|
||||
|
Глава 4Собачья жизнь Только тогда поубавил Тренька шагу, когда нырнула дорога в лес и скрылась за поворотом деревенька. Нравилось Треньке в лесу. «Тук-тук-тук!..» — стучит дятел. Жуков и всякую другую мелкую живность выбирает из древесной коры. Дед говорил, полезная птица — лес бережёт. «Пинь-пинь-тыбить!..» — синица-пухляк над самой головой засвистела. Чуть подалее другая отозвалась, потом третья. Тоже, по словам деда, нужная для леса птаха. Стайка весёлых желтогрудых чижей кормится в кустах. Щеглы нарядные, чистое загляденье — расклёвывают колючие репейные танки. С высокой берёзы возле самой дороги сорвалась большая птица и, тяжело хлопая крыльями, скрылась в чаще. За ней ещё одна, и ещё… Задрал Тренька голову, а на берёзе чёрными вороньими гнёздами — тетерева. А когда поднялась дорога на лесной пригорок, огромный лось с ветвистыми рогами неторопливо вышел навстречу. Струхнул Тренька: а ну как такой на рога подденет — враз до смерти зашибёт! Однако вспомнил дедовы слова: «Лось зверь безобидный. Его не тронь, и ему до тебя дела не будет». И верно, посмотрел лось на Треньку маленькими добрыми глазами, двинулся в глубь леса. Расступилась чащоба. Чёрные поля завиднелись. Речка блеснула небесной лазурью. А за ней — Троицкое, село большое, богатое. Посерёдке, сквозь голые ветки деревьев, светится маковка церкви. Зорко глядит по сторонам Тренька. Мальчишки в Троицком озорные, не любят чужих. Один на один хоть с кем готов драться Тренька. Ну, а как налетит ватага? Учёный Тренька. Где надобно, проскользнёт неприметно. А где и огородами обойдёт. Наконец оказался Тренька возле главных ворот господской усадьбы. Открывались они только для самого князя, домочадцев немногих его да почётных и знатных гостей. От ворот широкая, гладкая, во все времена года ухоженная и потому чистая дорога вела прямёхонько к хоромам князя Петра Васильевича. Нарядны были хоромы, украшенные деревянным резным кружевом, с башенками и куполами над крышей. Золотом отливали слюдяные оконца. Миновал Тренька главные ворота усадьбы и направился к другим, называвшимся холопьими. Через те ворота въезжали и выезжали телеги, гружёные и порожние, шли мужики, бабы, шныряли ребятишки. Треньке и тут задача. Не нараспашку и холопьи ворота. Стоит в них дюжий мужик, глядит строго: кто с чем на господский двор въезжает или входит, кто с чем двор покидает. Попроситься через калитку, что возле ворот? А ну как не пустит, прочь прогонит? Потому ждёт Тренька удобного случая. Подъезжают мужики на телегах. С ними проскальзывает Тренька на княжью усадьбу и поворачивает сразу налево, туда, где сгрудились и теснятся амбары, сараи, погреба, поварня и другие хозяйственные службы. За ними — господская псарня. Велик псарный двор князя Петра Васильевича. Обнесён высоким — в два человеческих роста — тыном. Чтобы и самая резвая собака не могла перепрыгнуть. Таким же тыном перегорожен двор пополам. На одной стороне гончие собаки, которым должно на охоте гнать зверя к охотникам. На другой — собаки борзые, которыми того зверя на охоте травят. По псарному двору тоже абы кому разгуливать не положено. Но здесь Тренька свой человек и весело кричит парню, что караулит ворота: — Здорово, Миня! — И ты, Тренька, здоров будь! Давненько не виделись! — Тятька с мамкой не пускали! — Понятное дело, — улыбается парень. — Митька тут ли? — спрашивает Тренька. — А ты туда вон гляди, — указывает Миня в сторону псарни. Поворачивает Тренька голову. Видит, шагает по двору высокий, статный малый в алом кафтане, такой же шапке, мехом опушённой, и в зелёных новеньких сапожках, должно, из княжеской родни аль из гостей кто. — Не признаёшь? — спрашивает Миня. — А чего признавать, — пожимает плечами Тренька, — впервой вижу. За живот хватается Миня. Хохочет до слёз. — Ну и дела! Родного брата… — и опять закатывается от хохота. Оглядывается малый в алом кафтане, столбенеет Тренька, глазам своим не верит. — Неужто Митька… Сворачивает малый к Треньке и Мине и, подойдя, кланяется Треньке земным поклоном: — Здравствуй, государь Терентий Яковлевич! — Митька! — оправившись от изумления, возглашает на весь двор Тренька. — Митька! — и пускается