Книга Судей является частью библейского повествования об истории Израиля, начиная со вступления Божьего народа в Ханаан (Книга Иисуса Навина) до изгнания его с этой земли (конец 4 книги Царств). Большая часть этого ветхозаветного повествования посвящена правлению израильских царей — Саула, Давида и Соломона. Но между прибытием Израиля в Ханаан и установлением монархического правления прошло около двухсот лет (приблизительно 1200–1000 гг. до н. э.), и эти два столетия вошли в историю под названием периода судей. У Израиля еще не было официального централизованного правления, и его жизнью управляли особо одаренные люди, подготовленные для этого Богом. Их называли судьями, потому что они вершили суд Божий, изгоняя врагов Израиля и разрешая споры между самими израильтянами. О деятельности судей рассказывается в Книге Судей Израилевых (отсюда и ее название) и в начальных главах 1 книги Царств.

В традиционной структуре ВЗ (до сих пор отраженной в еврейских Библиях) книги Иисуса Навина, Судей, все 4 книги Царств вместе с книгами Исайи, Иеремии, Иезекииля и двенадцатью так называемыми «малыми пророками» (от Осии до Малахии) относят к разделу «пророческих». Часть из них, от Книги Иисуса Навина до 4 Царств, известна как «ранние пророческие» книги. Они так названы не только потому, что, как принято считать, были написаны пророками, но и потому (и это более важно), что являются пророческими по своему стилю и направленности. Это, конечно, явно исторические произведения, но, как и все пророческие книги, они представляют историю не ради самой истории. Это не просто летопись, повествование о происходивших событиях. Задача этих книг — показать, как действует Бог в тех обстоятельствах, о которых ведется рассказ. В частности, в них описываются особые взаимоотношения Бога с Израилем и то, как эти отношения проявлялись в судьбе израильского народа, в его осуждении и спасении. Завет, который Бог заключил с израильтянами на горе Синай после исхода этого народа из египетского рабства (Исх. 19 — 20), в свою очередь, был исполнением Божьего обетования, данного Богом Аврааму за века до того (Быт. 12:1–2). В этом смысле Книга Судей Израилевых без сомнения пророческая. Это богословский взгляд на историю Израиля периода судей, но, как и надлежит пророческой книге, ее содержание имеет самое непосредственное отношение к нашему настоящему и будущему.

Мало что известно о том, как жил Израиль в период судей. Все, что мы имеем, — это несколько разрозненных сведений из ВЗ. Главные источники информации — это сама Книга Судей, а также книги Руфь и 1 Царств, которые довольно скупо освещают жизнь народа в этот период.

Территория Израиля в то время была разделена на племенные уделы (см.: Нав. 13 — 21 и карту на с. 314). Из двенадцати колен девять с половиной занимали регион между рекой Иордан (включая Галилейское и Мертвое моря) и побережьем Средиземного моря. Оставшиеся два с половиной колена занимали плоскогорье к востоку от Иордана. Соседние народы, такие, как мадианитяне, моавитяне и аммонитяне (к востоку), филистимляне и другие так называемые «народы моря» (к западу), в результате набегов захватывали только часть израильской территории, поэтому страдали обычно одно или два колена.

Объединяющим началом для всех колен Израиля была их общая история и верность Господу (Яхве). Он Сам был их Высшим Владыкой и Судьей (11:27), Его закон был их Конституцией. Именно эти особые заветные отношения с Господом связывали их между собой и давали чувство принадлежности к избранному народу. По меньшей мере один раз в год отмечался религиозный праздник, который напоминал людям об их единстве и проистекавших из этого обязанностях. Эти собрания проходили, видимо, в Силоме, где после вступления Израиля в Ханаан (Нав. 18:1; Суд. 21:19; 1 Цар. 1:3) установили скинию собрания. Вероятно, Силом оставался местом пребывания главного святилища в течение всего периода судей, хотя ковчег завета переходил с места на место, особенно во времена кризисов. (18:27). Сколько народа собиралось на эти праздники и что именно там происходило, мы не знаем. Скорее всего, люди возносили молитвы и благодарения за полученные благословения (например, за хороший урожай), приносили жертвы, читали закон, который Моисей дал народу на горе Синай. На празднике народ давал новую клятву верности (Господу и друг другу). Вероятно, закон читал судья, правивший в то время, а ему помогали священники (2:17; 18:27). Все это в итоге приводило к обновлению завета и к новым обязательствам жить по Божьим заповедям (ср.: Нав. 24).

Повседневное отправление дел правосудия и надзор за жизнью общества осуществлялись старейшинами, начальниками колен и племен на местах (11:4–11; Руф. 4:1–12). Но те дела, которые невозможно было разрешить на местах, рассматривал судья, находившийся в то время у власти. Судья, как правило, исполнял свои обязанности либо в каком–то одном центре (4:4—5), либо в определенных, специально назначенных городах, куда регулярно наведывался (1 Цар. 7:15—17). Время от времени, когда позволяли обстоятельства, устраивались особые собрания представителей всех племен, чтобы рассмотреть вопросы, касающиеся всего общества, такие, как, например, серьезные отклонения от норм поведения какого–то колена или же нападение врага на одно или несколько колен. В таких случаях требовались решительные и согласованные действия, чтобы сохранить целостность Израиля. Регулярной армии не было, а потому каждый раз в случае национальной угрозы нужно было поднимать на войну новые силы добровольцев. И тогда особую роль в быстрой организации сопротивления играли личные качества. Некоторые из судей, очевидно, заняли эту должность именно благодаря своей способности обеспечить руководство и воодушевить народ в такие моменты (11:1–10). Другие, видимо, назначались в более спокойной и мирной обстановке, но как это осуществлялось — неизвестно.

На практике, однако, «система» (если можно так выразиться) редко работала гладко. В период судей в Израиле фактически не было действительного единства колен. Начнем с того, что они были разобщены уже тем, что проживали в поселениях вместе с непокоренными хананеями (1:19, 27–36; 4:2–3). В отличие от израильтян, эти народы обрабатывали землю в течение многих веков и высокие урожаи ставили в заслугу своим многочисленным богам и богиням, Ваалам и Астартам. Они верили, что эти боги обеспечивают плодородие почвы, а значит, и высокие урожаи и плодородие скота. Это привлекало израильтян, и они стали сочетать поклонение истинному Богу с поклонением местным богам, что неминуемо вело к нарушению их верности Богу и друг другу, а в результате — к духовному и моральному упадку, который становился настолько серьезным, что грозил разрушить Израиль изнутри. Израильтяне вяло реагировали на призывы о помощи соседних колен (5:16—17; 12:1—7) и даже воевали друг с другом (8:1–3; 12:1–6; 20:1–48). Многие жили только собственными интересами и пользовались отсутствием централизованного правительства, чтобы делать то, что им нравилось (17:6; 21:25). Это внутреннее разложение угрожало единству Израиля и в период судей представляло намного более серьезную опасность для сохранения нации, чем любое внешнее нападение.

Однако, как всегда в таких случаях, в обществе нашлись верные израильтяне, которые продолжали жить благочестиво.

В Книге Судей внимание главным образом сосредоточено на частых кризисах, с которыми сталкивался Израиль, и поэтому создается впечатление, что весь период судей был неспокойным и даже бурным. Но книга также ясно указывает и на долгие периоды мира и относительного процветания, когда жизнь на местах успокаивалась (3:11,30; 8:28; 10:3–5; 12:8–10). В этом отношении Книга Судей прекрасно дополняется Книгой Руфь с ее доброй и трогательной историей одной семьи из Вифлеема. В ней рассказывается о том, как люди сражаются с капризами природы, встречаются и влюбляются, а старейшины стараются разрешать сложные вопросы, руководствуясь испытанными и проверенными законами завета и местными обычаями. Обе книги свидетельствуют о том, что Бог глубоко заинтересован в благополучии Своего народа и активно вмешивается в его жизнь как во времена кризисов и смут, так и во времена мира и покоя, охраняя и воспитывая его, обращая все происходящее во благо.

Ученые расходятся во мнениях относительно самого факта возникновения Книги Судей в том виде, в каком мы имеем ее сейчас, то есть относительно времени ее написания. Согласно еврейской традиции, книга была написана пророком Самуилом, и в этом есть по крайней мере элемент истины. Но есть также основания полагать, что процесс создания книги был гораздо более длительным и сложным, чем принято считать.

Основная часть книги, по–видимому, основана на материалах источника, который был либо современным, либо очень близким по времени к описываемым событиям. Замечания, касающиеся так называемых «малых пророков» в 10:1—5 и 12:8—15 (обрамляющие историю Иеффая), возможно, были взяты из документального источника такого типа. Рассказы о подвигах судей–избавителей, таких, как Егуд, Варак, Гедеон и Самсон, по всей видимости, восходят к раннему эпосу о героях, создававшемуся в устной или письменной форме. Тот факт, что Иеффай фигурирует в обоих случаях, возможно, навел автора на мысль объединить оба источника. Намного меньше сведений сохранилось о подвигах Гофониила, первого избавителя, а потому рассказ о его жизни дан в общих чертах самим автором (3:7–11). Полная поэзии песнь Деворы и Варака в главе 5 написана на очень древнем еврейском языке, и большинство ученых относят ее возникновение непосредственно ко времени описываемых событий. Другие ранние источники, похоже, нашли свое отражение в первых главах книги (особенно ст. 4–7,11–15,22–26) и в главах 17 — 21, где представлены два ярких, живых рассказа.

Рука редактора, который обработал материалы первоисточников, ясно различима в обзоре событий, представленных в 2:6—19, и в повторяющихся вводных и заключительных частях к важнейшим эпизодам глав 3 — 16. Это нечто вроде редакторского обрамления, которое объединяет центральную часть Книги Судей. Другим очевидным примером редакторского вмешательства является рефрен в 17:6; 18:1; 19:1 и 21:25, связывающий два рассказа, которыми заканчивается книга.

Свидетельства о наличии раннего первоисточника столь же очевидны, как и свидетельства редакторской работы. Но была ли эта работа выполнена одним, двумя или несколькими лицами, сказать трудно и даже невозможно.

Также трудно определить, когда книга была отредактирована в последний раз. Как сказано более подробно в самом комментарии, детальное описание места расположения Силома в 21:19 указывает, что описываемые события происходили, когда люди еще помнили разрушение Силома (дата разрушения неизвестна), хотя времени с тех пор прошло уже достаточно (ср. Иер.: 7:14). Выражение «переселение жителей той земли» в 18:30, возможно, является упоминанием о последнем опустошении северного царства Израиля Ассирией в восьмом веке до н. э. Еще более показательно, что обзор периода судей в 2:11–19, речи в 2:1–5, 6:7–10 и 10:11–15 и повторяющиеся вводные и заключительные части к ключевым эпизодам глав 3—16 очень напоминают и по стилю, и по богословской направленности книгу Второзаконие. Эти факты позволяют предположить, что автор, использовавший этот материал, жил после реформ, введенных царем Иосией в седьмом веке до н. э. (4 Цар. 22). Характер этих реформ не оставляет сомнений в том, что «Книга закона», обнаруженная в храме в то время, была книгой Второзаконие. Влияние именно Второзакония очевидно в следующих двух веках и в проповеди Иеремии, и в 3 и 4 книгах Царств, и, похоже, оно же прослеживается и в Книге Судей.

Многие ученые полагают, что Книга Судей является частью того, что изначально было длинным историческим повествованием, охватывающим период, о котором теперь нам известно из книг Второзаконие, Иисуса Навина, Судей и 1–4 Царств. Ученые считают, что история Израиля от завоевания Ханаана до вавилонского пленения была написана после падения Иерусалима в 587 г. до н. э. (4 Цар. 25:1–2), чтобы объяснить, почему произошла эта катастрофа. Она показала, как Израиль вскоре после завоевания Ханаана начал постепенно соскальзывать на путь отступничества и как это отступничество продолжалось в течение столетий, пока суд Божий наконец не обрушился на Израиль. Катастрофа 587 года, таким образом, рассматривалась как исполнение условий завета, изложенных во Второзаконии 28. Стиль и богословская концепция всей книги от начала и до конца хранят следы серьезного влияния книги Второзаконие, поэтому ее часто называют «историей Второзакония». Одним из самых сильных свидетельств в пользу такого предположения можно считать утверждение в 3 книге Царств 6:1, что Соломон начал строить храм через 480 (40 х 12) лет после исхода из Египта. Это число (480), видимо, является частью хронологической схемы, охватывающей весь период от Второзакония до Четвертой книги Царств, что отражено в самой Книге Судей. Это можно проследить по «круглым» цифрам (40 лет или 80), определявшим те периоды, в течение которых воцарялся мир(3:11,30; 5:31; 8:28). Сравните с более необъяснимыми цифрами, которые появляются в материале, взятом прямо из ранних источников (напр.: 3:8,14; 4:3; 10:2–3).

Мнения ученых разделились: оформилась ли «история Второзакония» сразу как единая книга, а позже была разделена на отдельные части, или же изначально книги существовали независимо друг от друга, а впоследствии были объединены кем–то, кто имел более широкое представление обо всем происходившем. Возможно, мы имеем дело с сочетанием и того и другого. Книги Царств, вероятно, были написаны непосредственно самим автором с использованием различных источников, тогда как при составлении ранней части истории он работал с книгами, которые уже существовали в определенном виде. В любом случае в результате мы имеем сейчас скорее серию тесно связанных между собой произведений, чем единую композицию в строгом смысле слова. Но, несколько уступая другим книгам серии степенью близости к ним, Книга Судей, очевидно, была окончательно оформлена в то же самое время, что и они, а именно в VI веке до н. э., во время вавилонского пленения. Самуил мог иметь к ней отношение на ранних стадиях ее создания, но личность автора или редактора, завершившего работу над ней, неизвестна.

Независимо от истории создания, Книга Судей Израилевых в том виде, в каком мы имеем ее сейчас, является законченным литературным произведением с четкой структурой и развитыми темами.

В основной части книги (3:7 — 16:31) рассказывается о жизни разных судей. Ей предшествует введение в двух частях (1:1 — 2:5 и 2:6 — 3:6), а заключает ее эпилог, также разделенный на две части (гл. 17—18; 19—21). Вопрос, который задается в начале книги (1:1–2), вновь повторяется в конце (20:18) в совсем иных обстоятельствах. Таким образом, когда мы подходим к концу книги, нас приглашают поразмышлять о том, с чего мы начали, и обо всем, что произошло потом.

Первая часть введения (1:1 — 2:5) посвящена все ухудшающимся после смерти Иисуса (1:1) отношениям Израиля с хананеями. Попытки различных колен израильских поселиться на землях, издревле отданных им в удел (Нав. 13—19), встречали сопротивление хананеев, особенно на равнинах и в ключевых укрепленных городах на севере (см. особ.: ст. 19, 27–28). Израильтяне в целом одержали верх, но овладеть значительной частью земли они все же не сумели. В частности, колено Даново аморреи оттеснили в горы, и оно не смогло утвердиться в долине, данной им в удел (1:34). Это привело к такому положению, что израильтяне были вынуждены жить бок о бок с хананеями. Ситуация была далека от тех радужных надежд, с которыми Израиль вступил в землю обетованную, надежд, основанных на обещаниях Бога, данных праотцам (Нав. 23:1—5; ср.: Быт. 12:1–3; 15:12–21; 28:13–15). Эта часть введения заканчивается тем, что израильтяне плачут перед Господом в Бохиме (Вефиле) и ангел Господень объясняет им их вину (2:1—5). Причина их неудач заключалась не в железных колесницах и не в сильных укреплениях хананеев, но в их собственной неверности. На территории, которой овладели израильтяне, они оставили языческие жертвенники, а потому Господь прекратил Свою помощь. Ангел Господень в своей речи напоминает им прошлое, а также, заглядывая в будущее, предсказывает, что хананеи и их боги станут для израильтян петлею и сетью.

Вторая часть введения (2:6 — 3:6) возвращает нас к дням минувшим (обратите внимание, как в 2:6 вновь появляется Иисус) и на их фоне ставит эту внутреннюю, духовную проблему в центр внимания. Несколькими выразительными строками подчеркнуто начинающееся падение Израиля и вступление его на путь отступничества (2:6–10), а затем дана сжатая характеристика периода судей (2:11–19). Весь этот период показан как непрерывное отступление Израиля от завета, когда Господь попеременно то судил израильтян, отдавая их в руки чужеземных поработителей, то (когда они взывали к Нему в отчаянии) проявлял к ним Свою милость и ставил им судью, вызволявшего их из беды. В такие моменты израильтяне временно прекращали «блудно ходить вслед других богов», но очень скоро, когда судья умирал, вновь предавались идолопоклонству (19а). Иными словами, несмотря на все попытки Бога удержать их от злых путей, израильтяне продолжали упорствовать в своем непослушании (196). Эта тема приводит к другой важной речи в 2:20–22, где Господь объявляет о Своих намерениях как о последнем ответе на уклонения израильтян в идолопоклонство. Народы, которые были оставлены (после смерти Иисуса) в Ханаане, чтобы испытать верность Израиля, теперь останутся там навсегда в наказание за неверность израильтян (см.: комментарии к этим стихам). Этот отрывок — кульминационная точка второй части и всего введения в целом. Оставшиеся стихи (2:23 — 3:6) суммируют то, что уже было сказано.

