Письмо Мюнцера королю португальскому Жуану II

Теперь, познакомившись с Мюнцером и некоторыми из ближайших к нему нюрнбергских географов конца XV в., мы можем перейти к его письму от 14 июля 1493 г. Сначала мы прочитаем внимательно текст письма, а потом, в следующих главах, займемся рядом вопросом, связанных с ним (почему оно было написано? какова дальнейшая судьба письма?) и изучим более глубоко фразу, касающуюся Шпицбергена.

Как я уже указывал, письмо Мюнцера стало известно сначала в португальском переводе, изданном в начале XVI в. В начале нашего века в Мюнхене в одной из инкунабул библиотеки Хартманна Шеделя была обнаружена копия латинского оригинала, переписанная Шеделем (Stauber, 1908). К сожалению, этот отрывок заключает только первую половину письма. Так как латинский оригинал до сих пор не был как следует использован при переводах писем Мюнцера, я даю первую часть письма в своем переводе, отредактированном для настоящей книги А. Н. Егуновым, которому я чрезвычайно признателен за помощь. В предлагаемом переводе есть мелкие разночтения с тем текстом, который был мною опубликован раньше (в 1961 г.).

Перевод с португальского на русский преамбулы и второй половины письма сделан мною с параллельным сравнением имеющихся переводов на английский, французский и немецкий; последний, наиболее точный (Grauert, 1908), выполнен с мюнхенского издания, в то время как английский и французский, менее точные (Harrisse, 1892; Ravenstein, 1908; Vignaud, 1911), сделаны с эворского экземпляра. Собственные имена я оставляю в той форме, в какой они даны в соответствующем оригинале, а поэтому в латинской и португальской частях они имеют разную транскрипцию. В прямых скобках указана современная транскрипция названий, а также вставлены некоторые необходимые пояснения.

1. С португальского

«Письмо, которое послал Хиеронимо Монетарио, немецкий доктор из города Норумберга в Германии, светлейшему королю дону Жуану Второму португальскому об открытии моря, океана и провинции великого хана Катая, переведенное с латинского на [португальский] язык магистром Альваро да Тор ре, магистром теологии ордена святого Доминика, проповедником сказанного сеньора короля».

2. С латинского

«Светлейшему и непобедимейшему Иоанну [Жуану], королю Португалии, Алгарбии и приморской Мавритании, первооткрывателю островов Мадейры и Счастливых, Катерид Азорских, Иероним Монетариус, доктор медицины, немец, свидетельствует свое нижайшее почтение. Так как ты в настоящее время унаследовал славу дяди твоего, светлейшего инфанта Генриха, потому что ты не щадил ни труда, ни издержек для открытия круга земного; своей деятельностью ты сделал своими данниками моря Эфиопии и Генеи [Гвинеи] и приморские народы вплоть до тропика Козерога, чтобы они платили тебе дань своими товарами, как-то: золотом, райскими зернами, перцем, рыбами и прочим; эти предприятия снискали тебе похвалу и бессмертную славу и сверх того величайшие выгоды; нет сомнения, что в скором времени эфиопы, как бы звери в человеческом образе и чуждые богопочитания, твоими стараниями совлекут с себя свое зверство и обратятся к соблюдению католической религии. Принимая это во внимание, непобедимейший король римский Максимилиан, по матери португалец, выразил желание при помощи моего, хотя и неискусного письма пригласить твое величество отыскать восточную богатейшую страну Катая. Ведь признают Аристотель в конце второй [книги] о небе и точно также Сенека в пятой [книге] «Naturalium» и точно также Петрус де Элиако [Аллиако], ученейший [муж] своего времени, и весьма многие другие преславные мужи признают, повторяю, что начало обитаемого Востока находится достаточно близко от конца обитаемого Запада. Признаком этого являются слоны, которые обильны в обоих этих местах; также тростник [бамбук], который буря [течение?] приносит с восточной стороны к берегам Азорских островов. Точно также бесконечны, так сказать, и весьма надежны доказательства, на основании которых наглядно выясняется, что в немного дней можно проплыть через это море к Восточному Катаю. И пусть тебя не смущает Аль-фраганус и другие невежды, которые считают, что только одна четвертая часть земли не покрыта морем и на три свои части земля залита морем. Ведь в делах, относящихся к населенности земли, более доверия надо иметь к опыту и к достоверным сообщениям, чем к фантастическим выдумкам. Ибо ты знаешь, что весьма многие…»

