Когда аплодируют игроки

С высоким рейтингом и хорошим настроением сборная команда Советского Союза вступила в период подготовки к мировому чемпионату 1962 года в Чили. В отборочных матчах мы встретились — на своем и чужих полях — с норвежцами и турками. Кроме того, было проведено немало товарищеских игр с серьезными зарубежными соперниками, в том числе в Москве со сборной Аргентины, с теми же аргентинцами в Буэнос-Айресе, а затем с уругвайцами и чилийцами в той же поездке по Южной Америке в начале декабря 1961 года. В большинстве отборочных и товарищеских матчей Владимиру Маслаченко довелось принять участие, ибо все это время не вполне здоровым был основной вратарь сборной. Но руководство команды неизменно считало Льва Яшина первым номером, к чему подводил весь многолетний опыт и практика великого вратаря. Яшин имел не только безграничный авторитет, но и серьезное, подчас даже магическое влияние на игроков — наших и зарубежных, и даже на судей. Тем не менее на пути к чилийскому чемпионату Маслаченко пришлось изрядно потрудиться. И изрядно укрепить свою репутацию. Сам же он то ли в шутку, то ль всерьез называл себя «лучшим запасным вратарем Европы». Но втайне надеялся на прорыв: в конце концов, он был па целых семь лет моложе Льва Ивановича. Он готовился неистово и не щадил себя.

Московский матч той серии с аргентинцами явился вообще первой в истории встречей наших команд на уровне национальных сборных. Видимо, этот матч стал одним из самых ярких и в личной карьере вратаря Владимира Маслаченко. Он и волновался перед ним так, как никогда, ночью вообще не сомкнул глаз. Хотя Лев Иванович на соседней кровати даже не ворочался. Правда, была той бессоннице вратаря номер два и еще одна дополнительная причина — сумасшедшие трели соловьев в подмосковном лесу.

Игра изобиловала острыми моментами у тех и других ворот. Был эпизод, когда нападающий гостей Панто пробил метров с десяти в нижний угол. Маслаченко вытащил этот тяжелейший мяч, отбив его кончиками пальцев в сторону. Но мяч, ударившись о землю, взвился вверх, где его головой встретил уже Лоранцо, направивший свой удар в левый верхний угол. Но и там Маслаченко непостижимым образом достал мяч. Тогда вся аргентинская команда приостановила игру и долго аплодировала нашему вратарю. А что творилось на трибунах, того вообще не передать.

Тот верхний угол ворот на лужниковском поле стал для Маслаченко родным, словно прирученным. В 1962 году ему бил в этот угол армеец Владимир Стрешний. И опять вратарь немыслимым образом достал. И снова вся команда аплодировала, на этот раз своя, спартаковская, где Маслаченко с того года наконец-то стал играть. О его переходе в «Спартак», об этом непростом, даже драматичном событии в его жизни, нам еще предстоит узнать.

Упомянутый московский матч со сборной Аргентины лишь чудом закончился не с перевесом в два, а то и в три мяча в пользу гостей, а нулевой ничьей. И эту ничью сотворил голкипер сборной СССР Владимир Маслаченко. Это была игра-озарение. На банкете после матча посол Аргентины в Советском Союзе официально пригласил нашего героя приехать с женой на месяц в Аргентину в качестве его личных гостей. Вратарь с благодарностью принял приглашение, но в этот момент председатель Федерации футбола СССР Валентин Гранаткин сказал послу, что господин Маслаченко будет иметь честь посетить в это же время Аргентину в качестве игрока сборной команды СССР. Сроки той поездки были уже согласованы.

Приближался финальный турнир мирового чемпионата 1962 года. В нашей отборочной группе сложилась такая ситуация, что только победитель заключительного матча Турция — СССР получал путевку в Сантьяго. Стадион в Стамбуле еще во время представления команд и исполнения государственных гимнов явил редкое, громовое единодушие, которое обещало обернуться тяжелейшей для нашей команды игрой. Однако все обошлось. Чудом. Фантастически.

