Глава 6

Присев у потухшего костра из корней мескитового дерева, от которых остались одни угольки, майор дал последние указания.

— На рассвете свертывайте лагерь и отправляйтесь на остров Матагорда. Соберите стадо и двигайтесь на юг. Начните отсюда. — Он нарисовал на земле примерный план острова. — Потом переправьте стадо через залив вот сюда.

Затем Дюварни подсел к Тому.

— Как ты смотришь на то, чтобы со своими парнями двинуться на восток севернее ручья Копано? Соберите весь скот, который сможете. Не теряйте времени, гоняясь по кустам за старыми коровами. Дакли Фостер, Шэннон, Лаи и Галлахер пойдут с полуострова Блэк-Джек на север. Главное — нигде не задерживаться. Быстрота решит все. Пусть часть скотины останется в кустах, пригодится для следующего раза, но думаю, когда мы встретимся у озера Подкова, у нас окажется вполне приличное стадо.

Киттери кивнул.

— Да, так можно. А где будешь ты?

— Я с Доком, Билом Лоутоном, Спайсером и Жюлем Симмсом отправлюсь на остров. Уолкер и Портер могут ехать с тобой.

— Слушаемся, майор! — в шутку взял под козырек Киттери. — Ты здесь начальник.

Брек и Любек ничего не сказали, они сидели, уставившись в землю, и, казалось, не замечали Тэпа. Лицо Каюна не выражало никаких эмоций. Тэп мягко произнес:

— Если мы будем работать с полной отдачей, то нам удастся собрать хорошее стадо, и мы перегоним его в Канзас без стычек с Мансонами.

Любек презрительно рассмеялся.

— Вы не знаете Мансонов, майор. — Любек намеренно подчеркнул последнее слово. — Вот увидите, они подождут, пока мы соберем все стадо, и нападут.

— Надеюсь, что тут-то вы им и покажете где раки зимуют, Джонни, — с улыбкой ответил Тэп. — Ну а теперь пойду прилягу. Я устал.

Все, кроме Любека, Брека и Киттери, стали устраиваться на ночлег.

— Майор, им не нравится, что вы взяли на себя руководство, — прошептал Спайсер.

В ночной тишине раздавалось только стрекотание сверчков. Тэп положил под голову руки и принялся глядеть в ночное небо, на котором сквозь черное кружево ветвей и листьев мерцали редкие звездочки. Он с наслаждением вдыхал запах остывающей земли и деревьев. После жаркого дня мягкий ветерок с Мексиканского залива наконец принес долгожданную прохладу.

Тэп с уверенностью говорил о том, что перегон скота в Канзас пройдет без особых осложнений, но в душе вовсе не был убежден в этом. Мало ли что может случиться во время их долгого пути, кто знает, какие неприятности подстерегают их. Да и Том оказался не тем человеком, на которого можно полностью положиться. Он был себе на уме и легко переходил от одного настроения к другому. Кроме того, предпочитал держаться с теми, кто шел с ним с самого начала вендетты. Проклятая распря наложила на него свой отпечаток: его постоянно тревожили образы погибших друзей, могилы близких. Тэп не винил его за это, но и бросить все ради того, чтобы Том победил Мансонов, тоже не мог.

От того, сумеет ли он собрать и перегнать стадо в Канзас, зависело будущее не только его, но и Джессики. Он не хотел возвращаться к ней с пустыми руками, лучше не возвращаться совсем. Гордость не позволяла ему приобрести положение в обществе только благодаря женитьбе на дочери судьи или с помощью друзей семьи Дюварни. Его дед и отец прошли по жизни с высоко поднятой головой, они сами добились и положения и богатства. Тэп пойдет по их стопам. Конечно, он может вернуться в армию, но это означало, что всю оставшуюся жизнь ему придется воевать с индейцами или прозябать в каком-нибудь заштатном приграничном городишке. Этого душа его никак не хотела принять.

Нет, ставки сделаны. Конечно, с таким количеством людей нечего и надеяться на то, чтобы собрать весь скот, но надо попытаться добыть бычков как можно больше. Если им повезет, они доберутся в Канзас без боя, что едва ли удастся. Тэп не строил воздушных замков и не питал беспочвенных иллюзий. А говорил так уверенно только для того, чтобы приободрить других, поднять дух ковбоев.

Ветер, прилетевший с безбрежных просторов океана, нес с собой какое-то смутное беспокойство, и Дюварни, знавший море не понаслышке, инстинктивно уловил его. Что-то происходило где-то далеко, в океане, но что — никто не знал. Всю ночь Тэп ворочался с боку на бок и изредка что-то бормотал во сне, а когда проснулся, то почувствовал, что сон не освежил его.

Каюн, как всегда, сидел уже у костра. Интересно, спит ли он вообще когда-нибудь? Тэп протянул кружку и тут же получил свою порцию любимого напитка.

Задумавшись, Каюн отхлебнул кофе. Взглянув на Дюварни, кивнул в сторону огромного бревна, лежащего на краю полянки. Почти полтора метра в диаметре и длиной восемнадцать метров, судя по внешнему виду, бревно находилось здесь уже давно.

— Большое дерево… выросло далеко отсюда.

Тэп осмотрел бревно. Таких больших деревьев в лесах Техаса он не встречал, хотя на севере великаны, подобные этому, попадались очень часто.

— Как оно здесь оказалось?

Каюн мотнул головой в сторону залива.

— Его выкинул на берег шторм.

Тэп снова взглянул на бревно. Но ведь до побережья залива никак не меньше пяти миль! Чтобы дерево попало сюда, волны должны были перебросить его через Матагорду и донести до этой поляны.

— А вы видели когда-нибудь, чтобы море доходило до места, где мы сидим?

— Видел однажды. Мой отец тоже когда-то видел. Когда-то сюда забросило корабль. — Каюн повернулся и показал, где лежал корабль. — Но это случилось очень давно, когда еще моего дедушки на свете не было.

Высказавшись, Каюн снова погрузился в свои раздумья. Рассвет еще не наступил, но, взглянув на часы, Дюварни удивился: было уже четыре. Допив кофе, он поймал свою лошадь и, седлая ее, все так и сяк крутил в голове план действий. Многое из того, что он наметил, ему не нравилось, но другого выхода из сложившейся ситуации пока не находилось.

Солнце не взошло, а воздух разогревался будто сам по себе, становилось душно, ночная прохлада уже не ласкала кожу. Он отвел лошадь к лагерю и привязал недалеко от костра, к которому уже выползали из своих укромных уголков ковбои, не успев стряхнуть с себя остатки сна.

Каюн протянул ему тарелку с мясом и бобами.

День обещал быть долгим и трудным.

Когда погонщики добрались до острова, Тэп остановил лошадь, сдвинул шляпу на затылок и достал из кармана маленькую сигару.

— Старый план отменяется. Сделаем по-другому, — сказал он и зажег спичку. — Дождавшись отлива, погоним скот на север, с оконечности острова через пролив на материк, и приведем нашу часть стада в Индианолу.

— Мне это подходит, — заметил Спайсер.

— Мне тоже, — согласился Док. — Так мы доберемся до города гораздо быстрее.

— Но в нашей компании, — продолжил Дюварни, — одни слишком много болтают, а другие безоговорочно доверяют своим друзьям. Чтобы осуществить наш замысел, нужна строжайшая конспирация, не вздумайте проболтаться, что мы гоним скот на север, если нам встретится кто-то на пути.

— Берега в этих местах заболоченные, — с сомнением покачал головой Жюль Симмс. — Скотина может увязнуть.

Тэп достал из седельной сумки карту, которая уже порядком истрепалась.

— Посмотрите, — показал он. — Вот проходит Старая тропа, по которой контрабандисты доставляли свой товар на берег. Ее проложили еще индейцы. Конечно, нужно следить за стадом, но если оно пойдет по тропе, то мы благополучно минуем болото.

Ковбои разделились и начали сгонять животных. Иногда им попадались особи с чужим клеймом, этих они оставляли пастись на острове.

Нет на свете животного, более противоречивого, чем обыкновенная корова. Она не такая упрямая, как мул, не такая норовистая или подлая, как верблюд, но тем не менее очень любит испытывать терпение ковбоя. Работа была тяжелой и продвигалась очень медленно. Быки и коровы не хотели уходить с пастбища и стояли, упрямо наклонив головы. Многим удалось отбиться от стада и удрать.

В зарослях кустарника стояла удушающая жара. Даже легкий бриз не прилетал с неподвижной глади моря. Тэпа одолевали мухи, и он непрестанно лупил себя по лицу, но дело потихоньку продвигалось… К полудню у них собралось уже приличное стадо, которое медленно перетекало к северной оконечности острова.

Жюль Симмс поскакал за свежими лошадьми, а все остальные, сделав привал у источника с солоноватой водой близ мыса Пантера, просто валились с ног. Киттери обещал отправить к ним лошадей, и если Симмсу повезет, он перехватит их на полдороге.

Бил Лоутон держал чашку узловатыми, изуродованными тяжелой работой пальцами.

— Ну как, ребята, проведем Мансонов? — спросил он.

— Если бы все зависело только меня, — улыбнулся майор, а затем добавил: — Но надежды на успех мало.

— В Индианолу погоним и второе стадо?

Дюварни покачал головой.

— Нет. Об этом не может быть и речи. Только наше. А другое пусть Том ведет на север. Если моя интуиция не обманывает и в стане Киттери действительно есть предатель, то Мансоны уже знают, что Том движется вдоль Копано. Новость заставит всех их покинуть Индианолу и пуститься в погоню за Томом.

В том месте, где они устроили привал, трава была сочной и густой, и скот, к счастью, не проявлял никакого желания вернуться назад. Когда Тэп погасил костер и ковбои вновь уселись на лошадей, им не составило особого труда сдвинуть стадо с места. Берег острова, обращенный к материку, был изрезан бухточками и заливами, между которыми в зарослях кустарника прятались небольшие мелкие озера. Бычки и коровы норовили укрыться от мух в чащобе, но ковбои выгоняли их оттуда и упрямо вели на север.

Выехав на узкий перешеек между двумя озерами, Тэп увидел Велта Спайсера. Тот хлопал себя ладонями по щекам и ругался.

— Здесь жарче, чем в аду, — сказал он, завидя майора. — Не сойти мне с этого места, если в ближайшие дни не разразится ураган.

— Жюль должен бы уже вернуться, — отозвался Дюварни и привстал в стременах. Однако, кроме верхушек ив, ничего не увидел. — Моя лошадь валится от усталости, — добавил он.

— Моя — тоже. Сколько нам еще тащиться? — спросил Спайсер.

— Миль двадцать.

— Значит, сегодня не дойдем, а может, и завтра.

— Нет, завтра обязательно. Еще до полудня мы пересечем залив и выйдем на материк. Дальше остров сужается, и кустов станет меньше. Возьми кого-нибудь из ребят, и держите скот на внешнем берегу острова.

Ковбои тронули лошадей, и вдруг огромный рыжий бык поднял голову и угрожающе уставился на них. Расстояние между его рогами было около двух метров, а весил он, наверное, не меньше семисот килограммов. Накинься зверь на них — от Тэпа и Велта осталось бы только мокрое место, но они решительно двинулись к нему, и бык пригнул голову и отвернул. Спайсер принялся выгонять из кустов корову с теленком. У коровы, как и у рыжего быка, на шкуре виднелось клеймо Киттери.

— Надо поместить этого несчастного теленка в загон, — крикнул Спайсер.

Десяток свежих лошадей Симмс привел, когда погонщики преодолели еще две мили. Тэп снял седло со своего измученного коня и перенес его на чалую кобылу с белыми носочками на трех ногах. Это был сильный, выносливый мустанг, но, судя по изящным линиям тела, среди его предков затесался кто-то из породистых.

Жюль Симмс наблюдал за Дюварни.

— Я случайно услышал очень интересный разговор, — наконец начал он.

— Да?

— Они хотят убить тебя. Брек и компания. Тэп взглянул на Симмса.

— А они знают, что ты их слышал?

— Я седлал лошадь. Никто не подозревал, что я рядом. Они решили убрать тебя, а после напасть на Мансонов.

— А Том с ними?

— Судя по их словам, нет. Конечно, я не могу утверждать ничего наверняка. Брек ненавидит тебя за доброе отношение к янки, а Любек считает гордецом. И все уверены, что ты подчинил себе Тома и мешаешь им расправляться с Мансонами.

— И что они задумали?

— Точно не знаю, но намерены напасть и очень скоро. Может, на озере Подкова?

— Спасибо, Жюль.

— Ты нас пригласил на службу. Ребята считают тебя своим командиром. Скажешь только слово, и мы поедем в стан Киттери и разберемся с ними.

— Ценю вашу преданность, искренне благодарен. — Тэп уселся в седло. — Но продолжим работу.

В погоне за бычками Дюварни несколько раз выезжал на вершины невысоких холмов, откуда открывался вид на Мексиканский залив. И всё С возрастающей тревогой вглядывался в мрачное и неподвижное море. Только у самой кромки ленивые волны набегали на песчаный пляж. Безбрежная водная гладь как бы застыла. И только наметанный глаз опытного моряка мог уловить в этом странном покое приметы мертвой зыби, сковавшей океан где-то вдали. Беспокойство, вызванное какими-то неуловимыми природными катаклизмами, продолжало нарастать.

Остров заметно сузился, и скот теперь двигался быстрее.

Бил Лоутон гнал небольшое стадо, в котором преобладали бычки и телки, через небольшие озерца, остававшиеся после прилива, песчаные перешейки и протоки внутреннего берега. Его выгоревшая рубашка потемнела от пота, а по лицу расползлись грязные полосы.

— Даю голову на отсечение, — весело крикнул он Тэпу, — Том Киттери поставил свое клеймо на все, что покрыто шерстью! Кажется, я пару раз видел в кустах пуму с его «К в квадрате» на спине!

— Говорят, что в Нуэсесе был ковбой, который изловил дикого кабана и заклеймил его, — ответил на шутку Симмс.

— Ну, уж это враки, — возразил Бил. — Ты когда-нибудь пытался набросить лассо на кабана? Ничего не выйдет, он держит голову слишком низко. Твой ковбой обыкновенный хвастун.

— Я слышал об одном мастере, который работал у Кинга Фишера недалеко от Ювалда. Он мог затянуть лассо вокруг чего угодно — главное бросить петлю. Однажды заарканил даже сарыча. Тот так объелся падалью, что отяжелел и не смог взлететь.

— Сколько голов в нашем стаде? — поинтересовался Симмс. — Пожалуй, никак не меньше половины того, что собрал Том.

— Здесь несколько сотен голов, — подтвердил Дюварни.

— А вы оленей считали? — спросил Бил. — Нам тут среди коров попались четыре или пять оленей.

Подъехал Велт Спайсер, гоня перед собой несколько животных, среди которых выделялся огромный рыжий бык с роскошными рогами. Он скосил глаза на всадников и мотнул головой, но затем отошел подальше.

— Есть желающие поразмяться? Попробуйте заарканить моего рыжего великана, — предложил забаву Спайсер. — Он совсем дикий.

— Знавал я когда-то одного ковбоя, — начал Бил Лоутон, сворачивая самокрутку и хитро поглядывая на друзей. — Исключительно исполнительный был человек. Дай ему только задание сделать то-то и то-то, и он рад стараться. Ну так вот, однажды посылает его босс пригнать на ранчо всю живность, что бродит к югу от горного хребта. До вечера ковбоя никто не видал, а как стало темнеть, глядь — идет и ведет с собой сто двадцать семь голов крупного рогатого скота, тридцать овец, три снежные козы, семь индюков, рыжую рысь и двух медведей… И это еще не все — он заклеймил их всех до единого!

— Что-то мне не верится насчет овец, — с невинным видом произнес Жюль Симмс. — Коровы и овцы в одном стаде не ходят.