3. С португальского

«Так как ты хорошо знаешь, что многие выдающиеся астрономы отрицают, чтобы какая-либо обитаемая земля могла находиться в тропиках и равноденственной [зоне]. Что эти утверждения напрасны и ложны, ты ясно доказал своим опытом. Нет сомнения, что не земля простирается ниже моря, а напротив, море погружено. К этому надо добавить ее [земли] шарообразность. Ты имеешь в изобилии средства и богатства и опытнейших моряков, которые сами желают приобрести бессмертие и славу. О, какой славы ты достигнешь, если сделаешь известным твоему Западу обитаемый Восток и какую выгоду даст тебе торговля, ибо ты сделаешь острова Востока своими данниками, и удивленные короли не раз будут легко подчиняться твоему господству. Тебя уже восхваляют как великого государя немцы, итальянцы, руссы, поляки, скифы и те, которые живут под суровой звездой арктического полюса, так же, как [восхваляют] и великого герцога Московии, ибо немного лет тому назад под суровостью сказанной звезды недавно открыт большой остров Груланда, берег которого тянется на 300 легуа и на котором находится величайшее поселение людей под сказанным господством сказанного сеньора герцога. Но если ты закончишь эту экспедицию, тебя восхвалят как бога или как второго Геркулеса, и если ты захочешь, ты можешь иметь для этого пути в качестве спутника, посланного нашим королем Максимилианом специально для этого дела сеньора Мартина богемского и других многих опытных моряков, которые, начав свой путь от Азорских островов, переплывут ширину моря при помощи своего искусства, квадранта, цилиндра астролябии и других инструментов. И ни холод, ни зной не будет им мешать, они проплывут к восточному берегу большей частью при очень умеренной температуре воздуха и моря.

Португалия. Гравюра из «Хроники» Шеделя, 1493 г. Оригинал — в Отделе инкунабул Библиотеки АН СССР


Обильны и бесчисленны причины, по которым твое величество может быть прославлено. Но пусть пришпоривает выгода того, кто бежит. И гы сам таков, что со своей опытностью изучаешь до конца все дела, и поэтому писать много об этом деле — значит мешать достигнуть цели тому, кто бежит. Всемогущий пусть да поддержит тебя в твоем намерении, и когда путь через море будет закончен твоими рыцарями, ты будешь прославлен бессмертием. Будь здоров. Из Нумберга, города в Верхней Германии, 14 июля, спасения [нашего] тысяча четыреста девяносто третий год».

Это письмо, хотя и вполне ясное по замыслу, требует все же некоторых объяснений.

Переводчик письма Альваро да Торре, или Альваро де ла Тьерра, являлся выдающимся церковным проповедником, «о кроме этого перевода письма Мюнцера о его письменных произведениях известно только, что он сочинил (или лишь перевел) трактат о создании мира.

В титуле короля Жуана II Мюнцер перечисляет Алгарбию (современную Алгарви), южную провинцию Португалии, которая с VIII по XIII в. была во владении арабов (отсюда ее название Ал-габри или Алгарви, что значит «запад»); в 1250 г. при Альфонсе III, короле Португалии, она была отвоевана у мавров, и в 1253 г. слова «король Алгарбии» вошли в титул португальского короля.

Довольно сложно для объяснения название «Счастливые острова» (Fortunatorum, Fortunatae insula), или, как у нас и в зарубежной литературе переводят неправильно, «Острова блаженных». Впервые эти острова появляются у древних авторов — в не дошедших до нас трудах Статия Себозуса в начале I в. до н. э. (судя по цитате Плиния). Более точно указывает их как название Канарских островов Юба — историк-нумидиец и вслед за ним повторяют Плиний и Птоломей (Bunbury, 1959).

Во времена Мюнцера это название применялось обычно как синоним всей группы Канарских островов или только двух из них, так как (последние особенно отличались богатством своей флоры и обилием плодов. Мы знаем об этом названии и из «Лусиад» Камоэнса: в пятой песне (8 строфа) он упоминает, что Васко да Гама прошел мимо Канарских островов, носящих название «Счастливых». Что еще важнее, сам Мюнцер в своей сводке о плаваниях португальцев вдоль западного побережья Африки также упоминает об этой синонимике (Kunstmann, 1854). Но до XV в. это название применялось иногда и к другим островам. На глобусе Бехайма явно ошибочная надпись: «Острова Зеленого мыса, или Острова счастливых». Эту ошибку в XVI в. повторил и Барруш.

