он научился подкручивать мяч так, что тот получал обратное вращение, а это должно было облегчить своему игроку прием мяча.

Первые же матчи подтвердили: вратарь уже добился успеха. Он посылал мяч партнеру на дальнюю от соперника ногу. Или на грудь, или на голову. Посылал точно. Причем так, что соперник, даже находясь рядом с адресатом, чаще всего не мог вмешаться и отобрать мяч. Теперь атаку начинал вратарь.

Потом при таком вбрасывании мяча он стал применять финты. Кричал: «Вася!» — а бросал Коле. Или кричал: «Коля!» — а отправлял Пете. И соперники на это лукавство покупались, попадались, однако поделать ничего не могли — настолько правдоподобно Маслаченко исполнял свой фирменный, единственный и никем неповторимый финт.

По правилам той поры вратарю и защитнику при ударе от ворот разрешалось разыгрывать мяч. Маслаченко вместе с Владимиром Петровым добились такого совершенства исполнения этого приема, которого не наблюдалось ни у кого во всем мировом футболе. То же самое вратарь позже отработал с Алексеем Корнеевым и Анатолием Крутиковым. Бдительные нападающие соперников ничего не могли поделать, ни разу не удалось им выкрасть мяч.

Но отдельная статья — это, конечно, игра на выходах. Когда появилась система 4-2-4, Маслаченко быстро уяснил для себя, что популярные яшинские выходы из ворот, да порой еще и с игрой вратаря головой, уходят в прошлое. Игра становится все более стремительной, подачи в штрафную все чаще направляются по крутой низкой траектории, много резаных подач, штрафная площадь оказывается более насыщенной игровыми событиями. «Парашюты» стали себя изживать.

На первый план теперь выходила быстрота мышления вратаря, понимание им игры, его стартовая скорость. Он приходил к выводу, что не всегда целесообразно ловить летящий мяч. И не потому, что в толкотне его можно выронить, а потому, что на этом можно потерять время. Он говорил себе: «Если ты можешь даже в безопасной ситуации — когда соперник тебя не атакует — ударить кулаком по летящему мячу, причем прицельно, точно, тот тем самым ты имеешь возможность начать раннюю атаку, когда соперник к ней не готов, и обезоружить его». Разумеется, к этому мгновению вратарь должен моментально прочитать обстановку на ноле. Маслаченко стал действовать именно так. Через много лет его товарищ по спартаковской команде Геннадий Логофет скажет по телевидению: «Так, как Маслаченко действовал на выходах, в нашей стране не играл ни один вратарь».

В это непросто поверить, но он первым из наших вратарей при отражении мяча, летящего в ворота, стал играть ногами, хотя традиционно было принято считать, что сие не есть высокий вратарский стиль. Вратари знают, сколь коварен мяч, летящий в ворота рядом всего в полуметре или метре от тебя. Казалось бы, он нетруден, но это не так. Вратарь попросту не успевает «сложиться». Статистика показывает, что именно такие мячи часто бывают голевыми.

И вот Маслаченко решил попробовать сыграть, как хоккейный вратарь, — ногой. Причем если мяч точно отбить, то можно направить его своему полузащитнику или нападающему и тем самым начать неожиданную атаку. Случалось, что он не ловил даже мяч, летящий низом к нему в руки, пусть и в безопасной обстановке. Он отбивал ногой, но — своему. Начал отрабатывать такой прием на тренировках, и вскоре этот прием стал одним из его фирменных знаков. Раз в Алма-Ате нападающий «Кайрата» Остроушко бил ему в упор с четырех метров. Казалось, шансов никаких. Но он успел подставить ногу и отбил. Спартаковцы тот матч выиграли — 1:0. Но однажды в Киеве он пропустил прекрасно пробитый Андреем Бибой именно «ближний» мяч. В тот момент он словно забыл про новый отработанный прием и «сложился». Опоздал, и тот гол стал единственным в матче. Непростительный гол.

