17

[1889] THE TRIP TO ATLANTA WAS THE BEST PART OF FIFTY MILES. Took nearly an hour. The highway swept me right into the city. I headed for the tallest buildings. Soon as I started to see marble foyers I dumped the car and walked to the nearest corner and asked a cop for the commercial district.

[1890] He gave me a half mile walk after which I found one bank after another. Sunrise International had its own building. It was a big glass tower set back behind a piazza with a fountain. That part looked like Milan, but the entranceway at the base of the tower was clad in heavy stone, trying to look like Frankfurt or London. Trying to look like a big heavy-duty bank. Foyer full of dark carpet and leather. Receptionist behind a mahogany counter. Could have been a quiet hotel.

[1891] I asked for Paul Hubble’s office and the receptionist flipped through a directory. She said she was sorry, but she was new in the job and she didn’t recognize me, so would I wait while she got clearance for my visit? She dialed a number and started a low conversation. Then she covered the phone with her hand.

“May I say what it’s in connection with?”

“I’m a friend,” I said.

[1892] She resumed the phone call and then directed me to an elevator. I had to go to reception on the seventeenth floor. I got in the elevator and tapped the button. Stood there while it carried me up.

[1893] The seventeenth floor looked even more like a gentleman’s club than the entrance foyer had. It was carpeted and paneled and dim. Full of glowing antiques and old pictures. As I waded across the thick pile a door opened and a suit stepped out to meet me. Shook my hand and fussed me back into a little anteroom. He introduced himself as some sort of a manager and we sat down.

[1894] “So how may I help you?” he asked.

“I’m looking for Paul Hubble,” I said.

“May I know why?”

[1895] “He’s an old friend,” I said. “I remembered him saying he works here, so I thought I’d look him up while I’m passing through.”

The guy in the suit nodded. Dropped his gaze.

[1896] “Thing is, you see,” he said, “Mr. Hubble doesn’t work here anymore. We had to let him go, I’m afraid, about eighteen months ago.”

[1897] I just nodded blankly. Then I sat there in the clubby little office and looked at the guy in the suit and waited. A bit of silence might set him talking. If I asked him questions straight out, he might clam up. He might go all confidential, like lawyers do. But I could see he was a chatty type of a guy. A lot of those managers are. They love to impress the hell out of you, given the chance. So I sat tight and waited. Then the guy started apologizing to me because I was Hubble’s friend.

[1898] “No fault of his own, you understand,” he said. “He did an excellent job, but it was in a field we moved out of. A strategic business decision, very unfortunate for the people concerned, but there you are.”

I nodded at him like I understood.

[1899] “I haven’t been in touch for a long time,” I said. “I didn’t know. I didn’t even really know what he did here.”

[1900] I smiled at him. Tried to look amiable and ignorant. Didn’t take much effort, in a bank. I gave him my best receptive look. Guaranteed to set a chatty guy talking. It had worked for me plenty of times before.

[1901] “He was part of our retail operation,” the guy said. “We closed it down.”

I looked inquiringly at him.

“Retail?” I said.

[1902] “Over-the-counter banking,” he said. “You know, cash, checks, loans, personal customers.”

[1903] “And you closed that down?” I said. “Why?”

[1904] “Too expensive,” he said. “Big overhead, small margin. It had to go.”

[1905] “And Hubble was a part of that?” I asked him.

He nodded.

[1906] “Mr. Hubble was our currency manager,” he said. “It was an important position. He was very good.”

[1907] “So what was his exact role?” I asked him.

[1908] The guy didn’t know how to explain it. Didn’t know where to start. He made a couple of attempts and gave them up.

[1909] “Do you understand cash?” he said.

[1910] “I’ve got some,” I said. “I don’t know if I understand it, exactly.”

[1911] He got to his feet and gave me a fussy gesture. Wanted me to join him at the window. We peered out together at the people on the street, seventeen floors down. He pointed at a guy in a suit, hurrying along the sidewalk.

[1912] “Take that gentleman,” he said. “Let’s make a few guesses, shall we? Probably lives in the outer suburbs, maybe has a vacation cabin somewhere, two big mortgages, two cars, half a dozen mutual funds, IRA provision, some blue chip stock, college plans, five or six credit cards, store cards, charge cards. Net worth about a half million, shall we say?”

“OK,” I said.

[1913] “But how much cash does he have?” the guy asked me.

“No idea,” I said.

[1914] “Probably about fifty dollars,” he said. “About fifty dollars in a leather billfold which cost him a hundred and fifty dollars.”

[1915] I looked at him. I wasn’t following his drift. The guy changed gear. Became very patient with me.

[1916] “The U.S. economy is huge,” he said. “Net assets and net liabilities are incalculably large. Trillions of dollars. But almost none of it is actually represented by cash. That gentleman had a net worth of a half million dollars, but only fifty of it was in actual cash. All the rest of it is on paper or in computers. The fact is, there isn’t much actual cash around. There’s only about a hundred and thirty billion actual cash dollars inside the whole U.S.”

[1917] I shrugged at him again.

“Sounds like enough to me,” I said.

The guy looked at me severely.

[1918] “But how many people are there?” he asked me. “Nearly three hundred million. That’s only about four hundred and fifty actual cash dollars per head of population. That’s the problem a retail bank has to deal with, day by day. Four hundred and fifty dollars is a very modest cash withdrawal, but if everybody chose to make such a withdrawal, the nation’s banks would run out of cash in the blink of an eye.”

[1919] He stopped and looked at me. I nodded.

“OK,” I said. “I see that.”

[1920] “And most of that cash isn’t in banks,” he said. “It’s in Vegas or at the racetrack. It’s concentrated in what we call cash-intensive areas of the economy. So a good currency manager, and Mr. Hubble was one of the very best, has a constant battle just to keep enough paper dollars on hand in our part of the system. He has to reach out and find them. He has to know where to locate them. He has to sniff them out. It’s not easy. In the end, it was one of the factors which made retail so expensive for us. One of the reasons why we pulled out. We kept it going as long as we could, but we had to close the operation eventually. We had to let Mr. Hubble go. We were very sorry about it.”

[1921] “Any idea where he’s working now?” I said.

He shook his head.

“I’m afraid not,” he said.

“Must be working somewhere, right?” I said.

The guy shook his head again.

[1922] “Professionally, he’s dropped out of sight,” he said. “He’s not working in banking, I’m sure of that. His institute membership lapsed immediately, and we’ve never had an inquiry for a recommendation. I’m sorry, but I can’t help you. If he was working anywhere in banking, I’d know it, I can assure you of that. He must be in something else now.”