Более спорно название «Катериды». В этом письме оно несомненно относится к Азорским островам, так как в той же сводке Мюнцера, о которой я только что упоминал, страницей раньше мы находим фразу: «Острова Азорские, которые некогда, как думают, назывались Катериды».

Подтверждением этого чтения является латинская надпись, сделанная в 1519 г., как мы указывали, сыном Бехайма на верхнем ободе люстры, которую он соорудил в церкви св. Екатерины: «Иоанна, дочь капитана Португальского королевства, островов Азорских, Катерид, начальника Новой Фландрии» (Ghillany, 1853) — Бехайм на своем глобусе также помещает название «Катериды» у Азорских островов.

Вероятно, Катериды — искаженное Мюнцером название Касситериды, которое появилось еще в классической древности. Страбон упоминает эти острова в связи с портом Гадесом (Испания), откуда ведется торговля с Касситеридами, жители которых производили олово. Полоний Мела, описывая Галлию, также говорит об этих островах, где добывают олово. Плиний связывает их с Испанией, а Птоломей, вероятно, по традиции римских и греческих географов, помещает их у берегов Испании, вблизи мыса Финистерре (Bunbury, 1959). Но, по-видимому, сведения о производстве олова на этих островах относились в действительности к каким-то островам Британии, и поэтому позже это название приурочивали к островам Силли или к самой Британии. Во времена Мюнцера название это связывали с Азорскими и даже Канарскими островами.

Лас-Касас в XVI в. писал, что Азорские острова в древности назывались Касситеридами («Путешествия Хр. Колумба», 1952).

Альваро да Торре не стал разбираться, что это за Катериды, а перевел просто: «Островов Счастливых Канарских, Мадейры и Азорских». Историки, переводившие письмо Мюнцера с португальского текста (уже после опубликования латинского отрывка), сохранили эту ошибку Торре. В переводе Торре есть еще ряд мелких ошибок, которые указаны в моей статье 1961 г. Король Жуан II, конечно, не являлся первооткрывателем этих островов — это грубая лесть Мюнцера. Большая их часть была известна уже в древнем мире и открыта финикийцами, плававшими из Карфагена и Кадиса вдоль западных берегов Африки и Европы, а позже и греческими мореплавателями. Но и португальцы открыли их вновь задолго до правления Жуана И. Так, Мадейру они посетили в 1420 г. Острова Азорские были известны в Западной Европе в XIV в. Впервые их посетили португальцы в 1427–1431 гг. Канарские острова были вновь открыты португальцами в 1341 г.

Первые два открытия сделали экспедиции, снаряженные португальским принцем Генрихом (1394–1460), который был прозван «мореплавателем». В 1456 г. его же экспедиция открыла острова Зеленого мыса.

Этого принца, дядю Жуана II, Мюнцер и ставит в пример последнему.

Далее Мюнцер вкратце перечисляет достижения португальских экспедиций при Жуане II: завоевание африканского побережья вплоть до тропика Козерога (до которого дошел Диогу Кан в 1484–1486 гг.), но почему-то ничего не говорит об экспедиции Бартоломеу Диаша, обогнувшего мыс Доброй Надежды в 1487 г. Мюнцер указывает, что эти путешествия принесли величайшие выгоды: из Гвинеи привозят золото, перец, рабов и «райские зерна». Последнее название обозначает перец, вывозившийся с побережья Малагетты (Либерия); он назывался также «перец Малагетты» (Amomum Malaguetta), или «гвинейские зерна».

После дифирамбов следует главная часть письма — предложение короля римского Максимилиана I (он сделался римским императором несколько позже, после смерти своего отца Фридриха III, последовавшей 19 августа 1493 г.). Эту часть письма Торре или издатели сборника несколько сократили: они выпустили фразы: «по матери португалец» и «при помощи моего, хотя и неискусного письма», видимо, считая их лишними для читателя. То, что мать Максимилиана I Леонора являлась родной сестрой отца Жуана II португальского короля Альфонса V, было и так широко известно, но почему-то издатели не хотели напоминать о близком родстве Жуана II с чужеземным монархом. Принижение достоинства автора письма, по-видимому, также не входило в задачи издателей.

