Учителя и обучение

Относительно легко преподавать академический предмет, очень сложно обучать искусству, но труднее всего быть учителем йоги, потому что учитель йоги критичен к самому себе и непрерывно корректирует собственную практику. Искусство йоги совершенно индивидуально и носит практический характер. Учителя йоги должны полностью знать функции человеческого тела; они должны понимать психологию поведения людей, которые к ним приходят. Они должны знать, как реагировать на это поведение, а так же помогать, защищать и обезопасить своих учеников.

Учитель должен обладать многими качествами, и я бы хотел остановиться только на основных из них, чтобы вы уловили, осознали и работали над ними. Позже вы сможете открыть для себя многие другие методики. Учитель должен быть чистым, умным, пользоваться доверием, не бояться принимать вызов, заботливым, осторожным, творческим, бесстрашным, понимающим, созидающим, полностью верный и преданный своему предмету, рассудительным, добросовестным, критичным, полным энтузиазма, веселым, целомудренным и спокойным. В своем подходе учитель должен быть сильным, настойчивым и положительным. Он должен быть позитивным, пробуждая в учениках уверенность в успехе, и критичным по отношению к самому себе, критически оценивая собственную практику и отношение. Учитель должен всегда учиться. Он учится у своих учеников, и он должен обладать достаточным смирением, чтобы признаться им, что до сих пор пребывает на стадии изучения своего искусства.

Отношения между учителем и учеником подобны отношениям мужа и жены и отношениям отца и сына. Это очень наполненные и сложные взаимоотношения. Как в отношениях мужа и жены, чрезвычайно близких, учитель обязан ревниво следить, чтобы его ученики не упали, и помогать им на протяжении всей их практики. В то же время, как любящий отец по отношению к растущему сыну, учитель должен соблюдать определенную дистанцию. Задача учителя — защищать и направлять своих учеников, чтобы они не упали с того пути, по которому следуют. Ученики же должны применять то, что им дает учитель, чтобы не упасть в яму собственных ошибочных представлений. Между учителем и учеником существует двухсторонний обмен, заключающийся в любви, восхищении, преданности и самоотдаче.

Я очень хорошо помню, как в те времена, когда Индия была под властью Англии и Франции, индусы, возвращавшиеся из Европы, обычно вешали на свой дом таблички: "Вернулся из Франции" или "Вернулся из Англии", как если бы они становились особенными или привилегированными людьми. Подобное происходит сейчас в йоге. Западные студенты приезжают в Индию обучаться йоге, а затем по всему миру появляются учителя, "Вернувшиеся из Индии". Очень жаль, что многие люди, которые прошли небольшой курс обучения, объявляют себя учителями йоги. Только Богу известно, насколько богат их опыт и каково качество их работы. Люди, которые приходят к таким учителям, тоже ответственны за результаты обучения, так как они не проверяют своего учителя, действительно ли он обладает знанием. Ученикам тоже нужно иметь орлиные глаза, чтобы наблюдать за своим учителем.

Сегодня многие люди называют себя гуру, йогами или йогинями. Это неправильно. Учителей нельзя называть гуру, а гуру нельзя воспринимать как простых учителей. Гуру есть тот, кто рассеивает тьму и приносит свет. Гуру — это тот, кто всегда защищает своих учеников, чтобы они не смогли стать жертвами обстоятельств, и заставляет их работать больше и больше над развитием их смиренности и скромности. Гуру выполняет роль моста. Обладающий опытом истины, гуру играет роль моста, помогающего другим приблизиться к Богу. Гуру есть орудие Бога, сила которого направлена на то, чтобы встряхнуть тех, кто еще не понял духовной ценности жизни, чтобы привести таких людей к Богу.

Жить духовно означает жить настоящим. Вы одухотворены во время ваших занятий до тех пор, пока не думаете ни о чем другом, кроме практики. В тот момент, когда ваш ум блуждает где-то еще, возможно вы думаете о человеке, которого вы встретили на улице или вспоминаете слова, которые вам кто-то сказал на работе, — даже если вы в этот момент практикуете йогу, важно не то, что вы сейчас делаете, а то, что происходит в вашем уме.

