Началось оно, как и полагается, с объяснения истца. Его сделал представитель истца Л.Н. Жура.

«Уважаемый суд!

28 апреля 2010 года во исполнение ненормативного правового акта Президента РФ Д.А. Медведева Федеральное архивное агентство России (Росархив) на Интернет-сайте Росархива http://www.rusarchives.ru, БЕЗ УВЕДОМЛЕНИЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ САЙТА О ТОМ, ЧТО ДАННЫЕ ДОКУМЕНТЫ ЯВЛЯЮТСЯ ПОДЛОЖНЫМИ, разместило электронные образы оригиналов пяти подложных архивных документов по «проблеме Катыни» из «пакета №1».

Эти документы, копии которых представлены суду, содержат не соответствующие действительности сведения о том, что дед нашего доверителя Сталин И.В. вместе с пятью другими членами Политбюро ЦК ВКП(б) якобы приказал судебной тройке рассмотреть дела 25 700 польских граждан с применением к ним высшей меры наказания – расстрела.

Факт распространения этих сведений ответчиками не отрицается и, согласно статье 68.2 ГПК РФ, это освобождает нас от дальнейшего его доказывания. Но на всякий случай предоставляем суду «Российскую газету» за 30 апреля 2010 г. с информацией.

При рассмотрении исков в порядке статьи 152 ГК РФ истцы не обязаны доказывать факт несоответствия действительности распространенных сведений, однако считаем нужным сообщить уважаемому суду следующее.

Лживость сведений, содержащихся в этих подложных документах, в том, что:

- Сталин коллегиально предложил рассмотреть уголовные дела не судебному органу СССР, созданному на основании закона, а незаконному органу – судебной тройке;

- Сталин предложил рассмотреть этому незаконному органу дела 25 700 польских военнопленных и польских граждан с применением к ним расстрела.

Не было этого! Незаконные судебные органы СССР дела польских граждан не рассматривали, такое количество польских граждан в СССР к расстрелу не приговаривалось, и Сталин этого не приказывал!

Важно подчеркнуть, что оспариваемые нами лживые сведения содержатся в единственном архивном первоисточнике – в тексте бумаг по «проблеме Катыни» из «пакета №1», которые для некомпетентных людей имеют вид государственно-партийных документов СССР. Но это подложные документы! В октябре 1992 года в их подложности убедился Конституционный суд РФ, а в октябре 2009 года в их подложности убедился и Басманный районный суд г. Москвы. Убедится в их подложности и данный суд.

Теперь о порочащем характере распространённых сведений.

Порочащий характер этих сведений для И.В. Сталина безусловен, поскольку именно Сталин был создателем социалистической законности, именно он лично разработал для СССР Конституцию, которая и сегодня является образцом демократичности. Сталин всю свою жизнь боролся за соблюдение социалистической законности, при нем заслуженные маршалы слетали с должностей за воровство трофеев, а генералы садились за это в лагеря, при нем безжалостно наказывались министры за малейшее нецелевое использование выделяемых им средств.

А оспариваемая нами ложь ответчиков превращает И.В. Сталина в бесчестного подлеца, который других заставлял исполнять законы, а сам их беспардонно нарушал. Что ещё может больше порочить такого государственного деятеля, как Сталин?

О компенсации морального вреда заявляем следующее.

Наглая, циничная клевета на Сталина длится уже почти 60 лет безостановочно. В этой клевете 60 лет жил его внук – наш доверитель. Вы можете себе представить жизнь, когда откроешь любую газетенку, включишь любой канал телевидения, а там грязная ложь о твоем родном деде сменяется мерзопакостной ложью? И так 60 лет!

Наш доверитель, Е.Я. Джугашвили, является настоящим внуком своего деда, и хотя живёт он скромно, но от клеветников на Сталина денег для личных нужд не возьмёт! Он неоднократно заявлял публично, что денежная компенсация причиняемого ему морального вреда будет полностью направлена исключительно на уменьшение этого вреда – на разоблачение лжи о его деде.

Уважаемый суд! Это редкий случай, когда компенсация морального вреда действительно будет предназначена для компенсации морального вреда, это редкий случай, когда по делам 152 статьи Гражданского Кодекса России назначение судом компенсации морального вреда будет точно соответствовать той цели, для которой закон эту компенсацию и предусмотрел.