в пляс вокруг старшего брата. А Митька руки в боки, каблучками зелёных сапожек притоптывает — чем не молодой сын боярский?! Сколько себя помнил Тренька, видел он всегда Митьку в латаной одежонке, босиком или в лаптях. Мудрено ли, что не узнал? Останавливается Тренька дух перевести: — Эва, какой красивый да гладкий! А по тебе мамка нынче плакала. Перестал Митька каблуками стукать. — С чего бы? Рассказал Тренька про лишнюю, шестую ложку, что мать ненароком положила на стол. Нахмурился Митька. — Ладно, — сказал. — Айда на псарню. Бежит Тренька вприпрыжку рядом с Митькой, любопытствует: — Кем же ты теперь будешь? — Стремянным княжьим. — Ларька как же? — Ларька ногу повредил. Меня вместо него взяли. — А как выздоровеет? — Тогда поглядим. — Поди, недоволен Ларька-то? — Ещё бы, — усмехается Митька, — злобствует, спасу нет. Грозится: изведу, мол, со свету сживу. Только ещё бабушка надвое сказала — чей верх будет! Понятно Треньке: завидная должность быть княжьим стремянным. На охоте всегда возле князя со сворой борзых. Того же Ларьку взять: молод, чуть старше Митьки, а высокие при охоте люди заискивают. Не приведи господь, князю нашепчет чего, оправдывайся потом. Уверен Тренька — Митька ни на кого наговаривать не станет. Однако, глядишь, и его, под княжьей защитой, никто не тронет. Вошёл Тренька следом за Митькой в сени псарного двора — просторно, светло. Глиняный пол подметён и посыпан свежим песком. Посерёдке стоит длинное, добела выскобленное и вымытое корыто, из которого два раза в день, утром и вечером, кормят собак. Увидел Тренька корыто, слюну проглотил, потянул Митьку за рукав: — Слышь, я не евши сегодня… — Оно и кстати. Ноне как раз остался лишний горшок каши. — С мясом ли? — забеспокоился Тренька. — Того сказать не могу, не знаю. Прорублены в стене три двери. Одна — к гончим собакам, другая — к борзым. А третья — в избу старшего борзятника Фёдора Богдановича. Толкает Митька третью дверь и, к великому Тренькиному изумлению, входит в борзятникову избу, ровно в собственный дом. — Ты куда? — пугается Тренька. — Куда надобно, Терентий Яковлевич, — отвечает Митька. — Живу теперь тут. — Верно? — Чего ж вернее! Робко идёт Тренька в избу старшего борзятника, где отродясь прежде не бывал. Чисто в избе. Пол деревянный, дощатый. По стенкам широкие лавки застелены зелёным сукном. На столе — скатерть белая. Лари у стенки добрые, расписаны узорчатым рисунком. И диво дивное: в углу сложена печь с трубою, отчего в избе ни грязи, ни копоти. — Ладно живёт Фёдор Богданович! — восхищённо разглядывает Тренька избу. — Второй человек при охоте после княжьего ловчего, — поясняет Митька. А охота у князя Петра Васильевича, известно, — главное дело. Снимает Митька нарядное платье и вместе с сапогами, обтерев их досуха и в тряпицу завернув, укладывает бережно в ларь, что поменьше и попроще. Надевает свою всегдашнюю одёжку: порты латаные, верхнюю рубашку и лапти. — А чего ты с утра в новом кафтане? — Князь в поле выезжал. — С собаками? — С кошками… Смеётся Тренька. Не обижается на брата. Сам виноват — задал глупый вопрос. Коли князь в поле выезжал со своим стремянным, так неужто без собак? — Пошли, — говорит Митька, — не то с голоду помрёшь, не ровен час. — Пошли! — охотно соглашается Тренька. Во дворе Тренька, при виде борзых, про голод забыл. Распахнуты, как положено днём, дверцы всех собачьих конур-хлевов. Разбрелись борзые по всему двору. Одни дружка с дружкой играют, кувыркаются. Другие, того гляди, всерьёз сцепятся. А иные лежат себе на солнышке, лапы вытянув, дремлют вполглаза. Возле собак — псари, борзятники. Делом заняты. А дел на псарном дворе пропасть! Свистнул негромко Митька. Позвал: — Буран! Ласка! С дальнего выгула огромными скачками — две борзые. Первой — чуть Митьку не сшибла, едва устоял на ногах — Ласка, Митькина и Тренькина любимица. Стройная, тонкая, ноги высокие, живот подтянут, на узкой морде глаза умные. Спина и уши рыжие, а морда, живот, грудь, шея, ноги, хвост — белые. Будто в парном молоке искупалась Ласка, да так наполовину и осталась цвета белоснежной молочной пены. Следом Буран. Тоже огненный, только лапы, морда да полхвоста белые. Словно