Йога приносит устойчивость тела, ясность рассудка и чистоту сердца. Это покой, и другие люди замечают это состояние покоя. Развивайте эту высшую силу покоя, радости и наслаждения. Тогда другие, видя такую радость в вас, скажут: "Я тоже хочу радоваться". Вы являетесь подлинным помощником общества, когда ученик приходит к вам, а не вы к нему. В этом признак чистого обучения и чистого общения.

В моем методе обучения, по мере того как я обучаю вас множеству поз, я непрерывно удерживаю ваше внимание по два-три, иногда по четыре часа, не позволяя вашему уму отвлекаться. Те, кто занимался у меня, испытали это. Когда я веду занятие три-четыре часа подряд, замечают ли ученики, что прошло столько времени? Нет. В течение четырех часов я удерживаю их в одухотворенном состоянии. Если они пребывают в одухотворенном состоянии в течение четырех часов из каждых двадцати четырех, я могу сказать, что я делаю что-то хорошее в этом мире!

Предположим, что я прошу вас заняться медитацией, закрыть глаза и оставаться в молчании. Допустим, я тоже должен при этом закрыть глаза. Могу ли я знать при этом, что происходит в вашем уме? Потом вы скажете, что ваше состояние было духовным, но я отвечу, что в нем не было одухотворенности, ибо ваш разум где-то блуждал. Это не мой метод обучения. Мое обучение приходит извне, но при этом я заставляю ваши внутренние органы в течение четырех часов пребывать в состоянии осознания, сосредоточения на чем-то одном. Так что мне не нужен сертификат, чтобы определить, является эта практика физической или духовной йогой. Когда я обучаю, я знаю, что в течение четырех часов я не позволю вашему разуму блуждать. Когда я обучаю, я наполняю вас — вы полностью осознаете свое тело, ум, чувства и рассудок.

Я очень активен, когда веду занятия. Значит ли это, что я не медитирую? Вы можете медитировать, сидя в углу, но я постоянно двигаюсь и при этом медитирую. В чем же разница? Сидеть в углу с закрытыми глазами еще совсем не значит медитировать — это может быть просто опустошенность. Некоторые люди говорят, что я просто учитель физкультуры, потому что во время урока я прикасаюсь к телам своих учеников, поправляю их, прошу вытянуться тут или там. Тем не менее я одновременно осознаю и то, что происходит у меня внутри, и внешний мир. Когда вы сидите с закрытыми глазами, вы осознаете происходящее в вашем внутреннем мире, но не осознаете мир внешний. Я тоже смотрю внутрь себя, но с тем же вниманием я наблюдаю и за миром вокруг меня. В противном случае, как бы мне удавалось во время урока помогать такому числу учеников? Когда они делают ошибку, я немедленно поправляю их. Таким образом, проводя урок для пятидесяти или трехсот учеников сразу, я полностью собран. Когда человек полностью собран, когда он одно целое, это называется медитацией. Как я могу не медитировать, если я успеваю замечать ошибки трехсот человек?

Но когда вы закрываете глаза и говорите, что медитируете, вы не замечаете даже собственных ошибок. Я мог бы простосесть рядом с вами и говорить вам: "Делай это так, а теперь делай так", но это отделило бы меня от моих учеников. Вместо этого я подхожу к ученику, который делает что-то неверно, и поправляю его, так как он тоже должен увидеть тот свет, который вижу я.

Я не имею ничего против выявления ошибок моих собственных учеников, которые сами уже обучают йоге. Иногда я провожу занятия для пятидесяти или шестидесяти человек, больше половины из которых — учителя йоги. После того как я некоторое время наблюдаю за классом, я вижу, что они учат йоге без собственной практики. Сейчас я говорю о своих собственных учениках, так что вы должны ценить это. Когда такое случается, первым делом я провожу то, что вы могли бы назвать шоковой терапией. Когда учитель говорит, что сам он не практикует, но тем не менее знает, что он делает, я говорю ему, что должен перестать учить людей, если он не практикует сам. На Западе люди отправляются на занятия, даже не проверив уровень учителя. Как учитель проверяет учеников, так и они должны испытывать мастерство своего учителя, прежде чем принять его как учителя. Врач не может выписывать лекарства без надлежащей подготовки. Ученики должны давать лекарства своему учителю, если они знают, что его мастерство еще не достигло необходимого уровня. Это можно назвать моральным долгом. Обучение, совмещенное с практикой, этично, но не этично, если учитель, который обучает учеников, неправильно выполняет позы.

