Понятие борьба за инвеституру^{28}, которым принято обозначать время с момента смерти Генриха III до Вормсского конкордата, недостаточно полно отражает историческое значение этого периода. Спор о замещении духовных должностей разрастается вскоре до принципиальной полемики о соотношении regnum и sacerdotium (светской и духовной власти) и о месте церкви в обществе. Кроме того, на рубеже XI и XII веков во многих областях западноевропейской жизни, в политике, законодательстве, экономике и культуре, наблюдаются новые важные процессы, которые придают этим десятилетиям особое значение как эпохе глубоких изменений.

Правление Генриха III является кульминацией, но в то же время и окончанием эпохи подъема в германской истории. Внутри страны этот монарх завершил политическое формирование системы имперской церкви, за пределами страны придал империи такую мощь, какой у нее до сих пор не было. Двигаясь в традиционном русле германской королевской политики, он ощущал себя связанным с новыми религиозными силами своего времени и хотел использовать их на благо империи. Последние годы жизни Генриха, вероятно, были отмечены многими тяжелыми конфликтами. Однако в борьбе с племенной властью^{29} правитель все еще мог с уверенностью рассчитывать на помощь церкви. Лишь развитие ситуации после его смерти привело к тому, что обе эти силы, которые до сих пор часто бывали непримиримыми противниками, объединились в совместной борьбе против королевской власти.

Заботы о назначении наследником его сына, которому тогда еще не было шести лет, беспокоили императора до последних дней жизни. Поэтому он заставил князей еще раз признать королевское достоинство молодого Генриха, уже в 1053 году избранного королем, и поручил его и империю покровительству папы Виктора II. Опекунство над молодым королем приняла императрица Агнесса. Первостепенной задачей регентства должно было стать окончательное установление мира в Лотарингии, которое начал еще Генрих III. Были признаны притязания Готфрида на герцогство.

Со смертью Виктора II, последовавшей вскоре после его возвращения в Италию в июле 1057 года, императрица потеряла своего лучшего советника. Агнесса была глубоко религиозной и осознающей свой долг личностью. Но, неискушенная в политике, она не справлялась с трудной задачей единоличного регентства. Хотя Агнесса и пыталась придерживаться прежней политики, удача не сопутствовала многим ее действиям. В 1057 году, после смерти Оттона III Швабского, она перепоручила его герцогство Рудольфу фон Рейнфельдену, самому могущественному князю юго-западной Германии. Ему же она передала и управление Бургундией. Вскоре после этого он женился на Матильде, одной из дочерей императрицы. Более серьезные последствия имел ее отказ в 1061 году от важного Баварского герцогства, остававшегося за короной с 1053 года: сюда был теперь был назначен саксонский граф Оттон Нортхеймский. В этом же году герцогство Каринтия было передано Бертольду фон Церингену. В Саксонии уже в 1059 году, после смерти Бернхарда II, согласно праву наследования трон занял его сын Ордульф. Однако Агнессе не удалось привлечь на свою сторону новых герцогов. Немецкий епископат также чуствовал себя совершенно отстраненным от имперской власти. Только епископ Генрих Аугсбургский оказывал более или менее сильное влияние на императрицу.

Столь же малоуспешной была и внешняя политика регентши. Когда в Венгрии против короля Андраша, правившего с немецкой поддержкой, восстал его брат Бела, то ему на помощь в 1060 году должно было прийти немецкое войско. Но поход не удался. Сам Андраш погиб в бою, его сын Шаламон вынужден был бежать в Германию.

Во главе оппозиции, которая с годами становилась все сильнее, встал архиепископ Аннон Кёльнский. Ему удалось привлечь на свою сторону архиепископа Зигфрида Майнцского. Договоренность о поддержке была у него и с Оттоном Нортхеймским и другими представителями саксонской знати. Поэтому в апреле 1062 года в Кайзерсверте Аннон отважился силой захватить и увезти на корабле по Рейну двенадцатилетнего Генриха IV, подготовив этим государственным переворотом конец регентству императрицы. Агнесса, которая еще осенью 1061 года постриглась в монахини, уехала в Италию, где затем вступила в тесные отношения с папской курией.

При Льве IX церковная реформа, в том виде, как она сформировалась в Лотарингии, достигла Рима. В свите Льва в Рим прибыли такие деятели, как Гумберт из Муайенмутье, Гуго Кандид из Ремиремона, Фридрих Лотарингский и Удо Тульский, продолжившие после смерти папы его дело. При этом для Льва определяющей была идея о том, что император и папа совместно должны проводить реформу в жизнь. Его последователь Виктор II продолжил работу над реформой церкви также в духе своего предшественника.

После смерти Виктора II (28 июля 1057 года) намечается поворот в истории реформаторского папства. Уже через несколько дней кардинал Фридрих Лотарингский под влиянием своего брата Готфрида, снова правившего, представляя дом Каносса, в Средней Италии, без согласования с немецким королевским двором был избран папой Стефаном IX. Лишь после своего возведения на престол Стефан отправляет в Германию субдьякона Гильдебранда и епископа Ансельма Луккского, вероятно, для того, чтобы испросить постфактум разрешения регентши. Еще до их возвращения, в марте 1058 года, после всего лишь восьмимесячного понтификата, Стефан скончался. Его короткий понтификат не пошел дальше первых шагов. При нем завязались первые контакты между папской реформаторской партией и народным движением в Милане, которое позднее было презрительно названо его противниками, очевидно, по миланскому блошиному рынку, патарией (Pataria). Это движение, возникшее в результате социальных противоречий между низшими народным слоями, с одной стороны, и знатью, а также аристократической по своей сути имперской церковью Милана, с другой, подхватило, призвав к очищению, требования церковной реформы. С 1057 года оно начало открытую борьбу против богатого, симонистского^{30} и вступавшего в браки духовенства города и против архиепископа Видо. Руководители этого движения, дьякон Ариальд и субдьякон Ландульф, были взяты под папское покровительство еще Стефаном.

Во время правления Стефана или сразу после его смерти Гумберт закончил свой трактат «Adversus simoniacos libri tres» («Против симониан, в трех книгах»). Если прежние церковно-политические трактаты ограничивались тем, что бичевали отдельные нарушения в церкви, то Гумберт в своем труде идет дальше и задается вопросом о корнях этого зла. Его причину он видит в праве мирян распоряжаться церковью. Для Гумберта любое принятие духовных должностей из рук мирянина является симонией. Поэтому он требует канонического избрания епископов клиром и народом, а за королем, который для него также является мирянином, признает только право совещательного голоса. Тем самым сомнению подвергались не только исторически сложившееся право частной церкви, но и прежний религиозно-политический порядок, который основывался на идее теократической королевской власти. Труд Гумберта значительно расширил программу церковной реформы. К требованиям упразднить симонию и ввести целибат^{31} теперь добавляется в качестве решающего момента борьба против светской инвеституры. Однако трактат Гумберта все же не следует рассматривать как официальную программу, тем более что он не получил широкого распространения.

События в Риме после смерти Стефана продемонстрировали, насколько нестабильным было положение реформаторской партии. Римскими знатными родами на престол св. Петра был возведен в качестве папы Бенедикта X Иоанн (Джованни), епископ Веллетри, племянник Бенедикта IX. По инициативе Гильдебранда и с согласия императрицы Агнессы реформаторы, вопреки этому, решили избрать папой епископа Жерара Флорентийского, родом из французской Бургундии. В Сиене он был возведен на папский престол под именем Николая II, вероятно, при содействии клюнийцев. Готфрид Лотарингский ввел его в Рим, где Бенедикт вскоре отказался от борьбы. В 1060 году он был низложен.

Короткий понтификат Николая II (1058–1061) стал для римской церкви во многих отношениях эпохальным, прежде всего из-за решений Латеранского синода в апреле 1059 года. Его первоочередной задачей была легализация процедуры избрания Николая II и урегулирование будущих выборов папы. Поэтому принятый синодом декрет об избрании папы определял, что право первого голоса имеют кардиналы-епископы, и только затем необходимо привлекать к избранию прочих кардиналов, в то время как остальной клир и народ Рима, как избиратели последней очереди, должны были обладать правом аккламации (одобрения). В случае невозможности проведения в Риме нефальсифицированных выборов кардиналы-епископы должны были иметь право вместе с некоторыми другими кардиналами назначать проведение выборов в другом месте. В случае, если бы в римской церкви не нашлось подходящей кандидуры, разрешалось избрать духовное лицо не из Рима. При выборе кандидата должны были проявляться «honor» и «reverentia» («почет» и «уважение»), которые подобали королю. Декрет об избрании папы был направлен против римской знати, чье влияние на выборы необходимо было окончательно исключить. Однако в декрете отсутствовали какие-либо выпады против германской королевской власти. В позднейшей практике это едва ли принималось во внимание — декрет означал прежде всего важный шаг на пути к формированию коллегии кардиналов.

Далее синод принял решающие постановления против брака священников. Мирянам запрещалось слушать мессу, которую служили женатые клирики. Но особенно важным был шестой канон синодального декрета, который впервые выражал общий запрет светской инвеституры, в то время как вопросы симонии были впервые рассмотрены на более поздних синодах.

Вскоре после этого папство совершило поворот в своей итальянской политике. Под влиянием Гильдебранда, который в том же году получил важную должность архидьякона, а также при посредничестве аббата Дезидерия Монтекассинского, летом 1059 года было достигнуто примирение с норманнами. Ричард Аверсский, завоевавший тем временем Капую, и Роберт Гвискар, который начал осаду Калабрии, были признаны в своих правах на завоеванные территории и вступили в ленные отношения с курией. Николай II, очевидно, в Капуе, принял от Ричарда присягу на верность. Роберт Гвискар принес ему в Мельфи ленную клятву и принял в ленное владение Апулию, Калабрию и Сицилию, которую еще предстояло завоевать. Оба князя должны были не только принять на себя обычные вассальные обязательства и пообещать ленную плату, но также и обязывались поддерживать любого законно избранного папу. Для норманнов этот лен означал признание высшим духовным авторитетом Запада их завоеваний, до сих пор считавшихся незаконными. Курия приобрела в лице норманнских князей важных в будущем союзников, которые, впрочем, могли стать и опасными для нее. Поскольку при этом наделении ленами не были приняты во внимание права империи в Южной Италии, то этот союз мог внести напряженность в отношения между папством и германским королевским двором.

Нельзя с уверенностью назвать причины разногласий, которые позже возникли между Николаем II и королевским двором. Возможно, их следует искать в дисциплинарных мерах папы, направленных против немецкого епископата. Папский легат, прибывший в начале 1061 года в Германию, не был принят при дворе. Еще раньше недействительными были объявлены распоряжения папы.

После смерти Николая в июле 1061 года возник открытый конфликт. Римская знать отправила юному королю знаки патрицианского достоинства и просила его о назначении нового папы, но императрица Агнесса медлила с решением. Тем временем инициативу перехватил Гильдебранд, являвшийся после смерти Гумберта (май 1061 года) бесспорным руководителем реформаторской партии. При покровительстве Ричарда Капуанского он настоял на избрании папой епископа Ансельма Луккского, урожденного миланца, и возведении его на папский престол в Риме под именем Александра II (1 октября 1061 года). Лишь такое самовольное поведение реформаторов побудило королевский двор действовать. Под влиянием итальянского канцлера Виберта и ломбардского епископата в октябре в Базеле папой Гонорием II был провозглашен епископ Кадал Пармский. Это привело к схизме. Дошло ли дело до того, чтобы помочь Гонорию одержать победу и ввести его в Рим, остается под вопросом. Со стороны регентства для этого не было сделано ничего, и в дальнейшем Агнесса вела себя нерешительно. Сам Кадал попытался из Северной Италии атаковать Рим военными силами, и весной 1062 года ему удалось завоевать часть города. Тогда вмешался Готфрид Лотарингский и предложил обоим папам сложить оружие и до принятия германскими властями окончательного решения вернуться в свои епископства. Между тем в Германии в результате государственного переворота в Кайзерсверте (гл. 1) к власти вместе с Анноном Кёльнским также пришли сочувствующие реформе силы. В конце октября Аугсбургский синод, для которого Дамиани составил свое «Disceptatio synodalis» («Синодальное рассуждение»), решил отправить в Италию посольство, чтобы рассмотреть спор двух пап. Эта задача была доверена племяннику Аннона, епископу Бурхарду Хальберштадтскому. Данное ему поручение вернуть в Рим Александра, в случае, если при его избрании не имело места слишком больших нарушений, уже означало будущее признание Александра, который теперь с помощью Готфрида возвратился в Рим. Однако Кадал не оставлял своего намерения. Он собрал новое войско и в 1063 году вновь атаковал Рим, но, встретив совместное сопротивление Готфрида и норманнских князей, вынужден был вернуться в свое епископство. Проведенный на Троицу 1064 года синод в Мантуе вынес окончательное решение. Александр председательствовал на нем, в то время как Гонорий II отказался явиться. На синоде присутствовал и Аннон с частью немецких епископов и князей. После того как Александр защитился от упреков в симонии посредством очистительной клятвы, он был признан законным папой. Гонорий был отлучен от церкви. Хотя в Ломбардии он еще имел некоторых приверженцев, но вплоть до своей смерти (1072 год) уже не играл никакой роли. Схизма 1061 года, которая, как иногда казалось, будет иметь опасные последствия для реформаторского движения, завершилась, благодаря перевороту при королевском дворе, победой реформаторов.

В результате государственного переворота в Кайзерсверте Аннон Кёльнский стал истинным правителем империи. Вскоре, однако, он приобрел могущественного соперника в лице Адальберта Бременского, тогда как Зигфрид Майнцский не мог пока добиться решающего влияния на регентство. Несмотря на многие сближающие их черты, Аннон и Адальберт были принципиально разными натурами. Аннон (епископ в 1056–1075 годах), потомок одного не очень состоятельного швабского рыцарского рода, был капелланом Генриха III, пока император в последний год своего правления не сделал его епископом в Кёльне. В дальнейшем его целью было увеличение имущества своей церкви также и за счет имперского достояния. Аскет по своей природе, он не был духовно близок юному королю, который не смог простить ему позор Кайзерсверта. Аннону были очень близки реформаторские устремления. Основанный им по образцу североитальянского реформаторского монастыря Фруттуария монастырь Зигбург стал центром реформаторского движения в рейнских землях, влияние которого распространялось далеко за пределы Кёльнской церковной провинции. Монастырская реформа смогла закрепиться также в архиепископстве Майнцском при архиепископе Зигфриде.

Адальберт Бременский (архиепископ в 1043–1072 годах) был, без сомнения, более значительным государственным деятелем. Он происходил из графского рода фон Гозек (на р. Зале) и обладал гордым и надменным характером. Вдохновляемый сильным тщеславием, он хотел сделать Бременскую церковь духовной метрополией всего севера. Патриарший план, которому он следовал в начале своего правления, потерпел неудачу, столкнувшись с сопротивлением курии. Однако Адальберт никогда не отказывался от намерения все-таки осуществить его. С начала 60-х годов его взгляд был нацелен прежде всего на славянскую миссионерскую область. Здесь правление христианского князя ободритов Готшалка (ок. 1043–1066) предоставляло ему возможность вновь утвердить старое епископство Ольденбург и основать в Ратцебурге и Мекленбурге новые миссионерские епископства.

Из-за своей политики, направленной на расширение собственного могущества в Бременском диоцезе, он уже при Генрихе III попал в оппозицию к Биллунгам. Эта оппозиция еще более обострилась при Генрихе IV, когда Адальберту удалось прибрать к рукам почти все графства своего диоцеза и тем самым добиться положения, подобного герцогскому.

Наряду с Анноном он, начиная с 1063 года, оказывал все большее влияние на управление империей. Внутри страны их правление вело к ослаблению королевской власти, так как и другие князья принимали участие в присвоении имперского достояния. Зато во внешней политике обоим регентам еще в 1063 году удалось достичь значительного успеха. Король Шаламон Венгерский, который был помолвлен с Юдит (Юдифью), сестрой германского короля, сумел в результате военного похода вернуться в Венгрию и восстановил ленную зависимость Венгрии от империи. В дальнейшем Адальберт стал единственным регентом. Когда король Генрих в 1065 году достиг совершеннолетия и у него возникла мысль о походе, то этот план натолкнулся на сопротивление Адальберта. Он хотел помешать тому, чтобы Аннон в качестве эрцканцлера Италии в результате этого похода получил еще большее влияние. Территориальная политика Адальберта, в особенности его попытка прибрать к рукам два крупных имперских монастыря Корвей и Лорш, вызвала нарастающее сопротивления светских и духовных князей империи. На рейхстаге в Трибуре в январе 1066 года этот разлад проявился открыто. Было выдвинуто требование лишить Адальберта статуса советника короля. Генриху пришлось уступить. Из-за противостояния Магнуса Биллунга, сына герцога Ордульфа, Адальберт вынужден был на время даже покинуть Бремен и передать значительную часть своих завоеваний Биллунгам.

Падение Адальберта имело роковые последствия для вендской миссионерской области. В том же году против Готшалка поднялось языческое реакционное движение под предводительством князя Круто. Готшалк был разбит под Ленценом, его вдова с их сыном Генрихом бежала к своему отцу Свену Эстридсену Датскому. Основанные Адальбертом епископства, церкви и монастыри стали жертвами этого восстания. Движение распространилось даже за пределами Вендской земли. Ободритами был разграблен также Гамбург. Биллунги были не в состоянии сохранить свой суверенитет над славянами. Не имел успеха и поход, который был предпринят самим королем зимой 1068/69 года против лютичей.

Однако поражение Адальберта как имперского регента не означало того, что Аннон вновь приобрел большее влияние. Теперь Генрих сам начал вершить судьбы империи. Вероятно, с 1069 года Адальберту удалось вновь приблизиться к королевскому двору, но до самой смерти (март 1072 года) он не смог вернуть своего прежнего положения.

Герцогство Нижняя Лотарингия перешло в 1065 году к Готфриду Бородатому. Когда в 1069 году он умер, ему унаследовал сын Готфрид Горбатый, который незадолго до смерти своего отца женился на Матильде, дочери своей мачехи Беатрисы Тусцийской (Тосканской). Однако он не продолжил политику своего рода, направленную против королевской власти, а все больше становился верным приверженцем Генриха IV. Власть в Тусции (Тоскане) перешла к маркграфине Беатрисе и ее дочери Матильде, которая вскоре расторгла брак с Готфридом.

После синода в Мантуе Александр II стал неоспоримым правителем западной церкви. Он продолжил путь, выбранный реформаторской партией начиная с правления Стефана IX. Непосредственным руководителем папской политики становится Гильдебранд. Но, несмотря на поражение Кадала, положение папы в Риме и Средней Италии отнюдь не было устойчивым. Уже тогда норманны оказались не очень послушными вассалами престола св. Петра. Ричард Капуанский продвигался дальше на север и даже вторгся в Папскую область (1066 год). Поэтому Александр обратился за помощью к германскому королю. Как и в 1065-м, в 1067 году германским королем было принято решение отправиться в римский поход. На этот раз план был расстроен Готфридом Лотарингским, который сам выступил с войском против Ричарда и вынудил его заключить мир. После этого норманнская завоевательная политика была направлена на юг. Роберт Гвискар завоевал всю Южную Италию. В это же время его младший брат Рожер начал завоевание Сицилии, которое в 1072 году завершилось неминуемым взятием Палермо.

Понтификат Александра II характеризуется в первую очередь тем, что папство начинает расширять сферу своего влияния в Западной Европе. Возможность для этого предоставилась прежде всего в Испании, где утвердилось клюнийское монастырское движение. Гуго Кандид должен был действовать здесь в качестве папского легата в пользу присоединения испанской церкви к Риму, но о результатах его миссии известно немного. Существенного успеха, однако, папская политика достигла в Арагоне: в 1068 году король Санчо прибыл в Рим, чтобы передать свою страну под покровительство св. Петра.

В 1066 году казалось, что подобные перспективы расширения непосредственного папского владычества открываются и в Англии. После смерти Эдуарда Исповедника, несмотря на соглашения о наследовании, которые он заключил с герцогом Вильгельмом Нормандским, королевский трон узурпировал эрл^{32} Гарольд Уэссекский. Когда Вильгельм, ревностный сторонник церковной реформы в Нормандии, решил после этого завоевать Англию, он получил поддержку Рима. По инициативе Гильдебранда папа Александр передал ему тогда «vexillum sancti Petri» («знамя святого Петра») и тем самым придал предприятию нормандского герцога характер справедливой войны. Хотя это вручение знамени и не имело государственно-правового значения, после образования англо-норманнской державы английская церковь также установила тесные отношения с континентальной.

Во Франции, пока Филипп I, в 1060 году сменивший на троне своего отца Генриха I, не достиг совершенолетия, Александр неоднократно имел возможность вмешиваться во внутрицерковные вопросы. В Германии Генрих IV, заново замещая епископские должности, в основном следовал практике своего отца. Александр II был озабочен прежде всего тем, чтобы при этом соблюдался запрет на симонию. Так, новый архиепископ Удо Трирский получил из рук папы паллий только тогда, когда снял с себя обвинения в симонии. Аннон Кёльнский, Зигфрид Майнцский и другие епископы были призваны в 1070 году в Рим, чтобы защититься от подобных подозрений. Назначенный королем в том же году епископом в Констанц Карл вынужден был отказаться от своего звания из-за симонистской формы своего назначения. Ущерб нанесен был престижу самого короля, когда он из-за возражения папы должен был отказаться от своего желания расторгнуть брак с Бертой Туринской, длившийся всего несколько лет. Петр Дамиани в качестве папского легата добился того, что проводившийся под его руководством в 1069 году во Франкфурте синод отверг требование короля.

Еще при Александре II дело дошло до острого конфликта между королевским двором и курией из-за назначения архиепископа Милана. С 1066 года здесь возобновилась борьба между архиепископом Видо и патарией, руководителем которой после смерти Ландульфа стал его брат рыцарь Эрлембальд. Когда в 1070 году Видо отказался от своего сана, король Генрих назначил его преемником миланского священника Готфрида, тогда как патаренский союз вскоре после этого произвел в архиепископы клирика Атто, признанного также папой Александром. Когда король настоял на кандидатуре Готфрида, папа на пасхальном синоде 1073 года отлучил от церкви пять советников Генриха, оказавшихся будто бы виновными в симонии.

С конца шестидесятых годов все очевиднее становились цели королевской политики в Германии. Во время регентского правления Генрих вынужден был наблюдать, как корона постепенно лишалась имперского достояния. Поскольку после передачи Баварии Оттону Нортхеймскому королевский дом больше не распоряжался герцогством, Генрих должен был попытаться восстановить территориальные основы королевской власти.

Возможности для этого предоставлялись прежде всего в тюрингено-саксонском регионе, и особенно в областях к северу и к югу от Гарца, где богатые владения дома Людольфингов после его угасания отошли империи, однако корона все же их потеряла. Примерно с 1070 года король приступил к возвращению в свои руки имперских владений, а также начал брать на службу жителей этих областей, поскольку они исконно были расселены на государственной земле как королевские свободные. В качестве центров управления восстанавливались старые и строились новые укрепления-бурги. Для упрочения королевской собственности часто использовалась так называемая инквизиционная процедура, когда права короны утверждались при помощи показаний свидетелей.

Уже сам этот метод рассматривался в Саксонии как вмешательство в старое родовое право. Однако противостояние между королевским домом и саксонской знатью усиливалось еще и потому, что в качестве помощников для проведения своей политики рекуперации^{33} Генрих привлекал прежде всего швабских министериалов^{34}. Составляя гарнизоны этих бургов, они часто со всей резкостью использовали королевские права и не боялись превышения полномочий. Гослар, где временно была установлена власть имперского фогта, и расположенный рядом Гарцбург стали главными опорными пунктами королевской позиции. Позднее король смог на некоторое время завоевать и Люнебург, резиденцию Биллунгов.

В 1070 году это привело к открытому конфликту. Генрих IV выступил против Оттона Нортхеймского, чьи владения и лен на западной и южной окраинах Гарца представляли собой значительное препятствие для проведения политики короля. Обвинив Оттона в планировании покушения на короля, его вызвали на поединок. Но когда он выдвинул невыполнимые условия его проведения и не явился, то был поставлен вне закона и смещен. Герцогство Бавария было передано Вельфу IV, чья мать Кунигунда была замужем за Альбертом Аццо II, маркграфом Эсте. Оттон Нортхеймский в союзе с Магнусом Биллунгом, сыном саксонского герцога, вступил в борьбу. Но в начале 1071 года оба вынуждены были подчиниться и были заключены королем под стражу. Впрочем, через год, по ходатайству Адальберта Бременского, король помиловал Оттона. Тот, правда, должен был уступить королю часть своего имперского ленного владения, но частично получил обратно свой аллод.

Однако перемирие с Оттоном Нортхеймским было все-таки лишь одним из мирных эпизодов в борьбе Генриха с саксами. Уже в 1073 году его встреча с королем Дании Свеном Эстридсеном в Люнебурге явилась поводом для толков об угрозе саксам. Тот факт, что после освобождения Нортхеймца Генрих все еще удерживал под стражей герцога Магнуса, хотя его отец Ордульф умер в марте 1072 года, вызвал новое недовольство. После того как ранней весной 1073 года синодом был решен в пользу архиепископа Майнцского длительный спор о праве на взимание десятины в Тюрингии, недовольство охватило и Тюрингию. Когда в том же году король поднял саксов в поход против поляков, саксонские князья потребовали устранения нарушений и организовали в июле в Хётенслебене (под Хальденслебеном) настоящий заговор. Наряду с Оттоном Нортхеймским руководителями все активнее выступали архиепископ Вернер Магдебургский и епископ Бурхард Хальберштадтский. Поскольку король не дал посланникам определенного ответа, войско подошло к Гарцбургу, где находился Генрих. Повстанческое движение охватило всю восточную Саксонию и Тюрингию. В руки противников короля перешла также часть крепостей. Северная и западная Саксония, напротив, вряд ли участвовали в борьбе.

Положение Генриха стало особенно опасным, поскольку теперь против него выступили также три южнонемецких герцога, почувствовавшие себя обойденными новыми советниками короля.

В этой ситуации большую моральную победу означала для Генриха поддержка со стороны бюргерства города Вормса. Горожане Вормса изгнали своих епископальных сеньоров и открыли ворота королю. Такой верности король был обязан тем, что в начале 1074 года он предоставил «Judei et coeteri Wormatienses» («иудеям и прочим вормсцам») освобождение от таможенных пошлин на ряде таможенных застав. Вероятно, реальная помощь, которую ему мог оказать Вормс, была невелика. Но этой благосклонностью вольного движения бюргерства, мощно развивавшегося здесь и в других городах Рейнской области — например, в Кёльне, где Аннону, впрочем, удалось подавить подобное выступление, — был указан путь, на котором германская королевская власть могла обрести новые силы для создания имперского могущества.

Зимой 1073/74 года король с небольшим войском двинулся в Саксонию, но оказался недостаточно силен, чтобы позволить себе военное столкновение. Он решился на переговоры, во время которых ему удалось добиться посредничества Оттона Нортхеймского в обмен на обещание вернуть Баварию. По Герстунгенскому миру (2 февраля 1074 года) он вынужден был в полной мере признать требования саксов. Хотя имущество империи сохранялось, Генрих пообещал разрушить ненавистные бурги. Тем самым ему удалось отделить своих саксонских противников от южногерманской оппозиции князей. Внутри Саксонии также началось расхождение интересов княжеской знати и крестьянского населения. Оно проявилось очень скоро, когда король стал мешкать с выполнением условий мирного соглашения и приказал разрушить только внешнюю обводную стену Гарцбурга. После этого крестьяне из близлежащих деревень напали на крепость, разрушили все строения и разграбили даже могилы брата и рано умершего сына короля, которые были там захоронены. Это вопиющее нарушение договора привело к решительной смене настроений в пользу Генриха. Летом 1075 года он смог с имперским войском, при котором находились многие духовные и светские князья, вторгнуться в Саксонию. 9 июня под Хомбургом на р. Унструт он добился полного военного успеха, но мирные переговоры сорвались из-за поставленных им условий. Только когда осенью король отправился в Саксонию с новым ополчением, предводители саксов безоговорочно подчинились своему государю, объявив о капитуляции в Шпире (под Зондерсхаузеном). Они были заключены под стражу, их имущество отошло короне, а королевские бурги были восстановлены. Только Оттону Нортхеймскому, с которым во время последних боев было достигнуто соглашение, выпала лучшая участь. Король попытался склонить его на свою сторону, вернув ему свободу и власть над Саксонией. К Рождеству 1075 года были подавлены последние очаги сопротивления. Король смог снова отпраздновать его в Госларе. Собравшиеся здесь князья пообещали Генриху, что в случае его смерти его сын Конрад, которому тогда еще не было двух лет, будет избран королем.

В упорной борьбе молодой король стал господином своих врагов. Если его действия в эти первые годы правления и выдают определенную порывистость, то в столкновении с саксами проявилась уже и дипломатическая смекалка Генриха, сумевшего добиться успеха в ситуации, временами действительно трудной. Корона вновь обрела ту полноту власти, которой у нее не было со времен правления Генриха III.

21 апреля 1073 года скончался Александр II. Уже на следующий день, во время подготовки к погребальным торжествам, в Латеранской церкви, почти в суматохе, народом в сан папы был возведен архидьякон Гильдебранд, и лишь после этого к избранию присоединились кардиналы и римский клир. Гильдебранд не просил у Генриха IV подтверждения своего избрания, но тот фактически признал его папой.

Григорию VII, как назвался он в папском сане было тогда около 50 лет. По-видимому, он был родом из Соаны, что в южной Тоскане. О его происхождении нет точных сведений. Он вырос в Риме и после синода в Сутри в начале 1047 года вместе с Григорием VI отправился в изгнание в Германию. После смерти Григория VI он стал монахом в Клюни или в одном из клюнийских монастырей. Вместе со Львом IX он вернулся в Рим, затем был субдьяконом, пока Николай II не возвысил его до архидьякона. Впоследствии ему вновь было доверено отправиться с миссией во Францию и Германию.

Григория переполняло глубокое религиозное чувство, которое сочеталось с сильной волей и определенной долей фанатизма. Его целью было установление справедливого миропорядка, который он видел исключительно в «libertas ecclesiae» («свободе церкви»). Но осуществление этого, по своей сути, без сомнения, религиозного стремления не могло и не должно было вести к разделению церкви и мирской жизни. Руководствуясь чувством ответственности за спасение душ всех людей и вселенской властью, которая предоставлялась ему как преемнику св. Петра, он ощущал своей обязанностью упорядочить политические события того времени. Конечно, Григорий не стремился быть обновителем, но с непреклонной последовательностью он осмыслил идею о превосходстве духовной власти над светской, sacerdotium над regnum, тем самым придав событиям новый оборот. Таким образом, его понтификат обозначил новую важную эпоху в истории примата папства.

Доктрина «regnum universale» («вселенского правления») нашла свое известнейшее отражение в его «Dictatus рарае» («Продиктованном папой»), 27 тезисах, которые он ввел в свой реестр в марте 1075 года. Эти тезисы задумывались как основные принципы запланированного собрания канонов или же являлись указателем составленного по его инициативе, но утерянного собрания. Здесь в лаконичных фразах со всей церковно-правовой четкостью утверждается абсолютная главенствующая роль апостольского престола и папы. Только римский епископ, который благодаря заслугам апостола Петра обладает наследственной святостью, может быть назван вселенским правителем. Только он один может носить императорские инсигнии. Он может освободить от присяги на верность не только подданных неправедного властителя, но и даже низложить императора, однако самого его судить никому не позволено.

Однако столь обширную программу невозможно было осуществить одними только духовными средствами. Еще будучи архидьяконом, Григорий поставил на службу церкви военные акции и придерживался той же линии в сане папы. Развивая старую августиновскую идею «bellum iustum» (справедливой войны), он приходит к мнению, что справедливую войну за церковь может вести не только светская власть, но и сама церковь. Так он вводит понятие «воинство святого Петра» («militia sancti Petri»), служение которому является задачей верующих.

Осуществлению вселенской власти папы должна была служить прежде всего папская ленная политика. Григорий не только теоретически обосновал ленные притязания папства, но и свел в единую систему то, что раньше представляло собой лишь разрозненные попытки. Именно в первые годы своего правления он постоянно пытался осуществить на Западе ленно-правовые притязания, правда, с переменным успехом. Так, это его требование оказалось безрезультатным относительно короля Венгрии Шаламона. Его попытка поставить Данию в ленную зависимость от Святого престола также не получила развития. Больший успех эта политика имела в Далмации и Хорватии, где в октябре 1076 года папскими легатами в ленную зависимость был торжественно приведен князь Звонимир со своей страной. Еще раньше князь Изяслав — Дмитрий, изгнанный из Киева, пообещал папе, что, если он получит свою державу обратно, то примет ее от него в лен, хотя дошло ли до этого дело, неизвестно. Зато попытка Григория заставить Вильгельма Английского признать его сюзеренитет натолкнулась на энергичное сопротивление. Английский король выразил готовность выплатить от имени Англии традиционный «грош святого Петра», но отклонил ленно-правовое толкование папой вручение знамени в 1066 году.

Во Франции папский сюзеренитет признали некоторые южнофранцузские графы. Подобные претензии, однако, Григорию никогда не удавалось успешно предъявить королю Филлипу I. Поэтому их отношения с самого начала были весьма напряженными, так как этот король оставлял без внимания все требования церкви относительно вопроса симонии. Тогда римский пасхальный синод 1075 года пригрозил французскому государю отлучением от церкви. Впрочем, несмотря на все сопротивление его церковной политике, которое оказывал не только король, но и часть епископата под предводительством самоуверенного архиепископа Манассе Реймсского, Григорий все время избегал открытого разрыва с Францией. В Испании Григорию также не удалось распространить сюзеренитет курии за пределы Арагона. На синоде в Бургосе в 1080 году римский ритуал литургии, который до этого уже утвердился в Арагоне, был признан обязательным и для остальных христианских королевств.

В начале понтификата на первом плане для папы всецело находились отношения в Средиземноморье. При этом особенно важным представлялось ему военное вмешательство на Востоке, где со времен поражения при Манцикерте (1071 год) греческая империя все больше и больше подвергалась угрозе нападения со стороны продвигающихся на запад турок-сельджуков и где после потери Анатолии был весьма затруднен путь к христианским святыням в Палестине. В течение всего 1074 года Григорий был занят планом выступления во главе западного рыцарского войска на Восток, дабы одновременно с обороной от неверных еще и добиться объединения заново церквей Запада и Востока, разделенных с 1054 года. В отсутствие папы защиту церкви должен был взять на себя Генрих IV.

Но вскоре Григорий вынужден был признать, что этот отважный проект не мог быть осуществлен. Сама обстановка в Италии делала его невозможным. Разногласия между папством и норманнами, которые обозначились еще во время правления Александра II, обострились в начале понтификата Григория. С Робертом Гвискаром, который за счет папы продолжал свою завоевательную политику в Центральной Италии, не было достигнуто соглашения, так что папа в 1074 году должен был решиться отлучить от церкви своего неверного вассала. Ричард Капуанский также не являлся надежным союзником. Одна только маркграфиня Матильда, которая после смерти своей матери Беатрисы (1076 год) единолично правила обширными владениями дома Каносса в Северной и Центральной Италии, стала вернейшей опорой папы.