Оглядевшись, майор увидел защищенное место между дюнами, откуда открывался вид на залив. Рядом валялся плавник, и росли кусты.

— Разобьем здесь лагерь, — предложил он. — И разожжем костер. На ночь выставим караул.

— Поедешь завтра в Индианолу, босс? — поинтересовался Спайсер.

— Ага… прямо туда. Вы будете пасти стадо в нескольких милях от города, а я попробую найти покупателя. — Тэп оглядел своих парней, снимавших сумки с провизией с лошадей. — С этого момента, ребята, ведем себя так, словно ожидаем нападения команчей. Если дело выгорит, получите свою зарплату еще до того, как мы покинем Индианолу.

— А как мы переправим скот через пролив? Там не слишком глубоко?

— Для них? — Велт Спайсер рассмеялся. — Да этой скотине все равно где жвачку жевать — в прерии или на океанском дне, дорогой мой. Они плавают, как рыбы. Шанхай Пирс называет их морскими львами, и вы скоро узнаете почему.

Жюль Симмс приготовил жаркое. Днем он подстрелил оленя, и они поужинали сочным жареным мясом с остатками омлета. И конечно, выпили кофе. Док Белден отправился к воде, и какое-то время его темная фигура маячила на фоне стальной глади залива. Вернувшись, он сказал:

— Я готов первым встать на вахту.

Костер погас, и смертельно уставшие ковбои, завернувшись в свои одеяла, мгновенно отключились. Тэп подошел к озерку с солоноватой водой и умылся. Когда вернулся к костру, все, кроме Дока, уже мирно похрапывали. Док сидел на песке, держа в руке винчестер.

— Почему тебя зовут Док? — поинтересовался Тэп.

— Длинная история. В юности хотел стать врачом. Читал книги по медицине и даже четыре года был помощником одного врача… Весьма хорошего, кстати.

— И что же помешало?

— Причина старая как мир. Девушка, которую, как мне казалось, я любил, вышла замуж за другого. Я бросил все и уехал. Теперь-то понимаю, что в глубине души мне всегда хотелось отправиться на поиски приключений. Спокойная размеренная жизнь семейного человека не для меня. Поступил в армию. Год провел в Форт-Брауне, а потом нас перевели на Запад. Сражался в Форт-Фил-Керни, когда армией командовал Карлингтон.

Док замолчал. Какое-то время они сидели, глядя на воду. В небе висел молодой месяц. Ночь была холодной, а море — спокойным, если не считать легкой зыби.

— Что-то мне не нравится море… Слишком тихо, — произнес наконец Тэп.

— Тут я профан. О море ничего не знаю.

— А я с этого начинал. Там вдали что-то происходит — видишь эту зыбь? Она идет оттуда. — Тэп встал. — Если что-нибудь случится, я сплю вон там, разбудите.

Он спустился с дюны, взял кофейник, налил воды и засыпал кофе — пусть тот, кто будет сторожить лагерь ночью, выпьет чашечку. Стадо отошло от лагеря, только несколько быков бродили рядом. Но ковбои не беспокоились — пастбище для ночевки выбрано хорошее и до рассвета скот едва ли куда-нибудь двинется.

Тэп проверил оружие, снял куртку и, сев на постель, принялся стягивать сапоги. Сколько ночей он уже спит вот так под открытым небом? А сколько таких ночей ему еще предстоит? Белдену хоть бы что: он по натуре бродяга, биваки, костры, скачки по дорогам — его стихия. «А может, я тоже бродяга? — подумал он. — Нет, все же не по мне такая жизнь. Мне нужен дом… и нужна Джессика».

Сколько проспал, Дюварни не знал, но, когда до его плеча мягко дотронулась чья-то рука, сразу открыл глаза, а пальцы сжали пистолет. Над ним наклонился Бил Лоутон, третий вахтенный. Тэп отметил это про себя и, взглянув на положение звезд на небе, понял, что до рассвета остался всего час.

— Майор, — позвал Бил шепотом. — К нам гость — приближается всадник.