Итак, введение, вместе с постановкой проблемы и кратким очерком событий, повествование о которых будет впереди, ясно дает понять, что главная тема книги — это постоянное отступничество Израиля в период судей и ответ Господа на него. На вопрос «Почему Израиль так никогда полностью и не овладел землей, которую Бог обещал его предкам?» следует ответ: «Потому что после смерти Иисуса народ начал уклоняться от Бога». В Книге Судей объясняется, что действия Бога были совершенно оправданными ввиду постоянной неверности Израиля. Последующие книги «истории Второзакония» продолжают разъяснять и более решительные меры Господа, повлекшие за собой окончательное изгнание израильтян из земли обетованной (см. выше).

Центральная часть книги (3:7 — 16:31) заполняет тот контур, который был обозначен во вводной части (2:11—19), и развивает ряд вспомогательных тем. Она предлагает нашему вниманию судьбы двенадцати судей: Гофониила, Аода, Самегара, Варака, Гедеона, Фолы, Иаира, Иеффая, Есевона, Елона, Авдона и Самсона. Девора и Иаиль также играют очень важную роль в эпизоде с Вараком, а о Деворе даже сказано, что она «повела» (досл, «судила») Израиль (4:4—5), но в свете общей направленности книги главы 4—5 должны рассматриваться в основном как рассказ о жизни Варака. И хотя о деятельности Авимелеха, сына Гедеона, также рассказывается с подробностями и деталями, его никак нельзя назвать судьей в том смысле, какой придается этой должности во введении.

Как первая часть введения началась с Иуды и закончилась Даном (1:1—34), так и главная часть книги начинается с Гофониила из колена Иудина(3:7—11), а заканчивается Самсоном из колена Данова (гл. 13–16). Жизнь Гофониила — это образец того, каким должен быть судья. Последующие судьи представляют различные вариации этого образца; особняком стоит Самсон, чей образ жизни был настолько эксцентричным, что его вообще трудно назвать судьей. Эта часть книги включает часто повторяющиеся циклы отступничества, угнетения израильтян, призывов к Господу, избавления народа, мира и новой волны отступничества. В книге действительно множество повторов, но есть и движение, поэтому результат лучше всего представить в виде спиральной дороги, ведущей вниз.

Отсутствие единства среди колен впервые проявляется в эпизоде с Бараком (5:16–17,23) и усугубляется при последующих судьях. Через сорок лет после победы Гедеона (8:28) уже нет упоминаний о том, что земля успокоилась в мире, а ко времени служения Самсона израильтяне уже даже не взывают к Господу о спасении. По мере движения повествования мы видим судей все более и более вовлеченными в нечестие народа в целом. Эта тенденция достигает своей кульминации в Самсоне, чье непостоянство и нежелание достойно исполнять свое призвание в сущности отображают непостоянство и упорство всего народа в целом. Как Израиль был призван стать отделенным от других народов по завету Божьему, так и Самсон был отделен от других людей своим посвящением в назореи. Как Израиль ходил вслед чужих богов, так и Самсон стал ходить вслед чужеземных женщин. Израиль хотел быть таким же, как другие народы, и Самсон хотел быть как остальные мужчины. И как Израиль в минуты отчаяния взывал к Господу, так поступал и Самсон. Другими словами, дополнительные темы, включенные в главную часть (сопротивление Израиля своей избранности и Божья верность ему в суде и милосердии), наиболее ярко представлены в истории с Самсоном. Его история — это история всего Израиля в период судей.

Два рассказа, образующие эпилог книги (гл. 17–21), хронологически не соотносятся с предшествующими событиями.

В них внимание переносится с греха Израиля в целом на грехи отдельных людей и сообществ, из которых состоит народ, — «каждый делал то, что ему казалось справедливым» (17:6). Первая история (Михаи его идолы, гл. 17 — 18) — это рассказ о религиозном хаосе, царившем в тот период, а вторая (о левите и его наложнице, гл. 19 — 21) — о непременно сопровождающем его нравственном хаосе. Вместе они убеждают, что Израилю грозило очень серьезное моральное и духовное разложение, которое было много опаснее, чем внешние нападения. Вторая история, в частности, показывает, что те самые институты, которые должны были обеспечивать стабильность жизни общества (священство, семейная жизнь, старейшины и собрание начальников колен), оказались беспомощными и даже, строго говоря, вредными из–за моральной несостоятельности людей. Эпилог не оставляет и тени сомнения в том, что единство Израиля было заслугой не его руководства или каких–либо институтов. Тот факт, что Израиль сохранился как нация, — это чудо явленной милости Божьей.

Рефрен, постоянно повторяющийся в эпилоге («в те дни не было царя у Израиля…», 17:6; 18:1; 19:1; 21:25), завершает один период и готовит нас к вступлению в другой. Правление царя, как и управление судьи, займет свое место в истории Израиля и докажет свою полезность, но и оно потерпит неудачу по причине человеческой греховности. Как показывает история Второзакония в целом, ни один институт не владеет ключом к будущему Израиля и не может обеспечить мирной и безопасной жизни общества. Это может сделать только безграничная верность Господа Своему народу — «Ибо Он причиняет раны, и Сам обвязывает их; Он поражает, и Его же руки врачуют» (Иов. 5:18).

В НЗ очень мало точных ссылок на Книгу Судей. Есть упоминание о периоде судей в целом в Деяниях 13:20, а Гедеон, Варак, Самсон и Иеффай названы героями веры в Послании к Евреям 11:32. Кроме того, имеются и другие, относительно туманные аллюзии. Например, благословение Марии напоминает благословение Иаили (Лк. 1:42; ср.: Суд. 5:24). Пророчества об Иоанне Крестителе (Лк. 1:15) и Иисусе (Мф. 2:23) оживляют в памяти пророчества о Самсоне (Суд. 13:4–5).

Несколько этих ссылок и упоминаний указывают, однако, на более глубокую связь между Книгой Судей и НЗ, чем может показаться на первый взгляд. Ибо пришествие Иисуса Христа, возвещенное Иоанном Крестителем, было кульминацией суда и милости Божьей, проявленных в ветхозаветное время, включая период судей (Лк. 1:54; 68—79). И если израильтяне в период судей из–за своего неверия не сумели вступить в полное владение своим наследием, это не значит, что вечные планы Бога по отношению к Его народу были Им забыты. Бог остался верен избранным Своим, через Христа искупил их грехи и, таким образом, полностью выполнил все то, что Он обещал, включая доступность Его Царства для всех народов. Апостол Павел говорит об этом: «Ибо все обетования Божий в Нем „да" и в Нем „аминь", — в славу Божию, чрез нас» (2 Кор. 1:20). Это значит, что израильтяне периода судей — наши духовные предки и что Бог, Который показал Себя верным по отношению к ним, также и наш верный Бог. Он есть Бог Отец нашего Господа Иисуса Христа.

Нам может показаться удивительным, что люди с явными недостатками, такие, как Гедеон, Варак, Иеффай и Самсон, названы героями веры. Однако по некотором размышлении это уже не будет казаться несправедливым, ибо они в первую очередь знали, что Израиль может спасти только Бог (11:27). Знать это и действовать подобающим образом, как делали они, и значит иметь веру. В этом смысле истории судей могут научить нас многому, а особенно они полезны для тех, кто призван руководить Божьими людьми. Но что еще важнее, несмотря на свои недостатки, все эти судьи были предшественниками величайшего Спасителя. И, может быть, именно благодаря своему несовершенству, как и своему Божественно вдохновенному героизму, они указывали не на себя, но на Него.

Книга Судей Израилевых — это повествование о неверных людях и о верном Боге. Но история израильтян периода судей — это и наша история.

Cundall A. E. and Morris L. Judges and Ruth, TOTC (IVP 1968).

Wilcock M. The Message of Judges, BST (IVP, 1992).

Davis R. D. Such a Great Salvation: Exposition of the Book of Judges (Baker Book House, 1990).

Jackman D. Judges, Ruth, CC (Word, 1991).

Webb B. G. The Book of the Judges: An Integrated Reading (JSOT Press, 1987).

1:1 — 2:5 После Иисуса: спад военной активности

1:1–2 Израильтяне вопрошают Господа

1:3–21 Успехи и неудачи южных колен

1:22—36 Успехи и неудачи северных колен

2:1—5 Израиль обвинен в непослушании

2:6 — 3:6 После Иисуса: духовный упадок

2:6–10 Начало отступничества

2:11–19 Обзор периода судей

2:20 — 3:6 Окончательный ответ Господа

3:7 — 16:31 Деятельность судей

3:7—11 Гофониил

3:12–30 Аод

3:31 Самегар

4:1 — 5:31 Варак (плюс Девора и Иаиль)

6:1 — 8:35 Гедеон

9:1—57 Царствование Авимелеха

10:1–5 Фола и Иаир

10:6–12:7 Иеффай

12:8–15 Есевон, Елон и Авдон

13:1–16:31 Самсон

17:1 — 18:31 Религиозный хаос: Миха и его святилище

17:1 — 13 Происхождение идолов Михи

18:1—31 Последующая история идолов Михи

19:1–21:25 Моральный хаос: левит и его наложница

19:1–28 Акт насилия в Гиве

19:29 — 21:25 Реакция Израиля на акт насилия

О смерти Иисуса смотрите в Книге Иисуса Навина 24:28—29. Перед смертью Иисус говорил о хананеях, продолжавших жить на земле, отданной различным коленам, и уверил израильтян, что с помощью Господа они смогут изгнать их со своей земли (Нав. 23:1—5). Вопросив Господа, люди убедились в том, что Он был их истинным Господом. Возможно, они вопрошали через священника (см.: 20:18, 27—28) в Галгале рядом с Иерихоном, поскольку именно из этого пункта они отправились на завоевание земли (1:16; 2:1; ср.: Нав. 5:10). Иуда, назначенный идти первым по указанию Божьему в стихе 2, был самым многочисленным и сильным племенем, из которого предстояло произойти Мессии (Быт. 49:10).

Обратите внимание, как упоминание о союзе между Иудой и Симеоном в стихах 3 и 17 обрамляет повествование о походе Иуды в стихах 4–16. Рассказ же о достижениях Иуды следует в стихах 18–21. Союз между ними был естественным, потому что Симеон был маленьким коленом и его удел находился на территории колена Иуды (Нав. 19:1).

Успехи сопутствуют Иуде от долины реки Иордан в верхней ее части до Иерусалима через Везек (4–8), а затем вниз по прибрежной равнине в юго–западном направлении от Иерусалима через Хеврон, Давир и Цефаф–Хорму (9–17). Нанесение увечья Адони–Везеку (что значит «Господин Везека») было воздаянием за его жестокое обращение с другими людьми (5—7). Иерусалим (7–8) — это доизраильский город на границе уделов Иуды и Вениамина (Нав. 15:8; 18:28). Иуда нанес этому городу сокрушительный удар, но его обитатели, иевусеи, остались в нем (или, может быть, вновь поселились позднее) (21). Хеврон, или Кириаф–Арба («город Арбы»), был оплотом енакимов, потомков Арбы, мощь и отвага которых вошла в поговорку (Чис. 13:32–33). Гофониил, который отличился в битве за Давир (11–15), вновь появится в 3:9 как первый судья, а его практичная и находчивая невеста Ахса — первая из ряда женщин, которые фигурируют на страницах этой книги (Иаиль в гл. 4, «одна женщина» в Тевце в гл. 9, Далида в гл. 16). Верный Халев, старый, но все еще крепкий и энергичный, был одним из старейшин, которые пережили Иисуса (2:7; ср.: Нав. 24:31). Стих 16 говорит об исполнении обетовании, данных Моисеем Ховаву, вождю кенеян из клана мадианитян (Чис. 10:29—32), а стих 17 показывает, как Иуда в ответ на помощь Симеона принял участие в успешной кампании против Цефафы, города на территории Симеона.

Пока все идет хорошо, но в приложении, в стихах 18—21, содержится первое тревожное указание на то, что не все так гладко, как хотелось бы. Иуда одержал первые успехи в войне против прибрежных городов Газы, Аскалона и Екрона (18), но изгнать жителей из этих мест не смог, потому что у них были железные колесницы (19). Вероятно, это указывает на то, что филистимляне, прекрасно оснащенные военными технологиями, со своим превосходным военным снаряжением уже прибыли на эти территории. Но непонятно, почему железные колесницы должны были играть решающую роль, если Господь был с Иудою (19; ср.: ст. 2). Поразительно и то, что вениамитяне не могли изгнать иевусеев из Иерусалима (21). Халев довел до конца свою победу над Хевроном (20; ср.: ст. 10), но Вениамин не сделал того же после победы над Иерусалимом (8). Настоящая причина этих неудач открывается только в 2:1—5.

Примечание. 15 Земля полуденная (Не–гев) — пустынная и сухая часть юга Палестины к юго–западу от южной оконечности Мертвого моря. Доступ к воде был чрезвычайно важным фактором для обработки и орошения земли, которую Халев дал Ахсе.

Колена Ефрема и Манассии были потомками двух сыновей Иосифа (Быт. 41:51–52). Это были два самых многочисленных и мощных клана в центральной и северной части Палестины. Сыны Иосифа и есть эти два колена, а другие северные племена ассоциируются с ними. Дважды употребляется это выражение (22, 35), обрамляя стихи 22—35 и перекликаясь со стихами 3–21. Сыны Иосифа «пошли на» захват городов в стихе 22 так же, как Иуда в стихе 4, и Господь был с ними (22) так же, как был с Иудой (19). Как Иуда, так и сыны Иосифа вначале одержали победу (22—26), за которой последовал ряд поражений (27—35) намного более серьезных, чем на юге. Зарождение этих поражений можно почувствовать уже в стихах 22–26. Вефиль был взят только благодаря соглашению с хананеем, который позже построил другой город на новом месте (23, 24, 26). В последующих стихах начинает чувствоваться ухудшение ситуации, когда хананеи стали жить среди израильтян (27—30), а израильтяне селиться среди хананеев (31—33) и, наконец, аморреи оттеснили израильтян в сторону гор (34). В результате возник некий нейтралитет, когда северные племена вместе представляли собой силу, достаточную, чтобы одержать верх над противником, но не изгнали оставшихся хананеев (28, 30, 33, 35). Последнее замечание (36) подтверждает, что произошел скорее передел земли между израильтянами и хананеями, а не полное ее завоевание Израилем. И опять причины этого поражения, туманные намеки на которые можно найти уже здесь, ясно представлены в 2:1—5.

Примечание. 22 Вефиль («дом Божий») был назван так Иаковом (Быт. 28:17–19; см. также: прим. 4:5). 26 Владения хеттеев включали в себя современную Турцию и северную Палестину до реки Оронте на юге. Хеттеи были также в окрестностях Хеврона (Быт. 23:1–16), но контекст предполагает намного более отдаленный регион. 27 Бефсан (Беф–Сан), Фаанах и Мегиддон (Мегиддо) — ряд сильно укрепленных хананейских городов, протянувшихся в северной части Палестины, от горы Кармил в западном направлении вдоль плодородной долины Изрееля. 29 Газер был стратегически важным городом на пути из прибрежной равнины к Иерусалиму. 30 Местосположение Китрона и Наглола неизвестно. 31 Акко … Рехов — города на побережье к северу от горы Кармил, на территории, которая теперь принадлежит Ливану. 33 Города Вефсамис («дом солнца») и Бефанаф («дом Анафы», богини плодородия) располагались рядом с Иорданом, к югу от Галилейского моря. 34 Аморреи («уроженцы запада») были семитами из Аравийской пустыни, поселившимися в Ханаане до израильтян. 35 Гора Херес, Аиалон и Шаалвим — города в горах к западу от Иерусалима. 36 Акравим («Скорпионий проход») и Села («скала») находились рядом с южной оконечностью Мертвого моря (ср.: аморрейский «Хацацон–Фамар» в Быт. 14:7).

Эти стихи являются кульминацией всего отрывка 1:1 — 2:5. Когда пришел Ангел Господень (стих 1), наступило время проверки и оценки сделанного (см.: 1:1 и прим. 1:2 и 1:22). Наконец открывается настоящая причина поражений, описанных в предыдушей главе, — неверность Господу (2; ср.: Исх. 34:12–16). Если бы они остались верными, Господь даровал бы Израилю полную победу. Но теперь то, что должно было стать празднованием победы, обернулось временем горьких рыданий (4).