[1923] I shrugged. Hubble’s trail was stone cold. And the discussion with this guy was over. His body language indicated it. He was shifting forward, ready to get up and get on. I stood up with him. Thanked him for his time. Shook his hand. Stepped through the antique gloom to the elevator. Hit the button for the street and walked out into the dull gray weather.

[1924] My assumptions had been all wrong. I had seen Hubble as a banker, doing a straight job. Maybe turning a blind eye to some peripheral con, maybe with half a finger in some dirty pie. Maybe signing off on a few bogus figures. With his arm twisted way up his back. Involved, useful, tainted, but somehow not central. But he hadn’t been a banker. Not for a year and a half. He had been a criminal. Full time. Right inside the scam. Right at the center. Not peripheral at all.

[1925] I DROVE STRAIGHT BACK TO THE MARGRAVE STATION house. Parked up and went looking for Roscoe. Teale was stalking around in the open area, but the desk guy winked and nodded me back to a file room. Roscoe was in there. She looked weary. She had an armful of old files. She smiled.

[1926] “Hello, Reacher,” she said. “Come to take me away from all this?”

“What’s new?” I said.

[1927] She dumped the stack of paper onto a cabinet top. Dusted herself off and flicked her hair back. Glanced at the door.

[1928] “Couple of things,” she said. “Teale’s got a Foundation board meeting in ten minutes. I’m getting the fax from Florida soon as he’s out of here. And we’re due a call from the state police about abandoned cars.”

[1929] “Where’s the gun you’ve got for me?” I asked her.

[1930] She paused. Bit her lip. She was remembering why I needed one.

[1931] “It’s in a box,” she said. “In my desk. We’ll have to wait until Teale is gone. And don’t open it here, OK? Nobody knows about it.”

[1932] We stepped out of the file room and walked over toward the rosewood office. The squad room was quiet. The two backup guys from Friday were paging through computer records. Neat stacks of files were everywhere. The bogus hunt was on for the chief’s killer. I saw a big new bulletin board on the wall. It was marked Morrison. It was empty. Not much progress was being made.

[1933] We waited in the rosewood office with Finlay. Five minutes. Ten. Then we heard a knock and Baker ducked his head around the door. He grinned in at us. I saw his gold tooth again.

“Teale’s gone,” he said.

[1934] We went out into the open area. Roscoe turned on the fax machine and picked up the phone to call Florida. Finlay dialed the state police for news on abandoned rental cars. I sat down at the desk next to Roscoe’s and called Charlie Hubble. I dialed the mobile number that Joe had printed out and hidden in his shoe. I got no answer. Just an electronic sound and a recorded voice telling me the phone I was calling was switched off.

[1935] I looked across at Roscoe.

“She’s got the damn mobile switched off,” I said.

[1936] Roscoe shrugged and moved over to the fax machine. Finlay was still talking to the state police. I saw Baker hanging around on the fringe of the triangle the three of us were making. I got up and went to join Roscoe.

[1937] “Does Baker want in on this?” I asked her.

[1938] “He seems to,” she said. “Finlay’s got him acting as a kind of a lookout. Should we get him involved?”

[1939] I thought about it for a second, but shook my head.

[1940] “No,” I said. “Smaller the better, a thing like this, right?”

[1941] I sat down again at the desk I was borrowing and tried the mobile number again. Same result. Same patient electronic voice telling me it was switched off.

[1942] “Damn,” I said to myself. “Can you believe that?”

[1943] I needed to know where Hubble had spent his time for the last year and a half. Charlie might have given me some idea. The time he left home in the morning, the time he got home at night, toll receipts, restaurant bills, things like that. And she might have remembered something about Sunday or something about Pluribus. It was possible she might have come up with something useful. And I needed something useful. I needed it very badly. And she’d switched the damn phone off.

[1944] “Reacher?” Roscoe said. “I got the stuff on Sherman Stoller.”

[1945] She was holding a couple of fax pages. Densely typed.

[1946] “Great,” I said. “Let’s take a look.”

[1947] Finlay got off the phone and stepped over.

[1948] “State guys are calling back,” he said. “They may have something for us.”

[1949] “Great,” I said again. “Maybe we’re getting somewhere.”

[1950] We all went back into the rosewood office. Spread the Sherman Stoller stuff out on the desk and bent over it together. It was an arrest report from the police department in Jacksonville, Florida.

[1951] “Blind Blake was born in Jacksonville,” I said. “Did you know that?”

[1952] “Who’s Blind Blake?” Roscoe asked.

[1953] “Singer,” Finlay said.

[1954] “Guitar player, Finlay,” I said.

[1955] Sherman Stoller had been flagged down by a sector car for exceeding the speed limit on the river bridge between Jacksonville and Jacksonville Beach at a quarter to midnight on a September night, two years ago. He had been driving a small panel truck eleven miles an hour too fast. He had become extremely agitated and abusive toward the sector car crew. This had caused them to arrest him for suspected DUI. He had been printed and photographed at Jacksonville Central and both he and his vehicle had been searched. He had given an Atlanta address and stated his occupation as truck driver.

[1956] The search of his person produced a negative result. His truck was searched by hand and with dogs and produced a negative result. The truck contained nothing but a cargo of twenty new air conditioners boxed for export from Jacksonville Beach. The boxes were sealed and marked with the manufacturer’s logo, and each box was marked with a serial number.

[1957] After being Mirandized, Stoller had made one phone call. Within twenty minutes of the call, a lawyer named Perez from the respected Jacksonville firm of Zacarias Perez was in attendance, and within a further ten minutes Stoller had been released. From being flagged down to walking out with the lawyer, fifty-five minutes had elapsed.

[1958] “Interesting,” Finlay said. “The guy’s three hundred miles from home, it’s midnight, and he gets lawyered up within twenty minutes? With a partner from a respected firm? Stoller was some kind of a truck driver, that’s for sure.”

[1959] “You recognize his address?” I asked Roscoe.

[1960] She shook her head.

[1961] “Not really,” she said. “But I could find it.”

[1962] The door cracked open and Baker stuck his head in again.

[1963] “State police on the line,” he said. “Sounds like they got a car for you.”

[1964] Finlay checked his watch. Decided there was time before Teale got back.

[1965] “OK,” he said. “Punch it through here, Baker.”

[1966] Finlay picked up the phone on the big desk and listened. Scribbled some notes and grunted a thank-you. Hung the phone up and got out of his chair.

[1967] “OK,” he said. “Let’s go take a look.”

[1968] We all three filed out quickly. We needed to be well clear before Teale got back and started asking questions. Baker watched us go. Called out after us.

[1969] “What should I tell Teale?” he said.

[1970] “Tell him we traced the car,” Finlay said. “The one the crazy ex-con used to get down to Morrison’s place. Tell him we’re making some real progress, OK?”

