ГЛАВА 5

Я не знаю, есть ли в группе ноющие кости и боли в мышцах, но я вижу много сияющих глаз. Это, вероятно, объясняется танцами вчера вечером или просто общим хорошим самочувствием. Мне нравится начало нашей встречи сегодня. Мы спокойно сидим в кругу, глядя друг на друга, улыбаясь и чувствуя себя единой группой. Я охотно говорю с вами за завтраком и вечерами после наших занятий о том, что сегодня произошло. Это помогает мне быть в курсе наших дел.

Сегодня утром кто-то упомянул, что вчера на занятии после обеда был ускоренный темп. Я обрадовался этому замечанию. Как руководитель я чувствую определенные обязанности, и иногда мое старание приводит к тому, что я ускоряю темп. Но я знаю также, что если я могу привести вас в состояние движения, вы гораздо легче воспримите представления и освоите движения. Если я попрошу вас спокойно стоять и слушать, вы все оцепенеете. Но если вы уже двигаетесь и вам предстоит новое движение, вы просто перетекаете в него, и само Тай-цзи тут же проявляется. Вчера вечером вы замечательно двигались. Но если вы когда-нибудь во время занятия увлечены каким-то движением, а я навязываю вам другое, притормозите меня. Это поможет мне освободиться от моего рвения и желания слишком быстро закончить круг.

Мне хотелось бы сказать несколько слов о танцах вчера вечером. Танец не является для меня формой или набором форм, которые вы могли бы описать категориями. Танец - это состояние подлинного осознавания движения своего тела. Ты танцуешь тогда, когда ты можешь позволить телу быть в потоке танца. Большая трудность обычно заключается в твоих непрекращающихся сравнениях и суждениях. Вместо того чтобы позволять движениям просто происходить, вы прилагаете большие усилия, чтобы движения были красивыми и не были неприглядными, и тогда вы застываете, цепенеете и становитесь неуклюжими.

Вчера вечером вначале танцевали лишь несколько человек. Так легко можно оказаться в ситуации, когда за вами наблюдают, а это может смутить вас. В других случаях ты видишь, как кто-то делает нечто фантастическое, и начинаешь сравнивать с ним свои движения. Если ты пытаешься копировать его движения, ты начинаешь зажимать свое внутреннее чем-то внешним.

Но если ты видишь, что кто-то двигается, и внимательно наблюдаешь за импульсами своего тела на его движения, тогда ты можешь сдвинуться со своей мертвой точки. Тогда ты можешь ощутить восторг и движение в своем теле и позволить им проявиться, расти и развиваться без сравнений и суждений. В истинном танце ты позволяешь течь своему сознанию в движении. Осознавайте, что происходит вокруг вас, и взаимно воспринимайте энергию и используйте ее. Танцуйте друг с другом и двигайтесь в соответствии с движениями и жестами других. Установите связь. Такой вид танца я нахожу приносящим наибольшее удовлетворение.

Но не считайте себя танцующими только потому, что вы вцепились друг в друга и никогда не отдаете себя танцу. Если вы оба то и дело повторяете одну и ту же схему длительное время, вы с успехом можете стать танцующими роботами. Но если вы позволяете, чтобы ваши движения развивались, и одновременно осознаете эту свободу движений и энергии других, вы всегда открыты в этом осознавании совместного танца. Это открытый танец во всей его полноте. Но это должно быть твоей полнотой, твоей собственной открытостью, твоей спонтанностью, твоими вращениями, твоей ответственностью, твоей связью, твоим телесным единством. Используй дугу Тай-цзи, чтобы каждое расширение энергии возвращалось назад к тебе и поддерживало тебя в движении без устали. Ты испускаешь постоянно энергию, и она всегда возвращается к тебе, не теряясь. Ты посылаешь ее человеку перед тобой. Он посылает ее назад, а ты посылаешь ее другому, а потом она снова возвращается назад к тебе.

Прекрасно, что в современном танце, который называется «Now», имеется определенная спонтанная свобода. Трудность только в том, что большую часть времени энергия выбрасывается наружу и не возвращается, что приводит к усталости. У многих молодых людей полно разочарований и энергии, от которых они хотели бы освободиться. Когда же мы становимся старше, мы собственно больше не хотим освобождаться от энергии. Мы хотим ее использовать, мы хотим ее сохранить. Если ты понимаешь Тай-цзи телом, это помогает тебе освободить энергию с чувством быть способным вернуть ее по дуге и использовать заново. «Танцевать щека к щеке», вероятно, один из способов выражения близости, но я полагаю, что вы можете быть такими же близкими с другими танцующими, до тех пор пока вы соотноситесь друг с другом. Нет нужды согласовывать движение до такой степени, что оно становится зеркальным отражением, или следовать друг за другом как тень. Поэтому я не настаиваю на занятиях, чтобы вы следовали точно за мной. Иначе мы бы выглядели только как парадная труппа Тай-цзи. Зрители, может быть, сделают тебе комплимент].! по поводу твоей формы, так как ты выполняешь ее точно так же, как твой учитель. Но они не замечают, что ты до умопомрачения косишься на образец и не сделал ничего действительно своего.

Когда я был ребенком, мы вставали каждое утро, шли к учителю Тай-цзи и просто дышали и упражнялись в начальном подъеме рук. Учитель месяцами не разрешал нам делать ничего другого. Если я попрошу вас делать это хотя бы в течение шести дней, вы покончите с занятиями и потребуете назад свои деньги. Ребенком на занятиях меня вдохновляло то, что происходило вокруг меня. Прохладным утром уто могла быть игра с паром во время дыхания. Когда было рано, капли росы висели на листьях бамбука. На другое утро прыгающая лягушка или пролетающие птицы. Если ты не являешься обозревающим, то конечно же тебе становится скучно.

Все меняется: ничто не остается прежним. Нечто постоянно всегда только по отношению к изменениям. Если мы будем носить шоры, то лишимся удовольствий жизни. Тай-цзи означает понимать, каким образом ты можешь быть доволен своим постоянным, так чтобы быть способным воспринимать перемены. Тай-цзи - это осознавание, Тай-цзи означает возвращение назад к центру, чтобы ты мог раскрываться, воспринимать и течь.