Йогу нельзя изучить с помощью лекций. Йоге нужно обучать через восприятие и практику. Ученикам очень легко определить, хороший у них учитель или нет. Я не обвиняю учителей; я возлагаю ответственность на учеников, которые приходят к учителю и не оценивают его уровня. В тот момент, когда ученик начинает оценивать учителя, последний замечает, что за ним пристально наблюдают. Это позволит ему понять, как мало он еще знает, это заставит его больше практиковать, и, может быть, он станет хорошим учителем. Таким образом, решение должны принимать сами ученики.

Официальные дипломы учителей не имеют большой ценности. Важно то, как учитель подходит к процессу обучения. Мир чист, Атман чист, но, к сожалению, в этом мире есть развращенные люди. По мере того как йога становится все более популярной на Западе, все больше людей начинают учить йоге, утверждая, что работают по методу Айенгара. Многие использовали мое имя и до сих пор прикрываются им, обучая при этом тому, чему я никого никогда не учил. Когда в Англии классы йоги стали проводиться официально, с разрешения Управления образования, многие люди обращались к этой государственной структуре с просьбой о выдаче им лицензии на преподавание, утверждая при этом, что учились у меня, хотя это была неправда. Когда Управление образования обнаружило, что многие методики этих учителей отличались от моих, они потребовали подтверждение того, что эти учителя действительно были подготовлены и обучены мной или моими доверенными учениками. По этой причине я сам ввел сертификаты для учителей, чтобы соблюдалась единообразная система, чтобы никто не мог спутать одни методы обучения с другими. По этим свидетельствам, каждый может определить, кто действительно был моим непосредственным учеником. Помимо этого, эти свидетельства не имеют никакой ценности. Если учитель хочет продолжить свое образование в этой области, он может продолжать учиться и получить более серьезный диплом, как и в любой другой области образования. Если вам хватает вашего начального образования, пусть будет так. Если вы желаете получить среднее образование, это тоже хорошо. Если вы хотите защитить диссертацию или добиться чего-то еще большего — это ваше желание, все в ваших руках, но диплом не играет при этом никакой роли. Важно только то, искренни ли вы, скромны ли вы, сострадательны ли вы. Вы должны быть сострадательны и безжалостны одновременно. Вы должны понимать, когда вы можете быть сострадающим и когда вы не можете позволить себе жалеть своих учеников, если вы хотите помочь им решить их проблемы.

Если вы учитель, не заходите за пределы своих знаний. Если ученик перенапрягается, или вы просто не уверены в том, что он делает что-то правильно, скажите ему, что вы учитель и что ему следует вас слушаться. В этом случае вы можете направлять ученика с той скоростью, в которой вы уверены. Тогда вам будут доверять. Йога основана на правдивости. Даже если мне знакомо наслаждение в позе, которую я выполняю, я также знаю те мучения, которые она может вызвать у вас. Выполняя, к примеру, натараджасану, я знаю, как можно расслабиться даже во время вытяжения, но моим ученикам это неизвестно. У них она вызывает усталость. Они не позволяют своей энергии течь свободно. Они блокируют энергию, пытаясь выполнить эту позу, а затем называют это перенапряжением. Я называю это недостаточным растяжением. Они перенапрягают мозг, но недостаточно вытягивают тело. Напряженность и усталость в этом случае возникают в их мозге. Первым устает человеческий мозг. Тело выдерживает нагрузку дольше. Вы должны уметь различать эти два вида усталости.

Те ученики, которые настолько усердно и отчаянно работают над позой, что быстро устают и истощаются, выполняют асаны разделенно. Они не знают, как им равномерно вытянуть все свое тело. Если вы перерастягиваете одну сторону, вы иссушаете эту часть тела. Не важно, начинающий ли вы учитель или у вас уже опытные ученики. Кто в состоянии измерить степень перенапряжения? Перерастяжение означает мучительную боль. Усталость немедленно возникает в той части тела, которую вы перерастягиваете, а не приходит после занятий. Если вы считаете, что перенапрягаетесь, но при этом не испытываете боли, это только умственный барьер. Вы думаете: "Я слишком сильно вытягиваюсь; я не должен перенапрягаться", и сама эта мысль мешает вам продвигаться дальше в выполнении асаны.

Когда устает мое тело, я говорю, что устало мое тело; я никогда не говорю, что я устал. Если устает мой ум, я выполняю халасану и возвращаю ему энергию, а если устает мое тело, я выполняю полу-хала-сану и наполняю его клетки энергией. Возможно, когда вы устаете, вы выполняете позы стоя. Вы уже устали, а затем вы дополнительно перенапрягаетесь в позах стоя; естественно, при этом вы устаете еще больше. Вы должны уметь различать — что вам делать, как долго это делать и когда это делать.

Я хотел бы задать вам один вопрос. Когда учителю следует заканчивать занятие? Если вы учитель, то в какой момент вы должны сказать группе учеников: "Все, на сегодня достаточно"? Каждый знает, как нужно начинать занятие, но никто не знает, как его завершать. Очень важно знать, когда нужно закончить занятие. Если ученики не могут больше выполнять то, что я прошу, я говорю: "Хватит!" Так я завершаю занятие. Вы можете понимать, что человек обладает огромными запасами энергии, но вам также следует уметь определять момент, когда он уже не в состоянии продолжать работу. Обращаете ли вы внимание на цвет кожи ученика, когда он приходит на занятие и когда он уходит с него? Обращаете ли вы внимание на изменения в оттенке его кожи во время занятия? Внимательны ли вы, учитель, к таким вещам? Один лишь взгляд на кожу ученика позволяет мне заключить, что он уже не способен эффективно работать сегодня. Искусство обучения так же заключается в том, чтобы знать, когда следует остановиться. Я могу считать вас опытным учителем, только если вы умеете определять этот момент для каждого ученика. Проблема заключается не в качестве того, чему вы учите. Вы можете перегружать своих учеников, подсознательно выстраивая культ собственной личности, вы можете просто бояться остановиться.

Вы не можете стать превосходным учителем, если вы не новатор. У одних людей шея длинная, а у других короткая. У одних грудь узкая в верхней части и широкая в нижней, а у других — наоборот. У одних позвоночник сильный, а у других слабый. Человек может обладать мощным интеллектом, но при этом у него будет полностью отсутствовать связь с собственным телом. Общаясь с людьми и понимая их эмоциональные проблемы, я изучаю позы, приносящие эмоциональную стабильность. Я знаю, какие типы асан влияют на печень, какие на селезенку, какие на почки, а какие на сердце. Я узнаю на своем опыте, как растягивать печень, как сжимать ее, как вызывать продольные движения печени, желудка и кишечника. Вот как я учился и продолжаю учиться. Так что я так же должен быть творцом, когда я веду занятие.

Есть две формы обучения. Одна заключается в объяснениях в зависимости от вашего рассудка. Вторая заключается в знании слабостей своих учеников и понимании того, как им можно объяснить то, что вы имеете в виду. Второй способ требует творческого подхода. Я выработал и использую оба способа: я могу объяснять с позиции ума, но я также умею распознавать слабости ума и тела моих учеников и вести занятия так, чтобы они поняли меня и правильно выполняли. В этом секрет моего обучения.

Когда я был молод, когда общество меня совершенно не признавало, я был пессимистом. Люди считали меня безумцем. Но через пятьдесят лет мои старания и ошибки привели меня к нынешнему положению, в котором я ясно осознаю все, что я делаю и чему обучаю. Человеку свойственно ошибаться. Самые великие и развитые люди совершали ошибки. Я обучал множество высокодуховных людей мира: ученых, художников, философов, священников. Неужели вы думаете, что я ничему не учился у них? Я все еще учусь.

Первое, о чем всегда должен помнить учитель, это то, что его ученики, те, кто занимается у него сейчас, такие же важные люди, как и он сам. Все те, кого я учил, стали для меня моими детьми. И теперь я беспокоюсь о том, как мои дети будут относиться к моим внукам!