ФИЛОСОФИЯ И МЕТАФИЗИКА

Эта марга — практический путь. Задачи учения, его доктрины символов и обычаев — помочь йогину обрести живое переживание Бога и достичь дживанмукти. Любой язык описания ограничен, я это очень хорошо осознаю. А потому и не пытаюсь увидеть истину в некой безупречности логических философских конструкций. Всё подобное этому — лишь намёк. Я не провозгласил свою универсальную философскую школу — счёл, что и так в мире много чудесных систем — Трика, Адвайта, Мадхьямика и Виджнянавада. Трика есть определённая основа, удобная и полезная. Однако я не усердствую в постижении её мельчайших детальных аспектов. Такое детальное изучение — дело личного выбора практика. Я рекомендую изучить основы четырёх вышеупомянутых учений и через это увидеть то, что они описывают с разных сторон одну и ту же истину. Постигая общность сути и разницу в её выражении, я не очень активен в спорах о том, какая школа мысли “более истинная”. Каждому нравится своё, один любит кофе, а другой предпочитает чай. Я очень уважаю стремление интеллектуального мистика удовлетворить запросы его ума, и потому прямо отсылаю такового к Трике, а если этого ему мало — то и к трем остальным вышеупомянутым системам. Изучать их, изучить их контрдоводы — является делом полезным. Удовлетворив свой ум, мистик спокойно, с чистой совестью обогатившись опытом, может сделать свой упор на практике йогической садханы. И тут, на этом участке, ему всё объясняется языком каула марги. Мотай на ус да проверяй то, чему тебя учат на своей жизни.

Я не переоцениваю важность теоретического знания, и делаю упор на пауруша-джняну, однако полное отрицание системы условных обозначений мной отвергается. На основании того, например, что, не владея специальным языком описания мистического мира, мистики лишаются возможности адекватно обменяться важной информацией.

Все должны пользоваться общим языком, эта основа нормальной жизни кулы и основа для передачи учения другим поколениям. Этот язык может обогащаться, но он обязан быть общим для всех йогинов одной традиции, иное и не мыслимо при трезвом раскладе ума.