Уже в последние месяцы правления Александра II спор о замещении миланской архиепископской кафедры отчетливо обозначил резкое противостояние между королевским двором и курией. Весной 1073 года советники Генриха были отлучены от церкви, а сам король воспринимался стоящим вне церковного сообщества, поскольку не отрекся от них. Однако борьба с саксами принудила его к уступкам: он обещал пойти навстречу папе в миланском конфликте. Григорий также проявил сначала волю к примирению, отпустив королю грехи и сняв отлучение с его советников. За пасхальным синодом, который папа провел в 1074 году, должен был последовать немецкий национальный собор под руководством одного из папских легатов. Целью этого собора было осуществление в империи принятых в Риме решений об отстранении от должности симонистских священников и женатых клириков. План проведения такого национального собора, которому покровительствовал сам Генрих, натолкнулся, однако, на сопротивление нового архиепископа Лимара Бременского, который хотел воспрепятствовать подобному вмешательству курии во внутрицерковные отношения в Германии. Он назвал Григория «periculosus homo» («опасным человеком»), который хочет командовать епископами как своими должностными лицами. После того как Лимар и другие епископы несколько раз отказались от приглашения приехать в Рим, Григорий на пасхальном синоде в феврале 1075 года решил принять серьезные меры. Четыре не приехавших епископа, среди них Лимар Бременский и симонистский епископ из Бамберга Герман, были временно отстранены от должности, а советники короля вновь отлучены от церкви. Папа также обновил решения о симонии и целибате священнослужителей и объявил принципиально недопустимой, в первую очередь, королевскую инвеституру епископов, хотя этот запрет на инвеституру, вероятно, не был провозглашен повсеместно.

Несмотря на это временное обострение отношений, последующие месяцы все же сняли напряжение. Лимар отправился в Рим и был там восстановлен в должности. Король смог обычным образом осуществить новое назначение на должность епископа Бамбергского.

Таким образом, отношения внутри немецкой церкви не давали повода для конфликта. Иначе ситуация выглядела в Италии, где в Милане начались новые столкновения, во время которых был убит предводитель патарии Эрлембальд. Генрих не только подверг патаренов имперской опале, но и вновь вмешался в церковные разногласия в городе. Поскольку назначенный им архиепископ Готфрид не смог удержаться, то на должность нового архиепископа он призвал другого миланского клирика, Тедальда. Григорий же и патария высказывались за кандидатуру Атто. В епископствах Фермо и Спольдо король также назначил новых епископов.

Григорий должен был воспринять это как нарушение тех обещаний, которые ему дал Генрих всего лишь два года назад. В послании от 8 июля 1075 года он в резкой форме упрекнул короля в общении с опальными советниками и вмешательстве в итальянскую церковную политику, призвав того к немедленному послушанию. Еще дальше заходили устные распоряжения, которые папа дал своим легатам. Он угрожал королю исключением из церковного сообщества, если тот в скором времени не покается. Так из-за церковных отношений в Италии мгновенно разразился кризис, именно тогда, когда в Германии он, казалось, давно уже был преодолен.

Генрих получил письмо папы в Госларе в первый день нового 1076 года, через несколько недель после своей триумфальной победы над саксами. На рейхстаге, который он здесь провел, со всей очевидностью была продемонстрирована его власть в Германии. Положение папы в это время было не столь благоприятным. Его политика всюду находила сопротивление, и даже в Риме он порой чувствовал себя неуверенно. На Рождество 1075 года на него напал и взял его в плен Ценций, предводитель недовольной знати. Правда, на следующий день папа был освобожден народом.

Понятно было, что Генрих принял вызов, который своим ультиматумом бросил ему Григорий. На 24 января было назначено имперское собрание в Вормсе. В нем приняли участие два немецких архиепископа и 24 епископа — большинство немецкого епископата. 13 епископов не явились. Недовольство Григорием усиливалось еще и тем, что в Вормсе появился смещенный им кардинал Гуго Кандид, который предъявил папе самые серьезные обвинения морального свойства. Под руководством Зигфрида Майнцского синод отказал папе в послушании на том основании, что он силой получил свою должность и своей противоречащей обычаю жизнью нарушал церковный порядок. Генрих сам собрал эти обвинения в декрете об отстранении от должности, который отправил не только «Гильдебранду», как он называл теперь папу, но и римлянам. Ссылаясь на свой титул патриция, он предложил папе покинуть апостольский престол и призвал римлян принудить его к отречению и избрать нового папу. Затем этот декрет об отстранении Григория от должности был в переработанном и расширенном виде распространен в Германии, чтобы тем самым оправдать действия короля не только с правовой точки зрения, но и с моральной. Особенно настойчиво этот манифест отстаивает идею теократической королевской власти. За немецким епископатом последовал итальянский: на синоде в Пьяченце от Григория отреклись ломбардские епископы.

Не в первый раз германский король вместе с синодом смещал папу, но впервые это произошло за пределами Германии, в условиях, когда король не имел возможности осуществить это решение. С того дня, когда в Сутри Генрих III сместил трех пап, сменилось только одно поколение. Но папство тем временем стало реальной силой на Западе и выступило противником германской королевской власти, которого нельзя было недооценивать. Слабым моментом ситуации было то, что папу, которого признавали в течение трех лет, обвиняли в незаконном восхождении на престол и в качестве причины для отстранения была использована клевета без какой-либо возможности оправдания со стороны папы. Таким образом, события в Вормсе были, без сомнения, серьезной политической ошибкой, но ответственность за это падает в первую очередь не на 25-летнего короля, а на немецкий епископат, который продолжал оставаться ведущей силой в конфликте с курией.

Теперь события быстро сменяли друг друга. Когда в первый день синода перед великим постом посланником короля было оглашено королевское письмо, очевидно, доставленное в Рим 14 февраля 1076 года, то это вызвало всеобщее возмущение. На следующий день папа в форме молитвы св. Петру объявил приговор королю. Пользуясь переданной ему властью связывать и разрешать^{35}, он воспретил королю править Германией и Италией, освободил всех подданных от клятвы верности и одновременно отлучил короля от церкви. Епископы, которые подписали Вормсское заявление, были отстранены от должности, но, как действовавшие по принуждению, получили срок до 1 августа, чтобы оправдать себя. Архиепископ Зигфрид Майнцский, как руководитель синода, Гуго Кандид и ломбардские епископы были отлучены от церкви. Прецедентов поведению Григория, которое он обосновал в послании ко всем верующим, до сих пор не было, и современники отчетливо это ощущали. Впервые в истории папа отважился предать проклятию «помазанника Божьего». Основы прежних отношений между королевской властью и церковью были поколеблены в самой своей основе. Теперь должно было выясниться, являются ли новые революционные силы настолько мощными, чтобы одержать победу над прежним миропорядком.

События 1076 года вскоре показали, насколько Генрих IV переоценивал свою власть. Вероятно, он был уверен в своей способности противостоять решениям синода и после их обнародования повелел на пасху 1076 года в Утрехте отлучить папу от церкви. Однако созванный им на Троицу съезд князей в Вормсе не состоялся. Только в конце июня собрание в Майнце, на котором многие отсутствовали, подтвердило отлучение папы. Большинство немецких епископов уже не стояло на стороне короля, а занимало нерешительную позицию. Наряду с этим вскоре проявила себя княжеская оппозиция. Ее предводителями стали южнонемецкие герцоги Вельф Баварский, Рудольф Швабский и Бертольд Каринтийский, которые установили связь с епископами, настроенными в пользу Григория. Готфрид Лотарингский, верная опора короля в Германии, был убит еще в феврале 1076 года. В это же время в Саксонии вновь разгорелось повстанческое движение, к которому примкнул Оттон Нортхеймский. Так летом 1076 года образовались два фронта, с которыми в дальнейшем вынужден был считаться король: с одной стороны — папа с не очень большим пока числом приверженцев в Германии, с другой — немецкая княжеская оппозиция. Цели обеих сторон были абсолютно разными. В своих посланиях в Германию Григорий ясно давал понять, что готов действовать против короля. Главным для него было вернуть Генриха в лоно церкви. Князья, напротив, отстаивали свои особые интересы, которые все больше сводились к низложению короля и избранию нового. На съезде князей, проведенном в Ульме в августе или сентябре, было принято решение созвать 16 октября новое собрание в Трибуре. Сюда в качестве легатов Григория прибыли патриарх Зигехард Аквилейский и епископ Альтман Пассауский. В это время король со своим войском разбил лагерь на другой стороне Рейна в Оппенхейме. Поскольку в его собственных рядах вскоре возник заговор, Генрих вынужден был попытаться выиграть время компромиссом. После долгих переговоров, в которых решающую роль сыграли папские легаты, он выразил готовнось пойти на серьезные уступки. Король обязывался передать противникам верный ему город Вормс и отстранить отлученных папой советников. В заявлении, дословный текст которого в жестоких дискуссиях был согласован с легатами и князьями, Генрих обещал папе оказать ему должное послушание, принести извинения и покаяться. Но он также призвал Григория снять обвинения, которые были выдвинуты против него. Архиепископ Удо Трирский передал папе это «promissio» («обещание») короля. Победой короля было то, что новое избрание было отменено. Однако князья, со своей стороны, заключили особое соглашение, в котором они заявляли, что не будут более признавать Генриха королем, если он не сумеет снять с себя опалу в течение года со дня отлучения от церкви. Они отправили собственное посольство в Рим и предложили папе самому приехать в Германию и здесь уладить спор между ними и королем. После того как по желанию папы первоначальную дату встречи перенесли, новый съезд в Аугсбурге был намечен на февраль следующего года.

Особое соглашение немецких князей в Трибуре и их отправленное папе приглашение посетить Германию для разрешения спора между ними и королем оказались весомее предложения короля. Когда Григорий, откликнувшись на призыв немецкой знати и отклонив просьбу короля об отпущении ему грехов в Риме, отправился в Северную Италию, Генрих оказался в новом, неожиданном для него положении. Если Григорий прибудет в Германию, то все, достигнутое королем, как тот надеялся, благодаря уступкам в Трибуре — разлад между папой и княжеской оппозицией, — грозило пойти прахом. В этой ситуации Генрих решился на смелый шаг. Вместе с супругой Бертой, двухлетним сыном Конрадом и своей обычной свитой он, несмотря на непривычно суровую зиму, отправился в декабре в Бургундию. Отсюда, поскольку немецкие альпийские перевалы для него были закрыты, он под новый год двинулся через Мон-Сени в Северную Италию, чтобы здесь добиться у папы отпущения грехов.

После прибытия короля в Северную Италию его ломбардские сторонники надеялись, что он призовет их к борьбе против папы. Григорий, который остановился у подножия Альп, где его должен был встретить эскорт немецких князей, также предположил, что Генрих готовится к военным действиям. Поэтому папа вернулся в надежный замок Каносса на северном склоне Апеннин, под защиту маркграфини Матильды.

Подробности действительных событий накануне Каноссы и в Каноссе неизвестны, так как настроенная против короля историография того времени стремилась изобразить их в уничижительном для Генриха свете. Из города Реджо-нель-Эмилия Генрих начал вести переговоры. Продолжены они были в близлежащем замке маркграфини или в одном из местечек у подножия горы. При этом аббат Клюни Гуго и, прежде всего, маркграфиня Матильда взяли на себя роль посредников. Одновременно король три дня подряд появлялся перед замком в рубище, выполняя тем самым предписанный церковью ритуал покаяния. Только на третий день, 28 января 1077 года, когда Генрих уже хотел уехать, папа решил пойти ему навстречу и отпустить королю грехи, после того как были определены соответствующие условия. Генрих обязывался в течение установленного папой срока дать князьям удовлетворение или прийти к соглашению с ними. Далее он должен был обеспечить папе свободный проезд в случае его вояжа в Германию.

Только после того как это соглашение было закреплено двумя епископами клятвой от имени короля, папа отпустил королю грехи и, причастив, снова принял его в лоно церкви. Даже если Григорий в своем обращении к немецким князьям утверждал, что по вопросам империи в Каноссе ничего не было решено, то в действительности в последующие годы он обращался с Генрихом как с королем, хотя до конца и не признавал его таковым. Не было достигнуто соглашения по вопросу об инвеституре. При следующей встрече в Бьянелло, недалеко от Каноссы, было намечено проведение собора в Мантуе, но он не состоялся, так как ломбардские епископы не были готовы к примирению. Григорий некоторое время оставался в Северной Италии, но затем вернулся в Рим. Генрих также решил на Пасху вернуться в Германию, после того как получил известие об избрании антикороля.

Вопрос о том, были ли события в Каноссе поражением или успехом Генриха IV, является предметом постоянных дискуссий. Если ранние исследования, прежде всего под влиянием тенденциозного отображения фактов Лампертом фон Херсфельдом, видели в этих событиях глубокое унижение Генриха, то позднее подчеркивался, в первую очередь, тактический успех короля, а иногда даже прямо говорилось о его победе. Без сомнения, отпущение грехов Генриху в тот момент означало для него дипломатическую победу. Ему удалось помешать объединению Григория с противниками короля внутри Германии. Поездка папы в Германию была отложена, а затем окончательно отменена. Король вернул себе свободу действий.

Но что касается идеи сакрального господства, то Каносса нанесла королю тяжелый ущерб. Неслыханное для многих современников притязание папы на право отлучать короля от церкви и лишать его королевского достоинства было в принципе признано Генрихом — тем самым монархом, который еще несколько месяцев назад объявлял свою власть исходящей непосредственно от Бога. Подчинившись папе как судье, он отказывался от этой милости Божьей. Таким образом, этот день все же ознаменовал судьбоносный шаг на пути освобождения традиционной картины мира от представления о союзе обеих высших властей, равно как и утрату позиций тезисом о королевской власти, равной власти священнической. Поэтому с полным на то основанием недавно снова заговорили именно о «переломе в Каноссе»…

Немецкая оппозиция должна была рассматривать снятие с короля отлучения от церкви как нарушение своей договоренности с папой. Поэтому она решила действовать самостоятельно. Согласно Ульмской договоренности в марте в Форххейме состоялся съезд князей. Папа также был приглашен, но смог отправить только двух легатов, которые должны были добиться отсрочки избрания нового короля. Но в действительности они, устранив трудности, возникавшие во время переговоров, оказали этим воздействие на избрание, в конечном итоге состоявшееся. После того как Генрих по всей форме был низложен, духовные и светские князья сошлись на кандидатуре Рудольфа Швабского, весьма близко принимавшего реформаторские устремления. 15 марта 1077 года он был возведен на королевский трон. События в Форххейме стали важным этапом в истории развития немецкого королевского избирательного права. Идее права наследования, рассматривающегося только как обычай, здесь вновь противопоставляется принцип свободного выбора. Ясно определяется, что в будущем германский король может быть возведен на трон только путем свободных выборов и что сын короля, даже если он этого достоин, не может иметь притязаний на наследование власти своего отца. Рудольф также должен был согласиться с этим и, кроме того, признать каноническое избрание епископов, однако от инвеституры как таковой не отказался. Папе он отправил уведомление об избрании и объявил о своем ему послушании.

Однако Григорий пока не признавал Рудольфа. Его целью на тот момент было проведение политики нейтралитета, чтобы как можно дольше сохранять за собой роль арбитра. Эта политика осложнялась тем, что Рудольф рассматривался как кандидат от церковной партии. Поведение Григория в последующие годы озадачило его сторонников в Германии. Даже его легаты не строго придерживались такой папской политики. В ноябре 1077 года один из них вновь отлучил короля от церкви.

Власть германского антикороля с самого начала была не очень прочной. Только в Саксонии у него была серьезная поддержка. Оттон Нортхеймский, как и прежде, оставался одним из ведущих деятелей антикоролевской партии в Германии. Даже собственное герцогство Рудольфа, Швабия, недостаточно уверенно выступало на стороне антикороля. Так что Генриху IV после его возвращения в Германию удалось с растущим успехом приняться за борьбу со своми противниками. Сначала он устранил трех мятежных южнонемецких герцогов. Швабию и Баварию он первое время удерживал под своей властью, а Каринтию передал маркграфу Лиутольду фон Эппенштейну. Только на Пасху 1079 года он передал Швабское герцогство Фридриху фон Бюрену, который тогда обручился с дочерью Генриха Агнессой. Теперь Штауфены, так в дальнейшем этот род будет назван по своему вновь воздвигнутому родовому замку, выступают на историческую сцену в качестве союзников Салической династии…

Для конфликтов последующих лет характерно то, что родовые противоречия уступили сословным. В Баварии, где Генрих все больше укреплял свою позицию, на его сторону встали низшие слои знати, тогда как в Швабии произошел ее раскол. Но в первую очередь Генрих смог опереться на городское и крестьянское население в Верхней Германии и Рурской области, с помощью которого и формировал войско. Требования реформаторов относительно целибата священников привлекли на сторону Генриха часть низшего клира.

Важнейшей ареной боевых действий в последующие годы стала Франкония. Бои велись с переменным успехом. Сражение при Мелльрихштадте недалеко от Швейнфурта в августе 1078 года увенчалось победой Генриха, так как ему удалось воспрепятствовать объединению антикороля Рудольфа со швабами. Но в тот же день крестьянское войско короля потерпело поражение на реке Неккар в бою с противниками из княжеского лагеря под предводительством Вельфа IV и Бертольда фон Церингена. Зимой 1079/80 года Генрих обладал достаточной мощью, чтобы со своей стороны предпринять поход в Саксонию. 27 января 1080 года под Фларххеймом недалеко от Мюльхаузена состоялась битва. Однако после успешного для Генриха начала битвы антикороль сумел одержать победу.

Для Григория в эти годы наряду с отношениями в Италии на первом плане стояли вопросы общей реформы церкви. На великопостном синоде 1078 года он не только обновил прежние распоряжения о наказании приверженцев Генриха в Италии, но и начал борьбу против мирского влияния в приходских церквях. Папский синод в ноябре того же года объявил об общем запрете любой светской инвеституры. До сих пор папа уклонялся от решения спора о немецком троне. Этот вопрос должен был решить немецкий национальный синод под руководством его легатов. Однако искусная политика Генриха IV постоянно препятствовала созыву такого синода. Теперь папа понял, что дальнейшее промедление окончательно отдалит от него немецких сторонников. Тогда он решил отказаться от своей выжидательной позиции и снова начать борьбу с Генрихом.

Великопостный синод 1080 года открывает новый и последний период понтификата Григория. В форме молитвы, обращенной к обоим «апостольским князьям», папа отлучил короля от церкви (7 марта 1080 года). Жесткие слова отлучения, в которых с максимальной яркостью выразились притязания папы на вселенское господство, не могли скрыть того, что для этого отлучения не было достаточно веских оснований. Прежде всего, не соответствовало действительности утверждение, что Генрих якобы постоянно препятствовал дипломатическому посредничеству. Григорий усилил брошенный им вызов еще и тем, что предрек скорую смерть короля в случае, если тот не покается. Но все его действия теряли эффективность из-за своей повторности. Ужесточение запрета инвеституры распространением его также и на светскую инвеституру для низших степеней священства создало ему новых противников. Таким образом, великопостный синод 1080 года явился в то же время поворотным моментом в правлении Григория. Большая часть ломбардского и немецкого епископата перешла теперь на сторону Генриха. На двух синодах, в Бамберге и в Майнце, папе было отказано в послушании. Затем в июне 1080 года в Бриксене под председательством короля Генриха был созван синод немецких и итальянских епископов, который низложил Григория. Вместо него Генрих возвел в сан папы архиепископа Виберта Равеннского.

Целью Генриха было добиться возведения этого антипапы на престол в Риме. Однако прежде он попытался решить проблемы в Германии. 15 октября 1080 года на реке Эльстер произошло его столкновение с антикоролем и Оттоном Нортхеймским. Правда, король потерпел поражение, но Рудольф Швабский потерял в бою правую руку и на следующий день умер. Гибель антикороля, потерявшего именно ту руку, которой он когда-то принес королю клятву верности, была воспринята как Божья кара. В лагере немецкой оппозиции сначала не могли прийти к единому мнению относительно нового кандидата, поскольку Оттон Нортхеймский столкнулся с сопротивлением южнонемецких князей. Лишь 6 августа 1081 года был избран новый антикороль. Саксами и швабами был выбран малоизвестный незначительный князь, граф Герман фон Зальм, но он не достиг какого-либо влияния.

Между тем весной 1081 года Генрих с относительно небольшим войском отправился в Италию. В Северной и Центральной Италии самой важной опорой папы была маркграфиня Матильда. Еще до великопостного синода 1080 года (предположительно в 1079 году) она передала в дар римской церкви весь свой аллод в Италии и Лотарингии и получила назад от папы в качестве лена с правом свободного распоряжения. Затем она отправила для участия в военных действиях на стороне курии свои отряды, которые уже осенью 1080 года были разбиты на мантуанской территории ломбардскими союзниками Генриха IV. Ускоренным маршем Генрих сумел продвинуться к Риму, однако ему не удалось завоевать город. В следующем году (1082) из Тусции он повторил попытку, но вновь безуспешно. Лишь в начале 1083 года ему удалось захватить город Льва^{36}. В ходе переговоров с римлянами было назначено проведение нового синода, на котором должен был решиться спор между Генрихом и папой, но из-за несогласия Григория он не состоялся.

В этой ситуации папа мог надеяться только на помощь норманнов. В 1078 году, незадолго до смерти Ричарда Капуанского, с ним было заключено мирное соглашение. Через два года (1080) Григорию удалось достичь перемирия и с Робертом Гвискаром. Во время встречи в Чепрано Роберт признал папу своим сеньором. Взамен Григорий должен был пойти на незначительные уступки норманнскому князю и временно позволить ему находиться в незаконно завоеванных им областях. Однако помощь его вассала пока задерживалась. Завоевательная политика Роберта в тот момент была направлена против Византийской империи. Летом 1081 года он с флотом переправился через Адриатическое море и оккупировал Корфу и западное побережье Греции. Однако восстание норманнских баронов в Апулии вынудило его вернуться в Италию. Кроме того, император Византии Алексей I вступил в переговоры с Генрихом IV и побудил германского короля предпринять в начале 1084 года заведомо безуспешный поход в Апулию. Только когда эта вдвойне опасная для Роберта Гвискара ситуация разрешилась, норманнский герцог отважился в мае 1084 года поспешить с более чем тридцатитысячным, по утверждению источников, войском на помощь своему сеньору-папе.

Тем временем положение Григория в Риме продолжало ухудшаться. Его противодействие плану проведения собора вызвало в начале 1084 года всеобщее движение заговорщиков в Риме, к которому присоединились даже 13 кардиналов. Теперь Генрих смог задержать свое вступление в Рим и организовать избрание Виберта папой с соблюдением всех формальностей. Новый папа принял имя Климент III и на пасху 1084 года (31 марта) короновал Генриха IV и его супругу Берту императорской короной в соборе св. Петра. Казалось, император достиг исполнения своих желаний. Только хорошо укрепленный замок Св. Ангела представлял собой последнее прибежище Григория в городе. Впрочем, приближение шедшего на помощь норманнского войска вынудило Генриха отказаться от Рима и летом вернуться в Германию. Но и положение Григория в Риме, после того как город был жесточайшим образом разграблен норманнами, стало неустойчивым. Вместе с норманнами он покинул Рим и отправился в Салерно. Здесь он провел последний год своего понтификата, тщетно стремясь вернуться в Рим, где снова смог добиться признания Климент III. 25 мая 1085 года Григорий VII умер в изгнании. Его последние слова «Я любил справедливость и ненавидел безбожье, поэтому я умираю в изгнании» надежно засвидетельствованы источниками. В 1606 году он был канонизирован церковью.

Григорий VII, бесспорно, принадлежит к самым значительным папам средневековья. В итоге, правда, он вынужден был бежать из Рима от Генриха IV и римлян, и прежде в его политике не раз случались провалы. Кроме того, даже многие его сторонники не понимали всей глубины его идей. Но его вклад в историю состоит в том, что он неуклонно отстаивал реформу церкви. Проповедуя идеи папской теократии как высшей цели, он более чем на два столетия вперед указал путь для своих последователей и решающим образом определил облик церкви.

В те же годы, когда Генрих получал все больше возможностей противостоять своим противникам в Германии, в империи все глубже укреплялось движение за реформу церкви. Если раньше идеями реформы, исходившими из монастыря Горце, были охвачены в основном немецкие монастыри, то теперь идеи клюнийцев выходят за их стены и охватывают широкие народные слои. Отправным пунктом этой новой волны церковно-монастырского реформаторского сознания стал основанный графами фон Кальв монастырь Хирзау в Шварцвальде. В 1069 году управление монастырем было доверено монаху Вильгельму из монастыря св. Эммерама в Регенсбурге. Через два года он был возведен в сан аббата. В 1075 году при помощи Генриха IV он добился полной отмены права частной церкви в Хирзау и в том же году получил от папы охранную привилегию для монастыря. В 1079 году по совету Бернара, аббата монастыря св. Виктора в Марселе, который, будучи папским легатом в Германии в 1077–1078 годах, долгое время жил в Хирзау, Вильгельм начал реорганизацию монастыря. Используя принятые в Клюни «Consuetudines» («Обычаи») и другие правила, он создал хирзауский монастырский обычай, который своей строгостью значительно отличался от прежних правил жизни немецких бенедиктинцев. Что касается правовой структуры монастыря, например назначения на должность аббата епископами, то новый устав все же учитывал традицию имперского монашества. Вильгельм (ум. 1091) сам провел реформу также в монастыре Всех Святых в Шаффхаузене и в монастыре Мури в Аргау. Этим хирзауским движением, которое распространилось до Каринтии, Тюрингии и Саксонии, были охвачены вся Швабия, а также Бавария и Франкония. Новым было то, что теперь монахи не ограничивались деятельностью в монастыре, но и перемещались по стране как странствующие проповедники. Помимо этого, миряне объединились в товарищество «fratres conversi» («обращенных братьев»). В Германии, как и в других землях, проводниками этого движения за реформы стали регулярные каноники, которые со времен Григория VII с помощью пап упорядочивали формы своей общинной жизни. Так, важным опорным пунктом григорианской партии в Германии был основанный Вельфами в Баварии монастырь Роттенбух.

Духовная борьба по принципиальным вопросам церковной реформы отчетливо прослеживается также в росте количества памфлетов. Возникновение такой публицистики, в первую очередь в Лотарингии и Италии, относится еще к середине XI века. Полемическая литература догригорианского периода впервые достигла расцвета в сочинениях Петра Дамиани и Гумберта. Но только во время понтификата Григория литературная борьба действительно приобретает размах. Если раньше, за исключением писаний Гумберта в центре дискуссий стояли отдельные церковные нарушения, то теперь все больше выдвигаются на первый план принципиальные вопросы. Повод для оживленной дискуссии дали прежде всего события 1076 года, а именно: смещение папы германским королем и отлучение того от церкви, объявленное Григорием. В полной мере время этой публицистики наступает с 1088 года, после вторичного объявления Григорием отлучения короля от церкви. Авторы трактатов — почти без исключения представители духовенства. В Италии за перо берутся преимущественно епископы, в Германии — монахи. Духовное происхождение авторов обуславливает и характер памфлетов. Обе стороны апеллировали к правильному толкованию Священного Писания и церковных законов. Защитники дела короля также придерживаются церковной дидактической традиции. Нападая на Григория, они верят, что защищают традиционное церковное право от нововведений реформаторов. Их самые важные представители в Германии — схоластик Венрих Трирский, епископ Видо Оснабрюкский и, в первую очередь, неизвестный автор сочинения «De unitate ecclesiae conservanda» («О единстве церкви, которое следует сохранять»), отстаивающий идею получения светской власти непосредственно от Бога и развивающий при этом абсолютно новое для того времени понятие церкви, которую он рассматривает как сообщество верующих. Среди сторонников Григория в Германии, помимо Бернольда Санкт-Блазиенского, оставившего обширный труд, следует назвать в первую очередь регулярного каноника Манегольда Лаутенбахского (в Эльзасе), который близко подошел к идее народного суверенитета и придерживался мнения, что король — всего лишь временный уполномоченный народа и в любое время может быть низложен, если не соблюдает обязанности правителя.

В Италии в лагере приверженцев Григория выделяются в качествве публицистов прежде всего епископ Ансельм II Луккский, кардинал Деусдедит и епископ Боницо Сутрийский. Более важным, чем их памфлеты, является изложенное ими собрание канонов, которым они заложили необходимый церковно-правовой фундамент для программы реформ и для нового учения о примате папы. Первой правовой книгой этой новой, развивающейся все интенсивнее канонистики стало так называемое 74-титульное собрание «Diversorum sententiae patrum» («Сентенции различных отцов»). Действительно ли его, как иногда считают, написал Гумберт в 1050 году — вопрос спорный. Возможно, оно относится уже к первым годам понтификата Григория VII.

Самые значительные успехи сторонников императора в Италии были достигнуты в кругу Виберта Равеннского. Юрист из Равенны Петр Красс в своем памфлете в защиту Генриха IV ссылается на римское право и обосновывает несменяемость короля принципами римского наследственного права. Другой юрист, также родом из Равенны, заново включает старое римское понятие «lex regia» («царский закон») в некоторые сфальсифицированные им папские привилегии для Карла Великого и Оттона I и развивает теорию о том, что передача власти императору не подлежит отмене. Так с самого момента своего возникновения эта публицистика восьмидесятых годов ведет к выработке обеими сторонами принципиальных позиций во всей их остроте. И только следующее поколение попытается прийти к практическому решению спорных вопросов.

Годы, последовавшие за смертью Григория, показывают нам Генриха IV на вершине его могущества. Ставленник императора папа Виберт (Климент III) сумел не только укрепить позиции в Италии и Германии, но и на время добиться послушания в Англии, Венгрии и Хорватии. Кардиналы воспользовались межпапским раздором, чтобы активизировать собственное участие в управлении церковью.

Партии реформ в Риме, ослабленной расколом среди кардиналов, потребовалось довольно продолжительное время, чтобы привести в порядок наследие Григория. Только в мае 1086 года Дезидерий, аббат Монте-Кассино, при поддержке норманнских князей был возведен в сан папы под именем Виктора III. Все его прошлое свидетельствовало о нем как о человеке, который будет содействовать заключению мира с королем. Однако, не успев развернуть активную деятельность, он скончался в сентябре 1087 года.

И опять потребовалось полгода, пока стало возможным новое избрание папы. В Террачине, на южной границе Папской области, сторонники Григория выбрали папой кардинала-епископа Оддона Остийского, принявшего имя Урбан II. Француз по происхождению, он был монахом и приором в Клюни. В его лице во главе курии снова встал представитель строгой церковной реформы. Но в то же время это был человек, который своими яркими дипломатическими способностями существенно отличался от Григория.

Пока император находился в Италии, в Германии продолжалась борьба. Однако со смертью Оттона Нортхеймского (1083 год) противники короля потеряли своего предводителя. Влияние антикороля Германа фон Зальма не распространялось теперь дальше границ Саксонии. Тем временем в низших слоях народа все сильнее ощущалось желание мира. Это приняла во внимание церковь, провозгласив Божий мир в отдельных диоцезах, таких как Люттих (Льеж) (1082 год) и Кёльн (1083 год). Император также поддержал это движение за мир и в апреле 1085 года на рейхстаге в Майнце объявил Божий мир во всей империи. На этом же рейхстаге герцогу Братиславу Богемскому, который в конфликтах последних лет был важным помощником Генриха, тот лично пожаловал королевское достоинство. Затем Генрих выступил против Саксонии — центра оппозиции. Ему удалось продвинуться до Магдебурга. Антикороль вынужден был покинуть страну. Он вернулся в Лотарингию, где во время штурма одного из замков в сентябре 1088 года был смертельно ранен. Только маркграф Экберт Мейсенский, ставший теперь вождем саксонской оппозиции, на свой страх и риск продолжал еще некоторое время борьбу против короля. За это он был подвергнут имперской опале и вероломно убит в 1090 году. Так была побеждена немецкая оппозиция. Уже в 1087 году Генрих короновал в Ахене своего сына Конрада в качестве германского короля. Через два года он заключил второй брак с Евпраксией — дочерью русского князя и вдовой маркграфа Северной марки Генриха.

Император считал себя теперь достаточно сильным, чтобы возобновить борьбу с реформаторским папством в Италии и устранить раскол. В 1090 году он вновь решил отправиться в Италию. Здесь для императора снова складывалась опасная ситуация, поэтому его вмешательство в итальянские дела было необходимым. Уже в 1089 году благодаря удачной дипломатии Урбана II состоялся брак между семнадцатилетним Вельфом (V), сыном смещенного баварского герцога Вельфа IV, и сорокатрехлетней Матильдой Тусцийской. Этот союз вновь провоцировал угрозу коалиции южнонемецких и итальянских противников императора.

Действия Генриха IV в Италии первое время носили успешный характер. Урбан вынужден был искать убежища у норманнов, а в Рим снова вернулся Виберт. Борьба с Матильдой и ее вассалами также протекала сначала удачно. Только под Каноссой в 1092 году император потерпел поражение. Теперь и в Ломбардии против него поднялась оппозиция. Города Милан, Кремона, Лоди и Пьяченца, где все сильнее проявлялось стремление бюргерства к самостоятельности, заключили союз против императора. Роковым стал мятеж его сына Конрада, который в 1093 году перешел на сторону папистов и в Милане был возведен на трон короля Италии. Так как его признали по всей Ломбардии и на его сторону встал Вельф IV, император почувствовал себя отрезанным от Германии. Он вынужден был вернуться в Венецию, где в последующие годы его власть ограничивалась районом Падуи и Вероны. Не менее тяжелым для него было предательство его второй супруги Евпраксии, которая также перешла в лагерь его противников и утверждала, что император якобы хотел склонить ее некогда к супружеской измене.

Эти непрекращающиеся заговоры в Северной Италии Урбан II сумел использовать в своих целях. Уже в конце 1093 года ему удалось окончательно отвоевать Рим, а в следующем году он отправился в Северную Италию, где в марте 1095 года синод в Пьяченце оформил триумф папы. Прежние постановления о запрете симонии были вновь приведены в действие, а Виберт и его приверженцы снова отлучены от церкви. Также и жалоба Евпраксии, которая явилась на синод, была признана справедливой, и она получила отпущение грехов. Вскоре после этого в Кремоне встретились король Конрад и папа. Король клятвенно заверил Урбана в своей надежности и исполнил из почтения к нему службу конюшего («officium stratoris»), как маршал ведя коня папы под уздцы. Урбан со своей стороны обещал помочь ему отвоевать империю. Содействуя женитьбе Конрада на дочери графа Рожера Сицилийского, он хотел крепче связать его с оппозицией против Генриха.

Синод в Пьяченце не только принес папе ощутимый успех в деле церковной реформы, но и вызвал другое в высшей степени значительное для истории всей Западной Европы событие. На синод прибыли посланники византийского императора Алексея I, просившие о помощи в борьбе против турок-сельджуков которые после завоевания обширной части Малой Азии стали угрожать столице империи. Еще в начале своего понтификата Урбан, продолжая традиционную папскую политику на Востоке, вел переговоры с Алексеем о создании церковного союза. Согласившись теперь удовлетворить просьбу и призвав поддержать императора, он не только утвердил линию прежних переговоров, но и придал решающий импульс развитию крестоносного движения.

В XI веке идея священной войны, борьбы против неверных, переросла, прежде всего с началом папских реформ, в радикальное движение. Под знаком этой идеи шла война с сарацинами в Сицилии и Испании. Григорий VII хотел использовать «militia sancti Petri» также и в иерархических целях папства. Урбан II вновь обращает инициативу христианского рыцарства в большей степени вовне и связывает борьбу против язычников с популярным движением паломников в Иерусалим, издавна выражавшимся в бесчисленных поездках пилигримов к святым местам христиан в Палестине. Одним из самых массовых паломничеств был поход в Палестину, предпринятый немецкими пилигримами — по утверждениям источников, несколькими тысячами человек — в 1064 году под предводительством архиепископа Зигфрида Майнцского и других епископов. Только объединение этих двух изначально разрозненных течений придало крестоносному движению его всемирно-историческую значимость. Название «крестовый поход» для этой новой формы вооруженного паломничества появилось только в XIII веке.

Прорыв этого движения в жизнь во всей его полноте произошел на синоде, который Урбан провел в ноябре 1095 года на французской земле в Клермон-Ферране. В яркой проповеди 27 ноября, в которой папа, в частности, обещал отпущение грехов, ему удалось воодушевить присутствующих планом похода на Иерусалим. Изначальная идея оказания помощи императору Алексею все больше оттеснялась на задний план целью освобождения Гроба Господня из рук неверных. Фанатичные проповедники, такие как Петр Пустынник (Амьенский), распространили эту идею в самых широких кругах. Уже зимой 1095 года на Восток отправились первые неорганизованные толпы крестоносцев. При их продвижении вдоль Рейна в некоторых епископских городах начались жестокие преследования евреев, которые зачастую могли избежать смерти только благодаря насильственному крещению. Как только эти первые крестоносцы достигли Малой Азии, они были уничтожены турками.