Что касается конкретной суммы компенсации морального вреда.

Тут наш доверитель предоставил нам полную свободу и этим вынудил самостоятельно искать какие-то точки отсчета и судебные прецеденты, приемлемые для судов в Москве.

Мы полагаем, что по искам о защите чести и достоинства крупных политических деятелей для судов в Москве приемлемыми являются суммы компенсаций морального вреда, которые просит у судов мэр Москвы, выигравший в судах Москвы все до одного из более полусотни процессов в защиту своих чести и достоинства. Вот мы в сумме компенсации морального вреда и ориентируемся на те числа, которые компенсируют моральные страдания мэра Москвы.

Мы понимаем, что сравнение фигур Лужкова и Сталина как политических деятелей, а также сравнение целевого предназначения компенсации морального вреда делает просимую нами сумму в 10 миллионов рублей смехотворно ничтожной. Мы понимаем, что этой суммой как бы оскорбляем Сталина, но у нас пока нет более значимых российских судебных прецедентов, поэтому и ограничиваемся этой суммой.

Полагаем, что запрошенная нами сумма компенсации в 10 000 000 рублей строго соответствует духу и букве Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 сентября 2010 г. №21 «О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2010 г. №16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», так как полностью удовлетворяет требованиям разумности и справедливости, а также никоим образом не ограничивает право Федерального российского агентства и президента РФ свободно выражать свое мнение, придерживаться своего мнения, получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей».

У представителя ответчика вопросов к нам не было.

Сам он в выступлении если что и показал, так это то, что со статьей 152 ГК РФ раньше дела не имел, поскольку упрекал нас в том, что мы не представляем суду доказательств того, что сведения не соответствуют действительности. Мы пытались пояснить ему, что дело обстоит как раз наоборот - что это он обязан доказать суду, что сведения соответствуют действительности.

И вот тут случилась хохма. Он заявил, что их доказательства в виде экспертизы ГВП приложены к письменному возражению на иск, который они послали суду. Мы, естественно, обратились к судье – а почему эти документы не подшиты к делу, почему мы их не видели? Судья сделала удивленные глаза и сообщила, что она из Росархива ничего не получала. Бедный юрист Росархива начал рыться в своих бумагах и, ничего не найдя, снова стал уверять, что они свои доказательства отослали суду. Судья, для проформы перелистывая дело, снова мило сообщила, что у нее ничего нет. Стало понятно, что из дела старательного судьи исчез не только протокол предварительного заседания.

Затем мы приступили к вопросам ответчику. Их много, я их уже неоднократно задавал на прошлых судах и приводил в своих работах, кроме того, сжато сформулировал в заявлении о подложности, поэтому помещу в приложении к этой статье.

Сообщу, что мы задали все вопросы, поскольку судья Сальникова не собиралась вникать в дело и не особо нам мешала. Наши попытки привлечь ее внимание – обращения к ней, указание листов дела, на которых находится рассматриваемый нами документ, ни к чему не приводили: она чуть ли не демонстративно не знакомилась с документами, не следила за сутью наших вопросов ответчику и не задала нам от себя ни единого вопроса по сути дела.

Представителем ответчика был юрист, а не историк, и он практически на все вопросы отвечал, что он лично не в курсе дела, но «Главная военная прокуратура считает документы подлинными». Или ответы были такими: «Письмо Берии написано на двух машинках потому, что у первой каретка сломалась». На вопрос, почему же на исправной машинке больше не написано ни одного письма в 1940 году, последовал ответ: не в курсе дела, написано или нет. На вопрос, почему в письме Председателя КГБ в ЦК КПСС 29 ошибок, - ответ: я не лингвист, чтобы определить количество ошибок в письме. То есть представитель Росархива делал, что мог, но в части подложности документов этот юрист действительно не был специалистом, а собственно специалистов Росархив в суд не послал.

После этого мы попросили суд вернуться к вопросу о вызове свидетеля, и Сальникова нам нагло заявила, что она уже этот вопрос решила – свидетеля не вызывать! Когда решила? Мы же сидели в зале! Все наши возмущения судья профессионально отмела – решила и всё тут!

Тогда С. Стрыгин зачитал ей заявление о подложности.

«Уважаемый суд! Единственным доказательством сведений, оспариваемых истцом, является подборка документов, обнародованная Росархивом по распоряжению президента РФ.

