[1] CHAPTER ONE.

THE WRONG DOOR

[2] This is a story about something that happened long ago when your grandfather was a child. It is a very important story because it shows how all the comings and goings between our own world and the land of Narnia first began.

[3] In those days Mr Sherlock Holmes was still living in Baker Street and the Bastables were looking for treasure in the Lewisham Road. In those days, if you were a boy you had to wear a stiff Eton collar every day, and schools were usually nastier than now. But meals were nicer; and as for sweets, I won’t tell you how cheap and good they were, because it would only make your mouth water in vain. And in those days there lived in London a girl called Polly Plummer.

[4] She lived in one of a long row of houses which were all joined together. One morning she was out in the back garden when a boy scrambled up from the garden next door and put his face over the wall. Polly was very surprised because up till now there had never been any children in that house, but only Mr Ketterley and Miss Ketterley, a brother and sister, old bachelor and old maid, living together. So she looked up, full of curiosity. The face of the strange boy was very grubby. It could hardly have been grubbier if he had first rubbed his hands in the earth, and then had a good cry, and then dried his face with his hands. As a matter of fact, this was very nearly what he had been doing.

[5] “Hullo,” said Polly.

[6] “Hullo,” said the boy. “What’s your name?”

[7] “Polly,” said Polly. “What’s yours?”

[8] “Digory,” said the boy.

[9] “I say, what a funny name!” said Polly.

[10] “It isn’t half so funny as Polly,” said Digory.

[11] “Yes it is,” said Polly.

[12] “No, it isn’t,” said Digory.

[13] “At any rate I do wash my face,” said Polly, “Which is what you need to do; especially after—” and then she stopped. She had been going to say “After you’ve been blubbing,” but she thought that wouldn’t be polite.

[14] “Alright, I have then,” said Digory in a much louder voice, like a boy who was so miserable that he didn’t care who knew he had been crying. “And so would you,” he went on, “if you’d lived all your life in the country and had a pony, and a river at the bottom of the garden, and then been brought to live in a beastly Hole like this.”

[15] “London isn’t a Hole,” said Polly indignantly. But the boy was too wound up to take any notice of her, and he went on “And if your father was away in India—and you had to come and live with an Aunt and an Uncle who’s mad (who would like that?)—and if the reason was that they were looking after your Mother—and if your Mother was ill and was going to—going to—die.” Then his face went the wrong sort of shape as it does if you’re trying to keep back your tears.

[16] “I didn’t know. I’m sorry,” said Polly humbly. And then, because she hardly knew what to say, and also to turn Digory’s mind to cheerful subjects, she asked:

[17] “Is Mr Ketterley really mad?”

[18] “Well either he’s mad,” said Digory, “or there’s some other mystery. He has a study on the top floor and Aunt Letty says I must never go up there. Well, that looks fishy to begin with. And then there’s another thing. Whenever he tries to say anything to me at meal times—he never even tries to talk to her—she always shuts him up. She says, “Don’t worry the boy, Andrew” or “I’m sure Digory doesn’t want to hear about that” or else “Now, Digory, wouldn’t you like to go out and play in the garden?”

[19] “What sort of things does he try to say?”

[20] “I don’t know. He never gets far enough. But there’s more than that. One night—it was last night in fact—as I was going past the foot of the attic-stairs on my way to bed (and I don’t much care for going past them either) I’m sure I heard a yell.”

[21] “Perhaps he keeps a mad wife shut up there.”

[22] “Yes, I’ve thought of that.”

[23] “Or perhaps he’s a coiner.”

[24] “Or he might have been a pirate, like the man at the beginning of Treasure Island, and be always hiding from his old shipmates.”

[25] “How exciting!” said Polly, “I never knew your house was so interesting.”

[26] “You may think it interesting,” said Digory. “But you wouldn’t like it if you had to sleep there. How would you like to lie awake listening for Uncle Andrew’s step to come creeping along the passage to your room? And he has such awful eyes.”

[27] That was how Polly and Digory got to know one another: and as it was just the beginning of the summer holidays and neither of them was going to the sea that year, they met nearly every day.