[1971] THIS TIME FINLAY DROVE. HE WAS USING AN UNMARKED Chevy, identical to Roscoe’s issue. He bounced it out of the lot and turned south. Accelerated through the little town. The first few miles I recognized as the route down toward Yellow Springs, but then we swung off onto a track which struck out due east. It led out toward the highway and ended up in a kind of maintenance area, right below the roadway. There were piles of asphalt and tar barrels lying around. And a car. It had been rolled off the highway and it was lying on its roof. And it was burned out.

[1972] “They noticed it Friday morning,” Finlay said. “Wasn’t here Thursday, they’re sure about that. It could have been Joe’s.”

[1973] We looked it over very carefully. Wasn’t much left to see. It was totally burned out. Everything that wasn’t steel had gone. We couldn’t even tell what make it had been. By the shape, Finlay thought it had been a General Motors product, but we couldn’t tell which division. It had been a midsize sedan, and once the plastic trim has gone, you can’t tell a Buick from a Chevy from a Pontiac.

[1974] I got Finlay to support the front fender and I crawled under the upside-down hood. Looked for the number they stamp on the scuttle. I had to scrape off some scorched flakes, but I found the little aluminum strip and got most of the number. Crawled out again and recited it to Roscoe. She wrote it down.

[1975] “So what do you think?” Finlay asked.

[1976] “Could be the one,” I said. “Say he rented it Thursday evening up at the airport in Atlanta, full tank of gas. Drove it to the warehouses at the Margrave cloverleaf, then somebody drove it on down here afterward. Couple of gallons gone, maybe two and a half. Plenty left to burn.”

Finlay nodded.

[1977] “Makes sense,” he said. “But they’d have to be local guys. This is a great spot to dump a car, right? Pull onto the shoulder up there, wheels in the dirt, push the car off the edge, scramble down and torch it, then jump in with your buddy who’s already down here in his own car waiting for you, and you’re away. But only if you knew about this little maintenance track. And only a local guy would know about this little maintenance track, right?”

[1978] We left the wreck there. Drove back up to the station house. The desk sergeant was waiting for Finlay.

[1979] “Teale wants you in the office,” he said.

[1980] Finlay grunted and was heading back there, but I caught his arm.

[1981] “Keep him talking a while,” I said. “Give Roscoe a chance to phone in that number from the car.”

[1982] He nodded and carried on to the back. Roscoe and I headed over to her desk. She picked up the phone, but I stopped her.

[1983] “Give me the gun,” I whispered. “Before Teale is through with Finlay.”

[1984] She nodded and glanced around the room. Sat down and unclipped the keys from her belt. Unlocked her desk and rolled open a deep drawer. Nodded down to a shallow cardboard box. I picked it out. It was an office storage box, about two inches deep, for holding papers. The cardboard was printed with elaborate woodgrain. Someone had written a name across the top. Gray. I tucked it under my arm and nodded to Roscoe. She rolled the drawer shut and locked it again.

[1985] “Thanks,” I said. “Now make those calls, OK?”

[1986] I walked down to the entrance and levered the heavy glass door open with my back. Carried the box over to the Bentley. I set the box on the roof of the car and unlocked the door. Dumped the box on the passenger seat and got in. Pulled the box over onto my lap. Saw a brown sedan slowing up on the road about a hundred yards to the north.

[1987] Two Hispanic men in it. The same car I’d seen outside Charlie Hubble’s place the day before. The same guys. No doubt about that. Their car came to a stop about seventy-five yards from the station house. I saw it settle, like the engine had been turned off. Neither of the guys got out. They just sat there, seventy-five yards away, watching the station house parking lot. Seemed to me they were looking straight at the Bentley. Seemed to me my new friends had found me. They’d looked all morning. Now they didn’t have to look anymore. They didn’t move. Just sat there, watching. I watched them back for more than five minutes. They weren’t going to get out. I could see that. They were settled there. So I turned my attention back to the box.

[1988] It was empty apart from a box of bullets and a gun. A hell of a weapon. It was a Desert Eagle automatic. I’d used one before. They come from Israel. We used to get them in exchange for all kinds of stuff we sent over there. I picked it up. Very heavy, fourteen-inch barrel, more than a foot and a half long, front to back. I clicked out the magazine. This was the eight-shot.44 version. Takes eight.44 Magnum shells. Not what you would call a subtle weapon. The bullet weighs about twice as much as the.38 in a police revolver. It leaves the barrel going way faster than the speed of sound. It hits the target with more force than anything this side of a train wreck. Not subtle at all. Ammunition is a problem. You’ve got a choice. If you load up with a hard-nose bullet, it goes right through the guy you’re shooting and probably right on through some other guy a hundred yards away. So you use a soft-nose bullet and it blows a hole out of your guy about the size of a garbage can. Your choice.

[1989] The bullets in the box were all soft-nose. OK with me. I checked the weapon over. Brutal, but in fine condition. Everything worked. The grip was engraved with a name. Gray. Same as the file box. The dead detective, the guy before Finlay. Hanged himself last February. Must have been a gun collector. This wasn’t his service piece. No police department in the world would authorize the use of a cannon like this on the job. Altogether too heavy.

[1990] I loaded the dead detective’s big handgun with eight of his shells. Put the spares back in the box and left the box on the floor of the car. Cocked the gun and clicked the safety catch on. Cocked and locked, we used to call it. Saves you a split-second before your first shot. Saves your life, maybe. I put the gun in the Bentley’s walnut glove compartment. It was a tight fit.

[1991] Then I sat for a moment and watched the two guys in their car. They were still watching me. We looked at each other from seventy-five yards away. They were relaxed and comfortable. But they were watching me. I got out of the Bentley and locked it up again. Stepped back to the entrance and pulled the door. Glanced back toward the brown sedan. Still there. Still watching.

[1992] ROSCOE WAS AT HER DESK, TALKING ON THE PHONE. SHE waved. Looked excited. Held her hand up to tell me to wait. I watched the door to the rosewood office. Hoped Teale wouldn’t come out before she finished her call.

[1993] He came out just as she hung up. He was all red in the face. Looked mad. Started stamping around the squad room, banging his heavy stick on the floor. Glaring up at the big empty bulletin board. Finlay stuck his head out of the office and nodded me in. I shrugged at Roscoe and went to see what Finlay had to say.

[1994] “What was that all about?” I asked him.

He laughed.

[1995] “I was winding him up,” he said. “He asked what we’d been doing, looking at a car. I said we weren’t. Said we’d told Baker we weren’t going far, but he’d misheard it as we’re looking at a car.”

[1996] “Take care, Finlay,” I said. “They’re killing people. This is a big deal.”

He shrugged.

[1997] “It’s driving me crazy,” he said. “Got to have some fun, right?”

[1998] He’d survived twenty years in Boston. He might survive this.

[1999] “What’s happening with Picard?” I asked him. “You heard from him?”

[2000] “Nothing,” he said. “Just standing by.”

[2001] “No possibility he might have put a couple of guys on surveillance?” I said.

[2002] Finlay shook his head. Looked definite about it.

[2003] “No way,” he said. “Not without telling me first. Why?”

[2004] “There’s a couple of guys watching this place,” I said. “Got here about ten minutes ago. Plain brown sedan. They were at Hubble’s yesterday and around town this morning, asking after me.”

[2005] He shook his head again.

[2006] “They’re not Picard’s,” he said. “He’d have told me.”

[2007] Roscoe came in and shut the door. Held it shut with her hand like Teale might try to burst in after her.

[2008] “I called Detroit,” she said. “It was a Pontiac. Delivered four months ago. Big fleet order for a rental company. DMV is tracing the registration. I told them to get back to Picard up in Atlanta. The rental people might be able to give him the story about where it was rented. We might be getting somewhere.”

[2009] I felt I was getting closer to Joe. Like I was hearing a faint echo.

[2010] “Great,” I said to her. “Good work, Roscoe. I’m out of here. Meet you back here at six. You two stick close together, OK? Watch your backs.”

[2011] “Where are you going?” Finlay said.

[2012] “I’m going for a drive in the country,” I said.

[2013] I left them there in the office and walked back to the entrance. Pushed the door open and stepped outside. Scanned north up the road. The plain sedan was still there, seventy-five yards away. The two guys were still in it. Still watching. I walked over to the Bentley. Unlocked the door and got in. Nosed out of the parking lot and pulled out onto the county road. Wide and slow. Drove slowly past the two guys and carried on north. In the mirror I saw the plain sedan start up. Saw it pull out and turn in the road. It accelerated north and fell in behind me. Like I was towing it on a long invisible rope. I slowed, it slowed. I sped up, it sped up. Like a game.

Примечания:

1

Меня арестовали в ресторане Ино. В двенадцать часов дня. Я ел яйца всмятку и пил кофе. Поздний завтрак, еще не обед. Я насквозь промок и устал, идя несколько часов под проливным дождем. Пешком от самого шоссе до окраины городка.

2

Заведение было маленьким, но чистым и светлым. Построенное совсем недавно, оно изображало переделанный железнодорожный вагон. Узкий, вытянутый зал, с длинной стойкой вдоль одной стены и кухней, спрятанной в глубине. Вдоль противоположной стены отдельные кабинки. Вместо центральной кабинки — входная дверь.

18

Меня повели к двери. В дверь мы прошли гуськом. Сначала Бейкер. Затем парень с ружьем, пятящийся задом, все еще направляющий на меня большое черное дуло своего ружья. У него на бирке было написано: «Стивенсон». Белый мужчина, среднего роста, в хорошей физической форме. Оружие у него было похоже на обрезок водопроводной трубы. Оно было нацелено мне в живот. За мной шли полицейские из группы прикрытия и подталкивали меня в спину.

19

На улице стало еще жарче. Судя по всему, дождь шел всю ночь и большую часть утра. Теперь бесчинствовало солнце, и от вымощенной гравием дорожки шел пар. Вообще-то, в жару здесь должно было быть пыльно. Но сегодня царил ударяющий в голову замечательный аромат политой дождем мостовой, нагретой полуденным солнцем. Повернувшись лицом к солнцу, я вздохнул полной грудью, позволяя полицейским перестроиться, по одному с каждой стороны, для короткой прогулки к патрульным машинам. Стивенсон с ружьем по-прежнему замыкал шествие. Когда мы подошли к первой машине, он задержался на шаг, и Бейкер открыл заднюю дверь. Мне пригнули голову, полицейский слева аккуратно прижался к моему бедру, после чего меня запихнули в машину. Хорошие движения. В таком городке, расположенном в глуши, подобная слаженность говорит скорее об упорных тренировках, а не об обилии опыта.

20

Я оказался один на заднем сиденье. Кабина была разделена толстой стеклянной перегородкой. Передние двери были еще открыты. В машину сели Бейкер и Стивенсон. Бейкер сел за руль. Стивенсон, развернувшись, не сводил с меня глаз. Все молчали. Машина прикрытия поехала следом. Обе машины были новыми. Мы ехали плавно и бесшумно. Внутри было чисто и прохладно. На заднем сиденье никаких свидетельств отчаяния, оставленных теми, кто ездил здесь до меня.

188

— Почему вы нигде не работаете? — спросил Финлей. Я пожал плечами. Попытался объяснить.

189

— Потому что я не хочу работать, — сказал я. — Я работал тринадцать лет, и это меня никуда не привело. У меня такое ощущение, будто я попробовал делать так, как положено, но из этого ни черта не вышло. А теперь я буду делать так, как хочу сам.

190

Финлей молча смотрел на меня.

191

— У вас были неприятности в армии? — спросил он.

192

— Не больше, чем у вас в Бостоне, — ответил я.

193

Похоже, он удивился.

194

— Что вы хотите сказать?

195

— Вы проработали в Бостоне двадцать лет, — сказал я. — Вы сами мне это сказали, Финлей. Так почему вы очутились в этом забытом богом захолустье? Вы должны были выйти на пенсию, жить в свое удовольствие и ловить рыбу на мысе Код или где-нибудь еще. Что же с вами случилось?

196

— Вас это не касается, мистер Ричер, — нахмурился Финлей. — Отвечайте на мой вопрос.

Я пожал плечами.

197

— Спросите у армии.

198

— Спрошу, — заверил меня он. — В этом вы можете не сомневаться, черт побери. Вас уволили с хорошей аттестацией?

199

— А разве в противном случае я бы получил выходное пособие? — ответил вопросом на вопрос я.

200

— Почему я должен верить, что вы получили от армии хотя бы ломаный грош? — настаивал Финлей. — Вы живете как последний бродяга. Итак, с хорошей аттестацией? Да или нет?

201

— Да, — ответил я. — Естественно.

1889

Ехать до Атланты почти пятьдесят миль. Дорога заняла около часа. Автострада привела меня прямо в город. Я направился к самым высоким зданиям. Как только появились отделанные мрамором вестибюли, я вышел из машины, подошел к полицейскому на ближайшем перекрестке и спросил, где находится деловой район.

1890

По его указанию я прошел полмили пешком, после чего банки стали встречаться мне один за другим. «Санрайз Интер» располагался в отдельном здании. Большая башня из стекла и бетона, перед которой имелась площадка с фонтаном. Эта часть напоминала Милан, но подъезд, облицованный мрачным гранитом, вызывал в памяти Франкфурт или Лондон. Попытка изобразить солидный банк. В вестибюле обилие темных ковров и кожи. Секретарша за столом из красного дерева. Казалось, я попал в роскошный отель.

1891

Я спросил, в каком кабинете работает Пол Хаббл, и секретарша раскрыла справочник. Извинившись, она сказала, что работает здесь недавно, не знает меня, поэтому придется подождать, пока она получит разрешение меня пропустить. Сняв трубку телефона, секретарша заговорила тихим голосом. Затем она закрыла трубку рукой.

— Могу я узнать цель вашего визита?

— Я друг мистера Хаббла.

1892

Снова поговорив по телефону, секретарша предложила пройти к лифту. Мне предстояло подняться на семнадцатый этаж. Войдя в кабину, я нажал кнопку. Стоял и ждал, когда меня поднимут наверх.

1893

Семнадцатый этаж напоминал скорее клуб. Ковры, деревянные панели на стенах, приятный полумрак. Обилие сверкающего антиквариата и старинных полотен. Я направился вперед, но открылась дверь, и мне навстречу шагнул мужчина в костюме. Он пожал мне руку и предложил вернуться в небольшую приемную. Представился каким-то управляющим. Мы сели.

1894

— Итак, чем могу вам помочь? — спросил мужчина.

— Я ищу Пола Хаббла, — сказал я.

— Могу я поинтересоваться, зачем?

1895

— Мы с ним старые друзья, — сказал я. — Пол как-то говорил, что работает здесь, и я решил заглянуть к нему. Я здесь проездом.

Мужчина в костюме кивнул. Опустил взгляд.

1896

— Видите ли, все дело в том, — сказал он, — что мистер Хаббл здесь больше не работает. К сожалению, мы были вынуждены уволить его полтора года назад.

1897

Я тупо кивнул. И стал ждать, сидя в этом маленьком кабинете и глядя на мужчину в костюме. Надеясь, что немного молчания сможет его разговорить. Если я начну задавать вопросы, он, скорее всего, замкнется. Станет скрытным, как это свойственно юристам и банкирам. Но я видел, что он любит поболтать, как и многие управляющие. Дай им возможность, они постараются всеми силами пустить тебе пыль в глаза. Поэтому я сидел неподвижно и ждал. Наконец мужчина в костюме начал извиняться передо мной, поскольку я был другом Хаббла.

1898

— Понимаете, он был ни в чем не виноват, — сказал он. — Мистер Хаббл великолепно справлялся со своей работой, но мы просто ушли из этой сферы деятельности. Стратегическое решение, очень неприятные последствия для тех, кого это коснулось, но таков бизнес.

Я кивнул с таким видом, будто что-то понял.

1899

— Видите ли, я уже довольно давно не общался с Полом, — сказал я. — И я не совсем в курсе, чем именно он здесь занимался.

1900

Я улыбнулся. Постарался изобразить дружелюбие и неведение. В банке для этого особых усилий не требуется. Я одарил мужчину в костюме своим самым обаятельным взглядом. Гарантированный прием разговорить болтливого человека. Я уже не раз добивался этим успеха.

1901

— Мистер Хаббл занимался розничным оборотом, — сказал управляющий. — Мы закрыли это направление.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Розничным оборотом?

1902

— Прямыми расчетами. Понимаете, наличностью, чеками, векселями, частными лицами.

1903

— И вы закрыли это направление? Почему?

1904

— Слишком дорого, — объяснил он. — Большие накладные расходы, маленькая прибыль. Увы.

1905

— Пол занимался именно этим?

Управляющий кивнул.

1906

— Мистер Хаббл занимался наличностью, — сказал он. — Это очень важная работа. И он с ней справлялся великолепно.

1907

— В чем именно состояла его работа?

1908

Управляющий не знал, как мне объяснить. Не знал, с чего начать. Он начинал говорить пару раз, но оба раза умолкал.

1909

— Вы понимаете, что такое наличные деньги? — наконец сказал он.

1910

— У меня есть сколько-то, — сказал я. — Но я не уверен, понимаю ли я, что это такое.

1911

Встав, управляющий махнул рукой, приглашая меня подойти к окну. С высоты семнадцатого этажа мы посмотрели на прохожих, идущих по улице. Управляющий указал на мужчину в костюме, идущего по тротуару.

1912

— Возьмем, к примеру, этого господина, — сказал он. — Попробуем сделать кое-какие предположения, хорошо? Вероятно, живет в своем доме в пригороде, имеет домик для отдыха, две закладные, две машины, полдюжины различных фондов, пенсионное обеспечение, играет на бирже, дети учатся в престижном колледже, пять-шесть кредитных карточек, дисконтные карточки, дебетовые карточки. Скажем, всего около полумиллиона, хорошо?

— Хорошо, — согласился я.

1913

— Но сколько у него при себе наличности? — спросил управляющий.

— Понятия не имею.

1914

— Долларов пятьдесят. Пятьдесят долларов в кожаном бумажнике стоимостью сто пятьдесят долларов.

1915

Я недоуменно посмотрел на него, не понимая, к чему он клонит. Он не терял терпения. Решил зайти с другой стороны.

1916

— Экономика Соединенных Штатов огромная. Совокупные доходы и совокупные обязательства исчисляются невероятно большими суммами. Триллионы долларов. Но большая часть не представлена в конкретных банкнотах. Этот господин имеет полмиллиона долларов, из которых лишь пятьдесят имеются в наличных купюрах. Все остальное на бумаге или в памяти компьютера. Я веду все к тому, что на самом деле наличных денег очень немного. Всего в Соединенных Штатах около ста тридцати миллиардов наличных долларов.

1917

Я снова пожал плечами.

— По-моему, этого более чем достаточно.

Управляющий смерил меня строгим взглядом.

1918

— Но сколько у нас в стране жителей? — спросил он. — Почти триста миллионов. То есть, на каждого жителя приходится всего около четырехсот пятидесяти наличных долларов. Вот проблема, с которой изо дня в день сталкиваются банки, занимающиеся розничным оборотом. Четыреста пятьдесят долларов — очень скромная сумма, но если все жители страны захотят взять по четыреста пятьдесят долларов, наличность в банках иссякнет в мгновение ока.

1919

Остановившись, управляющий посмотрел на меня. Я кивнул.

— Хорошо. Это я понял.

1920

— А наличность в основном сосредоточена не в банках, — продолжал он. — Она в Лас-Вегасе или на скачках. Сосредоточена в так называемых «областях концентрации наличности». Хорошему специалисту по наличности, а мистер Хаббл был одним из лучших в своем деле, приходится вести постоянную борьбу за пополнение запасов бумажных долларов. Он должен их искать. Он должен знать, где их искать. Он должен буквально их вынюхивать. Это очень непросто. В конце концов, именно поэтому данный род деятельности оказался для нас слишком хлопотным. Именно поэтому мы и ушли из этой сферы. Мы держались сколько могли, но были вынуждены свернуть розничный оборот. И нам пришлось уволить мистера Хаббла. Мы сделали это с тяжелым сердцем.

1921

— Вы не имеете понятия, где он работает сейчас? — спросил я.

Управляющий покачал головой.

— Боюсь, я ничем не могу вам помочь.

— Но должен же он где-нибудь работать? — настаивал я.

Он снова покачал головой.

1922

— Как профессионал он выпал из поля зрения. В банковском деле мистер Хаббл больше не работает, это я заявляю с полной уверенностью. Его членство в финансовой гильдии автоматически прекратилось, а запросов насчет рекомендаций мы не получали. Извините, но я ничем не могу вам помочь. Если бы мистер Хаббл работал в банковской сфере, мне обязательно было бы об этом известно, уверяю вас. Должно быть, он переключился на что-то совершенно другое.

1923

Я пожал плечами. След Хаббла был холодным как лед, и разговор с управляющим был окончен. Об этом красноречиво говорил язык его жестов. Он подался вперед, готовый встать и уйти. Я поднялся с места. Поблагодарил его за то, что он потратил на меня время. Пожал ему руку. Прошел через антикварный полумрак к лифту. Нажал кнопку первого этажа и вышел на пасмурную улицу.

1924

Мои предположения оказались в корне неверны. Я считал Хаббла банкиром, занимающимся честным делом. Быть может, закрывающим глаза на какие-то махинации, быть может, частично замешанным в них. Например, он мог вписывать в какую-то бумагу дутые цифры, так как ему выкрутили руки. Я видел его зараженным гнилью, соучастником, но не центральным персонажем. Но Хаббл не был банкиром. Не был уже полтора года. Он был преступником. Это стало его основным местом работы. Он находился в самой гуще махинации. В самом центре. А вовсе не на периферии.

1925

Я сразу вернулся в полицейский участок Маргрейва. Поставил машину на стоянку и отправился искать Роско. В дежурном помещении маячил Тил, но сержант, подмигнув, указал кивком на комнату архива. Роско была там. Она выглядела очень уставшей. В руках у нее была стопка старых папок.

1926

— Привет, Ричер, — улыбнулась она. — Приехал, чтобы спасти меня от всего этого?

— Что нового? — спросил я.

1927

Роско бросила стоику на стол. Стряхнула с себя пыль и откинула волосы назад. Взглянула на дверь.

1928

— Два момента, — сказала она. — Через десять минут Тил уходит на совещание совета фонда. Как только за ним закроется дверь, я получу факс из Флориды. И мы ждем звонка от полиции штата по поводу брошенных машин.

1929

— Где пистолет, что ты приготовила для меня? — спросил я.

1930

Роско замялась. Прикусила губу. Она вспомнила, почему мне нужно оружие.

1931

— В коробке, — сказала она. — У меня на столе. Надо подождать до тех пор, пока Тил не уйдет. И не открывай ее здесь, хорошо? Об этом никто не знает.

1932

Выйдя из архива, мы прошли в кабинет. В дежурном помещении было тихо. Два полицейских, обеспечивавших прикрытие в пятницу, листали компьютерные распечатки. Повсюду аккуратные стопки папок. Напряженные поиски убийцы начальника полиции. Я заметил на стене новую доску объявлений. Она была подписана: «Моррисон». На ней ничего не было. Пока что никакого прогресса.

1933

Мы присоединились к Финлею и стали ждать. Пять минут. Десять. Наконец послышался стук в дверь, и в кабинет заглянул Бейкер. Улыбнулся. Я снова увидел его золотой зуб.

— Тил ушел, — сказал Бейкер.

1934

Мы вышли в дежурное помещение. Роско включила факс п сняла трубку, чтобы позвонить во Флориду. Финлей связался с полицией штата, выясняя сведения о брошенных машинах. Я сел за стол Роско и позвонил Чарли Хаббл. Я набрал номер сотового телефона, который Джо спрятал в своем ботинке. Мне никто не ответил. Только гудок и записанный на магнитофон голос, сообщающий, что абонент недоступен.

1935

Я повернулся к Роско.

— Черт побери, она отключила сотовый, — сказал я.

1936

Пожав плечами, Роско занялась факсом. Финлей продолжал говорить с полицией штата. Бейкер мотался по периметру треугольника, образованного нами троими. Встав, я подошел к Роско.

1937

— Бейкер тоже хочет участвовать? — вполголоса спросил я.

1938

— Похоже на то, — ответила она. — Финлей сделал из него часового. Как ты думаешь, рассказать ему, что к чему?

1939

Подумав, я покачал головой.

1940

— Нет. В таких делах, чем меньше народу, тем лучше.

1941

Вернувшись за стол Роско, я снова набрал номер сотового телефона. Тот же результат. Тот же терпеливый электронный голос, объясняющий, что абонент недоступен.

1942

— Проклятье! — выругался я. — Разве можно в это поверить?

1943

Мне необходимо было узнать, где Хаббл проводил время последние полтора года. Чарли могла подбросить какую-нибудь мысль. Когда он уходил по утрам на работу, когда вечерами возвращался домой, в каких ресторанах обедал, какие счета оплачивал. Кроме того, возможно, она вспомнила что-либо насчет следующего воскресенья или «pluribus». Или еще что-нибудь полезное. А мне требовалось что-нибудь полезное. Очень требовалось. А Чарли, черт возьми, выключила свой телефон.

1944

— Ричер! — окликнула меня Роско. — Я получила сведения о Шермане Столлере.

1945

Она держала в руках две странички из факса, покрытые плотным мелким шрифтом.

1946

— Замечательно, — сказал я. — Давай посмотрим.

1947

Положив трубку, Финлей подошел к нам.

1948

— Ребята из штата обещали перезвонить, — сказал он. — Быть может, у них что-нибудь найдется для нас.

1949

— Замечательно, — повторил я. — Будем надеяться, это поможет нам сдвинуться с места.

1950

Мы втроем вернулись в кабинет. Разложили на столе данные по Шерману Столлеру и склонились над ними. Это был рапорт о задержании из полицейского управления Джексонвилля, штат Флорида.

1951

— Слепой Блейк родился в Джексонвилле, — заметил я. — Вы это знали?

1952

— Кто такой Слепой Блейк? — спросила Роско.

1953

— Певец, — ответил Финлей.

1954

— Гитарист, Финлей, — поправил я.