Мы задали вопросы по этим документам и не получили ни одного вразумительного ответа, который бы соответствовал логике, истории, правилам делопроизводства.

Руководитель Федеральной архивной службы России, член-корреспондент РАН В.П. Козлов написал книгу о разоблачении фальшивых исторических документов «Обманутая, но торжествующая Клио», в которой, в частности, дал понять, что после развала СССР из архивов России в прессу валом повалили фальшивые документы. Три таких фальшивки Козлов, в качестве примера, разоблачает в своей книге.

И мы процитируем небольшой отрывок из его книги, чтобы обратить внимание суда, как именно разоблачаются фальшивые исторические документы, созданные с использованием технических средств и компьютерных технологий.

Козлов пишет:

«Можно сказать, что подлог всегда «фонит» нестыковкой своего содержания с действительными фактами прошлого, известными из подлинных источников, спорными внешними признаками, неопределенностью камуфляжа, неоднозначной общественной реакцией после легализации. Наличие такого «фона» является одним из признаков подлога. Собственно говоря, в ряде случаев именно этот «фон» является основным доказательством подлога, поскольку нам не известно ни одного случая самопризнания автора фальсификации в совершенном подлоге, а примеры обнаружения авторизированных подготовительных материалов фальсификаций редки».

В своей книге Козлов дает такой конкретный пример разоблачения фальшивки о том, что СССР якобы топил в Балтике отравляющие вещества. Козлов пишет:

«…Ксерокопия «Справки» в официальном порядке была направлена в Росархив на экспертизу. Экспертизу проводили опытные сотрудники бывшего архива Общего отдела ЦК КПСС, много лет имевшие дело с документами, создававшимися в ЦК КПСС, и хорошо знакомые с порядком ведения делопроизводства. Уже 23 февраля 1993 г. ими был подготовлен акт делопроизводственной экспертизы «Справки», безупречно доказавшей ее фальсифицированный характер. Согласно акту, фальсификатор допустил по меньшей мере семь ошибок, изготовляя подлог. Во-первых, в соответствии с содержанием документ должен был иметь высший гриф секретности – «Особая папка», а не «Совершенно секретно». Во-вторых, в делопроизводстве ЦК КПСС никогда не применялся делопроизводственный номер, подобный имеющемуся в «Справке». В-третьих, формула «Справка к записке» никогда в делопроизводстве аппарата ЦК КПСС не использовалась. В-четвертых, оказались недостоверными обозначения должностей и подписи. В 1989 г. в ЦК КПСС не было «организационного» отдела и «отдела оборонной работы», а имелись соответственно Отдел партийного строительства и кадровой работы ЦК КПСС и Оборонный отдел ЦК КПСС. В названных отделах и вообще в аппарате ЦК КПСС в 1989 г. ни Майданников, ни Письменник не работали. В-пятых, содержание опубликованного документа не соответствовало данному ему заголовку, поскольку в таком случае с ним должны были ознакомиться секретари ЦК КПСС, а значит, должен был, согласно правилам ЦК КПСС, стоять адресат – «ЦК КПСС». В-шестых, фальсифицируя документ, автор (или авторы) оказался невнимательным: в тексте дважды проскочило «считаю нецелесообразным», тогда как под документом имеются подписи руководителей двух отделов. В-седьмых, одна из фраз документа: «Подготовить справку-план... для доклада на Центральном Комитете Коммунистической партии Советского Союза...» совершенно не соответствовала ни делопроизводственной практике ЦК КПСС, ни устоявшимся в ней формулам: «справки-плана» как вида документа просто не существовало, так же как и раскрытой аббревиатуры ЦК КПСС».

Обращаем внимание суда, что такие признаки, как старение бумаги, подлинность подписей и печатей при определении подложности «документов», якобы найденных в архиве, специалистом по подделкам Козловым вообще не рассматриваются, поскольку по этим признакам качественно исполненную фальшивку обычный эксперт-криминалист не распознает. При сегодняшнем уровне развития техники и технологии можно воспроизвести и подпись, которую никто не отличит от настоящей, и искусственно состарить бумагу, и нанести на документ оттиски любых штампов и печатей. Подложность исторических документов определена в работе В.П.Козлова только по несоответствию текстов делопроизводственным правилам той эпохи плюс автор логично указывает на необходимость сравнения текста документа с действительными историческими фактами.

