Деградация логического мышления: издержка перестройки или культурная диверсия?

Одно из благ, которыми нас соблазняла перестройка — «интеллектуализация» общества. Эпитеты интеллигентный, компетентный, научный стали высшей похвалой политику. Уж как потешались над Брежневым за его примитивные речи, а тезис, что «кухарка может управлять государством», вызывал просто хохот. На трибуне прочно утвердились академики — и сразу стали удивлять. На I съезде депутатов СССР один из них в связи с событиями в Тбилиси 1989 г. надрывно призывал, чтобы никогда в будущем «лопата сапера не была занесена над головою интеллигента». Одно это внушало ужас: к власти пришли люди, не знающие, что такое сапер, что такое лопата и что такое саперная лопатка. И это — в России!

Потом в ход пошли «компетентные» кандидаты наук, но это помогло мало. Альянс обществоведов, ученых и партийных идеологов выработал небывалый стиль мышления. Благодаря прессе он был навязан общественному сознанию и стал инструментом его разрушения, его шизофренизации. Рассуждения стали столь бессвязными и противоречивыми, что все больше людей верит, будто жителей столицы кто-то облучил неведомыми «психотропными» лучами. Никогда еще в нашей истории не было такого массового оглупления, такого резкого падения уровня умственной работы. Бывший декан экономического факультета МГУ Г.Попов убеждал, что приватизация торговли приведет к изобилию товаров. И ладно бы только экономист говорил такое. То же самое повторял человек с научным образованием на одном митинге. Когда я спросил, на чем основана его убежденность (ведь продукты не производят в магазине), он без тени сомнения ответил: «На Западе магазины частные — и там все есть!».

Массовая утрата здравого смысла, склонность доверять самым фантастическим обещаниям подтверждается множеством фактов. Вот видный экономист предлагает «реально оценить наш рубль, его покупательную способность на сегодняшний день» (в начале 1991 г.): «Если за него (рубль) дают 5 центов в Нью-Йорке, значит он и стоит 5 центов. Другого пути нет, ведь должен же быть какой-то реальный критерий». Рассуждение явно иррационально. Почему «другого пути нет», кроме как попытаться продать рублевую бумажку в Нью-Йорке? И как такое может придти в голову в отношении неконвертируемой валюты? Реальная ценность рубля на той территории, где он выполнял функции денег, была известна — 20 поездок на метро. То есть, рубль был эквивалентом количества стройматериалов, энергии, машин, труда и др. реальных средств, достаточных чтобы построить и содержать «частицу» метро, «производящую» 20 поездок. В Нью-Йорке потребная для этого сумма ресурсов стоит 30 долларов.

Вот с восторгом воспринятый лозунг перестройки, брошенный А.Н.Яковлевым: «Нужен поистине тектонический сдвиг в сторону производства предметов потребления. Решение этой проблемы может быть только парадоксальным: провести масштабную переориентацию экономики в пользу потребителя… Мы можем это сделать, наша экономика, культура, образование, все общество давно уже вышли на необходимый исходный уровень». Единственно, с чем можно согласиться, так это парадоксальность идеи Яковлева (но не любой «парадоксов друг» — гений).

Началось резкое сокращение инвестиций в тяжелую промышленность и энергетику. А ведь неразумный (или диверсионный) характер лозунга очевиден. Спросим: каково назначение экономики? Человек со здравым сознанием ответил бы: создать надежное производство основных условий жизнеобеспечения, а затем уже наращивать выпуск приятных вещей согласно предпочтениям людей.

Что касается жизнеобеспечения, то в производстве стройматериалов (жилища) или энергии (тепло) у нас не только нет избыточных мощностей, но надвигается острейший голод. Да и вся теплосеть страны на грани отказа, а это — металл. Проблема продовольствия вызвана огромными потерями продукции из-за бездорожья и острой нехватки мощностей для хранения и переработки. Закрыть эту дыру — значит бросить в нее массу металла, стройматериалов и машин. Транспорт захлебывается, героическим трудом железнодорожники в СССР обеспечивали провоз через километр пути в шесть раз больше грузов, чем в США и в 25 раз больше, чем в Италии. Но близится срыв — нет металла даже для замены изношенных рельсов. Флот настолько изношен, что наши корабли уже не пускают в приличные порты, а многие суда не выдерживают шторма и гибнут. И на этом фоне архитектор перестройки призывает к «тектоническому» изъятию ресурсов из базовых отраслей, гарантирующих и выживание, и саму возможность производства товаров потребления. А что касается приятных вещей, то еще надо спросить у людей, что им нужнее: телефон (производство кабеля, т.е. группа А) или модный магнитофон (группа Б); лекарства или элегантное кресло; мини-трактор и автобус или малолитражка «форд-фиеста», завод для которой у нас строят.

