Глава 7. Как «союзники» белым помогали

Бывают заблуждения, имеющие видимость истин.

(Луций Анней Сенека)

Две морали, две политики, две «руки» – дающая и отъемлющая. И двойной след, оставленный в памяти русских людей: горечь при мысли о пропавших, неповторимых возможностях и благодарность сердечная тем, кто искренне нам помогал.

(А. И. Деникин)

26-го ноября 1918 года – день святого Георгия Победоносца. Было тихо, чуть таял снег. Несмотря на слякоть и промозглую погоду в сё улицы казачьей столицы Новочеркасска были покрыты сплошными массами празднично одетого народа. Почти каждый стоявший на улицах глубоко верил, что приезд союзников знаменует конец этой страшной войне, где брат идёт против брата. Так думали румяные от лёгкого морозца молоденькие гимназистки, покрытые шрамами старые казаки, казачки державшие за руки малолетних детей. У всех стоящих в руках были хризантемы. Цветы в руках и надежды в душах. Придут союзники и – быстрое наступление, победа!

Мужчин на улицах практически не было – все на фронте, держат позиции против наседающих со всех сторон большевиков или выстроены в качестве почётного караула встречающего дорогих гостей. Англичан приехало трое: капитан Бонд (!), и лейтенанты Блумфельд и Монро. Французов тоже трое – капитан Ошэн, и лейтенанты Дюпре и Фор. Их ждали долго, бесконечно долго – почти год. Автомобили с союзными офицерами длинной вереницей двигались по улицам казачьей столицы под певучие звуки донского гимна и несмолкаемое «ура» жителей и выстроенных войск. Со стороны собора шёл колокольный перезвон – духовенство в золотых ризах тоже ожидало своих избавителей.

Вечером того же дня, в большом зале атаманского дворца, увешанном портретами былых донских атаманов, был обед. Атаман Краснов, отставил стул и выпрямился. Прошло больше года, как он с несколькими сотнями донцов пытался повернуть историю страны вспять, и захватить с этой горстью бойцов революционный Петроград. Потом был арест, неожиданное освобождение и поездка с чужими документами на родной Дон.

Тогда в октябре семнадцатого многие действительно верили, что новая большевистская власть сможет остановить войну и дать людям мир и свободу. Потом стало ясно, что для казаков коммунисты готовили виселицы, грабежи и участие в Гражданской войне на своей стороне. Казаки восстали, и быстро освободив территорию Донского казачьего войска от большевиков, объявили о создании своего нового Донского государства. Со своим флагом и гимном. Со своей армией, что истекала кровью в неравной борьбе с огромными, но плохо управляемыми большевистскими армиями.

Командир 3-го кавалерийского корпуса генерал Краснов стал атаманом казаков, фактически руководителем одного из независимых государств возникших на обломках рухнувшей Российской империи. Благодаря своим организаторским талантам Краснов создал 60-ти тысячную казачью армию, вооружил её, одел и накормил. И боролся с большевиками.

Но делать это становилось всё сложней. Сил практически не было. Надежда была одна – союзники. А со стороны большевистских окопов каждый день шёл поток агитации, медленно, но верно разлагавший казацкие полки.

— Союзники не придут – кричали со стороны красных – Они заодно с новой народной властью!

Если это так – военной катастрофы не избежать…

Атаман Краснов умел хорошо говорить. Он был автором нескольких книг, а его ораторские таланты и помогли ему убедить казачий круг предоставить ему фактически неограниченные полномочия для спасения их же чубатых голов. Сейчас все своё красноречие генерал Краснов направлял сидящим в зале «союзным» офицерам, а поэтому он вкладывал в свои слова всю душу.

— Здесь гремит музыка, горят огни, и лица сияют счастьем. Мы встретились, наконец, с нашими доблестными союзниками, но мы не можем быть вполне счастливы. Наши союзники одержали полную блистательную победу, враг побеждён, но один из сражавшихся в этой великой войне – Россия – лежит в развалинах, поругана, почти уничтожена. Россия – наша Родина! Восьмой месяц донские и кубанские казаки ведут кровавую войну за свободу и счастье России. И теперь, когда эта зала полна светом и музыкой и когда повсюду во Франции, Англии, Америке и Италии идёт весёлое ликование по случаю столь прекрасного мира, здесь льётся кровь казаков и добровольцев, и не видно конца этому ужасному избиению, не видно помощи в борьбе с бандами разбойников, разрушающих нашу веру, наши дома, мучающих наших стариков, наших женщин и детей!

Англичане и французы внимательно слушали. Может быть, до них теперь дойдёт ясная и простая мысль, что своим союзникам надо реально помогать, а не кормить красивыми обещаниями!

— Мы изнемогаем в этой героической борьбе, где один казак борется против десяти противников, где на одну пушку отвечает двадцать орудий неприятеля. Мы ожидаем помощи. Восемь месяцев как бы тёмная ночь окутала мраком нашу землю. С мая по ноябрь без всякой помощи, совершенно одни мы прошли семьсот вёрст к сердцу России – Москве, и только пятьсот вёрст нас от неё отделяют. Мы ожидаем вас, чтобы под звуки торжественных маршей и нашего гимна вместе войти в Кремль, чтобы вместе испытать всю сладость мира и свободы! Великая Россия. В этих словах все наши мечты и надежды! А пока мы печальны, ибо все так же льётся кровь казаков и наши силы напряжены до последней степени, чтобы спасти Отечество…

Он ещё много сказал, словно кровью излив то, что накипело в его атаманской душе. «Союзные» офицеры уехали, а через месяц вместо дивизий и солдат приехала новая делегация. Снова обед в парадном зале атаманского дворца. Снова генерал Краснов говорит о совести и военной солидарности…

«Мы Россией не торгуем» – знаменитые слова генерала Деникина. Это и есть ответ на вопрос, о причинах поражения Белого движения. Читая мемуары белогвардейцев, невольно поражаешься душевному благородству этих людей. Это патриоты, русские люди до мозга костей. Рискуя жизнью, они всеми силами пытаются спасти свою Родину. Генералы понимают борьбу с большевизмом, как свой долг, как продолжение того служения стране, что убелило сединой их виски, а грудь осыпало орденами. Руководители белого движения, все без исключения совершают одну и ту же ошибку, которая будет стоить им поражения. Они считают «союзников» такими же благородными людьми, как они сами и наделяют качествами, которых у господ из Лондона и Парижа не было и в помине.

Не было у «союзников» совести, не было благодарности, не было чувства долга. Был лишь голый расчёт. И план Революция – Разложение – Распад.

Если бы генерал Краснов, Деникин и Врангель хотя бы в общих чертах представляли себе план разрушения России, сочинённый в европейских столицах, они бы не ждали оттуда помощи. Если бы руководители белого движения знали о закулисных договорённостях Антанты с большевиками, если бы заглянули вдруг в тёмные комнаты западных представительств в Москве. Если бы они знали, на какие деньги росла и крепла партии эсеров и большевиков, если бы они осознали странно мягкую реакцию Великобритании и Франции на убийство капитана Кроми в английском посольстве. Если бы, если бы, если бы…

«За Великую, Единую и Неделимую Россию» – поднимали тосты, сражавшиеся с большевиками офицеры. И не думали о том, что уже более ста лет цели британской, а за ней и французской политики были совсем другие: «За Слабую, Раздроблённую и Разделённую Россию»! Как же «союзники» преследовавшие диаметрально противоположные цели, могли помогать русским белогвардейцам? Да, так и «помогали», чётко придерживаясь своих собственных целей и интересов. А руководители Белого движения не хотели замечать, не хотели задуматься о причинах предательского поведения вчерашних «братьев по оружию». Вместо постепенного воплощения в жизнь давно задуманного уничтожения России, видели Деникин, Колчак и Врангель лишь необъяснимые вещи и странное поведение представителей Антанты. А мы уже знаем:

если где-то «удивительным» образом начинаются «странные» вещи, там запахло предательством наших «союзников»!