Вчера вечером несколько новых людей пришли в группу, люди, которые не знакомы с тем, что мы делали до сих пор. Вначале наша группа еще больше сплотилась, но обособленно от вновь прибывших людей. Затем, по мере того как каждый из нас становился все более центрированным, мы втягивали новичков в наш круг, становясь опять единой группой. Я полагаю, что каждый вошел в поток по меньшей мере на некоторое время.

В этой новой группе имелись в большей степени и добрая воля, и искренность, и открытость. Но как мы сравниваем эти различные свойства? Неужели тот рядом с дверью, разрешивший лишь небольшое движение своих плеч, как-то лучше или хуже человека, высоко подбрасывающего свои ноги? Кто честен, кто с доброй волей? Может быть, оба, может быть, ни один из них. Может быть, человек, подбрасывающий высоко ноги, занимается показухой, в то время как человек у двери по-настоящему осознанно может быть в гармонии со своим телом и тем, что происходит вокруг. Таким образом, не существует возможности их сравнивать. Настолько они по-разному проявляются.

Если ты сравниваешь, ты обосабливаешься от потока того, что происходит в тебе и вокруг тебя, теряешься в оценках и суждениях, размышлениях и головоломках. Если, танцуя, ты заметишь, что кто-то наблюдает за тобой, ты можешь, вероятно, отделить себя как самость. Вместо того чтобы отделяться от наблюдающего, ты можешь включить его как часть своего пространства. Ты и наблюдатель, вы будете лучше чувствовать себя, если ты установишь связь, если твое движение потечет вокруг его неподвижности. Может быть так, что он подзарядится твоей энергией и начнет двигаться с тобой. Будет он танцевать или нет, но у вас возникнет контакт. Вы оба можете позволить происходить вашим собственным движениям, и вам нет нужды ни игнорировать друг друга, ни сталкиваться.

Вчера вечером произошло много прекрасного. Стив по-настоящему ощутил свою связь со всей группой, непринужденно пересекая ее из конца в конец. Для такого грузного человека он казался очень сухощавым, так быстро он двигался через эту густую группу людей. Натали и я некоторое время исполняли танец плеч. Наши плечевые суставы, казалось, слились вместе. Роджер и Альберта просто чудесно кружились без конца. Дэниэл сказала мне, что во время танца, когда она позволила себе отдаться танцу, проявилось то, что она впитала за последние дни. Потому что она не занималась подсчетом: «О, я выучила сегодня то-то и то-то и теперь вот чего достигла». Процесс не подлежит учету и не происходит отдельными шагами, подобно тому, как наносится один слой лака или свежей краски на другой. Если ты становишься одним целым с учением, то оно проявляется, когда это тебе необходимо, когда ты являешься самим собой. Истинное учение иногда удивляет тебя, когда оно проявляется. Мы называем это «У-вэй» - действие посредством недеяния. Действие позволением происходящему происходить. Но зарождение такого доверия с необходимостью включает и тебя и окружение, как чуткость к самому себе, так и чуткость к группе. Это не предмет самонадеянной похвальбы типа: «Я доверяю существованию. Я невозмутим, я неуязвим, посмотри, как я хорош». Если твоя неуязвимость подлинна, тебе совершенно нечего о ней беспокоиться. Она будет проявляться в твоем собственном теле.

Мы можем теперь оглянуться на вчерашний вечер и констатировать, что это воспоминание о прошлом. Для нескольких людей это, вероятно, кульминационные точки их жизни. Возможно, что некоторые вообще не вошли. И то и другое в порядке вещей. Таков был опыт. Не ожидай, что он повторится. Ничто не повторяется. Если ты начнешь сравнивать с тем, что произошло вчера вечером, то ничто, однако, не будет тем же. Ты отделишь тогда себя от своего опыта и отвергнешь его, так как это все не так, как ты ожидал. Но если ты допустишь, чтобы впитал в себя опыт наподобие вчерашнего, ты научишься чему-нибудь и в следующий раз будешь осознаннее, когда начнешь танцевать. Под танцем я понимаю не только движение под музыку, но и поток, когда ты отсюда идешь в свою хижину и когда в столовой берешь кофе.

Это радость видеть целый день множество прекрасных и тонких размягчений в ваших телах. Это - истинный танец. Всегда есть люди, которые занимались дольше и которые могут поднимать ноги выше. Люди, подвижные от природы, часто склонны хвастаться этим. Я знаю это, потому что сам был большим шоумэном. Мне всегда легко снова впасть в эту дурную привычку и попробовать быть чем-то «особенным» вместо того, что я есть в данный момент. Мы все склонны к тому, чтобы научиться чему-то, чем мы как-нибудь можем так или иначе козырнуть. Ты должен признать, что охотнее делаешь то, о чем знаешь, что можешь делать это очень хорошо.

Если ты движешься под музыку или какой-либо ритм, важно, чтобы ты сделал ритм частью самого себя и соотносился с ритмом, чтобы ты работал вместе с музыкантами. Ты танцуешь не под музыку, а танцуешь в музыке. Поэтому я прошу музыкантов играть в центре помещения, чтобы мы могли танцевать вокруг них. Мы снова можем использовать магический круг и чувствовать, что противоречия нет: «Они - там и производят звучание, а мы - тут и воспринимаем его». Когда их звучание стало теплее, то и в нас возникло звучание, отклик. Когда мы затем почувствовали, как их звучание стало единым с нашим звучанием, мы стали танцем.

Музыканты сказали, что им понравилось ощущение от того, что они в середине, вместо того ощущения, которое есть, когда люди являются зрителями, которые в действительности не с ними. Я понимаю это, потому что, когда я танцую на сиене, есть свет рампы и люди сидят и смотрят. На Западе мы ходим в театр, чтобы посидеть в удобном кресле и посмотреть на сцену, на которой выступающий показывает нечто необычное. Это так называемая эстетическая дистанция в театре. Ситуация «четвертой стены». Это так, как будто тебе разрешено подглядывать в замочную скважину, пока ты в театре. Ты знаешь - то, что ты видишь, не происходит по-настоящему: это всего лишь актерская игра; если на сцене умирает актер, ты можешь оценить, оставаясь приятно безучастным.