Выступившие в 1096 году рыцарские войска были снаряжены гораздо лучше. Ни одна из коронованных особ Западной Европы не приняла участия в походе. Генрих IV и Филипп I Французский находились под церковным отлучением. Английский король Вильгельм II, унаследовавший в 1087 году трон своего отца Вильгельма Завоевателя, все еще был занят укреплением норманнской власти в Англии. Участником Первого крестового похода было в основном романское рыцарство Франции и Южной Италии. В Германии только западные области были охвачены крестоносным движением. В нем участвовали лотарингские рыцари под предводительством Готфрида Бульонского, которому в 1092 году Генрих IV передал герцогство Нижняя Лотарингия, и его брата Балдуина.

Значительнее самих событий крестового похода для немецкой истории являются его результаты. Необходимость закрепить достигнутые в трудной борьбе успехи постоянно давала новые импульсы крестоносному движению также и в Германии. Император Алексей I, который, прося помощи, думал не о самостоятельных армиях, а о послушных наемных отрядах, отнесся к предприятию весьма сдержанно. Он только тогда оказал крестоносцам необходимую помощь, когда они объявили о своей готовности признать его сюзеренитет над отвоеванными ими областями, ранее принадлежавшими Византийской империи. Изматывающие бои в Малой Азии, которые начались в 1097 году, усугублялись отсутствием единства среди князей-предводителей. При этом на первый план все более фатально выступала светская подоплека крестового похода. Когда летом 1098 года, после длившейся несколько месяцев осады, в руках крестоносцев оказался важный город Антиохия, то Боэмунд Тарентский, сын Роберта Гвискара, вместе со своими норманнскими рыцарями основал здесь княжество. Еще раньше Балдуин, брат герцога Готфрида, двинулся дальше на восток, чтобы взять под свою власть территорию Эдессы. В то же время предводитель. южнофранцузских рыцарей Раймунд Тулузский, завоевав области у побережья Сирии, заложил основы будущего графства Триполи. Сам Иерусалим был покорен крестоносцами только после длительной осады 15 июля 1099 года. В городе ими была устроена кровавая резня. Королевство Иерусалимское стало самым значительным среди этих новых крестоносных государств. Готфрид, его первый правитель, называл себя также «защитником Гроба Господня» («advocatus sancti Sepulchri»). Только Балдуин, который в следующем году сменил своего скончавшегося брата Готфрида, наделил себя королевским титулом.

Папа, которого в крестовом походе должны были представлять его легаты, смог лишь в незначительной степени осуществить свои притязания на руководство. Но тот факт, что с завоеванием Иерусалима крестовый поход принес исключительно впечатляющий успех, должен был существенно укрепить авторитет папы в борьбе за церковную реформу. Однако сам Урбан скорее всего не успел получить известия о завоевании города. 29 июля 1099 года (через 14 дней после падения Иерусалима) он скончался.

В то время когда войска крестоносцев продвигались на восток, Генрих IV был временно лишен всякого политического влияния. Однако в последующие годы его положение постепенно стало улучшаться. На это благоприятно повлиял распад вельфско-тосканского супружеского союза: уже в 1095 году Вельф V расторг брак со своей супругой Матильдой. Его отец Вельф IV примирился с Генрихом и в 1096 году снова получил в лен Баварию. Благодаря заключению мира с Вельфами Генрих IV в начале 1097 года смог вернуться в Германию. В Швабии также был достигнут мир: Бертольд II фон Церинген, антигерцог с 1092 года, отказался от герцогства в пользу Фридриха I Штауфена. За это он получил имперское фогтство Цюрих и сохранил титул «dux» («герцог»). Своего мятежного сына Конрада император объявил лишенным короны на рейхстаге в Майнце в 1098 году и в следующем году короновал своего младшего, тогда еще двенадцатилетнего, сына Генриха. Но при этом он заставил его поклясться в том, что тот никогда при жизни своего отца против его воли не будет вмешиваться в государственные дела.

Теперь власть императора была всецело признана по всей Германии. Однако все его попытки прийти к соглашению с церковью были тщетны. После смерти Урбана папой под именем Пасхалия II был избран в августе 1099 года кардинал-пресвитер Райнер (Раньеро), решительный сторонник реформаторских идей. К примирению с Генрихом он не был готов даже после смерти антипапы Виберта (ум. 1100). На синоде в 1102 году он снова отлучил императора от церкви.

Генрих вынужден был признать, что без примирения с курией продолжительный мир в Германии невозможен. Поэтому на рейхстаге в Майнце (1103 год) он заявил, что хочет принять участие в крестовом походе в Иерусалим, если будет отменено его отлучение от церкви. Всеобщая амнистия и имперский мир, которые он тут же провозгласил, должны были служить подготовке этого похода. Объявив имперский мир, император возобновил то миротворческое движение, которому он содействовал Манцским земским миром 1085 года и которое тем временем было еще прочнее закреплено местными мирными договоренностями в Германии. В отличие от прежнего Божьего мира, который запрещал военные действия только в определенные периоды года и дни, имперский мир должен был продлиться четыре года. Такая мирная политика императора была прежде всего на пользу социально незащищенным слоям народа. Помимо этого, усилению имперской власти должно было служить расширение права высшей юрисдикции за счет королевского банна^{37}. Но тем самым император все больше противопоставлял себя знати, задевая такими мерами ее междоусобные счеты.

Этим противостоянием объясняется также последнее крупное повстанческое движение, которое было связано с изменой императорского сына Генриха. Поводом для этого восстания стал конфликт, который возник во время пребывания молодого короля в Регенсбурге в начале 1104 года. Граф Зигехард фон Бургхаузен, который по одному спорному делу вынес своим министериалам неблагоприятный для них приговор, был убит ими и горожанами. Император не наказал виновных, и среди знати стало расти недовольство. Во время похода Генриха IV в Саксонию молодой Генрих V в конце года тайно покинул войско, отправился в Баварию и тем самым вынудил императора вернуться. Объяснение причины этой измены тем, что ему было запрещено общаться с отлученным от церкви отцом, было всего лишь отговоркой. Действительная причина его поведения заключалась, скорее всего, в следующем: он боялся, что политика его отца может оттолкнуть от королевского дома знать и князей, не принеся при этом и примирения с курией. Все попытки отца переубедить его были тщетными. Генрих V вел себя как приверженец делу церкви и в начале 1105 года добился освобождения себя от клятвы верности, данной отцу, не отказавшись при этом от права инвеституры. Восстание быстро распространилось также в Саксонии и Тюрингии, но по военной силе Генрих IV все еще превосходил своего сына. В октябре 1105 года они встретились под Регенсбургом. Генриху V удалось склонить часть императорского войска к измене и тем самым предотвратить сражение. Тогда император был вынужден вернуться на средний Рейн и затем в Кёльн.

На рейхстаге, который Генрих V созвал на Рождество 1105 года в Майнце, этот конфликт должен был разрешиться в присутствии папских легатов. Император был намерен лично отстаивать здесь свое право и отправился из Кёльна на юг. Чтобы воспрепятствовать появлению отца перед князьями, Генрих V выступил ему навстречу. Гарантировав свободный проезд, он сумел обмануть императора, заключить его под стражу в замке Бёккельхейм и вынудить передать имперские регалии. Выразив внешнюю готовность покаяться и отказавшись от трона, император надеялся на встрече с князьями и папскими легатами в Ингельхейме добиться сначала отпущения грехов. Требование принести публичное покаяние он, однако, отклонил. Поэтому он продолжал оставаться под арестом в Ингельхейме, в то время как его сын, после мнимо добровольного отказа отца от трона, был признан на Майнцском рейхстаге в начале 1106 года королем.

То, что даже теперь Генрих IV не отказался от борьбы за трон, было в характере его стойкой натуры. Ему удалось бежать из Ингельхейма в Кёльн и в конце концов найти прибежище в Льеже. Нижнелотарингский герцог Генрих I, граф Готфрид Намурский и епископ Отберт Льежский (Люттихский) хранили ему верность. Он также вошел в сношения с Филиппом Французским. Мощная поддержка, которую император получил в Нижней Лотарингии, вынудила Генриха V отправиться туда, чтобы напасть на Льеж. Но нападение на город не увенчалось успехом. В Чистый четверг 1106 года его войска были полностью разгромлены у моста на реке Маас под Визе. Новое вооруженное столкновение казалось неизбежным, как вдруг 7 июля 1106 Генрих IV умер в Льеже. На смертном одре он высказал желание быть похороненным в соборе города Шпейера, рядом со своими предками, и его тело было туда перевезено. Однако саркофаг все еще отлученного от церкви императора стоял здесь в течение пяти лет в неосвященной капелле, пока не обрел, наконец, место захоронения в соборном склепе.

Генрих IV определял судьбы империи в течение полувека. Его правление переживало постоянные взлеты и падения, но все удары судьбы и личные унижения не сломили непоколебимую волю императора к борьбе за права короны. Если первоначально его поведение было отмечено скорее порывистостью, то в процессе своего правления он постоянно рос как человек и политик. В вопросах политической тактики он, без сомнения, превосходил своих противников. Он сознательно защищал права империи от княжеского территориального партикуляризма и папской иерократии и сохранял позиции королевской власти, даже если в отдельных случаях был готов пойти на уступки. Но при этом Генрих IV не осознавал значимость новых духовных сил, против которых он боролся. Таким образом, во время его правления королевская власть потеряла связь с движением за церковные реформы, с той силой, которая определяла характер эпохи. Однако его правление ни в коей мере не было направлено на сохранение старого порядка. В борьбе с князьями, поддерживая бюргерство и министериалов, начав движение за мир и усилив королевскую юрисдикцию, он заложил основы для формирования сильной королевской власти в XII веке.

В последние годы правления Генриха IV противостояние между императором и папой обострилось. В то же время религиозная полемика, начавшаяся после смерти Григория, способствовала теоретической подготовке решения вопроса об инвеституре, которое должно было положить конец борьбе. Уже в середине XI века от случая к случаю высказывалась мысль о том, что при назначении на должность епископов необходимо проводить различия между их духовными и светскими функциями. Один из сторонников Генриха IV, епископ Видо Феррарский, в своем сочинении «De scismate Hildebranti» («О схизме Гильдебранда»), написанном в 1086 году, снова подхватил эту мысль. Для него любой епископ является носителем двойного права, духовного и светского. Духовное включает в себя исполнение обязанностей епископа, а светское право охватывает все владения, регалии и привилегии, которые передаются от князей и мирян. Правда, Видо не довел до конца эту идею о разграничении прав. Факт королевской инвеституры он пытался оправдать тем, что сама по себе королевская власть имеет духовный характер. Эту непоследовательность устранил через десять лет французский знаток канонического права епископ Ив Шартрский. Королям, как он разъяснял в одном из писем к Гуго Лионскому, папскому легату во Франции, дозволено передавать епископство лицу, избранному по кононическим правилам. Такая передача («concessio») ни в коем случае не вредит исполнению духовных обязанностей, так как касается только прав и имущества церкви, которыми та владеет благодаря щедрости королей. Князья же должны отказаться от символов духовной инвеституры. Назначение епископов в том виде, за который выступает еще Видо, Ив не одобряет. Он настаивает на избрании их клиром и народом и предоставляет князьям только право утверждать этот выбор. Тем самым последовательно проводилось разделение двух сфер — темпоральной и спиритуальной, мирской и религиозной жизни духовенства.

Решение, которое в конце XI века предлагал Ив, не ограничивалось только теоретической полемикой. Оно тут же нашло практическое применение при урегулировании конфликта между королевской властью и папой во Франции и Англии. В обеих этих странах борьба за инвеституру не играла такой значительной роли, как в Германии. Французский король практиковал инвеституру лишь в незначительной части епископств. Светская власть знати над церковью проявлялась в других формах. Филипп I (1060–1108) не был озабочен запретом инвеституры, который не раз провозглашал Григорий VII. Однако папа, несмотря на все резкие увещевания, избегал разрыва с ним. Лишь брачные недоразумения Филиппа I, который после двадцати лет брака в 1092 году покинул свою супругу Берту Голландскую, стали причиной столкновения между ним и курией. Поэтому в 1094 году Гуго Лионский наложил на короля интердикт. В следующем году в Клермон-Ферране сам Урбан II отлучил короля от церкви. После того как в 1098 году он условно отпустил королю грехи, при Пасхалии наступило примирение курии с Филлипом, когда тот в 1104 году подчинился в вопросе брака. Относительно назначений в епископства, подчиняющиеся королю, тогда же практически пришли к соглашению о том, что там полагалось каноническое избрание. После рукоположения избранного король наделял его светской инвеститурой с мирскими правами и доходами (Temporalien), не используя при этом символа инвеституры; он довольствовался клятвой верности епископа. Поэтому вряд ли можно говорить о борьбе за инвеституру во Франции.

Так же, как и во Франции, вопрос об инвеституре не затронул основ государственной жизни Англии. С восьмидесятых годов связи между Англией и Святым престолом были очень зыбкими. Вероятно, Вильгельм I распорядился платить Риму грош святого Петра и провести в Англии монастырскую реформу. Архиепископ Ланфранк Кентерберийский принял полномочия папского легата. Но главой церкви при Вильгельме I и его наследниках оставался английский король. При преемнике Ланфранка Ансельме, которому в 1093 году Вильгельм II после многолетней вакансии передал архиепископство, разразился конфликт между королем и примасом английской церкви. Ансельм вынужден был покинуть страну. Поскольку он отказался принять инвеституру от Генриха I, брата и преемника Вильгельма II, и принести ему клятву верности, то должен был повторно покинуть Англию. Поэтому на синоде 1105 года Пасхалий II отлучил от церкви всех, принявших инвеституру от короля, а также советников короля. Только после длительных переговоров на королевском совете в Лондоне в 1107 году удалось окончательно урегулировать конфликт. Король отказался от инвеституры кольцом и посохом, но ему удалось сохранить решающее влияние в вопросе назначения на должность епископа, так как выборы, как правило, проходили при королевском дворе. Избранный должен был перед посвящением в сан принести королю клятву при наделении светскими полномочиями. Таким образом, в Англии было также последовательно проведено разделение светских и духовных прав в смысле учения Ива. Тем самым был указан путь, на котором можно было найти решение проблемы и в Германии.

Генрих V восстал против своего отца в союзе с князьями и церковью. Предупредительность, которую он проявил в отношении реформаторских устремлений в Германии, должна была пробудить надежды на то, что он быстро уладит конфликт с церковью. С другой стороны, большое количество инвеститур, которые он осуществил еще при жизни своего отца, показывало, что он не был готов отказаться от королевских прав. Пасхалий II полагал, что личное присутствие папы в Германии будет способствовать заключению мира, и поэтому весной 1106 года отправился на север. Но прежде он решил провести синод в Северной Италии, в Гуасталле под Пармой. Архиепископ Бруно Трирский в качестве посланника Генриха V передал готовность короля к соглашению, но в то же время и его требование, чтобы папа предоставил ему «ius regni» («право короля»). Синод, правда, вновь ясно высказался за запрет светской инвеституры, однако Бруно удалось достичь признания почти всех назначенных королем епископов. Позиция Генриха V заставила папу счесть нецелесообразным продолжение поездки в Германию. Поэтому он сначала отправился во Францию, которая все больше становилась опорой папы, и продолжил переговоры с посланниками Генриха V в Шалон-сюр-Марне. Они, однако, окончились неудачей, так как король не хотел отказываться от права инвеституры. В мае 1107 года синод в Труа снова выступил против светской инвеституры, но воздержался от угрозы наказания в отношении немецкого короля. Новые переговоры, которые с конца 1109 года вел в Риме епископ Бруно Трирский и на которые он взял особую инструкцию «Tractatus de investitura episcoporum» («Трактат об инвеституре епископов»), были безуспешны. Сам Пасхалий на одном из синодов в Риме в марте 1110 года вновь объявил о запрете инвеституры.

Для Генриха в это время на первый план вышли внутригерманские проблемы и конфликты на востоке. Через несколько недель после смерти Генриха IV, 25 августа 1106 года, умер герцог Магнус Биллунг, последний представитель мужской линии этого рода. Его старшая дочь Вульфильда была замужем за Генрихом Черным, младшим братом баварского герцога Вельфа V младшая Эйлика — за младшим графом Оттоном фон Балленштедтом. Обойдя в праве наследования в Саксонском герцогстве зятей последнего Биллунга и передав его графу Лотарю Суплинбургскому (фон Зюплингенбургу), король, вероятно, хотел помешать установлению на территории Саксонии слишком сильной власти, сконцентрированной в одних руках. Лотарь тогда еще не принадлежал к крупным саксонским династам. Благодаря его браку с Рихенцей из дома Нортхеймов ему лишь во время последующего герцогского правления удалось существенно расширить базу своего господства. Обширная область владений Биллунгов была разделена. Их имущество большей частью перешло через Вульфильду к Вельфам, которые благодаря этому впервые закрепились в Северной Германии.

В Нижней Лотарингии после герцога Генриха Лимбургского, которого отстранил Генрих V, медленно завоевывал авторитет новый герцог Готфрид Лувенский (Лёвенский). Когда Генрих V вмешался в династическую борьбу в Богемии, Венгрии и Польше, то в первые годы его правления это привело к затяжным конфликтам на восточной границе империи. В Богемии в беспорядочной борьбе за трон, начавшейся после смерти короля Братислава, победил князь Святополк. Безуспешными были походы против короля Кальмана Венгерского (1108 год) и Болеслава III Польского, который начал расширять свое влияние в Померании и отказывался признавать немецкий сюзеренитет. Польша и Венгрия все больше уходили из-под влияния империи. Лишь Богемия, даже после внезапной смерти князя Святополка, сохранила свою ленную зависимость.

После урегулирования внутриполитических вопросов летом 1110 года Генрих V смог начать уже давно запланированный римский поход. Благодаря помолвке с Матильдой, восьмилетней дочерью английского короля Генриха I (на Пасху 1110 года), он незадолго до этого заключил выгодный для обоих партнеров немецко-английский союз. Приданое Матильды в размере 10 000 марок серебра было существенной поддержкой при подготовке похода в Италию. Все имперское ополчение было объединено под предводительством короля. Он был признан повсеместно в Северной и Центральной Италии, даже ломбардскими городами и маркграфиней Матильдой. В то же время его посланники начали пререговоры с курией. Правда, требование передать ему инвеституру было отклонено папской стороной, зато здесь подхватили идею четкого разделения духовного и светского права, которую выдвинули посланники короля. В ответном предложении папа вызвался постановить всем немецким церквям вернуть все имущество и права империи: им должны были оставляться только частные дарения и десятины. Взамен король должен был отказаться от инвеституры. На основании этого предложения между посланцами короля и папы 4 февраля 1111 года в несуществующей ныне церкви св. Марии в Турри возле собора св. Петра был заключен договор. 9 февраля он был закреплен клятвой короля в Сутри. Папа обязывался короновать Генриха императорской короной. Перед коронацией должны были огласить грамоты об обоюдном отказе от соответствующих прав.

Переговоры велись в обстановке строжайшей секретности. В них даже не принимал участие немецкий епископат, чье положение в результате этого договора полностью менялось: почти двухвековое развитие должно было быть отброшено вспять одним росчерком пера. В будущем суверенные права переставали быть принадлежностью сана, поступая в распоряжение короля. Епископы в любое время могли потерять свое достоинство имперских князей. С другой стороны, возвращение регалий империи означало бы чрезвычайное приращение королевской власти, которым она, однако, едва ли была в состоянии распорядиться. Поэтому даже светские князья должны были с большим скепсисом отнестись к этому плану. Остается под вопросом, считал ли сам Генрих V осуществление этого плана возможным. Может быть, он согласился на этот далекий от реальности проект папы только для того, чтобы показать свою мнимую готовность к примирению.

В результате 12 февраля 1111 года в соборе св. Петра произошла бурная сцена. После того как Генрих в торжественной форме утвердил владения Римской церкви, были оглашены содержащие договор грамоты. Сначала король объявил об отказе от инвеституры. Во время оглашения ответной папской грамоты поднялась невероятная суматоха, так как немецкий епископат был захвачен врасплох требованием отказа от суверенных прав. Немецкие князья и епископы объявили декрет папы еретическим. После этого Генрих потребовал полного права инвеституры и коронации себя как императора. Когда папа отклонил оба этих требования, король объявил договор недействительным и пленил папу и кардиналов. Восстание римлян вынудило короля, который сам был ранен во время начавшихся схваток, быстро покинуть Рим, но плененного папу и его свиту он увез с собой. Спустя два месяца Пасхалий вынужден был подчиниться требованиям короля. В договоре, заключенном 11 апреля в Понте-Маммоло под Римом, папа подтвердил, что король имеет право осуществлять светскую инвеституру кольцом и посохом после канонического избрания, но до рукоположения в сан епископа, и на следующий день выдал королю соответствующую привилегию. Затем он пообещал возвести его на императорский трон и никогда не отлучать от церкви. За это король тут же освободил папу из-под ареста. 13 апреля в соборе св. Петра под защитой немецкого оружия он был увенчан императорской короной. Генрих вернулся в Германию. На обратном пути он еще раз встретился с маркграфиней Матильдой, которая сделала его наследником своих родовых владений. Однако при этом Генрих, вероятно, признал более ранние дарения сделанные Матильдой курии.

Генрих V мог полагать, что борьба завершается и он добился того, за что тщетно боролся его отец. Воплощением этого победного чувства стало захоронение тела Генриха IV со всеми церковными почестями в шпейерском кафедральном соборе спустя пять лет после его смерти, устроенное сыном в тот же самый день, 7 августа, уже после возвращения в Германию.

Но церковь не могла примириться с той сильной империей, которая должна была возникнуть после разрешения конфликта. Сразу же после отъезда императора в Риме против Пасхалия поднялась оппозиция реформаторов. Папа вынужден был пойти на уступки. На синоде, проведенном в марте 1112 года в Латеране, он заявил, что привилегию Понте-Маммоло он дал под принуждением. Синод объявил «pravilegium»^{38} недействительной. Пасхалий торжественно заявил о своей приверженности принципам Григория и Урбана. Так как он все же не решался сам отлучить Генриха, то в Южной Франции под предводительством архиепископа Гвидо Вьеннского собрался синод, который заклеймил как ересь любую форму светской инвеституры и отлучил императора от церкви (сентябрь 1112 года). Пасхалий признал эти решения действительными, не прервав, однако, общение с императором.

Во внутренней политике Генрих V после своего возвращения в Германию обратился к традициям старой салической королевской политики. Имперские министериалы теперь стали играть в его окружении все большую роль. С их помощью он пытался укрепить позиции королевской власти на верхнем Рейне. На то же указывает и покровительство городам: Шпейер (1111 год) и Вормс (1114 год) получили важные привилегии, которые должны были устранить недостатки в управлении городами их сеньоров-епископов. В Кёльне в 1112 году горожанам удалось при поддержке императора заставить архиепископа признать их «coniuratio pro libertate» («заговор ради свободы»).

Вскоре территориальная политика короля привела его к острому конфликту с князьями. Центр тяжести сопротивления, как и прежде, находился в Саксонии. Лотарь Супплинбургский с самого начала старался сделать свои герцогские привилегии более значительными, чем у последних Биллунгов. В области саксонского пограничья он начал активное наступление на славян. Он неоднократно выступал против них походами и подчинил их своей власти. Важную поддержку в приграничной области он получил от графа Адольфа фон Шауэнбурга, которому после смерти графа Готфрида фон Гамбурга он передал вакантные графства Гольштейн и Штормарн (начало 1111 года). Распространению саксонского влияния в этой области способствовало то, что Генрих, сын убитого в 1066 году князя ободритов Готтшалка, смог в последние годы XI века снова утвердить власть своего рода в земле ободритов. Он сделал крепость Старый Любек, расположенную к северо-востоку от современного Любека, центром христианской славянской державы.

Когда Генрих V в 1112 году вмешался во внутренние дела Саксонии, это привело к возникновению здесь общей оппозиции князей. Она нашла сильного союзника в лице архиепископа Адальберта Майнцского, бывшего канцлера Генриха V. Поэтому Генрих начал процесс против архиепископа, и тот был приговорен княжеским судом к заключению под стражу. Тем временем в борьбе с саксонскими повстанцами успеха добился имперский полководец граф Хойер фон Мансфельд. Когда Генрих в 1114 году праздновал в Майнце свою свадьбу с Матильдой, то ему здесь вынужден был подчиниться и герцог Лотарь. Неудача постигла императора, когда он потерпел фиаско в походе против фризов. Теперь и город Кёльн встал на сторону его врагов. После тщетной попытки завоевать Кёльн император в конце года двинулся на саксов. Но войско противника по численности превосходило королевское. 11 февраля 1115 года при Вельфесхольце под Мансфельдом состоялась битва. Император потерпел жестокое поражение. Его военачальник Хойер фон Мансфельд погиб в этом бою, а сам Генрих вынужден был почти что бежать из Саксонии.

Поражение императора ознаменовало решительный поворот в его правлении. Он проиграл в противоборстве королевской и княжеской власти. Епископат теперь также начал отдаляться от него. Папским легатам удалось в Германии публично отлучить Генриха V от церкви. В этой трудной ситуации он получил известие, что 24 июля 1115 года скончалась маркграфиня Матильда. Несмотря на непроясненную обстановку в Германии, он решил отправиться в Италию, чтобы предъявить здесь свои права на наследование. В качестве своих заместителей в Германии он назначил двух собственных племянников из рода Штауфенов, герцога Фридриха II Швабского и его брата Конрада. Конрад получил графства мятежного епископа Вюрцбургского в качестве герцогства Восточная Франкония. Таким образом была создана основа для территориальной политики Штауфенов на Майне.

Второй римский поход, который Генрих предпринял в марте 1116 года, со всей очевидностью продемонстрировал изменение его положения в Германии. Если во время первого похода он появился в Северной Италии с общегерманским ополчением, то в этот раз он явился без войск. Целью похода было не только получение обширного территориального наследства Матильды, но и желание помешать союзу курии с немецкой оппозицией. Наследство маркграфини он смог получить в свое распоряжение без каких-либо сложностей. При этом он претендовал не только на имперский лен, но и выступил в качестве частного наследника маркграфини на основании соглашения от 1111 года. Раздачей ценных привилегий он смог привлечь на свою сторону города Северной Италии. При этом он вступил в личные отношения с Ирнерием, известным основателем болонской правовой школы. Так начинается тесный контакт между императорской властью и учителями римского права, которое снова пользуется большим почетом.

Переговоры, которые он вел с Пасхалием II при посредничестве аббата Понтия Клюнийского, не увенчались успехом. Под нажимом ярых григорианцев и курии Пасхалий II настаивал на отмене так называемого «pravilegium» 1111 года. За любую инвеституру грозило отлучение от церкви. Однако вскоре после этого восстание римлян вынудило папу покинуть город. Генрих смог весной 1117 года войти в Рим. На Троицу он повелел португальскому архиепископу Морису Бражскому возвести на императорский престол свою супругу Матильду. После отбытия короля Пасхалию еще раз удалось при помощи норманнов овладеть городом, но в январе 1118 года он скончался.

Коллегия кардиналов избрала его преемником бывшего канцлера римской церкви Джованни из Гаэты, который назвал себя Геласием II. Когда и с ним не удалось достичь соглашения, император решил, под влиянием римских противников папы, назначить антипапой Григорием VIII Мориса Бражского, объявив перед этим избрание Геласия недействительным. Но когда император осенью 1118 года покинул Италию, то власть этого антипапы уже не играла большой роли. Григорий VIII, по существу, оставался представителем интересов римской знати, благодаря чему его противники дали ему насмешливое прозвище Бурдинус (испанский осел). Но и Геласию не удалось сломить противодействия Рима. Поэтому в том же году он отправился в Южную Францию, где и умер в Клюни в январе 1119 года. Согласно его последнему желанию немногие собравшиеся в Клюни кардиналы избрали папой Каликстом II архиепископа Гвидо Вьеннского. Он происходил из бургундской знати и был первым регулярным каноником, который занял папский престол.

Казалось, что примирительная позиция нового папы гарантирует успех мирным переговорам. Они были начаты в сентябре 1119 года в Страсбурге. Генрих объявил о своей готовности отказаться от инвеституры, после того как два французских духовных лица, епископ Вильгельм из Шампо и аббат Понтий Клюнийский, разъяснили ему, что это не означает отказ от прежних достижений имперской церкви. Совместно с папскими легатами была составлена грамота, содержащая договор, по которому окончательный мир между императором и папой должен был быть заключен 24 октября в Музоне на р. Маас. Папа отправился в Музон из Реймса, где заседал всеобщий собор. Но поскольку со стороны курии было высказано пожелание изменить договор и от императора, вероятно, ясно потребовали отказаться также и от предоставления в ходе инвеституры светских прав, то соглашение потерпело крах. Папа вернулся в Реймс. Здесь он пожелал издать общий запрет инвеституры, но столкнулся с сопротивлением участников собора и поэтому должен был довольствоваться запретом светской инвеституры в епископствах и аббатствах, причем вопрос о светских правах духовенства не обсуждался. Было снова объявлено об отлучении императора, антипапы и их сторонников от церкви. В начале следующего года Каликст смог вернуться в Италию и в Рим. В 1121 году Бурдинус попал в его руки и был заточен в монастырь. Так власть антипапы нашла свой бесславный конец.

Неудача переговоров в Музоне и повторное папское отлучение от церкви вновь обострили противоречия в Германии. Адальберт Майнцский, будучи папским легатом, попытался создать новую антиимператорскую оппозицию, прежде всего в Саксонии. Бавария, где в 1120 году Вельфа V сменил его брат Генрих Черный, Швабия, находившаяся под властью герцога Фридриха II, и ряд областей Франконии и Лотарингии встали на сторону императора. Когда Генрих летом 1121 года осадил город Майнц и туда поспешил с деблокирующим войском архиепископ Адальберт, то казалось, что начнется новая битва. Тогда с обеих сторон выступили князья с предложением созвать миротворческое собрание, которое состоялось осенью в Вюрцбурге. Здесь было принято решение о том, что конфликт с церковью должен быть урегулирован с советом и помощью князей, без нарушений прав империи. Каликст II теперь тоже был готов к переговорам и отправил в Германию кардиналов Ламберта Остийского, Саксона и Григория. Совещания, которые первоначально должны были состояться в Вюрцбурге, начались 8 сентября 1122 года на синоде в Вормсе, где приняли участие император, легаты и ряд духовных и светских князей. После долгих, временами трудных переговоров, пришли, наконец, к единому мнению, основанному на разделении светского и духовного права, как оно было теоретически обосновано в литературе того времени и уже нашло свое практическое воплощение во Франции и Англии. 23 сентября 1122 года Вормсский конкордат был торжественно объявлен перед большим стечением народа на равнине Лобвизен под Вормсом. Король отказался от инвеституры кольцом н посохом и признал за церквями империи право на каноническое избрание и свободное посвящение в сан. Однако выборы должны были проводиться в присутствии короля или его уполномоченных. Эта «presentia regis» («присутствие короля») хотя и не предоставляла ему определенных правовых полномочий, но фактически давала возможность королю проявить свое влияние. При наличии разногласий во время выборов король должен был согласно совету или мнению обладающих компетенцией митрополитов и замещающих их епископов отдать свой голос за находящегося в правах кандидата («sanior pars» — «более основательного»). Король должен был посредством скипетра наделить избранного кандидата регалиями. В Германии такая светская инвеститура должна была предшествовать церковному посвящению. В Бургундии же и в имперской части Италии император давал светскую инвеституру только в течение полугода после церковной. В Папской области конкордат не имел силы.

В то время когда королевская грамота в еще неоформленном подобающим образом оригинале была предоставлена церкви, Генриху V лично вручили лишь копию ответной папской грамоты. Вопрос о том, будут ли уступки папы действительны и после смерти этого императора, оставался открытым. В папском окружении было вскоре высказано мнение, что они предоставлялись только Генриху, но не его наследникам. На хофтаге в Бамберге конкордат был принят князьями. Латеранский синод, который состоялся в марте 1123 года в Риме, также подтвердил принятое в Вормсе соглашение, хотя папские уступки вызвали недовольство многих участников.

Вормсский конкордат, став своего рода компромиссом, положил конец пятидесятилетней борьбе. Мир был достигнут путем уступок с обеих сторон. Германская королевская власть отказалась от важных прав и вынуждена была принести в жертву традиционную систему имперской церкви. Но было бы неправильным только на этом основании считать Вормсский конкордат поражением королевской власти. Несмотря на отказ от инвеституры кольцом и посохом, королевской власти в Германии удалось в будущем сохранить свое влияние на замещение высших церковных должностей. Епископы и имперские аббаты в будущем являлись лишь вассалами короля, подобно прочим имперским князьям. Имперская церковь была полностью включена в систему ленного права. Иначе складывались отношения в имперской Италии и Бургундии. Здесь церкви фактически были выведены из-под влияния королевской власти. Наделение королем инвеститурой посредством регалий после завершенного посвящения в сан носило всего лишь формальный характер. Нельзя было, однако, недооценивать моральную победу церкви: хотя и не осуществились полностью требования Григория VII, было устранено господство германской королевской власти над папством, был, так сказать, перекрыт путь к церковному государству через епископства Северной Италии. Ушедшее в историю частное церковное право государства уступило новому каноническому праву церкви. Таким образом, папство могло с полным правом считать себя победителем. После заключения конкордата Каликст II повелел изобразить этот триумф на большой фреске в Латеране.

Вормсский конкордат установил мир в отношениях между Генрихом V и церковью. Однако в Саксонии напряженность в отношениях между императором и оппозицией сохранялось. Герцог Лотарь не принимал участия в переговорах в Вормсе. Вскоре между ним и императором снова вспыхнула вражда. После смерти маркграфа Генриха фон Эйленбурга в 1123 году император передал обе его марки Мейсен и Лаузиц графу Випрехту фон Гройцшу. Вопреки этому распоряжению герцог Лотарь посадил в Лаузице (Восточная марка) Альбрехта Медведя из дома Балленштедтов, а марку Мейсен он передал Конраду фон Веттину. Приглашения явиться на рейхстаг в Бамберге он не принял. Было решено отправиться против него в поход, но этот план не был осуществлен. Саксония и восточная граница фактически были исключены из сферы влияния королевской власти.

В последние годы правления императора больше занимали проблемы на западной границе империи. Его тесть Генрих I Английский одержал в 1106 году победу над своим старшим братом Робертом, герцогом Нормандским, и взял его в плен, снова объединив таким образом Англию и Нормандию. Однако Нормандия была и оставалась леном французской короны, которая в 1108 году после смерти Филиппа I перешла к его энергичному сыну Людовику IV. Вскоре между ним и его могущественным английским вассалом возникли трения. Когда единственный сын Генриха I Вильгельм в 1120 году утонул в канале при переправе в Нормандию, его сестра-близнец императрица Матильда стала ближайшей наследницей английского короля. Казалось, намечается новое соотношение политических сил в форме германо-английской империи под единым правлением. Поэтому было естественным то, что Генрих V поддерживал своего тестя в его столкновениях с Францией. Летом 1124 года во Францию должно было отправиться немецкое войско.

Угроза такого немецкого нападения привела во Франции к последствиям, которые трудно было предсказать. Король, напутствуемый мудрым аббатом Сен-Дени Сугерием, призвал к национальному сопротивлению, подняв над алтарем монастыря Сен-Дени орифламму, считавшуюся знаменем Карла Великого. Крупные отряды французской феодальной знати присоединялись к войску Капетинга. Войско Генриха V не обладало такой мощью. Император, который продвинулся до Меца, вынужден был в августе повернуть назад, так и не вступив в бой, поскольку в собственном тылу против него восстал город Вормс. Это было последней политической акцией Генриха V. В начале 1125 года болезнь, похожая на рак, от которой император страдал уже давно, обострилась. 23 мая в возрасте 39 лет он скончался в Утрехте. Будучи бездетным, он передал свои владения племяннику Фридриху Швабскому и тем самым признал его наследником без необходимого формального выдвижения. Генрих V был похоронен рядом со своими предками в соборе Шпейера. За несколько месяцев до него, 14 декабря 1124 года, скончался папа Каликст II. После его смерти обострились возникшие еще на Латеранском синоде 1123 года трения внутри коллегии кардиналов. В обстановке скандала новым папой Гонорием II был избран кардинал-епископ Ламберт Остийский, руководитель переговоров в Вормсе. Главную роль в этих событиях сыграл выдвинутый Каликстом II в канцлеры кардинал-дьякон Хаймерих.

Со смертью Генриха V закончилось вековое господство Салической династии. Хотя современники-хронисты и изображали императора в неблагоприятном свете, нельзя отрицать наличие твердости и хитрости в его характере. Как бы ни был Генрих V отличен от своего отца, целью обоих последних Салиев было сохранение по мере возможности власти короны в Германии. В целом, несмотря на все отдельные уступки, им удалось существенно укрепить определяющее влияние королевской власти на немецкую церковь. Однако росту княжеской власти они не могли помешать. Именно конец правления Генриха V позволяет понять, насколько центр тяжести в борьбе между королем и князьями сместился в пользу последних. Заключение Вормсского конкордата было, в первую очередь, результатом действий князей. Но, с другой стороны, Генрих V, продолжая дело своего отца, способствовал развитию новых, политически и социально идущих на подъем сил — бюргерства и имперского министериалитета — и тем самым указал Штауфенам путь, на котором становилось возможным обновление королевской власти.

Борьба между regnum и sacerdotium, между старым, вошедшим в обычай порядком и новыми реформаторскими идеями, оставила глубокие следы в духовной и религиозной жизни Германии. Напряженность этих десятилетий ясно проявляется не только в исполненных страстности историографии и публицистике, но и в искусстве той эпохи. Особенно явственно это обнаруживается в архитектуре. Исходным образцом для нового типа монастырского культового строительства стал Хирзау. Рядом со старой церковью Св. Аврелия Вильгельм фон Хирзау распорядился построить базилику св. Петра и Павла, которая — с ее расширенными хорами, особенно с сооруженным здесь «chorus minor» («малым хором»), а также с преображенным в «предцерковь» атриумом — учитывает новые обычаи богатой литургической жизни, пришедшие в Хирзау из Клюни. При этом в Хирзау еще придерживались традиций строительства базилик с плоским перекрытием сводов. Этот новый тип монастырской церкви стал позднее образцом для ряда монастырей в Швабии и в Средней Германии. Однако пока нельзя говорить о возникновении собственной архитектурной школы Хирзау, так как наряду с этими исходящими из Хирзау импульсами важную роль играла местная традиция. В развитии церковной архитектуры в Германии важное место занимает также новый собор в Шпейере, строительство которого примерно с 1080 года вел Генрих IV. Ещё Конрад II и Генрих III начали строительство этого нового собора как родовой усыпальницы. При Генрихе IV отказываются от первоначальной концепции базилики с плоским перекрытием и впервые в Германии применяют технику перекрытия нефов крестовыми сводами. На время Генриха IV приходится также строительство новых соборов в Майнце и Вормсе.

Новые религиозные импульсы распознаются и в поэзии того времени. После почти 150-летнего перерыва владеющие искусством письма клирики снова начинают творить стихи на немецком языке. Ранняя средневерхненемецкая литература — это в основном религиозная поэзия дидактического характера. Влияние монастырского реформаторского движения на немецкую духовную поэзию конца XI века не очень значительно. Поэтому ее нельзя назвать «клюнийской». Создателями этой литературы были в основном представители «белого духовенства», которые в своих произведениях обращаются прежде всего к светской знати. Так, сразу после 1060 года настоятель Бамбергского собора Эццо сочинил песнь о чудесных деяниях Христа. Это первое крупное духовное сочинение в стихах на немецком языке исполнялось, возможно, во время массового паломничества в Палестину в 1064 году (см. гл. 15). Около 1070 года появился призывающий к покаянию текст «Memento mori», автор кторого Нокер, очевидно, был аббатом монастыря Цвифальтен. К концу XI века относится, вероятно, и появившаяся в монастыре Зигбург «Песнь об Анноне», одно из самых ранних произведений немецкой эпической литературы, которое рассматривает жизнь Кёльнского архиепископа Аннона II (см. гл. 1 и сл.) как образцовый пример из церковной и имперской истории. В начале XII века эта духовная литература находит свое развитие также в Средней Германии и в Австрии, чтобы в период с 1130 по 1150 год достичь своего полного расцвета.

Особое место среди церковных школ занимает Бамбергская соборная школа под руководством схоласта Мейнхарда, одного из образованнейших и искуснейших стилистов своего времени. Оживление наблюдалось и в Хильдесхейме при руководителе церковной школы Бернхарде. На юго-западе Империи необходимо назвать прежде всего церковную школу в Констанце, управление которой долгое время находилось в руках Бернольда. Но с середины века немцы начинают интенсивно переселяться во Францию, где известными становятся, в первую очередь, школы Шартра, Лана и Парижа.

Во Франции зародилась и новая церковная наука. Если столкновение мнений обнаруживало определенные расхождения между церковными авторитетами и местами вызывало сомнения в дидактической традиции, то эта новая наука — схоластика — пытается рационалистично постигнуть и взаимно согласовать религиозные истины. Ее основоположником, невзирая на нередко высказывавшиеся в последнее время сомнения, следует считать уроженца Северной Италии Ансельма Кентерберийского (ок. 1033–1109), о роли которого уже упоминалось выше в связи с церковным конфликтом в Англии (гл. 17). Значение его важнейших сочинений «Cur deus homo?» («Почему Бог является человеком?»), «Monologium», «Proslogium» заключается в том, что он пытается продвинуться от непосредственности веры к достижимой цели научного познания («fides quarens intellectum» («разум, ищущий веры»)), а также подвести логический фундамент под церковную дидактическую систему. Благодаря ему экзегеза становится важнейшей задачей теологии XII века. Этот диалектический метод ранней схоластики находит свое развитие прежде всего в творчестве Пьера Абеляра (1079–1142). Занятый сначала в кафедральной школе Лана, с 1113 года он начинает активную деятельность в Париже. Его слава привлекает сюда многочисленных учеников, в том числе немало молодых немцев, и его школа становится первым шагом к созданию Парижского университета. Благодаря своему вмешательству в спор об универсалиях, в котором он занял посредническую позицию, Абеляр положил начало критической трактовке проблемы познания. Но диалектический метод, необходимость которого демонстрировал прежде всего его труд «Sic et non» («Да и нет»), выводил за пределы религиозной традиции. Таким образом, Абеляр нередко отдалялся от господствовавшей в то время дидактической позиции. Поэтому на двух синодах (1121 года в Суассоне и 1140 года в Сансе) он был обвинен в ереси и осужден.

Его ярым оппонентом стал Бернар Клервоский (1090–1153). Бернар, правда, не противник науки, однако решающим для него было не понимание разумом, а созерцательное переживание Бога. Таким образом, он становится одним из основоположников средневековой мистики. Ее своеобразие заключается в морально-практических выводах, которые он делает из подобного личного переживания. В мистическом созерцании Бога он черпает силы для передачи дара Божьей милости другим через проповедь и деяния любви. Он стал самым влиятельным и деятельным проповедником своего времени, но вместе с тем и церковным политиком, желающим исправить недостатки церкви. В его образе есть что-то противоречивое: он сам себя называл «Химерой века». Свойственное ему властолюбие сделало его на протяжении почти целого поколения некоронованным королем Запада, без чьего ведома не происходило ни одно важное событие. Именно поэтому о второй четверти XII века говорили как об эпохе Бернара Клервоского. К самым влиятельным мыслителям этого времени принадлежит также немец Гуго — каноник августинского монастыря св. Виктора в Париже (1096–1141). Происходивший, вероятно, из саксонского графского рода Бланкенбургов (или из Фландрии), он был учителем, а позже руководителем школы в своем монастыре. Гуго был личностью, глубоко погруженной в мистику, но в то же время его переполняло сильное стремление к научному познанию. Поэтому в своем обширном труде он хотел привести в гармонию новый метод схоластики и созерцательное переживание мистики. Рядом с ним и с французскими ранними схоластами особое место в теологии занимает аббат Руперт Дейцкий (ум. 1129). Происходивший из Люттиха (Льежа) и принадлежавший к реформаторскому кругу Зигбурга, он стал основоположником «немецкого символизма» — автором многочисленных экзегетических сочинений, в которых пытался толковать библейские и исторические события как символы сверхъестественного, предначертанного Божественным провидением.

В монастырской сфере той эпохи также отчетливо проявляются религиозные метания, выразившиеся в признаваемых повсеместно попытках придерживаться старого идеала Vita apostolica и evangelica («Апостольской и евангелической жизни») посредством строгой аскезы и миссионерской проповеди. С начала XII века эти устремления нашли свое последовательное оформление в новых орденах. Так, в западном монашестве начинается неизвестный до сих пор процесс дифференциации. Около 1084 года реймский каноник Бруно, родом из Кёльна, с несколькими своими единомышленниками начали вести в долине Шартрез, недалеко от Гренобля, жизнь отшельников. Это сообщество положило начало Картезианскому ордену, который лишь в 1128 году создал свой устав, но только с XIV века начал действовать также и в Германии. Гораздо влиятельнее из-за своего поразительно быстрого и широкого распространения стал другой источник этой монашеско-аскетической воли к обновлению: бургундский монастырь Сито к югу от Дижона, который был основан в 1098 году Робертом Молезмским, после первой неудачной попытки сделать это в Молезме. Но только Бернар Клервоский, в 1112 году вступивший в эту общину вместе с тридцатью родственниками и друзьями знатного происхождения, а через три года ставший аббатом дочернего монастыря Клерво, способствовал росту повсеместного влияния Цистерцианского ордена. Начало его деятельности во многих отношениях еще не прояснено. «Carta caritatis» («Почетная хартия»), которую утвердил папа Каликст II в 1119 году, дополнила строгий Бенедиктинский устав конституцией ордена, подобной которой нигде прежде не существовало. Каждый монастырь-основатель был обязан регулярно проверять произошедшие от него дочерние монастыри и участвовать в выборе их аббатов. В свою очередь над ним устанавливался надзор созывающегося ежегодно в Сито генерального капитула всех аббатов. В аскетической простоте, молитве и труде братья должны были жить не доходами от больших монастырских владений, а прибылью от собственной работы, тогда как заботы о спасении души предоставлялись священникам. Акцент при этом делался на занятие хозяйственной деятельностью, для осуществления которой важной предпосылкой было развитие института конверсов. Цистерцианцы предпочитали селиться в лесистых или пустынных, отдаленных от людей областях. Раскорчевка и окультуривание почвы, совершенствование ими животноводства, садоводства и огородничества приносили прекрасные плоды. Это акцентирование экономической стороны в особенности способствовало участию ордена в процессе заселения немцами восточных земель. В Германии орден закрепился с начала 20-х годов. Первая немецкая цистерцианская пустынь, основанная под Кёльном в 1123 году, стала родоначальницей целой сети монастырей, разросшейся на востоке. Независимо от этого лагеря вскоре появились другие цистерцианские монастыри в Эбрахе в Штейгервальде и в Альтенберге под Кёльном, в графстве Берг. В середине XII века орден насчитывал в немецких землях уже 50 монастырей.

Также и у регулярных каноников, о значении которых в церковной реформе уже упоминалось (гл. 15), под влиянием стремящегося к Vita evangelica движения появились новые общины. Важнейшая из них возникла по инициативе сына нижнерейнского графа Норберта фон Геннепа (ок. 1080–1134). Сначала каноник в Сантене, затем капеллан Генриха V, он начал в 1118 году в Северной Франции, очевидно, под впечатлением лично пережитого, выступать перед народом как странствующий проповедник. Под давлением церкви он прекратил беспокойную кочевую жизнь и, приняв устав августинцев, основал в 1120–1121 годах в Премонтре под Ланом конгрегацию, котороя в 1126 году была утверждена папой Гонорием II как особый орден. Это был первый орден каноников, а не собственно монахов, со старшим пастором капитула во главе каждой общины (не монастыря в классическом смысле). С мыслью об аскезе и созерцании у Норберта, а в завершенном виде при распространении этого Ордена премонстрантов на восток, связывалась забота о спасении души. После того как графы фон Каппенберг (под Мюнстером) в 1122 году передали свои обширные земельные владения новому ордену и основали здесь большое количество премонстрантских приютов, орден стал быстро распространяться и в Германии, особенно когда Норберт стал архиепископом Магдебурга (см. гл. 25).

По праву происхождения следующим кандидатом на трон после смерти Генриха V, не оставившего детей, был 35-летний герцог Фридрих II Швабский. Значительное влияние, которое он унаследовал от Салиев, вызвало в церковных кругах, в первую очередь у Адальберта Майнцского, оппозицию против него, так как от него ожидали продолжения церковной политики Салической династии. После того как Адальберту удалось заставить вдову императора Матильду передать имперские инсигнии, он 24 августа 1125 созвал избирательный съезд немецких князей в Майнце. В «Narratio de electione Lotharii» («Повествовании об избрании Лотаря») имеется подробный, хотя и не во всех отношениях достоверный, отчет о проведения выборов. В первый день переговоров была составлена коллегия из 40 членов — по 10 представителей четырех племен — швабов, баварцев, саксов и франков, которая в качестве кандидатов, помимо Фридриха Швабского, выдвинула маркграфа Леопольда III Австрийского и Лотаря III Саксонского. Архиепископ Фридрих Кёльнский вступил в союз с графом Карлом Фландрским, но тот отказался выставить свою кандидатуру. На вопрос архиепископа Адальберта, готов ли каждый из них признать другого в случае его избрания, Леопольд и Лотарь дали утвердительный ответ. Фридрих заявил, что сначала должен посоветоваться со своими сторонниками. На следующий день в обстановке путаницы королем был провозглашен Лотарь. Хотя баварцы заявили протест, их герцог Генрих Черный встал на сторону Лотаря, так как, вероятно, уже тогда существовала договоренность о женитьбе его сына Генриха (Гордого) на единственной дочери Лотаря Гертруде. После этого Лотарь 30 августа смог быть избран королем в соответствии с ритуалом и 13 сентября коронован в Ахене. Идея свободных выборов взяла верх над правом происхождения. По существу, избрание Лотаря было результатом действий давнего союзника саксонского герцога, архиепископа Майнцского. В то же время оно стало причиной последующего противостояния Штауфенов и Вельфов, так как Вельф Генрих Черный выступил против Штауфена Фридриха, несмотря на то что его дочь Юдит была замужем за Фридрихом. Лотарь не только сообщил папе Гонорию II о своем избрании, но и попросил, а позже и получил его благословение («confirmatio»). Сообщение «Narratio» о том, что он после своего избрания, сговорившись с князьями, отказался от существенных прав Вормсского конкордата, не соответствует действительности.

Лотарь был тогда в пятидесятилетнем возрасте. Во время герцогского правления ему удалось расширить первоначально скромное влияние в Саксонии, прежде всего за счет того, что он в 1117 году после смерти своей тещи Гертруды Брауншвейгской получил богатое наследие Брунонов и Катленбургов. Он успешно расширял свои герцогские права и иными способами. Несмотря на достигнутое в Саксонии могущество, Лотарю пришлось в первые годы своего правления преодолевать большие трудности. Сначала необходимо было разделить имперское и родовое достояние, так как преемник короля не был его наследником. Предъявленное Фридриху Швабскому требование передать принадлежащее ему после смерти Генриха V имперское достояние привело к конфликту со Штауфенами. Фридрих был подвергнут имперской опале, так как отказался выполнить требование Лотаря (в Рождество 1125 года). Было решено использовать против Фридриха имперское войско, но из-за смуты вокруг богемского трона этого не произошло. В начале 1126 года Лотарь вынужден был выступить против Богемии, так как новый богемский герцог Собеслав отказывался признавать немецкий сюзеренитет. Однако поход закончился поражением под Кульмом. Правда, позже Собеслав признал верховенство Лотаря и неоднократно оказывал ему военную помощь.

Лишь летом 1127 года Лотарь смог возобновить борьбу против Штауфенов, осадив Нюрнберг, один из их опорных пунктов. Несмотря на поддержку нового герцога Баварии, зятя Лотаря Генриха Гордого, ему не удалось завоевать город. Эта неудача короля стала для штауфеновской партии поводом, чтобы избрать в декабре 1127 года в Нюрнберге антикоролем Конрада, младшего брата герцога Фридриха Швабского. Хотя Конрад был отлучен от церкви папой и немецкими епископами, он отправился в 1128 году в Италию, чтобы завладеть достоянием Матильды и тем самым обеспечить крепкую основу для своей власти. Здесь у него обнаружились приверженцы, и в Монце он был даже возведен миланским архиепископом на трон итальянского короля. Однако Конрад не добился своей главной цели — получить владения Матильды. В 1130 году он вынужден был ни с чем вернуться в Германию, где, между тем, ситуация изменилась. В декабре 1129 года пал Шпейер, осенью следующего года после долгой осады в руки Лотаря перешел и Нюрнберг.

Во время этого конфликта со Штауфенами Лотарь также вмешался в приграничные отношения на юго-западе и северо-западе империи. После смерти верхнебургундского графа Вильгельма (1127 год) права на господство в Бургундии он передал Конраду фон Церингену, которого хотел привлечь на свою сторону в конфликте со Штауфенами. В споре домов Брабанта и Лимбурга за герцогство Нижняя Лотарингия он встал на сторону Вальрама Лимбургского. Этим конфликтом был окончательно закреплен распад Нижней Лотарингии на герцогства Брабант и Лимбург. В Саксонии, собственном герцогстве Лотаря, после смерти маркграфа Генриха фон Штаде началась борьба за Северную марку. Альбрехт Медведь, который был среди противников Лотаря, потерял из-за этого в 1131 году Восточную марку. Опорой королевской власти в Восточной Саксонии стал Норберт фон Ксантен, которому в 1126 году Лотарь передал архиепископство Магдебург.

Еще во время выборов папы Гонория II отчетливо проявились трения в коллегии кардиналов. Они обострились еще и из-за противостояния двух знатных родов Пьерлеони и Франджипани, которые в то время занимали в Риме ведущие позициии. Со времен Николая II Пьерлеони, евреи по происхождению, оказывали в Риме финансовую помощь реформаторскому папству. Петр (Пьетро), один из представителей этого рода, стал в начале XII века монахом в Клюни, а позже, при Пасхалии II, кардиналом. Франджипани, несмотря на противостояние с Пьерлеони, также поддерживали реформаторов.

После смерти папы Гонория (14 февраля 1130 года) эти противоречия нашли публичное выражение. Ещё в день смерти папы группа по преимуществу молодых кардиналов, представителей новых религиозных устремлений, предводителем которой выступил канцлер Хаймерих, спешно избрала папой Иннокентием II кардинала Григория (Грегорио) Сан-Анджельского, в то время как папой Анаклетом II, правда, лишь незначительным большинством, был избран Пьетро Пьерлеони. Анаклет нашел в Риме повсеместное признание, в то время как Иннокентию удалось продержаться в Риме лишь недолгое время, и в итоге он вынужден был покинуть город, отправившись за помощью во Францию.

Вопрос о том, кто из них является законным папой, решала вся Западная Европа. Оба папы старались повсюду добиться своего признания, в особенности пытаясь заручиться поддержкой Лотаря. Пока тот колебался, Франция, а вскоре после этого и Англия под влиянием Бернара Клервоского встали на сторону Иннокентия II. Так же поступили ордена и регулярные каноники, из чьих кругов он вышел. Анаклет II, напротив, нашел помощь не только во многих областях Северной и Средней Италии, но и у норманнов. Внутри норманнского мира в последние годы полностью изменилось соотношение сил. Графа Рожера I Сицилийского после его смерти (1101 год) сменил, сначала при регентском правлении своей матери, его юный сын Рожер II, одна из самых значительных царствующих особ того времени. Такому подъему Сицилийской династии благоприятствовало то, что в 1125 году на материке прекратил свое существование род Роберта Гвискара. В результате Рожеру II удалось завоевать Апулию. Гонорий II был вынужден признать его в 1128 году герцогом и передать ему Апулию в ленное владение. Тогда Анаклет, чтобы заручиться помощью Рожера, встретился с ним, объявил его владения Апулию, Калабрию и Сицилию королевством и передал его тому в лен (сентябрь ИЗО года). Рожер признал Анаклета папой и обещал свою помощь, но за это папа должен был также подтвердить господство нового короля над областями Капуи и Неаполя и признать за ним широкие права в отношении церкви Сицилии. С этого момента основания южноитальянско-сицилийского королевства норманны стали определяющим фактором господства над Средиземноморьем.

Спустя несколько недель (октябрь 1130 года) на синоде в Вюрцбурге Лотарем и немецкой церковью было вынесено решение по вопросу папского избрания. Король и синод под определяющим влиянием архиепископа Норберта высказались в пользу Иннокентия II. На встрече папы и короля в Люттихе в марте 1131 года присутствовал также Бернар Клервоский. Там в момент прибытия папы Лотарь оказал ему особые почести, не только в качестве конюшего проведя его коня под уздцы, но и держа ему стремя, как маршал — поступок, который можно было расценить как признание себя вассалом папы. Лотарь обещал сопровождать папу обратно в Рим, но за это потребовал оказать ему ответную услугу. Он обратил внимание папы на то, чего лишилась его королевская власть, отказавшись от инвеституры, и поэтому потребовал вернуть ему право на инвеституру. Однако под воздействием красноречия Бернара Лотарь вновь отказался от попытки вернуться к тому правовому статусу, который существовал до Вормсского конкордата.

Проблемы внутреннего положения в Германии помешали проведению римского похода в том же году. Только в конце лета 1132 года Лотарю удалось с относительно небольшим войском отправиться на юг. Здесь ситуация для Иннокентия была более благоприятной. Рожер II был так занят изматывающими мятежами внутри своей империи, прежде всего борьбой с князьями Робертом Капуанским и Райнульфом Алифским, что не смог оказать действенной помощи Анаклету II. В Северной Италии Лотарь получил признание лишь у небольшой части городов. Несмотря на это, в начале 1133 года он отправился с Иннокентием II дальше на юг, чтобы возвести его на папский престол в Риме. Однако он смог взять под контроль лишь часть города, не сумев овладеть собором св. Петра и Городом Льва. Это создало новые сложности для возведения его на императорский трон. Только 4 апреля 1133 года Лотарь и Рихенца были коронованы в Латеране.

Во время переговоров о коронации Лотарь повторил свое требование восстановить его прежнее право на инвеституру, выдвинутое еще в Люттихе. Его претензия вновь вызвала сопротивление, на этот раз прежде всего Норберта Магдебургского. Однако взамен император добился не только общего подтверждения «debitae et canonicae consuetudines», но и в первую очередь содержательного разъяснения, что в будущем каждый избранный перед вступлением в должность должен запрашивать королевскую инвеституру регалиями. Норберт настоял на том, чтобы папа отдал в подчинение его Магдебургскому архиепископству обещанные еще Оттоном Великим области на Востоке, а именно Померанию и Польшу. Однако это подтверждение старых Магдебургских притязаний не имело реальной значимости. Было уже невозможно лишить польскую церковь ее самостоятельности. Столь же мало значило и подтверждение епархиальных прав Гамбургского архиепископа Адальберо в Скандинавии. Основанное в 1103–1104 годах датское архиепископство Лунд было сохранено.

Особенно важным предметом переговоров был непроясненный в результате второго римского похода Генриха V вопрос о владениях Матильды. Было найдено следующее решение: Лотарь признавал собственническое право Римской церкви, но взамен возвращал себе владения с выплатой ежегодной подати в 100 фунтов серебра. Однако формальная передача папой этих владений в лен все же не состоялась. Иннокентий наделил Лотаря только инвеститурой с духовным символом кольца, зато была достигнута договоренность о том, что зять Лотаря Генрих Гордый, к которому в будущем перейдут эти владения, должен принести папе ленную клятву. Приобретение этих обширных владений означало существенное расширение власти императора и Вельфов, которые теперь наряду с прежним родовым владением Эсте добились создания в Италии новой территориальной базы. Еще при Иннокентии II события императорской коронации были запечатлены одной из трех сохранившихся в Латеране живописных сцен, которая наглядно отражала лишь более высокий статус папы. Однако благодаря сопровождающей картину надписи «Rex venit ante fores iurans prius urbis honores, / post homo fit papae, sumit quo dante coronam» («Король приходит, присягая сначала перед входом чести города, / после чего становится человеком папы, от которого принимает корону») должно было возникать впечатление, будто бы Лотарь во время своей коронации стал вассалом папы. Между тем его дальнейший образ действий показывает, что он ни в коем случае не был готов признать притязания курии на верховную власть. Его невозможно было сподвигнуть на военные действия против Рожера. Вскоре после коронации Лотарь вернулся в Германию. Хотя в сентябре 1133 года на рейхстаге в Вюрцбурге он и признал избрание нового епископа Регенсбурга, получившего свое место без королевской инвеституры регалиями, король ясно дал понять, что решительным образом не одобряет эту процедуру.

Еще будучи герцогом Лотарь обратил особое внимание на обстановку, сложившуюся на северо-восточной границе Саксонии. В результате военных походов против славян, которые в 1114 году привели его в земли ругианов, и при активном участии графов Шауэнбургов он добился укрепления приграничной области (гл. 20). Тем самым были созданы предпосылки начавшейся в то время немецкой колонизации правобережья Эльбы и возобновления церковной миссии.

Новой областью для этой миссионерской деятельности немецкой церкви стала в последние годы жизни Генриха V Померания. Польский князь Болеслав III (Кривоустый) продолжал против Померании прежнюю завоевательную политику Пястов и подчинил в 1121–1122 годах герцога Братислава Штеттинского. Так как для христианизации завоеванной области он не нашел подходящей личности среди польского духовенства, то в 1123 году он обратился к епископу Оттону Бамбергскому с просьбой начать миссию в Померании. Оттон откликнулся на этот призыв. В следующем году он отправился через Прагу и Гнезен (Гнезно) в Померанию и занялся в Пирице, Каммине (Камне), Воллине (Волыни), Штеттине (Щецине) и других местностях проповеднической деятельностью и обращением населения в христианство. Через год той же дорогой он вернулся назад. Но из-за конфликтов между померанскими и польским кнзьями первые плоды его работы вскоре вновь оказались под угрозой. Поэтому в 1128–1129 году Оттон вторично отправился в Померанию, однако на этот раз во взаимодействии с королем Лотарем, архиепископом Норбертом Магдебургским и Альбрехтом Медведем. Норберт воспользовался этой миссией, чтобы вновь придать силу давним притязаниям своей епархии на Померанию. Из-за вопроса, должна ли Померания в церковном отношении подчиниться Магдебургу или Гнезену, еще более задерживалось окончательное формирование церковной организациий в Померании. Только после смерти Оттона (1139 год), которого позже стали почитать как «апостола Померании», в 1140 году было основано епископство Воллин. Оно не подчинялось ни одному архиепископству, а как епископство, освобожденное от вышестоящего епархиального надзора, находилось в непосредственной зависимости от курии.

Приблизительно в это же время была возобновлена миссионерская деятельность в Гамбургско-Бременском архиепископстве. По инициативе архиепископа Адальберо бременский каноник и схоласт Виселин начал в 1126 году в Вагрии проповедническую деятельность, причем надежной опорой для него был христианский славянский князь Генрих в Старом Любеке. После случившейся вскоре смерти князя (1127 год) эта миссионерская попытка быстро завершилась. Однако Виселин нашел для себя поле деятельности в приходе Фальдера в Саксонии, возле самой славянской границы. Под его руководством в последующие годы здесь возник наиболее значительный монастырь каноников-августинцев Ноймюнстер. Сам Лотарь вмешался в эти пограничные вопросы, передав Вагрию в лен датскому принцу Кнуту Лаварду, который в качестве наместника датского короля Нильса пребывал в Шлезвиге. Однако правление Кнута длилось недолго. Уже в январе 1131 года он был убит своим двоюродным братом Магнусом, сыном короля Нильса. Смерть вассала побудила Лотаря к немедленному выступлению против Дании. Уже летом того же года он направился в Ютландию. Однако до столкновения дело не дошло, так как Нильс и Магнус подчинились, принесли германскому королю присягу на верность и пообещали искупить убийство Кнута. Так как во время похода Лотаря в Италию в Дании были убиты немецкие купцы, у императора после его возвращения снова появился повод заняться проблемами в Дании. Однако оба датских властителя предвосхитили военное вмешательство. На рейхстаге в Хальберштадте (Пасха 1134 года) Магнус с соблюдением всех правил принес ленную клятву Лотарю и получил из его рук корону. Но на этом борьба за датский трон не закончилась. Вскоре Нильс и Магнус пали в боях с Эриком Эмуне, братом Кнута. Теперь королем Дании был признан Эрик Эмуне. На хофтаге в Магдебурге в 1135 году он через своих посланников снова признал сюзеренитет германского короля, сохраненный и при его преемнике Эрике Ламе.

Между тем миссионерская деятельность в Вагрии не приносила ощутимых результатов. Поэтому решающее значение приобрел тот факт, что весной 1134 года Виселину удалось побудить императора снова посетить страну. Лотарь распорядился тогда построить замок на известняковых скалах около Зегеберга к востоку от Траве и под его защитой основать монастырь, который король передал Виселину.

В 1134 году он принял еще одно решение, важное для истории немецких восточных областей. Альбрехту Медведю, отличившемуся верной службой королю во время первого итальянского похода, была передана в лен Северная марка, вакантная после смерти маркграфа Конрада фон Плёцкау. Так эта марка окончательно перешла во владение Асканиев. Через два года Альбрехт подавил восстание славян и смог распространить свою власть на Пригниц. Ранее он установил контакт с христианским князем гевеллеров (геволян) Прибиславом Бранденбургским, который обладал титулом «rex». Марка Лаузиц перешла в 1136 году к Конраду фон Веттину, который с этих пор объединил под своей властью марки Мейсен и Лаузиц. Целью Лотаря было также оживить (возродить) торговые отношения между странами Балтийского региона и империей. Поэтому купцам на острове Готланд он пообещал, вероятно, на хофтаге в Хальберштадте в 1134 году, широкое покровительство в рамках своей власти. Получили ли тогда и немецкие купцы на острове подобную привилегию, остается неясным.

В целом в годы, последовавшие за первым римским походом, могущество императора Лотаря достигло своего пика. Распри, которые осложняли начало его правления, получили мирное завершение. Штауфены вынуждены были подчиниться. Герцог Фридрих на хофтаге в Фульде в 1134 году признал императора и в следующем году получил полное прощение. Его брат Конрад в 1135 году также отказался от титула короля. Укрепление позиции короля внутри страны дало Лотарю возможность вмешаться в качестве арбитра в борьбу за венгерский трон, победителем из которой вышел с его помощью Бела II. К тому же польский князь Болеслав III явился в августе 1135 года на хофтаг в Мерзебурге, чтобы заплатить просроченную дань за 12 лет и получить в лен от императора область Померании к востоку от Одера. Передняя Померания принадлежала тогда, вероятно, Альбрехту Медведю, чья власть теперь уже доходила до Пене.

На хофтаге в Мерзебурге в 1135 году ясно проявился общепризнанный авторитет Лотаря. Наряду с другими посольскими миссиями на нем присутствовали также посланники греческого императора Иоанна Комнина и венецианского дожа. Они обратились к Лотарю с просьбой выступить против Рожера II Сицилийского, чья завоевательная политика угрожала не только Византийской империи, но и ощутимо препятствовала развитию венецианской торговли. Они пообещали финансовую поддержку проведению такого похода. Для дальнейших переговоров в Византию отправилась ответная миссия под руководством епископа Ансельма Хафельбергского. Казалось, что, как во времена Генриха IV и Алексея I, начинается объединение обеих держав против государства завоевателей-норманнов.

Вскоре после ухода императора для Иннокентия II в Италии сложилась очень неблагоприятная ситуация. Еще летом 1133 года Рожер II появился на материке, сумел одержать верх над своими противниками в Апулии и подчинить всю Южную Италию, за исключением Капуи и Неаполя. Иннокентий вынужден был покинуть Рим и искать убежища в Пизе. В результате нового наступления Рожер завоевал и Капую. Роберт Капуанский отправился в Германию, чтобы просить Лотаря о вмешательстве. Поскольку Бернар Клервоский также направил Лотарю настоятельное требование лишить сицилийского узурпатора короны, то на лето 1136 года был запланирован новый римский поход. На этот раз император собрал значительные силы. Только его зять Генрих Гордый выставил отряд в 1500 рыцарей. Конрад фон Штауфен также сопровождал императора. Первостепенной задачей стало замирение Северной Италии. На рейхстаге в Ронкалье в начале ноября 1136 года император издал ленный закон, который запрещал вальвассорам передавать либо дарить их лен. Города Северной Италии открыли императору свои ворота, только Кремона оказала сопротивление и была подвергнута имперской опале. В начале 1137 года можно было отправляться дальше на юг. Пока сам император с одной частью войска продвигался вдоль берега Адриатического моря к Бари, остальные силы под предводительством Генриха Гордого наступали через Тусцию на юг. Они завоевали имевший важное значение Беневент и затем объединились с войском императора перед Бари. Взятие этого порта стало наглядным успехом. После этого Рожер предложил провести мирные переговоры, но его предложение было отвергнуто из-за несогласия папы.

Военные действия продолжались. Однако в условиях сильной летней жары в немецком войске возникла оппозиция дальнейшему развитию войны. К тому же между императором и папой возникли разногласия по поводу нового устройства завоеванных областей. В то время как Роберту Капуанскому вновь вернули княжество, Райнульфу Алифскому должны были передать в лен Апулию. При этом и папа, и император претендовали на право им наделить. В конце концов решили, что оба возьмут знаменное копье как символ ленной инвеституры и вместе передадут его новому герцогу (август 1137 года).

Лотарь, который на обратном пути передал своему зятю маркграфство Тусцию (Тоскану), вскоре тяжело заболел. Ему, вероятно, удалось перейти Альпы, но 4 декабря 1137 года он скончался в деревне Брейтенванг под Ройтте в Тироле. Перед смертью он передал Генриху Гордому имперские инсигнии. Вельф также получил тогда герцогство Саксонию, но остается под вопросом, было ли оно ему передано с соблюдением всех формальностей. Император был похоронен в основанном им монастыре Кёнигслуттер.

В Италии воцарение Райнульфа не принесло длительного успеха. Рожер активно сопротивлялся своим врагам и после ухода немецкого войска смог отвоевать большую часть своего королевства. Поэтому Иннокентий II вынужден был согласиться признать норманнского короля арбитром в своем споре с Анаклетом. Но прежде чем это произошло, 25 января 1138 года Анаклет II умер. Так закончилась схизма. Иннокентий на Латеранском соборе в 1139 году отлучил Рожера II от церкви и отправился против него в поход. Однако у Гарильяно он попал к противнику в плен и вынужден был в Миньянском договоре в июле 1139 года торжественно признать соглашение между Анаклетом и Рожером, а заново пожаловав Рожеру лен, он признавал законным образование норманнско-сицилийской монархии.

Лотарь вступил на трон как противник салической партии. Однако, будучи королем, он придерживался наметившейся ранее политической линии германских королей и отнюдь не являлся, как иногда полагали, несамостоятельным, зависимым от церкви политиком. Его неоднократные требования вернуть право инвеституры демонстрируют его стремление придать прежнюю значимость королевским правам в отношении церкви королевские права. Но его самое большое достижение — это, без сомнения, его восточная политика. Замирив военной силой приграничные области, он создал политические предпосылки для начавшейся тогда немецкой колонизации восточных земель. Одновременно он привлек сюда княжеские фамилии, которые отныне должны были стать субъектами этой колонизационной деятельности в каждой из приграничных территорий.

