Глава 4

Когда я открыл глаза, меня ослепило солнце. А привела меня в чувство отчаянная тряска повозки по ухабам проселочной дороги.

Мне несколько минут не удавалось сообразить, где же я нахожусь, а когда, наконец, сообразил, мне все это совсем не понравилось. Я лежал на спине на дне повозки, среди каких-то ящиков и мешков. И голова у меня трещала так, словно меня лягнул мул.

Я попробовал подняться, но тотчас пожалел о том, что мне пришла в голову такая вздорная идея. Схватившись рукой за бок, я рухнул на дно повозки.

Эдди, сидевший на козлах, обернулся ко мне.

— Во всяком случае, он тебя не убил.

— Кто? Кто меня не убил?

— Этот Хоган с «Бриллиантового Р». Но он задал тебе хорошую трепку.

— А ему что же, не досталось?

— Ты все делал не так… Сперва он только развлекался. А потом ты сбил его с ног… Вот тут-то он и принялся за тебя всерьез.

Эдди остановился в тени раскидистого дерева.

— Я как раз собирался растолкать тебя, — сказал он. — Боюсь, мы сбились с пути. Этот мистер Джастин, он просто указал мне направление и велел править по следу колес, пока ты не очухаешься.

Мы нашли в повозке ящик с различными кухонными припасами. Я ополоснул рот, а потом плеснул воды себе на голову и за шиворот. Стояло раннее утро, поэтому вода еще не успела нагреться и здорово освежила меня.

— Знаешь, что я тебе скажу? — начал Эдди. — Для парня, который все делает не так, ты не слишком уж плох. Ты таки достал его. Раз-другой ты неплохо достал его.

Я осмотрелся, чтобы определить, где мы находимся.

— Похоже, ты выехал еще до рассвета…

— Да уж! Именно так. Этот мистер Джастин заявился прямо в конюшню, где мы спали, и сказал, что хочет, чтобы я оттащил тебя на окраину города. Там, дескать, должна ждать повозка, и ему совсем не хочется, чтобы кто-то пронюхал, куда ты направляешься.

Меня немного удивило такое поведение Билла Джастина. Впрочем, за время моего отсутствия в городе многое могло случиться…

— Эдди, — предложил я, — может, сваришь кофе, а я тем временем огляжу местность.

Он принялся рыться в повозке в поисках котелка и кофе, но вдруг словно окаменел. Затем медленно проговорил:

— Пронто, а ну-ка взгляни!

На дне повозки лежали два новехоньких винчестера 73-го калибра, коробки с пятью сотнями патронов и два кольта 44-го калибра, тоже совершенно новенькие. Ко всему этому прилагалась записка, нацарапанная на клочке замасленной бумаги.

«У меня начал пропадать скот».

Вот и все. Да еще инициалы внизу. Однако было несомненно: Билл Джастин втягивает нас в какое-то сомнительное предприятие.

— Хочешь, бросим это дело? — спросил я.

Эдди хохотнул.

— И куда же мы направимся? Скоро выпадет снег, а мне не по душе голодать в заснеженных краях.

Мы залпом выпили кофе, и Эдди закурил сигарету. Я порылся в карманах в поисках окурка сигары, но когда нашел его, обнаружил, что он смялся и замусолился до полного безобразия. Но не пропадать же добру… Вот и запихал в рот остатки сигарного листа. Хотя, должен признаться, я не особый любитель жевать табак.

Судя по давешним словам Чарли Брауна да еще и нынешней записке Билла Джастина, оба они считали, что источник всех тревог находится на ручье Повешенной Женщины.

Всяк знал стадо Билла Джастина. Длиннорогих коров в его стаде насчитывалось совсем немного, преобладали короткорогие. Он в свое время пригнал их из Орегона и скрестил с несколькими бычками восточной породы. Джастин был дальновиден и всегда заботился о состоянии пастбищ. На каждом лугу у него паслось меньше скотины, чем у соседей, зато коровы нагуливали куда больше мяса, причем гораздо лучшего качества. И при каждой продаже он получал наивысшие прибыли.

Само собой, таких коров трудно было спрятать и еще трудней перепродать. И уж если у него начал пропадать скот, значит, кто-то играет по-крупному.

Пока мы катили по тропе, я занялся делом. Сперва очистил от смазки винтовки и зарядил их. Потом взялся за кольты. Стемнело. Мы свернули с дороги к рощице у неглубокого ручейка, струившегося вниз по склонам.