[28] Their adventures began chiefly because it was one of the wettest and coldest summers there had been for years. That drove them to do indoor things: you might say, indoor exploration. It is wonderful how much exploring you can do with a stump of candle in a big house, or in a row of houses.

[29] Polly had discovered long ago that if you opened a certain little door in the box-room attic of her house you would find the cistern and a dark place behind it which you could get into by a little careful climbing. The dark place was like a long tunnel with brick wall on one side and sloping roof on the other. In the roof there were little chunks of light between the slates.

[30] There was no floor in this tunnel: you had to step from rafter to rafter, and between them there was only plaster. If you stepped on this you would find yourself falling through the ceiling of the room below.

[31] Polly had used the bit of the tunnel just beside the cistern as a smugglers’ cave. She had brought up bits of old packing cases and the seats of broken kitchen chairs, and things of that sort, and spread them across from rafter to rafter so as to make a bit of floor. Here she kept a cash-box containing various treasures, and a story she was writing and usually a few apples. She had often drunk a quiet bottle of ginger-beer in there: the old bottles made it look more like a smugglers’ cave.

[32] Digory quite liked the cave (she wouldn’t let him see the story) but he was more interested in exploring.

[33] “Look here,” he said. “How long does this tunnel go on for? I mean, does it stop where your house ends?”

[34] “No,” said Polly. “The walls don’t go out to the roof. It goes on. I don’t know how far.”

[35] “Then we could get the length of the whole row of houses.”

[36] “So we could,” said Polly, “And oh, I say!”

[37] “What?”

[38] “We could get into the other houses.”

[39] “Yes, and get taken up for burglars! No thanks.”

[40] “Don’t be so jolly clever. I was thinking of the house beyond yours.” ,

[41] “What about it?”

[42] “Why, it’s the empty one. Daddy says it’s always been empty since we came here.”

[43] “I suppose we ought to have a look at it then,” said Digory. He was a good deal more excited than you’d have thought from the way he spoke. For of course he was thinking, just as you would have been, of all the reasons why the house might have been empty so long. So was Polly. Neither of them said the word “haunted”. And both felt that once the thing had been suggested, it would be feeble not to do it.

[44] “Shall we go and try it now?” said Digory.

[45] “Alright,” said Polly.

[46] “Don’t if you’d rather not,” said Digory.

[47] “I’m game if you are,” said she.

[48] “How are we to know we’re in the next house but one?”

[49] They decided they would have to go out into the boxroom and walk across it taking steps as long as the steps from one rafter to the next. That would give them an idea of how many rafters went to a room.

[50] Then they would allow about four more for the passage between the two attics in Polly’s house, and then the same number for the maid’s bedroom as for the box-room. That would give them the length of the house.

[51] When they had done that distance twice they would be at the end of Digory’s house; any door they came to after that would let them into an attic of the empty house.

[52] “But I don’t expect it’s really empty at all,” said Digory.

[53] “What do you expect?”

[54] “I expect someone lives there in secret, only coming in and out at night, with a dark lantern. We shall probably discover a gang of desperate criminals and get a reward. It’s all rot to say a house would be empty all those years unless there was some mystery.”

[55] “Daddy thought it must be the drains,” said Polly.

[56] “Pooh! Grown-ups are always thinking of uninteresting explanations,” said Digory. Now that they were talking by daylight in the attic instead of by candlelight in the Smugglers’ Cave it seemed much less likely that the empty house would be haunted.

[57] When they had measured the attic they had to get a pencil and do a sum. They both got different answers to it at first, and even when they agreed I am not sure they got it right. They were in a hurry to start on the exploration.

[58] “We mustn’t make a sound,” said Polly as they climbed in again behind the cistern. Because it was such an important occasion they took a candle each (Polly had a good store of them in her cave).

[59] It was very dark and dusty and draughty and they stepped from rafter to rafter without a word except when they whispered to one another, “We’re opposite your attic now” or “this must be halfway through our house”.

