Глава VIII. МИЛАЯ МАМА

Милая, добрая, нежная, самая красивая, ласковая, заботливая, внимательная... Всегда поймет, выслушает; и какой бы безвыходной ни была ситуация, покажет единственно правильный путь решения проблемы. Эти слова да еще много-много других можно сказать только про одного, но самого родного человека на земле – конечно же, про маму.

Ее любовь, ласка и внимание поистине не знают границ. Так уж решила природа (тоже кстати Мать), что каждая женщина появляется на свет для того, чтобы произвести на свет себе подобных, для того, чтобы их любить, оберегать и заботиться о них. Задача не из легких, поэтому нельзя с совершенной уверенностью заявить, что все без исключения справляются с ней блестяще.

Жизнь – интересная, но безумно сложная штука, и часто бывает, что медаль поворачивается обратной стороной. В этой главе мы поговорим с вами о том, что часто материнская любовь и забота, не знающая границ, выходит за рамки, и тогда семейная идиллия превращается в трагедию.

Мы уже с вами нарисовали портрет Матери в идеале. Этот образ складывается довольно легко, потому что жизнь дает немало подобных примеров: воплощенная доброта, самоотверженность, бесконечные труды и заботы во имя счастья своих детей.

А еще восприятие нового мира, с каким открывается ее взору ребенок, растущий у нее на руках. Вместе с этим она открывает много нового и в себе, те качества, о которых она раньше и не подозревала. А самое главное, открытие других людей, которых женщина начинает воспринимать по их отношению к ее ребенку: что они несут ему, пользу или вред; а может быть, они вообще хотят посягнуть на святое – на таинство общения между матерью и ребенком?

Очень острый и актуальный во все времена вопрос – противоречие в распределении ролей между матерью и дочерью. В идеале мать – ведущая, наставница, руководительница жизни детей. А дети – ведомые, исполнители ее воли и наказов, безоговорочно, всегда и во всем. Но кто станет спорить, что каждому из нас хотелось иметь мать, которая, не теряя ни авторитета, ни любви дочери, стала бы ее помощницей, приняла бы ее такой, какой она есть на самом деле, даже если она совершенно не соответствует требованиям матери. В общем, та мать, которая бы не только могла учить, но и учиться у своей дочери.

Я всегда считала свою мать настоящим другом – и даже тогда, когда училась в школе, уже сознавала это и могла похвастаться этим перед подругами. К сожалению, мы жили без отца, и на ней лежала нелегкая задача: построить отношения в нашей маленькой семье так, чтобы я не чувствовала отсутствия надежности. В современной жизни это задача не из легких, но моя мама справлялась с ней блестяще.

Я никогда не боялась наступления следующего дня, потому что была уверена: в любой ситуации, что бы ни случилось, мама всегда сможет найти выход из создавшегося положения.

Я постоянно чувствовала рядом с собой ее такое надежное, но одновременно с этим хрупкое плечо и знала, насколько отличается наше с ней общение от общения подруг с их мамами. Особенно резко этот контраст проявился в подростковый период. Именно в это время непонимание между родителями и детьми достигает апогея. Дети, уверовав, что они уже практически взрослые люди и, стало быть, нуждаются в самостоятельности, стали требовать от родителей большей свободы. Ну а родители в свою очередь, считая, что свобода и самостоятельность в этом возрасте ни к чему хорошему не приведут, устанавливали еще более жесткие рамки.

Моя же мама стала мне настоящей подругой. Вместо того чтобы что-то категорически запрещать, она оставляла выбор за мной, объясняя плюсы и минусы тех или иных поступков.

Я могла поведать ей все свои самые сокровенные секреты, рассказать про первые чувства и неудачи, встретив при этом поддержку и понимание, а при необходимости получить ценный совет.

Так кем должна быть мать для ребенка? Учителем, наставником? Возможно, но маловероятно, потому что для этого есть детские сады, школы, институты...

Советчиком? Наверное, но не надоест ли великовозрастному ребенку выслушивать скучные и не всегда уместные, по его мнению, наставления и советы, тем более, когда приходит время и он неудержимо стремится к самостоятельности и независимости, а матери кажется, что он выходит из-под контроля, такой хрупкий и беззащитный, а жизнь полна опасностей, подстерегающих на каждом шагу....

Подругой? Но панибратские отношения очень скоро станут причиной исчезновения той самой возрастной грани уважения, которая необходима для взаимопонимания между дочерью и матерью. Поэтому, говоря о подобной дружбе, мы имеем в виду доверие и взаимопонимание между дочерью и матерью, а не страх быть непонятым и отвергнутым.

Так что же делать? Всеми правдами и неправдами уберечь свое дитя от этого мира с той целью, чтобы чадо стало воплощением того идеала, который видела мать, когда ребенок находился в ее чреве, и не позволить ему заблуждаться и ошибаться, или же со стороны наблюдать, как он становится создателем и вершителем своей судьбы, пусть даже путем неудачных проб и ошибок?

А как вы думаете, возможна ли дружба между матерью и дочерью? В идеале – конечно, но в жизни почти каждая мать стремится выдерживать между собой и ребенком дистанцию – и эта граница, по ее мнению, оправдана жизненным опытом, положением, долгом перед неразумным чадом, из которого должен получиться Человек – если и не идеальный, то максимально приближенный к идеалу.

