Перекусив на скорую руку, снова выходим на улицу. Подняв глаза в сторону Загородного взвоза (Clivus Suburbanus), мы замечаем, как в небо поднимаются струйки дыма, быстро развеиваемые ветром. Все они исходят из одного места. Пожар? Не похоже: мы видим не высокий столб густого дыма, а аккуратные одинаковые завитки. Это дымит крупное термальное сооружение.

А ведь и правда, реконструкции древнего Рима в нашем воображении всегда "чистенькие". На самом деле в наших представлениях недостает важного элемента — дыма. Над этим термальным комплексом поднимаются заметные столбы дыма, почти мгновенно рассеиваемые воздушными потоками. Их выпускают работающие полным ходом котельные, в печах которых каждый день сгорают тонны дров. Вот тоже факт, о котором редко задумываются: громадное количество древесины, для обогрева в зимние месяцы, для ремесленных нужд, для кремации мертвых, для строительства, для столярной продукции (чтобы делать кровати, столы, ручки, повозки… поистине, дерево — "пластмасса Античности"). Наконец, дерево — это топливо для колоссальных терм, одиозных с точки зрения современного эколога предприятий, безостановочно пускающих в топку древесину — день за днем, месяц за месяцем, год за годом… На протяжении столетий, почти без перерывов.

Запах горящей древесины, для нас являющийся синонимом зимы, зажженного камина или уютного ресторанчика с дровяной печью, для римлянина имеет еще одно значение: если веет древесным дымом, значит, поблизости есть место, где можно помыться…

Направимся и мы в сторону этих столбов дыма. В Риме множество небольших общественных бань (balnea), то есть "терм" в миниатюре, где можно вымыться, но место, которое мы сейчас увидим, единственное в своем роде во всей Римской империи. Это подлинное инженерное, архитектурное и художественное чудо, не имеющее аналогов в античном мире (и во всей человеческой истории) — великие термы Траяна.

Термы известны римлянам по крайней мере уже двести лет. А именно — с тех пор, как в начале I века до нашей эры один богатый и предприимчивый римлянин, некий Гай Сергий Ората, "изобрел" первое термальное сооружение. Знаете, как появились эти первые термы? На морском побережье у Флегрейских полей, неподалеку от Везувия, люди издавна имели обыкновение лечиться горячими парами термальных источников. Эти пары, имевшие на выходе температуру 6о градусов, направляли по трубам в маленькие комнатки, куда люди ходили, чтобы попариться и пропотеть (их так и называли "потелками", sudarium или laconicum). Римляне считали, что вместе с потом из тела изгоняются нездоровые соки. Гай Сергий Ората понял, что можно превзойти природу, устроив подземные топки и пустив тепло под полом и внутри стен. Чтобы попариться, больше не было нужды в горячих термальных источниках — подходило любое место. Так родились термы.

С тех пор было построено много терм, в том числе и силами императоров. Но те, что мы увидим сейчас, — самые большие термы Рима и вообще самые большие из всех построенных до сих пор (то есть, напоминаем, к 115 году нашей эры). Другие, еще более грандиозные, появятся позже.

Избранный нами путь привел нас прямо ко входу в термы Траяна. Они находятся совсем рядом с Колизеем, на Оппиевой горе. В глубине улицы мы видим высокое массивное сооружение с колоннами и крышей с широкими окнами. Оно не похоже ни на один из монументов, виденных нами до сих пор. Чем ближе мы подходим, тем больше удивляют его выкрашенные в белоснежный цвет бесконечно длинные стены. Кое-где над ним выглядывают верхушки зданий. Эта циклопическая постройка — стена, огораживающая термы Траяна…

Проследуем внутрь вместе с другими входящими. Встанем в очередь, как все: здесь выстроились мужчины и женщины, старики и дети, ремесленники и солдаты, богачи и рабы… Вход в римские термы открыт всем без исключения. Ощущение такое, будто находишься в толпе на нашем железнодорожном вокзале.