Примечание. 1 Ангел Господень есть Сам Господь в обличий Ангела (ср.: 6:11–24; 13:3–21). Галгал («круг») находился недалеко от Иерихона (см.: 1:1, 16 и прим. к ним). Бохим («плачущие») — это, возможно, Вефиль, названный здесь Бохимом по причине, приведенной в стихах 4—5. 3 И потому говорю Я правильнее перевести «и Я также сказал вам…» — ссылка на предупреждение, сделанное прежде (см.: Чис. 33:55; Нав. 23:13). И только в 2:20 и далее Господь объявляет о Своем намерении привести эту угрозу в исполнение.

Речь Ангела Господня в стихах 1–5 представляет собой введение в тему неверности Израиля. Теперь, в свете этой неверности, автор начинает второй обзор периода, последовавшего за смертью Иисуса. Понадобилось только одно поколение, чтобы воспоминания о великих делах Бога, которые Он делал для Израиля при Иисусе, стерлись из памяти, а вместе с ними и истинное познание Самого Бога.

Примечание. Фоном для стихов 6–10 в целом является Иисус Навин 24 (особенно ст. 28–31). 9 Фамнаф–Сараи находился в горах к северо–западу от Иерусалима.

Эти стихи очерчивают некий контур, который будет повторяться много раз в последующих главах. Израиль искушает Господа тем, что поклоняется другим богам (11–13). Господь наказывает их тем, что предает их в руки врагов (14–15). Затем Господь дает народу судей, которые спасают его от бедствий (16–18). Когда судья умирает, люди возвращаются к прежним привычкам и предаются идолопоклонству (19). Господь проявляет и Свой гнев, и Свое сострадание (12, 186). Израильтяне упорствуют в своем бунтарстве (17, 196).

Примечание. Ваалы и Астарты (11, 13) — боги и богини, которым поклонялись хананеи. Считалось, что они управляют погодой и держат в своих руках плодородие земли, скота и людей. Судьи (16, 18, 19) осуществляли руководство как военное (избавители народа), так и религиозное (проповедники Божьего закона; см.: ст. 17), а также имели право разрешать споры жителей в мирное время (см.: 4:4–5).

Этот отрывок уносит нас в конец периода судей и сообщает, что сделал Господь в результате непрестанного отступничества Израиля. Хананеи, оставленные временно после смерти Иисуса, чтобы испытать верность Израиля, теперь остаются навсегда в качестве наказания за неверность Божьего народа (2:20 — 3:4). Иными словами, Израиль не выдержал испытания и Господь осуществил Свою угрозу, которую изрек в Бохиме (2:3). Последние два стиха (3:4—5) завершают вводную часть книги — Израиль стал жить среди хананеев (ср.: 1:1–2:5) и служить их богам (ср.: 2:6 — 3:6). Браки с хананеями, впервые упомянутые здесь, были самым категорическим образом запрещены Божьим законом (Втор. 7:3).

Примечание. 22 Этот стих, как и последующий, относится ко времени смерти Иисуса, когда хананеи были оставлены для испытания израильтян (ср.: Нав. 23:4—5). 3:1 Войны Ханаанские — завоевание Израилем Ханаана, описанное в Книге Иисуса Навина. 3:2 Господь имел намерение испытать следующее поколение, дав им возможность участвовать в войне против ханаанеев. 3:3 Филистимляне мигрировали из Малой Азии (современная Турция) через Крит и прибыли вскоре после израильтян (см.: 1:18; ср.: Ам. 9:7). Они основали государство, состоявшее из пяти городов с Газой в центре, расположенное в юго–западной части Палестины, но выходившее за пределы ее. Сидоняне — финикийцы, чьим главным городом в то время был Сидон. Евеи не идентифицируются. Гора Ваал–Ермон до входа в Емаф подразумевает гористый регион к востоку от главного Ливанского хребта (в сторону Дамаска). 3:5 Это традиционный список народов, заселявших Ханаан до прихода Израиля (ср.: Исх. 3:8, 17; 23:23).

После общего обзора периода судей 2:6 — 3:6 автор начинает по порядку знакомить нас с деятельностью конкретных судей, которых Господь воздвигал для Своего народа (см.: 2:16). Первый, Гофониил, во многом образцовая фигура. Он принадлежал к клану, тесно связанному с Иудой, к лидирующему колену (1:13). Более того, он уже отличился в сражениях и получил в награду дочь Халева себе в жены (1:11 — 15) — ему не нужны были браки с хананеянками! (См.: 3:6.)

Деятельность Гофониила повторила модель, созданную в 2:11 —19, но с двумя дополнительными подробностями: плач Израиля (9) и излияние на него Духа (10). Господь избрал Гофониила избавителем народа и через Святого Духа дал ему особый дар силы. В этом смысле он был «харизматическим» лидером. Гофониил, первый судья Израиля, олицетворял собой идеального судью. Деятельность последующих судей представляет собой различные вариации этого основного образца.

Примечание. 8 Хусарсафем («Хуса вдвое злобный») — возможно, имя, придуманное для тирана его жертвами. Его настоящая личность не установлена. 9 Гофониил был не только зятем Халева, но также либо его младшим братом, либо племянником, скорее всего, последнее (ср.: 1 Пар. 4:13—15). 10 Был он судьею Израиля (досл, «судил Израиля»; ср.: ПНВ) представляет собой своего рода оповещение (см.: 2:17 и прим. к стиху). Сравните Самуила в контексте филистимского кризиса (1 Цар. 7:6; ПНВ).

В стихах 12—14 представлен фон, на котором разворачивается история второго судьи, Аода, о нем же самом рассказывается в стихах 15—30. В деятельности Аода повторяется та же модель, что и у Гофониила, но сам Аод существенно отличается от первого судьи. Он происходил из колена Вениамина (15), которое в главе 1 получает в свой адрес только отрицательные отзывы (см.: 1:21). Далее, он был левшой (15) и хитро воспользовался этим для убийства тирана (16—25) еще до начала открытой борьбы (26—29). Тем не менее его действия были направлены провидением Господа, Который использовал такого своеобразного героя, чтобы дать избавление Своему, никак этого не заслуживающему, но страдающему народу (15, 28, 30).

Примечание. 12 Моав — маленькое государство к востоку от Мертвого моря (на территории современного Иордана). Моавитяне (и аммонитяне, 13) были потомками Лота, племянника Авраама (Быт. 12:5; 19:36). 13 Аммон находился прямо к северо–востоку от Моава. Амаликитяне — кочевое племя в южной части Ханаана и северных частях Аравийского полуострова. Они стали первым противником, которого встретил Израиль на своем пути из Египта (Исх. 17:8–16). Город Пальм — Иерихон (см.: прим. НМВ и ср.: 1:16). Сам город лежал в руинах (Нав. 6:24; 3 Цар. 16:34). 15 Тот факт, что Аод был левшой, дал ему большое преимущество (неожиданность), чем он и воспользовался в полной мере (21; ср.: 20:16). 19 Истуканы (доел, «каменные статуи») — это, вероятно, не те камни, что воздвиг Иисус (Нав. 4:20), но остатки древнего языческого каменного круга. О Галгале(«круг») смотрите 1:1, 2:1 и комментарии к ним. Это была первая стоянка израильтян после перехода Иордана (Нав. 4:19). 26 Местонахождение Сеирафа неизвестно.

Самегар еще более странный герой, чем Аод. Возможно, он не был израильтянином, поскольку «Самегар» далеко не типичное еврейское имя, а «Анаф» — явно языческое (см.: прим. ниже). Однако он тоже «спас Израиля», одержав замечательную победу над филистимлянами, бывшими врагами как Израиля, так и Ханаана (см.: прим. 3:3). Самегар одержал эту победу совершенно необычным способом («воловьим рожном»!), предвосхитив будущие подвиги Самсона (15:15–16). Жизнь «во дни Самегара, сына Анафова», вспоминается в 5:6 как трудные времена, когда Израиля серьезно теснили его враги. В этих обстоятельствах всегда верный Господь использовал чрезвычайные способы, чтоб дать им спасение хотя бы на какое–то время. Здесь нет никакого указания на воцарение мира (ср.: 3:30 и 5:31), победа Самегара, видимо, была единичным случаем, но тем не менее значительным.

Примечание. Анаф — хананейская богиня войны, сестра и жена Ваала. Сын Анафов, возможно, означает то же, что «муж, подобный Анаф», то есть «воин». Цифра шестьсот обычно использовалась для обозначения организованной военной силы под командованием военачальника (ср.: 18:11).

4:1—3 Притеснение израильтян. Стих 1 ясно указывает на то, что отступничество началось после смерти Аода. Победа Самегара принесла временное облегчение, но не изменила духовного состояния Израиля. Отсюда возобновление суда Господа, на этот раз в образе Иавина и Сисары.

Примечание. 2 Асор находился в восемнадцати милях к северо–западу от Галилейского моря; в наши дни здесь проходит граница между Ливаном и Израилем. Одно время этот город был самым сильным городом хананеев в северной Палестине. Иавин — возможно, синоним слова «царь» для правителей Асора (ср.: «фараон» для царей Египта). Иисус нанес поражение еще одному «Иавину» в Асоре почти за 200 лет до этого (Нав. 11:1–11). Стихи 23—24, видимо, говорят об окончательном разрушении вновь возрожденного в тринадцатом веке Асора, что подтверждают и археологические открытия. Судя по имени, Сисара, вероятно, был военачальником группы так называемых «народов моря», которые, как филистимляне, мигрировали в Палестину на кораблях из восточной части Эгейского моря. Как название Харошеф–Гоим («Харошеф [чужеземных] народов»), так и его расположение (недалеко от побережья Средиземного моря, рядом с горой Кармил в северо–западной Палестине) позволяют предположить, что вначале это было поселение «народов моря». В этих людях Иавин, чья военная мощь пошла на убыль, нашел надежного союзника против Израильтян.

4:4–24 Избавление Израиля. Упоминаемые места и племена указывают на то, что действие на этот раз происходило не в южной, а в центральной и северной Палестине, в частности, в окрестностях потока Киссон (7), который протекает в западном направлении по плодородной Изреельской долине к побережью у горы Кармил, или к современной Хайфе. В отличие от предыдущих эпизодов, задача избавления Израиля на этот раз была поделена между тремя главными героями: Деворой, пророчицей и судьей (в административном смысле; 4—5), Вараком, который был призван Деворой вести за собой Израиль на битву (6–16), и Иаилью, которая собственной рукой предала Сисару смерти в своем шатре (17–22). Однако именно вмешательство Самого Господа (15) становится решающим моментом в развитии событий. Особенно интересно то, как Господь, вновь спасая Израиль, лишил славы победителя человека, который показал себя недостойным этой славы (9), и отдал ее женщине (не Деворе, как можно было предположить, но Иаили). В этом эпизоде женщины играют особую роль. Иаиль, с ее неизраильским прошлым (11, 17) и необычными методами (21; ср.: Аода и Самегара), в еще большей степени проиллюстрировала суверенную свободу Господа в использовании различных людей для исполнения Своей воли.

Примечание. 4 Была судьею — дословно «судила». (См.: прим. НМВ и ср.: Исх. 18:13—16.) 5 Рама и Бефильбыяи в пяти и двадцати милях соответственно на север от Иерусалима (ср.: 1:22 и прим.). На горе Ефремовой — указание на центральную Палестину (ср.: 3:27). Подробнее о «Ефреме» смотрите комментарии к 1:22. 6 Кедес находился к юго–западу от Галилейского моря, недалеко от современной Тиверии. Десять тысяч человек — смотрите комментарий к 5:8. Гора Фавор находится на северном краю долины Изрееля в месте, где сходятся территории уделов Иссахара, Завулона и Неффалима. 11 Информацию о Хевере, Кенеянине, родственнике Моисеевом смотрите в комментарии к 1:16 и сравните с Числами 10:20–33. Кенеяне (имя означает «кузнец») — кочевники, заселившие южную Палестину, но иногда, как в этом случае, двигавшиеся далее, к северу.

5:1—31 Песня победы. Еврейский язык этой песни свидетельствует, что перед нами один из самых древних образцов поэзии в ВЗ. Вариант этой песни пелся в день битвы (1) и, возможно, вскоре обрел эту форму. А может быть, она сохранилась в какой–нибудь книге, подобной «книге Праведного» (И. Нав. 10:13) или «книге браней Господних» (Чис. 21:14). Подобные песни часто пелись на общественных богослужениях и были напоминанием следующим поколениям о верности Бога и великих делах, которые Он сделал для Израиля, Своего народа. Но в данном случае эта конкретная ода служит частью повествования о Вараке и Деворе, которое заканчивается тогда, когда завершается песня (см.: 31б и ср.: 3:11,30). Однако в отличие от предыдущего повествования в песне не говорится о том, как Господь отнял славу победы у Варака и отдал ее женщине. В ней воздается честь тем людям и племенам, которые отважно исполнили свою роль (включая Иаиль), звучит упрек тем, кто не выполнил своего долга, и тревога по поводу отсутствия единства среди колен (проблема, которая позже станет намного острее). В битву включились в основном центральные и северные племена (нет упоминания об Иуде), и некоторые проявили себя более доблестно, другие — менее. Но главная тема песни — это праведные дела Самого Бога, Который Сам пошел впереди Израиля, чтобы одолеть Своих противников (и врагов Израиля), призвав против них силы небесные. В этой своей части песнь Деворы очень напоминает песнь израильтян в дни Моисея, когда Господь сражался за них с египтянами (Исх. 15). Через эти события Израиль понял, что Господь, Который сделал его Своим народом по завету, был не только Богом творения, но и Богом истории, не только Создателем, но и Искупителем. Это было очень важным элементом веры Израиля, потому что их хананейские соседи поклонялись богам природы (Ваалам), которые якобы властвовали над погодой, и израильтяне постоянно подвергались искушению поклоняться этим богам (2:11).

Песнь строится следующим образом: прелюдия (хвала Господу и призыв услышать песню, 2—3); явление Господа как Защитника Израиля (4–5); рассказ об обстоятельствах,, предшествовавших битве (6–8); призыв принять участие в битве (9–13); ответ израильских племен (14–18); описание самой битвы (19–23); смерть Сисары (24–27); плач матери Сисары (28–30); эпилог (31). Кульминацией песни становится описание самой битвы: звезды сражаются с неба, а на земле поток Киссон бурным течением своих яростных вод сокрушает противника. Сцена завершается разгромом конницы, когда колесницы в отчаянии пытаются бежать от израильтян.

Две заключительные сцены показывают, насколько сокрушительным было поражение врага. Бездействие (ожидание) во второй сцене является дополнением к действию (убийству) в первой. Воображаемый разговор матери Сисары и ее служанок лишь слегка прикрывает невысказанную тревогу. Сисара уже никогда не вернется. Но плохие новости для домочадцев Сисары были отличной новостью для Израиля — угнетатель был мертв. Это было избавление, которого Израиль не заслужил, но которое Господь по милости своей даровал ему. Эпизод Девора — Варак заканчивается победным гимном хвалы Господу и Его верным поданным, но главное — Господу. Он Сам был истинным Спасителем Израиля и совершенным его Властителем.

Примечание. 2 В то время Израиль не имел постоянной армии. Все воины были добровольцами, не искушенными в сражениях. 4–5 Сеир — гора в Едоме к востоку от Израиля. Синай (гора Синай) находился еще дальше к югу, именно там Господь впервые открылся Израилю. Здесь Господь представлен идущим на помощь Израилю с горы Синай через Едом. Он окружен облаком, Его сопровождают гром и землетрясение, как и в первое Его появление перед избранным народом (Исх. 19:16—19). Он является в буре и обрушивает бурю (дословно) на Своих врагов (20—21). 6 О Самегаре смотрите комментарий к 4:31. 8 Относительно выражения избрали новых богов смотрите комментарий к 2:12; 4:1. Израильтяне были обезоружены своим противником (ср.: 1 Цар. 13:19). Еврейское слово, переведенное как тысяча, изначально означало племя (как в 6:15) или небольшой военный отряд. Количество израильтян, скорее всего, было намного меньше, чем предполагает перевод. 10 На ослицах белых ездили важные люди (ср.: 10:4). 14 Укоренившиеся в земле Амалика были потомками амаликитян, которые проживали на территории Ефрема (ср.: 12:15). 14 Махир— вариант имени колена Манассии (ср.: Быт. 50:23). 17 Галаад — возможно, косвенная ссылка на сынов Гада. В то время они жили в Галааде, регионе к востоку от реки Иордан (см.: 1 Пар. 5:16). Изначально территория Дана находилась южнее, рядом с побережьем. Позже большая часть этого колена переселилась в глубинные районы дальнего севера (1:34; 18:1;ср.:Нав. 19:40–48). 19 Ханаан не был единым государством. Иавин и Сисара были вождями антиизраильской коалиции (см.: 4:2). Фаанах и Мегиддон смотрите в 1:27. 20 Звезды (с точки зрения автора) участвовали в сражении и принесли дождь. 23 О Мерозе ничего неизвестно, но, возможно, он был союзником, от которого ждали помощи. Мероз был проклят. Иаиль, напротив, благословлена (24). Об Ангеле Господнем смотрите в 2:1. 25 Молоко Иаиль использовала из–за его снотворного действия (ср.: 4:19). 27 Судьба Сисары схожа с судьбой Еглона (3:25). 28 Мать Сисарина — трагическое сопоставление с Деворой, «матерью в Израиле» (7). 31 Проклятие врагов было обычным делом со времен Моисея (см.: Чис. 10:35 и ср.: Пс. 67:1–3). В лучшем случае проклятия были не проявлением мстительности, но признанием того, что суд принадлежит Богу, а Его честь тесно связана с судьбой Его народа. В свете нового откровения (напр.: Рим. 2:17—21) для христианина неприемлемо проклинать своих врагов. Как солнце, восходящее во всей силе своей, — сравните с Самсоном (гл. 13— 16), чье имя происходит от еврейского слова semes что означает «солнце».