На Востоке не придается большой ценности подчеркиванию дистанции. Если актер умирает на сцене, он воспроизводит все движения умирающего и потом просто встает и уходит - и это принимают. Исполнитель поет песню, и в середине ее приходит рабочий сцены и приносит ему чашку чая. Исполнитель лишь поднимает свои длинные рукава, чтобы прикрыть рот, пока он отпивает. Затем он отдает рабочему чашку и продолжает песню.

Это честнее и спонтаннее, чем то, к чему привыкло здесь большинство из нас. В противоположность торжественной атмосфере большинства театров на Западе китайский театр непринужден и доставляет удовольствие. Позади каждого зрительного места находится чайная чашка. Постоянно вокруг ходят уличные торговцы и продают чай и еду. Полно горячих полотенец, чтобы не дать вам задремать. Люди едят и щелкают семечки дыни, пока дети носятся вокруг и висят на краю сцены. В этом больше от живой ситуации отдачи и приема. Нет твердо установленного времени для рукоплесканий.

Если исполнители хороши, зрители поют вместе с ними и приходят в восторг. Если актеры не хороши, зрители выражают недовольство и швыряют на сцену различные вещи. Все китайские пьесы передавались столетиями. Все точно знают, что произойдет. Конец не является тайной. Показываемые истории фантастичны и преувеличены. Зрители и исполнители настолько сроднились с ними, что и те и другие каждый раз вновь воссоздают самое существенное и позволяют ему ожить. Никто не претендует на то, что этого никогда не было. Таково принятие того, что под солнцем действительно нет ничего нового. Исполнитель не ведет себя самонадеянно и не говорит: «Я изобрел это». А зрители не говорят: «Только я воспринимаю это так».

Я охотно смотрю, как работает группа музыкантов. Те из вас, кому нравится джаз, знают, что джазовые музыканты понимают Тай-цзи. Они знают, как импровизировать вместе. Они по-настоящему поддерживают посредством своей музыки общую беседу. В китайском театре музыканты и исполнители тоже в гармонии друг с другом. Барабанщики очень точно следуют движениям и жестам исполнителей, воплощая их в звуках. Их дыхания сливаются.

Если в этой стране в балете танцуют с оркестром, то дирижер руководит, а танцоры стараются следовать музыке. Обычно танцоры репетируют с магнитофонами и, таким образом, знают, сколько тактов они должны протанцевать. Но иногда они получают нового дирижера и не имеют достаточно времени для репетиций. Тогда они находят темп изменившимся, а так как они не могут приспособиться, то результат смешон. С этой проблемой ты сталкиваешься, если полагаешь, что существует общий знаменатель, неизменная система отсчета. Ты принимаешь ее существование как само собой разумеющееся, а если ты ее теряешь, наступает катастрофа. В восточном театре не существует точно установленного временного согласования. Не существует нотной системы, в которой можно было бы записать музыку или движение. Китайский исполнитель учит свою роль в то время, когда он поет под свои движения. Таким способом из движения возникает временная настройка пения. Когда они углубляются в это, причем со всей отдачей, тогда временная настройка происходит внутри.

Большинство людей, которые идут на концерт, только слушают и входят в свой собственный транс. Я всегда удручен, когда вижу помещение полное интроспективных людей, потому что отсутствие направленности вовне приводит к разобщенности и отчуждению. Мы должны открывать себя музыке, чтобы в результате мы чувствовали, как приятно переживать то, что в действительности происходит с нами и вокруг нас.

Вчера   вечером   мне   одно   бросилось   в   глаза. Большинству из нас легко удается точно придерживаться ритма музыки. Но было довольно трудно двигаться в нем свободно. Что такое ритм? Каждый из нас имеет немного другой ритм. У этого места определенный ритм. Он - поток. Он - чувство, что ты плывешь вместе с чем-то. Иногда мы говорим о ритме жизни. Он не только определенный   размер,   которого  пытаются   точно придерживаться. Нет нужды привязываться к темпу. Твой собственный ритм может быть выше или ниже или в нем и снова вне его. Но это сплетение с музыкой труднее. Оно как переход в Тай-цзи, который продолжает течь,  не останавливаясь.  Ты не можешь попадать в каждый ритм.  Ты должен все время ощущать,  как энергия изменяется, иначе неизменное ускользнет от тебя. Когда играет ударник, он ощущает постоянную связь звуков,   хотя он  обозначает каждый  ритм.  И поэтому у хороших музыкантов, играющих вместе, вещи заканчиваются так же прекрасно, как плавно завивающийся хвост.

Некоторые из вас говорили о сокращенной форме Тай-цзи, которую можно выучить и которая опускает определенные мотивы перехода. Определенные повторения должны, однако, помочь тебе стать текучим, выполняя форму, владея ей без размышлений. Если опустить эти повторения, то некоторые переходы могут стать неуклюжими и нагроможденными. А последовательность теряет свою плавность.

Когда новичок начинает заниматься, он постоянно думает: «Сейчас будет это, затем следует то-то и то-то». Это все еще ментальный процесс, который будет грузом, пока ты не выйдешь за пределы программирования. После некоторого периода практики промежуточные движения становятся столь же важными.

Форма является всего лишь рекой, которая намекает тебе на способ течения. Она - что-то текущее, незастывшее. Если фотограф хочет сделать снимок, то невозможно действительно точно сказать ему, когда он должен его сделать. Нельзя сказать: «Вот теперь, вот оно». Мы обычно склонны к крайностям, подчеркивая длину и глубину. В Тай-цзи мы не выделяем длину как нечто позитивное. Быть высоким не лучше, чем быть низким, быть толстым не лучше, чем быть худым. Все противоположные факторы должны воедино сплавляться.

Многие люди спрашивают меня: «Вы используете в своем Тай-цзи музыку? Музыку какого рода вы используете?» Я говорю: «Это зависит от того, какая музыка звучит в это время». Обычно когда я думаю о музыке Тай-цзи, я думаю о естественных природных звуках. Это звучание, на которое ты всегда можешь положиться, с чьей помощью ты можешь двигаться, контактируя со своим окружением. Шум дождя, моря, шумы уличного движения, пролетающих самолетов, пение птиц, шелест листвы. Я получил пленку со звуками зоопарка Сан-Диего, сделанную в пять часов утра. Она заполнена звуками зевающих павианов, просыпающихся «птиц-носорогов» и гиббонов, которые ведут оживленную беседу. Неожиданно слышно «тук-тук-тук» моторизованных ножниц для стрижки деревьев.