Очередь продвигается быстро. Один за другим люди подают по монете рабу, который кладет ее в небольшой деревянный ларец. Вход не бесплатный, но цена вполне демократичная — один квадрант. Для сравнения: квадрант равняется четверти асса, а на полтора асса вы можете купить флягу вина и небольшую буханку хлеба. Так что билет в термы действительно недорогой. Однако внутри нам придется дополнительно оплачивать все услуги: от мытья до хранения вещей и так далее.

Термы поражают, едва мы успеваем войти. Прямо перед нами длинный портик, обрамляющий обширное… водное пространство!

Это огромный бассейн. Словно залили водой целую площадь. Вновь напрашивается сравнение с Венецией. Представьте площадь Сан-Марко, затопленную наводнением, с отраженными зеркальной поверхностью водной глади портиками. Это natatio, бассейн глубиной один метр, который является одним из элементов термальных процедур. Но многие люди пользуются этим местом просто чтобы расслабиться, поболтать с друзьями, окунуться в прохладную воду в жаркий день. Действительно, мы видим в воде беседующих между собой людей, другие сидят у основания колонн или на бортике natatio, опустив ноги в воду. Пройдемся позади них под портиками: вокруг нас мужчины и женщины, одни одеты как обычно, другие расхаживают, подоткнув одежды. Отражающиеся на стенах водные блики кажутся сотканными из света, неосязаемыми, как шелк, покрывалами, ласково скользящими по изящным фрескам и лепнине портика. В некоторых нишах возвышаются большие раскрашенные мраморные статуи.

В воде кто-то брызгается, кто-то играет в догонялки, тут есть родители с детьми, патриции в кругу рабов и клиентов, занятые какими-то разговорами… Никто, не плавает. Неужели?.. Так и есть: в античном Риме почти никто не умеет плавать. Плавание не существует ни как спортивная, ни как образовательная дисциплина. Лишь те, кому приходится иметь дело с морем, реками или озерами, умеют держаться на воде. Причем каждый делает это по-своему.

Выйдя из-под портика, мы оказываемся в одном из больших внутренних дворов. Понятно, почему эти термы производят на всех такое сильное впечатление. Обыкновенно термальный комплекс видно целиком — это просто большое здание. Термы Траяна простираются настолько широко, что они не перед тобой, а "вокруг" тебя… Размерами они с целый квартал! Разница такая же, как между маленьким луна-парком на окраине города и Диснейлендом. Пример не случайный, потому что термы Траяна — это подлинный город наслаждений, релаксации и развлечений, поистине город в городе…

Мы размышляем об этом, прогуливаясь между зданиями терм. Кажется, что находишься на территории гигантской казармы. В центре высится внушительный комплекс "водных процедур" (с кальдарием, фригидарием[35] и так далее), вокруг же раскинулись сады, рощицы, тут и там украшенные скульптурами и фонтанами. Наконец, "внешняя ограда", представляющая собой крытую галерею с четырьмя высокими "полукуполами" по углам, похожими на створки гигантских раковин. Своим видом они отдаленно напоминают сиднейский "Опера-Хаус".

Архитектура зданий удивляет своей современностью. Что это за странные, почти футуристические сооружения? Мы направляемся к ним, выбирая самый короткий путь между аллейками и цветниками, минуя группы гуляющих, отдыхающих, играющих людей… К атмосфере этих мест сегодня можно прикоснуться только в центральных городских парках, будь то римская вилла Боргезе или нью-йоркский Сентрал-парк — это еще раз подтверждает роль терм как места отдыха и развлечений. Кто-то их называет даже "виллами для народа".

Приблизившись к одной из "раковин", мы обнаруживаем, что это библиотека. Створка раковины перекрыта огромными окнами, которые поддерживает целый лес подпорок. Представьте себе Пантеон с его гигантским куполом, украшенным изнутри шестиугольными кессонами, полукругом мраморных стен и колоннами: теперь разрежьте его пополам, словно огромный торт. Так и будет выглядеть библиотека. В центре стоят большие столы из белого мрамора — для чтения. Читателей, знакомящихся с сочинениями, составляющими сумму знаний эпохи, тут немало. В этой библиотеке представлены латинские тексты, а в "раковине"-близнеце, что расположена напротив в трехстах метрах, хранятся произведения греческих авторов.