А теперь просим уважаемый суд обратить внимание на то, сколько делопроизводственных и исторических признаков подделки находится в тех документах, которые были обнародованы как подлинные.

1. Не ясны ни место архивного хранения документов «закрытого пакета» №1 до декабря 1991 г., ни обстоятельства их «чудесного обретения» сотрудниками архива Президента СССР.

2. Совершенно мошенническим способом данные документы были введены в оборот.

3. До недавнего времени, то есть 18 лет, в России не был официально опубликован самый выдающийся по степени поддельности документ «закрытого пакета» №1 – так называемая «выписка для Шелепина». Это ещё раз подтверждает, что сами публикаторы прекрасно осознавали подложность публикуемых ими документов.

4. Что касается документа «письмо Берии от …марта 1940 года №794/Б», то:

- на первой странице «письма Берии» резолюция и подписи членов Политбюро нанесены так, что строки «письма» в момент их нанесения должны были быть в вертикальном положении. Ни один реальный руководитель-правша так не расписывается;

- из атрибутной записи следует, что она от неизвестного числа «марта 1940 года №794/Б». Но наличие на письме номера при отсутствии даты в подлинном документе невозможно;

- 18 лет назад на заседании Конституционного суда на «письме Берии» №794/Б действительно стояла дата «5 марта», сейчас ее нет;

- подлинное письмо Берии за №794/Б являлось сопроводительным письмом к иным документам на 25 листах и отправлено из НКВД 29 февраля 1940 года;

- в тексте подложного «письма Берии от …марта 1940 года №794/Б» содержатся точные числа польских пленных, которые появились в НКВД в справке Сопруненко от 3 марта, посему это письмо никак не могло быть написано и отослано 29 февраля;

- первые три страницы «письма Берии» напечатаны не на той пишущей машинке, на которой напечатана четвертая страница;

- четвертая страница напечатана на пишущей машинке, использовавшейся для подготовки других, заведомо подлинных писем Берия, а первые три страницы – на машинке, шрифты которой не выявлены ни в одном из пятнадцати найденных в архивах и исследованных к сегодняшнему дню писем Берия за период с декабря 1939 по сентябрь 1940 г.;

- в «письме Берии» объявлены «неисправимыми врагами советской власти» 14 736 офицеров и 18 632 заключенных, но рассмотреть дела и расстрелять предлагается 14 700 одних и 11 000 других без разъяснения, что делать с остальными «закоренелыми» врагами и как отделить одних от других;

- в «письме Берии» генералы объединены в одной строке с подполковниками, чего в подлинном документе НКВД быть не могло – во всех подлинных документах НКВД генералы вносились отдельной строкой и не объединялись даже с полковниками.

5. Своим совместным Постановлением от 17 ноября 1938 г. Совет Народных Комиссаров СССР (правительство Советского Союза) и ЦК ВКП(б) (орган руководства партией, более высокий, нежели Политбюро) все судебные тройки запретили, в связи с этим упоминание в документах после ноября 1938 года действующих судебных троек является безусловным признаком подложности этих документов.

К тому же:

- нет ни одного примера упоминания о работе судебных троек после ноября 1938 года;

- Политбюро ЦК ВКП(б) формировалось Центральным комитетом ВКП(б), а его члены назначались Центральным Комитетом, нет ни единого случая, когда бы Политбюро не выполнило указания ЦК ВКП(б), посему «решение Политбюро» о создании судебной тройки после того, как ЦК запретил их работу, является вопиющим признаком подложности данной «выписки из решения Политбюро».

6. Решения Политбюро хранились в строжайшей тайне, и те, кому эти решения посылались для ознакомления, не имели права никому сообщать ни о содержании решения Политбюро, ни о самом факте такого решения. Посему явными признаками подделки является:

- отсутствие подписи Берии в ознакомлении с Решением при прямом указании об этом в самом документе;

- отсутствие обязательных для подлинных выписок факсимильной подписи секретаря ЦК И. Сталина и оттиска мастичной печати ЦК ВКП(б);

- «выписки» отпечатаны на фальшивых бланках, не применявшихся в практике делопроизводства Политбюро;

- осуждение поляков поручено трем лицам – Меркулову, Кобулову и Баштакову, - но им решение не адресуется;

- в архивах не найден приказ Берии о создании тройки и нет ни единого распорядительного документа о её работе.

