Бесков и Аристотель

Но вот боль отступила, да и «Спартак» двинулся вверх. И в сборной произошло кое-что. У руля команды встал Константин Бесков, наступала пора отборочных игр европейского чемпионата 1964 года. Новый старший тренер, наслышанный о травме Маслаченко, поначалу не решался включать его в команду. Однако остальные члены тренерского совета убедили Бескова: надо!

Команда отправилась на тренировочный сбор в Воронеж. Как всегда элегантно одетый, только не успевший подстричься, Маслаченко приехал на вокзал и узнал, что едет в одном купе с Бесковым. Вошел, поздоровался. Они переоделись. Посидели, поговорили. Стали укладываться. Владимир лег и открыл книгу. Бесков спросил: «Что у тебя?» Тот ответил: «Аристотель». Ему показалось, что Бесков как-то нехорошо посмотрел на него. Кажется, именно с того момента этот недружелюбный взгляд Константина Ивановича он стал ощущать на себе постоянно. И не понимал, в чем дело. Причем Бесков никакого недовольства не высказывал, разве что несколько раз прошелся по его прическе. В конце концов там же, в Воронеже, Владимир отправился в парикмахерскую. Но когда увидел в зеркале итог проделанной работы, то сильно пожалел, что не дотерпел до Москвы, где у него в известной парикмахерской был свой мастер. Зато повеселил команду. А Бесков — тог сделал вид, что ничего не заметил. Он по-прежнему оставался хмурым в общении с вратарем. Это было тем более странно оттого, что теперь, полностью вылечившись от травмы колена, Маслаченко быстро обрел не только былую форму, но вообще лучшие игровые качества. Кажется, он никогда не чувствовал себя так уверенно. Он испытывал какую-то особую, неведомую ранее мышечную радость. Он не уставал от тренировок, он каждый раз не хотел покидать ворота, ехать в гостиницу. Он смаковал. Он летал — телом и душой.

Бесков же словно вовсе не замечал Маслаченко. Владимир так и не счел нужным хотя бы попытаться поговорить с глазу на глаз со старшим тренером. Никакого греха за собой он не знал. Однако про себя решил, что так долго продолжаться не может. И не будет.

Там же, в Воронеже, договорились о двухсторонней игре с местной командой «Труд», выступавшей во второй лиге. Бесков по какой-то причине на встречу не приехал, лишь определил состав своей команды. При этом в ворота сборной был поставлен молодой Ионас Баужа. Неожиданно тренер Николай Гуляев предложил Маслаченко: «Хочешь сыграть на левом краю?».

«С удовольствием», — ответил тот. Они провели в ворота воронежцев четыре мяча. Причем два из них забил левый крайний, а еще два были забиты с его подачи. Помимо этого, еще задолго до начала матча он занял место в воротах, и лучшие бомбардиры, лучшие «битаки» команды лупили ему с разных позиций. Он опять был в ударе и снова полетал на славу.

В вестибюле гостиницы их встретил Бесков. «Как?» — спросил он Василия Трофимова, своего помощника и былого динамовского партнера. «4:1», — ответил тог. «Кто?» — спросил Бесков. И услышал: «Маслак два забил, а два подал. А перед этим ему целый час не могли забить!» Бесков помрачнел и, не сказав ни слова, пошел в свой номер.

Вскоре сборная возвратилась в Москву, игроки разошлись но своим командам и продолжили участие в календарных матчах всесоюзного чемпионата. В то лето семнадцать матчей подряд «Спартак» провел без поражений. Во встрече с кутаисскими торпедовцами на их поле «Спартак» был совсем никакой, и всю игру кутаисцы провели в атаках, отчего у Маслаченко не было ни одной облегченной минуты. Он только и летал. В отличие от своего кутаисского коллеги и кандидата в сборную страны Рамаза Урушадзе. Но вот в один из моментов, когда совсем заскучавший грузинский вратарь вышел даже за пределы штрафной площади, увидевший это Анатолий Солдатов ударил с центра поля но его воротам. И мяч, описав над вратарем дугу, в этих воротах и оказался. Тот гол стал единственным в матче.

После игры, когда спартаковцы мылись в душе, кто-то незнакомый, из местных, подошел к окну душевой и громко спросил: «Маслаченко здесь есть?» Владимир направился было на голос. В этот момент он услышал грязную брань в свой адрес, и в окно под звон разбитого стекла стукнул тяжелый камень. Слава Богу, спасла решетка.

Но вот члены сборной собрались на совместную тренировку на одном из лужниковских тренировочных полей. Бесков дал задание игрокам, после чего обратился к Трофимову: «А ты займись с Маслаченко». Владимир занял место в воротах, Трофимов бил. И все происходило точно так, как совсем недавно в Воронеже перед двухсторонней игрой с местным «Трудом». Вратарь опять был непробиваем. Неожиданно Трофимов взял мяч в руки и сказал: «Хватит, пошли». Он подошел к Бескову, и Маслаченко услышал: «Чего ты хочешь от него? Ему же невозможно забить!»