Теперь самое время вспомнить о тех мифах Гражданской войны, что сложились за прошедшие десятилетия. В их создании были заинтересованы «союзники», стремившиеся упрятать концы в воду, и большевики, «чудом» удержавшиеся у власти. Первым надо было замаскировать свою помощь Ленину в захвате власти и в её дальнейшем удержании. Вторым необыкновенно важно было скрыть зарубежные корни случившегося переворота и преувеличить собственные заслуги в одержанной победе. Так каковы же эти мифы? Их можно разделить по срокам возникновения: на старые «советские» и новые «антисоветские». Советская историография оставила нам в наследство целый букет штампов-мифов о наших «союзниках» по Антанте:

— Миф первый: Была осуществлена иностранная интервенция, направленная на свержение Советской власти;

— Миф второй: «Союзные» правительства в Гражданской войне поддерживали белых, и предоставляли им огромную помощь.

В современном «антисоветском» изложении картина получится несколько другой:

— Миф третий: в Гражданской войне «союзники» поддерживали хороших белых;

— Миф четвёртый: плохих красных поддерживали немцы.

И «новые», и «старые» мифы одинаково далеки от действительности. Надо разбираться по порядку, пласт, за пластом разбирая горы лжи, недомолвок и простого подтасовывания фактов. Гражданская война поистине необъятна. О ней написаны горы литературы, но все книги либо преследуют цель скрыть от нас правду, либо занимаются простым перечислением фактов, не давая объяснению произошедшим событиям.

Возьмём, к примеру, сегодняшнее выпячивание тезиса о поддержке большевиков германцами. Если тупо принять его на веру далее вырисовывается незамысловатая схема: германцы плохие, а англичане и французы, не помогающие красным – хорошие. Просто и ясно. Собственно для этого несложного умозаключения вся ложь о Гражданской войне и выстраивалась. Советская схема от современной отличалась незначительными деталями. Откройте наш любой учебник до 1985-го года, и Вы прочитаете, что в Гражданской войне и «союзники», и немцы поддерживали плохих белых, а хорошие красные умудрились всех их разбить исключительно передовым марксистским учением под руководством мудрой коммунистической партии. Что ж, будем разбираться.

Начнём с мифа первого: была осуществлена иностранная интервенция, направленная на свержение Советской власти. Для прояснения ситуации обратимся к первоисточникам: «В продолжение трёх лет на территории России были армии английская, французская, японская. Нет сомнения, что самого ничтожного напряжения сил этих трёх держав было бы вполне достаточно, чтобы в несколько месяцев, если не несколько недель, одержать победу над нами».

Это формулировка Ленина. Спорить с Ильичем сложно – он прав на все сто процентов. В несколько недель, можно было англичанам и французам большевистскую революцию задушить. Но, тогда на карте мира вновь появилась бы мощная Россия. Тогда не было бы Гражданской войны. Не разрушились заводы, не были бы уничтожены тысячи километров железнодорожных путей, сотни мостов. Остались живыми миллионы русских людей, родились бы ещё миллионы младенцев, и сию пору народ великой страны был бы единым и неделимым. Цели британской разведки были диаметрально противоположными…

Сложно поверить, но иностранная интервенция, которая началась в России, как нас уверяют официальные историки, для свержения Советской власти, стартовала по «призыву» и с лёгкой руки Льва Давыдовича Троцкого. Первыми удостоились чести принять британских солдат наши северные порты. Собственно говоря, Мурманский порт и Мурманская железная дорога были построены в 1916 году для поставок России военного снаряжения и материалов из Британии и Франции. К моменту выхода России из войны с Германией в портах Мурманска и Архангельска скопились миллионы тонн военных грузов. Именно наличие этой военной амуниции давало «союзникам» прекрасный официальный повод для вмешательства в дела России.

Помните ленинские откровения про Мурман, английский броненосец и отсутствия у Советской России сил его прогнать. Лондон сделал Ленину такое предложение, от которого он не смог отказаться. Высаживаемся и – все! Хотите – противьтесь, хотите – помогайте. Ленин, лавируя между Антантой и немцами, выбирает второе – вариант сотрудничества. Для соблюдения внешнего приличия, большевистские власти разыграли появление на русской земле «союзных» войск, как спектакль. Всё уже было договорено на закулисных переговорах, но сам Петроград не мог просто пригласить интервентов – это было бы уже слишком. В Мурманске в тот момент правил Совдеп, председателем которого был бывший докер Алексей Юрьев. Когда маршал Маннергейм при помощи немцев разбил финских большевиков, возникла теоретическая возможность их нападения на Мурманск. 1-го марта 1918 года Юрьев телеграфировал в Петроград о сложившейся ситуации и сообщил, что британский адмирал Кемп предлагает любую помощь, включая военными силами, для отражения возможного нападения германцев на порт.

Теперь ситуация была другая – товарищи на местах просят поддержки! В ответ товарищ Троцкий даёт указание Юрьеву «принять любое содействие союзных миссий». Иными словами министр советского правительства, правая рука Ленина, единственный, кто кроме Ильича был в курсе всех тайных договорённостей, дал добро на высадку британских интервентов! Забавная получается картина: солдаты Антанты идут защищать «германских шпионов» Ленина и Троцкого от немецких войск! Бред какой-то. А историки нам говорят, что надо считать Ленина немецкой марионеткой, а страны Антанты активными сторонниками белогвардейцев. Многообещающее начало для деятелей Белого движения – потенциальные душители молодой Советской республики высаживаются на берег по её собственной просьбе!

В Мурманске всё уже давно было готово. Обе стороны просто соблюдали определённый этикет. Англичане не могут высадиться без приглашения, Москва не может обойтись без решения местного Совета. Но вот ритуал соблюдён: уже на следующий (!) день местный совет заключает соглашение с военными представителями «союзников». На рейде Мурманска уже с 1915 года находились британские линкор, крейсер и шесть тральщиков – они сопровождали пароходы с военными грузами, поставлявшимися России. Высадка десанта не представляла никаких трудностей, фактически британцам надо было просто сойти с палубы на берег.

Мировая политика, для вида хмуря брови, благосклонно взирала на разрушение Российской империи кучкой решительных большевиков. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на один весьма любопытный документ. Большевистские «Известия» вслед за всеми мировыми изданиями печатают «Четырнадцать пунктов» президента США Вильсона. Это его предложения, на которых он предлагает Германии и её партнёрам заключить мир. Опубликованы они в начале января 1918 года, то есть в самый разгар переговоров в Бресте.