7. «Выписка из протокола Политбюро» №2 (на имя Шелепина) является шедевром маразма фальсификаторов в связи с тем, что:

- документ исполнен на бланке ВКП(б), а заверен печатью КПСС;

- подпись Сталина, дата и фамилия адресата вписаны на другой пишущей машинке;

- «выписка решения Политбюро» о расстреле поляков датирована 27 февраля 1959 года, и если принимать её за подлинную, то получается, что поляки продолжали сидеть в лагерях до этого времени и только в 1959 году их решили расстрелять;

- указание о создании тройки и расстреле Политбюро адресовало Шелепину, но из состава «тройки» на тот момент в живых оставался только Баштаков;

- если принимать этот «документ» за подлинный, то получается, что Сталин в 1959 году встал из гроба и явился на заседание Политбюро;

- «выписка для Шелепина» оформлена как заверенная копия, но фактически она не заверена ни одним должностным лицом ЦК КПСС и отсутствует круглая печать.

8. «Письмо Шелепина» в ЦК КПСС подложно, поскольку:

- послано через канцелярию КГБ, т.к. имеет исходящий номер (632-ш) и дату отправки 3 марта 1959 г., но не имеет входящей регистрации ЦК КПСС в этом же году;

- никакой делопроизводитель не поставил бы на «письмо Шелепина», посланное в 1959 г., штампик входящего номера в 1965 году;

-  ещё один штамп от 20 марта 1965 года свидетельствует, что письмо уже давно не работающего председателем КГБ Шелепина было как бы передано уже находящемуся на пенсии и объявленному «волюнтаристом» Хрущеву, и тот после прочтения отослал его в другой отдел ЦК, где его от «волюнтариста» на пенсии приняли и зарегистрировали;

- письмо написано от руки, но не Шелепиным, зарегистрировано в канцелярии КГБ, следовательно, отправлено не лично Шелепиным, а обычной почтой. И если не считать это письмо подделкой, то получается, что в 1959 году на весь Комитет госбезопасности была всего одна пишущая машинка, да и та к этому времени сломалась;

- на «письме» нет ни малейших помет или распоряжений ни одного секретаря ЦК КПСС и получается, что письмо Шелепина никто из секретарей ЦК вообще никогда не видел;

- описывая «решение Политбюро», исполнитель написал «Постановление ЦК», чего не могло быть – Шелепин безусловно знал разницу между ЦК и Политбюро.

- описывая «решение Политбюро ЦК ВКП(б)», исполнитель написал «ЦК КПСС»;

- исполнитель не знал, что пленные поляки были вывезены из Старобельского и Осташковского лагерей военнопленных живыми;

- в подлинном документе не могло быть написано, что Старобельский лагерь находится «близ Харькова»;

- указаны на 1959 год целыми и хранящимися в архиве «учетные дела на военнопленных» Старобельского лагеря, но эти дела были сожжены еще 25 октября 1940;

- «Письмо Шелепина» написано с густым иностранным акцентом и в нём содержится 29 орфографических и грамматических ошибок.

Это далеко не все признаки поддельности документов «закрытого пакета» №1, но сторона истца хотела бы на этом закончить.

Уважаемый суд, подложные документы из «закрытого пакета» №1 жестко связаны друг с другом смысловым содержанием. Поэтому любой признак подделки одного из них является признаком подделки и остальных документов. Это причина, по которой Конституционный суд не только не оперся в своих выводах на подобное доказательство, но и не стал публиковать позорящие Россию документы в «Материалах дела».

Специалист по подделкам Козлов утверждает, что 7 признаков подделки с головой выдают подложный документ. Уважаемый суд, у нас на три взаимосвязанных между собой текста имеется более 40 признаков подделки!

В связи с этим, а также руководствуясь статьей 186 ГПК РФ, просим суд предложить ответчикам представить суду другие доказательства того, что Сталин И.В. вместе с пятью другими членами Политбюро ЦК ВКП(б) якобы приказал судебной тройке рассмотреть дела 25 700 польских граждан с применением к ним высшей меры наказания – расстрела».