Одним словом, термы предлагают не только телесные, но и духовные радости. Поистине, в здоровом теле здоровый дух.

Заглянем и в две другие расположенные по периметру площади "раковины" — тут устроены нимфеи, посвященные нимфам гроты, облицованные мрамором и мозаикой и наполненные журчанием воды, которая вытекает из расположенных полукругом ниш. А откуда берется вся эта вода? Она поступает сюда по водопроводу из огромного резервуара, спроектированного Аполлодором и частично дошедшего до наших дней. Он носит любопытное имя: "Семь залов". В действительности залов девять, и они поражают воображение посетителя даже в наше время. Это громадные, длиною в десятки метров помещения, они сообщаются друг с другом многочисленными проемами. Потолки с арочными сводами расположены почти на высоте трехэтажного здания. В целом этот водный резервуар был способен вместить более семи миллионов литров воды, получая ее по особому водопроводу.

Мы снова вышли наружу, в тень деревьев. Интересно, на сколько посетителей рассчитаны термы? По современным оценкам выходит около трех тысяч человек. После увиденного эта цифра не кажется невероятной. С одной из сторон прямая линия стены изгибается, превращаясь в подобие театра со ступенями в форме обрамляющего арену полукруга. Здесь устраиваются спектакли и состязания…

В этом особом мирке есть поистине все: вот жонглеры, демонстрирующие свое мастерство перед кучкой зрителей, а под портиком взгляд замечает обедающих людей — вероятно, тут находятся заведения, где можно поесть. Вот к колонне прислонилась девушка — явно в поиске клиентов. В уменьшенном масштабе в термах присутствуют все реалии Рима, даже самые неприятные: мы видим, как некий человек быстрым шагом направляется к выходу с туникой и тогой под мышкой, явно украденными им…

Попробуем разузнать, какая атмосфера царит во внутренних помещениях терм Траяна. Направимся ко входу в большое здание, украшающее собой один из скверов. Вдоль гребня крыш поднимаются в небо небольшие столбики дыма. Их-то мы и видели издалека, с улицы. Впрямь кажется, что видишь большой дом, в котором занимается пожар… На самом деле на крыше в ряд расположены небольшие отдушины, которые выпускают наружу горячий воздух, обогревающий центральные помещения терм — в точности как это делает дымоход.

А вот и раздевалка, apodyterium. При входе мы даем служителю еще один квадрант за хранение нашей одежды (учитывая, что происходит, когда оставляешь тунику и тогу без присмотра…). Это не единственная плата здесь: чтобы попасть в термальные помещения и принять ванну, потребуется вдвое большая сумма (I/2 асса); плюс еще за массаж, за масло, полотенце и так далее. Поражает то, что женщины платят больше мужчин… Целый асс за то, чтобы принять ванну! А может быть, верно обратное: мужчины платят меньше, потому что наведываются сюда чаще. Как бы то ни было, есть и те, кто за вход не платит. Это дети, солдаты и рабы.

Гардероб — просторная зала, облицованная цветным мрамором и украшенная лепниной, в центре — большая напольная мозаика с изображением тритона. По периметру идет длинная скамья; на которой сидит немалое количество мужчин, беседующих, завязывающих сандалии или складывающих одежду. Одного рабы раздевают, как ребенка: это, несомненно, богач. Над их головами идет ряд ниш, куда можно положить сверток с вещами, если они не были отданы на хранение при входе.

Надо снимать с себя все? Не совсем. Кто-то остается в тунике (она пригодится, чтобы не переохладиться во время гимнастических упражнений), но есть и те, кто остается в любопытной набедренной повязке из черной кожи (отдаленно напоминающей киноодеяние Тарзана) — той, что Марциал называет nigra aluta. Подавляющее большинство, однако, носит особую опоясывающую талию повязку, subligaculum.

Вокруг нас проходят мужчины самого разного телосложения. Есть лысые толстяки с белой кожей и нависающим над льняным поясом брюшком. Другие, наоборот, до невероятия худые, с выступающими ключицами, костлявыми плечами и смуглым цветом кожи. Нагота здесь никого не шокирует, как в раздевалках современных спортзалов. Удивляет, скорее, "толкотня". В нашем западном обществе мы не привыкли так жаться в очередях и особенно в гардеробе. Межличностная дистанция — так это называется по науке — в древнем Риме вызывает аналогии, скорее, с некоторыми восточными странами, нежели с сегодняшней Европой. Отметим, наконец, еще один факт: этот гардероб только для мужчин. Женщины, очевидно, переодеваются в другом месте.