Согласимся, мирные предложения – это всегда благо. Это хоть маленькая, но надежда, что миллионы мужчин вернутся к своим жёнам и детям, а миллионы женщин не станут носить чёрные вдовьи платки. Благороден порыв миротворца, но важно понять, что же именно предлагает американский президент. Раньше его обращения к Германии походили на пустые декларации. Теперь Вильсон конкретен и очень подробен. Пройдёмся прямо по документу, излагая его суть. В скобках дадим перевод: поменяем дипломатический язык на человеческий. Итак, четырнадцать пунктов Вильсона, что так восхитили большевиков.

1. Надо начать переговоры о мире (рассмотреть условия капитуляции Германии и её союзников, они указаны далее);

2. Свобода судоходства (Германские подлодки должны нарушить блокаду Англии и перестать топить «союзные» корабли. Блокада самой Германии может продолжаться);

3. Свобода торговли (американская экономика полна товаров, их надо вести в разрушенную Европу, этому мешают те же немецкие подлодки);

4. Гарантии национального разоружения до предельного минимума, совместимого с государственной безопасностью (противники Антанты должны разоружиться);

5. Справедливое разрешение всех колониальных споров (чтобы таких споров больше не было, все колонии у Германии заберут победители);

7. Бельгию надо освободить и восстановить (за счёт Германии, естественно);

8. Освободить территорию Франции (Эльзас и Лотарингию Германия должна вернуть Франции);.

9. Италии надо исправить границы (то есть добавить ей кусочки австрийской территории, на которые рассчитывали спровоцировавшие войну сербы);

10. Народы Австро-Венгрии должны получить широчайшую автономию (то есть Австро-Венгрия должна распасться и фактически перестать существовать);

11. Оккупированную немцами и австрийцами Румынию, Сербию и Черногорию надо освободить. Сербии ещё и предоставить доступ к морю (опять за счёт бедных австрияков);

12. Турецкие области Османской империи должны получить суверенитет, другие народности этой империи тоже (конец турецкой империи, её распад); Дарданеллы должны быть открыты для свободного прохода судов и торговли всех наций (полный контроль над проливами со стороны «союзников»);

13. Должно быть создано независимое польское государство (это можно сделать только из кусков русской и немецкой территории) со свободным доступом к морю (для этого передадут Польше немецкий порт Данциг (Гдыня) и отрежут от остальной Германии Восточную Пруссию);

14. Должно быть создано общее объединение наций (будущая Лига наций, современная ООН).

Все конкретно и понятно. Но где же речь о России? Об этом пункт номер шесть. Мы его намеренно пропустили. Там речь как раз идёт о нас. Но читать этот пункт лучше всего последним. В конце. Так сказать, для лучшего понимания и усвоения.

6. Освобождение всех русских территорий и такое разрешение всех затрагивающих Россию вопросов, которое гарантирует ей самое полное и свободное содействие со стороны других наций в деле получения полной и беспрепятственной возможности принять независимое решение относительно её собственного политического развития и её национальной политики и обеспечение ей радушного приёма в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберёт.

Вот так. Вы что-нибудь понимаете в этом шестисложном предложении? Перечитайте его ещё раз. Снова ничего непонятно? Можете попытаться ещё. Хотя бесполезно. Никакой мысли в этой массе букв и слов нет. Кроме одной – сохранить себе любимым свободу рук. Получается забавно: Бельгию восстановить, Румынию освободить, Польшу создать, Сербии выход к морю. А что же России? Ей – «самое полное и свободное содействие со стороны других наций в деле получения полной и беспрепятственной возможности принять независимое решение». То есть ничего! Ничегошеньки, кроме пустых, ни к чему не обязывающих слов.

Заявление Вильсона в части нашей страны лучшая иллюстрация тех закулисных договорённостей, что были с большевиками у «союзников». Помогать никому из противоборствующих в Гражданской войне сторон нельзя – волеизъявление русских должно быть свободным. У красных оружия полно – все склады царской армии, все военные заводы на их территории. Давать винтовки и пулемёты белым – это вмешательство. Нельзя им давать и денег борцам за целостность России – это тоже будет нарушение «свободного волеизъявления». А у Ленина практически все сокровища Госбанка. В такой ситуации исход борьбы белых и красных можно заранее предсказать. По сути, Гражданская война ещё толком не началась, а борцов за восстановление русской государственности уже предали. Недаром печатают послание Вильсона советские газеты, потому так и радуются большевики – помощи белым не будет! Да, что там красные и белые! Такая декларация даёт свободу рук в совершении любых поступков в отношении России. Можно объяснить всё, что душе угодно: мол, мы старались и – далее по тексту это шестиэтажное нагромождение пустых слов.

Ведь про всех участников войны, про всех сирых да убогих, про Польшу и Бельгию, Сербию и Румынию пишет президент США Вудро Вильсон прямо и конкретно. Только про Россию абстрактно и до предела расплывчато. Почему? Потому, что если писать по сути, то должно получиться примерно следующее: территории русские освободить, узурпаторов власти прогнать и провести новые свободные выборы под контролем какой-нибудь международной комиссии, а то и созвать старое Учредительное собрание. Пусть решает, как жить России дальше.

В такой России Ленину и большевикам места нет, а любое другое правительство не признает отделения национальных окраин, отпадения Украины и Закавказья. Станет снова Россия Великой, Единой и Неделимой! Но ради разрушения нашей страны англичане затеяли мировую войну и вложили в революцию огромные финансовые средства. Восстановление России перечеркнёт все их усилия и затраты. Вот и выходит, что нельзя про Россию писать американскому президенту конкретно. А так можно устраивать коллоквиумы и диспуты по толкованию мутного текста вильсоновского шестого пункта, посвящённого России. Ну-ка, кто понял, что такое «обеспечение ей радушного приёма в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберёт»?

Организаторы невиданного крушения России, не могут помогать здоровым силам страны, пытавшимся остановить катастрофу. Они и не помогали. Они решали свои собственные задачи и соблюдали договорённости с Лениным и Троцким. Настоящую обеспокоенность «союзников» вызывали совсем другие факты. Для уничтожения русской экономики, для превращения страны в руины нужна Гражданская война, и кто-то должен её начинать! Однако мужественное сопротивление казаков Войска Донского и благородный порыв первых добровольцев вскоре должны было закончится. Как бы ни были хороши казаки, против всей России устоять они не могли! Недовольство большевистской властью было, но оно не выливалось в открытую вооружённую борьбу в других местах русской земли. Разобьют казаков, прихлопнут большевики крохотную Добровольческую армию генерала Корнилова, всё и закончится. Гражданской войны, разрушительной и беспощадной не будет! И тогда похоронным звоном по «союзному» плану прозвучат слова Ленина из статьи «Очередные задачи Советской власти»: «Но, в главном, задача подавления сопротивления эксплуататоров уже решена».

Мало пользы с того, что британской и французской спецслужбам удалось привести к власти в России экстремистов и экспериментаторов. Простая логика государственного управления быстро заставит Ленина и его соратников не разрушать, а созидать. Представьте себе, насколько раньше восстановила бы свои силы Россия (пусть и красная), если бы Гражданская война закончилась, так толком и не начавшись. Или её вообще не было…

Горючее для Гражданской войны нам преподнесли именно «союзники». Роль искры в бочке с порохом сыграли наши братья-славяне: чехи и словаки. Ныне они граждане двух различных государств, а тогда были подданными одной Австро-Венгерской империи. Во время мировой войны солдаты и офицеры славяне испытывали симпатии к России и предпочитали сдаваться в плен, а не сражаться «за кайзера и Монархию». Сдача в плен солдат чешской национальности стала повсеместным явлением. Однажды на сторону России организованно перешло сразу более 2 тыс. солдат и офицеров 28-го Пражского полка вместе со всем оружием и амуницией. Вот из этих доблестных вояк был сформирован корпус, что словно канистра бензина, брошенная в тлеющий костёр, вызвал взрыв и полномасштабную войну на территории России.