Объясню, статья 186 требует: «В случае заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства». Смысл: тут ведь всего два варианта – или доводы заявления о подложности убеждают судью, тогда он признает доказательство подложным тем, что предлагает стороне, представившей его, заменить это доказательство, либо доводы заявления о подложности не убеждают суд, тогда судья назначает экспертизу, чтобы снять те сомнения в подложности, которые даны в заявлении. Причём это логика, а не отвлеченное указание закона. Какой, к примеру, может быть третий вариант? Судья считает, что доказательство немножко подложное, а немножко подлинное? Сам судья, без экспертизы, определит подлинность почерков, шрифтов, штампов и печатей?

Я судье зачитал и комментарий под редакцией Первого зампреда Верховного Суда В.И. Радченко к статье 186: «Комментируемая статья предусматривает два возможных варианта действий суда в связи с заявлением о подлоге, а именно: 1) назначение экспертизы с целью проверки соответствия оспариваемого документа действительности; 2) дача рекомендации сторонам о представлении иных доказательств взамен оспоренного». Всё, иных вариантов решения у судьи нет! Но это у каких-то гипотетических судей России, руководствующихся законом. А у реальных судей нашелся и третий вариант.

Судья Сальникова не назначает экспертизу, из чего проистекает, что мы ее убедили в том, что документы подложные. Но после этого она принимает решение рассмотреть вопрос о подложности доказательства при вынесении решения по делу, то есть принимает решение оставить в деле подложные доказательства. Зачем? Правда, перед тем, как принять это решение, она объявила перерыв и надолго исчезла из поля видимости.

Затем началось исследование собранных судом доказательств и тут выяснилось то, чего даже мы не ожидали, в связи с чем вынуждены были зафиксировать в деле этот факт  рукописным заявлением.

А именно: после того, как судья пролистала и назвала все документы, собранные в дело, выяснилось, что в них нет ни единого доказательства ответчиков, что оспариваемые сведения соответствуют действительности. Мало этого, в деле не было ни единой бумажки – ни из Росархива, ни из ГВП, – на которой бы была подпись официального лица хоть какого-нибудь государственного органа! К примеру, Росархив обязан был принести копии вывешенных им на сайте документов, заверенных сотрудниками Росархива. Они и этого не принесли! Копии предоставили в дело мы – истцы. Их «возражения на иск» обязаны были подписать официальные лица Росархива с приложением «экспертизы из ГВП», которую должно было сопроводить официальное письмо с подписью официального лица ГВП. Но, как вы читали, и эти документы из дела «пропали». Официальные лица под утверждением, что поляков расстрелял СССР, сегодня боятся поставить подпись!

Этого даже я не ожидал, поскольку «так не бывает» – ОТВЕТЧИК ПО ДЕЛУ О ПРИЗНАНИИ СВЕДЕНИЙ НЕСООТВЕТСТВУЮЩИМИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ НЕ ПРЕДСТАВИЛ СУДУ НИ ЕДИНОГО ДОКАЗАТЕЛЬСТВА СООТВЕТСТВИЯ СВЕДЕНИЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ! Даже возражения на иск не было. Ну не бывает так!!

И вы уже догадались, какое решение приняла прославленная судья Сальникова М.Л.? Правильно – в иске отказать!

Ю.И. МУХИН

Приложение.

1. Уважаемый суд! Подложные исторические документы являются бедствием исторической науки во всех странах, однако историческая наука выработала эффективные способы распознавания фальшивок.

Начнем с того, что в спорных ситуациях историки-источниковеды обращают особое внимание на то, кем персонально был найден неизвестный ранее архивный документ и каким именно образом он был введен в научный оборот, то есть как он был предъявлен историческому сообществу и интересующейся публике.

Подлинный архивный документ всегда хранится в какой-то конкретной архивной папке и в конкретном архивном фонде, где его случайно или целенаправленно обнаруживает исследователь или сотрудник архива, чьи фамилии не скрываются. Более того, лицо, обнаружившее подлинный, но ранее неизвестный архивный документ, всячески стремится подчеркнуть свою причастность к его обнаружению. Если обнаруженный архивный документ обладает неснятым грифом секретности, то, согласно действующему законодательству, соответствующими органами в обязательном порядке легально проводится необходимая работа по его рассекречиванию. И только после этого неизвестный ранее документ публикуется в каком-либо авторитетном тематическом сборнике, специализированном историческом журнале, солидной исторической работе или серьезной публицистической статье. То есть появление в научном обороте подлинного архивного документа сопровождает честность, открытость и отсутствие каких-либо разночтений в обстоятельствах его появления.