Продолжим наш путь. Впереди первый пункт термальных процедур — гимнастические площадки.

В термах Траяна их две, и обе находятся под открытым небом: это большие, окруженные колоннадой дворы. Зрелище, предстающее перед нашим взглядом, довольно необычно. Повсюду люди — они бегают, прыгают или даже катаются по земле, сцепившись в борцовской схватке. Руководствуются при этом они простым принципом: движение не только помогает держаться в форме, но прежде всего вызывает потоотделение, на котором и будут основываться все дальнейшие процедуры.

Здесь мы в первый раз видим большое количество женщин. Они играют с мужчинами в игру наподобие волейбола или катают обручи — в точности как играли дети на наших улицах еще несколько десятков лет назад. Каждый обруч (trochus) снабжен металлическими кольцами. При движении они позвякивают, давая знак расступиться.

Интересно понаблюдать за игрой в мяч: между двумя столбами натянута веревка — вот вам и предшественник пляжного волейбола. Существует как минимум три типа мячей: набитые пером (pila paganica), песком (pila harpasta) или надутые воздухом — вероятно, с небольшими камерами из кишок животных внутри (pila follis). Разумеется, игра меняется в зависимости от типа мяча. Сенека описывает игру (ludere datatim), аналогичную нашему "отравленному мячу"[36]: мяч надо перехватить, прежде чем он коснулся земли, и быстро метнуть в другого игрока. Есть и род "тенниса" без ракеток, в котором мяч отбивается ладонью (ludere expulsim), и, наконец, знаменитый trigon: три игрока располагаются в вершинах начерченного на земле треугольника и начинают кидать друг в друга мячами. Мячи надо отбивать руками, не ловя их. Часто двое из игроков ополчаются на третьего, закидывая его мячами. Стоящие вокруг рабы собирают мячи и ведут счет.

В одном из углов площадки идет поединок, вокруг собралась небольшая группа зрителей, подзадоривающих борцов. Тела смазаны маслом, чтобы усложнить противнику задачу. Участникам поединка помогают советами пожилые любители спорта, обычно называемые "гимнасиархами". Пересекая площадку, мы видим трех женщин, упражняющихся со свинцовыми или каменными грузами в форме гантелей, halteres. Современность увиденного ошарашивает. Цель тренировки — укрепить руки и "накачать" грудь…

Несколько мужчин наблюдают за ними, отпуская веселые комментарии. Еще бы, ведь повороты тела и интенсивная работа грудной клетки во время выполнения упражнений порой невольно выставляют напоказ женские формы. Ягодицы и бедра тоже частенько оголяются. Играющие в мяч женщины одеты в туники, на других мы видим самые настоящие бикини. Результат всегда один и тот же: груди колышутся, обнажаются, притягивая мужские взгляды.

В течение нескольких столетий присутствие женщин в термах оставалось в центре жаркой полемики. Первоначально (II век до нашей эры) для разных полов были расписаны раздельные процедуры. Но уже при Цицероне эта норма не соблюдалась, и его сетования на забвение старинных обычаев вошли в историю. Нам известно, что через несколько лет Адриан издаст указ о раздельном посещении терм — либо в разных помещениях, либо в разное время. Женщины смогут принимать ванны с рассвета до 13 часов (седьмой час по римскому счету), затем с 14 до 21 часа (с восьмого до второго ночного часа) вход будет открыт для мужчин. Однако и эти ограничения в действительности не будут выполняться.

В исследуемую нами эпоху "смешение полов" — уже норма. Женщины могут сами выбирать линию поведения: уважать ли традиции или же преступать их, принимая ванны вместе с мужчинами. Многие, как мы увидим, выбирают последнее.