Послее Октября, Россия списана с политической карты мира, с ней считаться более никто не собирается. В том числе меняют свою ориентацию и братья-славяне. Руководство чехословаков ходатайствует перед французским правительством и президентом Пуанкаре о признании всех чехословацких воинских формирований частью французской армии. Согласие получено, и с декабря 1917 года чехословацкий корпус в России был формально подчинён французскому командованию. Большевики не возражали: что с того, что две великолепно вооружённые дивизии, обученные и оснащённые за счёт русской казны, были объявлены составной частью французской армии!

(Фактически, это французские, а не чешские войска проявили странную медлительность при наступлении на Екатеринбург, где дожидалась своей страшной участи семья Николая II. Тогда их неторопливость становится понятной и объяснимой).

Дальше начались интриги. Было объявлено, что отправятся чехи на Западный фронт, но почему-то не через Мурманск, как планировалось ранее, а наиболее дальней дорогой – через Владивосток! Благодаря столь извилистому пути эшелоны чехословаков растянулись на большой площади – по Волге, Уралу и всей Сибири. Почему же они решили встревать в русскую междоусобицу и начали мятеж вместо того, чтобы побыстрее покинуть пределы России?

Ответ прост – «союзные» представители дали им денег! Конечно не каждому рядовому солдату, а их руководству. 3-го марта 1918 года организация чехов «Национальный совет» получила первый взнос от французского консула в сумме 1 млн. рублей. 7-го марта – 3 млн. пополняют казну чехословацких дивизий, 9-го марта – ещё 2 млн., 25-го марта – 1 млн., 26 мартам – 1 млн. Итого, французский консул передал менее, чем за месяц – 8 млн. рублей! Были и другие платежи. В газете «Прукопник Свободы» приводится общая цифра полученных активов: 11 млн. 118 тыс. рублей. И это только от «благодарной» Франции! Англичане тоже подкинули 80 тыс. фунтов.

Чтобы тяжёлая телега покатилась к обрыву, кто-то должен её подтолкнуть. Мятеж чехословаков начался в Челябинске – несколько офицеров корпуса были арестованы местными чекистами «за связь с контрреволюционными элементами». В ответ чехи захватили вокзал и потребовали освобождения своих земляков. 25-го мая 1918 года мая за подписью Троцкого был издан приказ о разоружении чехословацких частей, которые должны были сдать оружие, но было уже поздно. Дисциплинированные войска 40 тыс. чешского корпуса быстро захватили огромную территорию. Вокруг них сгруппируются и национальные антибольшевистские силы. Собственно говоря, масштабная война на взаимное истребление русских началась именно с чехословацкого мятежа. Позднее заслуги чехов и словаков не забудут – благодарная Антанта поспешит выкроить для них независимую Чехословакию!

Пожар русской междоусобицы зажжён. Главное теперь для «союзников» – не давать ему затухнуть. Белые необходимы, как средство максимального ослабления Красной армии. Поэтому надо их подбадривать и поддерживать. Чтобы война длилась, как можно дольше…

Время стремительно текло. Прошло уже почти три месяца со дня первой связи атамана Краснова с союзниками, а помощи от них ещё не было никакой! Фронт быстро разлагался: казаки поддавались красной пропаганде, дезертировали и даже переходили на сторону большевиков. И тут 27-го января к Краснову прибыл с чрезвычайными полномочиями начальник французской миссии капитан Фуке и с ним английский капитан Келзет. Казалось, помощь близка! Однако то, что произошло дальше, по-русски называется совсем по-другому… несколькими матерными словами.

После очередного обеда, французский капитан выложил на стол перед генералом Красновым подготовленный «союзниками» документ. Подписав его, атаман казачьего войска должен был получить долгожданную помощь.

«Мы, представитель французского главного командования на Чёрном море, капитан Фуке, с одной стороны, и донской атаман, председатель совета министров Донского войска, представители Донского правительства и Круга, с другой, сим удостоверяем, что с сего числа и впредь:

1. Мы вполне признаем полное и единое командование над собою генерала Деникина и его совета министров.

2. Как высшую над собою власть в военном, политическом, административном и внутреннем отношении признаем власть французского главнокомандующего генерала Франше д'Эспере.

3. Согласно с переговорами 9-го февраля (28-го января) с капитаном Фуке все эти вопросы выяснены с ним вместе и что с сего времени все распоряжения, отдаваемые Войску, будут делаться с ведома капитана Фуке.

4. Мы обязываемся всем достоянием Войска Донского заплатить все убытки французских граждан, проживающих в Угольном районе «Донец» и где бы они ни находились, происшедшие вследствие отсутствия порядка в стране, в чём бы они ни выражались, в порче машин и приспособлений, в отсутствии рабочей силы, мы обязаны возместить потерявшим трудоспособность, а также семьям убитых вследствие беспорядков и заплатить полностью среднюю доходность предприятий с причислением к ней 5-процентной надбавки за всё то время, когда предприятия эти почему-либо не работали, начиная с 1914 года, для чего составить особую комиссию из представителей угольных промышленников и французского консула…»

Краснов поднял глаза и внимательно посмотрел в лицо французского лейтенанта. Боже, как мы были наивны! Все наши жертвы, слова о союзной верности, вся кровь, положенная на алтарь общей победы. Все это фикция, ничто. Так вот она, так долго и так страстно ожидаемая помощь союзников! Вот она пришла, наконец, и что же она принесла! Россия разваливается, гибнут женщины и дети, а что делают «союзники»? Ничего ещё не дав, и ничего не сделав, они просят полностью подчиниться французскому командованию, да и ещё «заплатить полностью среднюю доходность предприятий»!

— Это все? – спросил атаман возмущённым тоном.

— Все, – ответил Фуке – Без этого вы не получите ни одного солдата. Mais, mon ami, вы понимаете, что в вашем положении. Il ni'y apas d'issue (но, друг мой… выхода нет)!

— Замолчите! – воскликнул атаман, от гнева он даже побагровел, что случалось с ним крайне редко. Больше всего на свете сейчас ему хотелось вырвать шашку из ножен и рубануть француза по его аккуратно причёсанному черепу.

— Эти ваши условия я доложу,… я сообщу всему Кругу… Пусть знают, как помогает нам благородная Франция! – сказал атаман Краснов и вышел из кабинета, судорожно сжимая в руке кусочек скомканной бумаги.

Ему стало ясно все. Помощи не будет. Но как сказать об этом казакам? Что будет с женщинами и детьми? Краснов прижался воспалённым лбом к холодному окну. На улице шёл снег…

Прочитав чудесное предложение доблестных французов, мы плавно подходим к Мифу второму: «Союзные» правительства в Гражданской войне поддерживали белых, и предоставляли им огромную помощь. Чтобы не быть голословными, начнём разбираться досконально. Сначала – в терминах. Что такое помощь? «Содействие в чём-либо, в какой-либо деятельности; поддержка» – говорит нам словарь. Давайте разбираться была ли «поддержка», было ли оказано «содействие» белогвардейцам.