После смерти Лотаря его зять Генрих Гордый, представлявший Вельфов, мог с полным правом считать себя будущим королем. В качестве герцога Баварского и Саксонского, маркграфа Тусции и сеньора обширных родовых владений в Швабии, Баварии, Саксонии и Италии он являлся самым могущественным князем империи. Однако поскольку во время последнего итальянского похода он вновь выступил в противовес курии как поборник имперских прав, Иннокентий II был противником его избрания. В Германии у него также имелись решительно настроенные противники. Поскольку майнцский архиепископский престол после смерти Адальберта был все еще вакантным и новый архиепископ Арнольд I Кёльнский пока не был посвящен в сан, руководство выборами находилось в руках Альберона Трирского. Не дожидаясь первоначально назначенной князьями на Троицу даты избрания, он созвал своих сторонников в Кобленце и предложил 7 марта 1138 года избрать здесь германским королем Конрада фон Штауфена. Через несколько дней Конрад был коронован в Ахене папским легатом. Избрание Конрада были осуществлено явным меньшинством. Оно ни в коей мере не означало возвращение к наследственному праву, напротив, являлось «свободным избранием». Несмотря на это, Конрад вскоре получил повсеместное признание. Даже Генрих Гордый передал ему имперские инсигнии и тем самым отказался от своих притязаний на корону. Однако он отказался принести ему клятву верности, так как король не признавал его притязаний на Саксонию, требуя передачи себе по меньшей мере одного из герцогств. Поэтому на рейхстаге в Вюрцбурге в июле 1138 года Генрих был подвергнут имперской опале, а оба герцогства были у него отобраны: Саксония перешла к Альбрехту Медведю, Бавария в начале следующего года была передана маркграфу Леопольду IV Австрийскому из дома Бабенбергов — сводному братом короля, чья мать Агнесса, вдова герцога Фридриха I Швабского, была замужем за маркграфом Леопольдом III Австрийским. В будущем Бабенберги стали важнейшей опорой Штауфенов.

Эти действия Конрада ознаменовали начало открытой борьбы между Штауфенами и Вельфами. Сначала Генрих Гордый вел ее успешно. Альбрехт Медведь вынужден был покинуть Саксонию. Раздоры в герцогстве Саксония оказывали воздействие на отношения в Нордальбингии. Поскольку Адольф II Гольштинский, около 1130 года сменивший на троне своего отца, был на стороне Вельфов, то Альбрехт Медведь сместил его и передал приграничное графство Гольштейн-Штормарн в лен Генриху фон Бадвиде (из рода Люнебургов). Однако он не смог долго противостоять графу Адольфу. Внезапная смерть Генриха Гордого (20 октября 1139 года) не ослабила напряженности. Его десятилетний сын Генрих (Лев) получил признание в качестве герцога по всей Саксонии. Его бабка Рихенца, вдова императора Лотаря, возглавила здесь дело Вельфов.

Вельф VI, брат Генриха Гордого, стал вдохновителем восстания в Южной Германии. В августе 1140 года ему удалось одержать победу над Леопольдом IV под Фаллаем на р. Мангфалль. Теперь Конрад III сам отправился завоевывать швабские владения Вельфов. С ноября 1140 года он осаждал замок Вейнсберг недалеко от Хейльбронна. Вельф поспешил его деблокировать, но был разгромлен. После этого вельфский гарнизон крепости вынужден были капитулировать. Вполне достоверным является рассказ о том, что женщины замка воспользовались разрешением Конрада взять с собой столько имущества, сколько они смогут унести, чтобы вынести из крепости своих мужей и спасти их тем самым от смерти или плена.

Несмотря на этот успех короля, борьба продолжалась. После смерти Рихенцы в 1141 году Вельф IV один продолжал сопротивление. Перемирие наметилось только в следующем году. Альбрехт Медведь сложил с себя титул герцога Саксонского и на съезде князей во Франкфурте в мае 1142 года окончательно отказался от герцогства, но за это получил свои прежние владения, прежде всего Северную марку. Остается невыясненным, назначил ли Прибислав Бранденбургский его наследником уже тогда или позже. Генрих Лев был признан в качестве герцога Саксонского, однако вынужден был отказаться от Баварии. Перемирие между Вельфами и Бабенбергами должно было быть достигнуто браком овдовевшей герцогини Гертруды, дочери императора Лотаря, с Генрихом II Язомирготтом, который в качестве маркграфа Австрийского в 1141 году сменил своего брата Леопольда IV. Теперь он получил в лен герцогство Баварию. Однако надежды, которые связывались с этим браком, не оправдались, так как уже в 1143 году Гертруда умерла при родах. Кроме того, Вельф IV не признал отказа своего племянника от Баварии и продолжил борьбу против Бабенбергов в Южной Германии. При этом он добился не только финансовой помощи Рожера II Сицилийского, но и эпизодической поддержки своего штауфеновского племянника Фридриха, который после смерти своего отца Фридриха II унаследовал герцогство Швабию (1147 год).

Действия Конрада на восточной границе империи, в Богемии, Польше и Венгрии, имели переменный успех. В Богемии после смерти герцога Собеслава (1140 год) с помощью Конрада верх удалось одержать его племяннику Владиславу, которого он назначил своим преемником. В 1142 году король дошел до Праги. В Польше после смерти Болеслава III (1139 год) между его сыновями начались династические раздоры, в которых победил Болеслав IV. Его старший брат Владислав II, женатый на сводной сестре Конрада III, вынужден был покинуть страну. Попытка короля вернуть в страну своего зятя (1146 год) окончилась неудачей. Отношения с Венгрией и ее новым королем Гезой II (1141–1162) сначала были хорошими. Старший сын короля Конрада Генрих еще маленьким мальчиком был помолвлен в 1139 году с сестрой Гезы Софией. Когда Конрад поддержал другого претендента на венгерский трон, который получил также помощь византийцев, отношения между Гезой и Конрадом охладели. Поэтому Геза выступил против империи и в сентябре 1146 года на реке Лейта нанес тяжелое поражение Генриху Язомирготту.

Более успешными были попытки Конрада укрепить свои позиции на западе и юге империи. После смерти герцога Вальрама (1139 год) он передал Готтфриду Льву, родственику королевы, герцогство Нижняя Лотарингия. Пфальцграфство Рейнское получил его зять Герман фон Шталек (1142 год). Но в первую очередь Конрад принял существенное участие в расширении династической власти Штауфенов на юге империи. Благодаря браку с Гертрудой фон Зульцбах он укрепил позиции Штауфенов во Франконии. Унаследовав Эгер после пресечения династии Дипольдингов (1146 год), он смог увеличить имперское и родовое достояние на севере Баварии. Так же, как в своей территориальной политике он старался продолжать салическую традицию, так и, создавая свою канцелярию, он исходил из ее организации еще при Генрихе V. Важнейшим советником по всем политическим вопросам для него стал аббат Вибальд фон Ставло, который временно служил нотариусом в канцелярии, а в 1146 году получил важное имперское аббатство Кореей.

Внешнеполитическое положение империи после смерти императора Лотаря сначала не изменялось. Определяющим для политики Конрада было противоборство с норманнами, тем более что Рожер II и после заключения Миньянского договора продолжал свою экспансионистскую политику, направленную против курии. Общая вражда к норманнам привела к дальнейшему сближению Византии и Германского королевства. С 1139 года между обеими державами установились оживленные дипломатические связи. Была достигнута договоренность о браке Мануила, сына императора Иоанна, и Берты фон Зульцбах, невестки Конрада. Через три года после своего восхождения на трон (1143–1180) Мануил заключил брак с Бертой, которая в Византии приняла имя Ирены (Ирины). Однако во время дипломатических переговоров обсуждались не только вопросы власти, но и проблемы титулатуры. Хотя папа так никогда и не короновал короля Конрада III императорской короной, тот претендовал на титул императора римлян, чтобы продемонстрировать свое равноправие с василевсом.

Тем временем положение папства в Риме становилось все более тяжелым. К норманнской угрозе прибавился новый противник в самом Риме. Как и в городах Северной Италии, большую роль здесь приобрело коммунальное движение. Летом 1143 года жители города собрались на Капитолийском холме и назначили в качестве своего органа управления «священный Сенат города». Этому движению за римское городское самоуправление удалось закрепиться после смерти Иннокентия II (24 сентября 1143 года), во время короткого понтификата двух его преемников Целестина II и Луция II. Евгений III, ученик Бернара Клервоского, избранный папой в 1145 году, также не смог ему противостоять и поэтому был вынужден перенести свою резиденцию в Витербо. Он мог надеяться на существенную поддержку только со стороны германского короля. Если Бернар еще в 1145 году призывал того оказать папе помощь, то в следующем году Евгений уже сам через послов пытался склонить короля к походу в Рим.

Известие о падении Эдессы полностью изменило эту неустойчивую ситуацию в Западной Европе. Завоевание в декабре 1144 года Зенги, правителем Мосула и Алеппо, этого северо-восточного бастиона четырех крестоносных государств, поставило их в опасное положение. Не в состоянии сами противостоять этой угрозе, они искали помощи в Западной Европе. Поэтому Евгений III обратился к французскому королю Людовику VII и ко всем французам с призывом организовать новый крестовый поход. На Рождество 1145 года король объявил о своем решении лично отправиться в Святую землю. Бернар Клервоский, уполномоченный папой выступить с проповедью о походе, благодаря своему красноречию разжег мощное крестоносное движение далеко за пределами Франции. В прирейнских городах Германии проповедники крестоносной миссии вовлекли массы народа в жестокое преследование евреев. Бернар сам отправился в Германию, чтобы положить этому конец, но, в первую очередь, для того, чтобы увлечь короля Конрада III идеей крестового похода. Сначала тот относился к ней отрицательно, учитывая тяжелое положение внутри империи, но 27 декабря 1146 года в Шпейере, под впечатлением яркой проповеди аббата Клервоского, король решился принять крест. Многие немецкие князья, включая герцога Фридриха Швабского, Генриха Язомирготта и Вельфа IV, последовали его примеру.

Перед выступлением в крестовый поход необходимо было уладить внутренние конфликты. На рейхстаге во Франкфурте в марте 1147 года был провозглашен всеобщий имперский мир и ради обеспечения преемственности при любых условиях избран королем десятилетний сын Конрада Генрих. Во время отсутствия Конрада управлять делами в империи должен был архиепископ Генрих Майнцский. Здесь же Генрих Лев потребовал вернуть ему герцогство Баварию, которого незаконно был лишен его отец. Однако он выразил готовность подождать до окончания крестового похода. Саксонские князья, напротив добились другой, важной для них уступки: поход против славян-язычников должен был рассматриваться как выполнение их крестоносного обета.

Почти вся Западная Европа объединилась под знаменем крестового похода. Даже Рожер II был готов на некоторое время принять в нем участие в том случае, если Людовик VII отправится из Франции через Сицилию. Тем самым кампания должна была приобрести антивизантийскую направленность и служить, как и Первый крестовый поход, проведению норманнской завоевательной политики в Средиземноморье. Однако Людовик отклонил это требование и выбрал путь через Венгрию. Тем временем, в мае 1147 года, немецкие крестоносцы отправились из Регенсбурга через Венгрию и Болгарию. В сентябре они прибыли к Константинополю, чтобы вскоре переправиться в Малую Азию. Не послушав совета Мануила, главное войско под предводительством короля Конрада выбрало путь через внутренние области полуострова, лишь небольшой отряд во главе с епископом Оттоном Фрейзингенским шел вдоль побережья. Нехватка продуктов и постоянные столкновения с турками вскоре вынудили Конрада повернуть назад. После тяжелейших потерь остатки его войска объединились со следовавшими за ними французскими крестоносцами, которые между тем достигли Никеи. Отряд Оттона Фрейзингенского был почти уничтожен турками под Лаодикеей. Конрад III, который был ранен в бою, провел зиму в Византии. Французское войско крестоносцев также понесло в боях с турками тяжелые потери, но сам Людовик и остальные рыцари смогли добраться по морю до Антиохии. Следующей весной Конрад III отправился морем в Иерусалим, где он встретился с Людовиком VII. После того как попытка атаковать Дамаск оказалась безуспешной, Конрад в сентябре 1148 года покинул Святую землю и, проведя зиму в Византии, весной 1149 года вернулся в Германию. Людовик VII до Пасхи 1149 года оставался в Иерусалиме, а затем пустился в обратный путь через Сицилию.

Поражение обоих королей означало провал второго крестового похода. После его неудачного завершения прежние конфликты на Западе, которые перед этим с таким трудом удалось урегулировать, вновь обострились. Рожер II воспользовался крестовым походом, чтобы, в свою очередь, выступить против Восточной империи. Летом 1147 года он овладел Корфу и предпринимал отсюда грабительские походы в Грецию. Поскольку император Мануил одновременно был втянут в военные действия на северной границе своей империи, он не мог оказать действенного сопротивления норманнам. Поэтому император вынужден был искать союзников в борьбе против Рожера. Во время пребывания Конрада III при дворе Мануила зимой 1148/49 года в Византии или, возможно, осенью 1148 года в Салониках был заключен договор о совместной военной кампании обеих держав против Рожера. Мануил выразил желание оказать военную и финансовую помощь действиям Конрада в Италии. Взамен Конрад обязывался передать византийскому императору части норманнского государства после его завоевания. Морские города Венеция и Пиза должны были также войти в эту коалицию. В это же время Генрих Язомирготт из дома Бабенбергов женился на племяннице Мануила Феодоре.

Рожер II, давно осознавший грозящую его империи опасность, пытался, в свою очередь, организовать контркоалицию. Вельф VI, которого он и раньше поддерживал в борьбе против Штауфенов, встретился с ним летом 1148 года на обратном пути из Палестины и пообещал возобновить борьбу против Штауфенов и Бабенбергов. В следующем году Людовик VII, который в 1149 году высадился в Калабрии, тоже вступил в этот союз. Даже папа временами задумывался о том, чтобы к нему присоединиться. Геза II Венгерский также стал союзником Рожера II. Казалось, что результатом второго крестового похода станет новая война в Европе, и только отказ папы вступить в коалицию против Мануила и Конрада помешал ей разразиться.

Съезд князей во Франкфурте в 1142 году привел к заключению мирного соглашения между Генрихом Львом и Альбрехтом Медведем. Это давало молодому герцогу возможность положить конец вражде Адольфа Гольштинского и Генриха фон Бадвиде в Нордальбингии. Уже в 1143 году он восстановил Адольфа в его правах. Генрих фон Бадвиде получил в качестве компенсации вновь созданное графство Ратцебург. Граф Адольф начал теперь с заселения Вагрии и позвал в страну не только соседей хользатов и штромарцев, но и вестфальцев, голландцев, фризов. В 1143 или 1144 году он построил к югу от старых разрушенных славянских селений немецкое торговое поселение Любек, которое благодаря своему расположению в месте впадения реки Вакениц в реку Траве приобрело вскоре значение ярмарочного пункта.

В 1147 году эти первые успехи были почти полностью уничтожены в результате крестового похода против вендов. Князь ободритов Никлот, упредив атаку, напал на Любек и полностью разрушил поселение. При приближении войска крестоносцев ободриты вернулись в свои крепости. Крестоносцы разделились на два войска. Одно из них, небольшое, под предводительством Генриха Льва, Конрада фон Церингена и бременского архиепископа Адальберона, вторглось в землю ободритов и, поддерживаемое датчанами, осадило укрепление Добин на Шверинском озере. Однако Никлот все-таки смог там удержаться. После того как венды якобы согласились на крещение, осада крепости прекратилась.

Главное войско, которое под предводительством Альбрехта Медведя и Конрада фон Мейсена наступало со средней Эльбы через страну лютичей на Деммин и частично на Штеттин, также не достигло большого успеха. Безрезультатную осаду Деммина вынуждены были прервать. С князем Ратибором Щецинским было достигнуто соглашение о христианизации его страны. Затем и это войско было распущено.

Разочарование в таком исходе предприятия, звучащее в ряде источников, не могло затушевать того, что, согласно мировоззрению эпохи, с крещением язычников цель считалась достигнутой. Епископ Ансельм Хафельбергский, который в качестве папского легата сопровождал главное войско, мог теперь начать в епископстве свою деятельность. Уже в конце тридцатых годов Вигер, пробст премонстрантского монастыря в Магдебурге, основав монастырь Лейцкау, сделал первый шаг к возобновлению церковных дел в епископстве Бранденбург. Во время крестового похода против вендов в Пригнице возникали небольшие немецкие земельные владения, которые создали важную предпосылку для заселения немцами этой территории.

Дальнейшее развитие церковной организации в Нордальбингии привело к острому столкновению между Генрихом Львом и Хартвигом фон Штаде, новым архиепископом Бременским. Их противостояние имело длительную историю. В 1144 году Хартвиг, тогда настоятель собора в Бремене, после смерти своего брата Рудольфа фон Штаде передал в дар Бременской церкви свое родовое наследство. Но за это он получил в пожизненное ленное владение от Бременской церкви графство Штаде. Генрих, в свою очередь претендовавший на наследство Штаденов, взял под стражу архиепископа Адальберона и вынудил его вернуть владения Штаденов. Теперь, когда Хартвиг, будучи архиепископом Бремена, начал заново создавать прекратившие существование в 1066 году епископства Ольденбург, Ратцебург и Мекленбург, епископом Ольденбурга он сначала назначил Виселина, а в Мекленбург призвал епископом монаха Эммехарда. Против этого опять выступил Генрих и как маркграф потребовал предоставить ему право назначения епископов в эти области. Так как Виселин отказался принять инвеституру из его рук, Генрих через графа Адольфа Гольштинского запретил ему сбор десятины и тем самым почти свел на нет результаты трудов миссионера в Вагрии. Лишь зимой 1150/51 года Виселин проявил послушание, позволил себе принять инвеституру от герцога и, вступив таким образом во владение епископством, смог вплоть до самой смерти (1154 год) развивать все более активную деятельность.

Когда в 1150 году, не оставив детей, умер Прибислав Бранденбургский, Альбрехт Медведь с помощью вдовы князя и на основании заключенного им с Прибиславом соглашения завладел его землей. Родственник Прибислава Якса из Кёпеника попытался оспорить у Альбрехта наследство. Однако марка Бранденбург, как она в дальнейшем именовалась, с 1157 года прочно закрепилась в руках Асканиев. С этого момента немецкая колонизация могла успешно развиваться и на землях, подвластных Альбрехту Медведю.

В Германии в отсутствие короля продолжались внутренние распри. Вельф VI еще в 1148 году возобновил в Южной Германии борьбу против Штауфенов. Таким образом, Конрад после своего возвращения не мог думать о проведении согласованного с Мануилом похода против Рожера. Сначала он должен был выступить против Вельфа, и благодаря победоносному сражению при Флохберге к западу от Нёрдлингена ему удалось принудить того к перемирию (1150 год). Зато теперь Генрих Лев, который был женат на Клементине, дочери Конрада фон Церингена, возобновил свои притязания на Баварию и в начале 1151 года сам прибыл в Швабию. В нескольких рейхстагах, на которых должен был обсуждаться этот вопрос, участия он не принимал. Тогда Конрад следующей зимой решился перейти в наступление против господства Вельфов. Он попытался захватить Брауншвейг, но вынужден был прервать осаду, так как для деблокирования осажденного города из Южной Германии внезапно вернулся Генрих.

В Риме положение Евгения III еще более осложнилось. Оппозиция римских горожан папскому господству получила в 1145 году новый импульс благодаря Арнольду Брешианскому. Арнольд в юные годы был учеником Абеляра и в своем родном городе Брешиа в качестве руководителя монастыря каноников-августинцев оказался в жесткой оппозиции к господствующей епископской партии, так как высказывался против обмирщения клира и требовал возвращения церкви к простоте и бедности. Он вынужден был покинуть Италию. На церковном соборе в Сенсе (1140 год) он вместе со своим учителем Абеляром был отлучен от церкви за ересь и после неспокойной страннической жизни, раскаявшись, нашел прибежище в Риме. Но и здесь он вскоре вновь начал свою проповедническую деятельность и выступил против светского господства папы. Так он стал естественным союзником римского городского движения, чьей борьбе против папских властителей города он дал идейное обоснование. Поскольку борющиеся с папой чувствовали себя недостаточно уверенно, то в Риме они попытались наладить контакт с германским королем и осенью 1149 года торжественно предложили ему сделать Рим своей резиденцией и принять из рук римского народа императорскую корону. Хотя Конрад после неудачи крестового похода и не находился под влиянием партии куриалов, он не смог отважиться на шаг, который означал бы окончательный разрыв с папой, и отклонил предложение римлян. Таким образом, в Риме наступило временное перемирие между папой и его противниками. Евгений III смог в конце 1149 года на короткое время вернуться в Рим, но вскоре вынужден был вновь покинуть город. Он со своей стороны обратился к Конраду с настоятельным призывом прийти ему на помощь, посулив ему за это коронацию императорской короной. Поход в Рим был назначен на сентябрь 1152 года. Но 15 февраля 1152 года, прежде чем до этого дошло дело, король скончался в Бамберге. Его старший сын, молодой король Генрих, умер еще двумя годами раньше. Поскольку его второму сыну Фридриху было всего шесть лет, король на смертном одре назначил наследником своего племянника герцога Фридриха Швабского.

Конрад, как король, не справился с проблемами внутри страны. В решающих западноевропейских делах германская королевская власть также утратила свое ведущее положение. Именно поэтому его правление оценивалось по большей части негативно. Лишь в исследованиях последнего времени признается, что попытки Конрада III расширить власть Штауфенов в империи создали важные предпосылки для политики его последователя.

Через год после короля, 8 июля 1153 года, умер Евгений III. Спустя несколько недель скончался Бернар Клервоский. В 1154 году умер Рожер II. Эпоха Бернара Клервоского ушла в прошлое.

4 марта 1152 года, уже через несколько недель после смерти Конрада III, его племянник Фридрих был избран князьями во Франкфурте королем. 9 марта он был коронован в Ахене. Попытка майнцского архиепископа Генриха передать корону внебрачному сыну Конрада потерпела неудачу. Если возвышение обоих предшественников Фридриха было делом церкви, то его возведение на трон — результатом выбора князей. Он подходил прежде всего, потому, что его мать Юдит была в тесных родственных связях с Вельфами. Так что тридцатилетний король, по словам Оттона Фрейзингенского, был избран как «родственник обоих семейств, способный, подобно угловому камню, закрыть зияющую щель между двумя стенами».

Еще в Ахене были заложены основные принципы новой политики. Как указывается в обращении к папе по случаю королевского избрания, должны сохраняться привилегии церкви, а величие Римской империи необходимо восстановить в его прежней мощи. При этом Фридрих лишь сообщал о своем избрании и не просил папского подтверждения. Когда Евгений III по своей инициативе одобрил избрание, этот шаг не приобрел законной силы. Также не получило одобрения папы желание духовных князей как можно скорее отправиться в римский поход.

Восстановление внутреннего мира и примирение с Вельфами должны были стать первостепенными задачами нового властителя. Он передал Швабское герцогство своему двоюродному брату Фридриху Ротенбургскому, но сохранил над ним опекунское управление. К первому периоду царствования Фридриха относится, очевидно, и пространный закон о земском мире, который усиливал наказания для нарушителей прежних мироустановлений. На первом рейхстаге, который король провел в Мерзебурге на Троицу 1152 года, был разрешен спор о датском троне, поделенном после смерти в 1146 году короля Эрика Лама между его двоюродными братьями Свеном, Кнутом и Вальдемаром, сыном убитого Кнута Лаварда. Фридрих признал королем Свена, за которого выступал еще Конрад. Свен торжественно принял свою державу в ленное владение от германского короля. Два других претендента на датский трон получили в качестве компенсации отдельные области Дании.

В самой Саксонии начались новые распри между Генрихом Львом и Альбрехтом Медведем вокруг наследства графов Бернхарда фон Плёцкау (на реке Зале) и Германа фон Винценбурга (восточнее среднего течения реки Лейне). В Мерзебурге перемирия добиться не удалось. Лишь в октябре 1152 года на рейхстаге в Вюрцбурге король урегулировал спор: Генрих получил Винценбург, Альбрехт — Плёцкау. Вероятно, еще раньше Фридрих передал Генриху Льву в ленное владение имперское фогтство Гослар. В Вюрцбурге должен был также решиться вопрос о Баварском герцогстве. Однако Генрих Язомирготт не последовал приглашению на рейхстаг, и поэтому необходимо было назначить новую дату. Ранее королю удалось достичь перемирия с Вельфом IV, которому он передал маркграфство Тусцию, герцогство Сполето, Сардинию, Корсику и бывшие владения Матильды.

На Вюрцбургском рейхстаге было окончательно решено отправиться осенью 1154 года в римский поход. Поэтому зимой 1152/53 года король начал переговоры с римской курией. Они привели к заключению договора в Констанце (23 марта 1153 года), который, будучи двусторонним по форме, позволяет прояснить новую позицию Фридриха в отношении курии. Обязательствам короля противопоставляются соответствующие обязательства папы. Фридрих обязался: 1) не заключать мир с римлянами или норманнами без согласия папы, а также подчинить римлян и восстановить то положение римской церкви, в каком она находилась в предыдущие столетия; 2) защищать от любых нападок честь папы («honor papatus») и регалии римского престола; 3) не предоставлять «королю Греции» никаких территориальных уступок на итальянской земле. Папа в свою очередь обещал: 1) короновать Фридриха императорской короной, как только тот прибудет в Италию; 2) принимать церковные меры против всех, кто оскорбляет «честь империи» («honor imperii»); 3) не делать «королю Греции» никаких территориальных уступок в Италии. Программой Констанцского договора являлось, таким образом, восстановление империи в ее территориальной незыблемости, хотя понятие «honor imperii» и оставалось очень общим.

У короля и папы были одни и те же противники — норманны и городское римское движение. В то же время новые черты приобретает и политика империи по отношению к Византии, хотя резкого поворота сразу не произошло. В 1153 году Мануил отправляет к Фридриху посольство, чтобы предложить ему союз против Рожера. Фридрих соглашается на это и даже намечает план женитьбы на византийской принцессе. В отличие от соглашений Конрада III основы этой германо-византийской политики были отмечены тем, что Фридрих был не готов делать какие-либо уступки грекам в Италии.

В Констанце курия пошла навстречу королю еще в одном вопросе. С ее согласия констанцский епископ расторг брак Фридриха с первой супругой Аделой фон Вобург, которая обвинялась в супружеской измене. Взаимопонимание проявилось также в политике по отношению к немецкой церкви. Архиепископ Генрих Майнцский, противник Фридриха, был в том же году отстранен от должности папскими легатами, и на его место был назначен бывший канцлер Арнольд фон Зельнхофен. Согласно желанию короля состоялись также новые назначения в епископствах Минден, Хильдесхейм и Эйхштетт. Лишь замещение епископской кафедры в Магдебурге привело к разногласиям. Здесь в начале 1152 года состоялось двойное избрание. Обе стороны обратились к Фридриху. Король не поддержал ни одного из кандидитов, а предложил кандидатуру епископа Вихмана Цейц-Наумбургского, которому позже и передал регалии. Против этого избрания, противоречащего запрету переноса должности на другое епископство, выступил Евгений III. Он отказался вручить избраннику паллий. Только после смерти Евгения его преемник Анастасий IV признал избрание Вихмана.

Серьезного успеха Фридрих добился также на юго-западе империи. Чтобы укрепить здесь имперские позиции, он передал в 1152 году герцогу Бертольду фон Церингену Бургундию и Прованс и заключил с ним договор об осуществлении прав суверена в этих областях. За это Бертольд фон Церинген обязывался оказать королю помощь в проведении римского похода.

Важной предпосылкой для римского похода было урегулирование баварского вопроса. Генрих Язомирготт на рейхстаге, состоявшемся на Троицу 1153 года в Вормсе, заявил, что его вызвали туда незаконно. Он также оспорил законность приглашения на новый хофтаг в Шпейере. Когда он не последовал третьему вызову на рейхстаг в Гослар (июнь 1154 года), князья объявили о лишении его герцогства Баварского в пользу Генриха Льва. Хотя Бабенберг пока еще владел герцогством, спор таким образом был принципиально решен в пользу Вельфов. На рейхстаге в Госларе между Генрихом Львом и Хартвигом Бременским был урегулирован спорный вопрос об инвеституре (см. гл. 31). Здесь приговор также был вынесен в пользу герцога: право инвеституры епископов Ольденбурга, Ратцебурга и Мекленбурга признавалось за ним, но Фридрих недвусмысленно разъяснил, что речь при этом идет об исполнении герцогом королевского права. Оба решения на долгое время устранили противостояние Штауфенов и Вельфов. Северо-восток империи был всемерно признан сферой интересов Генриха, который стал здесь также представителем императорской власти.

После того как на рейхстаге в Госларе был обеспечен мир в империи, Фридрих смог в октябре 1154 года вступить в римский поход. В этом походе его сопровождало относительно небольшое рыцарское войско, при котором состоял и Генрих Лев. За последние десятилетия ситуация в Северной Италии полностью изменилась. С тех пор как курия во имя церковной свободы покровительствовала здесь в ходе борьбы за инвеституру городскому движению, североитальянские города, не в последнюю очередь благодаря крестоносному движению, пережили сильный экономический подъем. Бюргерству удалось получить в свои руки городское управление, вытеснив духовных сеньоров и заменив их выборными консулами («consules»). Отсутствие германских королей, которые за последние десятилетия всего несколько раз ступали на итальянскую землю, благоприятствовало такому развитию событий. Это привело также к тому, что города все больше и больше узурпировали имперские права и владения. Так возникли мощные города-государства, которые часто враждовали друг с другом. Самым значительным из этих городов был Милан, который еще во времена правления Генриха IV являлся оплотом антиимператорской партии. Уже на рейхстаге в Констанце в 1153 году Лоди, Павиа, Кремона и другие города обратились к Фридриху I с жалобой на диктат Милана. Но Фридрих пока не мог заниматься разрешением споров с этим коммунальным движением. Важнейшими целями похода были коронация императора и поддержка папы в борьбе с римлянами и норманнами. Фридрих довольствовался тем, что принял от этих городов на рейхстаге в Ронкалье (декабрь 1154 года) присягу на верность. Он также издал ленный закон, который прежде всего запрещал отчуждение ленных земель. Милан был принужден заключить мир с Павией, но был подвергнут имперской опале, так как не подчинился королевскому суду. Впрочем, император пока не мог привести в исполнение это решение. Только Тортона, союзник Милана, была в апреле 1155 года захвачена и разрушена. Поход далее в Тусцию продолжался через Болонью, где император впервые встретился с представителями римской правовой школы, прежде всего со знаменитыми учеными Мартинусом и Булгарусом. Вероятно, уже тогда он предоставил студентам охранную привилегию.

В Риме после краткого понтификата Анастасия IV на папский престол вступил Адриан IV (Николай Брейкспир), первый и единственный англичанин в сане папы. Вместе со своим канцлером Роландом, который был в Болонье одним из известнейших в то время учителей церковного права, новый папа являлся истым поборником властных притязаний курии. Объявив интердикт городу Риму, он сумел добиться высылки Арнольда Брешианского, хотя противостояние папы и горожан сохранилось. Положение Адриана в Риме было значительно осложнено тем, что норманнский король Вильгельм I начал наступление на Папскую область, поскольку Адриан отказал ему в королевском титуле. В этой ситуации для папы было важно как можно скорее заключить соглашение с Фридрихом. После того как папа уже в январе 1155 года посредством дипломатической миссии подтвердил Констанцский договор, он потребовал выдачи Арнольда Брешианского и обещания короля обеспечить безопасность папы и римской церкви. После исполнения этих требований Адриан и Фридрих встретились 8 июня возле Сутри, к северу от Рима. Здесь папа потребовал от короля исполнить обязанности маршала и конюшего. Фридрих не согласился, так как их исполнение могло бы выражать вассальную зависимость. Только когда со стороны курии было указано на то, что речь здесь идет о старом обычае и просто о традиционном оказании чести, Фридрих по совету князей выразил готовность вести коня папы под уздцы и держать ему стремя при спешивании. Взамен Адриан пообещал убрать из Латерана картину времен папы Иннокентия II с возмутительной надписью (см. гл. 26).

Во время дальнейшего продвижения к Риму перед Фридрихом явилось посольство от римского народа, которое предложило ему корону императора, исходя из коммунального суверенитета, но потребовало за это выплаты определенной суммы денег и подтверждения прав и привилегий города. Фридрих отклонил это предложение. Однако теперь он должен был считаться с сопротивлением римлян его коронации. Уже 18 июня 1155 года, в день коронации, которую папа Адриан IV провел в церкви святого Петра, в городе началось восстание. Оно было подавлено германским войском, прежде всего Генрихом Львом и его рыцарями. Попавший в руки Фридриха Арнольд Брешианский был выдан противникам и казнен по приказу городского префекта.

Согласно положениям Констанцского договора Фридрих должен был не только подчинить римлян, но и выступить против норманнов. Однако условия для этого были неблагоприятными: в Апулии против своего короля восстали бароны; греческие войска высадились в начале 1155 года на восточном побережье Италии и победоносно продвигались вперед. В конце осени по требованию немецких князей Фридрих прервал свой поход и повернул назад в Германию. В Анконе он встретился с посланниками византийского императора. Во время этой встречи продолжал обсуждаться вопрос о германо-византийском брачном союзе; Вибальд, аббат Ставло, был отправлен в качестве королевского посланника на восток. В сентябре 1155 года после трудного перехода через Альпы, во время которого королевскому войску с трудом удалось избежать нападения веронцев у моста через реку Адидже (Эч), Фридрих вновь ступил на немецкую землю.

Однако преждевременное возвращение из похода вовсе не отменяло политику, намеченную договором в Констанце. Дальнейшее продолжение было вполне возможно. Но в последующие месяцы в Италии получила развитие ситуация, которая потребовала от папы изменения его политики. После первых успехов восставших в Апулии король Вильгельм, оправившись от тяжелой болезни, смог снова появиться со своим войском на материке и не только справиться с южноитальянским восстанием, но и вынудить греков покинуть Италию. Папа, который в 1155 году основал в Беневенте свою резиденцию, попал тем самым в очень трудное положение. По Беневентскому договору (июнь 1156 года) было достигнуто соглашение между ним и норманнами. Вильгельм I получил от папы в лен Сицилию, Апулию и Капую, взамен обязываясь всего лишь выплачивать подать за материковые владения. Кроме того, для самой Сицилии он получил серьезные уступки в области господства над церковью: папа отказался здесь от института легатов и от права духовенства апеллировать к римской курии. Беневентский договор означал заключение окончательного мира между папством и норманнским королевством. Курия смирилась с существованием норманнской державы.

В это же время наступило отчуждение в отношениях между Фридрихом I и Византией. Византийский матримониальный план рухнул. Весной 1156 года Фридрих даже планировал войну против Византии, но в связи с поражением греков в Италии это стало излишним. Спустя два года (1158 год) при посредничестве папы между Мануилом I и Вильгельмом I был заключен мир на тридцать лет. Обе державы, до сих пор всегда бывшие непримиримыми противниками, объединились в противостоянии западной империи.

После своего возвращения император вначале занялся мирным решением баварского вопроса. Уже в октябре 1155 года на рейхстаге в Регенсбурге он передал герцогство в лен Генриху Льву. Генрих Язомирготт не прекратил сопротивление и только после дальнейших переговоров в июле 1156 года выразил готовность отказаться от Баварии. В связи с этим от Баварии была отделена марка Австрия, преобразованная в герцогство. Таким образом Фридриху на рейхстаге в Регенсбурге в сентябре 1156 года удалось окончательно уладить спор. Бабенберг торжественно вернул императору Баварию, которая была передана Вельфам. Генрих Лев со своей стороны отказался от марки, которая в качестве герцогства в форме имперского лена была передана Генриху Язомирготту и его супруге Теодоре. При этом новый герцог получил особые привилегии. Герцогство Австрийское должно было наследоваться как по мужской, так и по женской линии. На случай бездетной кончины Генрих и Теодора могли предложить своему коронованному сеньору преемника по «праву обретения» («ius affectandi»). В пределах герцогства всякая юрисдикция должна была осуществляться с согласия герцога. Ленные обязательства по отношению к империи устанавливались таким образом, что герцог должен был посещать только те королевские хофтаги, которые проводились в Баварии, и принимать участие в походах лишь в сопредельные области. Эта «меньшая привилегия» («privilegium minus»), названная так в отличие от сфальсифицированной в Австрии в середине XIV века «большой» («privilegium maius»), ознаменовала важную веху в конституционно-правовом развитии от старого племенного герцогства к новому территориальному, а также в формировании территориальной княжеской власти в Германии. Для Фридриха I такое примирение между Вельфами и Бабенбергами должно было иметь благоприятные последствия еще и потому, что с этого времени он нашел в Генрихе Язомирготте ценного союзника в борьбе против постоянно неспокойной Венгрии.