Уже несколько десятилетий звучит критика этой "утраты ценностей", начиная с Плиния Старщего и до Квинтилиана, который называет женщин "прелюбодейками" (adulterae) только за то, что они входят в зал и погружаются в воду вместе с мужчинами. Скандалов не счесть. Это немного напоминает ситуацию с распространением отдыха топлес на наших пляжах. Надо заметить, однако, что если сегодня вы в Германии пойдете в спортзал, то там женская и мужская раздевалки часто сообщаются. Да и в Южном Тироле[37] в саунах многих отелей не только все помещения, включая душ, общие, но зачастую вообще запрещается появляться в халате или купальнике.

Закончим знакомство с античной спортплощадкой, напоследок с удивлением обнаружив тут мужчину, тренирующего удар о наполненный мукой (или песком) мешок, точь-в-точь напоминающий наши боксерские груши, и двух мускулистых женщин, сошедшихся в борцовском поединке…

Перед выходом обращаем внимание на то, что некоторые мужчины, закончив с борьбой и упражнениями, остаются тут же, занятые беседой, в то время как рабы счищают с них пот, смешавшийся с оставшимися от массажа маслами. Первым делом прислужники посыпают тело мельчайшим песком — он отлично впитывает масло и пот (в точности по тому же принципу у нас за столом посыпают тальком жирные пятна на одежде). Затем они начинают работать стригилем. Любопытный инструмент: он напоминает серп, но вместо ножа у него гнутый желобок, он служит для того, чтобы "собирать" пот, масло и грязь. Им водят по телу так, как вы бы провели ложкой, стараясь собрать капнувшее на рубашку варенье.

Подойдем поближе к тому лысому толстяку, явно богатому аристократу, с которого раб счищает пот и масло. Его движения деликатны, подобно жестам цирюльника. Зрелище и вправду необычное. Патриция окружает группа рабов и клиентов, повсюду сопровождающих его в термах и во всем ему прислуживающих: кто-то опрыскивает его благовониями, кто-то делает массаж, кто-то подносит полотенца и мази… Ни дать ни взять бригада механиков на пит-стопе! Возможно, они тоже успеют сполоснуться. Если, конечно, хозяин даст им на это время.

Теперь мы входим в самое сердце терм Траяна. Большое здание с широкими окнами, вмещающее блок тепидарий-кальдарий-фригидарий, возвышается в центре термального комплекса подобно храму. Первое помещение, куда попадаешь, — это тепидарий (tepidarium). Оно средних размеров, потолки очень высокие, температура умеренно высокая. Многие его пропускают, разогревшись на гимнастической площадке.

Настоящее изумление ждет вас в следующем зале, кальдарии (calidarium). Представьте, что входите в большой собор, в базилику — таковы размеры помещения. Ты чувствуешь себя крохотным, раздавленным монументальностью архитектуры, высотой колонн. Кальдарий наполнен паром, создающим нереальную атмосферу, словно в воздухе повис легкий полог, служащий фильтром между нами и потолком (нечто подобное наблюдаешь, входя в ванную комнату после того, как кто-то принял душ).

Наверху арочные своды покрыты "вышивкой" из цветной лепнины. Здесь есть панно с мифологическими и героическими сценами, древовидные орнаменты, геометрические узоры. Благодаря мастерскому использованию цвета удается снизу разглядеть все до мельчайших подробностей. Цветов мало, но они яркие и контрастные: красный, лазоревый, желтый, белый, зеленый… Солнечный свет попадает внутрь через большие окна с уже знакомым нам решетчатым застеклением.

Благодаря солнечным лучам мы обращаем внимание на важный нюанс. Весь термальный комплекс ориентирован в пространстве так, чтобы солнце освещало эти жаркие помещения как можно дольше.

Другая отличительная черта — окна. Они широкие, это верно, но, если присмотреться, видно, что стекла в них двойные — для обеспечения лучшей термоизоляции кальдария. Взгляд скользит по мраморным плитам, привезенным из разных уголков империи и создающим удивительное многоцветье красок каменного орнамента. Здесь использованы ценные или редчайшие сорта мрамора, как, например, желтый из Нумидии или пурпурный из Фригии, что усиливает ощущение богатства и роскоши.