До октября 1992 г. документы по «проблеме Катыни» из «пакета №1» не были известны специалистам-историкам и общественности, а до декабря 1991 г. об их существовании не знали даже Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев и члены Политбюро ЦК КПСС, включая А.Н. Яковлева.

В связи с этим у меня первый вопрос к ответчикам про обстоятельства обнаружения документов «пакета №1» по «проблеме Катыни», точнее, один большой вопрос, для удобства разбитый на пять более мелких «подвопросов». Просим вас внятно, под протокол сообщить уважаемому суду:

- кем персонально были найдены в архиве документы «пакета №1» по «проблеме Катыни»?;

- в каком именно архиве и в каком архивном фонде хранились эти документы в момент обнаружения?;

- когда конкретно они были найдены?;

- сколько листов документов «пакета №1» по «проблеме Катыни» тогда было найдено и как на момент обнаружения они были закрыты или запечатаны?;

- как документы «пакета №1» по «проблеме Катыни» были введены в научный оборот?

Тезис 1. Товар не может дешеветь бесконечно.С точки зрения либерального идиотизма товар, не пользующийся спросом, дешевеет. Это действительно так – до тех пор, пока покупатель счищает с товара шелуху прибыльных «накруток». Но есть определенная точка в экономике, в которой процесс «предоставления скидок» намертво останавливается. Это – СЕБЕСТОИМОСТЬ. Товар ЗАТРАТЕН и не может быть продан ниже затрат на его приобретение/изготовление. В этой позиции товар уже не дешевеет, а просто исчезает, потому что вымирает его производитель. Вместо дешевизны произведенного мы оказываемся перед лицом исчезновения производителя.

Тезис 2. Не сколько нужно, а сколько разрешат...С точки зрения либерального сумасшествия (реального или тщательно имитируемого чубайсами-кудриными) денежная масса в стране должна быть привязана к валютной выручке. Появился в стране новый доллар — значит, можно напечатать очередную национальную банкноту. Из финансовых новостей 2010 года мы узнаем, что «Дефицит бюджета вынуждает правительство занимать на рынках долгового капитала (Кудрин)». Бюджет в рублях, а пополняют его займом долларов – что, разве не «валютный коридор»?

Тезис 3. Убивая производителя, убивают нацию.Это и есть экономическое лезвие машины геноцида русских. В стране ходят товары как для экспорта, так и для внутреннего спроса, но если рублевая наличность привязана к валютной выручке, то получается, что деньги для оплаты товаров внутреннего спроса НЕ ПРЕДУСМОТРЕНЫ!!! Рублей хронически меньше, чем товаров, экономика катастрофически демонетизирована.

Что в итоге? ПРОКРУСТОВ СПРОС: вместо удовлетворения всех нормальных потребностей, даже сугубо скромных, русский выбирает самую необходимую и неотложную. А остальные – отбрасывает. На них нет денег. Нет оплаты – нет заказов производству, следовательно, хиреет производство, прибывает толпа безработных и нищих. Вымирает нация.

Тезис 4. На нет и суда нет!В РФ чудовищный для цивилизованных стран минимализм в оплате труда беспрецедентен, особенно если учесть, что основные цены уже сравнялись с европейскими. Нет денег – нет заказов производителю – нет производства. Спрос рождает предложение, а если не розданы деньги, то откуда возьмется спрос?! А если нет производства, то кто и где будет раздавать деньги?

Круг, как видите, замкнулся. Между тем сулакшинский центр давно с цифрами и графиками доказал, что никакой взаимосвязи между эмиссией денежной массы и инфляцией нет!!! Инфляцию провоцирует рост аппетитов естественных монополий, а отнюдь не печатание новых денег.

По логике монетаристов, чем больше денег печатаешь, тем сильнее инфляция. Больше всех бумажных денег печатают США, но самая высокая инфляция в Зимбабве, объем эмиссии в которой составляет… 0,36% от эмиссии доллара США!!!

НЕТ СВЯЗИ МЕЖДУ КОЛИЧЕСТВОМ ДЕНЕГ В ОБОРОТЕ И ИНФЛЯЦИЕЙ!!! ВООБЩЕ!!! НИКАКОЙ!!! Уясните вы это наконец!!!!

Вазген АВАГЯН