С начала правления Фридриха I наряду с Вибальдом, который в 1158 году скончался в Греции, возвращаясь после выполнения дипломатической миссии в Византиии, важную роль в качестве советника короля играл также епископ Эберхард Бамбергский. Его влияние проявлялось прежде всего в имперской канцелярии. Помимо него, начиная с 1156 года на первый план все больше выступает значительная личность Райнальда фон Дасселя. Потомок знатного саксонского графского рода, он получил образование в хильдесхеймской соборной школе, а также во Франции. Затем он занимал ведущие церковные должности не только в кафедральном соборе Хильдесхейма и в другом капитуле там же, но и в Госларе, а также в мюнстерском соборном капитуле. В 1156 году Фридрих возложил на него обязанности имперского канцлера. Райнальд, который все еще всецело придерживался образа мышления имперского епископата, правда, не имел определяющего воздействия на политику Барбароссы. Однако его кипучая натура оказывала в течение примерно десяти лет сильное влияние на императора.

В 1156 году королю удалось укрепить позиции своего дома также на западе и юго-западе. После смерти пфальцграфа Рейнского Германа фон Шталека, не оставившего наследников, он передал в конце года Рейнское пфальцграфство своему сводному брату Конраду. Тем самым область на среднем Рейне окончательно вошла в сферу господства Штауфенов. Еще в июне 1156 года он женился на Беатрисе Бургундской, которой тогда было лет двенадцать-четырнадцать. После смерти своего отчима и опекуна Вильгельма Маконского она стала владелицей богатого наследства. Так Верхняя Бургундия и Прованс с их важными альпийскими проходами вновь оказались под непосредственной властью императора. Бертольд фон Церинген, который до сих пор выполнял обязанности ректора в Бургундии (см. гл. 33), получил в качестве компенсации права фогта и регалии епископств Женевы, Лозанны и Зиттена (Сьона). Однако лишение Церингенов прав на господство в Бургундии отдалило их от Штауфенов. Осенью 1157 года Фридрих появился на рейхстаге в Безансоне (см. гл. 36), чтобы принять здесь от страны клятву верности.

Тогда император впервые вмешался в отношения на востоке. Князь Болеслав IV Польский отклонил все требования допустить к участию в правлении своего изгнанного много лет назад брата Владислава. Когда он отказался еще и признать сюзеренитет империи и выплатить подобающую подать, Фридрих летом 1157 года отправился с саксоно-тюрингенским войском, в котором состоял также Генрих Лев, из Галле в Польшу. Немецкое войско продвинулось по реке Одер до города Познань. Теперь Болеслав подчинился, принес императору присягу на верность и выплатил ему штрафную сумму. Затем он пообещал предоставить для следующего итальянского похода отряд из 300 рыцарей и в течение года прекратить раздоры со своим братом. Поскольку он не сдержал это обещание, Фридрих вызвал его позднее на хофтаг и в 1163 году добился передачи Силезии обоим сыновьям Владислава, который к тому времени уже скончался. Болеслав (Длинный) получил герцогство Бреслау, а Мешко — герцогство Ратибор. Хотя оба герцогства оставались под польским сюзеренитетом, это мероприятие Фридриха I наметило постепенный отход Силезии от Польши и ее присоединение к империи. Находясь под впечатлением от поражения Польши, Геза II Венгерский отказался от своей враждебной позиции по отношению к империи и попытался сблизиться с Фридрихом, чтобы заручиться его поддержкой в конфликте со своим братом Иштваном (Стефаном). Через посланников он также обещал оказать помощь в намеченном итальянском походе. Владислав Богемский, который в этой смуте на востоке оказался надежной опорой короны, получил в начале 1158 года королевский сан.

В Нордальбингии Генрих Лев сразу же после рейхстага в Госларе в 1154 году воспользовался данным ему правом и основал епископство Ратцебург. Пробст Эвермод из Магдебургского премонстрантского монастыря стал первым епископом. Епископство Ольденбург было после смерти Виселина передано герцогскому капеллану Герольду, посвященному в сан в июне 1155 года папой Адрианом IV. Основанный Адольфом Гольштинским Любек за последние годы нанес тяжелый урон торговле старого герцогского торгового города Бардовик. По этой причине Генрих наложил на Любек запрет заниматься торговлей. После случившегося в городе пожара он попытался в 1157–1158 годах основать на реке Вакениц, дальше в глубь страны, собственный город, так называемый Лёвенштадт. Неблагоприятное положение выбранной местности вынудило его прекратить строительство. Однако он добился того, чтобы Адольф Гольштинский уступил ему за большое возмещение полуостров между Вакеницем и Траве. Так герцог смог в союзе с купцами первого города в 1159 году приступить к новому строительству Любека, который через несколько лет был наделен городским правом. Благодаря торговым договорам со странами севера и востока Генрих вскоре обеспечил ему ведущие позиции в торговле на Балтике. Герцог взял под свою защиту также немецкое балтийское судоходство, исходным пунктом которого стал Любек. Когда в последующие годы на острове Готланд начались конфликты между купцами и местными жителями, он вмешался, чтобы уладить спор, подтвердил мирное установление, изданное императором Лотарем, и добился полного равноправия немцев на Готланде.

Еще раньше он провел важное мероприятие в Баварии. В 1157 году он разрушил у Фёринга мост через реку Изар, упразднил принадлежавшие епископу Фрейзингенскому рыночные и таможенные пункты и заново заложил мост, рынок и таможню вверх по реке у местечка «Мунихен». В 1158 году Фридрих I одобрил эти насильственные меры, благодаря которым герцог взял под свою власть важный соляной торговый путь из Рейхенхалля в Аугсбург. Так был основан Мюнхен, который, однако, получил городское право только после падения Генриха Льва.

В Дании арбитражное решение Фридриха от 1152 года (гл. 33) не положило конец распрям вокруг королевского трона. Король Свен проявил вскоре свою несостоятельность и вступил в новый конфликт со своими противниками Кнутом и Вальдемаром. Кнут был убит, Свен пал в бою на пустоши Гратехейде в 1157 году. Таким образом, Вальдемар стал признанным правителем государства. Он пытался укрепить свое господство тем, что просил Фридриха передать ему в лен Данию, которая, однако, могла быть выделена ему лично только после завершения второго итальянского похода.

Напряженность в отношениях между Фридрихом I и римской курией, которая возникла после заключения договора в Беневенте (гл. 34), еще более обострилась событиями 1157 года. В начале года в Риме Адриан IV передал главенство над шведской церковью архиепископу Эскилю Лундскому. Когда Эскиль, возвращаясь из Рима в Бургундию, подвергся нападению и был пленен, Фридрих, несмотря на призыв папы, ничего не предпринял для его освобождения. Причина заключалась в том, что Эскиль принадлежал к противникам короля Дании Свена, которого в 1152 году Фридрих привел к власти.

В ответ на это папское посольство, включавшее, помимо канцлера Роланда, еще и кардинала-священника Бернарда, предъявило серьезные жалобы на рейхстаге в Безансоне в октябре 1157 года (см. гл. 35). В одном из посланий Адриан напомнил императору о том, что он передал ему всю полноту императорской власти, но охотно предоставил бы еще большие «beneficia» («благодеяния»). Когда Райнальд передал при переводе послания это двойственное понятие «beneficium» как «лен», на рейхстаге поднялась волна возмущения. Благодаря вопросу одного из легатов «От кого же у императора императорская власть, если не от папы?» это негодование еще более возросло. Только личное вмешательство императора смогло предотвратить рукоприкладство. Посланники папы, в багаже которых были найдены порочащие документы, принуждены были покинуть империю. Немецким духовным чинам было отказано в апелляциях и миссиях в Рим. В своем ответе Фридрих решительно не соглашался с представлением папы об императорской власти. Адриан пытался заручиться поддержкой немецкого епископата, однако тот полностью встал на сторону императора. Генрих Лев также поставил курию в известность о своей непреклонной позиции. Адриан вынужден был признать, что он не может больше рассчитывать на внутреннюю германскую оппозицию светских или духовных князей. Тогда он пошел на попятную. Через новых посланников он объявил, что слово «beneficium» было употреблено не в значении «лен» («feodum»), а в значении «благодеяние» («bonumfactum»).

В манифестах об этих событиях, которые выпустила в свет имперская канцелярия и которые, возможно, составлялись при участии Райнальда фон Дасселя, впервые получило свое программное выражение монархическое сознание окружения Барбароссы. Эта штауфеновская теория государства, включающая учение о мирном сосуществовании и сотрудничестве обеих властей, связана с тем традиционным христианско-естественноправовым взглядом на обязанности государя, что в форме старого учения о двух властях представляла имперская публицистика в эпоху борьбы за инвеституру. В то же время Барбаросса, заявляя, что императорской короной он обязан только милости Божьей и свободному выбору князей, провозглашал независимость императорской власти от церкви.

Для дальнейшего развития имперской идеи в эти годы начинает приобретать значение римское право. С 1157 года в язык имперской канцелярии входит понятие «sacrum imperium» («священная империя»). Священность империи обосновывается тем, что Фридрих продолжает не только традицию Карла Великого и его последователей, но и первых христианских императоров. Германские правители являются законными наследниками римских императоров и поэтому могут воспринять старые имперские права в Италии.

Это акцентирование римского права вызвало также вопрос, может ли и в какой степени император претендовать на мировое господство. Идея о том, что мировое господство, «dominium mundi», принадлежит ему по праву рождения, повторяется в поэзии той эпохи. Архипиита из окружения Райнальда фон Дасселя, имя которого неизвестно, — вероятно, один из самых одаренных представителей зарождавшейся в то время в Германии поэзии вагантов — в одном из гимнов славит Барбароссу как «господина мира». Также «Игра об Антихристе», которую около 1160 года сочинил один из верхненемецких священников (возможно, в монастыре Тегернзе), проникнута представлением об императоре как о властителе мира, которому должны подчиняться князья остальных стран. Сам Фридрих был далек от этой идеи. Целью его была политика союзов с западноевропейскими странами. Он даже не претендовал на особое положение («auctoritas») по отношению к ним. Впрочем, имперская канцелярия иногда использовала идею о мировом господстве в качестве дипломатического оружия. Равным образом такие понятия, как «rex provinciarum» и «regulus» («провинциальный король», «царек»), которые употреблялись при дворе императора для обозначения иностранной знати, вызывали недоразумения, даже если они не предполагали ленную зависимость от империи. Так, за пределами империи, особенно в Англии, возобновился в более резкой форме отпор предполагаемым притязаниям имперской власти на мировое господство.

Обновление империи, которое Барбаросса объявил своей обязанностью в начале правления (см. гл. 33), должно было обернуться прежде всего восстановлением имперских прав в Германии и Италии. Возрождению имперской власти в Италии должен был служить второй итальянский поход, в который Фридрих выступил летом 1158 года. Его целью было вернуть все те права и владения короны в Северной и Средней Италии, которые были потеряны за последние десятилетия. Благодаря этому корона должна была также получить в Италии сильную экономическую основу для своей власти. Таким образом, в итальянской политике Фридриха I с самого начала существенную роль играли фискальные и экономические интересы. Но было бы неверным говорить, как это делалось временами, о смещении германской королевской власти в Италию.

В середине июня 1158 года император во главе государственного войска отправился в Италию. Райнальд фон Дассель и баварский пфальцграф Оттон фон Виттельсбах были отправлены в Италию еще раньше, чтобы подготовить поход дипломатически. Часть городов принесла им клятву верности. После прибытия в Италию императорское войско получило пополнение. Только Милан пытался продолжать сопротивление, но после многонедельной осады 7 сентября оно было сломлено, и город вынужден был принять условия Фридриха. Все жители города принесли императору клятву верности. Город не только заплатил крупный денежный штраф, но и вернул регалии. Он, однако, сохранил право избирать своих консулов, хотя утверждать их должен был император.

Покорение Милана означало быстрое достижение важнейшей военной цели похода. Теперь Фридрих мог приняться за политическую реорганизацию страны. Это было задачей рейхстага, который собрался 11 ноября 1158 года на Ронкальских полях в долине реки По. Для определения регалий была назначена комиссия, в состав которой входили четверо уважаемых юристов из Болоньи и 28 представителей городов. Регалиями называли право распоряжаться герцогствами, маркграфствами и графствами, право назначения консулов, распоряжение всеми путями сообщения и доходами от них, права монетной чеканки, возведения пфальцев (дворцов) и другие. Все правители и города должны были отказаться от этих регалий, пока не смогут ясно подтвердить законность обладания ими. К этому списку регалий добавились три других закона. Первый касался исполнения подобающей императору юрисдикции. Второй устанавливал право императора владеть пфальцем на любой территории. Третий закон закреплял на основании прежних обычных налогов формы поземельных или личных податей. Завершен был этот обширный законодательный труд всеобщим земским миром и ленным законом, который подтверждал и усиливал предписания первого принятого в Италии ленного закона от 1154 года (гл. 34). Тогда же была обновлена привилегия для студентов Болоньи.

Хотя эти Ронкальские законы и позволяют распознать в отдельных словесных оборотах влияние римского права, фактически они лишь восстанавливали старую королевскую власть такой, какой она была до середины XI века. Для штауфеновского королевства это имело результатом чрезвычайное усиление власти. Фрейзингенский пробст Раэвин оценивает ежегодные поступления от регалий в 30 000 фунтов серебра. Они не должны были вновь выдаваться в форме лена, но находились в распоряжении королевских служащих.

Для городов выполнение этих решений означало конец городской свободы и самоуправления, которые завоевывались десятилетиями. Их правовые взгляды противоречили императорским. Таким образом, проведение в жизнь этих постановлений должно было почти неизбежно вызвать сопротивление. В дополнение к рейхстагу в отдельные города были отправлены императорские посланники, чтобы назначить ректорами или подеста^{39} преданных императору людей и определить регалии в каждом конкретном случае. Постепенно эти императорские легаты распространили свою деятельность за пределы Ломбардии, на Тоскану. В то время как одна часть городов подчинилась, например Павия, Кремона, Пьяченца и Лоди, в Милане и Креме Фридрих столкнулся с сопротивлением. Поэтому в последующие месяцы оба города попали в опалу. В июле 1159 года Фридрих начал осаду Кремы. Только в январе 1160 года, после упорного сопротивления, город сдался. Император пощадил жителей, но город приказал сравнять с землей. Сопротивление Милана, напротив, осталось несломленным.

Противостояние между Фридрихом I и Адрианом IV,которое возникло после Беневентского договора и обострилось благодаря рейхстагу в Безансоне, еще более усугубилось в результате политики реституций, проводимой императором в Италии. Законодательство регалий не ограничивалось только Ломбардией, а касалось также Тосканы и не останавливалось даже границами Папской области. Через посольство папа потребовал передачи владений Матильды и подал жалобу на императорские злоупотребления относительно папской территории. Фридрих, со своей стороны, упрекнул папу в несоблюдении Констанцского договора и отклонил попытки его изменить. Предложение императора созвать арбитражный суд Адриан не принял. Более того, он начал новые переговоры с норманнами и городами Ломбардии, в то время как Фридрих при посредничестве Оттона фон Виттельсбаха установил контакты с римским городским движением. Но прежде чем дело дошло до открытой вспышки враждебности, Адриан IV скончался 1 сентября 1159 года в Ананьи.

Его смерть обострила раскол в коллегии кардиналов. Большинство кардиналов избрало 7 сентября канцлера Роланда (Роландо), сторонника политики Адриана IV, в то время как меньшинство голосовало за кардинала Октавиана (Оттавиано), представителя настроенного дружественно по отношению к императору рода Монтичелли. Его избранию благоволил Оттон фон Виттельсбах. Во время выборов возникли беспорядки. Сам Октавиан отнял у своего противника папский плащ и распорядился облачить себя в него. Роланд и его сторонники вынуждены были покинуть город. Затем он был посвящен в сан под именем Александра III. Октавиан принял имя Виктор IV.

Целью императорской политики должно было стать быстрое устранение схизмы. Внешне Фридрих придерживался нейтралитета, хотя с самого начала он был на стороне Виктора, поскольку предполагал, что Александр, будучи папой, продолжит антиимператорскую политику, которую он проводил еще при Адриане. Урегулирование конфликта пап должно было происходить в той форме, которая соответствовала представлениям Фридриха об императорской власти. Поэтому 13 января 1160 года в Павии он созвал всеобщее церковное собрание. Были, впрочем, сомнения, подчинятся ли папы этому созванному императором церковному собору. Виктор принял приглашение, а Александр, напротив, отказался участвовать на том основании, что он как папа он не может признать над собой никакого земного судьи. Поэтому надежды на мирное разрешение конфликта с самого начала были невелики. Когда 5 февраля собор, наконец, открылся, на нем присутствовали только 50 архиепископов и епископов из Германии и Северной Италии со своими идейными приверженцами, а также послы королей Англии, Франции, Дании, Богемии и Венгрии. Зато почти совершенно отсутствовал французский и английский клир. Итак, собор изначально не был всеобщим. После переговоров, длившихся семь дней, Виктор IV абсолютным большинством собрания был признан законным папой. Александр III из-за отказа прибыть на собор и из-за своих связей с Миланом и Сицилией был отлучен от церкви. В обширном послании, которое было подписано даже отсутствующими духовными чинами, всему христианскому миру было объявлено о решениях собора. Западноевропейским княжеским дворам и в Константинополь были отправлены посольства с целью добиться общего согласия с этими решениями. Реакцией Александра стало отлучение от церкви императора, его главных советников и Виктора IV. Вмешательство императора не устранило раскол, а, наоборот, политически обострило его и на 18 лет разобщило всю Западную Европу.

В конфликте, который возник между Фридрихом и Александром III, положение последнего было более благоприятным. На сторону Александра встали большинство кардиналов, Сицилия, города Ломбардии, Венеция, Венгрия, Испания, Норвегия, Ирландия и князья Востока. Он пытался при посредничестве своих легатов добиться поддержки и византийского императора Мануила. Большим успехом было, в первую очередь, то, что в Бове в июле 1160 года на его сторону перешел английский и французский клир. Виктора IV поддержали сначала лишь зависимые от императора страны: помимо Германии — Дания, Богемия, Польша и Италия, находящаяся под властью Фридриха I. Но и немецкий клир не сплотился вокруг него до конца. Церковная провинция Зальцбург под руководством архиепископа Эберхарда выступила за Александра III.

В последующие годы перед Фридрихом стояла двойная задача. С одной стороны, необходимо было упрочить власть империи в Италии, с другой, он должен был попытаться вывести Англию и Францию из послушания Александру III. Конфликт между слабым французским королем Людовиком VII и английским королем Генрихом II, который тогда же получил от французского короля в лен всю Западную Францию, но был сильнее своего сеньора, неоднократно предоставлял в будущем возможность заручиться поддержкой одного из этих правителей для признания папы — ставленника императора.

Главным оплотом сопротивления в Италии был Милан. После годичной осады в марте 1162 года город вынужден был окончательно капитулировать. В крайне унизительной форме жителей города заставили подчиниться. При этом знаменитая миланская знаменная колесница была передана императору и разрушена. Затем был совершен суровый суд над городом. Стены его были снесены, городской вал срыт, так что императорское войско смогло вступить в город. По требованию враждебных Милану соседних городов Фридрих приказал полностью его разрушить. Жители были расселены в четырех деревнях и подчинены императорскому подеста. После падения Милана быстро погасло сопротивление других городов. Они подчинились на таких же условиях: уничтожение укреплений, передача всех замков и назначение в город подеста. Верным императору коммунам, прежде всего Кремоне, Павии и Лоди, разрешалось распоряжаться регалиями при избранных ими консулах. Таким образом, вся Ломбардия выразила императору послушание. Поэтому Райнальд фон Дассель, с 1159 года архиепископ Кёльнский, но, как и прежде, главный проводник императорской политики в Италии, находясь за ее пределами, начал реорганизацию имперских владений в Тоскане, чьим управлением пренебрегал герцог Вельф (см. гл. 33). Соглашения с приморскими городами Генуей и Пизой, которым были переданы регалии и право избрания консулов, должны были подготовить почву для борьбы против норманнов.

Папа вынужден был отступить ввиду превосходства императора и на рубеже 1161/62 годов он отправился через Геную в Южную Францию. После этого Фридрих прервал приготовления к походу против норманнов и двинулся в Бургундию. Ему казалось, что открывается возможность, договорившись с Людовиком VII Французским, преодолеть раскол. Поскольку папа Александр в англо-французском конфликте встал на сторону Англии, между ним и Людовиком VII установились прохладные отношения. Людовик VII начал при помощи своего зятя Генриха (Анри), графа Труа, переговоры с императором. Договорились о том, что оба правителя 29 августа 1162 года встретятся на мосту через р. Сону у Сен-Жан-де-Лосна, чтобы там посредством паритетного арбитража уважаемых мужей решить, какой из пап является законно избранным. Однако Людовик VII под давлением настроенного в пользу Александра клира своей страны вновь стал колебаться. В назначенный день собрание не состоялось. Оба правителя друг за другом появились на мосту через Сону. Людовик попросил о переносе встречи на три недели, чтобы уговорить Александра предстать перед третейским судом. Но Александр крепко держался за свое прежнее мнение о том, что никто не имеет права судить его. К тому же он мог способствовать сближению между королями Англии и Франции. Так как Фридрих понял, что не может рассчитывать на взаимопонимание с Людовиком VII, он распорядился без его участия снова вынести приговор Александру на синоде в Сен-Жан-де-Лосне (7–8 сентября). В назначенный для встречи день сам император не появился на мосту через Сону, поскольку Александр не сопровождал французского короля, а был представлен в лице Райнальда фон Дасселя. Между ним и Людовиком произошло жесткое словесное препирательство, так как король упрекнул германского императора в нарушении достигнутых соглашений. Так вся акция, задуманная как триумф императора и его папы, закончилась неудачей. Барбаросса вынужден был вернуться в Германию ни с чем.

Фридрих оставался в Германии всего год (с сентября 1162 по октябрь 1163), чтобы обеспечить мир, прежде всего в Саксонии, и чтобы подготовиться к новым военным действиям в Италии. Генрих Лев сначала не принимал участия во втором итальянском походе. Лишь летом 1159 года он отправился с ополчением через Альпы, чтобы помочь императору при осаде Кремы. После завоевания города и после собора в Павии он вернулся в Германию с первоначальной целью вновь принять участие в рейхстаге в Сен-Жан-де-Лосне. В эти годы центр тяжести политики герцога находился на северо-востоке, прежде всего в Нордальбингии. Еще в 1158 предприняв первое выступление против ободритов, через два года в союзе с королем Вальдемаром Датским Генрих подчинил всю их землю. Князь Никлот погиб в бою перед Верлой. Его сыновья Прибислав и Вратислав вынуждены были почти полностью уступить страну герцогу. Генрих тут же начал ее политическое переустройство, передав древние славянские крепости представителям саксонской знати как своим должностным лицам. Наместником всей страны стал Гунцелин фон Хаген, который в качестве графа получил резиденцию в Шверине. Шверин, наделенный городским правом, стал также религиозным центром страны и епископской резиденцией.

Герцог хотел с помощью этих мер создать в саксонской приграничной марке закрытую территорию. Также он пытался придать большее значение своим герцогским правам в исконно саксонской области и расширить свои владения. Такая экспансионистская территориальная политика очень рано объединила его противников. Если еще во время первого итальянского похода архиепископ Хартвиг Бременский попытался составить коалицию против герцога, то в 1163 году эти планы приобрели белее четкие контуры. Альбрехт Медведь, пфальцграф Адальберт фон Зоммершенбург и ландграф Людвиг II Тюрингский заключили против него союз и попытались привлечь на свою сторону других сильных князей империи. Это потребовало вмешательства императора, который тем самым смог воспрепятствовать началу конфликта в Саксонии.

В отсутствие императора в Майнце здешними бюргерами был убит назначенный им архиепископ Арнольд Бюргенский. Поэтому после своего возвращения в апреле 1163 года император свершил над Майнцем строгий суд. Городу было отказано во всех привилегиях, а городские стены были разрушены. Новое назначение на майнцский архиепископский престол столкнулось с большими трудностями. В конечном итоге император провел кандидатуру Конрада фон Виттельсбаха. Однако надежды найти в нем верного приверженца императорской партии в Германии не оправдались. Под влиянием Эберхарда Зальцбургского Конрад все больше склонялся на сторону Александра, у которого и без того было много сторонников.

Между тем дипломатические усилия Александра III были небесполезны. При этом он пока оставлял открытым путь для примирения с Фридрихом. Летом 1163 года на рейхстаг в Нюрнберг прибыли посланники папы, чтобы при посредничестве Эберхарда Зальцбургского начать переговоры с императором. Но они вынуждены были уехать ни с чем. Это отсутствие у императора готовности к переговорам привело к более тесному сближению курии с Византией. Мануил I развил в это время большую дипломатическую активность и попытался склонить присоединиться к лиге против Фридриха I прежде всего Людовика VII Французского. Он был также готов признать Александра III, но его дальнейшие планы не осуществились из-за сопротивления французского короля.

Осенью 1163 года Фридрих I вернулся в Италию. Собрав военные силы Северной Италии, он хотел напасть на Рим и Сицилию. Начало похода было назначено на 1 мая 1164 года, однако он не состоялся. За несколько дней до этого, 20 апреля, в Лукке умер Виктор IV. Его скоропостижная смерть давала возможность покончить со схизмой. Но Райнальд фон Дассель, не дожидаясь решения императора, распорядился, чтобы преданные императору кардиналы уже через два дня после смерти Виктора избрали нового антипапу, Пасхалия III. Фридрих одобрил действия Райнальда задним числом. И все же новый папа был признан только частью сторонников Виктора. Партия Александра с этого времени все больше укрепляла свои позиции в Германии, Конрад Майнцский открыто встал на ее сторону. В самой Италии положение императора осложнялось тем, что Венеция, которая воспринимала могущество императора в Северной Италии как угрозу, организовала сопротивление ему и заключила против него союз с Вероной, Виченцей и Падуей. Только серьезные уступки другим городам давали Фридриху возможность воспрепятствовать расширению этого Веронского союза. Попытка императора подавить сопротивление силой оружия оказалась тщетной. Осенью 1164 года он вернулся ни с чем в Германию, чтобы снова начать здесь приготовления к борьбе со своими противниками в Италии.

Если поход императора в Италию не принес ожидавшегося военного успеха, то в начале 1165 года благодаря церковному конфликту в Англии появилась возможность прорвать вражеский фронт новой дипломатической акцией и привлечь на сторону империи Англию. В январе 1164 года король Генрих II пожелал восстановить с помощью Кларендонских конституций правовое главенство английской короны над духовенством, прежде всего в судебных вопросах. Томас Бекет, в бытность канцлером, поддерживавший политику короля по отношению к английской церкви, со времени своего возведения в сан архиепископа Кентерберийского (1162 год) стал самым ярым поборником церковной самостоятельности. Он отказался признавать Кларендонские конституции, вынужден был покинуть Англию и нашел прибежище во Франции. Александр III, к чьей помощи он взывал, занял неопределенную позицию. Однако он старался не принимать открыто сторону архиепископа, чтобы избежать разрыва с английским королем. Тем не менее, тот английский церковный конфликт неизбежно вел к охлаждению отношений между папой и Генрихом II. В этой ситуации в апреле 1165 года Райнальд фон Дассель в качестве императорского посланника отправился ко двору Генриха II в Руан, чтобы провести переговоры о создании союза между империей и Англией. Условились о двойном германо-английском супружеском союзе: Матильда, старшая дочь Генриха II, должна была выйти замуж за Генриха Льва, который еще в 1162 году развелся со своей супругой Клеменцией. Другая дочь английского короля, Элеонора, была помолвлена со старшим сыном императора, которому в то время не исполнилось и года. Генрих II дал согласие на признание императорского папы и отправил посольство на рейхстаг, который Фридрих проводил в мае 1165 года в Вюрцбурге.

Под впечатлением этого нового внешнеполитического успеха Фридрих решил, несмотря на сильную оппозицию среди духовенства, принять на рейхстаге в Вюрцбурге серьезные меры. Все присутствующие клятвенно обязывались никогда не признавать Александра или другого папу, избранного его сторонниками. Сам император принес такую клятву, равно как и светские князья во главе с Генрихом Львом, в то время как многие представители духовных князей отказались это сделать. Английские посланники также представили соответствующее заявление от имени своего короля. Было решено осуществить принесение этой клятвы по всей империи в течение шести недель. Тот, кто отказывался от принесения клятвы, лишался своих должностей, ленов и имущества.

Вюрцбургские решения проводились со всей строгостью. Архиепископ Конрад Майнцский как сторонник Александра был смещен с должности, на его место был возведен королевский канцлер Христиан фон Бух, который с 1164 года, будучи легатом императора в Италии, успешно проводил его политику. Из-за нежелания выполнять Вюрцбургские решения попал в опалу и новый зальцбургский архиепископ Конрад. Выражением этой новой политики Барбароссы было также то, что он 29 декабря 1165 года в Ахене торжественно поднял из гробницы мощи Карла Великого и с согласия антипапы повелел объявить его святым. Одновременно этот акт должен был стать политической демонстрацией, направленной против Франции, союзницы Александра. Союз с Англией при этом не принес ощутимой пользы. Генрих II не решился на полный разрыв с Александром, а использовал соглашения с императором только как средство давления на курию в английском церковном конфликте.

Александр III, положение которого во Франции из-за новых противоречий между Англией и Францией стало слишком неустойчивым, в 1165 году снова отправился в Италию. Там вновь следовало искать решение в борьбе против него. После смерти Вильгельма I (1166 год) его основной опорой по-прежнему оставались норманны под регентским правлением, назначенным на время несовершеннолетия Вильгельма II. Снова стали интенсивно вестись и переговоры с Византией. Мануил I возобновил свой прежний план создания большой коалиции против Фридриха I. Мануил должен был получить Сицилию благодаря браку юного короля Вильгельма со своей дочерью. Папе он предложил союз восточной церкви с западной, в случае если Александр признает его единственным императором. Вновь завязались дипломатические отношения с Людовиком VII. Впрочем, после длительных переговоров эти широко задуманные планы создания коалиции не увенчались успехом. Александр не мог согласиться на такую уступку, которая нарушала вековую западную традицию. Франция и Сицилия тоже не приняли предложения Мануила о создании союза.

Ввиду дипломатической активности своих противников Фридрих вынужден был попытаться как можно скорее добиться решения проблемы на итальянской земле. Осенью 1166 года с большим войском, при котором впервые состояли проверенные в бою наемники из Брабанта, так называемые брабанзоны, он отправился разными дорогами в Италию. После хофтага в Лоди, на котором прозвучали жалобы на налоговый пресс и жестокое управление императорских подеста, император весной 1167 года двинулся дальше на юг. В походе ему удалось покорить после многонедельной осады союзную грекам Анкону. Другое немецкое войско под предводительством Райнальда фон Дасселя и Христиана Майнцского двинулось прямо на Рим и 29 мая при Тускулуме одержало блестящую победу над римлянами. Когда перед воротами Рима появился сам император, ему удалось в конце июля после ожесточенных боев завоевать Город Льва и завладеть в результате церковью св. Петра. Пасхалий III был торжественно возведен на папский престол и венчал на императорский трон супругу Фридриха Беатрису (1 августа 1167 года). Александр вынужден был спасаться из Рима бегством. Казалось, что Фридрих находится на вершине своей власти.

Через несколько дней в расположенном лагерем перед воротами Рима немецком войске разразилась ужасная катастрофа. Внезапный ливень после палящей августовской жары вызвал эпидемию малярии, которая за короткое время нанесло тяжелейший урон войску. Более 2000 рыцарей пали жертвой болезни, среди них Райнальд фон Дассель, племянник Барбароссы Фридрих, герцог Швабский, а также Вельф VII, юный сын Вельфа VI, и ряд епископов. Заболел и сам император Фридрих. С большим трудом ему удалось вывести остатки своего войска на север. План похода против норманнов потерпел полный крах. Последствием этой катастрофы, которая сторонниками Александра воспринималась как Божья кара, был всеобщий мятеж в Ломбардии. Уже весной некоторые города объединились в союз против императора. 1 декабря этот союз, к которому присоединился и Веронский союз, расширился до Ломбардского союза городов. Уже тогда он включал в себя 16 городов, а в дальнейшем еще увеличился. Его целью было устранение немецкого господства и восстановление старых городских свобод. Император объявил союзу опалу, но не был достаточно силен, чтобы ее осуществить. Только в 1168 году с большими трудностями он добрался через Бургундию до Германии. Тем временем Ломбардский союз смог еще более усилить свою власть. Милан вернул свою прежнюю территорию, была восстановлена и Тортона. Кроме того, в мае 1168 года западнее Тортоны была основана крепость союза, названная в честь папы Алессандрией. Италия была потеряна для императора. Также в Северной Италии в последующие годы все большее влияние получал византийский император.

1167 год и смерть Райнальда фон Дасселя ознаменовали важную веху в истории правления Барбароссы. Попытка восстановить в борьбе с курией и северо-итальянскими городами имперскую власть в Италии потерпела крах. Теперь император был вынужден сначала планомерно расширить королевское влияние в Германии, если он все еще хотел, уже другим путем, достичь своей цели в Италии.

После своего возвращения из Италии император провел в Германии шесть с половиной лет (с весны 1168 года до осени 1174 года) — дольше, чем когда-либо еще за весь период своего правления. Это время было использовано им прежде всего для планомерного укрепления позиций короны. Если еще в начале своего правления он вслед за Конрадом III продолжал политику утверждения королевских владений и династической власти, то годы с 1168 по 1180 ознаменовали вершину ее развития. Первоочередной целью Фридриха было создание ряда земельных массивов короны. Один из основных опорных пунктов находился в Швабии. Ставший вакантным после смерти его двоюродного брата Фридриха (IV) Ротенбургского титул герцога он передал своему юному сыну Фридриху, вместо которого он пока и управлял герцогством. Его действиям благоприятствовало то, что после вымирания многих швабских родов, таких как графы Ленцбургские и Пфуллендорфские, он унаследовал их владения. Таким образом он смог не только расширить область господства Штауфенов на юге Швабии, но и взять под контроль важные области альпийских перевалов. С 60-х годов начинается основание городов в Эльзасе и в Швабии. Городское право получили Ульм и Хагенау, центр имперских владений в Эльзасе. Швебиш-Халль приобрел значение как королевский монетный двор. Подобным же образом были закреплены позиции королевского дома на среднем Рейне. Из Восточной Франконии штауфеновское господство распространилось на Верхний Пфальц.

Крупная имперская территория должна была возникнуть прежде всего на востоке Средней Германии. Еще в 1158 году император объединил имперские владения вокруг Альтенбурга с завоеваниями в бассейне реки Плейсе. После смерти Фридриха Ротенбургского ему отошли также земли по Эгеру. Так разрастался массив королевских земель, которые простирались от Лейзнига и Кольдица на севере до Эгера на юге. Опорными пунктами стали здесь пфальцы Альтенбург и Эгер. В 60-е годы городское право получили Хемниц, Альтенбург и Цвиккау. В Северной Тюрингии центрами управления имперскими владениями в Золотой долине были Киффхойзер и пфальц Тилледа. В конце 60-х годов империи было возвращено важное имперское фогтство Гослар, расположенное к северу от Гарца.

Самыми усердными помощниками короны в этой территориальной политике стали имперские министериалы, которые в качестве королевских должностных лиц управляли из большого количества возведенных тогда имперских бургов не только имперскими, но и родовыми владениями. С их помощью Барбаросса смог полнее использовать на благо короны и королевские владения, разбросанные в других областях империи.