6:1—6 Притеснение от мадианитян. Известие о новом периоде отступничества после высокой песни хвалы в предыдущей главе воспринимается как потрясение. Тем более поразительно непостоянство израильтян, которые даже тогда, когда Господь так много делает для них, не могут дол го сопротивляться очарованию чужих богов. В эпизоде с Гедеоном этот вопрос исследуется более полно, чем в предыдущих главах.

Победа Варака над колесницами хананеев позволила использовать обширные пространства плодородной долины Изрееля для израильских поселений и успешного развития земледелия. На той же территории появляется уже другой враг, а затем следует новая борьба за господство над землей. На этот раз в качестве наказания израильтяне подверглись повторяющимся набегам мадианитян и других племен, которые сметали на своем пути все, пожирая и уничтожая, как саранча. Поскольку средства к жизни у израильтян были уничтожены, они оказались в плачевном положении и скрывались в горных пещерах, как животные. Как обычно в такое отчаянное время они возопили к Господу.

Примечание. 1 Мадианитяне, родственные Израилю через Авраама (Быт. 25:1–5), были жителями пустынь, находившихся к северо–западу от Аравии. 3 Об Амаликитянах смотрите в 3:13. Жители востока относятся к другим кочевым племенам из Аравии и Сирии (см.: Быт. 29:1). 4 Газа находилась на юге, на побережье Средиземного моря. 5 Широкое использование верблюда в качестве вьючного животного (распространившееся недавно) сделало возможным передвижение на большие расстояния.

6:7–10 Израилю посылается пророк с предупреждением. Удивительное дело, Господь не отвечает на вопли Израиля о помощи, Он не предоставляет народу избавителя. Он посылает ему пророка, который говорит израильтянам, что, «благодаря» своему поведению, они потеряли право просить избавления. Речь пророка заканчивается на этой обвинительной ноте, оставляя неясными намерения Господа. Это напряженный момент, когда судьба Израиля висит на волоске. Только милость Божья может спасти его.

Примечание. 10 Относительно Аморреев смотрите в 1:34.

6:11—24 Ангел Господень призывает Гедеона. С появлением Ангела Господня становится ясно, что Бог намерен спасти Израиль. Его избранным инструментом на этот раз будет Гедеон, чье призвание прошло по той же схеме, что и призвание Моисея в книге Исход 3. Как и Моисей, Гедеон получил призыв в то время, когда он прятался от врага, выполняя черную работу, чтобы прокормить семью (11). Как и Моисею, ему было сказано, что Господь посылает его спасти Израиля (14). Он попытался возразить, как и Моисей, что не подходит для такой задачи (15). И получил то же обетование, что и Моисей: «Я буду с тобою» (16). И, как Моисей, он просит знамения в подтверждение своего призвания (17). Наконец, чудесный огонь явился как знамение присутствия Божьего (21), что было и при призвании Моисея. Итак, ясно, что Бог использует Гедеона для спасения Израиля от мадианитян, как использовал Моисея, чтобы спасти израильтян от египетского рабства. Бог Исхода опять пришел на помощь Израилю.

Примечание. 11 Офра находилась на территории Манассии, другие места с этим названием неизвестны. Две ссылки на Офру в стихах 11 и 24 обрамляют описание призыва Гедеона. Авиезер, клан, принадлежащий колену Манассии (И. Нав. 17:2). 12 Ангела Господня смотрите в 2:1. 15 Господи означает «господин» (см.: прим. НМВ). Гедеон пока не узнал своего посетителя. 22 Только теперь Гедеон осознает, с Кем он разговаривает, и его страх основан на знании требований святости (ср.: 13:22 и см.: Исх. 33:20). Но Господь тут же успокаивает его (23). Гедеону дана редкая привилегия — Господь явился ему и пощадил его жизнь. 24 Иегова Шалом («Господь мира», евр. salom) — это повторение успокаивающих слов Господа «мир тебе» из предыдущего стиха. Жертвенник служил напоминанием откровения Божьего, происшедшего на этом месте (ср.: Быт. 28:16—19).

6:25—32 Гедеон разрушает жертвенник Ваала. Беспрекословное подчинение Гедеона Господу сразу противопоставило его собственной семье и клану, которые поклонялись Ваалу, чего Господь не мог терпеть. Жертвенник Господу и жертвенник Ваалу не могли находиться рядом, ибо это противоречило первой заповеди: «Да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исх. 20:3; прим. НМВ). Такие проблемы часто возникают и сегодня, когда верность верующих Христу побуждает их поступать против желаний и принципов семьи.

Гедеон из страха перед последствиями выполнил повеление Господа под покровом ночи и с помощью слуг. Население города пришло в ярость при виде разрушенного жертвенника Ваалу, а Гедеона спасла от смерти только сообразительность его отца. Поставленный перед выбором: защитить честь Ваала или спасти своего сына, тот, не колеблясь, выбрал сына (31). Чудесным образом Гедеон стал героем. Он фактически получил новое рождение и в знак признательности взял себе новое имя, которое отметило его как живое свидетельство бессилия Ваала (см.: прим. 32). Гедеон начал свою деятельность изгнанием Ваала с поля, а теперь он должен был собрать военную силу израильтян на священную войну против земного врага — мадианитян (33–35).

Примечание. 25 Повеление взять и другого тельца («второго тельца» в ст. 26) явно было актом милости, потому что таким образом клан сохранил у себя главного быка–производителя. 26 Относительно выражения в порядке смотрите примечание НМВ и сравните с Исходом 20:25—26. 27 Как сын начальника клана, Гедеон был достаточно обеспеченным и влиятельным человеком (ср.: 12, 14), несмотря на его самоуничижительные слова в стихе 15. 31 Сравните с вызовом, брошенным Илией жрецам Ваала несколько позже (3 Цар. 18:27). 32 Имя Иероваал (см.: прим. НМВ) является вызовом Ваалу: действуй, если можешь.

6:33–35 Гедеон собирает израильских мужей на войну. Когда дело дошло до сбора разбросанных колен израилевых и руководства ими, Гедеон показал, что ему вполне хватает изобретательности. При помощи вооруженных людей своего клана, племени Авиезерова, сплотившихся и ставших базовой его силой (34), он призвал и другие племена, сначала из колена Манассии в целом (35а), а затем и соседние северные племена, которые также страдали от захватчиков (356). Но это была не только человеческая находчивость. Он был человеком, которого Дух Господень объял (34).

Примечание. 33 Смотрите комментарии и примечание к 1—6. Смысл этого стиха в том, что теперь военные приготовления шли полным ходом и война стала неизбежной.

6:36—40 Гедеон ищет подтверждения, расстелив шерсть. В древнем мире существовал обычай: непосредственно перед тем как вступить в битву, искать подтверждения Божьей помощи (ср.: 3 Цар. 22:6—28). Но, учитывая, что Гедеон уже получил подтверждение, его поступок можно рассматривать скорее как выражение неверия, чем веры, в чем Гедеон фактически сам признался: «Если Ты спасешь Израиля… как говорил Ты…» (36). Сравните также со стихом 39: «Не прогневайся на меня…» Положительный ответ Бога на повторный опыт Гедеона с шерстью был милостивой уступкой его слабой вере, а не указанием на то, что Бог был доволен им. Подобные действия христиан сегодня также нежелательны, но Бог по Своей милости иногда отвечает на такие просьбы о подтверждении.

Примечание. 39 Сухая шерсть была большим чудом, поскольку, предполагая, что роса выпала и на шерсть, и на землю, мы должны учесть, что твердая земля должна была высохнуть намного быстрее, чем шерсть.

7:1—8 Сокращение численности воинов Гедеона до трехсот. Количество воинов Гедеона было сокращено до трехсот (остальные остались в резерве), чтобы Израиль не имел повода хвалиться, что спасся собственной силой (2). Но вместе с этим резким сокращением пришло и слово утешения от Господа: «Тремя стами… Я спасу вас» (7).

Примечание. 1 Источник Харод («источник страха», ср.: 3) находился на южной стороне долины Изрееля (см.: прим. 1:29). Холм Море («холм «учителя») был прямо напротив, в том месте, где долина сужается. 3 Единственный Галаад, который мы знаем по ВЗ, — это горная область к востоку от Иордана (см.: прим. 5:17), но он в данном случае не подходит по смыслу. Либо есть другая гора Галаада, либо, как полагают некоторые ученые, текст изначально читался как «горы Гельвуя» (см.: 1 Цар. 28:4), но случайно изменился при переписке. Пояснение к слову тысяча смотрите в комментарии к 5:8. 5—6 Текст этих стихов, похоже, пострадал при переписке. Скорее всего, следовало отличить тех, кто преклонил колена и пил из рук, от тех (300 человек), кто приложился к воде лицом и лакал по–собачьи. Таким образом, вероятно, были выбраны наименее подходящие, чтобы еще яснее показать, что победа не была человеческим достижением.

7:9—15 Гедеон ночью идет в лагерь мадианитян. В этой последней сцене перед битвой Господь, понимая, что Гедеону будет страшно идти одному в лагерь врага с разведкой даже ночью, разрешает ему взять с собой слугу Фуру для моральной поддержки. (Эта ночная сцена напоминает предыдущую в 6:27–32.) Они увидели, что испуганные мадианитяне были почти в панике; Господь наслал на них ночные кошмары, которые убедили их, что их дело проиграно (13—14). Поэтому Гедеон осмелел и начал строить планы, как обратить их в бегство. Было ясно, что настоящей битвы не будет, Бог уже отдал врагов в руки Гедеона (14–15).

Примечание. 13 Ячмень был самой распространенной зерновой культурой в Палестине и основным продуктом питания бедных. Сон подтвердил смысл испытания водой в стихах 1—7, который заключался в том, что Господь достигнет победы при помощи самых безнадежных средств.

7:16—25 Бегство мадианитян. Здесь рука об руку идут Божественная власть и человеческая ответственность, как всегда в Священном Писании. Хотя победа была дана Богом, искусная военная тактика также сыграла важную роль. Гедеон с большим мастерством развернул свое маленькое войско таким образом, что создал впечатление огромной и мощной армии, окружившей лагерь врага. Крики людей Гедеона: «меч Господа и Гедеона!» (20) удачно обыграли сон, о котором рассказывается в стихах 13–14, и повергли в ужас уже насмерть перепуганных мадианитян. Это было уже слишком. В панике и смятении они сначала повернули свои мечи друг на друга, а затем бежали в беспорядке к Иордану, где обнаружили, что пути отступления перекрыты людьми Гедеона, оставшимися в резерве (24—25). Захват и казнь двух вождей мадианитян показывают, насколько сокрушительным было их поражение (25). Можно сделать вывод, что и сегодня Бог работает Своим Духом для достижения Своих целей с самым неожиданным материалом.

Примечание. 16 Трубы, пустые кувшины и светильники действительно были несколько странным оружием, но весьма эффективным! Вполне возможно, что 300 человек совсем не имели оружия и, похоже, не участвовали в настоящей битве (см.: 21). 20 «Меч Господа» грозил смертью, но забавно, что именно меч мадианитян обернулся против них самих (22). 22 Все места, упомянутые в этом стихе и в стихе 24, находились в долине реки Иордан или поблизости от нее. 25 Орив и Зив означают «ворон» и «волк» соответственно. Места, где их убили, позже были названы их именами и были известны под этими названиями во время написания книги.

8:1—3 Ефремляне упрекают Гедеона. Ефрем и Манассия были двумя ведущими коленами в центральном Израиле (см. комментарий к 1:22–36), и, возможно, по этой причине ефремляне почувствовали себя уязвленными, когда Гедеон (который происходил из колена Манассии) не включил их в свой призыв (6:34–35). Но Гедеон еще не завершил своей войны с мадианитянами (4—5) и не мог допустить раскола в собственных рядах на таком важном этапе. В своем ответе Гедеон напомнил ефремлянам все, что они сделали, и указал им, что они имели право гордиться собой. Тогда их гнев остыл. Это классический пример кроткого ответа, который отвращает гнев (Пр. 15:1). Сравните реакцию Иеффая в подобной ситуации, представленной в 12:1–6.

8:4–21 Гедеон преследует и захватывает Зевея и Салмана. В этой второй фазе войны, прокатившейся на землях, расположенных восточнее реки Иордан, Гедеон показан в новом свете. Он решил захватить Зевея и Салмана, царей Мадиамских (5), и стремится к своей цели с устрашающим напором, несмотря на голод и усталость своих людей и отказ Сокхофа и Пенуэла оказать им поддержку. Он абсолютно уверен, что эти цари окажутся в его руках так же, как цари Орив и Зив (7), но здесь нет никакого указания на присутствие Господа Бога в этом деле (ср. 8:11–12 с 7:21–22).

Смирение и осторожность Гедеона исчезли совершенно. Теперь он не тратит время на дипломатию, он уже требует помощи и угрожает возмездием (7—8). И в отличие от более раннего этапа деятельности Гедеона, об участии Господа в его делах больше не упоминается. Ясно, что теперь он достигает поставленной цели силой собственного характера, умением и тактикой, а не упованием на Господа. Его действия против Сокхофа и Пенуэла предвосхищают сходные действия его сына Авимелеха против Сихема и Тевеца (ср. 15–17 с 9:46–50). Наконец, нам открывается причина такой неистовой погони за Зевеем и Салманом. В предыдущей битве они убили его братьев, и Гедеон стремится расквитаться с ними (18—19). В стихе 20 перед нами неожиданно предстает Иефер, сын Гедеона. Его появление используется, чтобы высветить те изменения, которые произошли в его отце. Прежняя неуверенность в себе Гедеона теперь отражена в Иефере, который не смог выполнить приказ убить пленников, потому что боялся (20). Сам же Гедеон имел вид сынов царских (18), и о нем было сказано, что по человеку и сила его (21).

Примечание. 5 Место было названо Сокхоф («убежище»), потому что однажды Иаков останавливался здесь станом (Быт. 33:17). Это поселение находилось в нижнем течении реки Иавок, к востоку от Иордана. 8 Пенуэл («лицо Бога») был так назван Иаковом потому, что в том месте ему явился Бог (Быт. 32:30). Он располагался всего в нескольких милях к востоку от Сокхофа. 10 Каркор находился к востоку от Мертвого моря, выше пределов израильских поселений. О пятнадцати тысячах смотрите комментарий к 5:8.11 Местонахождение Новы неизвестно. Иогбега находилась в семи милях на северо–запад от современного Аммана. 13 Место, где была возвышенность Хереса, неизвестно.

8:22–27 Правление Гедеона. Израильтяне хотели видеть в Гедеоне нечто большее, чем просто судью. Он должен был править как царь, а его сыновья — наследовать ему (22). Гедеон вел себя подобно царю с тех пор, как перешел через Иордан, и его сторонникам казалось вполне справедливым, чтобы он стал царем. Они основывались на том, что он спас Израиль. Но это было заблуждение, и поведение Гедеона помогло обнаружить ошибку. Не Гедеон, а Господь Бог спас Израиль. Беда была в том, что люди так и не смогли отдать всю честь и хвалу Господу за свое избавление (см.: особенно 7:2), и теперь именно это их нежелание и проявилось. На предложение стать царем Гедеон достойно и категорически ответил отказом, а его просьба о золоте, чтобы сделать ефод (см. ниже), полностью соответствовала его утверждению, что Сам Господь будет владеть Израилем. Если Господь признавался Владыкой, нужно было иметь возможность обращаться к Нему с вопросами. Очевидно, с таким намерением Гедеон положил ефод в Офре, где Господь впервые явился ему. Но этот акт благочестия оказался неверным, ибо ефод стал фактически идолом, и Гедеон и его семья были увлечены ложным поклонением ему. Гедеон, хорошо начав, закончил тем, что непроизвольно вверг Израиль в грех отступничества.

Примечание. 24 Измаильтяне — общее название для бедуинов пустынной области к востоку от Иордана; среди них были и группы мадианитян (см.: Быт. 16:12; 37:28, 36). 27 Ефод был священнической одеждой; на наперснике ефода имелись два камня (урим и туммим), которые использовались для получения ответов «да» или «нет» от Бога (см.: Исх. 28:28–30; 1 Цар. 23:6–12).

8:28—35 Смерть Гедеона и рождение Авимелеха. Положительным вкладом Гедеона в жизнь Израиля стали сорок лет мира (28). В течение этих лет Гедеон, по–видимому, полностью погрузился в личную жизнь (29) в соответствии со своим заявлением, что Господь будет владеть Израилем. Но образ жизни Гедеона (много жен, семьдесят сыновей и наложница) характеризовал его скорее как правителя, а не как обычного человека. Чувствуется тревожное противоречие между его высказываниями перед народом и его личной жизнью. Его отрицательным вкладом стало отступничество и насилие. После смерти Гедеона идолопоклонство, которое началось с поклонения ефоду, быстро развилось в полномасштабное поклонение Ваалу (33), а его сын Авимелех (см.: прим. 31) доказал, что в деле обретения и использования власти не унаследовал совестливости отца. Стихи 28— 35 в целом служат мостом, соединяющим историю Гедеона с повествованием о деятельности Авимелеха в главе 9. То, чего Гедеон жаждал втайне, его сын захватил силой, не останавливаясь перед жестоким пролитием крови.

Примечание. 31 Значение имени Авимелех («отец мой царь») — говорящий комментарий противоречивого отношения Гедеона к царствованию. 33 Ваалвериф («Ваал завета») — бог, которому поклонялись в Сихеме, родном городе Авимелеха. Это имя предполагает культ, частью хананейский, частью израильский.

Продолжением истории Гедеона становится рассказ о Божьем воздаянии. Тема воздаяния раскрывается автором со всей очевидностью в ключевом моменте повествования (23—24), а также в самом конце, где все заканчивается смертью Авимелеха (56–57). Это рассказ о том, как Бог обратил на головы Авимелеха и жителей Сихема то зло, которое они совершили.

Подробности этой истории говорят о неизбежности возмездия, которое обрушилось почти с математической точностью из той точки, в которую Господь послал злого духа между Авимелехом и жителями Сихема (23). Обращение Авимелеха к вождям Сихема с предательским предложением вступить с ним в заговор против сыновей Иероваала (т. е. Гедеона, ст. 1–2) обернулось появлением в Сихеме Гаала, который побудил сихемских вождей вступить с ним в заговор против Авимелеха (26—29). Засаде, устроенной жителями Сихема (25), соответствует засада, устроенная против них Авимелехом (34). Наконец, сам Авимелех, убивший своих братьев на одном камне (5, 18), был убит камнем, брошенным в него неизвестной женщиной из города Тевец (53). Так разворачивается история под властью всемогущего Божьего провидения. Неправедное действие влечет за собой ответное действие, зло — ответное зло, пока главный подстрекатель, Авимелех, сам не падает замертво. И тогда его последователи, словно очнувшись от дурного сна, опускают оружие и расходятся по домам, не доводя до конца своего плана мщения городу Тевец (55).

9:1–6 Приход к власти Авимелеха. Возвышение Авимелеха существенно отличается от восхождения героев предыдущих глав. Он был не судьей, призванным Господом, но царем, который сам себя возвысил при помощи интриг и насилия. Авимелех был единственным сыном Гедеона от его наложницы в Сихеме (8:31), но у него были братья и со стороны отца (всего семьдесят), и со стороны матери (влиятельные люди в Сихеме). Авимелех ловко использует создавшуюся ситуацию. Он натравливает одних братьев на других таким образом, чтобы самому остаться единственным сыном и наследником Гедеона. И он как будто достигает своей цели, но не получает той широкой поддержки, которой обладал его отец. Похоже, только жители Сихема признали Авимелеха царем (6).

Примечание. 1 Сихем располагался у стратегического прохода в центральной части Ханаана, он ассоциировался с Израилем со времен патриархов, но имел смешанное хананейско–израильское население (Быт. 12:6—7; Нав. 24). 2 Относительно Иероваала смотрите комментарии к 6:32. 4 О Ваалверифе смотрите комментарии к 8:33. 5 На одном камне означает массовую публичную казнь. 6 «Милло» значит «насыпь» (т. е. «искусственный холм»). Дом Милло («дом насыпи»), возможно, был крепостью в Сихеме или поблизости от него. У дуба, т. е. у священного дерева, рядом с которым находился камень, связанный с полуязыческим поклонением сихемцев (ср.: Втор. 16:21–22).

9:7–21 Иофам выступает против жителей Сихема. Иофам, единственный сын Гедеона, переживший резню в Офре (5), открыто выступил с разоблачением Авимелеха. Он изобличил жителей Сихема в содеянном зле и призвал их послушать его, а Бога просил стать свидетелем их ответа. Это был торжественный момент. Для большей ясности Иофам использовал притчу, но смысл его речи заключается не в ней самой (8—15), а в применении ее к возникшей ситуации (16—21). Он выдвинул главное обвинение против своих слушателей — хорошо ли вы поступили с Иероваалом (Гедеоном) и домом его? Гедеон много доброго сделал для них, а их единственным ответом стало убийство почти всех его сыновей, худшего из которых они сделали своим царем. Иофам закончил свою речь, поставив своих слушателей перед альтернативой благословения (19) и проклятия (20). Благословение, однако, они уже не могли получить, потому что преступление совершилось. Подробности проклятия в стихе 20 являются фактически объявлением суда, и в оставшейся части истории автор показывает, как это проклятие осуществилось в реальной жизни. Заключительные слова главы называют свершившийся суд проклятием Иофама, сына Иероваалова (57).

Примечание. 7 Гора Гаризим находилась к юго–западу от Сихема (см.: прим. 9:1). 8 В ВЗ помазание елеем было знаком посвящения на особую должность или на исполнение определенной роли в Божьих планах. В частности, помазание получали священники и цари (см.: Исх. 28:41; 2 Цар. 2:4). 9 Тук мой (т. е. елей). Как и вино (ср.: Исх. 29:40), елей был важным элементом в религиозных ритуалах как в Израиле, так и за его пределами (напр.: Исх. 25:6; Лев. 8:26; Чис. 7:19). 21 Беер означает просто «колодец» и служит основной частью названий многих поселений того периода (напр.: Беер–Шева, или Вирсавия, «колодец семи» или «колодец клятвы»; Быт. 21:31). Местонахождение этого конкретного «Беера» неизвестно.

9:22—57 Трагический конец правления Авимелеха. Царствование Авимелеха было кратким, всего три года (22). Нет сомнений, эти три года казались очень долгими тем, кому приходилось терпеть такого царя. Его власть, как и власть всех тиранов, во многом зависела от верности относительно небольшой группы, которая поддерживала его, пользуясь какими–то привилегиями. С крушением этой слабой опоры дни Авимелеха были сочтены. Какие претензии к нему имели жители Сихема сначала — неизвестно, но их конфликт с Авимелехом обострился с прибытием Гаала, который показался им более привлекательным правителем (26). Падение Авимелеха проходит по классической схеме: общее недовольство, начало организованной оппозиции,появление соперника, полномасштабная гражданская война со всеми ее неизбежными ужасными последствиями и, наконец, смерть тирана и бегство его сторонников. Только на последнем этапе происходит нечто действительно удивительное, но этот неожиданный поворот событий полностью соответствует характеру книги в целом. Авимелех, как мы уже видели, не был убит в последней схватке с Гаалом, его убила простая женщина, бросив ему на голову камень! Эта книга вновь и вновь показывает, как суверенный Бог использует совершенно неожиданные способы для осуществления Своих планов. Средство, при помощи которого был повержен Авимелех, не оставляет и тени сомнений в том, что в этом акте была рука Божья. Бог постоянно проявляет Себя в этой книге таким образом, что путает планы людей и лишает их возможности похвалиться собой (см.: 7:1–3).

Примечание. 23 Злой дух был использован Богом, чтобы судить Авимелеха. В Боге нет зла, но силы зла находятся в полном подчинении Его воле (ср.: 1 Цар. 16:14; Иов. 1:12). 27 Совершенно очевидно, что это был праздник сбора урожая винограда, включавший языческие ритуалы (см.: прим. 8:33). 28 Сихем и Еммор были правителями этой области во времена патриархов. Сихем, по имени которого был назван город, изнасиловал дочь Иакова (Быт. 34:2). Гаал и его сторонники отождествляли себя с Еммором, который, в противоположность Сихему (и Авимелеху), не осквернил себя контактом с чужеземцами. Зевул (см.: ст. 30) был явно непопулярной фигурой, возможно, потому, что также принадлежал к осквернившим себя местным жителям. 37 Возвышенность — возможно, гора Гаризим, находившаяся к югу от города. Стратегический Сихемский проход между горой Гаризим и горой Гевал находился в центре Ханаана (см.: Втор. 11:29). Дуб Меонним, в отличие от дерева в стихе 6, находился вне города, возможно, в дубраве Море («учитель»), упомянутой в Бытие 12:6. Если это так, то этот дуб представлял собой языческое капище, до сих пор, вероятно, посещаемое сихемцами (см.: прим. ст. 6). 41 Арума, возможно, была гористой местностью Джабаль эль–Урма (Jabal al 'Urma) к юго–востоку от города. 45 Засеял его солью означает сделать почву непригодной для земледелия (ср.: Втор. 29:23; Иер. 17:6). 46 Относительно Ваалверифа («Бог завета») смотрите комментарий к 8:33 и сравните с 9:4. 48 Гора Селмон («затененная») была названа так, возможно, потому, что была покрыта лесами. Ее точное местонахождение неизвестно. 50 Тевец — современный Тубас, что к северу от Наблуса. 53 Отломок жернова — один из двух больших камней, использовавшихся для того, чтобы молоть зерно.

Нет никаких сведений о наличии внешней угрозы во времена Фолы и Иаира. Сказано только, что Фола «восстал для спасения Израиля», что в контексте может означать печальное состояние, в которое ввергло страну правление Авимелеха. Фола обеспечил Израилю период твердого управления (ср.: Девора в 4:4—5). И описание тридцати сыновей Иаира в стихе 4 указывает на мир и покой того времени, на процветание и авторитетное положение судьи. Но оно также указывает на неподготовленность жителей Галаада к той катастрофе, которая должна была обрушиться на них. Мало было пользы от изнеженных сыновей Иаира, когда аммонитяне пошли на них войной (10:7)! Князья галаадские в отчаянии стали искать того, кто встанет на их защиту (10:18). Наконец они находят Иеффая, человека, ими же отвергнутого, трудная жизнь которого в достаточной степени закалила его для этой роли(11:1–3).

Примечание. 1 Иссахар — северное израильское колено (см.: прим. 4:4). Шамир, по–видимому, можно отождествить с Самарией в центральной части Израиля, к югу от территории Иссахара. Часть племени Иссахарова, должно быть, переселилась туда. 3 О Галааде смотрите комментарий к 7:3. 5 Камон находился на территории «селений Иаира», в 15 милях (24 км) к востоку от реки Иордан.

О деятельности Иеффая рассказывается в пяти эпизодах, в каждом из которых важную роль играет диалог. Первый эпизод (10:6—16) рассказывает о новом отступничестве Израиля и последствиях этого отступничества. Все это подготавливает сцену для последующих событий. Диалог в этом эпизоде принимает форму противостояния между Израилем и Господом (10–16). Второй эпизод, стихи с 10:17 по 11:11, повествует о призыве Иеффая на роль вождя галаадитян в предстоящей битве в аммонитянами. Здесь дан диалог между старейшинами Галаада и Иеффаем (11:5–11). Весь третий эпизод (11:12–28) занят дипломатическими переговорами (диалог на расстоянии) с аммонитским царем. Провал дипломатических переговоров неизбежно приводит к кульминационному четвертому эпизоду (11:29—38), в котором происходит сражение. Но сюжет этого эпизода усложняется клятвой Иеффая и ее последствиями, которые привлекают к себе все наше внимание. Поэтому драматическим центром этого эпизода становится диалог Иеффая с дочерью в стихах 34–38. Пятый, и последний, эпизод (12:1–7) повествует о столкновении между Иеффаем и коленом Ефрема, которое случилось после сражения. Об этом повествует диалог в стихах 1—4а.

Конечно, прежде всего весь рассказ представляет собой просто историю о том, как Господь использовал Иеффая, чтобы спасти Израиль от аммонитян. Но диалоги, введенные в повествование, указывают на более глубокое значение этой истории. Каждый диалог — это, по сути, попытка прийти к соглашению на определенных условиях, и так было в случае с покаянием Израиля (в первом эпизоде) и клятвой Иеффая (в решающем, четвертом эпизоде). На самом глубинном уровне вся история Иеффая говорит о трагических последствиях для религиозного сознания попытки вступить в торговую сделку с Богом. Мы видим, насколько превратно израильтяне и сам Иеффай начали толковать свои взаимоотношения с Богом. Воистину, только по великой милости Божьей они не были оставлены в том безнадежном положении, которое вполне заслужили (ср.: Пл. Иер. 3:22).

10:6–16 Израиль обращается к Господу. В первом эпизоде истории Иеффая есть три конфликтные ситуации. Первый, самый очевидный конфликт — между Израилем и аммонитянами. По Божьей воле аммонитяне (сами не осознавая, что в руках Бога служат средством исполнения Его планов) обрекли грешный Израиль на отчаянное положение (9). В своем горе израильтяне обратились к Богу с просьбой о спасении. Этот шаг вводит нас в тему второго конфликта, а именно конфликта между израильтянами и Господом. Ответ Бога — это обвинение их в бесстыдном и постоянном отступничестве и затем гневный отказ помогать. Он видел, что их покаяние неглубоко, и это вызвало Его гнев. Он больше не позволит им использовать Себя (13–14). Это был напряженный момент, когда все будущее Израиля опять повисло на волоске. Все это напоминает нам конфликт в 6:7—10, но на этот раз ситуация намного серьезнее. Теперь Сам Господь восстал против Израиля, и Его отказ в ответ на их просьбу был ясным и недвусмысленным. Но две заключительные строки вселяют надежду, потому что слегка приоткрывают, что происходит в Самом Боге. Ибо, несмотря на весь Его праведный гнев, «не потерпела душа Его страдания Израилева». Его тронул не их отказ от чужих богов. Это они проделывали много раз и раньше только для того, чтобы позже вновь вернуться к прежним своим путям (16; ср.: ст. 11 — 14). Господь откликнулся не столько на их покаяние, сколько на их плачевное положение. Только милость и сострадание Божье встали между Израилем и его окончательной гибелью. Израильтяне вполне заслуживали, чтобы Господь отвернулся от них, но (такова Его милость) Он не мог оставить их (ср.: 2:18; Ос. 11:8–9). Этот конфликт, происходивший в сердце и разуме Самого Бога, является ключом к разрешению и двух других. Остальные части истории покажут, как разрешились все конфликты.

Примечание. 6 Имена Ваал и Acmapma смотрите в комментарии к 2:11,13. Арам — древнее название Сирии. Сидон смотрите в комментарии к 3:3, о Моаве и Аммонитянах смотрите комментарий к 3:12; о Филистимлянах смотрите комментарий к 3:3. 8 Галаад — смотрите комментарий к 7:3. Аморреи (см.: прим. 1:34) поселились в Галааде, как и в самом Ханаане (Чис. 21:21). 9 В истории Иеффая фигурируют только Аммонитяне. Филистимляне выйдут на сцену в истории с Самсоном в главах 13 — 16. Данный отрывок вводит первое действующее лицо и предвещает появление второго. 11 Упомянутые Египтяне относят нас ко временам Моисея. Ссылка на Аморреев, возможно, подразумевает Сигона из Чисел 21:21—31. Об Амаликитянах смотрите комментарий к 3:13. 12 Сидоняне (см.: 3:3) могли быть частью хананейской коалиции под предводительством Иавина и Сисары(5:19).

10:17 — 11:11 Галаадитяне обращаются к Иеффаю. Второй эпизод начинается с приготовления аммонитян к нападению на Израиль, в то время как израильтяне отчаянно ищут способы избавиться от возникшей угрозы. Естественно, что голоса галаадитян звучат громче, поскольку в данный момент угроза нависла в основном над их территорией. Но у них нет решительного вождя, поэтому они обратились к Иеффаю, которого сами же ранее отвергли (11:7). Но Иеффай не торопится ответить на их призыв. Почему он должен доверять людям, которые в прошлом так дурно обошлись с ним? Эти рассуждения привели к достаточно жестким переговорам, когда Иеффаю предложили и он принял двойную ответственность вождя и военачальника (11:8,11). Достигнутая договоренность была официально подтверждена церемонией в Массифе, где происходила их встреча (ср. 11:11 с 10:17).Таким образом, эпизод заканчивается там же, где и начался, но теперь Иеффай предстает перед нами в качестве вождя.

Пожалуй, можно утверждать, что этот эпизод вполне сравним с первым. Покаяние Израиля было подобно переговорам отчаявшихся галаадитян. Но ответ Иеффая значительно отличается от ответа Господа. Господь был движим чувством сострадания (10:16), а Иеффай — явно только собственными интересами и личными амбициями. Он выговорил себе условия в переговорах с галаадитянами, тогда как Господь все время оставался молчаливым свидетелем всего, что происходило (11:11).

Примечание. 10:17 Массифа, или Мицпа («сторожевая башня»), было достаточно распространенным названием, но расположение этой Массифы (в Галааде) неизвестно. 11:1 Здесь Галаад — имя человека, в отличие от 10:17 и остальных мест (ср.: И. Нав. 17:1,3). 3 Тов («хороший») — город в Араме (Сирии) (2 Цар. 10:6–8).

11:12–28 Иеффай прибегает к дипломатии. Земля, о которой идет речь, находилась в южном Галааде, к северу от реки Арнон. Когда–то это была территория моавитян, но они уступили ее аморреям, которые, в свою очередь, ушли с нее под давлением израильтян во времена Моисея (Чис. 21:21–31). Ко времени Иеффая аммонитяне, по всей видимости, захватили сам Моав, который находился к югу от реки Арнон (ст. 24 данного отрывка). Иеффай утверждал, что Израиль не забирал у аммонитян земли и что они должны последовать примеру предшествовавших правителей Моава и признать Арнон границей между их владениями (25).

Этот эпизод показывает скрытый потенциал Иеффая, способного стать выше интересов только Галаада и принять на себя ответственность за положение Израиля в целом. Однако нет ничего удивительного в том, что его дипломатия была обречена на провал. Его тон нельзя назвать тоном человека, ищущего мира. Похоже, он скорее оттягивает время и ищет подтверждения законности своих притязаний в надежде на то, что Господь, высший Судья (27), примет решение в его (и Израиля) пользу. Его заключительный призыв к Господу решить вопрос ныне фактически является объявлением войны и явным признаком того, что близится развязка всей истории.

Примечание. 13 Арнон и Иавок — два потока, или «вади», на восточной стороне реки Иордан. Между ними лежала большая часть Галаада (ср.: ст. 18). 16 Чермное море («Тростниковое море») — это, возможно, Акабский залив, как в Числах 33:10—11. Кадес — поселение в крайней южной оконечности Ханаана (Чис. 13:26). 17 Едом — территория к югу от Мертвого моря, заселенная потомками Исава. Моав смотрите в комментарии к 3:12. 19 Аморреев смотрите в комментарии к 1:34 и 10:8,11. Есевон прежде был моавитским городом, захваченным Сигоном, аморрейским царем, который сделал его царским городом (Чис. 21:26). 20 Точное местонахождение Иаацы неизвестно. 24 Хамос был богом Моава (3 Цар. 11:7; 4 Цар. 23:13; Иер. 48:7, 13, 46), но поскольку аммонитяне в то время правили в Моаве, Хамос считался также и их богом. В то время победители обычно перенимали богов тех территорий, которые они покоряли. 25 Валак, сын Сепфоров, был царем Моава во времена Моисея (Чис. 22 — 24). 26 Ароир — город на северном берегу реки Арнон (см.: прим. 13).

11:29—40 Клятва Иеффая и ее последствия. Сошествие Духа на Иеффая (29) приводит в движение ряд событий, с которыми мы уже знакомы. Иеффай идет к предсказуемой и решительной победе (ст. 33). Но эта последовательность нарушается его клятвой (30—31), и коль скоро клятва произнесена, она доминирует над всем эпизодом. О битве сказано лишь вскользь, так как все внимание теперь сосредоточено на том, что после победы клятва Иеффая должна быть исполнена.

Клятвы не были делом непривычным (напр.: Чис. 30; Пс. 21:25; Екк. 5:4–5). Но в данном случае это была необычная клятва. Она связала Иеффая обещанием принести жертву всесожжения (31б), хотя сама жертва не оговаривалась, только признак, по которому эта жертва будет определена: «что выйдет из ворот дома моего на встречу мне…» (31). Эти слова ставили всех обитателей дома Иеффая в рискованное положение. К нашему ужасу и к ужасу Иеффая навстречу ему вышла его дочь–девственница, его единственное дитя, которая и стала жертвой (34—35). Вся трагедия заключается в том, что в этой клятве не было никакой необходимости (как показывают предыдущие эпизоды). В контексте становится очевидным, что вся история с клятвой представляет собой не что иное, как безрассудную попытку торговаться с Богом. Иеффай — мастер дипломатических переговоров, переиграл и заплатил непомерную цену. Вторая часть эпизода воспринимается как трагический вариант сцены из Бытия 22 — истории другого отца и его единственного ребенка. Но Иеффай — не Авраам, и в его случае с неба не раздался голос, а было лишь карающее молчание. Мы можем прийти к заключению, что Господь был так же сердит на клятву Иеффая, как и на «покаяние» Израиля. Сравните действия царя Моава в 4 книге Царств 3:26–27. Стоит задуматься над тем, как часто наши молитвы содержат в себе элементы торговой сделки с Богом. Пример Иеффая делает очевидным то, что с Богом торговаться нельзя.

Примечание. 29 О Манасии смотрите в комментарии к 1:27. 33 Ароер смотрите в комментарии к стиху 26. Точное местонахождение Минифа и Авель–Керамима неизвестно.

12:1–7 Иеффай подавляет мятеж. С уничтожением угрозы извне возникают межплеменные разногласия из–за ревности колен (ср.: 8:1—4). Совершенно очевидно, что ефремляне рассматривали себя ведущей силой Израиля и не желали признавать судьей никого, кто происходил не из их колена, а уж менее всего галаадитянина. Иеффай предпринял такой же подход к ним, как и к аммонитянам — он начал доказывать справедливость своего дела и затем (не получив ответа) выступил против них. Итоговое замечание в 12:7 проясняет политическую ситуацию: племена к западу от реки Иордан были подчинены и Иеффай в течение шести лет был судьею над всем Израилем. Иными словами, он оказался сильной личностью.

Однако в целом это не была священная война. Не было обращения к Господу с просьбой разрешить возникший вопрос, и нет никаких оснований предполагать, что победа была дарована Богом (в противоположность 11:27,29,32). В сущности, весь этот эпизод представлен в ироническом свете как довольно жалкая междоусобица, еще раз доказавшая, насколько глубоко был разделен Израиль. Положение становится все более угрожающим, особенно в главах 19 — 21.

Примечание. 1 О колене Ефрема смотрите в 1:22. Севин находился в 2 милях (3 км) к востоку от Иордана в центральной части Галаада. 4 Беглецы (досл, «дезертиры»). Подразумевается, что сторонники Иеффая (по крайней мере некоторые из них) были потомками Ефрема и Манассии, которые бежали в Галаад как беженцы или дезертиры. Сравните с прошлым самого Иеффая (11:1—3). 5 Уцелевшие, дословно «дезертиры» (как и в ст. 4). Галаадитяне поменялись ролями с ефремлянами и сделали их дезертирами! 6 Значение слова «шибболет» неясно и неважно. Оно удивительным образом было использовано в качестве проверки на произношение, чтобы определить бегущих ефремлян. Сорок две тысячи смотрите в 5:8.

После двух галаадитян, Иаира и Иеффая, руководство страной вернулось к северным коленам, чьи земли находились к западу от Иордана. Вслед за историей Иеффая и его единственного ребенка (дочери) сообщается, что у Есевона было тридцать дочерей, а еще тридцать он взял в жены своим тридцати сыновьям! Дочери судей упоминаются только в связи с Иеффаем и Есевоном, а контраст подчеркивает трагичность утраты Иеффая как следствие его необдуманной клятвы. Очень мало сказано о Елоне и Авдоне, но замечание о сыновьях и внуках Авдона, ездивших на молодых ослах, напоминает о тщеславии Иаира и его семьи (10:4). Упоминание сыновей, вероятно, подразумевает, что, начиная с Гедеона, статус судьи переживал превращение в статус царя, когда сыновья могли наследовать престол после смерти отца (ср.: 1 Цар. 8:1). Но, как показывает следующий эпизод, век харизматических избавителей Израиля еще не прошел.

Примечание. 8 Вероятно, это был северный Вифлеем из Книги Иисуса Навина 19:15, что на границе Завулона и Ассира. Есевон мог быть из колена Ассирова. Елон, следующий судья, происходил от Завулона. 12 Точное местонахождение Аиалона неизвестно. Это не южный Аиалон из 1:35. 13 Пирафон находился в центральном Ханаане, на границе Ефрема–Манассии, в 6 милях (9 км) на юго–запад от современного Наблуса. 15 Об Амаликитянах смотрите в 3:13; 5:14.

Структура истории Самсона ясна. После вводного стиха (13:1), где кратко дан исторический фон, в стихах 13:2–25 рассказывается о чудесном рождении Самсона. Его взрослая жизнь разворачивается в два этапа в главах 14 — 16. Первый повествует о его визите в Фимнафу (14:1) и заканчивается убийством филистимлян в Рамаф–Лехе в 15:14—20. Второй этап начинается с его посещения Газы в 16:1 и заканчивается убийством филистимлян и его собственной смертью в храме Дагона в 16:23—31. Два замечания о его судействе в 15:20 и 16:31 формально отмечают конец этих двух этапов.

Самсон — последний из судей, чья деятельность освещается в этой книге, и ему уделяется много больше внимания, чем кому бы то ни было из судей. Он сам, больше, чем кто–либо другой, выражает собой суть состояния всего Израиля в этот период. Он отделен для Бога, но так никогда и не смирился полностью со своей отделенностью. Как Израиль ходил вслед чужих богов, так и Самсон ходил вслед чужеземных женщин. Как Израиль в отчаянии взывал к Богу, так и Самсон в кульминационные моменты своей жизни обращался к Господу за помощью (15:18; 16:28). В Самсоне мы видим борьбу Бога с непостоянством Израиля, сфокусированную на одном из представителей этого народа. В некотором смысле Самсон и был Израилем. Господь одержал победу. Филистимляне и их ложный бог были уничтожены, а Самсон наконец смирился со своим предназначением. Это трагическая история, но в то же время и история победы и надежды. С Богом Самсон начал избавление Израиля от филистимлян (13:5). Позже это избавление завершил Давид (2 Цар. 8:1). Может быть, стоит видеть в Израиле, а значит и в Самсоне, прообраз Церкви, непостоянной и непредсказуемой, но все же используемой Богом.

13:1—25 Чудесное рождение Самсона. Короткое введение в стихе 1 позволяет предположить, что вера израильтян упала до своей низшей ступени, когда они уже даже не взывали к Господу с просьбой спасти их (в отличие от 3:9, 15; 4:3; 6:6; 10:10). На этом фоне рождение Самсона было чудом. Будучи чистой милостью Божией, оно явило твердую верность Бога Своему народу и провозгласило Его господство над жизнью и смертью. Бесплодная мать Самсона была как Израиль в целом; Бог дал жизнь ее омертвевшему чреву, а через Самсона Он дал жизнь Израилю. Но за это нужно было заплатить цену, о которой мать Самсона инстинктивно догадывалась, как видно из ее слов в стихе 7: младенец… до смерти своей будет назорей Божий. Кульминация истории отбрасывает длинную тень, достигающую самого ее начала. Как и Тот, более великий, Кому еще только предстоит прийти, этот избавитель выполнит свою миссию ценой собственной жизни.

Примечание. 1 Относительно Филистимлян смотрите в 3:3 и 10:9. 2 Цора находилась в 12 милях (19 км) к западу от Иерусалима, как раз на север от долины Сорек (16:4; ср.: 18:2, 8, 11). Племя Даново сравните с 1:34; 18:1—31 и смотрите в 5:17.3 Ангел Господень смотрите в 2:1—5 и 6:11—24. 5 Назорей происходит от еврейского слова nazar, что значит «отделить, посвятить». Назорей был человеком, который посвящал себя Богу, принимая особые обязательства и принося клятвы (см.: Чис. 6). Такие клятвы были, как правило, добровольными и только на ограниченный период. Самсон же был сделан назореем пожизненно еще до рождения. 18 Оно чудно. Явно подразумевается, что посланником был Сам Бог (ср.: Исх. 15:11; Ис. 9:6). 22 См. 6:22–23. 25 Стан Данов располагался между Цорой и Иерусалимом (18:12). Естаол находился вблизи Цоры.

14:1–20 Свадьба Самсона. Стих 1 этой главы сообщает, что Самсон отправился в Фимнафу. Чуть позже он опять пойдет в Фимнафу, уже с родителями (5). В стихе 19а говорится, что он отправился в Аскалон и затем наконец вернулся в дом своего отца (стих 196). Так, глава заканчивается там же, где началась; весь этот этап прошел в движении. Но это было только начало, как мы увидим в следующей главе, где продолжится рассказ о взаимоотношениях Самсона с женщиной из Фимнафы.

Глава 14 полна тайн. Тайна предопределенности его действий (4) — он ищет случая отмстить филистимлянам. Тайна в том, что Самсон сделал со львом (6) и откуда взял мед для своих родителей (9). Наконец, загадка (14), основанная на двух предыдущих секретах. За всей этой секретной активностью, направляя ее к предопределенной цели, стоит Дух Господа (13:25; 14:6, 19). Самсон как будто во всем потакает своим желаниям, живет в полном пренебрежении к своему призванию назорея. Он осквернил себя, взяв мед из трупа (8; ср.: Чис. 6:6), по всей видимости, пил вино на пиршестве (10; ср.: Чис. 6:3) и вступил в тесные отношения с филистимлянами, вместо того чтобы попытаться спасти Израиль от них (1–3; ср.: 13:5). Но все это время он невольно выполнял Божьи предначертания (4). Он был Божьим избранным инструментом для избавления Израиля, и ничто не могло нарушить Божьи планы.

История Самсона представляет собой прекрасный материал для изучения взаимосвязи между человеческой свободой и всеобъемлющей властью Бога. Она показывает, как Бог обращает все происходящее на благо тех, кого Он избрал, даже если они не подозревают об этом и несмотря на их непостоянство. Сегодня Бог такой же милостивый, всемогущий и полновластный Владыка всего. Он так же обращает все происходящее на благо Своему народу, осознает он это или нет. Лишь в Иисусе, Его безупречном Слуге, не было и намека на непостоянство, которое мы можем наблюдать в Самсоне (Рим. 5:6—8; 8:28).

Примечание. 1 Точное местонахождение Фимнафы неизвестно, скорее всего, где–то на границе удела Иуды и Дана (Нав. 15:10; 19:43). В то время она находилась в руках филистимлян. 3 Слово необрезанные выражало презрение к чужеземцам (ср.: 15:18). Насколько нам известно, филистимляне были единственными ближайшими соседями израильтян, которые не практиковали обрезание. 11 Возможно, тридцать брачных друзей были своеобразной охраной, поскольку Самсон находился на территории потенциальных противников. 12 Синдоны — большие прямоугольные куски полотна, их можно было носить днем и использовать в качестве покрывала ночью. Сделанные из полотна высокого качества, они были желанной наградой. 15 Дом отца твоего относится ко всей семье, включая слуг (ср.: 15:6). 19 Аскалон находился в 23 милях (37 км) на юго–запад, на побережье (см.: 1:18). 20 Брачный друг, скорее всего, не относился к «тридцати брачным друзьям» из стиха 11 (ср. 15:2 с Ин. 3:29).

15:1—20 Нарастание конфликта с филистимлянами. Отец молодой жены Самсона воспринял внезапный уход рассердившегося мужа как свидетельство того, что он оставил ее, и поэтому (возможно, чтобы спасти честь семьи) выдал ее за «брачного друга» Самсона (14:20; 15:2). Но Самсон понял это иначе и посчитал вполне оправданным дать волю своим чувствам, опустошив поля вокруг Фимнафы и полностью лишив местных жителей урожая всего сезона (1,3—5). Филистимляне впали, что понятно, в ярость и, не имея возможности наложить руки на Самсона, с жестокостью расправились с его женой и ее отцом (6). В ответ Самсон устроил другой погром (на этот раз уничтожая мужчин, а не урожай), а затем ушел, довольный тем, как он расправился со своими врагами (7—8). К этому времени события набрали такую скорость, что остановить их было уже невозможно. Филистимляне не хотели успокоиться до тех пор, пока не уничтожат самого разрушителя, а потому вторглись на территорию Иуды, чтобы поймать его (9–10). Жители удела Иудина попали в затруднительное положение, но быстро решили пожертвовать Самсоном. Цена защиты его была слишком велика. (Сравните отважные дела этого колена в 1:1–3. Их трусливое поведение лишь показывает, насколько низко пал весь Израиль в целом.) Очевидно, принимая случившееся как неизбежность, Самсон позволил им связать себя и передать врагу (11–13). Но никто не ожидал того, что произошло дальше! Дух Господень сошел на него в силе, и явное поражение обернулось блестящей (но кровавой) победой, которая отметила начало правления Самсона как судьи (14—17, 20).

С одной стороны, это отталкивающая история мести и нарастания насилия под воздействием темных сил злобы, ненависти, гнева и желания мстить. Но с другой стороны, на более глубоком уровне, это история силы Божьей, претворяющей поражение в победу и смиряющей врагов Его народа. И в конце сам Самсон признал себя рабом Божьим и увидел во всем, что происходило, волю Божью (18). Он воззвал к Господу, признавая свое полное бессилие и зависимость от Бога, и обнаружил, что Бог готов и желает ответить на его просьбу (18–19). Это один из прекрасных моментов и предвкушение того потрясающего конца, к которому движется вся его история (см.: 16:28–30).

Примечание. 1 Брак Самсона, видимо, заключался по обычаям филистимлян, у которых молодая жена оставалась у родителей, а муж навещал ее. Дети, рождавшиеся от такого брака, принадлежали семье жены. 8 Ущелие скалы Етама, по всей видимости, было хорошо известным местом в те времена. Местонахождение его неизвестно. 9 Лехи («челюсть») — так был назван из–за своих очертаний скалистый утес. Но подвиги Самсона придали этому названию новое значение (17). Местонахождение его также неизвестно. 11 Три тысячи сравните с 15–16 и смотрите в 5:8. 15 Свежая ослиная челюсть, т. е. челюсть, которая была еще крепкой, не высохшей или ломкой. Она стала импровизированным оружием (ср.: воловье рожно Самегара, 3:31). 18 Необрезанные смотрите в 14:3. 19 Ямина была, вероятно, углублением в скале, где имелся родник. Название родника «источник взывающего» — ссылка на воззвание Самсона к Господу в стихе 18. В разговорном еврейском языке, однако, «взывающей» (haqore) называлась куропатка из–за своих песен, и колодец, возможно, изначально назывался «родником куропатки». Но если так, то место это также обрело новое содержание благодаря Самсону.

16:1–22 Самсон и Далида. Этот отрывок начинается тем, что Самсон отправился в Газу (1), а заканчивается захватом его в плен (21). Все действие развивается вокруг его взаимоотношений с двумя женщинами — безымянной блудницей (1–3) и Далидой (4–22). Обе женщины, вероятно, были филистимлянками, хотя точно об этом не говорится. Что касается блудницы, то здесь Самсоном овладела похоть, но по отношению к Далиде у него родилась любовь (4). Первый случай показывает его неимоверную силу, а во втором поднимается вопрос о том, в чем источник этой силы. Ни в одном из этих эпизодов Самсон не действует обдуманно и целенаправленно, но оба заканчиваются (постепенно, если не сразу) унизительным поражением филистимлян (3, 23—30). Очевидно, что, хотя Самсон потерял контроль над собой, Господь все–таки использовал его для достижения Своих целей.

Случай с Далидой представляет собой удивительное самораскрытие, особенно когда он открыл ей все сердце свое (17). Самсон прекрасно осознавал свое призвание. Он всегда знал, что был назореем и что секрет его силы заключался в особых взаимоотношениях с Богом (его волосы были просто видимым знаком этих взаимоотношений). Но он никогда не мог полностью смириться со своей отделенностью от мира. Он всегда втайне желал быть как все и наслаждаться прелестями жизни, доступными для обычных мужей (соблазн, искушающий христиан и сегодня). В Далиде он увидел возможность, может быть, последний свой шанс стать счастливым в миру, чего он всегда хотел. Сдаваясь и отвечая на ее просьбу, Самсон, по сути, попросил и позволил Далиде освободить его от назорейства, сделать его обычным человеком, каким он всегда хотел быть (17). Но, как ни парадоксально, в результате этого он насильственным образом был переброшен из того места, где ему хотелось находиться, на переднюю линию борьбы с филистимлянами (20–21). Господь отвернулся от Самсона настолько, насколько понадобилось для достижения этой цели. Заключительный стих этого отрывка {волосы на голове его начали расти, 22) ясно указывает на то, что должно произойти далее (23–30). Самсон, возможно, хотел быть как другие, но Господь не позволил ему этого точно так же, как не позволил Израилю уподобиться другим народам. Борьба Самсона против своего призвания подобна борьбе Израиля против своей богоизбранности.

Примечание. 1 Газу смотрите в 1:18; 3:3; 6:4. 2 Ворота города представляли сложную конструкцию высотой по меньшей мере с двухэтажный дом с помещениями для охраны по бокам дверного проема, имевшего вид тоннеля. Ожидавшие Самсона находились внутри ворот и, может быть, спали, когда он понес эти ворота (3). 3 Хеврон располагался на горе Иуды в 38 милях (60 км) к востоку от Газы. Тот холм, на который Самсон отнес ворота, был, по–видимому, где–то между Газой и Хевроном (см.: 1:10). 4 Долина Сорек («Виноградная долина»; ср.: 15:5) находилась в 13 милях (21 км) к юго–западу от Иерусалима. 5 Тысячу сто сиклей серебра — около 28 фунтов (13 кг); ср.: 17:2—3. 7 Сырые тетивы — ленты, нарезанные из обработанных кишок животных (см.: прим. НМВ). 13 Видимым признаком отделения Самсона как назорея Божия были его семь кос (ср.: ст. 17). См. 13:5. Ткальная колода — примитивный тип ткацкого станка, две ее вертикальные стойки закреплялись в земле. 21 Выкололи ему глаза, чтобы унизить его и сделать его беспомощным (ср.: 4 Цар. 25:7). Он молол, вероятно, ручной мельницей. Маловероятно, чтобы он работал большим молотильным оборудованием, хорошо известным в те времена и обычно приводившимся в движение ослом.

16:23—31 Смерть и триумф в Газе. В этой последней сцене история Самсона приближается к ошеломляющей развязке. Основной проблемой израильтян во весь период судей было их роковое увлечение чужими богами (2:10— 13). Огромным вкладом Самсона в выполнение Божьих целей стала демонстрация (и не только его смертью) полного превосходства Господа Бога и абсолютного бессилия других богов (представленных здесь Дагоном). В этом смысле подвиг Самсона подобен подвигу Илии на горе Кармил (3 Цар. 18:16—40).

Можно почувствовать иронию в повторяющемся утверждении филистимлян, что бог наш предал Самсона в руки наши (23—24), на самом же деле Господь предал его в их руки только для того, чтобы обречь их на уничтожение. В молитве Самсона в стихе 28 чувствуется глубокая печаль. Раньше он просил о сохранении жизни (15:18–19), теперь просит о смерти. Но даже в такой момент его мотивы не чисты, он ищет скорее отмщения, чем славы Божьей. И все же он сделал то, ради чего был отделен для Бога, и победа, несомненно, принадлежала Господу. Позже будет еще много убедительных побед над филистимлянами, но признание того, что Господь един есть Бог, было тем основанием, на котором должно быть построено будущее избавление Израиля. Самсон определенно положил хорошее начало этому основанию (см.: 13:5).

Поэтому история Самсона заканчивается там, где она началась. Самсона увезли домой, и его семья в печали попрощалась с ним. Конечно, они могли утешиться тем, что его смерть не была напрасной, хотя этот факт легче принять нам, чем им. Несмотря на все свои недостатки, он был предвозвестником Иисуса, смертью Своей нанесшего поражение нашему злейшему врагу и положившего основание нашему избавлению, которому еще предстоит во всей полноте открыться в будущем (Евр. 2:14–15; 1 Пет. 1:3–5).

Примечание. 23 Дагон («зерно») — хананейский бог земледелия, явно принятый филистимлянами по их прибытии в Ханаан (см.: 3:3). В Азоте был храм Дагона, согласно 1 книге Царств 5:1–5. 25 Позабавит — вероятно, Самсон развлекал их демонстрацией своей силы. 26 Подобный тип храма известен по раскопкам в том регионе. Крыша держалась на деревянных столбах, стоявших на каменных основаниях. Высокопоставленные лица сидели внизу, в самом храме, а простой народ наблюдал за происходящим сверху. 28 Господи Боже! дословно «мой Господь Яхве». Имя Яхве особенно ассоциируется с избавлением израильтян от египетского рабства и с заветом, заключенным между Богом и ними на горе Синай (Исх. 6:1–8; 20:2). Самсон молился как израильтянин, взывая к Богу на основании заветных взаимоотношений. Очень часто в ВЗ слово вспомни предполагает призыв к действию, а не только факт возникновения в памяти (ср.: Быт. 8:1; 19:29; Исх. 2:24). 31 Цора и Естаол смотрите в 13:25.

Как было сказано во введении, данный отрывок является одним из двух рассказов, которые представляют собой эпилог ко всей книге. В том и другом фигурирует левит, и они связываются одной и той же фразой, повторяющейся в стихах 17:6, 18:1а, 19:1а и 21:25. Оба описывают религиозный и моральный хаос, который в период судей, когда не было царя у Израиля и каждый делал то, что ему казалось справедливым, грозил полностью разрушить Израиль изнутри.

Миха выступает в рассказе как самонадеянный вор. Деньги, которые он украл, были посвящены его матерью Богу, но использованы для изготовления идолов! Очевидно, в Михе заговорила совесть и он рассказал матери, что сделал, а затем вернул ей деньги. Она, в свою очередь, почувствовала такое облегчение от возврата денег, что не произнесла ни слова упрека, но, напротив, благословила своего сына во имя Господа! Но еще большая нелепость ждет нас впереди. Сравнение 3 стиха с 4 показывает, что мать Михи использовала для изготовления идолов только малую часть посвященных денег. Что она сделала с остальными деньгами? Сам Миха, когда стал гордым обладателем новых идолов, был уверен, что Господь благословит его, потому что он заполучил себе левита в священники (13)! Но уже в следующей главе становится очевидным, как жестоко он ошибался.

Эта начальная сцена полна иронии, которая заключается в том, что наши персонажи явно не сознают несоответствия своих слов и поступков. Она прекрасно иллюстрирует тот хаос, который возникает всякий раз, когда каждый делает то, что ему кажется справедливым (6).

Примечание. 1 Миха («Кто подобен Яхве?») — воистину забавное имя для идолопоклонника! Гору Ефремову смотрите в 4:5. 2 Тысяча сто сиклей серебра (см.: прим. НМВ и ср.: 16:5). Мать Михи посвятила эти деньги Богу (ср.: Мк. 7:11). По закону использование таких денег на иные цели навлекало проклятие на человека, присвоившего эти деньги. 3 Для сына моего, то есть «ради сына моего». Идолы могли быть сделаны серебряных дел мастером и затем отданы Михе (4). Мать Михи, очевидно, рассматривала истукан и литый кумир как предметы религиозного искусства и, заблуждаясь, хотела использовать их для поклонения Богу. 5 Ефод Михи смотрите в 8:22—27 (ефод Гедеона). 7 Юноша… левит был членом священнического племени Левия (Втор. 33:8–11). Священниками могли быть только потомки Аарона, остальным левитам была уготована роль помощников (Чис. 8:5—26). У них не было своего удела, они жили среди других племен. Хотя у левитов были назначенные им города, они не были привязаны к ним, особенно в хаотических условиях периода судей. Левит из Вифлеема на территории Иуды был потомком Моисея (18:30). Смотрите также 19:1. 10 Левиту было предложено: будь у меня отцом, т. е. тем, у кого Миха будет искать руководства в религиозных вопросах (ср.: 4 Цар. 6:21; 13:14). Во всем остальном, однако, левит был Михе больше сыном, чем отцом (11).

Как мы уже видели в первой главе этой книги, колено Даново не сумело овладеть полностью своей территорией на юге (1:34). Их переселение дальше на север, о чем повествуется в этом эпизоде, произошло, вероятно, в начальный период судей (см.: прим. 12).

Вторая часть истории Михи состоит из нескольких сцен, отражающих передвижение колена Данова и встреч на их пути с различными людьми. В двух таких сценах присутствует левит, которого Миха нанял в качестве священника. Разведчики из колена Данова советовались с ним (3—6), и он дал им положительный ответ, а затем согласился покинуть Миху, чтобы уйти с ними и служить им. В следующем за этими событиями эпизоде (22–26) опять появляется Миха, предельно сокрушенный (24). Сыновья Дановы переименовали захваченный ими Лаис и на новом месте сделали себе святилище с идолами Михи (30—31). Но полные угрозы слова — до дня переселения жителей той земли — указывают на то, что это святилище ожидает та же судьба, что и предыдущее (см.: прим. ст. 30).

Вся эта история рассказана с горьким юмором. В ней много внешнего сходства с изначальным покорением обетованной земли племенами Израиля (Чис. 13 — 14; Втор. 1). Но, несмотря на всю силу, колено Даново под давлением хананеев фактически отступает, бежит от своего истинного наследия (см. выше). Лаис, в отличие от укрепленных городов, завоеванных Иисусом, был отдаленным, спокойным, беззащитным городом (27—28). Похоже, симпатии автора на стороне жертв сыновей Дана.

Вся эта история больше о Михе, чем о колене Дановом. Но более всего она о ложной уверенности людей, которые считают, что они могут манипулировать Богом при помощи предметов культа и интриг. Племя Даново совершило ту же ошибку, что и Миха, и их новое святилище было обречено на погибель с самого начала точно так же, как и святилище Михи. Религия, изобретенная самим человеком, навлекает на него суд Божий, а не благословение (см.: особ. 17:13).

Примечание. 2 Цора и Естаол смотрите в 13:2, 25. Гора Ефремова смотрите в 4:5. 7 Лаис находился далеко на севере Ханаана, в 25 милях (40 км) к северу от Галилейского моря. Племя Даново переименовало его в Дан (29). Сидоняне (см.: 3:3) жили на берегу Средиземного моря, на территории современного Ливана. 11 Шестьсот мужей смотрите в 3:31. 12 Кириафиарим («лесной город») находился в горах примерно в 8 милях (13 км) к западу от Иерусалима. Сравните с Кириаф–Сефером, «книжным городом», в 1:11. Стан Данов был известен, как видно из 13:25, со времен Самсона. Вполне возможно, что община Самсона представляла собой маленькую группу колена Данова, которая осталась на юге после того, как основная часть колена отправилась на север. 14 Ефод смотрите в 17:5 и 8:27. Терафим, видимо, представлял собой маленький предмет (Быт. 31:19), который, как и ефод, использовался при обращениях к Господу с просьбами (см.: Иез. 21:21 и 4 Цар. 23:24). 19 Выражение будь у нас отцом сравните с 17:10. 21 Идея заключалась в том, чтобы между имуществом переселенцев (среди которого находились украденные идолы) и преследователями находились вооруженные мужчины. 28 Точное местоположение Беф–Рехова неизвестно, но сравните с Числами 13:22. 29 Израиль здесь употреблен в качестве альтернативного имени Иакова (Быт. 30:4—6; 32:28). 30 Гирсон смотрите в Исходе 2:22. Самоназначенный священник был потомком Моисея. Этот факт придает его служению в этом городе большое значение и, вероятно, объясняет, почему Иеровоам I позже выбрал Дан в качестве одного из двух национальных святилищ в Северном царстве (3 Цар. 12:25–30). Однако он остался центром идолопоклонства. В еврейском тексте имеется маленькое «п» (евр. nun), вставленное в имя «Моисей», что превращает его в «Манассию» — безнравственного царя (4 Цар. 21). Эта вставка была сделана в знак уважения к Моисею, но совершенно ясно, каково было изначальное прочтение этого имени (см.: прим. НМВ). Переселение жителей той земли, скорее всего, подразумевает окончательное покорение Северного царства Ассирией в 722 г. до н. э., поскольку 4 книга Царств 17 обращает внимание на насильственное переселение священников в то время (4 Цар. 17:27; ср.: 1— 6 там же). 31 Силом находился примерно в 19 милях (30 км) к северу от Иерусалима. Здесь израильтяне впервые поставили скинию собрания после своего вступления на землю Ханаана (Нав. 18:1). Ко времени царствования Самуила скинию заменило более основательное сооружение (1 Цар. 1:9, 24), но Силом и его святилище позже были разрушены, возможно, филистимлянами (Иер.7:12).

Эта вторая история эпилога разворачивается в четырех эпизодах: акт жестокого насилия в Гиве (19:1–28); подготовка к войне — призыв левита и ответ Израиля (19:29 — 20:11); сама война (20:12–48) и послевоенное восстановление — жены для остатка племени вениамитян (21:1—25). Главные действия разворачиваются в третьем эпизоде. Первые два описывают события, приведшие к развязке, а последний эпизод рассказывает о последствиях.

Первый эпизод, помимо приведения в действие главных событий нашей истории, служит двум основным целям. Мы видим, насколько деформировалось в Израиле в дни судей понятие даже о таком благородном обычае, как гостеприимство, и, кроме того, первое же происшествие проливает свет на характер левита, который должен сыграть ключевую роль во втором эпизоде.

Гостеприимство представлено в двух сценах. Первая рисует происходящее в Вифлееме (1 — 10), где все проходит как должно, а вторая — в Гиве (11—28) — дает почти гротескную картину извращенности нравов. Здесь ощущается явное сходство с описанием жизни в Содоме в Бытие 19:1—13. Это тем более печально, что путешественники намеренно обходили языческие города, чтобы найти гостеприимство у своих собратьев (12–14). Буяны на улицах Гивы были аморальны, но не лучше был и старик, который открыл свой дом для путешественников. Извращенное чувство долга внушило ему идею отдать двух невинных женщин нечестивым псам (23—24). Налицо явная утрата нравственного чувства у жителей Гивы. Когда Божий народ делает то, что ему заблагорассудится, он ничуть не лучше содомлян.

Однако самым настоящим чудовищем все же был сам левит. Выкинув свою наложницу толпе извращенцев на улице, он отправился спать и, по–видимому, не вспоминал о ней до утра, когда обнаружил ее на пороге дома мертвой или потерявшей сознание. Затем с невероятной бессердечностью он велит ей встать, потому что готов был отправляться в путь (27—28). Этот человек в следующем эпизоде поднимет весь Израиль на войну. Несколько позже мы начинаем понимать, почему его наложница посчитала невозможным жить с ним (см.: ст. 2 и прим.).

Примечание. 1 Гора Ефремова смотрите в 4:5. В древности на Ближнем Востоке было принято брать наложниц, а ВЗ закон разрешал это и иудеям (Исх. 21:7–11; ср.: Быт. 16:2–5; 29:24, 29; Суд. 8:31; 2 Цар. 5:13). Наложница обычно была второй женой или женой без приданого, а потому имела более низкий статус. Совсем другое — мать Иеффая, которая была блудницей (11:1). Вифлеем Иудейский, место рождения Иисуса Христа, находится в 6 милях (9 км) к югу от Иерусалима. Он упоминается и в 17:7, в отличие от северного Вифлеема в 12:8. 2 Из оригинального текста, а также из английского перевода Библии следует, что наложница была «неверна» мужу, но ее «неверность», похоже, состояла в том, что она покинула его дом. Нет никаких намеков на то, что она была связана с другими мужчинами. 10 Иевус был старым названием Иерусалима. Смотрите стих 11 и сравните с 1:21.12 Гива была в 3 милях (5 км) от Иерусалима, на территории Вениамина. Смотрите стих 14 и сравните с книгой Иисуса Навина 18:28. Рама находилась в 2 милях (3 км) к северу от Гивы. 18 Дом Господа — это, возможно, святилище в Силоме (см.: 18:31). Но в Септуагинте (древнегреческий перевод ВЗ) читаем «мой дом», что больше соответствует контексту и, должно быть, стояло в оригинале.

19:29 — 20:11 Подготовка к войне. В предыдущем эпизоде говорилось о гостеприимстве в Израиле, здесь же речь пойдет о собрании израильтян, представителей различных племен, которым предстояло решить вопрос, касающийся всего народа (20:1; ср.: 21:10, 13, 16). Собрания такого рода позже выйдут из употребления, но в домонархические времена это был очень важный институт, от эффективной деятельности которого зависело благополучие, а иногда и само существование нации. На этот раз делом чрезвычайной важности стал акт жестокого насилия в Гиве, и собрание это созвал левит из эпизода 1.

Ирония заключается в том, что мы, читатели, знаем о левите и о происшедшем событии несколько больше, чем члены собрания. Для нас расчленение левитом тела своей наложницы, а затем рассылка его по частям всему Израилю являются продолжением его холодной бесчувственности по отношению к ней в Гиве. Для них это был акт священного рвения. Они встрепенулись как один человек, от Дана до Вирсавии (20:1). Таким образом, призыв левита нашел в сердцах израильтян отклик, намного превосходивший реакцию, которую могли вызвать воздвигнутые Господом судьи.

Собрав народ, левит представил довольно искаженное сообщение о происшедших событиях, полностью скрыв свое соучастие (ср.: 20:5 с 19:25). Его выспренний морализаторский тон был проявлением лицемерия. Не совсем ясно, умерла ли его наложница в результате насилия в Гиве (25—26). Он мог убить ее собственной рукой, когда обнаружил ее на пороге дома (см.: 19:28 и прим.).

Речь левита произвела огромное впечатление на собрание, как и его жуткий призыв. Они поднялись как один человек и сразу решили предпринять против Гивы карательные меры (8—11). Столь ужасное преступление заслуживало этой реакции израильтян, но что станет с Израилем, если его собрание будет созвано, а его народом станет манипулировать человек такой сомнительной нравственности, как этот левит? Второй эпизод ставит очень остро этот серьезный вопрос.

Примечание. 29 Сравните с действиями Саула в 1 книге Царств 11:6–7. Очевидно, это был обычай, призывая союзников, сопровождать обращение угрозой в адрес тех, кто не ответит. Разница в том, что на этот раз жертвой стал человек (ср.: случай с дочерью Иеффая, 11:34–40). Двенадцать частей символизировали двенадцать колен Израиля (ср.: 3 Цар. 11:29–31). 20:1 Дан, сравните примечание к 18:7. Вирсавия («колодец семи»; см.: Быт. 21:30—31) находилась в 48 милях (76 км) к югу от Иерусалима, на полпути между побережьем Средиземного моря и Мертвым морем. От Дана до Вирсавии значит «от крайнего севера до крайнего юга». Земля Галаадская, смотрите примечание к 5:17. Массифа («сторожевая башня») была в 8 милях (13 км) к северу от Иерусалима (Нав. 18:26; 1 Цар. 7:5). Это не Массифа в Галааде из 10:17. 2 Четыреста тысяч, смотрите примечание к 5:8. 9 Жребий могли бросать при помощи каких–либо предметов, чтобы искать водительства Божьего (ср.: Нав. 18:6; Пр. 16:33). 10 Цифры и здесь кажутся преувеличенными, а толкование слова «тысяча», данное в примечании к 5:8, не может объяснить их в достаточной мере. Может быть, оригинальным текстом является только первая часть {по десяти человек из ста…). Главная мысль заключается в том, что десять процентов всех людей были выделены для того, чтобы обеспечить остальных съестными припасами.

20:12–48 Война. Результатом собрания в предыдущем эпизоде стала священная война, которая во многом напоминает кампанию против Гая во времена Иисуса Навина (см.: 29 и 48). Священную войну мы уже видели в Книге Судей, но здесь бросаются в глаза тревожные отличия. Вопрос в стихе 18 {Кто из нас прежде пойдет на войну!) напоминает первый вопрос в Книге Судей (1:1), и ответ, как мы видим, тот же. Но какие разные обстоятельства! В первом случае то был единый Израиль, объявивший войну ради завоевания Ханаана. Здесь разделенный Израиль ведет гражданскую войну, в которой брат восстал на брата (28). Там победа была дана сразу (1:4). Здесь победа задерживается до того времени, пока Израиль не оказывается совершенно разбитым и деморализованным (26—28). Поистине, война в этой главе едва ли подходит под определение «священная». Она началась решением собрания, созванного безнравственным человеком, и закончилась кровопролитием в таких масштабах, которые напоминают скорее мщение, чем поиски справедливости (см.: прим. 48).

Большая часть повествования в стихах 18—48 посвящена описанию военных действий, которые проходили с переменным успехом для обеих сторон. Но три вопроса (со стороны израильтян) и ответа (со стороны Господа) в стихах 18, 23 и 28 дают нам возможность глубже понять происходящее. Они позволяют увидеть, что происходило в умах израильтян, понять, что происходило между израильтянами и Богом на разных этапах войны. Израильтяне были уверены в своей правоте и в исходе задуманного ими дела (18). Они уже приняли решение пойти на вениамитян войной и предполагали согласие Бога. Поэтому они подняли чисто организационный вопрос — кто должен начать военную кампанию? Господь повелел пойти первому Иуде, явно потому что изнасилованная наложница была из этого колена (19:1). Но Господь не обещал дать победу, ее и не было (19—21). Второй вопрос (23) показывает полную потерю уверенности после того, как вопрошатели потерпели катастрофическое поражение. Они стали сомневаться в необходимости продолжать войну, в их голосах зазвучали примиренческие нотки, они называют вениамитян «сынами…брата моего». Но Господь опять послал их на сражение — на еще одно сенсационное поражение (23б—25). После первого разгрома израильтяне плакали, теперь они уже и плакали, и постились, и возносили жертвы. Теперь они спрашивали, следует ли им воздержаться от применения силы, эта мысль принимала в их головах все более четкие формы (28). И снова они были посланы в бой, но теперь уже с обещанием победы. В последовавшей битве удача перешла на их сторону, Господь вмешался со стороны «Израиля», который был спасен от уничтожения (35).

Вениамитян несомненно стоило наказать. Но моральное и духовное состояние всего народа было таково, что священная война чуть не погубила его, вместо того чтобы сохранить. В третьем эпизоде Господь гневается на весь остальной Израиль, как и на вениамитян, и обнаруживает Свой гнев, распределяя победу таким образом, что под суд подпадает весь Израиль. Он одновременно и Судья, и Защитник Своего непостоянного народа.

Примечание. 15 Двадцать шесть тысяч человек, смотрите примечание в 5:8.16 Аод, также вениамитянин, (см.: 3:15 и прим.) был левшой. 18 Дом Божий — возможно, в этом стихе подразумевается скиния собрания в Силоме (см.: 19:18). Но предыдущие ссылки на город Вефиль («дом Божий») делают вероятным упоминание здесь именно этого города (ср.: ст. 26 и см.: прим. 1:22; 2:1; 4:5). Вопрошали Бога, смотрите примечание к 1:1. 26 Плакали и постились означает акт покаяния (ср.: 2:4), они поняли, что Бог гневался на них. Жертва всесожжения (см.: Лев. 1) символизировала полное посвящение Господу того, кто приносил жертву. Мирные жертвы (см.: Лев. 3), которые включали в себя трапезу, символизировали восстановление отношений с Богом и друг с другом. 27 В этот период ковчег выносился при необходимости из главного святилища, особенно в военное время (ср.: 1 Цар. 4:4—5, где, как и здесь, ковчег находился в Силоме). Смотрите примечание к 18:31 и 19:18. 28 Финеес здесь — внук Аарона (Исх. 6:25), и его не следует путать с Финеесом, который появится позже в 1 книге Царств 4:4. Это имя египетского происхождения. Сравните с Ионафаном, внуком Моисея в 18:30.

Если поверить этим генеалогиям (нет никаких оснований им не верить), события, имевшие место в главах 17 — 21, явно произошли в начальный период судей. 29 Сравните с тактикой, использованной против города Гай во времена Иисуса Навина (Нав. 8:3—8). 33 Точное местонахождение Ваал–Фамара неизвестно. 35 Двадцать пять тысяч сто человек значит «двадцать пять контингентов и сто человек». Сравните потерю из тридцати человек в стихе 39. Этот стих предвосхищает итоги битвы, о чем более подробно рассказывается в стихах 36— 46. 45 Скала Риммон была обнажением породы известняка в 4 милях (6 км) к востоку от Вефиля, изрезанного с трех сторон лощинами и пещерами, в которых могли прятаться беглецы. Это наименование сохранилось в названии современного поселения Раммун. Местонахождение Гидома неизвестно. 47 Я уже говорил об употреблении цифр, и здесь шестьсот человек — значительная часть воинов вениамитян (см.: прим. 15 и 35). 48 В священной войне (начинавшейся по прямому указанию Господа) израильтянам иногда повелевалось не брать никакой добычи, но уничтожить все в качестве жертвы Богу. Такая жертва была известна под названием «заклятого». Это была чрезвычайная форма Божьего суда над врагами Израиля (Нав. 6:20; 1 Цар. 15:1–3) и, в определенных обстоятельствах, над самими израильтянами (Втор. 13:12—18). Здесь этот вид заклятия применяется без всякой на то санкции Господа.

21:1—25 Восстановление остатка вениамитян. В этом последнем эпизоде все внимание сосредоточено на работе собрания представителей израильских племен (см. выше: прим. 19:29 — 20:11). Две клятвы, произнесенные в Массифе (1, 56), имели целью прекратить зло, сотворенное вениамитянами, чтобы оно не заразило весь народ, и обеспечить полное участие остальных племен в карательном акте. Но безудержная резня, описанная в 20:48, привела к неожиданным результатам — все колено Вениаминово оказалось под угрозой полного исчезновения.

Первая попытка разрешить возникшую проблему (отчасти успешная) представляет собой явный случай использования одной клятвы для нейтрализации последствий другой клятвы (6–13). Это был маневр, оправданный с точки зрения закона, но, мягко говоря, двусмысленный с позиций нравственных. Жителям Иависа Галаадского пришлось заплатить страшную цену (11). Вторая попытка (15–23) носила точно такой же характер. Оправдание этих действий, представленное в стихе 22, было ловким ходом, попыткой полностью обойти нравственные аспекты вопроса. Те же люди, которые испытывали праведный гнев, узнав о насилии над наложницей левита в Гиве, теперь предлагали жителям Силома покорно принять насилие над их дочерьми.

Образуется следующая схема: (а) насилие над наложницей, (б) священная война против Вениамина, (в) проблема: клятва — Вениамин под угрозой вымирания, (б¹) «священная» война против Иависа Галаадского, (а¹) насилие над дочерьми Силома.

Поведение собрания в этом эпизоде вновь показывает, как низко в моральном и духовном отношении пал Израиль. Но несмотря на это, история все же движется к хрупкому равновесию, в котором восстановлены вениамитяне и восстановлено спокойствие (23–24). Как ни удивительно, Израиль сохранил свою жизнь, но, оглядываясь назад, мы можем сказать, что это произошло в основном благодаря всемогуществу Божьему, а не благодаря действиям начальников и старейшин народа. Выживание Израиля в период судей было чудом Божьей милости, как и любое спасение (Еф.2:8).

Примечание. 1 Массифа, смотрите примечание к 20:1. 2 Дом Божий смотрите в примечании к 20:18. 4 Жертвенник был построен не в Вефиле («доме Божьем»), где уже стоял жертвенник (20:26), но в Массифе, их основном стане (20:1). В дни национальных бедствий или радости строились специальные жертвенники, особенно до или после битвы (ср.: Исх. 20:24—25; 1 Цар. 14:35). Вознесли всесожжение и мирные жертвы, смотрите примечание к 20:26. 5 ПНВ точнее передает смысл обвинения — «не приходил в собрание». Здесь речь идет о первом сборе в 20:1. 8 Навис Галаадский — город на восточном берегу реки Иордан, в 22 милях (35 км) к югу от Галилейского моря.

Отсутствие представителей Иависа Галаадского было подозрительным, поскольку из других частей Галаада мужчины вышли (20:1). 9 Эта проверка подтвердила догадку — из Иависа Галаадского не было представителей, как и на предыдущем собрании. 10 Двенадцать тысяч человек, смотрите примечание к 5:8. Поразите… мечем и женщин и детей, смотрите примечание к 20:48. 11 Девственниц в этой резне пощадили. Возможно, израильтяне вспомнили прецедент с кампанией против мадианитян во времена Моисея (см.: Чис. 31, особенно ст. 18). 12 Во время войны основным станом израильтян была Массифа (20:1; 21:1). Силом, который находился дальше к северу, был ближе к Иавису Галаадскому, а поэтому стал более удобным местом для размещения и пересылки девственниц (см.: прим. 18:31). Земля Ханаанская означает территорию к западу от Иордана, собственно Ханаан. Сравните подробности о местонахождении Силома в 19б. Они, вероятно, были добавлены в более позднее время составителем этой книги для читателей, которые жили много лет спустя после разрушения Силома. И опять смотрите примечание к 18:31. 19 Смотрите 1 книгу Царств 1:3. Исход 23:14 и далее предписывает проведение трех таких праздников, но неудивительно, что в условиях хаоса периода судей соблюдался только один праздник. Подробное описание местонахождения Силома кажется излишним, но смотрите примечание к стиху 12. Вефиль, смотрите примечание к 4:5. Сихем, смотрите примечание к 9:1. Левона находилась в 3 милях (5 км) к западу от Силома (см.: прим. 18:31). 21 Праздник, вероятно, был искаженной, полуязыческой формой праздника кущей, который проводился во время сбора урожая винограда (Втор. 16:13–15). Смотрите также примечание к 9:27 и 8:33. 22 На войне, т. е. во время военной кампании против Иависа Галаадского. Но более ранний вариант можно перевести как «войной» (т. е. «силой»). 23 Удел (ср.: ст. 24) был частью территории, отведенной каждому колену при первоначальном завоевании и разделе территории Ханаана (И. Нав. 14:1; 18:11–27).

(Webb Barry G.)