Далее следует научное обоснование большого протяжения известной тогда Ойкумены и доказательства небольшой ширины западного океана. Мюнцер ссылается здесь на авторитет древних и средневековых классиков: на широко известное место из второй книги Аристотеля «О небе» (в португальском переводе сочинение это названо «О небе и земле», так как в половине XV в. книга Аристотеля издавалась под таким названием), на пятую книгу Сенеки «Ad Lucilium naturalium questionem libri» («Послание Люцилию о вопросах естественной истории»), на очень популярную тогда книгу «Картина Мира» (Imago Mundi)

Петра Аллиака, или Пьера д'Айли (1380–1420), известного французского кардинала, знаменитого теолога и географа, доктора Парижского университета, папского легата в Германии, «орла французских докторов». Мюнцер старается опровергнуть мнение другого древнего географа, Альфрагануса, о том, что поверхность суши мала, а океан очень велик. Альфраганус — это средневековое искажение имени узбекского астронома и математика IX в. Абуль-Аббас-Ахмед бин Мухаммед бин Катир Фергани. Он был астрономом калифа багдадского Аль-Мамуна и написал «Начала астрономии». Это широко известное в средине века в Европе и переведенное на латинский в XV в. сочинение было впервые напечатано в 1493 г. в Ферраре.

Латинский текст обрывается на половине фразы, и Шедель дальше приписал: «Не полно, далее не найдено».

Португальский перевод второй половины письма может, конечно, заключать какие-либо ошибки или сокращения по сравнению с латинским. Но, как можно видеть из первой половины, Альваро да Торре все же близко придерживался подлинника.

Вопрос о том, что лежит выше — суша или море, интересовал многих средневековых географов (Grauert, 1908). Мюнцер присоединяется к более правильной гипотезе.

Мюнцер перечисляет, какие выгоды и какую славу приобретет Жуан II в случае успеха предлагаемой Максимилианом I экспедиции в Катай. Здесь и вставлена, в виде иллюстрации, фраза о Московии и Груланде. Мюнцер прельщает Жуана II примером герцога Московии (т. е. Ивана III), который прославился открытием в полярной области большого острова Груланда.

В следующих главах я буду разбирать вопросы, возникающие при чтении этой фразы. Поэтому здесь не стоит останавливаться на деталях ее перевода.

Рекомендация Мартина Бехайма как уполномоченного (deputado) короля римского для участия в экспедиции, неоднократно использовалась биографами Бехайма и привела их к выводу, что все письмо инспирировано Бехаймом и что в нем изложены его идеи. Этим нам придется заняться позже.

Перечисление навигационных инструментов, которое дает далее Мюнцер, очень интересно: он говорит о высоком искусстве португальских мореплавателей и упоминает квадрант, цилиндр и астролябию. Квадрант и астролябия в это время уже применялись португальцами. Что касается цилиндра, то ни один из комментаторов письма Мюнцера не объяснил, что это за прибор. Мне удалось найти в большой биографии Региомонтана, написанной Э. Циннером, указание, что в XV в. в Германии был известен особый тип солнечных часов, называвшихся по-латыни cylindrum а в немецком переводе — Saulchensonnenuhr (цилиндрические солнечные часы). Писал о них и Региомонтан в 1469 г., и, следовательно, о них должен был знать и Мюнцер.

Вероятно, именно этот прибор и имел в виду Мюнцер, и вряд ли нужно стараться отнести название «цилиндр» к солнечному кольцу (одно из изобретений Региомонтана) или даже к посоху Иакова.

Касаясь плавания в Катай, надо отметить, что слово calma, которое мы переводим как «зной», в португальском языке может иметь также значение «штиль». Но первое его значение ближе к смыслу фразы.

Заканчивая письмо, Мюнцер подчеркивает, что проектируемая экспедиция будет выполнена силами португальцев («твоими рыцарями» — teus caualleiros), следовательно, участие Римской империи выразится только идейной помощью и тем, что поедет Бехайм. Мюнцер как бы не хочет оказывать давление «а Жуана II — выгоды и слава экспедиции так велики, что сам король пожелает ее организовать.

Письмо Мюнцера — очень искусное послание, не затрагивающее национальной гордости португальцев: и Максимилиан — наполовину португалец, и Бехайм прожил столько лет в Португалии, и слава португальцев-навигаторов всеми признана, и еще выше слава Жуаиа II как организатора экспедиций, открывших острова Атлантики, и мудрого монарха!

Хотя Мюнцер был достаточно сведущ в вопросах географии, о которых говорилось в письме, но ближайшее участие в его составлении несомненно принимал Бехайм; характеристика заслуг Жуана II и португальских мореходов принадлежит, вероятно, ему. Мюнцер же скорее всего обосновал теоретическую часть письма, касающуюся географии и истории. Возможно, что в этом принимал участие и Хартманн Шедель.









Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх