ВСЕ МОЖНО ВЫРУБИТЬ ТОПОРОМ

Олигархи, власть и полное бездействие законов опровергают русские пословицы

Борис Березовский пообещал в наступающем феврале доказать, что за взрывами домов в 1999 году стояли российские спецслужбы. В свою очередь, российские спецслужбы пообещали примерно в те же сроки доказать, что за чеченским вторжением в Дагестан стоял Борис Березовский. Улики еще не предъявлены, но публика, в общем, поверила. Ибо ни та, ни другая сторона на самом деле не сообщили нам ничего нового: все давно уже сказано и опубликовано. Однако остается один, самый неприятный вопрос. Если взаимные обвинения сторон справедливы, то зачем мы вот уже третий год воюем в Чечне?

Блеф, ложь и кровь

Удивительное дело: страшные обвинения, которые в Западной Европе вызвали бы самое настоящее политическое землетрясение, в России не вызывают даже серьезной дискуссии. В советское время на разоблачительные заявления, сделанные очередным перебежчиком, государство отвечало яростными протестами, обвиняя его в клевете, домыслах и подтасовке фактов.

Сейчас ни одна сторона всерьез не пробует оправдаться или хотя бы возмутиться. Близкие к Кремлю журналисты лишь дружно заявили, что Березовский блефует. Заметьте: не лжет, а именно блефует. Доказательства, продолжали они, беглый олигарх предъявить не решится потому, что сам к делам 1999 года причастен. Иными словами, косвенно признают, что все сказанное Березовским - правда. Под сомнение ставится не факт, а лишь решимость одного из участников событий доказать его в суде.

Когда спустя примерно неделю ФСБ выступила с заявлением, что попросит экстрадиции Березовского в связи с финансированием террористов, власть, со своей стороны, подтвердила то, о чем писала уже два года назад оппозиционная пресса. Коллектив «Новой газеты» может торжествовать. Кремль и лондонский изгнанник не только грозятся документально доказать выдвигавшиеся нами обвинения, но и подтверждают правильность нашей интерпретации тех событий.

Еще в 2000 году я опубликовал в «Новой газете» статью, где изложил свою версию событий, предшествовавших второй чеченской войне. Источником послужила «утечка информации», допущенная сотрудниками спецслужб (судя по всему, вполне сознательно). Согласно этой версии первоначальный план дагестанской авантюры обсуждался во Франции на встрече Александра Волошина с Шамилем Басаевым, но о взрывах жилых домов на тех переговорах речь не шла. Впоследствии первоначальные договоренности сторон были сорваны, в дело вмешалась ленинградско-чекистская группировка. Была задействована российская агентура среди боевиков. Политические договоренности сменились оперативными решениями. Следствием такой «корректировки сценария» оказались взрывы домов.

Никто из героев публикации с опровержениями не выступил, предпочтя промолчать. Это с их стороны, пожалуй, в тогдашней ситуации было самым разумным. За прошедшие два года общее настроение в стране изменилось. Во-первых, другим стало отношение к чеченской войне. Во-вторых, чеченские формирования разгромлены не были, а потому все прекрасно понимают, что, будь официальная версия терактов 1999 года верна, за последние два года чеченские боевики взорвали бы уже пол-России. Репрессии против мирного чеченского населения давали достаточно поводов для возмездия. Страшно подумать, что происходило бы в русских городах, окажись на месте чеченцев, например, палестинские арабы и будь среди боевиков достаточное количество настоящих, а не виртуальных «исламских фанатиков». Но ничего этого не было. Мы поставили на самих себе рискованный эксперимент, и он вопреки обыкновению прошел удачно. Расплачиваться остается мирному населению Чечни, которое продолжают систематически убивать и грабить.

Когда Березовский говорит, что про взрывы догадался лишь недавно, он, конечно, кривит душой. Трудно поверить, что он, находясь рядом с властью, был менее информирован, чем авторы «Новой газеты». Но даже если и так, Борис Абрамович мог просто вовремя прочитать наши публикации, на которые он столь активно ссылается задним числом.

Нынешние взаимные разоблачения Березовского и «ленинградцев» вернули нас к исходной точке. Причем Березовский в развернувшейся войне компроматов выигрывает. История с дагестанским походом его не красит, но, если подтвердится информация о том, что взрывы произошли без его ведома, то он окажется в более выгодном положении, нежели его оппоненты.

Разумеется, на Западе и одной сотой доли того, что мы узнаем про любого из участников нынешней разборки, было бы достаточно, чтобы навсегда похоронить его карьеру в политике и бизнесе. Но в России условия иные. Западная публика исходит из того, что ею руководят честные политики и бизнесмены. На самом деле это совершенно не так, но публика все же привыкла так думать, и это важно. В России, напротив, все знают, что в российский правящий класс нет иного пропуска, как через преступления. Мы к этому привыкли, и это само по себе не вызывает у нас ни протеста, ни даже особых эмоций. Единственное различие, которое публика еще готова делать, так это между крупными ворами и массовыми убийцами. Даже криминальная этика, ставшая нормой российского капитализма, заставляет делать такое различие. Чувство элементарного самосохранения толкает людей к мысли, что плохо, когда заправляют «мокрушники» и «беспредельщики».