Как будто потеряв способность к простейшим логическим операциям, стала интеллигенция заглатывать абсурдные (или чудовищные) утверждения идеологов. Вот Г.Померанц пишет в «Огоньке»: «По данным опроса, примерно четверть населения предпочитает жить впроголодь, но работать спустя рукава. Я думаю, что даже больше, и каждый шаг к цивилизации сбрасывает с дороги миллионы люмпенов, развращенных сталинской системой и уже не способных жить ни при какой другой». Как должны воспринимать это 50 млн. жителей России? Если следовать логике, то так: новый режим хочет установить такой уклад, что эти люди жить будут неспособны; обратно, в «казарменный социализм», режим не пустит, а будет «сбрасывать с дороги» миллионы за миллионами; у этих миллионов один выбор: безропотно умереть или начать тотальную борьбу с режимом. Так ложные альтернативы философа готовят людей к насилию. Но важны не взгляды Померанца (мечту не запретишь), а послушное, как у загипнотизированных, восприятие читателей «Огонька».

Не лучше и мышление «прагматиков». Так получилось, что с 1990 г. меня привлекали к экспертизе ряда законопроектов. Каждый раз ознакомление с документом вызывало шок. И даже не тем, что всегда в нем были идеи, порывающие с привычной моралью (пожалуй даже, идеи с людоедским оскалом). Шок вызывала иррациональность утверждений, шизофреничность логики. И когда видишь авторов этих документов — образованных людей в пиджаках и галстуках, имеющих семьи — охватывает ощущение чего-то нереального. В каком мы театре находимся? Когда же такое бывало!

Вот проект Закона о предпринимательстве, подготовлен научно-промышленной группой народных депутатов СССР, стоят подписи Владиславлева, Велихова и др. И совершенно несовместимые друг с другом утверждения, смесь обрывков социалистической фразеологии с самым дремучим утопическим капитализмом — вперемешку с заклинаниями. «В нашем обществе практически отсутствует инновационная активность!» Ну может ли в принципе существовать такое общество? Да инновационная активность пронизывает жизнь каждого человека, это — его биологическое свойство. Посмотрели бы на ребенка в песочнице. «Государство не должно юридически запрещать никаких форм собственности!» — и это после стольких веков борьбы за запрет рабства или крепостного права (кстати, возрождение рабства — реальность конца ХХ в.). «Государство должно воздействовать на хозяйственных субъектов только экономическими методами!» — во всем мире эти субъекты часто оказываются в тюрьме, а у нас, значит, бей его только рублем. «Основным критерием и мерой общественного признания общественной полезности деятельности является прибыль!» — значит, да здравствует наркобизнес, прибыль у него наивысшая. Ну не бред ли за подписью академиков? В какую цивилизацию ведут они Россию?

И ведь странные утверждения политиков, ставящие в тупик обычного человека, воспринимаются интеллигенцией совершенно спокойно. Вот Ландсбергис заявил, что Литва из СССР вовсе не выходит, ибо она никогда в нем не состояла, а была оккупирована. Я тогда был на Западе и наблюдал восприятие европейцев. Газеты напечатали карты Литвы 1939 г., никто не сомневался, что Виленский край отойдет к России, и гадали лишь о том, что будет с Клайпедой. И вдруг возникает Литва в границах Литовской СССР — и хоть бы у кого из демократов возникли малейшие сомнения. Да разве мог Ландсбергис претендовать на такую аннексию? Эти земли ему просто навязали — ну не абсурд ли!

Или сообщается, что восстановление Цхинвали, разрушенного грузинской артиллерией, обойдется в 40 млрд. руб. и что эти расходы покроют Грузия и Россия. Почему? Боевики Гамсахурдии, а затем Шеварднадзе расстреляли город, причем осетины за пределы своей земли и не выходили. Почему Россия должна оплачивать их преступления, да еще оставляя Южную Осетию на милость того же режима? Хороша «независимость» России по сравнению с СССР! Ведь она принципиально отказывается пресекать преступные войны, но готова оплачивать ущерб.

Вот выдающийся хирург и идеолог, Николай Амосов. По силе высказываний тянет на ранг пророка. Так представляет его газета «Поиск»: «Амосов-хирург на операционном столе мог спасти одну жизнь. Амосов-мыслитель дает рецепты выживания всему человечеству». В таких рецептах прежде всего встает тема опасностей, и Амосов-мыслитель вводит важнейший постулат: «Человеку свойственно бояться. Страх пропорционален вероятности угрозы и ее отдаленности во времени». И не веришь своим глазам. Все, что мы знаем о страхе, говорит совершенно обратное. Только в очень узком диапазоне страх адекватен угрозе. А в норме — резкие отклонения в обе стороны. Таковы все крупные аварии: страх совершенно не пропорционален угрозе ни до, ни после катастрофы. Неверные сигналы дает страх и об угрозе экологических катастроф, эпидемий, социальных потрясений. Ты боишься ядерной войны, а тебя вдруг убивает сосед, напяливший форму каких-то «мхедриони».

О неадекватности страха угрозе свидетельствует огромный опыт, отраженный в фольклоре («у страха глаза велики»). Но и научное описание страха показывает, что это — системное нелинейное явление, и ни о какой пропорциональности говорить не приходится. Здесь сильны кооперативные эффекты — страх разных людей взаимоусиливается, нередко переходя в панику, род коллективного безумия. И вот философ, игнорирующий это, начинает возводить свою идеологическую постройку на совершенно ложном постулате — но хоть бы кто-нибудь обратил на это внимание.

