Как все это запомнить?

Вполне естественно, что при огромном объеме разнообразных фактов, сведений, событий, которые должен знать дипломат, встает немаловажный вопрос:

— Как все это запомнить?

Ведь в его работе возникает масса случаев и обстоятельств, когда ему приходится полагаться на свою память. В такой обстановке многое зависит от способностей человека. У одного — лучше память, у другого — хуже, у третьего она дает серьезные осечки. Как же быть?

Мне случалось встречать людей, которые жаловались на то, что память их часто подводит. Что по этому поводу можно сказать? Не бывает памяти абсолютной. Нельзя найти ни одного человека, который бы помнил все, что он видел, слышал или читал. Но если человек, а тем более дипломат, укрепляет себя в мысли о слабости своей собственной памяти, то для него это просто скверно.

Гораздо лучше и разумнее не жаловаться на свою память, а тренировать и развивать ее. Она должна постоянно совершенствоваться, в результате чего ее можно будет не только поддерживать, но и усиливать. Необходимо иметь больше оптимизма и уверенности в своих силах.

Огромное значение для дипломата имеет сознание того, что выполняемая им работа нужна, полезна. Тут сразу же встает вопрос об отношении к делу людей с разными убеждениями. Одни работают во имя мира и дружбы между народами, другие — для подстегивания гонки вооружений.

Те, кто трудится на благо мирной жизни, устранения угрозы новой войны, служат не только своей стране, но и всему человечеству. Их убеждения нравственны в самом высоком смысле этого слова. И напротив, те, кто защищает и проводит в жизнь политику военных приготовлений, вражды между народами, посягательства на неотъемлемые права и законные интересы других стран, кладут свои убеждения на чашу весов милитаризма и агрессии. Эти убеждения безнравственны, аморальны.

Таково реальное положение вещей. Убеждения дипломата, работающего против мира, — объективно это преступление, пусть и бессознательное. Ничего не меняется от того, что субъективно тот или иной дипломат может считать, что его деятельность служит доброму делу. Он является жертвой соответствующего воспитания, обучения, а порой и дезинформации.

А разве мало среди дипломатов капиталистических стран тех, кто сознательно отстаивает узкие интересы класса эксплуататоров, отдавая себе отчет в том, что это не отвечает интересам трудового народа? Есть и такие, для которых превыше всего соображения материального порядка, социальные привилегии.

Дипломат без твердых убеждений похож на торговца, которому все равно, что продавать, лишь бы продать. Подобный работник является неподходящим, непригодным для дипломатической службы государства, проводящего политику мира. Для таких государств, в том числе Советского Союза, нужны убежденные работники, активные и волевые бойцы за осуществление этой благородной политики.

Кто из деятелей, имеющих отношение к внешней политике, кто из опытных специалистов такого рода не встречал при различных обстоятельствах дипломатических работников, которые с легкостью меняют свое мнение и даже убеждение по тому или иному вопросу?

Конечно, если это оправдывается по существу, то ничего зазорного здесь нет. Это может быть следствием более глубокого познания предмета.

И все же нередко подобного рода «прыжки» — результат легковесности и безволия. А эти качества, как и отсутствие убежденности, — родственны. Дипломат, который не может с разумной настойчивостью отстаивать справедливую позицию, не имеет собственного мнения и соглашается с каждым последним собеседником, обычно производит плохое впечатление. О нем так и говорят:

— От этого человека ничего определенного не услышишь.

Дипломатический работник с такими недостатками, если он не сумеет их преодолеть, принесет стране мало пользы, а иной раз может причинить и вред.