[60] And neither of them stumbled and the candles didn’t go out, and at last they came where they could see a little door in the brick wall on their right. There was no bolt or handle on this side of it, of course, for the door had been made for getting in, not for getting out; but there was a catch (as there often is on the inside of a cupboard door) which they felt sure they would be able to turn.

[61] “Shall I?” said Digory.

[62] “I’m game if you are,” said Polly, just as she had said before.

[63] Both felt that it was becoming very serious, but neither would draw back. Digory pushed round the catch with some difficultly. The door swung open and the sudden daylight made them blink. Then, with a great shock, they saw that they were looking, not into a deserted attic, but into a furnished room. But it seemed empty enough. It was dead silent. Polly’s curiosity got the better of her. She blew out her candle and stepped out into the strange room, making no more noise than a mouse.

[64] It was shaped, of course, like an attic, but furnished as a sitting-room. Every bit of the walls was lined with shelves and every bit of the shelves was full of books. A fire was burning in the grate (you remember that it was a very cold wet summer that year) and in front of the fire-place with its back towards them was a high-backed armchair. Between the chair and Polly, and filling most of the middle of the room, was a big table piled with all sorts of things printed books, and books of the sort you write in, and ink bottles and pens and sealing-wax and a microscope. But what she noticed first was a bright red wooden tray with a number of rings on it. They were in pairs—a yellow one and a green one together, then a little space, and then another yellow one and another green one. They were no bigger than ordinary rings, and no one could help noticing them because they were so bright. They were the most beautiful shiny little things you can imagine. If Polly had been a very little younger she would have wanted to put one in her mouth.

[65] The room was so quiet that you noticed the ticking of the clock at once. And yet, as she now found, it was not absolutely quiet either. There was a faint—a very, very faint—humming sound. If Hoovers had been invented in those days Polly would have thought it was the sound of a Hoover being worked a long way off—several rooms away and several floors below. But it was a nicer sound than that, a more musical tone: only so faint that you could hardly hear it.

[66] “It’s alright; there’s no one here,” said Polly over her shoulder to Digory. She was speaking above a whisper now. And Digory came out, blinking and looking extremely dirty—as indeed Polly was too.

[67] “This is no good,” he said. “It’s not an empty house at all. We’d better bunk before anyone comes.”

[68] “What do you think those are?” said Polly, pointing at the coloured rings.’

[69] “Oh come on,” said Digory. “The sooner-“

[70] He never finished what he was going to say for at that moment something happened. The high-backed chair in front of the fire moved suddenly and there rose up out of it—like a pantomime demon coming up out of a trapdoor the alarming form of Uncle Andrew. They were not in the empty house at all; they were in Digory’s house and in the forbidden study! Both children said “O-o-oh” and realized their terrible mistake. They felt they ought to have known all along that they hadn’t gone nearly far enough.

[71] Uncle Andrew was tall and very thin. He had a long clean-shaven face with a sharply-pointed nose and extremely bright eyes and a great tousled mop of grey hair.

Digory was quite speechless, for Uncle Andrew looked a thousand times more alarming than he had ever looked before.

[72] Polly was not so frightened yet; but she soon was. For the very first thing Uncle Andrew did was to walk across to the door of the room, shut it, and turn the key in the lock. Then he turned round, fixed the children with his bright eyes, and smiled, showing all his teeth.

[73] “There!” he said. “Now my fool of a sister can’t get at you!”

[74] It was dreadfully unlike anything a grown-up would be expected to do. Polly’s heart came into her mouth, and she and Digory started backing towards the little door they had come in by. Uncle Andrew was too quick for them. He got behind them and shut that door too and stood in front of it. Then he rubbed his hands and made his knuckles crack. He had very long, beautifully white, fingers.

[75] “I am delighted to see you,” he said. “Two children are just what I wanted.”

[76] “Please, Mr Ketterley,” said Polly. “It’s nearly my dinner time and I’ve got to go home. Will you let us out, please?”

[77] “Not just yet,” said Uncle Andrew. “This is too good an opportunity to miss. I wanted two children. You see, I’m in the middle of a great experiment. I’ve tried it on a guinea-pig and it seemed to work. But then a guinea-pig can’t tell you anything. And you can’t explain to it how to come back.”

[78] “Look here, Uncle Andrew,” said Digory, “it really is dinner time and they’ll be looking for us in a moment. You must let us out.”

[79] “Must?” said Uncle Andrew.

[80] Digory and Polly glanced at one another. They dared not say anything, but the glances meant “Isn’t this dreadful?” and “We must humour him.”

[81] “If you let us go for our dinner now,” said Polly, “we could come back after dinner.”

[82] “Ah, but how do I know that you would?” said Uncle Andrew with a cunning smile. Then he seemed to change his mind.

[83] “Well, well,” he said, “if you really must go, I suppose you must. I can’t expect two youngsters like you to find it much fun talking to an old buffer like me.” He sighed and went on. “You’ve no idea how lonely I sometimes am. But no matter. Go to your dinner. But I must give you a present before you go. It’s not every day that I see a little girl in my dingy old study; especially, if I may say so, such a very attractive young lady as yourself.”

[84] Polly began to think he might not really be mad after all.

[85] “Wouldn’t you like a ring, my dear?” said Uncle Andrew to Polly.

[86] “Do you mean one of those yellow or green ones?” said Polly. “How lovely!”

[87] “Not a green one,” said Uncle Andrew. “I’m afraid I can’t give the green ones away. But I’d be delighted to give you any of the yellow ones: with my love. Come and try one on.”

[88] Polly had now quite got over her fright and felt sure that the old gentleman was not mad; and there was certainly something strangely attractive about those bright rings. She moved over to the tray.

[89] “Why! I declare,” she said. “That humming noise gets louder here. It’s almost as if the rings were making it.”

[90] “What a funny fancy, my dear,” said Uncle Andrew with a laugh. It sounded a very natural laugh, but Digory had seen an eager, almost a greedy, look on his face.

[91] “Polly! Don’t be a fool!” he shouted. “Don’t touch them.”

[92] It was too late. Exactly as he spoke, Polly’s hand went out to touch one of the rings. And immediately, without a flash or a noise or a warning of any sort, there was no Polly. Digory and his Uncle were alone in the room.

Примечания:

1

Глава первая. О ТОМ, КАК ДЕТИ ОШИБЛИСЬ ДВЕРЬЮ

2

Повесть эта о том, что случилось, когда твой дедушка был еще маленьким. Ее очень важно прочесть, чтобы понять, как возникла связь между нашим миром и Нарнией.

3

В те дни на Бейкер-стрит еще жил Шерлок Холмс, а патер Браун еще не расследовал преступлений. В те дни мальчикам приходилось каждый день носить накрахмаленный белый воротничок, а школы по большей части были еще противней, чем сейчас. Но зато еда была лучше, а уж про сласти и говорить нечего, такие они были дешевые и вкусные. И в те самые дни жила в Лондоне девочка по имени Полли Пламмер.

4

Жила она в одном из тех домов, что стоят друг к другу вплотную. Как-то утром вышла она в крошечный сад эа своим домом, и ее позвал, вскарабкавшись на изгородь, мальчик иэ соседнего садика. Полли удивилась, потому что до сих пор в этом доме не было никаких детей. Там жили мисс и мистер Кеттерли, одна – старая дева, другой – старый холостяк. Так что Полли глядела на мальчика с большим любопытством. Лицо у него было страшно перепачкано, будто сн сначала копался в земле, потом плакал, потом утирал его рукой. Примерно так, надо сказать, оно и было.

5

– Привет, мальчик, – сказала Полли.

6

– Привет, – ответил мальчик. – Тебя как зовут?

7

– Полли. А тебя?

8

– Дигори.

9

– Смешное имя, – сказала Полли.

10

– Ничего смешного не вижу, – сказал мальчик.

11

– А я вижу, – сказала Полли.

12

– А я нет, – сказал мальчик.

13

– Я по крайней мере умываюсь, – сказала Полли. – Умываться вообще полезно, особенно… -Она хотела сказать «…после того, как поревешь», но решила, что это было бы невежливо.