— Не надо огня, — сказал я, когда Эдди принялся собирать хворост. — Обойдемся без костра.

По-братски разделив банку бобов и буханку хлеба, мы заели это консервированными персиками — пищей богов.

Неподалеку от места, где мы остановились, виднелась крошечная, заросшая травой прогалина. Привязав там лошадей, мы отступили под сень деревьев и раскатали одеяла.

Винчестер я на всякий случай положил рядом с собой. Дело в том, что с револьвером я был не в ладах, хотя у большинства ковбоев эта штуковина всегда под рукой. У меня же кольта отродясь не бывало. Даже самые дешевые, подержанные, — они все равно оказались мне не по карману. Правда, винчестер более подходит для охоты… Да и как угадаешь, в какой момент наскочишь на толпу индейцев — охотников за скальпами? Хотя теперь такое случается гораздо реже, все же лучше быть начеку.

Растянувшись под деревом, я принялся гадать: что же задумал Билл Джастин? Наверное, он надеется, думал я, что нам удастся добраться до лагеря на ручье Повешенной Женщины так, чтобы никто об этом не разнюхал. А когда враги нас обнаружат, мы уже подготовимся их встретить.

Если скотокрады и впрямь так опасны, то мы с Эдди вполне можем нарваться на неприятности. На серьезные неприятности…

— Что ж, когда доберемся до ручья, тогда и придет время заботиться о переправе. Так что покамест можно было не беспокоиться…

А между тем в голову неотвязно лез вчерашний разговор с Эдди. Я ведь и впрямь немногого достиг. Первоклассный ковбой при каком-нибудь стаде — но что, собственно, это значит? Сорок монет в месяц, если повезет, тридцать, если не повезет. Да частенько еще и на голодном пайке сидишь. А что в старости? Подметать в салуне? Присматривать за лошадьми на ранчо? Да, без толку заглядывать в будущее…

Размышляя так, я и не заметил, как провалился в сон. А когда раскрыл глаза, уже близилось утро. Мгновенно сна как не бывало, рука сама собой легла на приклад винчестера.

— Тут след повозки, — услышал я чей-то шепот. — Точно говорю.

— Вот дьявольщина, — отозвался второй голос. — Хота чему удивляться, старый Джастин не раз ездил здесь на повозке.

— Эти следы совсем свежие!

— Да вижу, вижу…

— По-твоему, я спятил? Зажечь бы спичку, да, боюсь, это чертов Пайк. Снесет башку, не задумываясь. У него же мозгов не больше, чем у кугуара.

Тут уж я поднял свой винчестер. Мне пришло в голову, что неплохо бы научить их хорошим манерам.

— Да, не задумываясь… Не зря его зовут Пронто.

На минуту голоса замолчали. Затем второй голос пробурчал:

— Ладно, пойдем! Или ты собираешься ползать тут всю ночь?

Раздался скрип седла и удаляющийся стук копыт. Опрокинувшись на спину, я нашел на небосклоне самую яркую звезду и, глядя на нее, старался вспомнить, — где же я слыхал эти голоса?

Через некоторое время с того места, где лежал Эдди, донесся тихий шорох.

Наверное, решил я, он тоже проснулся. Все-таки приятно сознавать, что ты не один. Я попытался отбросить все посторонние мысли и снова заснуть, но ничего не вышло. Я все гадал — во что же нас втянул Билл Джастин?

Впрочем, ничего лучшего я все равно не мог придумать. Зима была уже не за горами, а у меня — ни денег, ни крова над головой. Так что та лачуга скоро покажется мне райским уголком, рассудил я. Ведь там полно провизии… Сиди себе на одном месте да приглядывай за стадом.

И все же меня беспокоила одна мысль: если бы те двое нашли нас, что бы они сделали?

А ведь нам предстояло еще не одну ночь провести под открытым небом…

Сказать по правде, я не так уж хорошо знал эти края. В свое время я работал в районе Милка и Муселшелла, а как-то весной сгонял скот у Литтл-Миссури. Но именно в этой части страны я побывал несколько раз, хотя мне и довелось останавливаться в лагере Джастина на ручье Повешенной Женщины.

Да еще как-то совсем давно я помогал перегонять стадо бычков из Бразоса в Техас, на ранчо Бокселдера близ Икалаки. Путь вел мимо Майлс-Сити. Так что, в общем-то, окрестности были мне немного знакомы, хотя я и не стал бы претендовать на роль знатока этих мест.