Начнём с поддержки дипломатической и правительственной. Это чрезвычайно интересная тема. В голове обычного обывателя есть небольшая путаница. Так как большевиков историки называют «узурпаторами» и «захватчиками» власти, то у неискушённого читателя складывается впечатление, что красные захватывали Россию у законного правительства. Следовательно, они были мятежниками. На самом деле процесс взятия власти большевиками был настолько хорошо Керенским подготовлен, что захватывать страну, отбивать её, пришлось не красным, а белым! Именно они были мятежниками против центральной ленинской власти. В такой ситуации, невероятно важным для борцов с большевизмом была легитимизация их действий. Необходимо было показать, что именно они являются законной властью в России, а захватившие Россию ленинцы – оккупанты и преступники. В такой ситуации только зарубежное признание белого правительства могло придать ему такой «законный» статус. Именно поэтому, «союзники» почти до самого конца Гражданской войны не признали официально ни одного Белого режима! Красных они тоже не признавали, и это давало Лондону и Парижу полную свободу манёвра. Все отколовшиеся кусочки Российской империи получали признание Великобритании и Франции в считанные дни…

Собственно говоря, ответом на вопрос о причинах непризнания Белого движения являются цитаты из выступлений лидеров Западных стран. Они не стесняясь, говорили в своих парламентах, все открыто и прямо. «Всякая попытка интервенции в России без согласия советского правительства превратилась бы в движение для свержения советского правительства ради реставрации царизма – говорил миролюбивый президент США Вильсон – Никто из нас не имел ни малейшего желания реставрировать в России царизм».

Глава британского правительства Ллойд-Джордж тоже был откровенен: «Целесообразность содействия адмиралу Колчаку и генералу Деникину является тем более вопросом спорным, что они борются за единую Россию. Не мне указывать, соответствует ли этот лозунг политике Великобритании. Один из наших великих людей, лорд Биконсфилд, видел в огромной, могучей и великой России, катящейся подобно глетчеру по направлению к Персии, Афганистану и Индии, самую грозную опасность для Британской империи».

А белые руководители ждали, когда у лидеров Западного мира проснётся совесть, и они громогласно заявят, кто является законным правительством России. Это было крайне важно, ведь официальное признание влекло за собой много последствий:

— белые получали возможность использовать финансовые средства, принадлежавшие царскому и Временному правительствам, оставшиеся на Западе;

— посольства на захваченной большевиками территории должны были быть закрыты;

— контакты «заместителей» послов с Лениным и Троцким более не могли вестись официально;

— население России получало ясный и понятный сигнал, кому благоволят державы победительницы (Надеяться победить в реальной борьбе со всем миром не могли даже самые отпетые коммунисты).

Всё это создавало серьёзные предпосылки для поражения красных и победы белых. А вот этого-то как раз и надо было избежать. Особенно, когда выяснилась упрямая настойчивость русских генералов и их нежелание торговать интересами своей страны. Ведь создание «санитарного» кордона между Россией и Германией было одной из обязательных целей английской политики. Для этого создавались Латвия, Литва, Эстония, Украина, Польша и Финляндия. От России следовало отколоть и другие лакомые куски: Азербайджан, Грузию, Армению, Среднюю Азию. Признай Верховный правитель России адмирал Колчак отделение от неё всего, что хотели отделить англичане, он стал бы для них милее Ленина, что так часто демонстрировал опасный талант организатора.

Да, теперь можно с Россией вообще не считаться! Граф Павел Алексеевич Игнатьев, фактический глава нашей внешней разведки, рассказывает о ликвидации русской военной миссии в Париже: «Я и Л. были представлены к ордену Почётного легиона, и эта высокая награда была нам предоставлена. Руководитель французской миссии поздравил нас и должен был вручить орденские знаки. Дело было решённое. Однако ни Л., ни я так ничего и не получили. Причина? До сих пор не знаю. Разве русская революция как-то уменьшила наши вчерашние заслуги? Или симпатии отдельных французских руководителей сразу перешли – сознательно или нет, – к русским коммунистам?».

Конечно, невручение заслуженного ордена – это мелочь, но именно из таких кусочков и складывается общая картина отношения «союзников» к России и русским. После Октябрьской революции французы конфисковали на своей территории всю русскую недвижимость. Пока нет законного, то есть признанного Западом правительства это имущество ничьё. Им можно распоряжаться, как и значительной частью русских финансовых активов за рубежом. Вот вам и ещё один довод за «непризнание» белой власти.

Итак, мы убедились, что поддержки политической Белое движение не получило. С военной помощью дело обстояло ещё хуже. В начале июня 1918 года Троцкий сказал одному из работников германской дипломатической миссии: «Мы уже фактически покойники; теперь дело за гробовщиком». Для «похорон» Ленина и его команды белогвардейцам требовались «союзные» войска. Совсем немного: две-три дивизии!

Белым генералам становится ясно, что победить большевиков можно только путём быстрой организации русской армии. Надо спешить – Троцкий и его помощники расстрелами и уговорами комплектуют командный состав Красной армии. Скоро недисциплинированные банды грозят превратиться в дисциплинированную силу. Но пока её нет, марш на Москву обещает быть лёгким. Красноармейцы будут сдаваться, всё будет переходить на сторону белых. Главное показать, что Антанта поддерживает Белое движение, ещё дать немного вооружения и денег и победа уже в кармане. И ждут Краснов и Деникин помощи. А её всё нет и нет! Потому, что быстрое окончание Гражданской войны «союзникам» не нужно. Не надо им и лёгкой победы белогвардейцев. Для них идеальный вариант: мучительная долгая борьба, в вихре которой исчезнет флот, экономика и царская семья! Исчезнет сама Россия!

Почти девять месяцев, самых сложных первых месяцев, «союзники» оставили белое движение наедине со своей судьбой! В тот момент, когда у Ленина и Троцкого ещё не было реальной боевой силы, «союзники» не дали белым ни своих войск, ни вооружения, ни денег. Генерал Деникин об этом говорит так: «„Главным источником снабжения до февраля 1919 года были захватываемые нами большевистские запасы“. Ему вторит барон Врангель: „Снабжение армии было чисто случайное, главным образом за счёт противника“. А у плохо организованных (пока) советских войск всего в избытке. „Отличное вооружение, богатая техника, включительно до броневых автомобилей и поездов, большие запасы огнестрельных припасов и, наконец, владение железными дорогами – сильно облегчали красным условия борьбы“ – пишет казачий полковник Поляков.