Огромные беломраморные коринфские капители тонкой работы венчают могучие пилястры из желтого мрамора, прочерченные сверху донизу каннелюрами. Взгляд, спускаясь по ним вниз, достигает, наконец, пола и скользит по его мраморной поверхности, кажущейся громадной шахматной доской из белых дисков и квадратов на светло-желтом поле.

Теперь слух берет верх над зрением: только сейчас мы обращаем внимание на несмолкающий гул голосов и на непрерывный глухой стук. Его производят специальные деревянные сабо, надетые у многих на ноги. Они нужны, потому что полы обжигающе горячие. Вокруг нас на мраморных лавках сидит множество людей. И они буквально истекают потом. Кто-то уставился в узорчатый пол, не заботясь о том, что с лица дождем каплет пот. Другие откинулись назад и рассматривают плывущий в "дымке" свод кальдария, оставляя пот ручейками стекать по телу.

Видя, как тут жарко, нетрудно предположить, что зимой термы используются и для того, чтобы укрыться от холода…

В узких проходах регулярно появляются еле живые мужчины и женщины, которые усаживаются на лавки, чтобы прийти в себя. Попробуем зайти: ага, коридор ведет в лаконик (laconicum), самое жаркое помещение в термах, по сравнению с которым кальдарий просто прохладное местечко… В термах не один лаконик, тот, что мы видим, представляет собой круглое помещение со множеством ниш, куда по очереди усаживаются посетители. Температура здесь приближается к шестидесяти градусам… Это настоящая сауна с горячим и сухим паром.

Высокая температура достигается с помощью горячего воздуха, циркулирующего в полостях стен, — эффект такой, как если бы в стены вмуровали десятки дымоходов. Без защитных средств — сандалий, сабо или полотенец, чтобы постелить там, где кожа соприкасается с камнем, — вы рискуете получить ожог…

Долго тут не выдержать! Выходим, возвращаемся в кальдарий — и кажется, что нас овевает свежий ветерок! Мы осматриваемся кругом в поисках бассейна. Их здесь целых три, изумительной красоты. Размерами они достигают наших фонтанов на площадях и способны вместить одновременно много людей.

Первое ощущение, когда входишь в бассейн, — что вода обжигает, но мы, стиснув зубы, все же спускаемся по ступенькам вниз. Сидящая напротив женщина улыбается, наблюдая наше не очень спортивное погружение. У нее темные глаза удлиненной формы, волосы собраны на затылке. Макияж потек от жары. Лишь привыкнув к температуре воды, мы замечаем, что женщина полуобнажена. Как и мы, она сидит на ступеньке, погруженной в воду, и вода доходит ей до пупка, оставляя на виду пышную грудь. Когда она поднимается, чтобы уходить, легчайшая полоска ткани, опоясывающая бедра, настолько пропитана водой, что кажется почти прозрачной. Купальщица надевает сабо и обертывается большим полотенцем, а затем мягкой женственной походкой направляется в сторону выхода.

Чего мы не видим в зале, так это огромного невидимого механизма, производящего тепло. Точно так же, как на театральной сцене не видно всего того, что позволяет манипулировать декорациями. На самом деле вокруг нас и под нами циркулируют самые настоящие "реки" горячего воздуха. У нас под ногами, например, рукотворный "муравейник" из подземных галерей, где в дымном воздухе снуют, кашляя, рабы. Это они, кочегары, поддерживают огонь в огромных дровяных печах, которые выполняют двоякую функцию: с одной стороны, как уже было сказано, они производят горячий воздух и дым, направляемый в лабиринт полостей в стенках и под полами, приподнятыми на невысоких подпорках. С другой — некоторые из этих печей, как кастрюли, нагревают воду в бассейнах кальдария.

Выйдем из бассейна и направимся в следующее помещение. Проходя мимо человека, неподвижно сидящего на скамье и обсуждающего дела с другим мужчиной, мы замедляем шаг. Несмотря на жару и обильно стекающий по бровям пот, он сохраняет некоторую царственность жестов.