14

– Подумаешь, плакал! – громко сказал мальчик. Был он так расстроен, что уже не мог обижаться на какую-то девчонку. – Будто бы ты не ревела, если б жила всю жизнь в настоящем саду, и у тебя был пони, и ты бы в речке купалась, а потом тебя притащили бы в эту дыру.

15

– Лондон не дыра! – возмутилась Полли. Но разгорячившийся Дигори не услыхал ее слов.

– …и если бы твой папа уехал в Индию, – продолжал он, – а ты бы приехала к тете и к дяде, а он оказался самым настоящим сумасшедшим, и все потому, что надо ухаживать за мамой, а она ужасно больная и вообще… умирает… – лицо его перекосилось, как всегда, когда силишься сдержать слезы.

16

– Извини, я не знала, – тихо сказала Полли. Что еще добавить, она представления не имела, и, чтобы только отвлечь Дигори, спросила:

17

– Слушай, а мистер Кеттерли, он что, правда сумасшедший?

18

– Ага, – сказал Дигори, – а может, и похуже. Он у себя в мансарде что-то делает, меня тетя Летти не пускает туда. Правда странно? Странно? И это еще не все! Он эа обедом иногда хочет со мной заговорить – с теткой-то и не пробует, – а она сразу: «Эндрью, не беспокой ребенка», или: «Это Дигори ни к чему», или выгоняет меня в сад играть.

19

– Что же он хочет сказать?

20

– Кто его знает. И еще, знаешь что – я однажды, – в смысле вчера вечером – проходил мимо лестницы, а в мансарде кто-то кричит.

21

– Может, он там жену сумасшедшую держит?

22

– Я тоже подумал.

23

– Или деньги печатает.

24

– А может, он пират, как тот, в «Острове сокровищ», и от старых дружков прячется?

25

– Жутко интересно, – сказала Полли.

26

– Тебе интересно, – сказал Дигори, – а мне в этом домике спать приходится.Лежишь, а он к твоей комнате крадется. И глаза у него такие жуткие…

27

Так познакомились Полли и Дигори. Были каникулы, на море никто из них в тот год не ехал, и поэтому видеться они стали чуть ли не каждый день.

28

Приключения их начались еще и потому, что лето выпало на редкость дождливое. Приходилось сидеть в четырех стенах, а значит – исследовать дом. Просто удивительно, сколько можно обнаружить в одном доме или двух соседних домах, если у тебя есть свечка.

29

Полли давно уже отыскала у себя на чердаке дверцу, за которой стоял какой-то бак, а за баком – что-то вроде темного прохода, куда можно было осторожно забраться. С одной стороны этого туннеля была кирпичная стена, а с другой – покатая крыша. Свет проходил туда сквозь просветы черепицы.

30

Пола не было, и ступать приходилось по балкам. Под ними белела штукатурка, сквозь которую можно было запросто провалиться прямо в комнату.

31

До конца туннеля Полли еще не добралась, зато в самом начале устроила эдакую пещеру контрабандистов – натаскала картонных коробок, сидений от сломанных стульев и положила между балками, чтобы получился пол. Там хранилась ее шкатулка с сокровищами, повесть, которую она сочиняла, и несколько сморщенных яблок. Еще она любила пить там имбирный лимонад, потому что какая же пещера без пустых бутылок?

32

Дигори пещера понравилась. Повесть ему Полли показывать не стала, но он захотел залезть подальше.

33

– Интересно, – сказал он, – докуда же тут можно дойти? Дальше твоего дома или нет?

34

– Дальше! – сказала Полли, – а докуда, я не знаю.

35

– Значит, можно пройти насквозь через все дома.

36

– Ага, – сказала Полли. – Ух!

37

– Ты чего?

38

– Мы в них залезть можем, вот что.

39

– Ну да, чтобы нас за воров приняли. Спасибо большое.

40

– Тоже мне, умник. Мы в пустой дом залезем, который сразу за твоим.

41

– А что там такое?

42

– Он пустой. Мой папа говорит, что там уже сто лет никого нету.

43

– Надо подумать, – сказал Дигори. На самом деле он порядком трусил, хоть и говорил бодрым голосом. Разумеется, вы бы на его месте тоже задумались, почему в этом доме никто так давно не живет. И Полли об этом тоже думала. Слово «привидения» ни один из них вслух не сказал. Но отступать уже было стыдно.

44

– Пошли? – сказал Дигори.

45

– Пошли, – сказала Полли.

46

– Не хочешь, не иди, – сказал Дигори.

47

– Я тебе не трусиха, – сказала Полли.

48

– А как мы узнаем, что мы находимся в том доме?

49

Они решили вернуться на чердак и, шагая, как в пещере, с балки на балку, отмерить, сколько балок приходится на каждую комнату.

50

Потом они отвели бы балки четыре на промежуток между дальним и ближним чердаком у Полли, а на комнатку служанки – ровно столько, сколько на дальний чердак.

51

Пройдя такое расстояние дважды, можно рассчитывать, что миновал уже оба дома и дальше идет тот, пустой.

52

– Я думаю, он не совсем пустой, – сказал Дигори.

53

– А какой же?

54

– Я думаю, там кто-нибудь скрывается, а ночью выходит, прикрывая фонарь. Наверное, это шайка отчаянных разбойников. Мы их поймаем и награду получим… Нет, не может дом столько лет стоять пустым.

55

– Папа думает, что там трубы протекают, сказала Полли.

56

– Взрослые вечно думают самое скучное, – сказал Дигори.

Теперь, при дневном свете, на чердаке, им как-то меньше верилось в привидения.

57

Измерив шагами чердак, они записали, что вышло, и у каждого получилось по-разному. Им как-то удалось столковаться, хоть я и не уверен, что результат был правильный. Уж больно торопились они начать свое исследование.

58

– Ступай потише, – сказала Полли, когда они полезли в проход. Ради такого случая оба они взяли по свечке из обширных запасов Полли.

59

Проход был пыльный, холодный и темный. Мальчик и девочка ступали с балки на балку молча, только изредка шепча: «Вот твой чердак», или «Наш дом мы уже почти прошли».

60

Они ни разу не споткнулись, свечки исправно горели, и до дверцы в конце концов Полли и Дигори дошли, только ручки на ней, конечно, не оказалось, потому что никто не входил в нее снаружи. Однако внутри ручка имелась, а снаружи торчал стерженек, какой бывает внутри шкафа.

61

– Повернуть его? – спросил Дигори.

62

– Если не боишься, – ответила Полли, и повторила: – Я-то не трусиха.

63

Оба они поняли, что дело становится серьезным, но отступать было поздно. Дигори не без труда повернул стерженек. Сквозь распахнувшуюся дверь ударил солнечный свет. Перед ними была самая обыкновенная, хотя и пустоватая комната. Умирая от любопытства, Полли задула свечку и бесшумно, словно мышь, ступила внутрь.

64

Конечно, потолок здесь был скошен, но мебель стояла самая заурядная. Стены были скрыты полками, сплошь уставленными книгами, в камине горел огонь (вы помните, что лето стояло холодное), а перед камином красовалось высокое кресло. Между этим креслом и Полли, посередине комнаты, располагался большой стол с книгами, блокнотами, чернильницами, перьями, сургучом и микроскопом. Но первым делом в глаза бросался ярко-алый деревянный поднос, на котором лежали удивительно красивые кольца, разложенные по два – желтое с зеленым, а неподалеку – еще одна такая пара. Кольца были самого обычного размера, но зато сверкали так дивно, что представить даже невозможно. Будь Полли помладше, ей бы непременно захотелось засунуть одно из них себе в рот.

65

В комнате царила такая тишина, что Полли сразу услышала тиканье часов. И все-таки тишину нарушал еще какой-то ровный гул. Если б в те годы уже изобрели пылесос, то Полли подумала бы, что именно он работает за несколько комнат и этажей отсюда. Но звук был приятней, чем у пылесоса, как-то музыкальнее, и к тому же очень, очень тихий.