Чтобы лучше всего понять вооружённость сторон в начале Гражданской войны, надо представить, что у красных было вооружение всей многомиллионной царской армии, а у белых только то, что они захватывали у красных! «Недостаток патронов принимал иногда катастрофические размеры», – пишет Деникин – «Обмундирование – одни обноски… Санитарное снабжение можно считать несуществующим. Нет медикаментов, нет перевязочных средств, нет белья. Имеются только врачи, которые бессильны бороться с болезнями». Вот такая белая армия: вшивая, босая и без патронов! Только когда по другую сторону баррикад выросла Красная армия – пошли поставки вооружений и амуниции. Иначе красные быстро разгромили бы белых…

Но может быть, англичане и французы дали борцам за Россию вместо оружия денег? Не могут войск прислать – но денег то дать могут!? «От союзников, вопреки установившемуся мнению мы не получили ни копейки» – развенчивает миф генерал Деникин. Для воссоздания сильной «единой и неделимой» России, «союзники» денег не дают! Это на развал России, на мятежи денег не жалко! Ведь тратит миллионы Сидней Рейли в Москве на свои заговоры, ведь дают французы 11 млн. 118 тыс. рублей чехословакам! Так то же – не русские! Поэтому далее в своей книге «Вооружённые силы юга России» рисует Деникин грустную картину. Кроме пайка получал солдат Добровольческой армии денежное довольствие в 1918 году – 30 рублей в месяц, офицеры от прапорщика до главнокомандующего от 270 до 1000 рублей. Прожиточный минимум для одного рабочего в то время 660–780 рублей! А ведь у офицеров и солдат семьи, жены и дети. Их ждёт жалкое, голодное существование. И – ни копейки от англичан и французов…

У «союзников» России другие заботы. Время делать бизнес. То есть вывозить русские природные богатства. Богата была царская Россия. Её разграбление нашими партнёрами по Антанте тема для отдельного исследования. Но наш рассказ не об этом неприкрытом грабеже, а о тех, кто подготовил и организовал гибель Российской империи – о наших английских и французских «союзниках». О том, как они активно «боролись» с большевиками и «помогали» борцам против охватившей страну смуты.

Вернёмся на русский Север. После того, как красногвардейцы и английские солдаты вместе боролись с белофиннами ситуация немного поменялась. Белогвардейцы устроили переворот, и в Архангельске появилось правительство, под председательством бывшего народовольца Чайковского. Вскоре его сменила военная диктатура генерала Миллера. Но суть дела не меняется. Власть принадлежит на русском Севере не русским, а англичанам. И они совсем не торопятся наступать на красный Петроград. У них совсем другие задачи. Главная из них – контроль над разрушением России. Все остальные текущие действия диктуются исполнением этой основной цели.

К августу 1918 антантовских солдат на Севере уже более 10 тысяч. И они двигаются на Петроград. По крайней мере, так пишут учебники истории. Но нашему удивлению не будет предела, когда в тех же книгах мы прочитаем, что, спеша «задушить» молодую Советскую республику развивают английские войска удивительную прыть. За два месяца, к началу осени они продвинулись в глубь русской территории на целых 40 км! Движутся с черепашьей скоростью, несмотря на отсутствие сопротивления со стороны красных. Потом и вовсе остановились.

Генерал Марушевский, последний начальник генштаба русской армии при Временном правительстве, один из руководителей белогвардейцев на Севере так объяснял эту ситуацию: «Русское военное командование было лишено самостоятельности и исполняло предначертания союзного штаба. Все мои указания на необходимость наступления, особенно на Двинском и Мурманском фронтах, отклонялись союзниками, по мотивам недостаточности войск и ненадёжности населения, сочувствующего большевикам».

В любопытной книге «Гражданская война 1918–1921» можно легко найти интересующие нас факты: «…после продолжительного затишья в ноябре 1918 года противник (англичане) пытался продвинуться вдоль Архангельской железной дороги». И далее: «Медлительность первоначальных действий английского командования позволила советскому командованию собрать достаточные силы для защиты советского Северного театра». Медленно прощупывая почву «союзники» продвигались вперёд, однако, встретив минимальное сопротивление Красной армии, сразу останавливаются. Мотивировка такой странной «скорости» движения англичан необычайна интересна. Оказывается для успеха наступления, командующему британскому генералу Пулю ещё, по крайней мере, пять батальонов. Вы сравните ценность этих двух величин:

— пять батальонов (несколько тысяч солдат);

— спасение России.

Если дать Пулю эти пять батальонов, то он возьмёт Петроград, большевики будут разбиты, Гражданская смута закончится и измученная Россия вздохнёт свободно. Величины несравнимые. Однако, вы наверное, уже не удивитесь узнав, что ни английское, ни французское командование не смогло дать этих необходимых войск! Советские военные деятели, написавшие книгу «Гражданская война 1918–1921» подробно повествуют о «походе» британцев на Петроград, но их рассказ быстро начинает напоминать плохой анекдот: «Обратились к высшей военной инстанции союзников – маршалу Фошу. Последний считал целесообразным, чтобы США отправили эти пять батальонов из Америки прямо в Архангельск. Однако правительство США отвергло эту просьбу. Таким образом, вопрос об отправке пяти новых батальонов в Архангельск разросся до международного события… Пуль стоял и ждал».

Закулисные договорённости «союзников» с большевиками приводят к удивительным сложностям. Ни у англичан, ни у французов нет свободных пяти батальонов. Их армии составляют несколько миллионов человек, на дворе ноябрь 1918 года. Мировая война закончилась, а свободных войск у всей Антанты нет! Отправить или нет, пять батальонов – решает сам президент США Вильсон! Он, конечно, своего согласия не даёт. Большевики могут не беспокоиться за свой северный фронт. «Союзники» будут соблюдать свой интерес – белые победить не должны…

Вот во второй половине сентября 1919 года «союзники» быстро эвакуируются с русского Севера. Как вы думаете, что сделают англичане с многочисленными военными запасами, скопившимися на пирсах северных портов, ради которых они якобы и высаживались в России? Зная истинные цели британцев, вы легко угадаете. Перед уходом из Мурманска и Архангельска «союзники», вместо того, чтобы передать запасы и снаряды русским, утопили все снаряжение.«Производилось это среди бела дня, на глазах многочисленных зрителей, оставляя похоронное впечатление» – пишет очевидец. После ухода англичан снабжение велось, в буквальном смысле слова, со дна моря. Недавно в программе «Время» показывали репортаж из Архангельска. В порту началось извлечение и ликвидация множества снарядов и боеприпасов лежащих на дне бухты. Рискуя жизнью, водолазы достают все это проржавевшее добро из воды. Так вот это и есть запасы, утопленные «союзниками».

Так в чём же заключалась помощь западных демократий белогвардейцам? Какова та поддержка, о которой постоянно говорили руководители Англии, Франции и США, а теперь говорят современные историки? Продавали боеприпасы, оружие, амуниция, танки, самолёты без торговой наценки? Без НДС? Вне очереди, по предъявлению копии платёжного поручения? Нет, читая мемуары белых генералов, убеждаешься прямо в обратном. Англосаксы не помогают, а просто делают свой бизнес. Вели себя европейцы, как скупой рыцарь из Пушкина: даже то, что им уже не нужно, они не отдают русским патриотам бесплатно! Ведь мировая война закончилась. У «союзников» осталось много амуниции и разных военных мелочей, полезных только во время боевых действий. Деникин просит передать это ненужное имущество ему. Ответ отрицательный: «Французы не пожелали предоставить нам огромные запасы, свои и американские, оставшиеся после войны и составлявшие стеснительный хлам, не окупавший расходов на его хранение и подлежавший спешной ликвидации».

Денег не давали, оружия бесплатно не присылали. Так о чём твердят учебники истории, чем же помогали «союзники» белым? Ответ прост, как приговор: ничем. «Мы ли были недостаточно логичны, французы ли слишком инертны, но экономические отношения с Францией также не налаживались… Это была уже не помощь, а просто товарообмен и торговля», – замечает генерал Деникин.