Поддерживаемые ревущим стадионом турки так прижали нашу команду, что казалось, она не выдержит, дрогнет и вскоре провалится. И вот — угловой у наших порот. Навес на Метина, но Яшин опережает его и довольно спокойно забирает мяч. Недовольный таким исходом эпизода, Метин весьма жестко отталкивает нашего вратаря, на что тот, не дожидаясь судейской оценки этого локального конфликта, разворачивается и отвечает обидчику ударом кулака в лицо. Все происходит на глазах у удивленного, возмущенного стадиона и, разумеется, на глазах у судьи, который… попросту «не замечает» происшедшего. Эпизод надломил боевой дух и турецкой команды, и стадиона. Турки проиграли, советская сборная получила путевку в Чили.

Когда стало известно, что игру Турция — СССР будет судить представитель Израиля, то на традиционном предматчевом банкете этому судье подчеркнутые знаки внимания и уважения оказал В. А. Гранаткин. И вот в какой-то момент арбитр остановился и, внимательно посмотрев Гранаткину в глаза, сказал на хорошем русском языке: «Не беспокойтесь, господин Гранаткин, ваша команда будет играть в Чили». Стало быть, свое слово судья сдержал, матч завершился победой советских футболистов, чему способствовал и магический авторитет Яшина. В этот момент кое-кто вспомнил, как на чемпионате мира-58, когда мы играли с Австрией, известный венгерский судья Жолт назначил в наши ворота более чем странный пенальти. Яшин тогда снял кепку и швырнул ее в лицо арбитру. И это тоже сошло ему с рук. В обоих случаях были бесспорные основания удалить вратаря с поля, что и тогда, и на этот раз неминуемо решило бы исход встреч не в пользу советского футбола. Но — обошлось. И еще: в наши дни судить игру с участием команды страны, исповедующей ислам, израильского арбитра не назначили бы — простодушные, наивные были времена.

Сразу из Стамбула наша сборная отправилась в Южную Америку для товарищеских матчей — в соответствии с планом подготовки команды к финалу чемпионата мира. Слово, данное послу Аргентины, Гранаткин сдержал.

И вот встреча в аэропорту Буэнос-Айреса после шестнадцатичасового беспосадочного перелета на винтовом самолете. Самолет с советской делегацией подруливает к самому зданию аэровокзала. Огромная толпа встречающих и более всего — теле-, кино- и фотокорреспондентов. Команда спускается но трапу. Но странное дело — среди встречающих не видно даже легкого оживления, и Качалин произносит: «Почему они не работают?» Последними из самолета выходят Виктор Понедельник и Владимир Маслаченко. И теперь толпа приходит в движение. «Володька, они же тебя встречают», — говорит Понедельник. Справедливость этих слов становится очевидной после того, как у трапа Маслаченко встречает и обнимает посол Аргентины в СССР. Все объективы устремлены на них.

Накануне прилета нашей сборной вся аргентинская пресса только и писала о московском матче своей сборной и феерической игре нашего голкипера. Разумеется, вся Аргентина была уверена, что увидит его на своем поле. И она его увидела. Но… лишь за пятнадцать минут до финального свистка, после того как, получив легкую травму, поле покинул Яшин. Он, конечно, мог продолжать игру, но проявил благородство и по отношению к своему молодому коллеге, и к зрителям. Счет к этому моменту был 2:0 в нашу пользу. (Необыкновенной красоты гол забил Понедельник — в падении через себя сильным ударом в нижний угол.)

Аргентинцы подают резаный мяч в нашу штрафную — по уходящей от ворот траектории. К мячу резко вырывается нападающий, которого явно упустила наша защита, и головой укладывает мяч в левый, дальний верхний от Маслаченко угол. Упрекнуть вратаря не в чем, но настроение подпорчено, несмотря на то, что окончание игры он отработал достойно. И все же победа — 2:1.