Интересно, что в разработке приемов и тактики вратарской игры никто из наших тренеров участия не принимал. Правда, теперь уже Маслаченко никто не мешал так играть. Позже старший тренер «Спартака» Никита Симонян говорил во время установки на игру: «Мы должны стремиться начинать атаку от своих ворот. Володя вводит мяч в игру. Так мы начинаем атаку».

Маслаченко превратил тренировку вратаря, методику его подготовки в почти культовое понятие и действие — ничего подобного ранее у нас не разрабатывалось, не создавалось. Он пришел к выводу, что за полтора-два часа тренировочных занятий команды даже одаренный и старательный вратарь при существующей практике подготовки будет прогрессировать медленно. И потому во вратарской подготовке все нужно менять. Что он, в конечном счете, и сделал и сам же на себе испробовал. Он использовал свои знания анатомии и физиологии, собственную практику и опыт. Много позже Валерий Лобановский попросил у него своего рода небольшое методическое пособие для тренировки вратарей киевлян. Маслаченко согласился, но с оговоркой: «Я должен сам следить за тем, как они будут выполнять мои рекомендации». Так они и не договорились.

Однажды (во время полета над Атлантикой в самом центре Бермудского треугольника) старший тренер «Зенита» Юрий Морозов предложил ему: каждый месяц Маслаченко приезжает в команду на десять дней и занимается по своей методике с вратарями. Но тот уже активно работал на телевидении и сказал, что не сможет выкроить для этого время. Морозов настаивал, сообщил, что с этой просьбой к Сергею Лапину (председателю Гостелерадио) обратится сам Григорий Романов (первый секретарь ленинградского горкома партии, член Политбюро ЦК КПСС). Но Маслаченко так и не согласился. Он уже был с головой в телевизионных делах и не мог раздваиваться.

Он охотно и умело руководил игрой своих ребят. Это было актуально, так как в ту пору контакт игроков и тренера команды был затруднен, ибо место тренеру отводилось на трибуне. Вратарь в ходе игры мог внести перестановку в персональной опеке. Если, к примеру, кто-то не справлялся со Стрельцовым, Маслаченко прикреплял к нему другого опекуна.

А как он руководил обороной! Л как заводил своих, вселял в них боевой дух! Однажды в матче против торпедовцев он так их накачал, что ребята, проигрывая, переломили ход игры, сравняли счет, а потом забили решающий гол. Мэтр советской спортивной журналистики Юрий Ваньят, он же известный приверженец автозаводцев, разрешился тогда на страницах своего «Труда» пространной хулой в адрес спартаковского вратаря: тот-де орал на своих громче всех болельщиков вместе взятых.

Вскоре спартаковцы играли в Ворошиловграде против местной «Зари». И опять поначалу проигрывали. Но снова голкипер взял игру в свои руки и довел ее до победного итога.

Все в одночасье изменилось. Завершилась, как- то сразу оборвавшись, целая эпоха в его жизни. В свои неполные тридцать три он полагал, надеялся, верил, что будет играть в большой футбол еще лет семь-восемь. Причем оставаясь среди лучших, на уровне сборной страны. Конечно, если не вмешается серьезная затяжная травма. Такому строю мыслей и состоянию духа способствовала достаточно трезвая самооценка: он проживал в тот период свои лучшие годы на иоле, был в отличной форме, он не устал, не утратил свежести и чувства радости, приносимого игрой. Он был строг к себе, не имел вредных привычек и склонностей, усердно тренировался и вообще тщательно и всесторонне поддерживал свое боевое состояние, что, несомненно, способствовало бы долгой жизни на поле, будь она желанна и востребована. Вдохновлял и пример Льва Яшина, который приближался к сорокалетию, но по-прежнему был в порядке.

Владимиру Маслаченко пришлось завершить большую игру на девять лет раньше. В полном здравии. Напомню, что произошло это в начале 1969 года, когда он узнал, что в «Спартак» из «Торпедо» переходит Анзор Кавазашвили, на которого старший тренер Н. Симонян решил сделать ставку в роли вратаря в предстоящем сезоне. Маслаченко тут же подал заявление об уходе.