№ 45

Акт о злодеяниях и массовых казнях в концлагере г. Тарту и в танковом рву в его окрестностях

Не ранее октября 1944 г.

Составленная при Тартуском горисполкоме Комиссия для расследования массовых убийств и злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сотрудников – предателей народа, совершенных в находящемся в г. Тарту концлагере и вблизи г. Тарту в выкопанном в 1941 г. при оборонных работах танковом рву, в составе:

Председатель комиссии: секретарь Тартуского уездного Комитета ЭКП(б) тов. Макс ЛАОССОН,

Зам. председателя комиссии: зам. председателя Тартуского горисполкома тов. Владимир ГАЙЛИТ,

Члены комиссии: прокурор Тартуского уезда и города, юрист 1-го класса Аугуст ЯКОБСОН,

Начальник Тартуского отдела государственной безопасности майор МЫЗИН,

Врач Тартуской поликлиники МУРАШИН

Художник Юхан ПЮТСЕПП

Пастор Тартуского Паулуского прихода Харри ХААМЕР Служащий экспедиционного отдела Тартуской конторы связи Эвальд РАЙД

Расследовала казни и злодеяния, совершенные немцами и их сотрудниками в г. Тарту и в окрестности города, и установила при помощи допроса свидетелей и судебно-медицинского и местного осмотра следующие обстоятельства. С появлением немецких оккупантов в нашей стране уже в 1941 г. в июле месяце в пригороде Тарту на т. н. Выставочной площади устроили фашисты и их сотрудники концлагерь, куда сосредоточили уже летом и осенью 1941 г. тысячи советских людей, число которых постоянно увеличивалось до весны 1944 г. С заключенными советскими патриотами обращались не по-человечески: их колотили, мучили всякими приемами, способами, которые вызывали телесные повреждения, являлись причиной большой смертности и в более легких случаях – потери здоровья на всю жизнь. Принуждали заключенных выполнять тяжкую физическую работу при недостаточном питании, причем заключенные работали до 18 часов в сутки. Врачебная помощь как таковая отсутствовала совершенно. Немецкий врач, находящийся в лагере, отзывался с высокомерной улыбкой на все жалобы на состояние здоровья, и заключенные умирали без всякой врачебной помощи. По высказываниям свидетелей, были мучения, побои и казни в концлагере ежедневными явлениями, были особым удовольствием коменданта лагеря, его помощников и надзирателей. Особую жестокость при мучениях арестованных проявляли комендант лагеря немецкий обер-фельдфебель с прозвищем Фриц (фамилию не удалось установить) и его сотрудник Роберт ТАСКА, которые не пропускали ни одной возможности посылать арестованных на мучения. Для побоев был устроен особый сарай, где колотили провинившихся против порядка проваренными розгами, шомполом, лопатой и всеми возможными и попавшими под руку способами. Жертву колотили до крови, после чего ее бросали в особую каморку на холодный каменный пол. Если избитый был еще в состоянии ходить, то отправляли на работу. Особым удовольствием было командование наказанному то стоять, то лежать до тех пор, пока он был без одышки и падал, после чего его колотили до потери сознания. Удары кулаками в лицо, выбивание зубов были прямыми последствиями малейшего выражения протеста или неприятного слова надзирателю. За удаление из пределов лагеря был расстрел на месте.

Со всеми заключенными обращались с одинаковой жестокостью, не обращая внимания на пол, на возраст и на уровень образования. Профессора Тартуского государственного университета, преподаватели, писатели, художники страдали в лагере от нечеловеческого обращения. Их принуждали на самую тяжелую физическую работу, заточали в карцер, где на холодном каменном полу лишались навсегда своего здоровья. Но многие были жертвами кровожадности немцев, и их подло казнили. Жертвами немецкой казни были профессора РУУБЕЛЬ, СИЛЬБЕРШТЕЙН, КЛИМАН и другие люди советского духа и науки.

В лагере было всего 4 барака, куда поместилась лишь малая часть заключенных, большая часть находилась даже ночью под открытым небом. Один барак был назначен для приговоренных к расстрелу и носил название смертной кельи. Там лежали приговоренные к расстрелу полураздетыми на холодном каменном полу, так как одежду почти всегда грабили и разделяли фашистские власти, и ожидали очередного появления машины смерти. Расследования как такового вообще не было. Арестанта повели раз на допрос в участок полиции СД, деятельности которой содействовали т. н. сотрудники политической полиции, из которых установлены «судебный расследователь» и начальник спецотдела капитан ЛЕППИК, вырожденный жулик КЮННАПУУ, КЛАОС, кроме того, еще некоторые другие, фамилий которых не удалось установить. Названные «расследователи» работали под контролем немцев и производили расследование по приказу начальника немецкой СД-полиции полковника ШЕЙХЕНБАУЕРА. На допросе обыкновенно предъявляли обвинение в коммунистической деятельности или сочувствии советскому строю. На расследовании никакого протокола не писали, также не допрашивали свидетелей, а арестанта отпускал расследователь с ласковой улыбкой, объявляя, что он допрошен и вскоре освобождается. В действительности с допроса в большинстве отправляли прямо в камеру смерти и оттуда на очередную казнь.

Массовые казни заключенных начались почти одновременно с началом деятельности лагеря. Местом расстрела, казни был избран вырытый в 1941 г. на оборонных работах танковый ров около Рижского шоссе, в 6 км от г. Тарту. Приговоренных к казни возили на место в автобусах, куда помещалось сразу 30–40 чел. Перед автобусом ехала автомашина, в которой помещались палачи, команда, которая также состояла из 30–40 мужчин, во главе с немецким офицером. По заявлениям свидетелей установлено, что на казнь возили ежедневно – до 7 раз в сутки. Арестованных советских людей привозили на место по большей части полураздетыми, что доказано актами, составленными при выкапывании трупов из танкового рва. После прибытия на место арестантов, руки которых были связаны на спине, кроме того, еще соединены общим канатом, ставили их на колени на краю рва, после чего бывший при них офицер читал приговор военного суда, которого в действительности никогда не было. Приговор был всегда один и тот же:

«за установленные военным судом злодеяния суд приговорил вас к смертной казни», после чего короткий приказ «огонь», и арестантов казнили расстрелом в затылок. По установленным эксгумацией обстоятельствам можно заключить, что, так как арестованные были привязаны друг к другу, отчасти их зарывали живыми, так как на выкопанных трупах иногда не находили пулевых ранений.

Показаниями свидетелей установлено, что только в 1941 г. казнено немцами 7000–8000 чел. Так как расстрелы, особенно вначале, совершались ночью и продолжались до февраля месяца 1942 г. и считая длину танкового рва, куда хоронили несколькими слоями, можно заключить, что в танковом рву в Тарту казнили около 12 000 чел. Позднее совершали расстрелы около городского еврейского кладбища, что также установлено расследованием.

Зимою, когда земля замерзала, оставляли трупы расстрелянных не захороненными во рву и хоронили их следующей весной. Жертвами палачей были не одни мужчины и женщины, но не щадили и старцев, и даже маленьких детей. Выкапыванием, а также показанием свидетелей расследование установило жестокую казнь детей. По показаниям свидетелей, зимою 1941/42 г. возили на казнь детей на двух автомашинах, из них в первом случае дети в возрасте 6-12 лет, во втором случае – младенцы. Свидетель видел, как несли детей на руках на край рва и казнили. Свидетель ФРИДЛАНД был очевидцем крайне жестокого факта, когда грозный палач держал ребенка за ногу, головой вниз, а другой палач, стоящий рядом, стрелял ребенку в голову. Так как смертная казнь в отношении детей совершилась зимой, весеннее половодье унесло их трупы в шоссейные и полевые канавы, откуда их позднее отчасти собирали и хоронили, отчасти производили похороны местные жители.

Немецкие фашисты, страшась ответственности за совершенные массовые казни, старались повсюду скрывать следы злодеяний. Поэтому и в Тарту в ноябре 1943 г. началось приготовление к сокрыванию следов злодеяний. Для этого выгнали всех граждан, проживающих вблизи танкового рва, из своего местожительства и привезли особую немецкую команду вместе с 75–80 пленными из Чехословакии и Польши, которые были по большей части еврейской национальности. Началось раскапывание танкового рва, вынимание жертв расстрелов и их сжигание. Для этого клали трупы на костер, заливали бензином или керосином и зажигали. Такое зажигание костров началось в декабре 1943 г. и продолжалось по апрель 1944 г. Рабочими были названные пленные, с которыми немцы обращались крайне жестоко. Привязанные друг к другу, они, страдая от мороза и недостаточного питания, работали до бессилия. В случае, если один из них заболел или изнемогал, того на месте расстреливали. Так, установлен факт, что немец из сторожевой команды расстрелял на месте 3 пленных по причине, что они заболели и не могли работать.

Выкапывание и сжигание дальше от шоссе совершалось вначале публично, но, приближаясь к шоссе и чтобы скрывать свою деятельность, преградили ров высоким забором, который по мере продолжения работы перевозили дальше. Так продолжалось сжигание трупов целиком 4–5 месяцев, в продолжение которых могли выкапывать и сжигать трупы на всем протяжении танкового рва, т. е. 800 м длиною. Кроме того, произвели раскапывание на находящемся около Ряпинской дороги кладбище, где также сжигали выкопанные трупы.