Вот такими аргументами оперирует мать, наставляя свою неразумную дочь на путь истинный, а может быть на самом деле все обстоит не так, как она пытается это преподнести?

На разных исторических этапах многие философы, психологи и мыслители разных стран задумывались над этим вопросом и пришли к выводу, что не всегда поступки матери бывают продиктованы здравым смыслом – и чаще всего они выходят за пределы подсознания, которое иногда преподносит не слишком приятные сюрпризы.

В этой главе на некоторых примерах, взятых из жизни, мы с вами попытаемся разобраться, почему мать, такая нежная и ласковая, вдруг резко меняется и совершает поступки, понять которые очень сложно всем окружающим, не говоря уже о ее ребенке.

Если вы думаете, что конфликт между матерью и дочерью на фоне взросления последней – проблема абсолютно новая и современная, то вы глубоко заблуждаетесь. У Генриха Гессе, который в своих рассказах поднимал многие психологические вопросы, есть притча «Невеста», посвященная именно отношениям между матерью и дочерью.

Итак, мать: элегантная, привыкшая к поклонению и всеобщему восхищению женщина, с выразительной внешностью, обладающая многими талантами, благодаря которым пользуется популярностью и вниманием у мужчин.

Муж ее был видным дельцом и политиком, но скоропостижно скончался. При его жизни ее окружала атмосфера добропорядочности, респектабельности и относительной материальной независимости, а после смерти супруга ей было очень трудно, так как отказаться от своих привычек она не смогла и продолжала жить на широкую ногу.

Дочь ее не отличалась отменным здоровьем и представляла собой тихое, скромное и нежное существо с белокурыми волосами. Пришло время – и сеньора начала вывозить свою дочь в свет. Внешне вроде бы все было замечательно, но отчего на лицо матери вдруг набегало легкое облачко недовольства? Да просто потому, что в глазах окружающих дочь затмила мать.

До этого момента сеньора была любящей матерью, заботящейся о благополучии своей дочери, но всесте с тем не потерявшей надежды устроить лучшим образом и собственную жизнь. Теперь же эта надежда постепенно угасала и все чаще возлагалась на будущее дочери.

Недостатка в молодых людях, которые проявляли искренний интерес к дочери, не было с самого начала, но мать была настороже и в моменты опасности воздвигала между ними и дочерью стену высочайших требований. Эта стена была настолько крепка и высока, что сразу же отпугивала многих любителей приключений. Мать считала, что ее дочь должна получить в мужья молодого человека, способного обеспечить дочери достойную жизнь, а так как приданное девушки заключалось только в ее красоте, то здесь необходимо быть особенно начеку.

Но герой романа не заставил себя ждать и явился в образе привлекательного молодого человека. События разворачивались стремительно: любовь с первого взгляда, а потом решительное и смелое заявление о серьезности своих намерений. Такой резкий поворот событий объяснялся тем, что молодой человек был весьма состоятельным и времени на ухаживания и подобного рода ритуалы у него не было – через два месяца он должен был вернуться к своим обязанностям, а вернуться сюда он мог не раньше чем через четыре года.

Распространенная ситуация: матери молодой человек совсем не понравился, дочь же влюбилась в него без памяти. Объективно недовольство матери объяснить довольно трудно: недурен собой, одевался по последней моде, возраст соответствовал жизненному опыту, умен, вежлив, обходителен... а самое главное – к девушке относился с искренней любовью и уважением. Чего бы лучше?

Но нет, отношения молодых людей с каждым днем все больше и больше раздражали мать – и она уже не могла скрывать свои чувства. Тем временем юноша и девушка уже решили, что никогда не расстанутся. Но однажды утром мать с негодованием заявила дочери, что такие отношения бросают тень на ее доброе имя, потому что намерения молодого человека не могут быть серьезными вследствие отсутствия у него солидного состояния.

Как вы думаете, что обычно делает девушка в такой ситуации? Наверняка у многих из вас в такой ситуации возникало желание запереться в комнате и наглотаться таблеток, чтобы мать поняла, как она серьезно ошибается, передумала и пожалела. Именно так и поступила героиня этой истории, но яд оказался всего лишь пятновыводителем – и она отделалась временным нездоровьем, бледностью и отсутствием аппетита.

На следующее утро состоялась помолвка: дочь безмерно счастлива, мать же, напротив, видела в этом событии неизбежное зло и тешила себя мыслью, что молодой человек вскоре отбудет по своим делам, о помолвке никто не узнает – и события могут повернуться в другую сторону, то есть подвернется более выгодная партия. А для верности высказала пожелание быстрейшего отъезда юноши, в противном случае пригрозила своим отъездом. Молодому человеку ничего не оставалось, как покориться, и вскоре он уехал, обещав вернуться через три года.

Жизнь вошла в привычную коллею, молодые люди обменивались письмами – и все было бы не так уж и плохо, если бы не...

Мать была вполне довольна жизнью, она потолстела и постарела, потому что теперь не было необходимости следить за собой и появляться в свете. Впечатление состоятельных дам теперь уже совсем не нужно было создавать, и жизнь матери и дочери медленно текла в четырех стенах.

Самое удивительное было то, что со временем дочь стала точной копией матери. Она с космической быстротой растолстела и увеличилась не только до громадных размеров, а просто до колоссальных.

Три года прошли – и жених прислал письмо, в котором выражал сожаление о невозможности приехать за своей милой девочкой самому, а потому приглашал ее прибыть под крышу его милой и уютной виллы, чтобы стать там полноправной хозяйкой.