и он побывал в молоке, самую малость, однако: морду, лапы да полхвоста замочил. Буран и Ласка — брат и сестра. Старательно, с любовью выхаживает их Митька. Оттого и привязаны к нему собаки безмерно и слушаются с первого слова. Вьются борзые вокруг Митьки, повизгивают от радости, словно век с ним не видались. Приговаривает Митька строгим голосом: — Тихо! Тихо! Эва, расходились! Понимают собаки: не сердится их воспитатель и друг. Только вид делает, будто недоволен. Шагают важно Митька с Тренькой по псарному двору. И, почитай, всякий встречный с Митькой норовит словом перекинуться: безвестный молодой псарь в гору пошёл — княжьим стремянным стал. Да и любили Митьку за весёлый нрав и незлобивость. Не чета был завистливому и мстительному Ларьке. Свернули в хлев-конуру, где Ласка с Бураном жили. Лишнего места нет. Но и не тесно. Пол глиняный, как и в сенях, песком посыпан. Низкие широкие скамьи-нары устланы свежим пахучим сеном. На них спят Ласка и Буран. Оконце небольшое, дощечкой задвигается в ненастье. На полке щётки лежат борзым шерсть вычёсывать. — Подожди малость, — сказал Митька, — я быстро. Борзые за ним было. Митька негромко: — На место! Поджали хвосты собаки, морды опустили. На нары послушно залезли. — Так-то! — довольно заметил Митька. Сидит Тренька в собачьем хлеву — светло и весело на душе. Ласка головой в колени уткнулась. На Треньку доверчиво глянула. Принялся Тренька Ласку по голове гладить, за ушами чесать, приговаривать: — Ласочка, милая… Собака хорошая… Жмурится Ласка от удовольствия. О Тренькины колени мордой трётся. Митька вернулся. Поставил на нары горшок. Развернул тряпицу, и все трое, Тренька, Ласка и Буран, носами повели. Вкусный дух шёл от горшка! Проглотил Тренька слюну. Буран с Лаской облизнулись. Достал Митька из-за пазухи деревянную расписную ложку. Протянул Треньке. — На, ешь! Взял Тренька горшок, крепко к животу прижал, ложку в него запустил: большущий кусок горячего мяса достал. — Есть мясо-то! — воскликнул торжествующе. Увидел Митькины улыбающиеся глаза, засмеялся: — Ты, поди, и раньше знал, да? Ничего не ответил Митька. Да и что отвечать? Рассказывать, как весь месяц, пока Треньки не было, ждал его терпеливо и каждое утро готовил такое вот угощение? Ест Тренька вкусное горячее мясо с распаренной овсянкой. Буран и Ласка с нар соскочили, ему в рот смотрят, слюну на пол роняют. Опомнился Тренька. — А им? — Они вволю едят. Поболее и получше, чем вы с маманей… — Покачал Митька укоризненно головой: — Не стыдно, Ласка? А тебе, Буран? Утром досыта тем же мясом с такой же овсянкой кого кормил, а? Словно поняли борзые Митькины слова. Морды отвернули: а мы, мол, что? Ничего. Просто так смотрим… Щедр был князь на корм для собак. Понятно, и людям, что при псарне находились, вкусной собачьей еды перепадало. Не как другим холопам, что иной раз впроголодь жили. Торопится Тренька. А вдруг кто увидит и старшему борзятнику аль ловчему донесёт? Что тогда? Уже остатки со дна горшка выскребал, когда пала на него тень человека, появившегося в дверях. Поднял голову Тренька и ложку с перепугу уронил. Стоял перед ним толстомордый рябой малый с перевязанной ногой. Ларька! Забилось часто-часто Тренькино сердце. Ласка с Бураном зарычали. Ларька на них не обратил внимания, спросил у Митьки: — А ну как ловчему аль самому князю скажу? — Не скажешь! — спокойно ответил Митька. — У тебя более моего рыльце в пушку. — Верно, — будто удовлетворённо даже кивнул головой Ларька. — Не скажу. Мы с тобой на другой дорожке встретимся! И исчез так же внезапно, как появился. Собаки было, оскалив пасти, за Ларькой. — Назад! — остановил их Митька. Перевёл дух Тренька. Глядит со страхом на старшего брата: — Что теперь будет? — Ничего не будет, — сквозь зубы процедил Митька. — Я тебе говорил, ещё посмотрим, кто верх возьмёт. Приметил Тренька — Митька встревожен не на шутку, только виду не подаёт. Не злопамятлив Тренька и потому забыл вскорости неприятную встречу. А когда вечером шёл, всё вспоминал княжью псарню, еду вкусную, что борзым и гончим дают, и думал: «Хороша, однако, собачья жизнь!» |
|
||
Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх |
||||
|