Да это же наш "доминус", хозяин особняка, в котором мы побывали сегодня на заре. Жар его как будто и не беспокоит, из чего можно заключить, что в термах он бывает ежедневно. Разумеется, он приходит сюда помыться — но также и чтобы обсудить дела. В самом деле, термы — одно из тех мест, что позволяют соединить приятное с полезным, в точности как наши деловые обеды. Он замечает нас, прерывается, окидывает нас взглядом, посылает "покровительственную" улыбку и затем возвращается к беседе. Видно, он принял нас за своих многочисленных клиентов…

Впрочем, будет с нас этой жары, пойдемте-ка теперь во фригидарий (frigidarium)! По пути нам снова встречается "обнаженная" из бассейна: она стоит, обернувшись в полотенце, и болтает с подругой. Тут ее путь расходится с нашим: дамы вскоре свернут в другую сторону, минуя фригидарий. Почему? Женщинам не рекомендуется посещать эти холодные помещения, испытывая на себе столь резкий перепад температур.

Вот мы, наконец, во фригидарии. Его мраморная отделка и декор почти идентичны кальдарию, но с одной существенной разницей: он еще больше и величественнее. В Риме монументальность, кажется, не имеет пределов и не устает вас поражать.

Вот вам пример: в наше время в залах терм Диоклетиана рядом с римским железнодорожным вокзалом Термини располагается Национальный римский музей с многоэтажной экспозицией, а один лишь фригидарий обратился в немалую по размерам церковь Санта-Мария-дельи-Анджели. При входе сюда испытываешь необычайные ощущения. Все тот же мрамор, все те же громадные гранитные колонны родом из Египта… И окна с крестовыми сводами достоверно передают объемы, которые вы могли видеть, входя некогда в это помещение. Достаточно прикрыть веки и представить вокруг себя патрициев, солдат, рабов, гул их голосов и звуки шагов. На фоне этих поразительных декораций действительно ощущаешь, что оказался посреди великолепия императорского Рима.

Окинем взглядом посетителей фригидария. В одном углу мы замечаем человека, читающего что-то вслух. В capsa (футляре для папирусов) ждут очереди другие свитки. Очевидно, это раб, читающий тексты своему хозяину — в точности так, как это делал за сорок лет до него секретарь Плиния Старшего, когда знаменитый естествоиспытатель посещал термы.

В этих помещениях поистине представлены все социальные слои Рима сразу. Любопытно, что богачи, хоть и имеют собственные домашние бани, посещают термы чуть ли не чаще других, и понятно почему: здесь назначаются встречи, здесь устраиваются сделки, здесь можно показаться на людях со свитой клиентов. Это одно из ключевых мест общества, где вероятность быть увиденным и замеченным выше, чем где-либо еще.

Известно, что императоры тоже всегда посещали термы, смешиваясь с толпой (впрочем, мы не знаем, до какой степени они соприкасались тут с простым народом: вполне возможно, от лишнего беспокойства их ограждала свита придворных).

Необычное возбуждение в другом конце зала заставляет нас обернуться: кучка людей собралась над человеком, рухнувшим наземь, едва войдя во фригидарий. К нему спешит человек в тунике, очевидно здешний врач. Его пытаются привести в чувство, затем подымают и уносят в приемный покой, разместившийся где-то в недрах этого "города" на водах. Судя по всему, он упал в обморок, не исключено, что у него инфаркт. В термах, с их постоянными перепадами температуры, это случается нередко.

Мы знаем, что многие приходят сюда каждый день. Но некоторые и вправду перебарщивают и проходят цикл процедур по два-три раза подряд… Были такие и среди исторических личностей: рассказывают, что император Гордиан принимал ванны пять раз в день, а император Коммод, сын Марка Аврелия, тот и вовсе делал это по семь-восемь раз…

К инфарктам прибавьте сотрясения мозга и кости, переломанные при падении на мраморных полах, угрожающе скользких из-за разносимой повсюду тысячами ног воды.