1955

Шермана Столлера остановила патрульная машина за превышение скорости на мосту между Джексонвиллем и Джексонвилль-Бичем без четверти двенадцать ночи, два года назад, в сентябре. Он ехал на небольшом грузовике на одиннадцать миль быстрее допустимого. Столлер отнесся к задержанию очень возбужденно и пытался оказать сопротивление экипажу патрульной машины. Это стало причиной его ареста по подозрению в управлении транспортным средством в состоянии опьянения. В центральном управлении полиции Джексонвилля у Столлера сняли отпечатки пальцев и сфотографировали. В качестве своего постоянного места жительства он назвал адрес в Атланте.

1956

Личный обыск дал отрицательные результаты. Машина была обыскана вручную и с помощью служебной собаки, также с отрицательным результатом. Груз состоял из двадцати новых кондиционеров, предназначенных для отправки за рубеж через порт в Джексонвилль-Биче. Все коробки были запечатаны и помечены клеймом фирмы-изготовителя; на каждой имелся серийный номер продукции.

1957

После того, как Столлеру были зачитаны права Миранды, он сделал один телефонный звонок. Через двадцать минут после звонка в полицию прибыл адвокат по фамилии Перес из уважаемой джексонвилльской конторы «Захария Перес», и еще через десять минут Столлер был отпущен на свободу. Всего с момента задержания до того, как он в сопровождении адвоката вышел из полицейского участка, прошло пятьдесят пять минут.

1958

— Очень интересно, — сказал Финлей. — Этот тип находится в трехстах милях от дома, на дворе полночь, и через двадцать минут к нему прибегает адвокат? Причем не кто-нибудь, а партнер уважаемой конторы? Столлер был далеко не простым водителем грузовика, это точно.

1959

— Адрес его тебе знаком? — спросил я у Роско.

1960

Она покачала головой.

1961

— Нет, но я могу поискать.

1962

Дверь со скрипом приоткрылась, и снова показалась голова Бейкера.

1963

— На связи полиция штата, — сказал он. — Похоже, вашу машину нашли.

1964

Финлей взглянул на часы. Решил, что до возвращения Тила время еще есть.

1965

— Хорошо. Бейкер, переключи звонок сюда.

1966

Сняв трубку, Финлей стал слушать. Записал кое-что на листке, пробормотал слова благодарности. Положил трубку и встал.

1967

— Что ж, давайте съездим и посмотрим.

1968

Мы быстро вышли из здания. Нам нужно было уехать отсюда до того, как Тил вернется и начнет задавать вопросы. Бейкер проводил нас взглядом. Крикнул нам вдогонку:

1969

— Что сказать Тилу?

1970

— Скажи, мы нашли машину, — ответил Финлей. — Ту, на которой сумасшедший уголовник приезжал к Моррисонам. Передай, в деле наметился прогресс.

1971

На этот раз за руль сел Финлей. У него тоже был «Шевроле» без опознавательных знаков, абсолютно такой же, как у Роско. Выехав со стоянки, он повернул на юг и на большой скорости пронесся через городок. Первые несколько миль были мне знакомы как шоссе на Йеллоу-Спрингс, но затем мы свернули на ответвление, отходящее строго на восток. Оно вело в сторону автострады и заканчивалось маленькой площадкой. Груды затвердевшего асфальта, бочки из-под битума. И машина. Она скатилась с откоса и лежала на крыше. Сгоревшая.

1972

— Ее обнаружили в пятницу утром, — сказал Финлей. — В четверг машины не было, в этом ребята уверены. Возможно, именно на ней приехал Джо.

1973

Мы тщательно осмотрели машину. Впрочем, смотреть особенно было не на что. Машина выгорела дотла. От всего, что было не из железа, остался только пепел. Невозможно было даже определить модель. По форме Финлей предположил, что это машина концерна «Дженерал Моторс», но какой именно марки, сказать было нельзя. Седан средних размеров, но после того, как пластмассовая облицовка исчезла, «Бьюик» не отличишь от «Шевроле» или «Понтиака».

1974

Попросив Финлея подержать передний бампер, я забрался под капот. Стал искать заводской номер кузова. Мне пришлось соскоблить слой копоти, но я нашел маленькую алюминиевую табличку, и прочитал почти все знаки. Выполз из-под машины и повторил номер Роско. Она его записала.

1975

— Что ты думаешь? — спросил Финлей.

1976

— Может быть, это та самая машина, — сказал я. — Скажем, Джо взял ее напрокат в четверг вечером в аэропорту Атланты с полным баком. Приехал к складам у развилки на Маргрейв, потом кто-то перегнал машину сюда. Всего было израсходовано два — два с половиной галлона бензина. Осталось достаточно для того, чтобы спалить ее дотла.

Финлей кивнул.

1977

— Разумно. Но это могли сделать только местные. Для того, чтобы бросить машину, места лучше не придумаешь, верно? Подогнать машину к откосу, столкнуть ее вниз, потом спуститься и поднести зажигалку, затем поспешить к своему дружку, который ждет в своей машине. Но только если знаешь об этой площадке. А об этой маленькой площадке знают только местные жители, так?

1978

Мы вернулись в полицейский участок. Финлея встретил сержант.

1979

— Тил ждет тебя у себя в кабинете, — сказал он.

1980

Проворчав что-то себе под нос, Финлей направился туда, но я поймал его за руку.

1981

— Задержи его, — сказал я. — Пусть Роско позвонит в Детройт и попытается по номеру кузова узнать, что это была за машина.

1982

Кивнув, Финлей ушел. Мы с Роско направились к ее столу. Она потянулась к телефону, но я ее остановил.

1983

— Дай мне пистолет, — шепнул я. — Пока Тил занят с Финлеем.

1984

Кивнув, Роско оглянулась вокруг. Села и отстегнула связку ключей от ремня. Отперла свой письменный стол и выдвинула глубокий ящик. Кивнула на небольшую картонную коробку. Я достал коробку. Это была коробка из-под бумаги, глубиной около двух дюймов. Картон был покрыт затейливым узором. Кто-то вывел на нем фамилию: «Грей». Сунув коробку под мышку, я кивнул Роско. Задвинув ящик, она заперла стол.

1985

— Спасибо, — сказал я. — А теперь можешь звонить.

1986

Подойдя к выходу, я толкнул спиной тяжелую стеклянную дверь. Подошел к «Бентли». Положил коробку на крышу машины и отпер дверь. Бросил коробку на сиденье и сел за руль. Положил коробку на колени. Увидел на шоссе коричневый седан, начавший сбавлять скорость в ста ярдах от развилки.

1987

В нем два мексиканца. Та самая машина, которую я вчера видел у дома Чарли Хаббл. Те же двое внутри. Сомнений быть не могло. Машина остановилась в семидесяти пяти ярдах от здания участка. Плавно застыла, словно у нее заглушили двигатель. Из машины никто не вышел. Мексиканцы сидели и смотрели на стоянку перед полицейским участком. Мне показалось, они смотрят прямо на «Бентли». Похоже, мои новые друзья наконец меня нашли. Они искали меня все утро. Но больше им искать нечего. Они не двигались. Сидели в машине и смотрели на меня. Я минут пять смотрел на них. Они не собирались выходить из машины. Я это понял. Судя по всему, поселились здесь. Поэтому я переключил свое внимание на коробку.

1988

Она была пуста, если не считать коробки патронов и пистолета. И какого — чертовски хорошего! Это был автоматический пистолет «Дезерт Игл». Мне уже приходилось таким пользоваться. Их производят в Израиле. В армии мы выменивали такие на то, чем нас снабжали. Я взял пистолет. Очень тяжелый, ствол четырнадцать дюймов, общая длина более полутора футов. Я достал обойму. Это была восьмизарядная модификация под патрон 44-го калибра. Восемь патронов «Магнум». Такое оружие никак не назовешь тихим и незаметным. Пуля весит вдвое больше, чем у полицейского револьвера 38-го калибра. Она покидает ствол со сверхзвуковой скоростью. Ударяет в цель с энергией, уступающей только столкновению с поездом. Совсем не тихое оружие. Проблема с выбором боеприпасов. Если использовать пулю с твердым наконечником, она пробьет насквозь того, в кого ты стрелял, а также, вероятно, еще и того, кто стоит за ним в ста ярдах. Но можно использовать пулю с мягким наконечником, которая, выходя из тела, вырывает кусок размером с мусорное ведро. Выбор за стрелком.

1989

Все пули в коробке были с мягкими наконечниками. Я ничего не имел против. Я проверил оружие. Оно было в идеальном состоянии. Все работало. На рукоятке выгравирована фамилия. «Грей». Та же самая, что и на коробке. Умерший следователь, предшественник Финлея. Повесился в феврале. Должно быть, собирал оружие. Это не был его табельный пистолет. Ни одна полиция в мире не разрешит использовать на работе подобную пушку. К тому же, слишком тяжелую.

1990

Я зарядил огромный пистолет покойного следователя восемью патронами. Остальные оставил в коробке, а коробку бросил на пол машины. Дослал патрон в патронник и поставил пистолет на предохранитель. Как мы говорили в армии, оружие «готовое и запертое». Позволяет сберечь решающую долю секунды перед выстрелом. Возможно, спасти жизнь. Я убрал пистолет в отделанный ореховым деревом бардачок «Бентли». Он поместился с трудом.

1991

Затем я посмотрел на двоих мексиканцев. Они по-прежнему сидели в машине и следили за мной. Мы переглянулись, разделенные семьюдесятью пятью ярдами. Мексиканцы сидели расслабившись, уютно развалившись на сиденьях. Но не спускали с меня глаз. Выйдя из «Бентли», я запер машину. Поднялся по ступеням и потянул дверь. Оглянулся на коричневый седан. Мексиканцы не двинулись с места, продолжая следить за мной.

1992

Роско сидела за своим столом, разговаривая по телефону. Она махнула рукой. Возбужденно. Подняла руку, предлагая мне подождать. Я следил за дверью в кабинет, моля бога о том, чтобы Тил вернулся не раньше, чем Роско закончит разговор.

1993

Мэр появился в тот самый момент, когда она положила трубку. У него было побагровевшее лицо. Он был чем-то взбешен. Принялся расхаживать по дежурному помещению, громко стуча по полу тяжелой палкой. С раздражением взглянул на пустую доску. Высунувшись из своего кабинета, Финлей кивнул мне, приглашая зайти. Поймав взгляд Роско, я пожал плечами и пошел узнать, что случилось.

1994

— Что у вас произошло? — спросил я.

Финлей рассмеялся.

1995

— Я довел его до белого каления. Тил спросил, какую машину мы искали. Я ответил, что ничего мы не искали. Мы сказали Бейкеру, что поедем перекусить на моей машине. Он не расслышал, и решил, что мы едем искать какую-то машину.

1996

— Берегись, Финлей, — сказал я. — Эти люди готовы пойти на все. Игра идет по-крупному.

Он пожал плечами.

1997

— Иначе я сойду с ума. Должны же у меня быть свои маленькие радости, правда?

1998

Финлей остался жив, прослужив двадцать лет в Бостоне. Возможно, он переживет и это.

1999

— Что слышно от Пикарда? — спросил я. — Вы с ним связывались?

2000

— Ничего. Он пока выжидает.

2001

— Как ты думаешь, он мог прислать сюда двоих людей? Наблюдать за происходящим?

2002

Финлей уверенно покачал головой.

2003

— Об этом не может быть и речи. Сначала он обязательно предупредил бы меня. А что?

2004

— За участком следят двое, — сказал я. — Приехали минут десять назад. В простом коричневом седане. Вчера они были у дома Хаббла, а сегодня катались по городу, расспрашивая обо мне.

2005

Финлей снова покачал головой.

2006

— Это не люди Пикарда. Он обязательно предупредил бы меня.

2007

Роско вошла в кабинет и закрыла за собой дверь. Оставила руку на ручке, словно Тил мог ворваться следом за ней.

2008

— Я дозвонилась в Детройт, — сказала Роско. — Это был «Понтиак». Доставленный четыре месяца назад. Крупный заказ для фирмы проката. В Детройте обещали проследить путь этой машины. Я попросила сообщить ответ Пикарду в Атланту. Быть может, в фирме проката смогут сказать, кто и где взял эту машину. Возможно, это нам как-то поможет.

2009

Мне показалось, что Джо стал чуть ближе. Как будто я услышал слабое эхо.

2010

— Замечательно, — сказал я. — Отличная работа, Роско. Сейчас я уезжаю. Встретимся в шесть вечера. А вы держитесь вместе, хорошо? Приглядывайте друг за другом.

2011

— Куда ты направляешься? — спросил Финлей.

2012

— Собираюсь прокатиться за город.

2013

Я вышел из кабинета. Толкнул дверь. Посмотрел на дорогу. Коричневый седан был на месте, в семидесяти пяти ярдах. В нем по-прежнему сидели двое. Смотрели на меня. Я подошел к «Бентли». Открыл дверь и сел за руль. Выехал со стоянки и свернул на шоссе. Не спеша, спокойно. Медленно проехал мимо седана и направился на север. В зеркало я увидел, что седан тронулся с места, развернулся и поехал за мной. Набрал скорость и пристроился следом за «Бентли». Как будто я тащил его на длинной невидимой веревке. Я сбрасывал скорость, и седан сбрасывал скорость. Я прибавлял скорость, и седан прибавлял. Как будто мы играли в какую-то игру.