Вся «союзная помощь», – это не помощь в обычном человеческом смысле, а ПРИОБРЕТЕНИЕ! Все «союзные» поставки покупаются за деньги или меняется на сырьё, им Россия богата. Денежные активы тоже у Белой армии появились: летом восемнадцатого года в Казани белогвардейцы перехватили половину золотого запаса России. Потом золото отправили к Колчаку – сотни тонн золота, платины, серебра, драгоценностей на фантастическую сумму в 1 миллиард 300 миллионов золотых рублей (в ценах 1914 г.). Но даже за эти деньги, купить у «союзников» что-то было крайне сложно. И весь ужас ситуации состоял в том, что Колчаку и Деникину негде покупать оружие и снаряжение, кроме как у них!

Торговля шла не обоюдовыгодная. Одна сторона всегда обманывала другую. Речь не о завышенных ценах и некачественном товаре. Мы говорим о системе, о прямом предательстве, когда одна сторона своими заранее спланированными действиями наносит ущерб другой. Вот только один пример. После присылки одного, двух транспортов с ничтожным количеством запасов французское правительство ультимативно заявило, рассказывает генерал Деникин, что «вынуждено остановить отправку боевых припасов», если мы «не примем обязательство – поставить на соответствующую сумму пшеницу». Это в разгар боевых действий! Пока не заплатите, патронов я вам не дам! Так говорит с русскими «союзное» французское правительство. Это чистое предательство. Но мягкий генерал Деникин так же мягко напишет в своих мемуарах, говоря о Франции: «В итоге мы не получили от неё реальной помощи: ни твёрдой дипломатической поддержкой…, ни кредитом, ни снабжением».

Уже кажется все виды «помощи» и «поддержки» мы перебрали. Но одну всё же забыли. Могли «союзники» помочь Белой армии идеями, мыслями. Гражданская война – это и есть борьба идей в чистом виде. У кого пропаганда лучше, тот быстрее разложит противника, за тем пойдут колеблющиеся и сомневающиеся. И «союзники» помогали!

Чтобы понять причины поражения белогвардейцев надо просто почитать их документы, ознакомиться с лозунгами и идеологией, с которыми шли русские белогвардейцы в бой. Что же предлагалось русским людям взамен большевизма? Давайте почитаем. Вот первое политическое обращение Добровольческой армии к русским людям вышедшее из-под пера генерала Деникина:

«Полный развал армии, анархия и одичание в стране, предательство народных комиссаров, разоривших страну дотла и отдавших её на растерзание врагам, привело Россию на край гибели. Добровольческая армия поставила себе целью спасение России путём создания сильной, патриотической и дисциплинированной армии и беспощадной борьбы с большевизмом, опираясь на все государственно мыслящие круги населения. Будущих форм государственного строя руководители армии (генералы Корнилов, Алексеев) не предрешали, ставя их в зависимость от воли Всероссийского Учредительного Собрания, созванного по водворении в стране правового порядка».

Давайте бороться с большевиками, рисковать жизнью. За что? Непонятно. Но, вот в Омске была установлена военная диктатура адмирала Колчака, объявившего себя Верховным правителем России. Он разогнал местных болтунов «учредиловцев», и сразу после взятия власти, в ноябре 1918 года, издаёт манифест:

«Всероссийское Временное правительство распалось. Совет министров принял всю полноту власти и передал её мне, Александру Колчаку. Приняв крест этой власти в исключительно трудных условиях гражданской войны и полного расстройства государственной жизни, объявляю, что я не пойду ни по пути реакции, ни по гибельному пути партийности. Главной своей целью ставлю создание боеспособной армии, победу над большевизмом и установление законности и правопорядка, дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает, и осуществить великие идеи свободы, ныне провозглашаемые по всему свету».

Что же мы видим? Снова – идите умирать за «великие идеи свободы, провозглашаемые по всему свету», «дабы народ мог беспрепятственно избрать себе образ правления, который он пожелает». Кто-то, кое-где, у нас порой – эта строка из советской «милицейской» песни лучше всего характеризует программные документы всех белых руководителей. Они словно бояться произнести горящие слова, от которых зажгутся сердца патриотов и загорятся глаза уставших и деморализованных людей. Словно что-то мешает им произнести такие слова. Или кто-то мешает?

«Социалистическое Отечество в опасности!» – говорят большевики, собирая рабочих на борьбу с Деникиным, Колчаком и Юденичем. «За великие идеи свободы» – отвечает им Колчак. О чём это он? Когда русские люди чувствовали всей грудью этот воздух свободы, за который теперь надо умирать? В Феврале, когда на улицах Питера лежали полицейские и жандармы с проломленными черепами? Во время правления Керенского, когда хаос и анархия выплеснулись на улицы? Никогда этого не было в России. Не дышали русские люди воздухом свободы, а потому и годились лозунги белых для США, для Франции, но никак не для России. Именно по этой причине «союзники» их и навязывали. Потому и не было «триумфального шествия» белогвардейцев по стране, а было триумфальное шествие Советской власти!

«Если бы белые армии выдвинули идею мужицкого царя, мы бы не продержались и недели» – скажет позднее Троцкий. В этом весь смысл «союзной» политики – возглавить борьбу русских против большевиков. Обусловить свою помощь отсутствием монархических лозунгов, не допускать возникновения идей её реставрации, но помощи никакой не предоставлять! Возглавить борьбу русских патриотов, чтобы направлять её в нужное для себя русло. Возглавить, чтобы эту борьбу проиграть!

Время шло, а лозунги белых оставались такими же невнятными. Однако есть у нас последняя надежда. Свой первый манифест, написал Колчак сразу по восшествии на русский властный Олимп. Это ноябрь восемнадцатого. Прошло более полугода – адмирал укрепился, осмотрелся. Он должен, обязан понять, что с такими лозунгами Гражданскую войну выиграть невозможно! Теперь то он конкретно объяснит, за, что русские должны бить большевиков. Листаем интервью Колчака корреспонденту английской газеты опубликованное вгазете «Вестник Северо-Западной армии», № 17, 12-го июля 1919 года. Поскольку корреспондент – «союзный», то выступает адмирал Колчак не только перед своими солдатами, а ещё и перед общественностью Запада: «Первою мыслью моею, в час окончательного поражения большевиков, будет назначить день для выборов в Учредительное Собрание… Россия в настоящее время и в будущем может быть только демократическим государством…».

Снова – Учредительное собрание. Вперёд, воевать за эту химеру, что существовала в реальной действительности всего один день! Про которую, никто толком не знает, что же это такое. В результате во многих мемуарах белогвардейцев сквозит недоумение: на простые вопросы крестьян, за что они воюют и что несёт белая власть простому человеку, образованные офицеры дать ответ затрудняются. Потому, что этого ответа не знает никто. Все белые против большевиков. Это ясно. А вот, за что они, не знает никто…

Почему же Колчак выдвигает снова такие расплывчатые лозунги? С чего это он своим солдатам о долгах внешних говорит? Надеялся с помощью абстракций победить вполне конкретные «землю крестьянам» и «фабрики рабочим» большевиков? Думает, что, узнав о признании внешнего долга, пойдут офицеры в бой смелее и бесстрашнее? Нет, его тоже к тому вынудили «союзники». Тех, кто хочет видеть Россию, сильной, «единой и неделимой», с царём во главе – они называют реакционерами. Тех, кто как Деникин и Колчак, выдвигает под давлением «союзников» малопонятные народу лозунги – демократами. И помогают, а точнее продают оружие только таким!