Это прекрасно уловил Березовский, который прямым текстом обвинил по телевидению власть не в беззаконии, а именно в «беспределе». Иными словами, в нарушении принципов бандитской морали. Дожили: у российского правящего класса даже с криминальной этикой плохо.

Террористы на заказ

Что может противопоставить этому другая сторона? Экстрадиция Березовского является маловероятной просто потому, что обвиняют его в связях с террористами, а для этого надо еще доказать не только его контакты с чеченскими формированиями, но и террористический характер именно тех формирований, с которыми имел дело олигарх. Для российских официальных лиц проблемы тут нет, ибо все чеченцы от 10 до 60 лет являются террористами по определению (или по праву рождения?). Но, как известно, Парламентская ассамблея Совета Европы отказалась согласиться с подобным подходом.

Любое государство склонно считать террористами всех, кто борется против него с оружием в руках (включая повстанцев, добивавшихся независимости Израиля, Палестины, Алжира, Кении, автономии Чиапаса, всеобщего избирательного права в Родезии и Южной Африке и т.д.). В момент, когда боевые действия прекращаются, террористы становятся партнерами по переговорам, а в случае срыва переговоров их пытаются переквалифицировать обратно в террористов, - история Чечни и Палестины в этом смысле достаточно схожа. Поскольку законы о терроризме подвержены политической конъюнктуре, каждая страна выдумывает собственные определения, которые, в свою очередь, периодически то расширяются, то сужаются.

Однако в мировой практике сложилось устойчивое представление о терроризме как о сознательном вооруженном насилии, направленном против мирных жителей. Из этого в отличие от США, России и Израиля исходят в Западной Европе.

Согласно такому подходу чеченские и палестинские бойцы в зависимости от своих методов делятся на террористов и повстанцев. «Хамас» или «Исламский джихад» - террористы, поскольку они убивают мирных прохожих в Иерусалиме. Но Народный фронт освобождения Палестины, атакующий только военные объекты, является повстанческой организацией.

Поход на Дагестан был актом агрессии, но не терроризма. К тому же на момент, когда все это происходило, Чечня де-факто была вне России. Если будет доказано соучастие Березовского в подготовке дагестанской авантюры, то ему можно предъявлять обвинение не в финансировании террористов, а в измене Родине: речь идет о нападении на Россию фактически извне! Но вот беда: учитывая роль олигарха в тогдашнем руководстве, придется признать, что нападение это было спланировано и подготовлено самим же российским руководством, а значит, страной руководят еще и предатели.

Если бы лондонскому изгнаннику были предъявлены обвинения по делу лопнувшего Российского автомобильного альянса, «Аэрофлоту» и десятку-другому аналогичных афер, шансы на выдачу беглеца российским властям были бы куда больше. Правда, тогда пришлось бы разбираться и с другими фигурантами этих историй, благополучно сохраняющими свои позиции в отечественной элите. Но это не главное. Как уже говорилось выше, обман и кража в России - не преступление. А потому приставать к человеку с такими мелочами даже как-то смешно. Общество не поймет.

Разбитый телевизор

Если угроза экстрадиции - блеф, то закрытие ТВ-6 - факт. Власть все-таки нашла способ ударить олигарха. Помимо прочего, Березовский, скорее всего, потеряет большую часть вложенных в ТВ-6 денег. Закрытие телеканала мало связано с его политической линией. Удар по ТВ-6 был адресован Березовскому. Так бандиты поджигают казино, принадлежащее конкурирующей группировке. Очередное проявление беспредела, не более того. А свобода слова пострадала побочно. Как случайные прохожие, которых убило при взрыве в казино. Не в них целили. Но и извиняться за подобные «случайные жертвы» никто не собирается.

Впрочем, гибель ТВ-6 имеет и дополнительное значение, не сводимое к эпизоду борьбы между Кремлем и Березовским. Расправа с телеканалом означает, что в российской политике больше ничего не значит «медиаресурс». Березовский использовал телевидение как инструмент политической борьбы. Как орудие травли своих политических оппонентов, которые в 1999 году были по совместительству и врагами Кремля. В 2001 году выяснилось, что «медиаресурс» можно просто отобрать. А еще год спустя - что его можно и вообще уничтожить.

Большинство близких к Кремлю комментаторов не могли скрыть злорадства по поводу неприятностей своих коллег, работавших на Березовского. Они не правы. Расправа над ТВ-6 показала, что правящей группировке в России проще закрыть неконтролируемый канал, чем вести против него информационную войну. Услуги проправительственных каналов в такой ситуации обесцениваются. В них уже не нужно вкладывать большие деньги, не нужно приручать журналистов. Время словесных баталий кончилось.

В эпоху политического беспредела стороны будут воздействовать друг на друга иными, гораздо более весомыми способами. Слово уже ничего не значит. Все решает сила.