Важным достижением было также то, что император мог регулировать порядок наследования императорского трона. В конце 1169 года его трехлетний тогда сын Генрих был единогласно избран князьями королем и спустя два месяца коронован в Ахене. В немецкой церкви император тоже смог в общем и целом проводить свою волю. Кёльнское архиепископство получил в 1167 году Филипп Хейнсбергский. Сопротивление, как и прежде, исходило из архиепископства Зальцбургского, где после смерти архиепископа Конрада его преемником был избран Адальберт, сын короля Богемии. Поскольку он встал на сторону Александра, то Фридрих в конце концов сместил его и выдвинул на место главы епархии пробста Генриха фон Берхтесгадена, не потребовав, однако, от него ясно определить свое отношение к Александру.

В те же годы на вершине своей власти находится и Генрих Лев. Однако в земле ободритов еще не был окончательно закреплен мир, достигнутый в результате победоносного похода 1160 года (см. гл. 38). Во время крупного восстания в 1164 году почти полностью рухнула созданная герцогом структура власти. В новых тяжелых боях, во время которых погиб Адольф Гольштинский, Генриху удалось стать господином положения и даже подчинить своей сюзеренной власти Богислава Поморского. Несмотря на это, он решил в 1167 году восстановить Прибислава, сына Никлота, в правах наследования и пожаловать ему отцовскую землю в лен. Только Шверин остался под прямым господством графа Гунзелина. На Балтике Генрих должен был постоянно считаться со своим противником Вальдемаром Датским, который рассматривал Переднюю Померанию и Рюген как сферу интересов Дании. Когда он в 1168 году завоевал Рюген, то помощь ему по приказу Генриха оказали ободриты. За это Вальдемар обязан был уступить герцогу половину добычи и дани. Отказ Вальдемара соблюдать эти обязательства привел к затянувшейся на годы борьбе, которая лишь в 1171 году завершилась заключением мира. Датский король выполнил условия герцога, его сын Кнут женился на одной из дочерей герцога.

Параллельно шло расширение власти герцога внутри страны, прежде всего благодаря планомерной завоевательной политике в Восточной Саксонии, где Генрих стремился расширить и округлить свои владения. Центром его господства стал Брауншвейг, где герцог рядом со старым поселением основал Хагенштадт. В непосредственной близости от заново возведенной церкви св. Блазия он сделал герцогской резиденцией замок Данквардероде, который по своей планировке был равноценен имперским пфальцам той эпохи. На замковой площади он распорядился в 1166 году воздвигнуть как символ своего господства и судебных полномочий скульптуру льва. Он также содействовал превращению в города Штаде, Бремена, а позже Люнебурга и, возможно, других поселений, или же завершил этот процесс предоставлением им городского права. В саксонских областях к западу от реки Везер Генрих продемонстрировал значение высшей герцогской власти прежде всего поддержанием земского мира. По сравнению с Саксонией Бавария, где герцог в те годы чаще проводил время, играла второстепенную роль. Мероприятия, которые он здесь осуществлял, раскрывают прежде всего его намерение установить господство над важнейшими торговыми путями страны.

Нередко насильственный образ действий герцога, который часто не считался с правами других династов, был причиной возрождения прежней оппозиции остальных саксонских князей. Через несколько недель после отбытия императора в Италию, осенью 1166 года, против него составился широкий союз князей, в котором помимо Альбрехта Медведя участвовали архиепископ Вихман Магдебургский и другие духовные и светские князья. Райнальд фон Дассель, находившийся тогда с императором в Италии, тоже был противником герцога. Конфликты в Восточной Саксонии, прежде всего вокруг важного укрепления Хальденслебен, продолжались вплоть до возвращения императора. Только после многочисленных приглашений конфликтующих сторон на рейхстаг Фридриху удалось в 1168 году на Вюрцбургском рейхстаге добиться мира в Саксонии. После смерти Альбрехта Медведя (1170 год) началось сближение Вельфов и Асканиев.

Позиция Генриха Льва, мощного территориального князя империи и зятя английского короля, на чьей дочери Матильде он в 1168 году женился, все больше уподоблялась королевской. В 1172 году он с блестящей свитой предпринял паломничество в Святую землю и был превосходно принят не только императором Мануилом, но и в Иерусалиме, а также иконийским султаном.

В те годы Фридриху Барбароссе пришлось еще раз вмешаться в дела Силезии. При поддержке короля Богемии Владислава в 1172 году он отправился в поход против Мешко III Польского, так как тот изгнал из герцогства своего племянника Болеслава Силезского. Император вынудил его признать сюзеренитет империи и снова поставить Болеслава во главе герцогства. В Венгрии после смерти Гезы II (1162 год), при его сыне Иштване (Стефане) III, также сохранялось немецкое влияние.

После смерти Райнальда политика Фридриха II была ориентирована на достижение согласия. Император пока не признавал нового антипапу Каликста III, которого осенью 1169 года, после смерти Пасхалия III, избрали его кардиналы. Напротив, в 1169 году он возобновил при посредничестве епископа Эберхарда Бамбергского и двух цистерцианских аббатов из Клерво и Сито переговоры с Александром III. Они не увенчались успехом, так как папа потребовал включения в мирное соглашение Ломбардии. На хофтаге в Фульде в июне 1170 года император скорректировал свое Вюрцбургское заявление о том, что никогда не признает Александра папой.

В то же время проявились новые внешнеполитические устремления, направленные на то, чтобы привлечь на сторону короны силы, выступавшие до сих пор за Александра, и тем самым подготовить окончательную победу императора в Италии. Когда в 1167 году между Англией и Францией с новой силой разразилась война, Фридрих следующим летом отправил Генриха Льва и архиепископов Майнца и Кёльна к западным монархам с целью заключения мира, но эта миссия не увенчалась успехом. После убийства Томаса Бекета (29 декабря 1170 года) Генриху II, на которого это злодеяние оказало тяжелое моральное воздействие, пришлось сблизиться с курией и отменить Кларендонские конституции (см. гл. 39). Поэтому Фридрих теперь активнее выступал за сближение с Францией. В феврале 1171 года он встретился с Людовиком VII у Вокулера, на границе двух держав. Произошедший в результате поворот к сближению с Францией положил начало будущему штауфеновско-капетингскому союзу. К попыткам увести от Александра его прежних сторонников относится также возобновление переговоров с Византией. Архиепископ Христиан Майнцский был в 1170 году направлен к императору Мануилу, который был готов вступить в переговоры с Барбароссой, так как ему не удалось тесно сблизиться с Францией или папой. Снова возникает план германо-византийского брачного союза: один из сыновей императора должен был получить в жены византийскую принцессу. Взаимный обмен дипломатическими миссиями в последующие годы преследовал те же цели. Очевидно, Генрих Лев также сыграл роль в этих переговорах, когда во время своего паломничества в 1172 году остановился в Константинополе. Однако эти переговоры оказались безуспешными, так как Фридрих был не готов пойти на какие-либо территориальные уступки Восточной империи в Италии.

Решение проблемы приходилось снова искать в Италии. В 1171 году для восстановления имперской власти в Северную Италию в качестве императорского легата был отправлен Христиан Майнцский. Ему удалось вывести Венецию из Ломбардской лиги и урегулировать споры между верными императору городами. Таким образом, сам император смог в сентябре 1174 года отправиться с войском в Италию. В этом пятом итальянском походе не принимали участие Генрих Лев и другие князья. Император начал кампанию в Западной Ломбардии, которая была быстро завоевана, в то время как на востоке успех сопутствовал архиепископу Христиану. Главной целью наступления стала крепость союзников Алессандрия. Однако ее осада зимой 1174/75 года не принесла успеха. Когда приблизилось деблокирующее войско ломбардцев, император двинулся ему навстречу, но не отважился на открытую битву. Города также были готовы пойти на мирное соглашение. Так события привели к заключению предварительного мира в Монтебелло 16–17 апреля 1175 года. Ломбардцы вновь подчинились. Для установления окончательного мира должен был создаваться арбитражный суд, включавший по три представителя от императора и от городов. В том случае, если бы не пришли к единому мнению, решение должны были принять консулы Кремоны. Фридрих был готов пойти на серьезные уступки. Несмотря на это, мирные переговоры провалились, так как города потребовали участия папы в мирном завершении конфликта и признания Алессандрии членом их союза, тогда как император требовал разрушения крепости.

Осенью 1175 года борьба возобновилась. Положение императора было особенно затруднительным, так как после заключения предварительного мира в Монтебелло он распустил часть своего войска. Необходимо было сначала дождаться вспомогательных сил из Германии, которые собрал архиепископ Филипп Кёльнский. В этой трудной ситуации император в начале 1176 года обратился к Генриху Льву, который тогда находился в Баварии. В последние дни января или в начале февраля император и герцог встретились для переговоров в Кьявенне к северу от озера Комо. При этом Фридрих попросил своего кузена, возможно даже коленопреклоненно, о помощи. Но поскольку он отклонил требование герцога уступить ему в качестве вознаграждения важный имперский город Гослар, герцог отказал императору в просьбе о помощи. Из этого не следовало то, что герцог был принципиально против итальянской политики императора. С точки зрения ленного права Генрих Лев также не был обязан выставлять войско, так как для этого похода не было объявлено всеобщего призыва. Но не было ли у Генриха моральных обязательств оказать помощь императору? Его власть в Германии всецело основывалась на покровительстве, которое постоянно оказывал ему император в последние годы. Взамен Фридрих в этой критической ситуации мог бы рассчитывать на поддержку Вельфов. Таким образом, этот отказ оказать помощь в Кьявенне не является правовым основанием для будущего процесса против герцога, но он стал, вероятно, серьезнейшим поводом для взаимного отчуждения обоих правителей.

Немецкие вспомогательные войска, которые привели Филипп Кёльнский и другие князья, были немногочисленны. Несмотря на это, император решил напасть на Милан. Хотя войско противника по численности намного превосходило силы императора, он 29 мая 1176 года начал сражение при Леньяно (северо-западнее Милана). Миланская пехота одержала победу над немецким рыцарским войском. Самого императора в течение нескольких дней считали погибшим.

Хотя значение этого поражения в военном плане было не очень велико — пострадала только часть императорского войска, — оно, однако, означало поворот в политике, так как император в результате решил встать на путь переговоров. Мирное соглашение стало возможным еще и потому, что консулы Кремоны сделали новое предложение заключить мир. Фридрих был также готов пойти на это, но мирному решению конфликта стали теперь противиться города.

В последующие месяцы и годы Фридрих показал себя как мастер дипломатической игры. Ему удалось поссорить своих противников, курию и Ломбардию, и благодаря особому соглашению с папой добиться успеха. Прелиминарный договор в Ананьи (ноябрь 1176 года) должен был создать основу для окончательного заключения мира. Фридрих признал Александра законным папой, обязался вернуть папе причитающиеся ему регалии и владения и отказаться от владений Матильды. Далее он выразил готовность к мирному соглашению с Ломбардией. В мирный договор должна была быть включена и Сицилия. В ответ папа снял с Фридриха отлучение от церкви и признал его императором, а его сына Генриха — римским королем. Церковные мероприятия, проведенные Фридрихом во время схизмы в Германской империи, признавались действительными.

Этот предварительный мир в Ананьи означал полное торжество требований курии. Однако в ходе дальнейших переговоров императорским посредникам все же удалось изменить проект договора в пользу императора. Уязвленными этим особым соглашением своего папского союзника считали себя прежде всего ломбардцы. Окончательные мирные переговоры, которые начались в апреле 1177 года в Ферраре и были продолжены в Венеции, сначала застопорились. Причиной явилось то, что император ужесточил свои требования к Ломбардии и при этом апеллировал к решениям, принятым в Ронкалье. Александр, чтобы обеспечить мир по крайней мере для курии, выступил теперь с посредническим предложением о том, что император должен заключить перемирие с Ломбардией на 6 лет, а с Сицилией — на 15. Фридрих выразил готовность согласиться на это предложение, если ему на 15 лет будут предоставлены доходы от имений Матильды. В итоге пришли к соглашениию, что вопрос о владениях Матильды не будет затронут в мирном договоре. Это означало, что они остаются в распоряжении императора в течение 15 лет. Так, наконец, 24 июля 1177 года был торжественно заключен мир в Венеции. Папа встретился там с императором и снова принял его в лоно церкви. Фридрих проявил почтение к папе, поцеловав ему, согласно обычаю, ногу. Папа поднял его, вознаградил примирительным поцелуем и благословил. Во время второй встречи император исполнил для папы службу маршала. 1 августа договор был ратифицирован. Хотя сама эта форма заключения мира внешне и выражала триумф церкви, во многих отношениях Венецианский мир был все же победой императора. Большим успехом являлась отсрочка окончательного мира с Ломбардией. Время могло теперь работать только на императора. Прежде всего были достигнуты мир в самой Германии и единство немецкой церкви. Епископы, после того как они признали папу, сохранили свои епископства. Только назначенный Генрихом Львом в Хальберштадт епископ Геро должен был уступить место изгнанному епископу Ульриху. В Зальцбурге на архиепископский престол был возведен Конрад фон Виттельсбах, смещенный с должности в Майнце.

До сентябра император и папа находились в Венеции, затем Александр был препровожден Христианом Майнцским в Рим. Император еще на год остался в Северной Италии, чтобы окончательно урегулировать отношения с городами. Потерпев в этом неудачу, он в 1178 году сначала отправился в Бургундию, где был возведен на бургундский королевский трон архиепископом Арля. В октябре он вернулся в Германию. Александр, преодолев определенное сопротивление, смог вступить в Рим только в марте 1178 года. Большой (третий) Латеранский собор, который он созвал в следующем году, ясно продемонстрировал восстановленное единство церкви. Чтобы предотвратить в будущем возможность двойственных, спорных избраний папы, было определено, что для действительных выборов необходимо и достаточно двух третей голосов кардиналов. Впрочем, Александру не удалось надолго победить сопротивление в самом Риме. Вскоре ему пришлось снова покинуть город. 30 августа 1181 года он скончался в Чивита-Кастеллана.

Перелом в церковной политике империи в связи с Венецианским миром после возвращения императора должен был повлечь за собой преобразование отношений внутри страны. Отказ Генриха Льва в помощи показал, что проведение Фридрихом в Германии прежней политики, которая основывалась на компромиссе с Вельфами, было уже невозможным. В критический момент императору было отказано князем, чью власть он укреплял и поддерживал и чьи требования теперь грозили подорвать основы империи. Противостояние, которое возникло во время встречи в Кьявенне, еще более ожесточилось из-за вопроса о вельфском наследстве. Поскольку Вельф VI после смерти своего сына Вельфа не имел больше наследников, то он, очевидно, уже в 1172–1173 годах, самое позднее в 1174 году, продал свой итальянский лен Фридриху I. Позже (вероятно, в 1175 или 1176 году) он заключил со своим племянником Генрихом Львом соглашение, согласно которому тот должен был получить все швабское родовое достояние Вельфов за определенную денежную выплату. Но когда герцог не уплатил требуемую сумму, а император, напротив, предоставил деньги в распоряжение расточительного Вельфа, тот отменил (ок. 1179) соглашение с Генрихом и завещал свое достояние императору и его сыновьям.

С 1177 года конфликты между Генрихом и его саксонскими противниками разгорелись с новой силой. Поводом для этого стало возвращение в свой диоцез епископа Ульриха Хальберштадтского. Поскольку Генрих отказывался возвращать хальберштадтцам церковный лен, он был отлучен от церкви. Конфликт разрастался: кёльнский архипископ Филипп Хейнсбергский заключил в начале 1178 года союз с епископом Хальберштадта и напал на вестфальскую область герцогства. Когда император, впервые после своего возвращения, провел рейхстаг на немецкой земле в Шпейере, обе стороны предстали перед ним с жалобами. Теперь совершенно отчетливо проявилась перемена в политике Фридриха, который уже не выступал как прежде в роли посредника между двумя противниками, а предоставил судебному процессу идти своим ходом. Он принял жалобы князей и, согласно земскому праву, в январе 1179 года пригласил герцога на один день в Вормс. Когда Генрих не явился, уже здесь было оглашено решение князей и швабской знати об объявлении его вне закона в том случае, если герцог продолжит отказываться от выполнения предъявленных ему требований. Так как Генрих не ответил и на последующие приглашения, на рейхстаге в Магдебурге в конце июня 1179 года он был подвергнут опале. Герцог еще раз попытался привлечь на свою сторону императора, но личные переговоры, состоявшиеся недалеко от Хандельслебена, были безрезультатными, поскольку Генрих отказывался выплатить назначенный императором штраф в 5000 марок. Столкновения в Вестфалии и в Восточной Саксонии началось заново: Генрих побудил вендов напасть на Лаузиц. В то же время император на втором ленно-правовом процессе предъявил герцогу иск, обвинив его в неуважении к Императорскому Величеству, проявившемся в игнорировании приглашения на земско-правовой процесс. Поскольку герцог не последовал троекратному приглашению и на этот второй процесс, в Вюрцбурге в январе 1180 года он по приговору князей был лишен имперского лена. Через год после объявления опалы, в июне 1180 года, он подвергся высшей степени опалы с полной потерей всех прав и достоинства.

Еще раньше, на рейхстаге в Гельнхаузене в апреле 1180 года, начали заново распоряжаться его имперским леном. Герцогство Саксония было разделено: области Кёльнского и Падерборнского диоцезов в качестве нового герцогства Вестфалия были переданы Кёльнскому архиепископу Филиппу. Герцогом остальной саксонской территории был избран граф Бернхард фон Анхальт, младший сын Альбрехта Медведя. Пфальцграфу Оттону фон Виттельсбаху в сентябре 1180 года в Альтенбурге была пожалована в лен Бавария. Штирийская марка как самостоятельное герцогство была отделена от Баварии и передана тогдашнему маркграфу Оттокару. Графы Андексские, бывшие до этого маркграфами Истрии, отныне наделялись титулом герцогов Хорватии, Далмации и Мерании.

С объявлением исключительной опалы Генриху Льву началась общая имперская война против него. Во время перехода императора с войском в Саксонию осенью 1180 года в стране повсеместно начался мятеж. Генриху удалось удержать свою власть лишь на правобережье Эльбы и в Северной Саксонии, но вскоре он потерял и эту территорию. В августе 1181 года сдался Любек, который получил статус имперского города. В лагере под Любеком наряду с Вальдемаром I Датским появились также князь ободритов Никлот Верлейский и поморский князь Богислав, намереваясь получить в лен от Фридриха свои страны. Одна из дочерей короля Вальдемара была обручена с младшим сыном императора Фридрихом Швабским. Генрих Лев вынужден был отказаться от сопротивления и подчиниться на рейхстаге в Эрфурте в ноябре 1181 года. Он отказался от своего имперского лена, но из своего аллода получил назад Брауншвейг и Люнебург. Кроме того, он принужден был вначале отправиться в изгнание. Летом 1182 года он отбыл к своему тестю Генриху II Английскому. Во время Майнцского хофтага 1184 года ему удалось на некоторое время, а в 1185 году уже окончательно вернуться в Германию.

Падение Генриха Льва имело для истории империи далеко идущие последствия. Насколько необходимым для интересов штауфеновской короны и для созидания империи было устранение власти Вельфов, вышедшей за рамки герцогской, настолько же вредным на первых порах для продолжения немецкой колонизации в районе Нордальбингии было разрушение сильной государственной власти, которую Генрих создал на северо-востоке империи. Новый герцог Бернхард не обладал такой силой, чтобы добиться здесь признания. Таким образом, центр тяжести в Балтийском регионе вскоре переместился в Данию. Кнут VI, который в 1182 году сменил на королевском троне своего отца Вальдемара, несмотря на многочисленные призывы, отказался принести императору клятву ленника. Он продолжил политику своего отца в Передней Померании ив 1184 году вынудил Богислава Поморского признать свой сюзеренитет. Еще важнее были последствия для внутреннего развития империи. Поражение Вельфа пошло на пользу скорее князьям, чем императорской власти. Только с их помощью император смог покорить герцога. Разгром двух последних племенных герцогств Саксонии и Баварии был решающим шагом на пути к территориализации империи. С этим было теснейшим образом связано изменение сословия имперских князей. Из более или менее крупной, прежде не разграниченной четко группы имперских князей теперь выходит «новое сословие имперских князей», к которому относятся лишь те, кто получил свой лен непосредственно от короля. Если использование ленного права в судебном процессе сделало возможным даже окончательное усмирение герцога, то теперь оно все сильнее выступает как право, определяющее развитие империи. По требованию князей Фридрих вынужден был заново раздать подлежащий возвращению феодалу имперский лен. Но в правовом смысле такой принудительной раздачи лена не существовало. Не королевская власть, а князья вышли победителями из борьбы с Генрихом Львом.

После падения Генриха Льва император находился на вершине своего могущества. Авторитет, которым императорская власть Штауфенов в то время пользовалась далеко за пределами Германии, ярко продемонстрировало придворное празднество, организованное императором на Троицу 1184 года в Майнце по случаю посвящения в рыцари обоих его сыновей — Фридриха и Генриха. Придворно-рыцарская культура эпохи Штауфенов во время этого Майнцского празднества, в котором, по оценкам современников, приняли участие 40 000 или даже 70 000 человек, продемонстрировала свой наивысший расцвет. Столь сильная поддержка императора в Германии позволила внести окончательную ясность и в отношения в Италии. Когда достигнутое Венецианским миром шестилетнее перемирие с ломбардскими городами приблизилось к концу, были начаты новые переговоры, которые вначале столкнулись с серьезными проблемами. Особенно спорным был вопрос о признании города Алессандрия, решенный в марте 1183 года особым соглашением. Город покорился и формально был основан во второй раз, но уже под названием Чезареа, а жители города принесли клятву верности императору и его сыну. После того как 30 апреля 1183 года условия мирного соглашения были закреплены клятвой в Пьяченце, 25 июня в Констанце мирный договор был ратифицирован. Император отказывался в этом Констанцском мире от проведения Ронкальских решений. Регалии были частично переданы городам, частично выкуплены ими за ежегодную компенсацию в 2000 марок. Кроме того, города обязаны были выплатить одноразовые отступные в сумме 15 000 марок. Ломбардская лига была признана и подкреплена его членами клятвой верности на 30 лет. Сюзеренитет империи над городами сохранялся за счет того, что хотя им и разрешалось самим избирать консулов, но те каждые пять лет должны были заново утверждаться императором. Формально император оставался верховным судьей: к нему можно было обращаться по всем более или менее важным правовым вопросам. Однако существеннее этих правовых вопросов были политические уступки городов: все члены лиги должны были принести императору клятву верности и обязывались поддерживать его в охране и восстановлении прав и владений империи в Ломбардии за пределами лиги, а также выплачивать императору военный налог (fodrum) при прохождении императорского войска. Таким образом, Констанцский договор в целом означал, несмотря на все уступки императора, успех Фридриха. Основа для осуществления императорской власти в Италии, насколько это совпадало с интересами городов, была сохранена.

По всей Италии императору открывалась возможность проведения новой территориальной политики. После отказа Вельфа VI от имперского лена в Италии эти области в будущем могли быть предоставлены в непосредственное распоряжение империи благодаря управлению имперскими министериалами. Все имперское достояние в Италии находилось в подчинении у легата. Изначально эту должность занимал архиепископ Христиан Майнцский, позже — имперские министериалы Штауфенов. Нерешенным оставался еще вопрос о владениях Матильды, которые согласно Венецианскому договору в течение 15 лет сохранялись за императором, но формально считались собственностью курии. Фридриху не хотелось выпускать из рук эту важную опору в Италии. Поэтому он предложил преемнику Александра III Луцию III (1181–1185 годы), который был уже в преклонном возрасте, оставить эти владения империи, но обязывался за это выплачивать папе и кардиналам десятую часть всех нынешних и будущих доходов империи в Италии. Этот план ставил курию в финансовую зависимость от императорской власти, означая, таким образом, уменьшение самостоятельности папства. Поэтому Луций отклонил предложение императора. Напряженность в отношениях еще более обострилась в связи с двойным архиепископским избранием, до которого тогда же дошло дело в Трире. Потерпевший поражение кандидат Фольмар подал курии апелляцию, хотя Фридрих I совершил инвеституру архиепископа Рудольфа, избранного большинством. Наконец, император потребовал от папы уже теперь короновать императорской короной как соправителя своего сына Генриха (подобно сделавшему это некогда Оттону II). Это требование вызвало особое недовольство кардиналов.

Для урегулирования всех этих вопросов Фридрих организовал в сентябре 1184 года свой шестой и последний итальянский поход. В октябре он встретился в Вероне с Луцием III. Хотя император обещал организовать крестовый поход и поддержал борьбу церкви с еретиками, угрожая применить к ним опалу, эта встреча не имела результата. Неудача переговоров была обусловлена также тем, что Фридрих принципиально изменил свою итальянскую политику. 29 октября 1184 года в Аугсбурге состоялась помолвка девятнадцатилетнего короля Генриха VI и тридцатилетней Констанции Сицилийской, дочери Рожера II. Подробности переговоров, которые привели к этой помолвке, неизвестны. Для Фридриха решающим моментом было, конечно, желание создать предпосылки для успешной политики в Северной и Средней Италии, заключив мир с норманнской державой. Племянник Констанции король Вильгельм II (1166–1189), который после смерти императора Мануила (1180 год) намеревался продолжить агрессивную политику норманнов в отношении Восточной империи, нуждался в поддержке с Запада. Тогда еще нельзя было и предположить, что следствием этого штауфеновско-сицилийского матримониального союза будет объединение двух держав. Уже несколько лет Вильгельм II был женат на Иоанне, дочери Генриха II Английского, и никто не мог ожидать, что этот брак будет бездетным и молодой король вскоре умрет.

После получения известия об этой помолвке в коллегии кардиналов верх одержала оппозиция, выступавшая против соглашения с Фридрихом I. В ноябре 1184 года были прерваны безрезультатные переговоры в Вероне. Теперь Фридрих начал действовать в Северной Италии иным образом и в начале следующего года заключил союз с Миланом. Таким образом он хотел привлечь на свою сторону старых противников императора. В январе 1186 года в Милане была отпразднована свадьба Генриха VI и Констанции. При этом Генрих был коронован патриархом Аквилеи как король Италии и, вероятно, возвышен до императорского ранга, будучи провозглашен цезарем.

Скрытая напряженность в отношениях между императором и курией обострялась еще и тем, что после смерти Луция III (25 ноября 1185 года) папский престол занял ярый противник Фридриха I, бывший архиепископ Милана Урбан III. И хотя прерванные в Вероне переговоры были возобновлены, папа, однако, создал новый повод для конфликта, поставив под сомнение входившее до сих пор в обычную практику право императора распоряжаться имуществом и регалиями умерших клириков. Так он надеялся заручиться поддержкой немецкого епископата. Трирский конфликт он тоже решил в пользу Фольмара и рукоположил его в сан, хотя тот не получил регалии от императора. В ответ на это Фридрих приказал своему сыну Генриху войти с войском в Папскую область, которая вскоре была полностью оккупирована. Урбан, в свою очередь, вступил в союз с архиепископом Филиппом Кёльнским, который в последние годы вел крайне своевольную политику. Это привело к возникновению оппозиции в Германии, к которой присоединились и некоторые из светских князей, возможно даже и Генрих Лев. Перед лицом такой угрозы император вынужден был летом 1186 года вернуться в Германию.

Оппозиция, которая сформировалась в Германии в отсутствие императора, представляла особую опасность еще и потому, что архиепископ Филипп Кёльнский пытался войти в сношения с Францией. Враждебную позицию занял также король Кнут VI Датский, чью сестру Фридрих I из-за неуплаты приданого, обещанного к ее свадьбе с Фридрихом Швабским, отослал обратно в Данию. Поэтому большим успехом императора было то, что ему удалось уже на рейхстаге в Гельнхаузене в ноябре 1186 года изолировать Филиппа Кёльнского. Большая часть немецкого епископата встала на его сторону. Император воспользовался также противостоянием Англии и Франции, чтобы в мае 1187 года заключить союз с Филиппом II Августом, который с 1180 года правил Францией и хотел освободиться из окружения англо-норманнской Анжуйской державы. Это лишило Филиппа Кёльнского внешнеполитической поддержки и вынудило его, наконец, в марте 1188 года, подчиниться. Еще раньше, 19 октября 1187 года, уже поставленный дипломатией Фридриха I в безвыходное положение, скончался Урбан III. После короткого понтификата примирительно настроенного Григория VIII кардиналами был избран на папский престол Климент III (1187–1191) — личность, все усилия которой были направлены на достижение мира с империей. Трирский вопрос был разрешен возведением на место обоих раннее избранных архиепископов королевского канцлера Иоганнеса. Основной темой переговоров с курией оставался вопрос о Папской области, все еще оккупированной Генрихом VI. По Страсбургскому договору от апреля 1189 года она была возвращена папе, но с условием, что тот венчает Генриха на императорский трон. Было отложено решение принципиального территориального спора о владениях Матильды. Папа отказался от выполнения условий Венецианского мира, а император — от категорического требования признать свой владельческий статус. Тем самым он получил земли в фактическое распоряжение.

На мирные переговоры тех лет оказывали сильное влияние последние события в Палестине. Турки-сельджуки под предводительством султана Саладина возобновили нападения на государства крестоносцев. В июле 1187 года они разбили рыцарское войско христиан при Хаттине на Генисаретском озере и еще в октябре того же года завоевали Иерусалим и другие святые места христиан. Известия об этих событиях с новой силой разожгли движение крестоносцев в Западной Европе. Во главе его встал сам император. На Майнцском рейхстаге в марте 1188 года, который прямо был назван «хофтагом Иисуса Христа», крест приняли Фридрих I, его старший сын, тоже Фридрих (герцог Швабский), и многие представители знати. Начало крестового похода было назначено на весну 1189 года. Если Фридрих после долгих раздумий решился на такой шаг, то он сделал это не только из религиозного рвения, но и из убежденности, что императору как главе христианского мира вменяется в обязанность поднять меч против неверных. Освобождение Гроба Господня должно было стать венцом всей его жизни.

Однако предпосылкой для крестового похода оставалось все-таки окончательное установление мира в Германии. В августе на хофтаге в Госларе император предложил Генриху Льву либо за свой счет принять участие в крестовом походе, либо окончательно отказаться от части своих владений, при условии возвращения остальных, либо снова на три года отправиться в изгнание. Генрих решился на последнее и в апреле 1189 года вновь отбыл в Англию. В отсутствие императора регентом в Германии был назначен Генрих VI. Его младший брат Конрад, женившийся год назад на Беренгарии, дочери короля Кастилии Альфонса VIII, получил роттенбургские владения Штауфенов, четвертый сын императора Оттон — Бургундию; младший сын Филипп был определен в духовное звание, став уже к тому времени пробстом собора в Ахене. Крест в 1188 году приняли также Генрих II Английский и Филипп II Французский. Однако возобновление англо-французского военного конфликта, который был улажен только летом 1189 года, незадолго до смерти Генриха II, помешало англо-французскому участию в крестоносном предприятии. Только в 1190 году король Ричард Львиное Сердце, сын и наследник Генриха II, и король Филипп начали крестовый поход.

С военной и политической точек зрения поход был хорошо подготовлен Барбароссой. В мае 1189 года войско вышло из Регенсбурга и через Венгрию прибыло в Византийскую империю, где оно перезимовало, претерпев разного рода затруднения, чинимые новым императором Исааком II Ангелом. Весной следующего года крестоносцам удалось переправиться в Малую Азию и начать поход в глубь страны. Наступление развивалось медленно, при тяжелых потерях. В мае при Иконии было разбито турецкое войско. Уже перешли Киликийское предгорье и достигли Армении, когда 10 июня 1190 года император нашел свою смерть в реке Салеф. В то время как часть рыцарей повернула назад, остальное войско под предводительством Фридриха Швабского двинулось дальше. Но через несколько месяцев у ворот Аккона (Акры) жизнь молодого герцога унесла эпидемия. В результате крестовый поход потерял характер преимущественно немецкого предприятия. Перевес при осаде Аккона, павшего только в июле 1191 года, был на стороне французских и английских рыцарей, которые под предводительством Филиппа II и нового английского короля Ричарда Львиное Сердце присоединились к крестоносному войску, добравшись в Святую землю по морю. Аккон пал только в июле 1191 года. До Иерусалима, конечной цели крестоносцев, они не дошли. Согласно трехлетнему перемирию между королем Ричардом и Саладином крестоносцам досталась лишь узкая прибрежная полоса, а паломникам предоставлялся свободной вход в Иерусалим.

Бюстовое изображение, которое, вероятно, в 1156 году Барбаросса вместе с серебряной чашей подарил своему крестному отцу Оттону фон Каппенбергу и которое имеет портретное сходство с императором, а также его многочисленные прижизненные изображения дают нам полное представление о внешности и характере монарха. Из-за его светло-рыжих волос ему было дано прозвище Барбаросса. Образ и личность императора олицетворяют рыцарский идеал той эпохи. Смерть в крестовом походе прославила его среди потомков. Ничего удивительного нет в том, что для будущих поколений он стал символом устремленности и надежды. Немецкая легенда об императоре, ожидания его возвращения в будущем, изначально связывавшиеся с образом его внука Фридриха II, с начала XVI века относились и к Фридриху I.

В новейшей историографии время Барбароссы долгое время считалось кульминацией имперской эпохи в Германии. Напротив, в ряде современных работ его правление рассматривается как «анахроничное» и «регрессивное», так как он противился новым духовным силам своего времени, что и стало причиной трагедии Священной империи. Подобная оценка его деятельности неоправданна. Насколько сильно Фридрих I был связан с традиционным идейным миром германской королевской власти, настолько же он все-таки не был реакционером, которого интересовало только восстановление устаревшего политического порядка. Путь, по которому он шел, осуществляя программу «reformatio imperii», был во многом устремлен, как в Германии, так и в Италии, в будущее. Но не в его воле или не в его власти было коренное преобразование правовых или социальных условий эпохи.

Генириху VI было 23 года, когда летом 1189 года он принял регентство, начав править за своего отца. Уже внешне он отличался от Фридриха I и других Штауфенов, будучи маленького роста и хрупкого телосложения. Но и по характеру он был во многом не похож на своего отца. Его духовно одаренная, многосторонняя личность несла в себе некую внутреннюю противоречивость. Предполагаемый сочинитель глубоких, чувственных песен о любви, в области политики и дипломатии он проявлял свою твердую, порой даже жестокую натуру, которая не чуждалась и вероломства.

Уже первые месяцы его правления поставили перед ним трудную задачу. В октябре 1189 года, нарушив свои обещания, в Саксонию вернулся Генрих Лев, чтобы восстановить здесь свое прежнее господство. В этом он нашел поддержку не только в вельфских областях вокруг Брауншвейга и Люнебурга, но и у архиепископа Хартвига II Бременского, а также в Нордальбингии. Поскольку граф Адольф III Гольштинский, сторонник императора, покинул страну, чтобы принять участие в крестовом походе, Генриху удалось быстро захватить большинство укрепленных пунктов страны. Даже Любек вынужден был капитулировать, только Зегеберг пока держался. На левобережье Эльбы в руках Вельфов оказался Бардовик и был разрушен.

В октябре на рейхстаге в Мерзебурге Генрих провозгласил поход против герцога как врага империи. Однако успеху предприятия помешала зима. Только весной 1190 года противникам Вельфов сопутствовала удача в сражениях у Любека и Зегеберга.

Среди этой смуты смерть Вильгельма II Сицилийского (18 ноября 1189 года) создала новую, неожиданную ситуацию. Поскольку у него не было детей, то законными претендентами на королевский трон были его тетя Констанция со своим супругом Генрихом VI. На материке в пользу нового правителя высказалась на съезде в Трое знать Апулии. Против поднялась национальная партия в Сицилии, которая избрала королем Танкреда Леччейского, сводного брата умершего короля, происхождение которого было спорным. Такая «национальная» королевская власть должна была оказаться весьма желательной для папской курии. Она давала возможность помешать опасному для папства союзу сицилийской державы с германо-римским королевством и империей. Поэтому папа Климент III освободил всю сицилийскую знать от присяги на верность. С его согласия архиепископ Палермо в январе 1190 года короновал Танкреда.