Разочарование было пережито, приглашение принято. Теперь мать уже не обольщалась по поводу своей дочери, потому что та практически полностью и без остатка утратила свое очарование и поэтому возражать жениху в такой ситуации было неразумно.

И вот девушка «погрузилась» на пароход и отправилась к своему возлюбленному. Среди всех остальных ее невозможно было не заметить – и все окружающие смотрели на нее как на некий каприз природы, но со временем, когда все заметили, что она целыми днями лежит в шезлонге, все прониклись к ней сочувствием и любовью, оказывали ей внимание при каждом удобном случае, хотя и не могли сдержаться от улыбки, которую вызывала ее необычайная полнота.

И вот плавание подошло к концу, и на пароходе царило необычайное оживление, но толстуха так и лежала на своем месте – и казалось, что ничего ее вокруг не интересовало. Выглядела она по-прежнему плохо: щеки ввалились, глаза глядели сонно. Пароход причалил к берегу, и все под звуки оркестра направились к трапу.

Молодой человек с выразительной внешностью и учтивыми манерами с огромным букетом роскошных цветов поднялся на палубу и стал искать свою невесту. Он искал везде, а потом был вынужден обратиться к служащим, которые после некоторого замешательства указали ему на шезлонг...

Как события развивались дальше, уже не важно, и каждый может разыграть их по собственному сценарию, но главное – не финал истории, а ее содержание – характерное и символичное.

Это внешняя сторона, на самом деле в этой ситуации трудно не заметить ту долю нездорового эгоизма, которая присутствовала и в словах, и в поступках матери. Этот эгоизм проистекал от нежелания смириться с увядающей молодостью и счастливой юностью. Зависть и ревность к собственной дочери? Абсурдно и нелепо, но в реальности встречается не так уж и редко.

В этой истории автор использовал множество символических ситуаций и образов, нам же нужно ответить на вопрос: что руководило матерью, когда она манипулировала жизнью своей дочери, стремясь к благополучию и добиваясь обеспеченной жизни для нее? Можно даже сказать, что она руководствовалась любовью. Но какой?

Давайте вместе с вами обратимся к психоанализу Фрейда, который основан на изучении бессознательного. Он утверждает, что любовь может иметь два разных значения в зависимости от того, имеется ли в виду любовь по принципу обладания или бытия.

По его мнению, такой вещи, как «любовь», не существует, и «любовь» – это абстракция, а «любить» – это форма продуктивной деятельности, которая предполагает проявление любви и заботы, познание, душевный отклик, изъявление чувств.

Если мать испытывает любовь по принципу обладания, то это означает, что она стремится объект своей любви, то есть дочь, лишить свободы и держать его под постоянным контролем. Такая любовь не дарует жизнь, а подавляет, душит, убивает ее. И когда мать говорит о любви, она обычно злоупотребляет этим словом, чтобы скрыть, что на самом деле она любви не испытывает.

Многие ли матери любят своих дочерей на самом деле? Этот вопрос всегда будет открытым, потому что история западного мира двух последних тысячелетий свидетельствует о таких ужасных проявлениях жестокости родителей по отношению к собственным детям, в том числе и матерей к дочерям, о таком безразличном и откровенно собственническом отношении к ним, что приходится признать: истинно любящие родители – это, скорее, исключение, чем правило.

Кроме собственнического отношения, есть еще один немаловажный момент – это огромное влияние матери на облик дочери, и внешний и внутренний. Какие бы требования и установки ни предъявляло время, мать всегда лепит дочку по образу и подобию своему. Если она является воплощением доброделей – она учит дочку этому. Если же она эгоистична, привередлива, вздорна – тоже воссоздает себя.

Только мать всегда стремится создать из дочки улучшенный вариант себя и в этом стремлении проявляет недостижимый альтруизм: оригинал жаждет, чтобы копия превосходила его своими достоинствами. Встречаются даже такие самозабвенные натуры, которые, будучи эгоистками, внушают дочерям, как прекрасно быть чутким и отзывчивыми по отношению к родной матери. Часто подобные завышенные требования становятся причиной семейных разногласий – и в результате между дочерью и матерью возникает барьер, разрушить который сложно, тем более что ни одна из сторон не желает идти на уступки.

Жизнь Светланы сложилась совсем не так, как ей хотелось бы. В молодости мечталось: обеспеченная семья, любимая работа, где она с блеском будет играть роль бизнес-леди, красивый и любящий до самозабвения муж, веселая дочь и много-много счастья впереди.

Но жизнь преподносит сюрпризы в совсем не подходящее для этого время. Едва только Света закончила школу, умерла мать, а отец ушел в длительный запой. У Светланы же на руках осталась маленькая трехлетняя сестренка. Хочешь не хочешь, а заботиться о ней было некому.

Первое разочарование не заставило себя ждать: учеба с полной самоотдачей знаниям отошла на второй план. Единственное, на что сейчас было можно решиться, это заочное отделение в торговом техникуме и работа продавцом в не самом престижном магазине. Но так по крайней мере можно было обеспечить материальную независимость себе и сестренке.

Надежды на создание счастливой семьи тоже не оправдались. Вначале, конечно, все было как в кино: море цветов, счастье выше крыши и любовь до гроба. Чего еще можно ждать от жизни? Красивый, богатый, директор коммерческого магазина, да и ее любит так, что все подруги обзавидовались.