66

– Заходи, тут нет никого, – сказала она, и перепачканный Дигори, мигая, вышел из прохода. Полли, конечно, тоже была вся в пыли.

67

– Стоило лезть! – воскликнул он. – Никакой он не пустой. Давай-ка уйдем, пока хозяева не вернулись.

68

– А что это за кольца по-твоему?

69

– Нам-то какое дело, – сказал Дигори. Давай…

70

Но договорить ему не удалось, вдруг, откуда-то, словно в пантомиме, вылез дядя Эндрью. Они были не в пустом доме, а у Дигори, и к тому же в заповедной мансарде! Дети хором ахнули. Что за глупая ошибка! Теперь обоим казалось, что иначе и быть не могло, уж слишком мало они прошли по чердакам.

71

Дядя Эндрью был очень длинным и тощим, с вытянутым лицом, острым носом, с блестящими глазками и седыми всклокоченными волосами. Сейчас он казался в сто раз страшней, чем обычно. Дигори просто онемел.

72

Полли испугалась меньше, но и ей стало не по себе, когда дядя Эндрью молча прошел к дверям и запер их на ключ. После этого он повернулся к детям и оскалил свои острые зубы в улыбке.

73

– Ну вот, – сказал он, – теперь моя дура-сестрица до вас не доберется!

74

Полли никогда не думала, что от взрослых можно ожидать такого, и душа у нее ушла в пятки. Они с Дигори попятились было к дверце, через которую попали в комнату,но дядя обогнал их – сначала запер дверь, а потом стал перед нею, и потер руки так, что его длинные белые пальцы затрещали.

75

– Очень рад вас видеть, – сказал он. – Двое детишек! Это как раз то, чего мне не хватало!

76

– Мистер Кеттерли, – сказала Полли, – мне пора обедать, меня дома ждут. Отпустите нас, пожалуйста.

77

– Со временем, – сказал дядя Эндрью. – Нельзя упускать такого случая. Мне не хватало именно двух детей. Видите ли, я ставлю уникальный опыт. С морской свинкой, видимо, получилось. Но что может рассказать свинка? И ей вдобавок не объяснишь, как вернуться.

78

– Дядя, – сказал Дигори, – нам правда обедать пора, нас искать станут. Вы должны нас отпустить.

79

– Должен? – переспросил дядя Эндрью.

80

Дигори и Полли переглянулись, как бы говоря друг другу: «Надо к нему подлизаться».

81

– Если вы нас выпустите, – сказала Полли, – мы после обеда вернемся.

82

– Кто вас знает? – сказал дядя Эндрью, хитро усмехаясь, но тут же передумал.

83

– Отлично, – проговорил он, – надо так надо. На что нужен таким детям какой-то скучный старикашка. – Он вздохнул. – Если бы вы знали, как мне бывает одиноко. Да что там… Ладно, ступайте обедать. Только сначала я вам кое-что подарю. Не каждый день у меня бывают маленькие посетительницы, особенно такие симпатичные.

84

Полли подумала, что он не такой уж и сумасшедший.

85

– Хочешь колечко, душенька? – спросил ее дядя Эндрью.

86

– Желтое и зеленое? – спросила она. – Ой, какая прелесть!

87

– Нет, зеленое нельзя, – сказал дядя, очень жаль, но зеленого я тебе подарить не могу. А вот желтое – всегда пожалуйста. Носи на здоровье. Ну, бери!

88

Полли перестала бояться, к тому же кольца и впрямь как-то завораживали, притягивали к себе. Она двинулась к ним.

89

– Слушайте!.. Это ведь колечки гудят!

90

– Что за странная мысль! – засмеялся дядя. Смех его звучал вполне естественно, а вот выражение дядиных глазок Дигори не понравилось.

91

– Полли, не дури! – крикнул он. – Не трогай!

92

Но было поздно. Не успел он договорить, как Полли коснулась одного колечка и сразу же, без единого звука, исчезла. Дигори остался наедине с дядей.