Генрих VI не собирался отказываться от притязаний на наследство своей супруги. Таким образом, борьба за Сицилию была неизбежна. Поэтому король решился на временное перемирие с Вельфами. Поскольку Генрих Лев после неудач его сторонников был готов к примирению, то при посредничестве архиепископов Майнца и Кёльна в июле 1190 года был заключен мир в Фульде. Генрих Лев получил половину имперских доходов в Любеке в качестве королевского дара, в то время как другая половина осталась за графом Адольфом III Гольштинским. Однако взамен предписывалось разрушить укрепления городов Брауншвейг и Люнебург. Затем герцог должен предоставить королю в качестве заложников своих сыновей Генриха и Лотаря. Лотарь вскоре умер, а молодой Генрих сопровождал короля в итальянском походе.

Известие о смерти Фридриха I сделало невозможным немедленное выступление в Италию. Только в январе 1191 года Генрих VI со своим войском прибыл в Ломбардию. Тем временем Танкреду удалось еще более укрепить свои позиции в королевстве Сицилия. Попытки воздействия императорских легатов на Южную Италию летом 1190 года оказались безуспешными. В сентябре 1189 года английский король Ричард Львиное Сердце и Филипп II Французский по пути на Восток остановились со своими крестоносцами в Сицилии и перезимовали в Мессине. Ричард Львиное Сердце, зять умершего сицилийского короля, как казалось сначала, намеревается воспользоваться случаем, для того чтобы закрепиться в Сицилии. Однако позже он решил заключить с Танкредом оборонительный и наступательный союз (ноябрь 1190 года). Этот союз с Англией настолько укрепил позиции Танкреда, что в апреле 1191 года он смог выступить против Апулии с целью покорения местной знати и начала борьбы против Штауфенов.

На сторону Генриха VI встали прежде всего города Северной Италии. В феврале он отправился через Апеннины на юг, чтобы сначала получить императорскую корону, которую пообещал ему папа Климент. Но тут в марте 1191 года папа скончался, его преемником стал почти девяностолетний Целестин III, старейший из кардиналов. Он был противником сицилийской политики Генриха VI и с непреклонной твердостью отстаивал, вопреки ему, позицию курии, не доводя, однако, дело до открытого конфликта. Он проводил политику сдерживания. Возможно, для того чтобы уклониться от коронации Генриха VI, он отложил собственное посвящение в сан. Но Генрих нашел общий язык с римлянами, которым он отдал проимператорски настроенный город Тускулум, врага Рима, и добился своего. В пасхальное воскресенье (14 апреля 1191 года) Целестин распорядился посвятить себя в сан, а на следующий день он короновал Генриха VI императорской короной. Тускулум, покинутый имперским гарнизоном, был разорен римлянами. Этот отказ от союзного города характерен для часто неблаговидной политики Генриха.

Наперекор предостережению папы, император продолжил свой поход на юг. В мае он начал осаду Неаполя, одновременно заблокированного с моря флотом пизанцев, но город выстоял. С нарастанием летней жары в немецком войске распространились болезни. После того как тяжело заболел сам император, молодой Вельф Генрих, сын Генриха Льва, тайно покинул войско и с известием о том, что император якобы скончался, вернулся в Германию. В августе император был вынужден прервать осаду Неаполя и вывести свои отряды в Ломбардию. В Милане он встретился с Филиппом II Французским, возвращавшимся из Святой земли, и возобновил штауфеновско-капетингский союз (гл. 44). Затем в конце 1191 года он проследовал обратно в Германию. Начинавшийся со столь большими ожиданиями поход в Италию закончился неудачно. В Салерно Танкредом была даже захвачена в плен императрица Констанция. Теперь и папа Целестин преодолел свою первоначальную сдержанность. Он признал Танкреда, пожаловал ему в лен Сицилию и заключил с ним благоприятный для курии конкордат.

По возвращении в Германию император застал здесь тяжелую ситуацию, которая продолжала обостряться. В ответ на известие о мнимой смерти императора летом 1191 года вновь разгорелись конфликты в Саксонии. Со смертью архиепископа Вихмана Магдебургского летом 1192 года император потерял свою главную опору в этих землях. Его высокомерное поведение заставило многих его сторонников, включая герцога Бернхарда Саксонского, перейти в лагерь противника.

Не менее опасное противостояние возникло тогда же на Нижнем Рейне. Здесь император своими резкими действиями при новых назначениях во многих епископствах также создал себе многочисленных врагов. Правда, в Кёльне он предоставил инвеституру избранному соборным капитулом архиепископу Бруно фон Бергу, хотя более приемлемым для него кандидатом был первоначально намечавшийся им на это место Лотарь фон Хохштаден. И, напротив, тем решительнее настаивал он на своем во время избирательного конфликта в Люттихском (Льежском) епископстве. Здесь противоборствовали две партии — геннегауская и брабантская. Большинство капитула избрало епископом архидьякона Альберта, брата герцога Генриха I Брабантского, меньшинство — пробста Альтерна из рода Геннегау. Когда обе стороны обратились к императору, то на рейхстаге в Вормсе в январе 1192 года он неожиданно вынес приговор, отменявший результаты обоих выборов и передававший епископство Лотарю фон Хохштадену. Альберт Брабантский в самой резкой форме выразил протест против решения императора, отправился к папе Целестину III и был им утвержден в должности епископа. Он, однако, не смог вернуться в свое епископство, вынужден был искать убежище у архиепископа Реймского, но был убит там немецкими рыцарями.

Император был несправедливо обвинен в этом убийстве. Правда, он принес очистительную клятву, но, поскольку не наказал строго убийц, остался под подозрением. Последствия оказались роковыми. Почти все князья среднего и нижнего Рейна, прежде всего архиепископы Майнца и Кёльна, герцоги Брабантский и Лимбургский, а также многие графы заключили союз против него. Даже герцог Церингенский и Оттокар I Богемский вступили в эту антиимператорскую коалицию. В Баварии также начались беспорядки. На стороне Генриха VI оставались, в сущности, лишь герцогство Швабия, которое после смерти Фридриха Швабского во время крестового похода перешло к его и Генриха младшему брату Конраду, а также герцог Леопольд Австрийский и штауфеновский имперский министериалитет. Противники же императора нашли поддержку не только в Англии и Сицилии, но и у курии.

Таким образом, положение Генриха к началу 1193 года было весьма угрожаемым, пока неожиданный счастливый случай не спас его от всех бед. Король Ричард Львиное Сердце из-за своего поведения во время третьего крестового похода при осаде Аккона оказался в остром конфликте с Филиппом II Французским, своим сеньором. Поэтому на встрече Генриха VI и Филиппа II в Милане в 1191 году (гл. 45) была заключена договоренность о пленении английского короля после его возвращения из Святой земли. Леопольд Австрийский также был во вражде с королем Англии, так как тот приказал сорвать знамя Бабенберга, которое Леопольд водрузил в лагере перед городом после капитуляции Аккона, чтобы утвердить свои претензии на трофеи. Возвращаясь из Святой земли, Ричард попытался, невзирая на все опасения, проехать через Германию, поскольку французские гавани были для него закрыты. При этом он потерпел кораблекрушение в Аквилее и в декабре 1192 года недалеко от Вены, после продолжительного преследования, попал в руки герцога Леопольда, который заключил его в своем замке Дюрнштейн и повел переговоры с императором о выдаче Ричарда. После того как ему была обещана половина определенного сначала в 100 000 марок выкупа, Леопольд передал императору своего пленника, которого теперь держали в замке Трифельс. Под угрозой выдать его Филиппу Французскому император вынудил английского короля согласиться на этот выкуп. Кроме того, Ричард обязывался оказать императору помощь в борьбе против Танкреда. В связи с задержкой выплаты выкупа сумма в результате дальнейших переговоров была увеличена на 50 000 марок, но зато король освобождался от личного участия в походе против Сицилии. Теперь не только Филипп Французский, но и родной брат Ричарда Иоанн хотел помешать его освобождению. Поэтому императору удалось ужесточить свои требования и добиться от Ричарда уступки, которая заключалась в том, что тот принимает от него в лен английское королевство за годовую подать в 5000 фунтов и приносит императору ленную присягу. Только после выплаты полной суммы выкупа 4 февраля 1194 года Ричард был отпущен и смог вернуться в Англию.

Пленение английского короля лишило германскую оппозицию важнейшей внешнеполитической поддержки. И прежде всего сам Ричард во время своего почетного годичного плена в Германии старался добиться примирения между императором и его противниками. Нижнерейнская оппозиция оказывалась во все большей изоляции и, наконец, распалась.

В начале 1194 года наступило примирение и с домом Вельфов. Генрих Брауншвейгский, старший сын Генриха Льва, тайно обвенчался с Агнессой, дочерью Конрада, штауфеновского пфальцграфа Рейнского. Император, который до этого полагал, что ему удастся при помощи брака его кузины Агнессы с Филиппом II Французским укрепить штауфеновско-французский союз, в конце концов сдался и одобрил этот брак молодого Вельфа и представительницы штауфеновского дома. Тем самым, правда, Штауфены потеряли надежду удержать во власти своей фамилии Рейнское пфальцграфство. Однако, с другой стороны, это создавало почву для соглашения между обоими родами. В марте 1194 года Генрих VI встретился в пфальце Тилледа в районе Киффхойзера с Генрихом Львом и заключил с ним мир. Через год, 6 августа 1195 года, герцог скончался в Брауншвейге в возрасте 66 лет. В том же году его сын Генрих, после смерти своего тестя Конрада Штауфена, стал правителем Рейнского пфальцграфства.

После триумфа императора над его немецкими противниками и Ричардом Львиное Сердце следующей целью имперской политики стало завоевание Сицилии. Английские платежи способствовали всеобъемлющей подготовке этого итальянского похода, в который император отправился в мае 1194 года. Положение в Италии стало для него более благоприятным еще и потому, что 20 февраля 1194 года в Палермо скончался король Танкред. Поскольку тогда же умер старший сын Танкреда Рожер, оставался только несовершеннолетний сын Вильгельм, который был провозглашен королем под опекунством своей матери, но не мог считаться опасным противником для Генриха. После краткого пребывания в Северной Италии, где к императорскому войску присоединились дополнительные силы, император летом смог начать поход на юг. В стремительном, победоносном наступлении он овладел материковой частью. Салерно был разрушен в отместку за предательское пленение императрицы (гл. 45). Благодаря поддержке генуэзско-пизанского флота под предводительством имперского стольника Маркварда фон Аннвейлера удалось вскоре завоевать и столицу страны Палермо. Император вступил сюда 20 ноября 1194 года. После того как вдова Танкреда Сибилла и ее сын выдали корону и огромные ценности норманнов, Генрих в день Рождества в соборе Палермо был торжественно возведен на трон короля Сицилии. На следующий день, 26 декабря, его сорокалетняя супруга Констанция в Еси в марке Анкона, где она была оставлена, родила сына. Вначале его назвали Константином, но при крещении он получил имена обоих своих дедов — Фридриха и Рожера. Генрих VI находился на вершине своего могущества. Объединение двух держав, казалось, должно было обеспечиваться давно искомым наследованием трона, в том случае, если удалось бы внедрить династический наследственный принцип сицилийского норманнского государства также и в Германии.

Когда через несколько дней после коронации в Палермо был раскрыт заговор, Генрих выслал семейство Танкреда и его главнейших сторонников в Германию. Сокровища сицилийского трона были перевезены в Трифельс. На большом рейхстаге в Бари в марте 1195 года были заново урегулированы отношения в королевстве Сицилия. Констанция была назначена регентшей страны. Наместником при ней стал Конрад фон Урслинген, представитель благородного швабского рода, которому в 1177 году еще Барбаросса пожаловал титул герцога Сполето. Центр тяжести германской власти, как и прежде, располагался в Средней Италии. Младший брат Генриха Филипп, которого в 1193 году лишили его духовного сана, был на рейхстаге в Бари назначен герцогом Тусции и управляющим достоянием Матильды. Еще интенсивнее, чем его отец, Генрих VI использовал немецких министериалов для укрепления своей власти в Италии. Стольник Марквард фон Аннвайлер был возведен в достоинство маркграфа Анконы и герцога Романьи. Император доверил ему и своего юного сына Фридриха. На важные посты были также назначены штауфеновские имперские министериалы, такие как маршал Генрих фон Кальден, кравчий Генрих фон Лаутерн и Конрад фон Лютцельбах, которым были переданы и владения непокорной знати в норманнской державе.

Подобным же образом Генрих стремился расширить власть дома Штауфенов в Германии. После смерти Вельфа VI (15 декабря 1191 года) к нему перешло наследство Вельфов в Южной Германии (см. гл. 42). Он передал его своему брату Конраду, герцогу Швабскому. Когда в 1196 году тот скончался, Генрих передал герцогство Швабское своему младшему брату Филиппу. Генрих также пытался укрепить королевскую власть на востоке Средней Германии. Еще в 1190 году, после смерти во время крестового похода ландграфа Людвига III Тюрингского, он хотел изъять его земли как подлежащие возврату сеньору. Эта попытка натолкнулась тогда на сопротивление брата Людвига Германа. И, напротив, императору удалось после смерти маркграфа Альбрехта Мейсенского (1195 год) удержать за империей его маркграфство.

Однако цели Генриха распространялись далеко за пределы Германии и Италии. Все отчетливее в те годы становились планы распространения сюзеренитета империи на другие государства. Впрочем, Генриху VI вряд ли можно приписать «планы мирового господства». Но по примеру Англии, ставшей леном империи, он попытался поставить в определенные отношения зависимости Францию, не помышляя при этом о сеньориальной власти над нею. Не реализовавшийся план пожаловать королевство Бургундию в лен плененному английскому королю уже явно был направлен против Франции. Позднее император продолжал подстрекать короля Ричарда Английского к дальнейшим конфликтам с Филиппом II. Этим он вынудил его перейти в ленную зависимость от империи. Но предположение, что император пытался включить в сферу своего господства королевство Арагон, не соответствует действительности. Поскольку заключенный в 1188 году брак между братом Генриха Конрадом и Беренгарией Кастильской был в 1191 году признан недействительным из-за близкого родства обоих супругов, Штауфены потеряли всякое влияние в Кастилии. Однако как преемнику норманнских королей Генриху удалось выдвинуть притязания на подчинявшиеся им области Тунис и Триполи. Возможность для этого сложилась благоприятная, так как альмохадский калиф ал-Мансур был сильно потеснен альморавидами. Поэтому он решил признать над собой сюзеренитет императора, согласившись выплачивать ему дань. Но прежде всего абсолютно новые возможности открывались на востоке. Уже на Троицу 1194 года императору подчинился Лев, правитель Малой Армении, вассал восточно-римского императора, и обратился к нему с просьбой предоставить лен и королевскую корону. Генрих пожаловал его посланникам в лен области в Сирии. В следующем году также через посланников просил лен на свое государство и также получил его Амори Лузиньян, король Кипра.

Еще важнее было то, что сама обстановка в Византии создала повод для вмешательства. Во время взятия Палермо Штауфеном (1194 год) там находилась Ирина, дочь византийского императора Исаака Ангела, которая была помолвлена с умершим сыном Танкреда Рожером. Генрих VI помолвил ее со своим братом Филиппом и этим обеспечил притязания Штауфенов на византийское наследство. Ослепление и изгнание Исаака его братом Алексеем III дало императору новый повод для выступления против узурпатора восточно-римского императорского трона в качестве поборника прав Филиппа и его будущей супруги Ирины. На рейхстаге в Бари он заявил, что хочет наконец-то отомстить империи за прежние интриги императора Мануила. За несколько недель до этого (31 марта 1195 года) он торжественно принял крест. Император надеялся при помощи такого плана крестового похода прийти к примирению с папой Целестином III. Однако задачей крестового похода было не только освобождение Святой земли. За этим стояли старые норманнские планы экспансии в Восточном Средиземноморье, а возможно, и цель востановить единство старой Римской империи путем завоевания Восточной Римской империи. Но прежде чем осуществить эти далеко идущие планы, необходимо было обеспечить собственное династическое наследование. С этой целью Генрих в июне 1195 года еще раз вернулся в Германию.

Последнее, годичное пребывание Генриха VI в Германии (с июля 1195 по июнь 1196 года), полностью прошло под знаком подготовки к крестовому походу и урегулирования престолонаследия в империи. Широкий резонанс имела крестоносная проповедь папских легатов, которые вместе с императором прибыли в Германию. На рейхстагах в Гельнхаузене (октябрь 1195 года) и в Вормсе (декабрь 1195 года) крест приняли многие князья. Начало похода было назначено на Рождество 1196 года. На Вормсском рейхстаге император также пытался добиться избрания германским королем своего сына Фридриха, не достигшего еще и годовалого возраста, но при этом столкнулся с несогласием князей. Спустя несколько месяцев, на хофтаге в Майнце (конец февраля 1196 года), он выступил перед князьями с очень далеко идущим предложением. Выдвинутый им план имперского престолонаследия должен был навечно установить связь между Германией и Сицилийским королевством. Германское королевство должно было стать наследуемым согласно имперскому закону. Взамен Генрих предлагал наделить светских князей правом наследования их имперских ленов по мужской и женской линиям, а в случае отсутствия прямых наследников — передачи их по боковой линии. Духовные князья должны были удовлетвориться отказом короля от права наследования церковного имущества священнослужителей. Империи это предложение, несомненно, давало существенные преимущества: благодаря родовому наследованию королевства была бы достигнута большая стабильность имперской политики. С другой стороны, принятие этого плана означало бы для немецких князей отказ от привилегии принимать решающее участие в имперском престолонаследии, за которую они постоянно боролись еще со времен конфликта вокруг инвеституры. Несмотря на это, императору на рейхстаге в Вюрцбурге в апреле 1196 года удалось привлечь на свою сторону большинство князей. Вместе с тем от предложения императора отказалась группа нижнерейнских и вестфальских князей под предводительством архиепископа Адольфа Кёльнского. Их сопротивление невозможно оказалось преодолеть и на новом рейхстаге в Майнце.

Поэтому летом 1196 года Генрих, который считал этот план, несмотря на такое противодействие, принятым, на время прервал переговоры в Германии и отправился в Италию, чтобы достичь соглашения с курией. За время его отсутствия на полуострове вновь прошли волнения. В Ломбардии возобновились конфликты между отдельными городами. Главными, однако, были претензии, предъявленные курией за злоупотребления имперской администрации в Средней Италии в отношении Папской области и за самоуправство в сфере церковной политики в Сицилии. Оставаясь до сентября в Северной Италии, Генрих, тем не менее, не сумел окончательно уладить конфликты между городами. После этого в ноябре он начал переговоры с папой, чтобы убедить его признать план престолонаследия, а также крестить и возвести на трон римского короля своего сына Фридриха. Во время этих переговоров, которые затянулись надолго, Целестин сначала потребовал признать папский сюзеренитет над Сицилией, а затем принести ему ленную клятву. Оба этих условия император отклонил, но сделал чрезвычайно почетное, по его словам, предложение, которое до сих пор ни одному папе не делал ни один из его предшественников. В чем состояло это предложение, обращенное к курии, с уверенностью нельзя сказать. По сообщению английского клирика Геральда Камбрийского в его «Speculum ecclesiae» («Зерцале церковном»), Генрих предложил папе и куриалам финансовое обеспечение. Во всех епископских церквях империи папа и кардиналы должны были получить в распоряжение лучшие приходы. За это курия должна была отказаться от всех спорных владений за пределами Папской области. Гипотеза о том, что Генрих тогда сделал многообещающее предложение принять империю в лен от папы в форме инвеституры державой, не находит подтверждения в источниках.

Несмотря на такое выгодное предложение, Целестин III отклонил его, как и выдвинутый императором план престолонаследия. Их осуществление увековечило бы заключение папского государства в тиски штауфеновской власти на севере и юге, что уничтожило бы государственную самостоятельность папства. Прежде всего, папство потеряло бы в будущем всякую возможность влиять на наследование германского трона и тем самым отказалось бы от одной из целей, которой неустанно следовали все папы со времен Генриха IV. Позиция Целестина, отказавшего императору, усиливалась еще и тем, что среди немецких князей росло число противников плана имперского престолонаследия и что против него высказался княжеский съезд в октябре 1196 года. Таким образом, император вынужден был совсем отозвать этот проект и освободить князей от согласия, высказанного ими на Вюрцбургском рейхстаге. Взамен он смог теперь настоять на том, чтобы в декабре 1196 года князья избрали германским королем его почти уже двухлетнего сына Фридриха. План императора дать империи новый государственно-правовой порядок был сорван сопротивлением князей и курии.

Избрание молодого Фридриха создало важные предпосылки для крестового похода. Однако его начало было отложено из-за восстания в Сицилии. Недовольство немецким господством и тяжелым налоговым прессом способствовало созреванию в рядах норманнских баронов плана убийства императора и выдвижения на его трон кого-либо из местных магнатов. Возможно, в этот заговор были посвящены курия и сама императрица Констанция. Когда в мае 1197 года поднялось восстание, императора, находившегося в Мессине, предостерегли, и ему удалось избежать покушения. С помощью Маркварда фон Аннвейлера и Генриха фон Кальдена он подавил это движение и предал заговорщиков суровому суду.

Тем временем успешно продолжалась дальнейшая подготовка к крестовому походу. На Троицу 1197 года в Аугсбурге брат Генриха Филипп сочетался браком с Ириной. Императорское посольство вынудило императора Алексея III купить мир за ежегодную дань в 16 талантов. Сам крестовый поход готовился очень тщательно. Руководство походом должны были взять на себя епископ Конрад Хильдесхеймский и имперский маршал Генрих фон Кальден. Предприятие поддержали все приморские государства Италии. И в тот момент, когда первые корабли крестоносцев вышли в море, случилась катастрофа — скончался император. С 1191 года он страдал недугом и 28 сентября 1197 года умер в Мессине от малярии, не дожив до 32 лет. Он нашел свой покой рядом с Рожером II в кафедральном соборе Палермо.

На смертном одре император признал, что его несовершеннолетний сын не сможет продолжить его политику. Поэтому он дал своему верному сподвижнику Маркварду фон Аннвейлеру указание на предмет дальнейших переговоров с курией, чтобы его супруга Констанция и Фридрих от имени Сицилии присягнули на верность папе, как это делали прежние норманнские короли. Чтобы обеспечить Фридриху наследование трона в империи, необходимо было сделать папе очередные уступки и передать ему имущество Матильды, а также оккупированные части Папской области. Сам Марквард, который, видимо, был назначен регентом малолетнего Фридриха, должен был принести папе ленную клятву за управляемые им области Равенны и Анконы. Таким образом, при помощи серьезных уступок курии Генрих надеялся и после своей смерти сохранить связь между империей и Сицилией. События, последовавшие за кончиной императора, сделали невозможным осуществление этих планов.

Уже современники почувствовали, какую опасность для империи несет внезапная смерть Генриха VI. Это было самой серьезной катастрофой в истории немецкого средневековья, еще более роковой, чем ранняя смерть Оттона II и Генриха III. Придерживаясь линии своего отца, Генрих продолжал укреплять королевскую власть Штауфенов в Германии, а императорскую власть на Западе поднял на высоту, какой она до сих пор не достигала. Несмотря на распространявшееся уже повсеместно сопротивление императору, тот преодолевал его твердой рукой. Но дело императора не могло быть завершено. Когда его сломила болезнь, оно опиралось исключительно на его выдающуюся личность правителя. Его смерть активизировала те силы, которые должны были создать новый политический порядок в Германии и на Западе. Таким образом, 1197 год стал поворотным моментом в истории немецкой имперской эпохи.

Если духовная жизнь в период борьбы за инвеституру знаменовалась чертами кризиса и тревожности, то XII век несет на себе отчетливую печать духовного многообразия. Культура западного средневековья, определенная в своем развитии латинской культурой, еще раз демонстрирует многогранное богатство. Наряду с этим, впервые после заката античности, на Западе вызревает светская культура, достигающая в конце столетия своего наивысшего развития в литературе на различных национальных языках. Ведущую роль в духовных устремлениях этой эпохи всецело играет романский мир. Сильные культурные импульсы, исходящие из Франции и Италии, но частично также и из Англии, проявляются в Германии во многих областях. Однако на немецкой земле проявились и совершенно самостоятельные достижения, на которых эти влияния совсем или почти не сказались.

Историография достигает своего наивысшего расцвета в произведениях выходца из дома Бабенбергов Оттона Фрейзингенского (ок. 1111/12–1158). Его законченная в 1146 году «Chronica sive Historia de duabus civitatibus» («Хроника, или История о двух государствах») выходит далеко за жанровые рамки всемирных хроник, к которым принадлежит, и являет собой самодостаточное толкование мировой истории. Задаваясь вопросом о смысле истории, Оттон находит ключ к пониманию исторического процесса в учении Августина о двух «civitates» («градах», «государствах»). Под впечатлением мрачных событий, относящихся ко времени написания труда, хронист верит в скорое наступление конца света. В начатой в 1157 году «Gesta Friderici» («Деяния Фридриха») этот пессимизм сменился более оптимистическим настроением.

Творчество земляка Оттона, Герхоха фон Рейхерсберга (ок. 1093–1169), еще всецело питается идейным наследием церковного реформаторского движения, программу которого он намеревается осуществить даже в изменившихся исторических условиях. Поэтому и в многочисленных сочинениях, и в роли многолетнего настоятеля одного из монастырей он страстно борется против обмирщения клира и церковных злоупотреблений. Из его консервативной догматики проистекает его враждебность к ранней схоластике, одним из представителей которой в баварско-австрийских землях является, например, Петр Венский. Утонченности диалектиков он противопоставляет свое спекулятивное учение, в котором соприкасается с экзегетическим символизмом своего времени.

Представителем этого немецкого символизма XII века является, в первую очередь, Хильдегарда фон Бинген (1098–1179). В своих видениях «prophetissa teutonica» («тевтонская пророчица») дает таинственные образы сотворения мира и сил Вселенной. В вочеловечении Христа для нее восстанавливался космический порядок, которому угрожали демонические силы. Труды Хильдегарды по медицине и естествознанию позволяют понять, что с этой визионерской силой у нее соединено глубокое постижение явлений природы, а также телесных и психических процессов человеческой натуры. Обладая такой широтой взгляда, Хильдегарда принадлежит к самым выдающимся фигурам немецкой духовной жизни XII века, хотя из ее творчества очевидно, что в Германии тогда господствовала еще донаучная картина мира.

Носителем новой светской культуры, которая появляется в XII веке помимо церковной, но в тесной связи с нею, становится прежде всего рыцарство. К рыцарскому сословию принадлежал каждый, кто нес военную службу на коне в тяжелых доспехах. Сформировалась новая служилая знать, которая включила в себя первоначально различные с точки зрения земского права сословия благородных и министериалов и стала новым сословием с особыми привилегиями и притязаниями. Впервые об «ordo equester maior et minor» («сословии всадническом старшем и младшем») заговорили в Германии при Лотаре III. Однако для причисления к рыцарскому сословию недостаточно было принадлежать к какому-нибудь рыцарскому роду высшего или низшего разряда и практиковать рыцарскую профессию: требовался особый ритуал посвящения в рыцари в форме удара мечом плашмя. Рыцарская форма жизни требовала не одной только постоянной военной жизни, она, прежде всего, исключала занятия любой деятельностью, несоединимой с честью сословия.

Рыцарское сословие было явлением, характерным для всей Западной Европы, хотя его правовое и социальное положение в отдельных странах было различным. Решающим фактором его появления стала христианизация жизни воина в том значении, какое она приобрела в крестоносном движении XI века с его идеей Священной войны. Однако важным для формирования рыцарской культуры оказалось, в первую очередь, соприкосновение с миром Востока во время крестовых походов. Их результатом явилось не только расширение кругозора, но и знакомство с изысканными восточными формами жизни. Сравнение христианства с религиями Востока должно было пробудить мысль о толерантности, которая позднее отчетливо выразилась в образе «благородного язычника».

Свой исходный пункт эта новая культура обрела в Южной Франции, чья знать первой получила возможность претворить в жизнь идеал «miles christianus» («христианского воина») в борьбе против ислама на испанской земле. В Германию она пришла из Фландрии и Брабанта, а также через Бургундию и Швабию. Центрами этого рыцарского стиля жизни стали крупные дворы. Первый известный в Германии турнир, как сообщается в «Деяниях Фридриха» Оттона Фрейзингенского, был проведен штауфеновскими герцогами Фридрихом и Конрадом перед воротами Вюрцбурга.

Новый жизненный идеал способствовал возникновению собственно рыцарской этики. И хотя нельзя говорить об устойчивой рыцарской системе добродетелей в смысле строго нормативной этики, все-таки необходимо было руководствоваться в жизни определенными кардинальными добродетелями. Сюда относятся прежде всего «maze» (умеренность) — мудрое самоограничение, «staete» (стойкость) — верность себе и своим обязательствам, в то время как «zucht» (воспитанность) — понятие, объединяющее два предыдущих, — обозначало полную гармонию внутреннего и внешнего в человеке. Но рыцарь также должен был доказать наличие «ere» (чести), «triuwe» (верности), «recht» (справедливости) и «milte» (щедрости). Символ истинной рыцарственности — «hohe muot» (высокий дух, мужество). Выражением рыцарских взглядов является служение Даме, почитание замужней женщины как госпожи. Благодаря «hohe minne» (возвышенной любви) женщина из обыденной жизни возносится в почти культовые дали, уподобляется коронованной особе.

Немецкая поэзия с середины XII века несет на себе отпечаток этого рыцарского идеала. Если до сих пор она существовала под знаком отстраненности от мирской суеты, то начиная с «Императорской хроники» регенсбургского клирика и с романа об Александре священника Лампрехта (оба произведения закончены около 1150 года) происходит явный перелом. «Императорская хроника» по своему замыслу — все еще типично духовное произведение, но темой ее является светский материал — история Римской империи, последней из четырех мировых монархий. Роман об Александре — это переложение на немецкий язык французского романа в стихах, пока еще в виде простого перевода. Ярче рыцарский мир выступает уже в «Короле Ротере» — стилизованной под героический эпос истории сватовства Рожера II. Это произведение появилось вскоре после 1150 года в окружении Вельфа VI, дружественно настроенном в отношении норманнов. В еще большей степени рыцарским духом наполнена «Песнь о Роланде», которую в 1170 году по образцу французской «Песни о Роланде» сочинил в Регенсбурге священник Конрад, капеллан Генриха Льва. Впрочем, и здесь картина рыцарства сохраняет сильный монашеский оттенок. На рубеже раннекуртуазной и высокой куртуазной эпох располагается фигура Генриха фон Вельдеке, происходившего из местности неподалеку от Лимбурга на нижнем Рейне и заложившего основы придворной эпики своей «Энеидой» (первая редакция — 1174 год), прототипом которой был французский роман об Энее. Тогда же Эйльхард фон Оберг, вельфский министериал из Хильдесхейма, своим «Тристаном» открыл немецкой поэзии мир бретонского любовного романа. В «Луцидариусе», подобном средневековым «суммам», брауншвейгские священники по распоряжению Генриха Льва собрали в переложении на немецкую прозу все знания той эпохи. С 1160 года стихами Кюренбергера и Дитмара фон Айста утверждается рыцарская любовная лирика, еще без культа Дамы, характерного для более поздней куртуазной поэзии. Фридрих фон Хаузен, павший в Третьем крестовом походе, становится первым представителем придворного миннезанга.

Для изобразительного искусства Германии определяющим в XII веке по-прежнему остается романский стиль. В церковной архитектуре закрепился свод. В Северной Германии сводчатые потолки впервые частично использованы при строительстве основанной Лотарем III церкви в Кёнигслуттере (1135 год). Собор в Брауншвейге, возведение которого начал после 1170 года Генрих Лев, стал первой полностью сводчатой церковью Нижней Саксонии, образцом для одновременно возводившихся соборов в Любеке и Ратцебурге. Наряду с церковным строительством растущее значение приобретает светское, в первую очередь императорских пфальцев и рыцарских замков. В первые годы своего правления Фридрих I велел перестроить Хагенау в императорскую резиденцию. В 70-е и 80-е годы началось строительство пфальцев в Кайзерсверте, Эгере, Вимпфене и Гельнхаузене, были перестроены прежние штауфеновские укрепления, такие как Трифельс и Нюрнберг. Равноценен этим императорским пфальцам замок Данквардероде, сооруженный Генрихом в Брауншвейге. От герцогского двора исходили сильные импульсы для художественного творчества всей Нижней Саксонии. Созданный по образцу итальянских львиных памятников Брауншвейгский Лев (1166 год) является выразительнейшим достижением пластики эпохи ранних Штауфенов, первым самостоятельным от архитектурных форм монументом в Германии. С начала XII века важным центром книжной миниатюры в Германии становится монастырь Хельмарсхаузен на реке Везер. Созданные здесь по поручению Генриха Льва произведения, две псалтыри и одно Евангелие, свидетельствуют о северофранцузском и английском влиянии. К Генриху восходят и ценные реликвии сокровищницы Вельфов.

Примечания:

² Цит. по: Видукинд Корвейский. Деяния саксов / Пер. Г. Э. Санчука. М., 1975.

³ Несмотря на отсутствие в тот момент в Германии императорской власти и на принятое в нашей историографии отнесение термина «имперская церковь» уже к эпохе Оттонов, используемое автором понятие «Reichskirche» корректнее переводить именно так, подразумевая традиции церковной организации, существовавшей в империи Карла Великого. Перевод термином «государственная церковь» означал бы определенную модернизацию. Сам Й. Флекенштейн в других своих работах призывает не смешивать «имперскую церковь» даже Оттоновского периода с «государственной» или «национальной» церковью в современном понимании, одновременно прослеживая некоторую преемственность ее статуса с положением церкви во Франкском государстве. При этом он различает понятие «имперской церкви» в широком смысле — как всей церковной организации на территории Империи, и в узком — преимущественно правовом: «Характерно, что основу понятия составляло узкое и совершенно конкретное значение: оно привязано к отдельным церквям и определяет их как имперские в их правовом качестве. Это означает, что понятие имперской церкви в первую очередь правовое: какая-либо церковь становится имперской церковью, если она включена в право державы (in ius regni). Поскольку это всегда только отдельные, как правило, большие и значимые церкви, то многие другие, хотя они тоже находятся в сфере королевского господства, изначально остаются исключенными из этого права» (Fleckenstein J. Grundlagen und Beginn der deutschen Geschichte. 3., durchges. Auflage. Göttingen. 1988. S. 148). — Прим. ред.

²⁸ Инвеститура (от лат. investio — облачаю) — церемония введения в должность епископа или аббата: вручение посоха и кольца, символизирующих духовную власть, и скипетра (жезла) как символа светской власти, с передачей владения — церковного бенефиция. В широком смысле — символический акт введения сеньором вассала во владение феодом. — Прим. ред.

²⁹ См. прим. 1. — Прим. ред.

³⁰ Симония — покупка и продажа церковных должностей (от имени евангельского персонажа Симона-волхва). — Прим. ред.

³¹ От лат. «caelebos» («неженатый») — обязательное безбрачие католического духовенства. — Прим. ред.

³² Эрлы — англосаксонская родовая знать. — Прим. ред.

³³ Recuperatio (лат.) — получение обратно, возвращение. — Прим. ред.

³⁴ Министериалы (от лат. ministerium — служение, служба, должность) — служилые люди монарха и феодалов, преимущественно несвободного происхождения; позже в значительной степени инкорпорированы в рыцарство. — Прим. ред.

³⁵ Церковный термин, означающий право налагать епитимью (церковное наказание) и освобождать от обетов. — Прим. ред.

³⁶ Город Льва — укрепленный район в Риме, отделенный от центра города рекой Тибр и защищающий своими стенами («стена Льва») собор святого Петра и Замок Святого Ангела. — Прим. ред.

³⁷ Банн (судебный) — право казнить и миловать подданных, осуществлять высшую судебно-административную власть на данной территории. — Прим. ред.

³⁸ Игра слов: privilegium — лат. «привилегия, преимущественное право»; pravilegium — от pravum («искривленность, извращенность, порочность»), — Прим. ред.

³⁹ От лат. «potestas» (власть) — выборный глава исполнительной и судебной власти в итальянских городах-коммунах, превращенный Фридрихом I Барбароссой в назначаемого наместника императора. — Прим. ред.