Когда же обнаружилось, что у него есть семья и любимые дети, которых он никогда не бросит, и отношения с ней были всего лишь навсего случайной интрижкой, Светлана была уже на четвертом месяце беременности.

Все события, связанные с рождением ребенка, переживались трудно, но жизнь идет своим чередом – и время затягивает душевные раны. Учебу с горем пополам закончила, с Маришкой помогала сестренка: и из садика ее забирала, и кормила, пока мама в две смены вкалывала, пытаясь заработать на жизнь себе и дочери, и сказки читала.

То, что дочка не должна повторить ее судьбу, – это Светлана знала с самого первого дня ее рождения. Уж если ей не суждено было стать идеалом, к которому должна стремиться каждая женщина, то ее дочка должна, просто обязана оправдать все ее надежды. Для этого Светлана стала работать, не жалея сил, в две, а иногда и в три смены. Детский садик для Марины – самый лучший в городе, с изучением английского языка по особой методике. Потом гимназия, колледж и впереди самый престижный ВУЗ... Вобщем, на горизонте уже замаячили самые радужные перспективы...

Когда же Марина заявила, что роль деловой женщины ее не привлекает, а мечтает она стать парикмахером, для матери это было настоящим ударом. Вначале растерянность: как можно отказываться от такого заманчивого будущего? А потом на смену растерянности пришло твердое решение, что этого ни в коем случае нельзя допустить, ведь для счастливого и обеспеченного будущего дочери она положила все свои силы, работала днями и ночами, чтобы ее дочь была лучшей из лучших. Да все бы так и было, если бы не этот глупый каприз. Подумать только: стать парикмахером, когда есть столько реальных возможностей получить множество лучших профессий!

С этого момента в семье разыгралась самая настоящая трагедия. Марина перестала ходить на занятия, а мать продолжала с каждым днем все больше и больше доводить себя до полного нервного истощения. Скандалы повторялись по нескольку раз в день, причем по одному и тому же сценарию: битье посуды, хлопанье дверьми, взаимные упреки и обвинения.

Все так бы и продолжалось еще Бог знает сколько времени, если бы в один прекрасный день у Марины не хватило решимости уйти из дома и начать самостоятельную жизнь. Ее не пугало отсутствие тех материальных благ, к которым она привыкла: наоборот, жизнь, полная лишений и трудностей, ее даже привлекала, а ума на то, чтобы не ввязываться в дружбу с сомнительными личностями, хватало. Она работала, снимала квартиру, подумывала об учебе на парикмахера; в общем, входила в самостоятельную жизнь, контактов же с матерью она не поддерживала.

А состояние Светланы с каждым днем становилось все хуже и хуже. Она не могла и не хотела понимать, как же ее дочь смогла оказаться таким бесчувственным чудовищем, как она посмела проигнорировать мать, как будто ее и не было, как будто не она вложила в нее столько сил и денег, и для чего?

Такими рассуждениями бравируют многие мамы, дочери которых решают строить свою жизнь вовсе не по предложенному им любящими матерями сценарию. Ничего не поделаешь – извечный конфликт поколений. Родители, а в частности мамы, живут в том времени, когда они сами были молодыми, и смотрят на мир сквозь призму давно канувших в Лету принципов и взглядов. Но время идет, меняются взгляды, приоритеты, мода... И нет ничего предосудительного в том, что у некоторых дочек хватает решимости и смелости покинуть родные пенаты для того, чтобы обрести полную самостоятельность и независимость.

При этом очень часто приходится слышать: «Я тебя родила, вырастила, столько ночей не спала, а ты, неблагодарная, даже слушать меня не хочешь!» А в ответ: «А кто тебя просил меня рожать?» Конечно, звучит грубо, но, рассуждая подобным образом, многие матери действительно не понимают, что тем самым они развивают в своих дочках комплекс вины, совершенно ничем не оправданный.

Да, природа так распорядилась, что главное назначение женщины – рожать детей, но совсем не для того, чтобы, став взрослыми, дети возвращали долг беспрекословным послушанием и абсолютным подчинением. Уважение – да, но слепое послушание?! Ведь дети – это не марионетки и не куклы, и если в младенчестве мама должна во всем направлять ребенка, то немного позже лучше быть заранее готовой встретить самостоятельные рассуждения существа, которое совсем недавно еще двух слогов не могло связать, а теперь как губка впитывает и хорошее, и плохое от окружающих.

Тревоги же мам тоже оправданы, потому что какой бы взрослой ни была дочь, для нее она всегда останется ребенком, в чем-то неразумным и несмышленым. Мама всегда будет беспокоиться и волноваться о ее будущем. Это неизбежно, но всегда можно найти компромисс, а для этого нужно стремиться почаще общаться друг с другом, доверять все и не скрывать ничего. Так и только так можно прийти ко взаимопониманию и избежать множества неприятных ситуаций.

Вполне естественно, что многие матери болезненно воспринимают пору взросления своих дочерей. Еще совсем недавно вы вместе ходили в парк и радовались веселым играм и развлечениям, еще недавно вы вместе читали сказки и учились считать, а сегодня у дочери уже много друзей, общению с которыми она рада гораздо больше, чем с самым родным и близким человеком.

И никуда от этого не денешься: все мы живем среди людей – и общение необходимо нам как воздух. Только вот в крайности впадать совершенно необязательно. Общаясь с друзьями, нельзя забывать о матери, и наоборот, потому что и то, и другое чревато серьезными последствиями. И даже если не всегда хочется идти на уступки друг другу и вы стремитесь руководствоваться лишь собственной гордыней, постарайтесь найти в себе силы понять и простить друг друга.

Ну вот и очередной день рождения: много гостей, поздравлений, подарков. Праздник закончился – и на смену ему пришла страшная депрессия. Какая-то беспросветная тоска – и выхода не видно. И вроде бы рядом столько людей – близких, родных, любящих, а я ощущаю себя самым одиноким человеком на свете. А порой я чувствую себя старше своих одноклассниц лет на десять.

Вчера одна подруга забежала ко мне и на прощание сказала: «Ты знаешь, Галина, я тебе завидую белой завистью. Ты такая красивая, уверенная в себе, всегда знаешь, как нужно жить и что делать».

Ах, если бы так было на самом деле! Но дело в том, что я просто не привыкла ни с кем делиться своими проблемами. Улыбаюсь, всегда создаю вид, что дела у меня обстоят лучше, чем у всех остальных, а на душе – хоть плачь.

С пяти лет я жила у бабушки и дедушки. Родители мои разошлись: тихо и спокойно, потому что никаких громких скандалов я не помню. Папа часто уезжал в командировки, а одна из них, из которой он так и не вернулся, оказалась самой длинной.

Мама сначала ходила очень грустная, но потом повеселела, стала задерживаться на работе и по вечерам. Каждое утро я просыпалась со смутным чувством тревоги и начинала расспрашивать бабушку: почему нет мамы и когда она придет. Мне объясняли ее отсутствие разными причинами, но даже тогда я чувствовала, что все это звучит неубедительно. Ночью я просыпалась в тревоге: где же мама.

Взрослые глубоко ошибаются, когда думают, что дети ничего не понимают. Ведь хотя я и совсем маленькая была, до сих пор помню обрывки разговоров. Запомнилось, как мама плакала на кухне и убеждала бабушку: «Молодость уже скоро пройдет, а я так и останусь никому не нужна... кто меня теперь с хвостом возьмет?» И бабушка взяла на себя ответственность растить меня без матери. Тогда я еще не понимала, что значит «с хвостом», но то, что ситуация довольно сложная, почувствовала.

Потом мама переселилась к дяде Коле, а к нам начала приходить часто, звонила по нескольку раз в день, обнимала меня, плакала, дарила подарки и обещала, что скоро мы опять будем жить вместе. Но потом она стала приходить к нам все реже и реже, а разговоров о совместном проживании не заводила совсем.

С дядей Колей мама счастлива не была. Вместе они прожили около года, после чего мама вышла замуж в третий раз, по ее мнению более удачно. Но недавно ее муж умер, а у нее остался десятилетний сын.

Бабушка и дедушка сделали все, чтобы я не чувствовала себя ущербной и брошенной. С отцом я вижусь очень часто, да и с мамой отношения у меня неплохие, я ее даже немного жалею. В детстве бабушка мне часто говорила: «Ты на маму не обижайся. Вот вырастешь – все поймешь». Я давно уже стала взрослой, все поняла, но простить вряд ли когда-нибудь смогу. Эта обида до сих пор живет во мне – и я считаю ее причиной многих моих ошибок и неудач, а ведь все могло быть иначе, если бы мама была рядом...

И такая ситуация в нашей жизни не так уж редка: и в последнее время девушки и женщины, которые выросли с «приходящей» мамой, все чаще и чаще обращаются к психологам. Что же делать, если жизнь не складывается, а виновата в этом мама, ведь по ее вине по жизни тянется цепочка разочарований и обид? Это довольно трудно, но все-таки стоит повернуть ситуацию в противоположном направлении и пойти друг другу навстречу, потому что только таким образом можно помочь друг другу, ведь с момента рождения между дочерью и матерью устанавливается невидимая связь, ослабить которую возможно, но разорвать – никогда. Если у вас отношения складывались подобным образом, подумайте об этом.

Ни для кого не секрет, что матери часто в пожилом возрасте страдают от одиночества. У вас хорошо налаженная жизнь: муж, замечательные дети, но сумашедший ритм жизни не позволяет уделять матери столько времени, сколько она заслуживает. Вам могут быть непонятны резкие вспышки гнева, постоянное недовольство, а ведь ничего в этом странного нет. Ситуация иногда может дойти и до такого.

После смерти отца и выхода замуж моей сестры, которая уехала жить к своему мужу, мать стала судорожно цепляться за меня. Она обижается каждый раз, когда я куда-нибудь ухожу, где-нибудь задерживаюсь. Я ее очень люблю, но у меня своя жизнь – и я хочу жить отдельно. Однако моя мама об этом и слышать не хочет: она плачет и угрожает покончить с собой, если поступлю против ее воли. Мне ее безумно жаль, я бы хотела ей помочь, но у самой нервы уже на пределе.

Объяснить поведение матери в этом случае не так уж и сложно: страх одиночества, сильная паника, вызванные смертью отца и уходом старшей сестры из дома, могут стать причиной острого душевного кризиса. Одна только мысль, что одиночество уже на пороге, просто невыносима для нее и лишает ее малейшей способности трезво и здраво рассуждать, а также разумно себя вести.

Но одного понимания и беспокойства сестры здесь мало – нужна действенная помощь. Однако и отказываться от права на свою личную независимую жизнь было бы неразумно. Нужно продолжать строить свою жизнь так же, как и раньше, но делать это мягко, деликатно, постепенно и без спешки. А относительно матери нужно позаботиться о том, чтобы ее жизнь по возможности стала более насыщенной и разнообразной.

В таком случае могу помочь и отвлечь от мрачных мыслей общение с друзьями, с внуками, а также возложение на нее какой-либо ответственной задачи, при выполнении которой женщина вновь окажется в гуще событий, повысит самооценку и полностью откажется от мыслей об одиночестве, просто ощутит собственную значимость и важность.

Каждая мать без специальных указаний знает, что к дочке с самого рождения нужно подходить с особыми мерками и прежде всего для нее важна чистоплотность – физическая и моральная.

Мама часто принимает более строгие меры к шалостям дочки. Дочери запрещается бегать по лужам, потому что она может застудить ноги, поднимать тяжести, потому что надорвется, лазать по деревьям и прыгать с высоты. Редкая мама старается закалить дочку, приучить ее к физическим нагрузкам, к искусному владению своим телом.

Поэтому до сегодняшних дней многие мамы действуют запретами и предостережениями – и, сами того не подозревая, культивируют в девочках трусость и нерешительность. А ведь у них и без того самой природой более развит инстинкт самосохранения, осмотрительность и осторожность.

С приближением опасного возраста дочка все больше стремится к матери и желает видеть в ней подружку – хранительницу сердечных тайн и секретов. И здесь страх за моральную чистоту часто приводит к тому, что, защищая ее душу, мать наносит ей самые тяжелые раны, залечить которые даже с течением времени бывает очень трудно. Подтверждением этому может служить следующая история.

Ане 35 лет, она врач, ЛОР. Ухо-горло-нос в центральной поликлинике не самого маленького городка. Недавно купила очередную газету со сплетнями про очередных звезд. На одной странице большая фотография актера Джека Николсона и заголовок: «Брат собственной матери». Текст повествует о том, как Николсон недавно узнал, что женщина, которую он всю жизнь считал матерью, на самом деле его бабушка, а настоящая мать – его сестра.

Аня прочитала и тут же вспомнила, как Ирина всю жизнь кричала, что у всех семьи как семьи, а у нее уродство какое-то. Оказывается, не только у нас такое уродство встречается, но и в Голливуде.

Аня из так называемой «приличной» семьи. Начиная с прабабки все женщины доктора. Мать – хирург, заведующая отделением, железная женщина, строгая и волевая, все ее уважают и даже боятся.

Папа, вероятно, тоже боялся, но теперь об этом уже никто не узнает, потому что в прошлом году он умер от инфаркта – и мать говорит, что это Ирина постаралась.

Школу Аня закончила с золотой медалью, легко поступила в мединститут, отлично училась. На первом курсе начала потихоньку от матери бегать на свидания под предлогом занятий в библиотеке. Честность и искренность грозила обернуться висячим замком и лозунгом над дверью: «Только после свадьбы».

Сначала был однокурсник, потом короткая и страстная любовь с командированным доцентом, а по сути самая банальная история: красивый умный москвич лет на десять старше, с полным набором достоинств, и начитанная умненькая девочка. Аня влюбилась серьезно – не пила, не ела, не училась, а только мечтала, как он все бросит и переедет к нам или, на крайний случай, ее с собой заберет. Но чуда, естественно, не случилось – он уехал, она осталась.

Через два месяца – поход к гинекологу, конечно такому, который не знаком с матерью. После этого насчет беременности сомнений быть уже не могло. Домой пришла зеленая и не заметить это мог только слепой. Мать устроила допрос с пристрастием – она почему-то была уверена, что Аню выгнали из института. Аня два часа сопротивлялась, потом поняла, что рассказывать все равно придется. Сказала: «Никто меня не выгонял ниоткуда, просто я беременна».

Отношения у них с матерью были не то чтобы близкие, но довольно терпимые. В театр ходили, стихи вслух читали, в огороде на даче копались, поэтому, когда после признания мать влепила пощечину, Аня не знала, как нужно вести себя и что делать в этих случаях. Она просто встала и ушла к себе в комнату.

Через полчаса пришел с работы отец и увидел лежащую с коробкой конфет умирающую мать. Приехала «скорая», вколола ей порцию успокоительного – и она заснула. Аня сидела и думала: надо аборт наверное делать, хотя страшно – и ребенка этого жалко. Тогда очень пугали последствиями первого аборта. Ей казалось, что к утру буря немножко утихомирится и с матерью можно будет спокойно поговорить и все вместе решить.

Но не тут-то было: за ночь ее будто подменили. Раньше от нее слово «черт» не услышишь, а тут будто бы кран открыли – и чего только дочь не услышала: и про себя, и про него. Вачале Аня просто плакала, потому что была о себе лучшего мнения, а потом ее дикая злость взяла – первые попавшиеся вещи в сумку покидала и уехала в институтскую общагу. Подружки выделили ей место «мертвой души», и она приняла твердое решение рожать, матери назло. А в глубине души чувствовала себя, как дитя, которое обидели, а он сидит на балконе и думает: «Вот сейчас заболею и умру, тогда все пожалеют, что так со мной обошлись».

Но никто ни о чем сожалеть не собирался, родители за ней не прибежали – и через два месяца девчонка, воспитанная на бабушкиных супчиках и крахмальных простынях, поняла, что так дальше продолжаться не может, потому что в одной юбке ходить надоело и стипендии на все ее запросы явно не хватает.

Когда вернулась домой, там с ней никто не разговаривал, а через пару дней отец поинтересовался, сделала ли она аборт. Они с матерью были уверены, что сделала. И начался очередной кошмар. Ей каждый день объясняли, какая она дрянь и потаскуха, и ребенка, наверняка, зачала в пьяном виде, значит родит какого-нибудь олигофрена. И дальше еще множество внушений и рассказов об ужасных последствиях совершенного ею необдуманного и ужасно постыдного поступка.

А тут еще проблемы со здоровьем. На двадцать четвертой неделе начался токсикоз – организм стал в бешеных количествах выделять ацетон: очередной повод для материнских истерик. «Вот, пожалуйста, я же тебе говорила! Токсикоз во второй половине беременности – явный признак того, что с ребенком не все в порядке!» Начала ей статьи научные подкладывать, красным карандашом на полях пометки делала.

Положили Аню в больницу, под капельницу. Отец приходил каждый день, а мать за неделю так и не явилась. В это время она ездила в Москву, где нашла причину всех «бед и страданий». Пришла на кафедру, но ей даже его личное дело почему-то не показали. Где она с ним разговаривала и что ему говорила – неизвестно. Но, придя к дочери в больницу, с нескрываемым торжеством и сияющими глазами рассказала дочери: он ей сказал, что она что-то спутала, что никакой такой девушки он не знает – и вообще, у него любимая семья, любимая жена и двое детей. На вранье это не было похоже, а вот на умопомешательство – вполне.

В тот же вечер, когда мать ушла, Аня заглянула в процедурный кабинет к сестричкам и стащила у них из шкафа с лекарствами упаковку средства для сокращения матки и ночью вколола себе все, что было в упаковке, вызвав преждевременные роды.

Два дня после этого ее держали в реанимации, а мать сидела рядом и бормотала, что все образуется. Ане уже было абсолютно все равно, она понимала, что полноценного ребенка точно не будет, но жалости, как впрочем и никаких других чувств по этому поводу она не испытывала. Потом – возвращение домой и жизнь, похожая на сон, не в положительном смысле, конечно.

Еще через два месяца, когда Аня уже училась в институте, к ней подошла ее врач-гинеколог, которая ее в больнице откачивала, и сказала, что ребенок выжил. Это девочка, а они более жизнеспособны. Врачи не хотели ей это сразу говорить, обнадеживать – потому что первый месяц она чуть ли не каждый день была на краю могилы. Врач смотрела на Аню и думала, что та должна быть счастлива, а на самом деле девушка чуть сознание не потеряла.

Этим же вечером Аня забрала Иришку домой из больницы, а мать настояла, чтобы ее записали на отца с матерью, ей же она будет кем-то вроде младшей сестры. Аня на все была готова.

Девочка росла слабенькой: сначала все эти ужасы, потом кормили ее искусственным питанием, потому как молока у Ани, понятное дело, не было. Никакой особой любви к ней со стороны родителей не наблюдалось, потому что мать очень раздражало, что Анна вынуждена была уйти в отпуск по уходу за ребенком, а значит оставить учебу. Мрачные прогнозы отчасти сбылись: Аня до сих пор одна, Ирина постоянно болела и выросла трудным подростком.

Когда Ирине рассказали, кто ее настоящая мама, дела стали еще хуже. Всего 15 лет, а возвращается домой в час ночи, вся прокуренная, учится кое-как – с двойки на тройку, с бабушкой и с мамой даже разговаривать не хочет, считает, что они предатели.

Приходится Ане ломать стену, которую сама строила между собой и своим ребенком. И мать вроде бы винить не стоит, ибо действовала она из самых благих побуждений, вряд ли понимая, что делает. Нужно было самой отвечать за свои поступки. Решила рожать – рожай, обратной дороги нет. И не назло кому-то, и не ради кого-то, ведь ребенок – не игрушка, и если этого вовремя не понять, то жизнь принесет немало неприятных сюрпризов. В этой же ситуации остается единственная надежда, что общий язык всем участникам этой истории найти все-таки удастся.

А с другой стороны, как же уберечь дочь от обмана, от ошибки, которые не так уж редки в жизни? Не так уж все и сложно: нужно лишь своевременно поведать девушкам о тайном и интимном и научить их отличать в самих себе голос крови от голоса души.

Умению разбираться в собственной природе, в том, какими желаниями движима она, когда спешит на свидание, никто и никогда, никакой специалист девушек не научит лучше матери. Все классические признаки влюбленности могут привести к ошибкам и заблуждениям. Например: любопытство к неизведанным обстоятельствам и ощущениям, жажда утвердить свою взрослость, тщеславное удовольствие покрасоваться перед подружками эффектным поклонником, а иногда даже корыстные умыслы. Во всем этом поможет разобраться только мама.

Отношения с матерью у нас никогда не были гладкими. Она была жещиной властной и при каждом удобном случае диктовала свои правила. Я привыкла ее всегда и во всем слушаться, поэтому особых проблем с моим воспитанием у нее не было.

В школе я была одной из самых лучших учениц, но вот общественных мероприятий всеми возможными способами старалась избежать, предпочитая общению со сверстниками чтение любимых книжек. Об отношениях с молодыми людьми не могло быть и речи. Для меня все моменты, касающиеся отношений между мужчиной и женщиной, были покрыты мраком, и я даже не представляла себе, как это все происходит и зачем, собственно, все это нужно, в то время как мои сверстники к этому времени могли похвастаться солидным опытом.

Как-то раз вечером мне стало невыносимо одиноко, и я вышла прогуляться. Погрузившись в собственные мысли и мечты, я и не заметила, как вышла на центральную улицу, где жизнь была очень яркой и насыщенной. Неожиданно возле меня притормозила красивая машина, распахнулась дверца, и приятной внешности мужчина поинтересовался, что в такой поздний час молодая девушка делает одна в центре города и не нужно ли меня куда-нибудь подвезти.

Даже не подозревая, чем может закончиться подобное предложение, я согласилась и села в машину, потому что в этот момент мне необходимо было хоть с кем-нибудь поговорить, так как тоска и одиночество все глубже и глубже затягивали, и в этом состоянии я задыхалась с каждой минутой все больше и больше.

Мужчина оказался тем самым приятным собеседником, который мог не только выслушать, но и посоветовать. Уж и не знаю, как он смог найти те самые слова, чтобы я почти сразу смогла ему довериться, но уже через несколько минут я взахлеб выложила ему все свои проблемы. В отличие от моей его речь текла уверенно и неторопливо, что меня еще больше к нему расположило.

Оказалось, что я не единственная, кто сталкивается с такими проблемами, а кроме того, он с удовольствием готов мне помочь в этом. Я с радостью согласилась, потому что не представляла, о чем идет речь.

Мы приехали к нему домой, а дальше все произошло по традиционному сценарию: кофе, ликер, приятная музыка и... все произошло так быстро, что я даже не успела понять, что это было. Не могу сказать, что это было сильно неприятно, но и в обратном сомневаюсь. Во всяком случае, домой я возвращалась в растерянности и задумчивости.

Мама встретила меня непроницаемым спокойствием, что для меня было еще хуже, чем шумный скандал. Скрывать мне от нее ничего не хотелось, и я выложила все, что произошло со мной, не утаивая ни единой подробности. Она выслушала меня внимательно и не произнесла ни единого слова.

Около двух месяцев обстановка у нас дома была очень напряженной, хотя внешне это ни в чем не проявлялось. Я ходила в школу, а вечерами никуда не выходила из дома. А потом произошло такое, о чем я до сих пор вспоминаю с удивлением.

Когда я сходила к гинекологу, сомнений относительно беременности уже не оставалось, и единственное, что повергало меня в ужас, это то, как обо всем рассказать маме. Но как оказалось, все мои волнения были совершенно напрасными. Она уже давно подозревала это и приняла твердое решение – никакого аборта. Моему удивлению не было предела, тем более, что в больнице я уже договорилась на аборт и операция должна была состояться завтра.

Я очень благодарна моей маме, ведь она сумела меня убедить в том, что если уж такое произошло, то нужно все принять спокойно. И именно сейчас, по прошествии многих лет, я хочу сказать спасибо моей маме за то, что она оказалась незаменимым помощником в такой сложной ситуации. Гораздо позже, когда рождение сынишки по-настоящему сблизило нас и мы могли свободно разговаривать на все темы, она мне призналась в том, что чувствует себя виноватой.

Она должна была рассказать, предупредить, да и, вообще, вся ее теория относительно спартанского воспитания была настоящим бредом, потому что дочка и мать должны быть друзьями и уметь доверять друг другу. За то, что она нашла в себе силы понять свою ошибку и изменить свое поведение, я ей искренне благодарна.

Она не только поддержала меня в тяжелый момент, но и помогла благополучно закончить учебу. На сегодняшний день я с совершенной уверенностью могу утверждать, что отношения бабушки с внуком отличаются доверием и простотой, но я совсем не в обиде на маму за то, что мое детство было несколько иным, ведь главное в том, что именно она вовремя направила мою жизнь в нужное русло.

И, наконец, последнее противоречие в отношениях матери и дочери: соединение в одном лице роли защитницы и судьи. Многие матери не любят выслушивать нелицеприятные суждения о своих любимых дочках от других, но в то же время сами бывают непримиримыми и нетерпимыми к их порокам и слабостям и не стесняясь заявляют об этом во всеуслышание, как будто подобная честность может изменить положение или, как им кажется, оправдать их в глазах окружающих.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что отношения между дочерью и матерью зависят от желания обеих сторон идти навстречу друг другу, причем с самого дня рождения. Разногласия между ними в любом случае неизбежны, но они могут так и остаться лишь разногласиями, а могут перерасти в настоящую драму. А для того, чтобы события не стали трагичными и драматичными, обе стороны должны понять, что вражда между дочерью и матерью по природе своей противоестественна.

В остальном же нужно больше понимания, потому что каждый поступок матери оправдан желанием для дочери лучшей доли, чем та, которая досталась ей. Но порой, стремясь к этому, наши любимые мамочки часто забывают о желании и интересах самостоятельных дочек, которые, так неожиданно вступая в стадию взросления, показывают себя с совершенно неизвестной стороны, но не нужно выносить им за это скоропалительных приговоров, потому что только время может показать, кто прав, а кто виноват.