Сегодня, анализируя логику основных тезисов перестройки, я считаю, что грубые нарушения всех правил рассуждения были сознательными и должны рассматриваться как тяжкий грех перед страной. Огромный регресс в качестве рассуждений был вызван тем, что грубо нарушались критерии подобия, согласно которым выбираются факты, аналогии, модели. Поскольку все указания на ошибки такого рода реформаторы игнорировали, можно говорить о политических подлогах.

Подлог легко обнаружить буквально во всех ссылках на Запад как на последний аргумент, которому мы должны безоговорочно верить (не будем даже придираться к тому, что и сама западная действительность представляется ложно). Мы слышим такое: «Британская Империя распалась — значит, и СССР должен был распасться!». И никаких обоснований. А почему сравнивают с Британией, а не с Китаем или США? Или и они должны распасться и именно сегодня? Таковы и другие известные силлогизмы (например, положенный в основу указа о землепользовании: «В Голландии один фермер кормит 150 человек — Надо не позже первого квартала ликвидировать колхозы — Тогда у нас будет изобилие продуктов»).

Грубо нарушаются критерии подобия и в главной идее перестройки: отказе от патерналистского государства и радикальном переходе к либеральному. О чем идет речь, не объяснили, а ведь это разные модели не государства, а всего образа жизни. Патерналистское государство воспроизводит образ семьи с солидарной ответственностью. Ты для нее стараешься, свободы твои ограничены, но она же тебя защитит и в беде не оставит. Либеральное государство воспроизводит образ рынка. Здесь никто никому ничем не обязан, каждый свободен и несет полную ответственность за свои дела и ошибки, государство — лишь полицейский, следящий за тем, чтобы на рынке не было драки. Либеральные философы доказывают, что даже социальное страхование должно быть отменено, ибо оно ущемляет свободу индивидуума. Они требуют, чтобы зарплата выдавалась человеку сполна, а он сам решит — страховаться ли ему на случай болезни или старости. Кто-то рискнет потратить эти деньги и ошибется, умрет больной под забором — но это будет его ошибка, ошибка свободного человека.

Как видим, либерализм имеет привлекательные стороны, и человек Запада ими наслаждается. Значит ли это, что так же будет счастлив русский, чуваш, якут? Архитекторы перестройки делают вид, что этой проблемы не существует, что либерализм основан на «общечеловеческих» ценностях. Но это ложь. Ценности либерализма возникли в результате распада традиционного общества, сокрушенного тремя слившимися воедино революциями: научной, религиозной и промышленной. Это и породило совершенно нового человека, проникнутого рациональным мышлением и индивидуализмом. Такой человек не упустит своего, его не обманешь на жизненном «рынке», он не будет зря рисковать. Но примените законы рынка, а не семьи, к человеку традиционного общества (каковым был и СССР) — и огромная часть населения будет моментально разорена. Иного и не может быть с людьми, приученными отдавать последнюю рубаху.

Вспомним, почему крестьяне требовали или общинного землевладения, или национализации земли. Они знали, что «свобода» (собственность на землю) быстро оставит их без надела. Потому-то общинное право запрещало закладывать землю и отдавать ее за долги (свободы пропить землю не было). А сегодня Ельцин обещает в Мюнхене расплачиваться землями за долги, сделанные Горбачевым и Гайдаром. Закон о всеобщем обязательном образовании, конечно, ущемлял свободу индивидуума — но зато все дети учились в школе. Новый, «демократический» закон поощряет «самостоятельное обучение детей в семье» и даже предусматривает выплату родителям средних затрат на школьника. Многие семьи при быстром обеднении соблазнятся «отступными», и мы увидим в России быстрый рост неграмотности.

Искусственное втискивание человека традиционного общества в структуры либерализма заведомо приводит к деградации самых основных сторон жизни. Это — банальная истина, известная из учебников. Ее скрыли из политического интереса, но как могла интеллигенция поверить рассуждениям с такими грубыми нарушениями элементарных правил логики! Ведь не позволяет же она таких вещей в своей профессиональной работе.

Вспоминая сегодня все то, что пришлось слышать и читать за последние семь лет у наших новых идеологов, я утверждаю, что они злонамеренно подорвали существовавшую в России культуру рассуждений, грубо нарушали интеллектуальные нормы политических дебатов и привели к тяжелой деградации общественной мысли. Главной жертвой этой культурной диверсии стала интеллигенция, которая вправе предъявить режиму счет. Но и сама она, будучи проводником интеллектуально бессовестных и ущербных силлогизмов в общество, несет перед ним свою долю вины.

И дело серьезнее, чем кажется. «Подумаешь, — скажет иной читатель — логика рассуждений. Важно хорошо делать свое дело!». А ведь логика — симптом. Это все равно что сказать: «Этот человек — прекрасный оператор АЭС. Что из того, что логика его расщеплена и он, видимо, помешался. Ему же не лекции читать». Но сегодня все мы — операторы социального реактора, и наши пальцы на кнопках. Мы обязаны сделать усилие и стряхнуть наваждение.