Ты пользуешься имеющимися в наличии звуками. Мы, например, сейчас в Большом Сюре. Раскройся звучанию моря, приглушенному шороху утреннего тумана, звучанию, которое сейчас происходит. Это была бы ироничная шутка, если бы я поставил здесь запись с шумом моря. Когда мы пили кофе, кто-то сказал: «Видел ли ты картину, на которой маленький мальчик смотрит по телевизору, как идет снег, хотя в то же время снег шел за его окном?» Мы должны распознавать эту глупость в себе. Почему так получается, что мы сидим и судачим о природе, когда мы окружены со всех сторон природой? Если мы не чувствуем ее, если не позволяем природе быть в присутствии нас, не имеет смысла говорить о ней.

Иногда мы поем мантры, когда занимаемся Тай­цзи, чтобы сделать более ровным непрерывный поток энергии. Мы используем то, что у нас есть, а именно, наш голос. Многие люди поют «Ом». Некоторые люди выбирают «Ом» по мистическим или религиозным причинам. Для меня это лишь приятное, плавное звучание. Ты придаешь своему рту округлую форму и позволяешь звуку изливаться. В детстве мы часто пели: «На My О Ми То Фо», китайскую версию буддийского пения. У каждого свой вкус. Это всего лишь некоторые вариации одного общего плавного звука, идущего из твоего центра, который ты и в самом деле можешь почувствовать исходящим из твоего центра.

Единственное мое возражение против музыки в Тай-цзи, у которой тяжелый размер. Было бы странно делать Тай-цзи на размер три четверти, так как тяжелое ударение на счет один привносило бы в твои движения качество маятника. Колебание вверх и вниз и качание из стороны в сторону были бы слишком акцентированы, и промежуточные движения были бы смазанными. Если мы попробуем на четыре четверти, и длительное время будем оставаться в данном ритме, то движения будут выглядеть как фотографии отдельных «поз» Тай-цзи в столь распространенных учебниках. Это выглядит так, как будто бы все отсчитывают один размер. Некоторые из нас сидели за завтраком и смотрели, как другие занимаются на террасе Тай-цзи. Я услышал замечание: «Они определенно считают». Они не считали, однако их движения производили впечатление размеренного ритма. Такого впечатления не должно быть при занятиях Тай­цзи, даже если размеренность течет подспудно. Это как ритм  барабана.   Если  ты  руководствуешься  звуком каждого удара, то станешь застывшим и судорожным. Если барабанщик будет подсчитывать все удары, его запястья очень устанут, потому что каждый счет требует новой энергии.

Пару лет назад летом у меня была возможность поработать с группой музыкантов в Ла Холла. Паулина Ливерос и некоторые из  ее  «ансамбля»   принимали участие в некоторых моих семинарах по Тай-цзи, и я заметил, что их группа работает аналогичным образом. С   тех   пор  мы  провели  вместе  много  семинаров  и концертов, исследуя разведали звучание Тай-цзи. Мы садимся и дышим и позволяем явлениям происходить. По большей части мы начинаем совсем просто и поем нашими голосами «Ом» или звук, который возникает сам. Мы позволяем этому однотонному звуку звучать, однотонному звуку, в котором в то же время миллионы звуков. В этом одном звуке мы можем услышать все звуки. Инструменты, которые мы используем чаще всего наряду с голосом - духовые и струнные, даже аккордеон, все инструменты, которые могут держать долгий звук.

Давайте попробуем. Удобно сядьте со скрещенными ногами. Важно, чтобы пространство перед собой вы оставили открытым. Если вы слишком отклонитесь назад, вы будете напряжены спереди. Действительно почувствуйте Дань-тянь, диафрагму или нижнюю часть живота и сохраняйте его доступным для новых ощущений.

Вспомните о предыдущем циркулирующем дыхании по кругу. Просто следите за естественным течением вашего дыхания. Не выдыхайте с силой воздух и не втягивайте его умышленно. Позвольте органическому процессу просто происходить.

Если ты раздумываешь: «Когда же я начну использовать мои голосовые связки?», то поток тобою уже прерван. Твой голос напряжен и ты дышишь неравномерно. Но если ты позволишь дыхательному потоку просто быть, внутренний звук вынырнет спонтанно как слышимый.

В этом пении звук твоего голоса выступает как продолжение тебя самого, а не как отделенная от тебя часть. Ты не слышишь его обособленно. Ты не говоришь: «Ах, что за прелестный звук, он мне нравится». Звук растет из тебя. Я много раз слышал такое пение. Иногда люди уносятся этими прекрасными звуками, которые они издают. Но в самые лучшие часы общего пения, которые я пережил, мы позволяем открытость во всем, не только в голосах. Это так, как будто открываются даже поры твоего тела, как будто звук растет из тебя. Ты производишь звук всем телом, а звук каждого участника становится твоим.

Мы часто думаем о музыке, у которой знакомая мелодия или четкая ритмичная структура. Если ты слушаешь что-то, что относительно неразмеренно и без особых флюктуации, тебе легко может стать скучно. Но если ты по-настоящему слышишь его и подпеваешь ему, и он же является мантрой, и ты становишься им и течешь с ним, тогда однотонный звук становится миллионами звуков. Музыканты, совершенно углубившиеся в это, могут часами без перерыва вести звук, так как они находятся внутри звука.

У Эрика Сати есть короткая пьеса, которая должна была повторяться на одном из представлений три сотни раз. Она игралась в Нью-Йорке несколькими пианистами, сменявшими друг друга и постоянно повторявшими пьесу. Мне кажется, билеты стоили восемь долларов, и чем дольше вы оставались, тем больше денег получали назад. Все длилось около двенадцати часов. Это вопрос вовлеченности. Если ты действительно вовлечен во что-то, то время относительно. Что такое прожить жизнь? Что есть мгновение? Действительно, самое лучшее звучание для Тай-цзи - это та открытая внутренняя тишина, которая дает возможность окружающим тебя звукам проникать в тебя. Если ты в Биг Суре, то это море. В горах - это звучания гор. Если ты делаешь Тай­цзи в метро, то это снова нечто другое.

Однажды я ехал в качающемся и трясущемся вагоне метро, в котором все были напряжены и неустойчивы, постоянно пытаясь бороться с качанием. Потом я увидел мужчину, идущего по вагону, и это было прекрасно, как он совершенно уступил качанию и колебаниям вагона. Он был действительно центрированным, текучим и податливым движениям. Когда он садился, он рухнул, и я понял, что он в стельку пьян! Большинство из нас расточают так много энергии в борьбе против сил, которые нас окружают, когда так легко уступать им. Ты не обязан напиваться, чтобы раскрепоститься и стать более поддающимся.

Большинству танцоров хотелось бы иметь тело, как по шаблону, только кожа и кости и очень длинные ноги и руки. Если танцевать перед определенным балетным обществом, а ноги недостаточно длинны, то действительно не примут, независимо от того, как хорошо танцуешь. Если родился с недостаточно длинными конечностями, то вправе бояться. Может быть, тогда скажут: «Если я буду достаточно упорно упражняться, растягивая руки, вполне возможно, они станут длиннее». Но если ты будешь упорствовать в этих жестких растяжках, твои руки могут стать длиннее, но движение умрет, а жест будет выглядеть ограниченным. Если ты расслабишься и будешь думать только об ощущении простираемости расслабленной руки, то она будет казаться длиннее, хотя с физической точки зрения у нее будет та же длина. Человеческое чувство измеряется не размерами тела, а тем, как оно движется. Если ты отдаешься ощущениям тела, то для тебя оно и расширяется, и изгибается.

Попробуем теперь более сложную вариацию Туй-шоу, которая называется «Прилипание». В этом мы позволим помочь музыке консервных банок. На этой кассете звуки такие же, как у стаи птиц, запертой в комнате. Очень странный звук. Отчетливо ощущается, что птица не на природе. Если мы будем делать Тай-цзи в этом помещении, мы окажемся в таком же положении, как птицы.

Арлен, ты прилипаешь ко мне, следуешь за мной без ограничений. Оставайся со мной и не теряй меня. Если мы только предоставим свободу действий нашим телам, может произойти многое. Найдите все своего партнера и делайте так же. Позвольте звукам, издаваемым птицами, провоцировать  ваши  движения.   Попробуйте  все возможное, все направления и повороты. Понаблюдайте, можете ли вы передать  ваш поток другим телам и связать с ними, так чтобы мы могли делать движение по цепочке. Прилипни на некоторое время к кому-то, а потом стань свободным и найди кого-то другого. Когда ты играешь  с  упражнениями,   подобными   этому,   и проявляется   руководящая   роль   ощущений,   ты чувствуешь, что все твои части движутся слитно и живо. Если ты позволишь движению нести себя, все как-нибудь согласуется друг с другом. Но едва ты начнешь думать, ты застрянешь.

Теперь мне хотелось бы показать вам другой вид Туй-шоу, где ваши кисти движутся в вертикальном кругу. Вначале вы стоите в кругу и принимаете середину круга как своего партнера. Поставьте вперед правую стопу и ведите правую кисть почти до уровня груди. Сделай три медленных шага вперед и соверши своей правой кистью в вертикали полный круг, как будто ты катишь от себя колесо. Затем поверни свою руку к себе и позволь ей двигаться по кругу назад, как будто колесо катится на тебя. Представь, что ты очень игривый слон, который выпрямляет свой хобот за земляным орехом и затем   берет   его,   чтобы   съесть.   Это   выпрямление, собирание и возвращение. Вместо руки с суставами и угловатыми   движениями   ты   обладаешь   гибкостью слонового  хобота.   При  выпрямлении  вся  твоя рука поворачивается наружу, как бы говоря: «Уходи». При собирании  твоя  рука  обращается  вовнутрь,   как  бы кивая: «Иди сюда».

Теперь возьмите своего партнера и сделайте это вместе кистями. В то время как один из вас в роли Ян движется вперед, другой в роли Инь движется назад. При этом ты говоришь своей кистью при движении вперед «Уходи» и при движении назад «Иди сюда». Позволь своему телу ощутить этот круг и стань частью этого связывающего вас кругового движения.

Играйте со своими запястьями, пока вы обхватываете кисти. Агрессивное движение вперед переходит в отступающее, принимающее движение назад. Ты отвечаешь на продвижение вперед своего партнера, движешься назад и сгибаешь кисть к себе. Ты собираешь и принимаешь энергию, которая идет к тебе.

Когда я работаю с некоторыми из вас, я могу почувствовать, как ваше запястье сталкивается с моим и встречает мою противоположную энергию. Это затрудняет мне начало, так как я должен попытаться приспособиться к вашей силе, которая зачастую слишком сильна и без нужды напряжена. Я должен бороться с вами. Если же силы нейтральны, то тогда становится возможным мое движение с вами. Потом вы обучаетесь прислушиваться своим телом и наши движения становятся более соответствующими энергии. Чем больше ты пытаешься цепляться, тем больше ты соскальзываешь. Не представляйте касание как прочно сваренное место и не сливайтесь друг с другом как сиамские близнецы. Просто ослабьте запястье и локоть, ощущайте касание и теките с ним. Почувствуйте, как устанавливается связь с вашим основанием через запястье, руку, позвоночник, бедра, ноги и вниз в ваше основание. Возможно, ты обнаружишь гармонию движений как внутри своего тела, так и с другими телами. Ты становишься осознающим взаимосвязанное течение. Практикуя и становясь чувствительнее, ты уже не будешь столь специально концентрированным на таких частях, как руки, ноги и т.д. Общее чувство твоего физико-ментального Я будет развиваться и становиться инстинктивно осознающим. У тебя не будет такого ощущения, если ты постоянно проверяешь детали интеллектуально. Просто позволь телу вовлечь ум в объединение, в котором сливаются вместе все части тебя.

Пока вы продолжаете делать это Туй-шоу, я хочу заострить ваше внимание на некоторых аспектах того, что мы делали. Вчера вечером при исполнении народных танцев было великолепно, нам было действительно приятно вместе проводить время. Может быть, вначале вы считали структуру народного танца ограничивающей, не дающей развернуться. Вы совсем не знали шагов, и вашей основной заботой было смотреть на лидера и учить шаги, а затем вы пытались воспроизвести позы и становились скованными. Я шел по кругу, брал ваши руки, надеясь, что вы все-таки заметите, что мы делаем Туй-шоу, когда выполняем шаг виноградной лозы. Если в твоих руках нет живой раскованности, как вообще тогда твои движения могут соответствовать движениям тех, кто слева или справа от тебя? Ты можешь войти в своеобразие ритмики народных танцев, если ты следуешь движению и позволяешь ему вести себя. И тогда тебе не нужно упорствовать в изучении танцев с позиций разума.

Мы танцевали в основном греческие и израильские танцы с чудесным ощущением прилипания к земле и наполненности мощью. В этом виде танцев обычно поют вместе в духе движений. Когда ты без забот просто позволяешь течь через себя пению и ощущениям, вызываемым движениями, тогда танец овладевает тобой.

Кроме того, в каждом народном танце движение повторяется по нескольку раз и в итоге можно выучить танец, просто танцуя. Туй-шоу, которое мы делаем, повторяется так часто, что ты, вероятно, спросишь: «Это вообще приведет меня куда-нибудь?» Ты никуда не придешь, а если ты по-настоящему вовлечен в Туй-шоу, то у тебя не возникает подобных вопросов.

Очень важно не делать Тай-цзи торжественно. Часто видишь людей, которые очень сосредоточенно занимаются Тай-цзи. Все делается подчеркнуто молча, и кроме движущегося тела все тихо. Не относись к Тай­цзи как к чему-то оторванному от жизни, как к чему-то особенному, священному, как к некой экзотической восточной диковинке. Тай-цзи может быть такой же забавой, как и народные танцы. Ты должен петь внутренне. Тай-цзи - танец в его самой чистой форме, кристаллизированной, избавленной от всех лишних движений. Тай-цзи - неисчерпаемый источник. Ты можешь его видеть, чувствовать и слышать. Движется ли твое тело подобно звучанию океана? Как треск дров в огне? Как ветер? Как пространство между листьями дерева? Или вы, как мебель, которая стоит строем, которая расставлена сознательно?

Когда мы покидаем созданные людьми городские структуры и наблюдаем за природой, мы чувствуем особое облегчение, восторженно изумляемся естественному порядку вещей. Мы смотрим на гору и говорим: «О, она прекрасна!» Лишь немногие имеют дерзость сказать: «Ах, она не находится в равновесии. После того, что я выучил на занятиях по искусству, гора чуть наклонена в одну сторону. Мы должны добавить еще одну цепь гор, чтобы восстановить равновесие». «Дерево слишком маленькое, оно не находится в равновесии с остальными деревьями там, и по моему ощущению искусства это дерево изгибается неправильно. Мы должны изменить ему направление». Такой подход уместен только тогда, когда вы пытаетесь имитировать природу, закладывая, к примеру, садик в своем дворе.

В китайском садоводстве дизайнер пытается позволить течь природе. Садовник не говорит: «Я -художник, и поэтому могу сделать нечто прекрасное». Скорее он скажет: «Если я допущу, что теку, как инструмент природы, то мое деяние также будет принадлежать природе. Я буду оформлять соответственно потребностям природы». Все, что он спланировал и спроектировал, будет результатом его внутренней взаимосвязи с природой.

Подобным же образом в Тай-цзи природа твоего тела является ведущей, вершителем. Ты не говоришь: «Теперь мышцы руки делаете это, кости ног делайте то». Если ты будешь так поступать, то окажешься в безнадежной путанице, когда движения станут многообразнее. Ты должен позволить, чтобы собирание и расширение твоего центра работало на тебя. Твое тело станет композицией оркестра, которая прекрасно согласована и едина. Позволь звучанию перенять руководство. Не дирижируй все время. Ты один раз поднимаешь в начале палочку, и этого достаточно. В итоге даже первое движение палочки станет спонтанным.

Это как в истории с сороконожкой, которая хорошо двигалась вперед, пока кто-то не спросил ее, как она управляет всеми ножками. Когда она начинает думать о каждой отдельной ножке, ее мозг совсем не может их скоординировать друг с другом. Вся энергия, все мышцы во множестве многих ножек должны собраться и объединиться в одном простом кристально-чистом

действии. Точно так же, как все ножки сороконожки объединяются в одно согласованное действие, все возможные движения Тай-цзи должны неявно укладываться в явном начальном движении.

Ум и тело едины. Мы должны научиться снова двигать вместе свои тело и ум. Телесный ум, ум, облекаемый телом, тело, парящее вокруг ума, ум, струящийся вокруг тела, сливающийся тело-ум, переливающийся огромными сферами, которые, перемещаясь, изменяются по величине. Когда мы озабочены каждой деталью, мы цепенеем. Детализация погружает нас в трясину, тогда как ощущение целостности результативно. Тогда, как следствие, приходит радость освобождения и позволения, и танец проявляется. Танцевальный процесс - это энергия, которая попеременно собирается и растекается. Этому процессу сопутствует удивление и ощущение открывания нового.

Я не так давно стал отцом, и наблюдения за моей дочерью доставляют мне большую радость. Она много танцует со мной, и у нее всегда новое отношение к привычным вещам и явлениям. Когда она просыпается утром, мы проводим всегда определенное время вместе. У нас свое маленькое соглашение. Она пьет свой сок и съедает тарелочку каши. По-видимому, каждое утро у нее новый способ просить свой сок, пить его, есть кашу, рассматривать цветы, проговаривать те же самые слова, даже если она повторяет свои открытия о птицах, или белках, или цветах.

Близость к ребенку помогает нам открывать вновь детство, живущее в нас. Ребенок является спонтанным: он не пытается быть таким. Спонтанность проистекает — она просто течет, как дождь идет, как гром гремит, как растут деревья, как раскрываются цветы. Ты не в силах принудить цветок раскрыться. Он раскрывается сам. Также твое Я. Позволь своему Я быть самим собой. Не в .смысле эгоистичным, а просто позволяя своему Я проявляться как раскрывающийся цветок, чтобы каждый из нас двигался и танцевал, соответствуя своему собственному цветению.

Тай-цзи произрастает из недвижимого подобно тому, как цветок раскрывается и закрывается. Сожми кулак и посмотри на него. А теперь медленно раскрывай его, наблюдая за расходящимися пальцами. Рассматривай пространство между пальцами, отслеживай поток ощущений и тепло в своей ладони. Закрой это пространство в кулак, а затем вновь открой его. Тай-цзи - это чередования вдоха-и-выдоха, взаимоперетекания расширения-сжатия, позволения этим двум чувствам, которые только кажутся противоположными, сосуществовать и сливаться. Исследуя серединную сферу своего захвата, ты будешь чувствовать себя менее раздираемым обеими крайностями. Крайности и область между ними охватывают все возможности жизни. Иногда мы чувствуем себя как сжатый кулак, а иногда видим, что слишком разбрасываемся, теряясь все больше и больше. Но только ощущение процесса в серединной области и является тем, что поддерживает нас сбалансированными.

Теперь поднимите вперед ваши руки и соедините кончики пальцев, чтобы руки образовали круг. Вы видите пустой круг перед вами? Он тоже часть вашего тела. Посмотрите: руки, образующие круг, - это плотность. А что же с пространством между руками? Вы отвергаете его? Вы говорите, что оно не есть ваше тело, что у него нет ничего общего с вами? В нем все связано с вами. Вы включаете его, и оно становится вами.

Пространство между вашими ногами также обеспечивает ваше равновесие в основе Тай-цзи. Когда ты концентрируешься на пространстве Инь, ты избавляешься от неуверенности и напряжений в ногах. Только вследствие этого расслабляются мышцы. Иначе ваши бедра могут перенапрячься до боли.

Легко касайтесь руками бедер внутри и снаружи до колен, чтобы вы могли ощущать чувствительность своей кожи. Именно это ощущение пространства приподнимает ваше основание и обеспечивает движения без напряжения.

Теперь поднимайте вперед ногу, пока бедро не займет горизонтальное положение. Голень и стопа при этом свисают расслабленно, свободно покачиваясь. Поддерживайте бедро руками, чтобы не было необходимости использовать мышцы ног, пока вы не обретете чувство поддержки. Затем попробуйте следующий вариант. Теперь поднимите ногу, не поддерживая ее кистями, и посмотрите, можете ли вы иметь то же чувство опоры, используя вместо рук пространство под ногой.

Это балансирование на одной ноге выглядит как мотив, который называется «Золотой петух». Поднимайте перед собой согнутую расслабленную правую ногу, пока бедро не станет горизонтальным. Одновременно поднимайте правую руку, как будто она тянет ногу вверх за невидимую нить. Затем легко опускается локоть, и несущее колено становится мягким, в то время как вы опускаетесь в Дань-тянь. Теперь опустите правую руку и правую ногу вниз и повторите движение другой стороной. Когда нога поднимается, вы вдыхаете, чтобы вы могли позволить дыханию нести вас. Вы не поднимаете ногу. Вы отталкиваетесь стоящей ногой, а другая нога воспаряет на пространстве под ней. Пружиньте, приподнимаясь и опускаясь на поднятой ноге, позволяя пружинящему действию вибрировать как эхо, пока нога отдыхает.

С каждым подъемом, с каждым изменением вашей позы не забывайте о движениях в пространстве вокруг вас. При подъеме представляйте, что ваши руки и ноги покоятся на пространстве под ними. Равновесие должно быть взаимным сотрудничеством пространства Инь и пространства Ян. Это избавит вас от опасений при попытках добиться определенной позы и ее дальнейшего сохранения. Представляйте, что пространство под вами выталкивает вас вверх, пока вы движетесь. Пока вы это делаете, сохраняйте ощущение энергии, поднимающейся вверх между ногами и достигающей центра. И при опускании, и при подъеме должно присутствовать ощущение восхождения. Иначе вы будете чувствовать себя придавленными, а вскоре будете переваливаться с боку на бок как утка.

Найдите среднюю линию, проходящую через верх вашей головы, и потяните рукой волосы вверх, чтобы напомнить себе, что ваше туловище поднимается вверх во время движения. Укрепитесь в этом чувстве и затем опускайтесь еще ниже, чтобы таким образом ваш подъем стал еще выше. Под вашим туловищем две ноги пружинят вверх. Ты вынужден опускаться перед тем как подниматься. Так же должно ощущаться растягивание в двух направлениях, в то время как энергия, идущая сверху, и энергия, идущая снизу, встречаются и возвращаются. Вы излучаете энергию и забираете ее назад. Вы не теряете ее. Она всегда возвращается к вам

по дуге из бесконечности. Позвольте энергии двигаться в вашем позвоночнике. Она восходит вверх, затем по дуге наружу и вниз, а потом снова вверх, пока вы принимаете ее из земли.

В одной из глав Дао-дэ цзин утверждается, что ты уходишь дальше, когда ты прибываешь; если ты уходишь дальше, ты делаешь поворот; если ты продолжаешь поворот, ты возвращаешься назад; и в конце концов приходишь назад к самому себе. Ты можешь открыть это в своих движениях. Если вы позволите течь энергии, то тело сделает все, что ему необходимо, чтобы приспособиться к ней. Если энергия не может идти дальше, вы скручиваетесь и поворачиваетесь, возвращаетесь назад и постоянно переносите свой вес, сохраняя равновесие по мере того, как становитесь все более центрированными. Тай-цзи помогает нам перешагнуть телесную ограниченность того, что мы есть: ограниченность ваших представлений о том, что вы можете сделать со своим телом. Наши тела ограничены, но когда мы понимаем, о какой дугообразности движений идет речь, тогда тело как будто бы безгранично.

А теперь я выполню упражнение, которое называется «Пять элементов». Пять элементов - это огонь, вода, дерево, металл и земля. Этот мотив важен, чтобы дать вам чувство ориентации по четырем направлениям. Большинство китайских учителей настаивает на том, чтобы вы начинали лицом к северу. Но в данном случае мне нравится начинать, глядя на океан, который для нас находится на западе. Должны ли мы начинать с севера? Почему должен быть север? Если вы в комнате, в которой единственный приятный угол направлен на юго-запад, почему не начать в этом направлении?

Сделайте вашей правой стопой шаг вперед, причем вы толкаете вперед тем же движением, которое мы использовали в «Ань». Это - «Шаг огня или энергии», при котором вы можете представить, что из ваших ладоней вырывается огонь.

Естественным переходом огня, разумеется, является шаг назад, «Шаг воды».

В то время как вы оттягиваете энергию назад к себе и принимаете ее, перенесите свой вес назад на левую стопу. Затем повернитесь налево и позвольте вашим ладоням обратиться наружу и описать дугу, а потом переведите их на вашу правую сторону. Это гладящее широкое круговое движение наружу и направо — элемент дерево или рост.

Дальше поворачиваетесь вправо до тех пор, пока вы можете поворачиваться, не сдвигая стоп. Это крайнее скручивание и поворот - элемент металл. Чтобы освободиться от него, ведите левую ногу по кругу, пока она не будет под вами, и вернитесь назад к пятому элементу, земле, которая символизирует центр. Вы вбираете энергию и поднимаете ее вверх и разрешаете ей осесть в вашем животе. Это то же движение, что и последовательность « Объять тигра», « Вернуться к горе », которую мы делали прежде.

Теперь вы видите, что ваше направление изменилось вправо на четверть окружности. Если вы повторите четыре раза, вы будете смотреть в том же направлении, в котором первоначально начинали.

Простое наставление в последовательности «пяти элементов» объясняется в созидающей силе Дао так: огонь - это ци, энергия, Ян, которые вытекают из тебя. Он должен быть быстро воспринят и уравновешен водой, которая есть «восприятие» и податливость — шаг Инь.

Если Инь и Ян объединяются, рождается новое открытое движение, — дерево, выражение естественной жизни и роста. Затем ты совсем немного проходишь по дуге, которая является металлом, и приходишь назад к земле. Металл может быть очень легко разрушающим и жестким, так же как и меч при неправильном его использовании, поэтому ты тотчас же направляешь эту разрушительную энергию вниз, в землю.

Некоторым из вас необходимо более развитое чувство цельности опоры. В тот момент, когда вы раздельно ощущаете переднюю ногу и заднюю ногу, вы в затруднении. Передняя и задняя ноги должны стать одной ногой в середине. Это ваш корень. Представь себе, что твои ноги образуют как бы ствол дерева с могучими корнями, уходящими в землю во всех направлениях. Вместо двух отдельных подпорок воображай одну опору.

В нашей культуре ни мужчины, ни женщины не имеют права сидеть с широко расставленными ногами. Мы сидим всегда со скрещенными или сомкнутыми ногами. Ощущение пространства между ногами исчезает все больше и больше, и теряется присутствие этой круглой подпорки снизу. Мы смеемся над ковбоем, который бежит так, как будто бы под ним лошадь. Но то, что мы видим в его теле, мы должны ощущать в своем. На Востоке мужчины обычно носят просторные штаны. Тяжелая материя между ног должна напоминать им об этом пространстве в середине.

Даже если вы делаете шаг вперед, не забывайте об этом единении, чтобы нога была в середине. Думайте о едином, о круге. Не позволяйте единому стать раздвоенным. В тот момент, когда вы разъединяете его, вы должны опереться на одну ногу и подтянуть другую. Начните с параллельно поставленных ног. Не поворачивайте их чересчур наружу, так как это отображает два различных направления.

Если вы тренируете последовательность «Пять элементов», то тогда ждите, пока вы не почувствуете исходящий из ваших ладоней огонь, прежде чем сделать шаг вперед. Позвольте течь энергии. Иначе ци застрянет в ваших кистях, а ваше тело будет чувствовать себя закупоренным. Если вы выполнили мотив четыре раза в одном направлении и осуществили полный поворот, то проделайте это же в другом направлении, причем ставьте впереди другую ногу. Не позволяйте себя запутать тем, что вы делаете его в другом направлении. Просто помните о том, что поворачиваться необходимо в ту сторону, которая открыта, то есть в ту сторону, поворот в которую естественен. Это важно, это - органическая часть Тай­цзи, которую вы должны узнать. Иначе вы постоянно будете беспомощны при этом шаге, попытаясь вспомнить, что было сказано о повороте, вместо того, чтобы следовать потоку движения. Если вы думаете и вспоминаете, вы теряете осознание вашего тела и вашего окружения.

Пока вы движетесь, вы можете следовать цельному единству — ваших правой и левой рук, вашей шеи и ваших плеч, вашего правого колена и вашего левого бедра, вашего правого носка и вашей левой пятки. Все многообразные части играют в оркестре вашего движения. Они ждут, что вы их освободите, чтобы они могли влиться в общую гармонию. Чаще всего мы препятствуем, удерживаем их от того, чтобы они двигались вместе в своей собственной гармонии.

Если вы раскроетесь вашему собственному телу, вы также раскроетесь и перед окружающим миром. Тогда вы увидите, что движетесь с удовлетворением, позволяя этому движению нести вас без вашего вмешательства.

Когда я гуляю в лунном свете, то обычно вижу по одну или другую сторону свою тень. Но вчера ночью тени не было, потому что луна была прямо надо мной. «Высокая луна». Жар солнца можно почувствовать, от него можно загореть. Я не знаю никого, кто чувствовал бы лунный свет и мог бы приобрести лунный загар. Я осмотрелся, а луна стояла прямо над моей головой. Она была невидима для меня, и она стала мной, она стала светом во мне и вокруг меня, невидимая сама. Часто лунный свет нравится мне только когда я вижу саму луну, вместо того чтобы забыть о луне и полностью узнать лунный свет вокруг меня. Это хорошая картина того, что ты переживаешь, когда начинаешь обретать покой и приобретать ощущение центрирования и подвешенности в центре. Лунный свет идет сверху, снизу, отовсюду. Тебе не нужно направлять свое внимание на внешние образы, подобно тому, как наблюдать за Учителем или думать о том, что делать. Это то же самое, что смотреть на саму луну все время и только по этому узнать, что лунный свет есть, вместо того чтобы напрямую воспринимать лунный свет.