После окончания работы осталось от производящих работу пленных лишь 22 чел., которых, чтобы истребить свидетелей совершенных злодеяний, казнила сторожевая команда самым жестоким образом. Окончив назначенную для этих несчастных жуткую работу, погнали их вечером в находящуюся вблизи танкового рва крестьянскую баню, окна и двери которой завязали колючей проволокой, баню облили бензином или керосином и утром зажгли. В бане сгорели все 22 пленных.

Несмотря на предпринятые немцами мероприятия по уничтожению следов совершенных ими злодеяний, это им все-таки не удалось. На основании раскапывания главного рва на всем его протяжении – 800 м длиною расследованием, судебно-медицинской экспертизой и находками во рву установлено, что сжигание трупов производилось на всем протяжении рва, что доказывается большим количеством пепла, остатков праха, также обстоятельством, что земля на всем протяжении рва истлела. В параллельном главному танковому рву меньшем рву обнаружили при выкапывании на протяжении 65 м рва 127 трупов. При выкапывании трупов и при осмотре их врачебным экспертом установили дикий способ их казни. Трупы были соединены толстым канатом, руки веревкой завязаны на спине, и так как в нескольких случаях не нашли пулевого ранения, то можно заключить, что несчастных тянули в ров вместе с умершими и хоронили живыми. Также при раскапывании находящейся вблизи полевой канавы на протяжении 14,5 м нашли 30 трупов, которые похоронены в двух слоях, и, так как первые расстрелы, по высказыванию свидетелей, совершались там, немцы увезли большую часть трупов в главный ров, где их сжигали. Позднее, по-видимому, или из недостатка времени, или по незнанию производимой работы команды осталась часть трупов в полевых канавах не выкопанной и не сожженной. На еврейском кладбище около Ряпинской дороги обнаружили общую могилу, где при раскапывании нашли 4 трупа, но большую часть похороненных в общую могилу немцы сжигали, что также доказывается находками: пепел, отдельные останки праха и истлела земля. Судя по размерам общей могилы, можно предположить, что в могиле похоронено не меньше 50 чел.

При расследовании площади под баней установлено, что в бане действительно погибли люди путем сжигания. Несмотря на то что немцы увезли скелеты сгоревших с места, найдены судебной экспертизой на полу бани в большом количестве [обожженные] части человеческого костяного остова, чем установлен факт, что сжигание совершилось в бане, как это объявляют свидетели на допросе.

На основании всего упомянутого вполне установлена виновность в неслыханно диком совершении массовых убийств, которое было предпринято ими для истребления эстонского народа. Установлено их грозное и дикое самоволие над увезенными в концлагерь советскими гражданами, вследствие чего тысячи людей, проходящих через организованный немецкими фашистами и их сотрудниками ад, умирали или лишались навсегда своего здоровья.

Главная ответственность за эти дикие способы совершения массовых казней, мучений и неслыханной дикости и террора лежит на правительстве фашистской Германии и на представителях этого правительства в Эстонии во главе с генерал-комиссаром ЛИТЦМАННОМ и предателем народа Хиалмаром МЯЭ, но в особенности на следующих лицах:

1. Тартуский областной комиссар Курт МЕНЕН.

2. Тартуский военный комендант СС-полковник ХАЗЕБРУХ.

3. Начальник штаба тартуского военного коменданта и начальник полиции подполковник ШЕЙХЕНБАУЕР.

4. Начальник спецполиции СС-фюрер СЕЕФЕЛЬДТ.

5. Помощник начальника спецполиции ФАХРЕНБЕРГЕР.

6. Комендант лагеря старший фельдфебель Фриц и его сотрудники.

7. Начальник политической полиции Роланд ЛЕППИК.

8. Помощник начальника спецотдела КЮННАПУУ.

9. Делопроизводитель КЛАОС.

10. Помощник коменданта лагеря Р. ТАСКА.

Кроме этих принимали участие в казнях и мучениях еще около 100–150 немцев из сторожевой команды лагеря и политической полиции, из команды полиции СД и такое же количество предателей из политполиции и т. н. организации «Омакайтсе» («Самозащита»), фамилии которых расследованием до сих пор отчасти еще не установлены.

Председатель комиссии ЛАОССОН

Секретарь Тартус[кого] комитета ЭКП(б)

Зам. председателя комиссии ГАЙЛИТ

Зам. председателя горисполкома

Члены комиссии

Якобсон

Прокурор Тартуского уезда и города, юрист 1-го класса

Мызин

Начальник Тартуского отдела государственной безопасности, майор

Мурашин

Врач Тартуской поликлиники

Пютсепп

Художник

Хаамер

Пастор Тартуского Паулуского прихода

Райд

Служащий экспедиционного отдела Тартуской конторы связи

ГА РФ. Ф. 7021. Оп. 97. Д. 23. Л. 4-15.

Подлинник. Рукопись.