Кроме того, термы со временем могут повредить слух. Это, возможно, и произошло с тем мужчиной, что играет с друзьями в мяч вон в том бассейне с ледяной водой: он уже немолод, но и не стар, однако всем приходится говорить с ним громким голосом, чуть ли не крича. Сначала он жаловался на ухудшение слуха в одном из ушей, через какое-то время стал глуховат и на другое ухо. Теперь же он на пути к почти полной глухоте. Ее причину раскроют в наше время антропологи, исследуя кости почти девятнадцативековой давности…

Его назовут "синдромом виндсерфера" (или яхтсмена). Он поражает тех, кто привык подолгу проводить время во влажной и холодной среде. На костной перегородке слухового прохода образуется нарост, который постепенно полностью перекрывает его. Выглядит это так, будто ухо защищает внутренний микроклимат, создавая преграду от постоянно идущих извне холода и влаги. Этот процесс, известный как "гиперостоз слухового прохода", и сегодня знаком рыбакам и любителям моря.

В античном Риме он чаще поражал мужчин, нежели женщин. Почему? Причина, как мы видели, кроется в различном составе термальных процедур. Женщины почти никогда не входят во фригидарий, избегая таким образом воздействия холода и влаги. И уберегая себя от "термальной глухоты"…

После леденящего фригидария почти все спешат окунуться в большой бассейн, тот самый громадный natatio, который мы видели при входе — теперь вода в нем покажется очень горячей. Это поистине момент безмятежной релаксации и наслаждения. Мы же пропустим это общее купание в бассейне и отправимся прямиком туда, где проходят последний элемент термальных процедур — массаж.

Нашему взору открывается помещение, уставленное мраморными столами, на которых делают массаж одновременно большому числу людей, другие ожидают своей очереди, прислонившись к колоннам или стенам. На гладкой поверхности мрамора некоторые рыхлые тела выглядят неуклюже, как тюлени на полярном льду.

Что поражает в массажном зале, так это изменение звукового фона. Кажется, словно вход сюда отделен "звуковым барьером": во фригидарии мы были погружены в смутный гул голосов, то и дело оживляемый криками и смехом. Здесь же слышится только постукивание подушечками пальцев по телу, звонкие хлопки, от которых на коже клиентов разбегаются волны, бульканье масла, которым массажисты натирают руки.

На всех лицах застыло задумчивое выражение. Мы знаем, что использование масел рекомендуется не только ради красоты и здоровья тела, но и затем, что, как считается, они защищают от простуды, поэтому массаж с маслом всегда советуют делать перед выходом из терм, особенно зимой.

Массажисты — государственные рабы самого разного происхождения. Работают они в тишине. Однако не все они принадлежат императорским термам. Богачи зачастую приводят сюда рабов из дома. В глубине зала мы видим одного такого человека в окружении рабов: один делает ему массаж, другой держит сосуды с умащениями, третий подает полотенца и так далее. Случается даже видеть, как этих состоятельных римлян по окончании процедур рабы несут на руках к носилкам, чтобы они не "перенапряглись", преодолевая этот путь пешком…

Пузырьки с маслом бывают стеклянные или бронзовые. Один из них выполнен в форме торса раба с отверстием на макушке — волнистые, почти курчавые волосы и миндалевидные глаза выдают его азиатское происхождение. Капля масла причудливым зигзагом стекает по его лицу. Есть что-то загадочное в его физиономии: щеки прочерчивают странные "усы", такие же линии мы видим и по бокам рта, сверху и снизу. Если приглядеться, становится ясно, что это не усы, а скорее шрамы, опознавательные знаки некой азиатской народности. Кто знает, о каком народе идет речь (к слову, у гуннов был как раз обычай полосовать себе лицо ножом, чтобы на нем навсегда запечатлелись рубцы, подобные этим, но гораздо менее изящные, да что там, просто уродливые). Мы знаем, что этот сосуд однажды займет место на музейной полке, храня в себе сведения о давно исчезнувших народностях… Чьи-то пальцы сжимают ручку, нимбом обрамляющую голову этого бронзового раба, и уносят флакон прочь. Массаж окончен.

Примечания:

3

Лупанрий — публичный дом. (Прим. пер.)

35

Кальдарий, фригидарий — буквально: "нагреватель", "охладитель"(Прим. ред.)

36

"Отравленный мяч" — популярная в Италии детская игра, напоминает русскую "картошку".(Прим. пер.)

37

Тироль — немецкоязычная автономная провинция на самом севере Италии.(Прим. ред.)