Мне как–то пришло по электронной почте письмо, содержащее такую историю:

Я был учителем взрослой Воскресной Школы при баптистской церкви, и наш пастор как–то пригласил меня на совет дьяконов, на котором должен был рассматриваться сложный случай. Одной молодой женщине постоянно угрожал ее муж–алкоголик. Однажды, когда она была в гостях у своей сестры, он пришел за ней с ружьем. Она выбежала в поле, где он догнал ее, повалил на землю, приставил ружье к ее голове и спустил курок — но ружье дало осечку. Он отсидел несколько месяцев в окружной тюрьме. Пастор объяснил мне, что наша церковь придерживается строгих и бескомпромиссных взглядов на развод, а именно: развод всегда является грехом, а следовательно нам предстоит посоветовать этой женщине примириться со своим мужем после его освобождения из тюрьмы. Когда я размышлял об этом, я не мог даже вообразить, что Бог способен требовать от этой женщины такого, и я так им и сказал. В результате было принято решение, что она имеет право жить отдельно от него, но не имеет права развестись с ним, и потому обязана жить в таком положении до его смерти. Я решил, что это все–таки лучше для нее, чем оставаться с мужем, но у меня не было полной уверенности в правильности даже такого решения.

Хотя случаи подобно этому являются крайностями, тем не менее любой христианский душепопечитель скажет вам, что плохое обращение в браке очень широко распространено и огромное количество людей живет в страхе под крышей собственного дома. Муж или жена, являющиеся жертвами физической грубости или эмоциональной пытки со стороны своего партнера, живут так, как будто они находятся в двухместной тюремной камере со своим самым отъявленным врагом. Как бы нам не хотелось верить иначе, это происходит и в христианских домах тоже, хотя было бы сложно привести точную статистику, поскольку людям часто слишком стыдно признаться в этом даже другу или родственнику.

Церковь не могла толком понять, что ей делать в таких ситуациях, уже в течение многих столетий. Ориген, величайший из отцов церкви, живший в начале 3 века н.э., прямо писал об этом в своих комментариях по поводу Матфея 17. Он задавался вопросом, почему Иисус не разрешил мужу развестись с женой, которая пыталась его отравить, или которая убила одного из его детей, ведь «переносить такой чудовищный грех кажущийся гораздо более тяжким, чем прелюбодеяние или блуд, было бы нелогично». Хотя он так и не смог понять, как такое может быть праведным или справедливым, Ориген сделал вывод о том, что нам следует все равно быть послушными учению Иисуса, поскольку поступать иначе будет «нечестиво».

В наше время большинство христианских учителей скажут нечто подобное: «Я знаю, это звучит жестоко, но если ваш верующий супруг(-а) не совершил(-а) прелюбодеяния, Новый Завет ясно говорит нам, что нужно продолжать оставаться вместе и довериться Богу, который связал вас узами брака». Эндрю Корнс, который написал замечательную книгу в поддержку такого традиционного церковного учения, делает одно исключение — он говорит, что если в результате плохого обращения, уже ваша жизнь начинает быть под угрозой, то вам в этом случае разрешено не жить вместе, хотя разводиться нельзя все равно. Другие расширяют это исключение до всех случаев плохого обращения. Мы можем благожелательно отнестись к такому способу решения проблемы — в конце концов, это действительно кажется более справедливым по отношению к жертве плохого обращения — разрешить отделиться, хотя и не позволить разводиться — но это решение не является библейским.

Супружеская пара не может отделяться друг от друга без развода, потому что апостол Павел конкретно сказал, что супружеские пары не должны разделяться (1 Кор.7:10–11). Так что если мы воспримем традиционное истолкование Нового Завета всерьез, то никто не имеет права отделяться от супруга, даже если он плохо обращается с ней/ним.

Мы уже убедились в том, что Бог дал ясные и справедливые законы в Ветхом Завете для того, чтобы ограничить разрушения, производимые грехом пренебрежения и плохого обращения: пострадавшая сторона была вправе решать, желает она прекращения брака или нет. Стал бы на самом деле Бог оставлять этот мудрый и практичный подход в новозаветное время, или он продолжает оставаться принципом, которым церковь может руководствоваться сегодня? В этой главе мы узнаем о том, что ни Иисус, ни апостол Павел не отрекаются от этих ветхозаветных принципов, и слова апостола Павла предполагают, что он считает их действенными и сегодня.

Кажется удивительным, что Иисус проигнорировал такой важный этический принцип, установленный в Ветхом Завете, особенно дав такие серьезные предупреждения по поводу пренебрежения даже самой малой из заповедей. Тот случай, когда фарисеи спрашивают у Него про развод «по любой причине», был бы прекрасным поводом что–нибудь сказать, потому что как мы видели в главе 5, Иисус воспользовался этой возможностью, чтобы сказать им о многих разных аспектах учения о браке и разводе, даже тех, о которых они Его не спрашивали. Он воспользовался возможностью сказать им об идеале брака, который длится всю жизнь, о том, что развод никогда не является принудительным, и том, что брак не является принудительным, а также учил о моногамии и, конечно, о правильной интерпретации «любой причины половой распущенности» — что эта фраза означает ничего более, кроме «половой распущенности» (или «прелюбодеяния»), а не какой–то еще «любой причины». Так что, если Иисус верил в то, что пренебрежение и плохое обращение являются действительными основаниями для развода, почему он ничего об этом не сказал?

Наиболее вероятная причина того, что Он ничего не сказал об этом – или сказал что–то, но авторы евангелий несочли это достаточно важным, чтобы записать — состоит в том, что это было настолько общепринято, что это незачем было даже и обсуждать. Есть несколько других общепринятых истин, о которых Иисус нигде не упоминает, например, учение о единстве Бога (т.е. что существует только один Бог, прим. пер.). Все соглашались с учением о единстве Бога, так что у Иисуса не было необходимости учить об этом. Он также ничего не говорил об изнасиловании и непредумышленном убийстве, но это не значит, что жертвы этих преступлений Ему безразличны.

Темы, о которых Иисус говорил (брак не является обязательным, развод в случае прелюбодеяния не является обязательным, полигамия неприемлема, как и развод «по любой причине»), были теми моментами, где Его учение проходило вразрез с учением либо всех, либо некоторых иудеев 1 века н.э. Не было никаких споров по поводу действительности пренебрежения или плохого обращения в качестве оснований для развода ни в одном древне–иудейском документе того времени, по той же причине, по которой не было споров о единстве Бога — это были принципы, с которыми все негласно соглашались. Молчание Иисуса по поводу таких оснований для развода, как пренебрежение или плохое обращение указывает не на то, что Иисус не признавал их действительности, а наоборот на то, что Он признавал их, как и все остальные иудеи того времени.

Если Иисус признавал другие основания для развода, как тогда быть с Его утверждением о том, что существует только одна действительная причина для развода, когда Он сказал (в Матф.19:9 и параллельных местах), что не может быть развода, «кроме вины прелюбодеяния»?

Хотя на первый взгляд это кажется противоречием, оно является таковым только в том случае, если Иисус имел в виду, что прелюбодеяние является единственным основанием для развода во всем Писании, в то время как из евангелий следует, что прелюбодеяние является единственной причиной, о которой говорится во Втор.24–1. Как мы видели в главе 5, в евангелиях вся дискуссия записана таким образом, как если бы она относилась только к разводам из Втор.24:1.

Сначала фарисеи открывают дискуссию вопросом «позволительно ли разводиться с женой «по любой причине»? — что прямо указывало на двусмысленную фразу из Втор.24:1, «по любой причине половой распущенности». Также, вопрос фарисеев «позволительно ли разводиться с женой… » указывал на то, что их интересовал именно развод, который мог инициировать только мужчина. Поскольку развод на основаниях, приведенных в Исходе 21, мог быть инициирован и мужчиной, и женщиной, вопрос показывает, что их интересовали основания развода, указанные конкретно во Втор.24:1, потому что такой развод мог быть инициирован только мужчиной.

Как мы узнали в 5 главе, Иисус сначала проигнорировал вопрос и стал говорить о браке — на тему, которую Он считал важнее, чем развод — но фарисеи снова попытались свести разговор к Втор.24:1, напомнив Иисусу о «разводном письме». Разводное письмо упоминается только в этом месте, и не встречается ни в Исходе 21, ни в каком другом месте во всем Законе Моисея. Все это указывает на то, что фарисеи хотели от Иисуса только одного — конкретного ответа о том, как следует правильно понимать фразу «по любой причине половой распущенности» во Втор.24:1.

Иисус дал им этот ответ, и они сразу его поняли, потому что он был таким же, как и у тех фарисеев, которые следовали учению Шаммая, и которые говорили, что развод на основании Втор.24:1 недействителен, «кроме вины прелюбодеяния», т.е. развод «по причине прелюбодеяния» действителен, а развод «по любой причине» — нет.

Когда последователи Шаммая говорили, что нет развода, «кроме вины прелюбодеяния», они не имели в виду, что они отвергают законность других библейских оснований для развода, потому что до нас дошли записи их споров с последователями Гиллеля об этих других основаниях — о пренебрежении в обеспечении едой и одеждой. Это споры не о том, позволителен ли развод на основании пренебрежения супружескими обязанностями — это было общепринято — а о том, что именно считать пренебрежением. Они спорили о том, каково минимальное количество еды и одежды должно предоставляться, и какое количество «супружеской любви» было необходимо, чтобы избежать виновности в «пренебрежении» своим супругом.

Немного удивительно, что в Талмуде некоторые раввины спустя примерно столетие считали, что ранние последователи Шаммая действительно отрицали все основания для развода в Писании, кроме половой распущенности. Эти раввины жили примерно 200 лет после того, как дело Шаммая ушло в небытие, так что их ошибку можно понять. К тому времени уже все иудеи следовали учению Гиллеля и давно уже забыли, чему учили последователи Шаммая. Они цитировали их лозунг — «ничего, кроме вины прелюбодеяния» — считая, что он значит «это единственный вид развода во всем Писании». Они забыли, что изначальный контекст лозунга Шаммаитов был спором вокруг видов развода, указанных только во Втор.24:1.

Христианские толкователи сделали ту же самую ошибку при истолковании слов Иисуса. Как и жившие позднее раввины, они забыли (или не поняли), что контекст фразы «ничего, кроме вины прелюбодеяния» — это ответ на вопрос о смысле Второзакония 24:1. Иисус использовал ту же самую фразу, что и последователи Шаммая в том же самом контексте (спор вокруг Втор.24:1), с теми же людьми (фарисеи) и в то же самое время и в том же самом месте (Палестина 1 века н.э.). Так что мы вынуждены сделать вывод о том, что и Иисус, и последователи Шаммая имели в виду одно и то же, т.е. «во Втор.24:1 указано только одно веское основание для развода». Ни Он, ни последователи Шаммая не имели в виду, что « во всем Писании указано только одно веское основание для развода».

Мы сделали вывод, что слова Иисуса в Матфея 19:9 (и параллельные) исключают возможность только развода «по любой причине», но значит ли это, что Он принимает основания для развода, данные в Исходе 21:10–11? Опираясь на рассуждения этой главы, возможно, мы можем предположить, что Он принимал их, потому что если бы это было не так, Он бы конкретно сказал об этом. Этот закон, данный в Исходе, не настолько самоочевиден для нас, насколько он был для иудеев, живших в 1 веке н.э., поэтому и такой вывод кажется нам не настолько самоочевидным. К счастью, апостол Павел конкретно ссылается на него.

В 1 Кор.7 Павел ссылается на три основания для развода из Исхода 21, когда он отвечает коринфянам на их вопрос об оставлении своих супругов (см. главу 6).

Исх.21:10: «если же другую возьмет за него, то она не должна лишаться пищи, одежды и супружеского сожития».

Он напоминал тем, кто хотел прекратить физические отношения со своим мужем или женой, что они дали клятву разделять «супружеское сожитие» друг с другом (стихи 3–5), а ниже в этой же главе, когда он говорит о том, что лучше в условиях нынешнего голода отложить планы о свадьбе, он напоминал им, что супружество включает в себя обещание одевать и кормить своего партнера — он называет это «заботиться о мирском, как угодить» друг другу (стихи 32–34).

Читатели письма Павла, мгновенно узнали бы в этих словах ссылку на эти основания для развода, даже если они не были иудеями, потому что это стало основанием для развода и в греческом, и в римском праве. Этот закон распространился по всему известному тогда миру благодаря сначала Вавилонской, а затем Персидской империям, далее попал в греческую культуру и, наконец, в римское право. Эти три основания для развода записывались и в еврейских, и в греко–римских брачных договорах. Это значило, что если вы страдали от пренебрежения со стороны своего мужа или жены, вы могли подать в любой суд — римский, раввинский (на территории Израиля — прим. пер.), египетский, или, насколько нам известно, суд любой другой цивилизованной страны 1 века н.э.

Поэтому, хотя Павел не говорит конкретно, что пренебрежение в этих трех областях может быть основанием для развода, тот факт, что он говорит о них, как о супружеских обязанностях, означает, что он принимал их и соглашался с ними. Текст Писания, из которого они произошли (Исход 21:10–11) говорит именно о свободе человека от такого брака, в котором им пренебрегают — т.е. то, что они являются супружескими обязанностями является вторичным смыслом текста, первичным же является именно то, что это — основание для развода. Если бы Павел не принимал их в качестве основания для развода, он бы не использовал эти стихи в своем учении о супружеских обязанностях.

Вместе с этими тремя основаниями для развода, Павел, похоже, также принимал развод в случае прелюбодеяния. Хотя он конкретно не говорит об этом, большинство исследователей считает, что он разрешал его, поскольку Иисус разрешал его. Другая причина полагать, что он позволял его, состоит в том, что как и вышеуказанные три основания, прелюбодеяние также было общепринятым основанием для развода. Поэтому, как и в случае со всеми остальными библейскими причинами для развода, Павел должен был бы конкретно сказать о том, что он не согласен с ними, если он не хотел, чтобы верующие считали их чем–то само собой разумеющимся.

Павел практически ничего не говорит о самом разводе, и возможно он намеренно избегает этой темы, чтобы его учение вселяло надежду. Делая акцент на супружеских обязанностях, он надеялся на то, что необходимость развода на основании их нарушения никогда не возникнет. Безусловно, такая необходимость и не должна возникать, если верующие будут следовать его учению. Он ясно подчеркивал, что христиане не должны быть источником разрушения семьи? И поэтому он делал акцент на четырех библейских супружеских обязанностях, а не на четырех библейских основаниях для развода, надеясь на то, что необходимости развода не возникнет. Безусловно, ее и не должно возникать, если верующие будут следовать его учению.

Однако, Павел не ожидал того, что неверующие будут послушны этому учению и, как мы видели в главе 6, он сказал верующим, что если их покинули их неверующие супруги, они «не связаны» (1 Кор.7:15). Как мы увидим в следующей главе, эта фраза указывает на развод, т.е. Павел говорит верующим, что они могут рассматривать оставление как действительный развод. Он не говорит почему, но это было очевидно для любого читателя, живущего в 1 веке н.э., и это очевидно теперь нам, поскольку мы понимаем принципы Исхода 21:10 — если человек был брошен, у него есть право развестись на основании пренебрежения.

Суммируя вышесказанное, апостол Павел принимал все четыре ветхозаветных основания для развода. Он принимал «неверность» в качестве основания, потому что это позволил Иисус (Втор.24:1) и он принимал также «пренебрежение в предоставлении еды, одежды и супружеского сожития» из Исхода 21:10–11.

Как же нам дать определение и применять эти четыре основания для развода сейчас, в 21 веке?

Что такое «неверность», конечно же, всем понятно, хотя иногда слишком легко осудить прелюбодеяние и не обратить внимание на то, что пренебрежение с другой стороны могло вызвать отчуждение, и затем привести к прелюбодеянию. Хотя пренебрежение со стороны одного супруга не оправдывает прелюбодеяния другого, важно осознать, что вина обычно лежит не только на одной стороне.

«Обеспечение едой и одеждой» подытожено Павлом в словах «заботиться» и «угождать» друг другу (1 Кор.7:32,34). Как мы видели в главе 6, Павел не устанавливает четкие правила для определения нужного количества заботы (как делали раввины), но говорит, что наша цель — в угождении друг другу, что означает, что ему были важнее мотивы, т.е. желание заботиться, а не законнические детали.

Определить «предоставление супружеского сожития» — сложнее, чем для других супружеских обязанностей, особенно, если кто–то использует это в качестве основания для развода. Раввины приложили немало усилий, чтобы определить сколько раз муж должен заниматься любовью со своей женой, устанавливая различные допустимые перерывы для различных профессий. Большинство мужчин должны были исполнять свою обязанность два раза в неделю, хотя для «водителей» ослов позволялось делать это только раз в неделю (потому что они часто вынуждены были уезжать из дома на несколько дней для доставки грузов), а безработные должны были исполнять свою обязанность каждую ночь.

Для женщин не устанавливалось подобных правил, возможно, потому что раввины считали их ненасытными существами, которые постоянно донимали своих мужей.

Раввины неохотно позволяли развод на основании отказа от исполнения обязанности «супружеской любви» и в таких случаях пытались разрешить конфликт, поговорив с «обидчиком», или применяя постепенно увеличивающиеся штрафы. Поэтому, если женщина постоянно отказывала своему мужу, суд раввинов постановлял каждую неделю уменьшать ее ктубу (супружеское наследство), а если отказывал муж, то суд постановлял увеличивать ее ктубу понемногу каждую неделю.

Мы можем найти принципы, которые стоят за подобными требованиями, потому что муж который, никогда не позволяет жене покупать косметику, лекарства или какие–то предметы развлечения, такие как книги или диски, строго говоря, не пренебрег предоставлением еды и одежды. Аналогично, мужчина, занимающийся любовью с женой один раз в неделю, но никогда не проявляющий к ней никакого внимания или привязанности, исполняет свою обязанность «супружеского сожития», но было бы чересчур законническим сказать, что он удовлетворяет ее нужды. Принцип, стоящий за «едой и одеждой» можно назвать «материальным обеспечением», а принцип, стоящий за «супружеской любовью» можно назвать «физической привязанностью». Когда пренебрежение начинает приносить вред, это уже называется плохим обращением — пренебрежение материальным обеспечением может стать физическим вредом, а пренебрежение физической привязанностью может стать эмоциональным вредом.

Апостол Павел не определяет частоты занятий супружеской любовью и не предлагает штрафы за отказ в ней, как это делали раввины, но он говорит обоим партнерам, что они должны рассматривать супружескую любовь, как если бы это был долг супругов друг перед другом (1 Кор.7:3–5). Павел ни в коем случае не говорит, что кто–то имеет право требовать супружеской любви, но говорит, что супруги должны друг другу такую поддержку, потому что любовь — это то, что мы даем, а не то, что мы берем.

Термин «супружеское сожитие» не должен определяться настолько узко, как «половой акт», потому что это может быть непрактично и неуместно в случае болезни или вероятного вреда. Физическая привязанность может быть явлена многими разными способами, и часто теплые объятия будут оценены гораздо выше, чем половое сношение.

Наиболее сложный вопрос состоит в том, насколько далеко следует расширить принцип «физической привязанности». Слово «сожитие» на иврите в Исх.21:10 (оната) очень сложно перевести, потому что оно встречается очень редко, но наиболее точный перевод был бы «супружеская любовь», и именно так его истолковывали и раввины. Мы можем принять их истолкование как указание на его значение, частично из–за того, что у них был доступ к древним традициям понимания этого слова, но главным образом из–за того, что ни Иисус, ни Павел не сочли нужным исправлять что–то в их понимании по этому вопросу. Раввины расширили это понятие «любви» таким образом, что оно включало в себя уважение, потому что они позволяли женщине развестись с мужем, который требовал от нее совершить унизительные вещи, или если он не позволял ей посещать своих родственников. Петр, возможно, имел в виду именно это понимание уважения или почтения, когда сказал: «Также и вы, мужья, обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь» (1 Пет.3:7).

А как насчет пар, которые «разлюбили» друг друга — могут ли они развестись на основании недостатка «любви»? Было бы довольно сложно сказать, каким образом наше современное понимание «влюбленности» ложится на тексты Библии, хотя, возможно, кто–то и может сделать вывод, что именно об этом идет речь, когда мы говорим о «физической привязанности». Однако, когда мы вспоминаем, что Иисус подчеркивал, что развод может произойти только в случае «жестокосердного» нарушения супружеских клятв, из этого следует, что Он был бы против развода на основании только того, что кто–то «разлюбил» кого–то, и при этом нет никаких нарушений супружеских клятв или вреда, причиняемого кому–то из супругов.

Поэтому, хотя обязанность обеспечения «супружеской любви» в Исходе 21:10 может рассматриваться как принцип «физической привязанности» или, возможно, даже «уважения», его нельзя распространять так далеко, чтобы ослаблять понимание брака, как союза на всю жизнь. Брак основан на обещаниях, а не только на чувствах. Когда пыл страсти остывает, это вовсе не признак того, что брак подходит к концу, это признак того, что брак нуждается в заботе. Никто не продает свой дом только потому, что система отопления нуждается в ремонте!

Теперь, когда мы понимаем, что основания для развода в Библии включают в себя принципы материального обеспечения и физической привязанности, что нам сказать женщине, которая замужем за человеком, обращающимся с ней жестоко? Во–первых, мы можем сказать ей, что Божий закон принимает его грех во внимание. Божий идеал в браке, чтобы муж и жена были верны друг другу и, как мы узнали из Ветхого Завета, заботились друг о друге, предоставляя еду, одежду и супружескую любовь. Если эти клятвы нарушены, возникают основания для развода.

Поскольку нет никакого вопроса в том, что плохо обращающийся с женой муж «пренебрегает» обязанностью обеспечивать ее, ей следует понимать, что у нее есть право развестись с ним, поскольку Павел признавал разводы в случае, когда неверующие пренебрегали своими супругами. Это также применимо и к христианам, которые нарушают свои супружеские клятвы — только то, что Павел надеялся, что христиане не будут вести себя подобным образом, еще не значит, что они на это неспособны; Павел просто ожидал от них лучшего.

Мы не должны забывать, тем не менее, что Иисус подчеркивал прощение, как мы видели в главе 5, поэтому мы не должны советовать женщине разводиться с мужем в первый же раз, когда он нарушил свои клятвы. Однако, если он продолжает грешить жестокосердно (т.е. упрямо и без покаяния), Иисус сказал, что она может развестись с ним. На практике нам нужно полагаться на то, что сам человек должен решить, когда он не может больше терпеть, потому что мы не можем знать всего, что происходит внутри брака. Мы не можем знать, сколько душевной боли испытывает человек и даже физическая жестокость часто остается невидимой или невысказанной.

Мы никогда не узнаем того, сколько наших друзей возвращаются домой в отчаянные, а порой и опасные обстоятельства. Фасад «счастливого» брака часто поддерживается всей семьей, потому что они стыдятся признаться, что что–то не так. Очень уважаемый и успешный человек может возвращаться домой, чтобы ругать или бить жену и детей, а скромная тихая женщина может регулярно встречаться с любовником или атаковать своего мужа жестокой враждебностью по любому поводу. Но это стереотипы, и никто, смотрящий снаружи, никогда не сможет догадаться, что там происходит за закрытыми дверями.

Один мужчина рассказал мне, довольно застенчиво, о своей прошлой жене, которая снаружи была уважаемой и сдержанной женщиной, но дома все было так, как она захочет благодаря ее ужасному характеру. Если ей казалось, что муж недостаточно быстро исполняет ее требования, она начинала кричать и бить всем, что попадалось под руку. Его воспитали в понимании, что на женщин нельзя поднимать руку, поэтому он только пытался защищаться, в то время как она лупила его до тех пор, пока не стихал ее гнев, либо она уставала. Три раза она ломала ему руку, которой он пытался прикрыться. Однажды ей даже удалось сломать ему ногу — хотя я не понимаю как — а он даже в больнице не сказал, что произошло на самом деле.

Он не разводился с женой, потому что считал, что христианин не должен разводиться на основании плохого обращения. Однажды, когда он в очередной раз попал в больницу, его друг из другой церкви сказал ему, что однажды она скорей всего убьет его, и Бог никак не мог иметь в виду, что такова Его воля. Тот послушался совета друга, уехал от нее, а затем и развелся с ней. Когда он сделал это, его церковь отвергла его, потому что они ничего не знали о ее жестокости, и стали считать ее несчастной жертвой совершенно безосновательного развода. У истории есть счастливый конец — он нашел другую жену и сейчас наслаждаются чудесной совместной жизнью. Вне сомнений, Бог благословил его новый брак, и он с женой теперь активные члены другой церкви.

Есть и другой пример лживого фасада из реальной жизни. Пастор одной большой церкви часто жестоко обращался со своей женой. Она получала достаточно сильные раны, чтобы попадать в больницу более одного раза. Его служение было благословлено многими новообращенными и большой общиной, но его «счастливая» супружеская жизнь была обманом. Немного людей знают о том, через что пришлось пройти его жене, но Бог знает.

Только Господь на самом деле знает сердце и, как сказал Иисус, зло исходит изнутри и любит мрак. Мы не можем предоставить право решать, когда брак закончен, а когда нет, пастору или церковному руководству — это могут определить только сами пострадавшие люди, в молитве перед Господом. Только они и Господь знают, какова их жизнь на самом деле. Только они знают, раскаиваются ли их супруги, и только им жить с последствиями своего решения.

Наш Господь знает проблемы с которыми мы встречаемся в наших домах, то, что мы никогда не позволяем увидеть другим, потому что это стыдно. Людям часто кажется, что это они каким–то образом заставляют своего партнера быть жестоким или прелюбодействовать, и иногда это может частично быть правдой, но это не оправдывает его. Часто мы можем что–то сделать, чтобы исцелить ситуацию, но иногда ничего сделать нельзя, и наш Господь знает об этом тоже.

Бог дал нам в Ветхом Завете очень реалистичный закон, и Он не выбросил его, когда Иисуса пришел изменить нас. Не все мы уже изменились в Его образ, и наш мир по–прежнему остается полным греха, пока Его Царство не наполнит землю и перед Иисусом не преклонится всякое колено. До тех пор, нам по–прежнему нужно некоторые данные Богом законы Ветхого Завета: законы об убийстве, о причинении вреда, о пренебрежении и плохом обращении в браке. Не всегда детали этих законов должны переноситься буквально в наше общество, но Иисус подчеркивал принципы и обобщал их (что мы детально рассмотрели в главе 4).

«Бог — не тот правитель, который сидит на Своем высоком троне в изоляции, в неведении о страданиях Его людей. Ему больно вместе с нами, даже когда мы вынуждены разводиться, ведь и Ему пришлось пройти через это. Бог любит тебя, и знает твои страдания. Он хочет помочь тебе, и поэтому дал нам практические законы, чтобы помочь тебе разобраться с твоей болью». — Вот что мы говорим человеку, страдающему от пренебрежения или плохого обращения в браке.