И тогда Маслаченко подошел к старшему тренеру и сказал: «Извините, Константин Иванович. Я поехал в свою команду в Тарасовку. Если понадоблюсь, вы меня найдете. Всего доброго». Незадолго до этого ему доверительно сообщили, что Бесков как будто намерен провести собрание игроков сборной и рассмотреть вопрос о моральном облике Владимира Маслаченко. Он был поражен, потрясен. Он не знал, что он такого совершил, в чем оказался грешен. Какие стороны его морального облика не устраивают Бескова? Он продолжал ждать, что старший тренер наконец-то поговорит с ним с глазу на глаз, изложит суть своих к нему претензий. Но инициатива при этом, считал он, должна, безусловно, исходить от Бескова. Он не дождался. Температура этой ситуации достигла критической отметки. Вратарь вежливо удалился. С него было достаточно.

На том же воронежском тренировочном сборе в чем-то похожий инцидент произошел во время теоретических занятий. В маленьком холле собралась вся команда. Было нестерпимо жарко и душно. Старший тренер рассказывал об особенностях игры по схеме 4-2-4. Минут сорок он говорил о действиях правого защитника, о его подключениях к атаке и возвращениях, о его взаимодействии с другими игроками. Потом перешел к рассмотрению игры левого защитника — все в том же ключе и с теми же подробностями. (Причем именно об этом Бесков в ту пору постоянно рассказывал в разных печатных изданиях.) Даже начальник команды Андрей Петрович Старостин мягко попенял ему: «Константин Иванов! Духота же!» Но вот встал Михаил Месхи: «Константин Иванович! Разрешите мне уехать со сбора». И, не дожидаясь ответа, пошел к себе в номер. Собрал вещи и отбыл в Тбилиси.

Бесков, несомненно, был хорошим тренером. Он глубоко знал и понимал футбол. Маслаченко считает, что Константин Иванович работал не в лучшие для своего дарования годы. Что именно в наше время он оказался бы наиболее ценен, полезен. И результативен. Бесков тонко улавливал новые веяния в футболе и успешно претворял их на практике. Он умел работать с игроками, выявлять и развивать их лучшие качества. Зачастую у него даже не очень одаренные футболисты стремительно прогрессировали и становились настоящими мастерами. Таким, в частности, был Георгий Ярцев.

До описываемого времени Бесков поработал в разных командах, и небезуспешно. Но чаще всего в очередном коллективе у него складывалась конфликтная ситуация, и в результате он уходил. Он отличался трудным, непримиримым характером. Он не терпел и не прощал дилетантства. Он был не в ладах с руководством Федерации футбола СССР и Спорткомитета страны. Это был поистине тренер-диктатор, человек, не терпящий возражений. Но именно высокомерие преграждало ему путь к человеческим душам.

Готовя сборную к европейскому чемпионату 1964 года, Бесков решил поставить крест на Яшине. И лишь приглашение нашего голкипера в сборную мира, его блистательная игра в лондонском матче века буквально вынудили Бескова вернуть Яшина в сборную СССР.

Да, он ошибался. Владимир Маслаченко не одинок в своей уверенности в том, что на чемпионате Европы-64 Бесков ошибся с составом команды и с перестановками игроков на не свойственные им позиции. Что, например, Виктора Шустикова нельзя было переводить на место правого защитника. Что эти ошибки, быть может, стоили нам золотых медалей чемпионата.

А для Бескова наше «всего лишь» второе место и серебряные медали обернулись лишением должности старшего тренера сборной. Вспоминать об этом сегодня, после печального для нас европейского чемпионата в Португалии и провала на отборочном этапе очередного чемпионата мира, особенно грустно и смешно. Займи наши на одном из этих чемпионатов второе место, мы бы их, наверное, встретили как национальных героев. А ведь и Ярцев не угадал состав. Но остался на посту как минимум до итогов матча со скромной командой Эстонии. А после нашей победы — до результатов следующих отборочных игр мирового чемпионата и до разрешения ситуации, возникшей вокруг Вячеслава Колоскова, которая завершилась его удалением и приходом к власти Виталия Мутко. Но вот все разрешилось, а на чемпионат мира мы не попали. А йогом и на финальный тур чемпионата Европы. Разные времена, разные критерии оценок.

Бесков был книжник и театрал. Когда он принял умирающий «Спартак», его спросили: «Как же так, Константин Иванович, вы, закоренелый, пожизненный динамовец, вдруг переходите в стан своего принципиального, извечного соперника?» Он ответил: «А почему бы нет? Ведь вы не удивляетесь, когда главный режиссер уходит руководить другим театром».

В «Спартаке» Бесков сотворил чудо. Команду, трагически вылетевшую в первую лигу, он не только и не просто вернул обратно. Он вернул ее на то место, которое она исторически занимала в нашем футболе. И снова под его властной рукой потянулся длительный период спартаковского триумфа. Пока не столкнулись, не сшиблись две глыбы — Бесков и Старостин.