И еще однажды я останавливался в таком же лагере, когда мы возвращались из Дыры-в-стене, что в Вайоминге.

В тот год мне как раз стукнуло девятнадцать, и я был преисполнен задора. Отряду, преследующему конокрадов, нужно было подкрепление, вот я и присоединился к ним. Да, мы заставили удирать мошенников от нас так, что только пятки сверкали. Гнали их до самого лаза в той здоровенной красной скале. А потом мы притормозили…

Когда стрелок с хорошей винтовкой заляжет среди скал, он задаст жару любому, кто попробует сунуться в Дыру.

Короче, мы отступили и, рассудив, что вовсе не собираемся ловить конокрадов, повернули прочь и поскакали обратно, в лагерь на Чистом ручье. Там наш отряд распался.

Лагерь стоял среди деревьев на невысоком уступе за ручьем Повешенной Женщины. У бревенчатой хижины в два окна располагался корраль. Неподалеку находился брод, по которому обычно переправлялись через ручей. Брод этот был хорошо виден от двери хижины.

Когда мы с Эдди подкатили к лагерю, в дверях хижины стоял Бад Оливер, а прямо перед ним оседланный конь.

— Вы свою смену приняли, — выпалил он, не скрывая раздражения. — Теперь тут все ваше.

С этими словами он вскочил в седло.

— А ты не захватишь с собой эту повозку? — удивился я.

— Нет, черт возьми! Если Джастину нужна повозка, пусть сам ее и отвозит. А я убираюсь из этих краев.

Бад, тощий как жердь парень с ястребиными чертами лица, всегда был упрям, точно дикий жеребец, но раньше я не думал, что впридачу он еще и отъявленный трус.

— Похоже, тебе не терпится уехать… В чем дело, Бад? — спросил я.

— Да, не терпится, — отрезал он. — И вам советую сматываться. Хуже этого места в жизни не видел.

Минуту спустя он уже скрылся в облаке пыли.

Эдди восседал на мешке с картошкой.

— Так что, останемся? — спросил он.

— Дьявольщина! Я за этим сюда и приехал, — отозвался я. — Знаешь, Эдди, если ты надумаешь уехать, не стану держать на тебя зла. А что до меня, то мне всегда мозгов недоставало, когда доходило до неприятностей.

Словом, мы разгрузились и затащили наши пожитки в дом. К тому времени как я распряг упряжку и отвел лошадей в корраль, у меня уже имелись кое-какие соображения…

Бад Оливер слыл храбрецом и отличным ковбоем. Я знал его не первый день и не считал, что его очень уж легко запугать. И если он так спешит убраться отсюда, значит, и впрямь надо ждать серьезных неприятностей.

Место здесь было глухое и дикое. Еще несколько лет назад здесь находилось самое сердце индейских владений. За рекой, не так уж далеко отсюда, генерал Крук сражался с сиу при Роузбаде. Всего в пятидесяти-шестидесяти милях отсюда был разгромлен Кастер. И по сию пору в эти края забредало немного белых людей.

Здесь росли сочные травы и в избытке хватало воды. Трудно было подыскать лучшее место для выгула скота. На такой траве коровы тучнели и жирели, словно их взращивали на отборном зерне. Неудивительно, что Билл Джастин разбогател, владея здешними пастбищами.

Хижина была вымыта и вычищена до блеска. Лучше и не пожелаешь. Мы обнаружили в нашем новом жилище железную кухонную плиту, множество кастрюль и котелков, шесть коек, несколько скамеек, два стула и стол. Повсюду лежали книги и старые журналы. В общем, все дышало уютом и как нельзя более подходило для долгой зимовки.

У корраля даже были сложены бревна, а под навесом за хижиной хранилась куча дров.

Одно только мне не понравилось. Кто-то немало потрудился, чтобы выбить одно из бревен в примыкающей к навесу стене.

Получился лаз, через который можно было забраться в хижину или вылезти из нее.

Повинуясь какому-то наитию, я подошел к передней двери и принялся внимательно разглядывать дверной косяк и саму тяжелую дверь.

Эдди некоторое время наблюдал за мной, потом спросил:

— Что-то неладно, Пронто?

Вытащив из-за пояса нож, я принялся ковырять ближнее к двери бревно. Я провозился несколько минут, но в результате сумел выковырять кусочек свинца.

Прикидывая на ладони его вес, я углядел еще четыре или пять дыр в бревне. Потом повернулся к Эдди и показал ему пулю.

Кто-то стрелял по этой двери из ружья.