Прочтя заглавие этого раздела книги, читатель может задать нам справедливый вопрос: каким образом посты попали в книгу о праздниках? Что может быть общего между понятием поста, предполагающим всевозможные воздержания, ограничения, лишения и даже голодовки, и понятием праздника, с которым связаны веселье, карнавалы, танцы, песни, хороводы и пиршества с возбуждающими напитками?

Дело здесь в том, что главная цель религиозного поста и религиозного праздника одна и та же — это воспитание людей в страхе божьем, в преклонении перед религией и ее атрибутами, в перенесении дум и чаяний человека из реальной, земной действительности в мир небесной фантазии. Эту общую цель православная церковь пытается достичь различными средствами, одним из которых являются посты. Соблюдение постов неимоверно усиливает идейное воздействие праздников, посты обязательно связаны с праздниками, предшествуют им. Поэтому разоблачение постов —такая же насущная за-дача атеистов, как и разоблачение церковных праздников. Вот почему мы рассматриваем религиозные посты рядом, точнее говоря, вместе с религиозными праздниками.

Православная церковь придает очень большое значение постам, т. е. дням полного или частичного воздержания от пищи, а также от различных мирских развлечений и плотских удовольствий.

По учению православной церкви, пост «начался из послушания и благоволения к богу» еще в ветхозаветной церкви.

Церковь утверждает, что посты установлены самим богом и что образец воздержания дали верующим Иисус Христос и его апостолы. Посты якобы служат для верующего «средством к живому участию в жизни, страданиях, смерти и славе» Иисуса Христа. Исходя из этого, можно было бы предположить, что посты — явление чисто христианское. Но это не так. Посты имеются во многих религиях, и в частности у мусульман, которые соблюдают длительные и изнурительные посты «ураза». Посты есть также и у иудеев, у буддистов и в ряде других религий.

Однако по количеству постных дней в году, по разработанности ритуала постов первое место все же принадлежит христианской, и в частности православной, церкви.

Православная церковь делит посты на четыре категории: строжайший пост, сухоядение, ядение сварения и ядение рыбы.

Всего православные соблюдают ежегодно четыре длительных поста: великий — перед пасхой, петров пост, успенский пост и рождественский, или Филиппов, пост; кроме того, три так называемых годичных однодневных поста и однодневные еженедельные (кроме шести недель в году) посты по средам и пятницам.

Посты великий, успенский и рождественский всегда одинаковы по продолжительности. Петров же пост продолжается в разные годы от 8 до 42 дней.

Общее количество постных дней в году колеблется от 178 до 199 дней. Самый продолжительный пост, которому церковь придает к тому же особенно большое значение, — это так называемый великий пост. Он начинается с понедельника после сыропустной недели, или масленицы, и длится почти семь недель до самого праздника пасхи. Великому посту предшествуют четыре так называемые подготовительные недели (Церковнославянское слово «неделя» означает воскресенье, а слово «седмица» — неделю). Первая из них, именуемая неделей о мытаре и фарисее, не вводит еще ограничений в пище. Она установлена церковью для того, чтобы духовно подготовить верующих к великому посту. Первым условием такой подготовки церковь ставит покание и смирение. В эту неделю в основу своих проповедей православное духовенство кладет библейскую притчу о мытаре и фарисее. Согласно этой притче, бог предпочел молитву мытаря (сборщика податей, притеснявшего народ) молитве фарисея (знатока и неукоснительного исполнителя законов Моисеевых) только потому, что первый смиренно вымаливал прощение за свои многочисленные прегрешения, а второй молился как гордый законник. Мораль притчи: смирись, покайся, и ты получишь благословение бога, несмотря на свои грехи.

Вторая неделя, неделя о блудном сыне, является продолжением усиленной религиозно-идеологической обработки верующих. Здесь для проповедей и назидательного чтения используется другая библейская притча. Эта притча носит аллегорический характер. Под блудным сыном в ней понимается грешник, отошедший от отца духовного, т. е. от церкви. Нищета, голод и унижение как достойная кара господа сокрушили и смирили блудного сына, голодного, униженного и погибавшего. В результате заблудший сын одумался, исправился и вернулся в отчий дом, т. е. в лоно христианской церкви. В этой притче мы видим не только призыв к покаянию и смирению, но и объяснение всех несчастий блудного сына карой небесного правосудия за греховность его. Очень удобная и нужная для эксплуататоров мораль!

Третья неделя называется мясопустною. Она кладет начало последней седмице перед великим постом, когда верующим разрешается есть мясо. Посвящена она напоминаниям о «страшном суде живых и мертвых».

«Побуждая и располагая нас к посту и покаянию изображением будущего страшного суда, церковь в неделю мясопустную приготовляет нас к приближающемуся пощению сокращением пищи и страха ради судного: ибо прародители за невоздержание изгнаны были из рая и подверглись осуждению», — так определяются цели этой недели церковным писателем Дебольским в его книге «Дни богослужения православной церкви».

Последняя — четвертая — подготовительная, так называемая сыропустная, или просто сырная, неделя называется так потому, что ею заканчивается седмица «ядения сырной пищи». Эта неделя по времени совпадает с окончанием старинного славянского народного праздника — масленицы.

Православная церковь немало потрудилась, чтобы приспособить этот праздник проводов зимы и встречи весны к своим целям. Церковь хотела превратить его в «преддверие покаяния, предпразднество воздержания, светлое предпутие поста». Однако, поглотив множество языческих праздников и обрядов, церковь так и не смогла до наших дней переделать окончательно масленицу на свой лад.

Суть этого весеннего праздника у славян-язычников сводилась к веселью, посвященному скорому приходу весны, обильным пиршествам, гуляньям, ряжениям, катаниям, пляскам.

Поскольку этот масленичный разгул приходился, согласно православному календарю, на период самой активной подготовки к великому посту, то церковь стремилась эту неделю сделать полностью постной. Но ей не удалось здесь победить традицию, она ограничилась тем, что объявила масленичную неделю сыропустной седмицей, с запрещением есть лишь мясо. В отношении употребления других продуктов никаких регламентации не вводилось. В дни праздника приготовлялись разнообразные изделия из муки (в первую очередь блины с маслом, сметаной, творогом, медом), молочные и рыбные блюда.

Веселые масленичные обряды и обычаи настолько глубоко укоренились в быту русского народа, что православной церкви не оставалось ничего иного, как признать и частично даже освятить их.

По срокам празднования церковь прочно связала масленицу с великим постом и тем самым с пасхой, сделав, таким образом, этот древнеславянский праздник провода зимы и встречи весны скользящим. Смещение дат праздника в различные годы доходит до 35 дней.

Последний день масленицы — воскресенье был посвящен ее проводам и сожжению масленицы, т. е. соломенного чучела, одетого в женское платье.

В этот день верующие совершали обряд взаимного прощения обид, который сводился к тому, что все члены семьи, а иногда даже и соседи становились друг перед другом на колени и просили прощение за нанесенные друг другу обиды и огорчения.

Этим заканчивалась масленица. А с чистого понедельника наступал самый длительный и самый строгий в православной религии великий пост.

Пост этот церковь разделяет на две неравные части: святую четыредесятницу и страстную седмицу. Такое разделение поста церковники объясняют тем, что сорокадневный пост установлен якобы в память многих событий церковной истории, длившихся сорок дней или сорок лет. Так, сорок дней и сорок ночей лил дождь во время всемирного потопа; 40 лет блуждал по пустыне и питался манной небесной народ израильский; 40 дней постился Моисей перед получением от бога основных законов на горе Синайской; по 40 дней постились в пустыне пророк Илия и сам Иисус Христос.

Вторая часть поста — страстная седмица, или страстная неделя, установлена якобы в воспоминание о «страстях господних» (страданиях Иисуса Христа) и непосредственно предшествует празднику пасхи.

Петров,

или апостольский, пост начинается с первого понедельника после духова дня (второй день троицы) и продолжается до дня святых Петра и Павла, празднуемого 29 июня. А так как празднование троицы и духова дня связано по времени с пасхой и они являются праздниками переходящими, то и продолжительность этого поста колеблется, как мы уже говорили, от 8 до 42 дней. Успенский пост установлен перед праздниками преображения и успения богородицы. Продолжается он две недели — с 1 по 15 августа.

Рождественский,

или Филиппов, пост начинается филиппова дня (15 ноября) и продолжается до рождества, т. е. до 25 декабря. Пост, таким образом, длится 40 дней и тоже носит название четыредесятницы. Пост заканчивается сочельником — кануном рождественского праздника.

К однодневным годичным постам относятся посты: в праздник воздвижения—14 сентября, в день смерти Иоанна Предтечи — 29 августа и накануне, богоявления — 5 января.

Основное идеологическое содержание церковного догмата о постах сводится к необходимости для верующего борьбы с плотью, как орудием дьявола, носителем греха, борьбы во имя победы духа, спасения души и достижения блаженства в потустороннем, загробном мире.

Правящие круги дореволюционной России прекрасно понимали значение постов как средства одурманивания широких народных масс. К тому же такие церковные обряды, как исповедь, неразрывно связанная с постом, были прямо использованы для выявления бунтарских настроений у недовольных существующими порядками людей.

Не случайно еще в XVII в. царем Алексеем Михайловичем был издан указ, предписывавший «придти (на исповедь. — Ред.) трижды или дважды, а в великий пост, оставя всякую нужду, презря всякое дело земное и всякие суетные печали, дабы попощися и потужати и покланяти о гресех своих... а буде которые первую неделю нынешнего великого поста на покаяние не пришли, и они бы таковых истязали. И таковым ослушником бесстрашником нас, великого государя, будет с опалою безо всякой пощады».

Указами Петра I и Екатерины II предписывалось строго контролировать посещение исповеди и для этого вести даже списки говевших. На уклоняющихся предлагалось налагать крупные денежные штрафы.

Об использовании исповеди для политической слежки свидетельствует указ священного синода от 2 мая 1722 г., которым прямо предписывалось священникам доносить «по начальству», «если кто при исповеди объявит духовному отцу своему какое-нибудь не совершенное, но замышляемое еще воровство, наиболее же измену или бунт на государя или государство, или злоумышление на честь или здоровье государево и на фамилию (семью) его величества».

Указ этот неукоснительно исполнялся православным духовенством до последних дней царизма и широко ис-пользовался в борьбе с революционным движением.

Социальное значение постов заключалось в том, что они именем бога освящали систематическое недоедание трудового народа и опутывали народ религиозной идеологией, стремясь парализовать малейшую попытку протеста. Как верующий мог жаловаться на скудную пищу? Ведь Христос тоже постился, «господь терпел и нам велел».

Не случайно церковь со своим учением о постах обращалась прежде всего к беднякам. Так, один из отцов церкви — Василий Великий в своих «Беседах» писал: «Примите пост, бедные, — он разделит с вами обитель и трапезу! Примите его, рабы, — он успокоит все от непрерывных трудов рабства!» Усиленно проповедуя богоугодность постов и всяческого воздержания среди трудящихся, духовенство сквозь пальцы смотрело на откровенное чревоугодие сильных мира сего. Да и сами духовные пастыри не прочь были потешить свою утробу. Пример чревоугодия подавали сами князья церкви.

У патриарха Адриана обычное меню постных дней состояло из следующих блюд: «Икра зернистая, вязига, грузди гретые, щи со снетками, галушки, колья (особый суп с паюсной икрой и огурцами), лапша, пирог с вязигой, блюдо оладий, пироги долгие, блюдо карасей» (Журн. «Атеист», 1928, № 31, стр. 59).

Само собой разумеется, что так «поститься» можно без ущерба для здоровья круглый год. Но ведь такой «пост» могли себе позволить только немногие зажиточные люди.

Во время постов запрещалось употребление наиболее питательных продуктов, таких, как мясо, животные жиры, молочные продукты, сыр, яйца, ограничивалось потребление рыбы.

В посты, и особенно в великий пост, церковь налагала запреты и ограничения не только на пищу и развлечения. Церковь запрещала в это время также и совершение браков и считала особо греховным половое общение супругов. В основе этих религиозных обрядов или запретов опять-таки лежали главным образом экономические причины. Дело в том, что родителям было невыгодно отдавать дочь замуж накануне весенне-летних самых напряженных сельскохозяйственных работ и лишаться таким образом работницы. А запрет на половое общение супругов в период великого поста был вызван тем, что, забеременев в это время, женщина становилась неработоспособной к концу лета, т. е. в период сенокоса и уборки, когда женские рабочие руки были особенно нужны. Запреты были вызваны прежде всего хозяйственными соображениями, но христианская церковь дала им свое толкование.

Экономическое значение постов состояло в том, что они, вводя вынужденную, принудительную экономию продуктов питания среди широких крестьянских масс, содействовали некоторому искусственному увеличению товарности сельского хозяйства, создавали некоторый запас продуктов, который попадал на рынок, т. е. увеличивали товарную массу продуктов.

Как же произошли посты? И действительно ли все они установлены в подражание посту Иисуса Христа и по его заветам?

Нет, конечно.

Обычай воздержания или ограничения в пище уходит корнями в далекое прошлое, в первобытное общество.

Основными источниками существования первобытных людей были охота, собирание плодов и кореньев. Владея примитивными орудиями, люди первобытного общества добывали очень мало продуктов и жили впроголодь, т. е. вынужденно постились. В то же время охота требовала большой затраты энергии, а значит и усиленного питания. Охота — удел взрослых мужчин, поэтому все остальные члены общины, будучи заинтересованными в успешном промысле, вынуждены были отдавать им лучшие куски, выделять большую долю при разделе добычи. Но чтобы это делать, при общем недостатке продуктов община должна была ограничивать остальных членов общины, прежде всего женщин и молодежь. в потреблении пищи. Положение взрослого мужчины. удачливого охотника, становилось несколько привилегированным по сравнению с другими членами общины.

Юноши не пользовались этими привилегиями до тех пор, пока не проходили через особый обряд посвящения в мужчины, которому предшествовали различные испытания, подчас весьма тяжелые. Были в этих испытаниях и довольно длительные посты-голодовки. Считалось, что все это необходимо для воспитания и закалки будущего охотника, добытчика.

С развитием представлений первобытных народов о душе, живущей после смерти человека, возник обычай класть на могилу умершего разные его вещи и пищу «на дорогу» «туда», в загробный мир. Чтобы не разгневать душу умершего, надо было положить ему много пищи. Но больших запасов ее не было. Поэтому накладывалось табу, запрет, на пищу. Так было, например, на островах Гаваи. Когда там умирал король, то, чтобы обеспечить его продуктами «в дорогу» на «тот свет», на некоторое время налагался запрет на потребление всех плодов, кореньев, дичи, т. е. все это посвящалось умершему. Аналогичные обычаи существовали и на острове Гаити.

Запреты на потребление до определенного срока плодов, кореньев, овощей имели и определенное хозяйственное значение. Они обеспечивали более полное созревание плодов и более обильный их урожай.

Несомненным пережитком подобных запретов (табу) является и русский обычай, который затем был воспринят христианством, не срывать и не употреблять в пищу яблоки до яблочного спаса, т. е. до 6 августа, или не «выламывать» мед в ульях до медового спаса — 1 августа.

Так, в силу различных, но чисто земных, и прежде всего экономических, причин возникли у людей различные запреты и ограничения в пище. Постепенно первопричина этих запретов оказалась забытой, а на первый план были выдвинуты религиозные обоснования постов как обрядов, угодных божествам.

Заимствовав у древних религий многие обряды, христианство заимствовало у них и посты. Посты превратились в религиозное таинство, призванное постоянно напоминать верующим о боге, о страданиях и смерти Иисуса, о греховности и суетности всего земного. Пост и связанное с ним покаяние стали выдаваться христианскими церковниками за самое верное средство достичь вечного блаженства на небесах.

Для идеологического обоснования постов христианство использовало многое из учения древнеримского философа Сенеки. Хотя Сенека и не был христианином, его проповедь презрения к земным благам и самоотречения была сущим кладом для христианских богословов. Призывая людей поститься, Сенека поучал: «Терпи это три, четыре, иногда и несколько дней, но так, чтобы это было для тебя не забавой, а страданием, тогда, поверь мне... ты, к радости своей, убедишься, что ты можешь насытиться на гроши, и ты поймешь, что для спокойствия фортуна не нужна: то, что достаточно для удовлетворения необходимого, она дает даже отвернувшись».

Таким образом, христианская церковь взяла на свое вооружение учение древнеримского философа Сенеки, древние обряды-посты ряда религий и использовала все это для проповеди подавления греховной плоти, а по существу, для оправдания экономического неравенства, беспросветной нужды и жесточайшей эксплуатации широких народных масс рабовладельцами, феодалами, капиталистами.