Весьма странная «союзная» поддержка, согласитесь. Но, что делать! Монархическая идея – это очень сильная вещь в условиях всеобщей дезинтеграции и разочарования в демократии, приведшей к войне и голоду. Она может сплотить разрушенную страну, а социал-демократы всех мастей будут до бесконечности крушить друг другу черепа за неправильное толкование дедушки Маркса.

Как известно, чтобы какое-нибудь событие контролировать и ликвидировать – надо его возглавить. Именно по этому принципу «союзники» поставили во главе России Керенского, полностью заблокировавшего, попытку здоровых сил армии навести в стране порядок. Тот же принцип применяется и далее. Если кто-либо из генералов, понимая, что без жёсткой власти большевиков не одолеть, попытается стукнуть кулаком по столу, он сильно рискует. Тогда его назовут реакционером, и тонкий ручеёк поставок может прекратиться.

Историки нам всё время пели, что «белая армия, „чёрный барон“ снова готовят нам царский трон». Врали! Ни одна белая армия не ставила своей официальной целью восстановление монархии! Потому, что тогда она бы не получила от «союзников» ничего. При первом подозрении в реакционности вой поднимали западные газеты, в унисон с ними возмущались деятели «демократической» оппозиции. Ведь за границей русских борцов с большевизмом представляют все те же персоны, кто за полгода разгула демократии при Керенском сумели быстро и эффективно разрушить страну.

Один из ярких представителей этой когорты – Борис Александрович Бахметьев. Кадет, профессор Политехнического института, в крематории которого сжигали труп Распутина. Во время Временного правительства – товарищ министра торговли и промышленности, с апреля 1917-го – чрезвычайный и полномочный посол России в США. Поскольку ни большевистского, ни какого другого белого правительства России, США не признали, то получилась интересная дипломатическая ситуация. Господин Бахметьев представлял Россию и правительство, которого не было и уже никогда более не будет. И не просто представлял, а единолично (!) распоряжался активами Временного правительства, направленными в своё время в США на закупку там вооружений. Сумма у Бахметьева оказалась изрядная – около 50 млн. долларов. Чтобы понять величину этой суммы, можно сравнить её с золотым запасом Испании, вывезенным НКВД во время испанской гражданской войны в СССР: 500 млн. долларов.

Огромными деньгами распоряжался скромный господин Бахметьев. На благо Родины, естественно. Из этой суммы он:

— уплачивал проценты по взятым Россией в США займам;

— помогал белым правительствам.

Самое интересное, что из этих же денег Бахметьев финансировал американский экспедиционный корпус в России! Таким образом, американские солдаты, столь мало сделавшие для борьбы с большевиками и столь сильно помогавшие организовать правильный вывоз русских ценностей за границу, находились в ней опять же за русский счёт! Президент США Вильсон был за такую заботу Бахметьеву очень признателен, а последующие руководители страны дали Бахметьеву американское гражданство. На своей второй Родине «временный» посол быстро стал очень богатым человеком. Настолько богатым, что до сих пор на проценты с его капитала содержится интереснейший архив.

Полное его название: Бахметьевский архив русской, восточно-европейской истории и культуры. Фактически – это архив Белого движения. Это больше 200 коробок с документами, относящимися к Врангелю. Это почти 500 коробок архива русского посольства в Вашингтоне. Это личные архивы Деникина, Юденича, Миллера. Вся история борьбы за восстановление и спасение нашей страны. Все эти сокровища содержатся только на проценты от капитала основателя. Как у Альфреда Нобеля, его Нобелевские премии. Как же заработал Бахметьев огромные средства, будучи в США простым профессором Колумбийского университета?

Не будем подозревать уважаемого посла в нечистоплотности. Вне всякого сомнения, он не присвоил себе ни цента, из тех 50 миллионов, что раздавал по своему личному усмотрению. Когда в Сибири правили эсеры Авксентьев и Чернов, кадет Бахметьев деньги им давал. Когда к власти пришёл Колчак – перестал. Не получил ничего и генерал Деникин, когда вёл смертельную борьбу с большевиками. Зато сменивший его барон Врангель получил помощь при эвакуации армии из Крыма. На борьбу Бахметьев средств не выделял, на её окончание дал! А себе построил маленький скромный спичечный заводик, который и сделал его миллионером. Откуда деньги на строительство предприятия? Наверное, взял кредит. Беспроцентный и безвозвратный…

Современные мифы о Гражданской войне ещё более далеки от реальности, чем их «советские» собратья. Напомним эти нехитрые выдумки:

— в Гражданской войне «союзники» поддерживали хороших белых;

— плохих красных поддерживали немцы.

Если развенчанию первого тезиса можно посвятить толстенные тома, то второй вопрос мы затрагивали лишь вскользь. Военную помощь и помощь оружием Германия большевикам практически не оказывала. Да и симпатии германских офицеров явно не на стороне красных! Полковник Дроздовский, один из наиболее ярких героев Белого движения в начале 1918 года, в самый разгар мирных переговоров большевиков с Германией сформировал отряд и направился к генералу Корнилову на Дон. Идти приходилось параллельно с немецкими войсками, а иногда прямо по занятой ими территории: «Странные отношения у нас с немцами: точно признанные союзники, содействие, строгая корректность, в столкновениях с украинцами – всегда на нашей стороне, безусловное уважение… – пишет в своём дневнике Дроздовский. – Мы платим строгой корректностью. Один немец говорил: „Мы всячески содействуем русским офицерам, сочувствуем им, а от нас сторонятся, чуждаются“».

Постепенно симпатии простых офицеров превращаются в политику. Немцы поддерживают антибольшевистскую Грузию и Украину. Начинают они налаживать отношения и с восставшими казаками Краснова. Это от «союзников» не получит атаман ни одной винтовки, ни одного патрона. Германия ведёт себя по-другому. Но, впрочем, слово самому атаману Краснову: «Все лежало в Войске Донском в обломках и запустении. Самый дворец атаманский был загажен большевиками так, что поселиться в нём сразу без ремонта было нельзя. Церкви были поруганы, многие станицы разгромлены…».

Большевики наступают на казачьи станицы, выдвигаются на юг России и германские части. По-русски положение казацких дел называется крепким матерным словечком, по звучанию весьма похожим на одного пушного зверька. Красная волна готовится затопить станицы. Надо что-то срочно предпринять. И тут атаман Краснов решается на беспрецедентный шаг: сразу после своего избрания, 5-го мая 1918 года он пишет письмо… Кайзеру Вильгельму! Атаман решается вступить в контакт, с главой враждебной державы! Для того времени шаг феноменально смелый! Раньше Краснова на него сумел решиться только Ленин.

Обратите внимание на дату. Брестский мир уже давно подписан, немцы стригут купоны и отправляют с оккупированной ими части бывшей Российской империи эшелоны с продуктами в далёкий фатерлянд. А русский генерал пишет тому, кто дал денег на русскую революцию и якобы всеми силами поддерживает «выгодную» для Германии Советскую власть. Результат не заставил себя ждать – уже через три дня, 8-го мая вечером к атаману явилась германская делегация. Немцы заявили, что они никаких завоевательных целей не преследуют и заинтересованы в том, чтобы, на Дону, как можно скорее восстановился полный порядок. Сам Краснов в одном из своих выступлений перед казаками сказал прямо: «Вчерашний внешний враг, австро-германцы, вошли в пределы Войска для борьбы в союзе с нами с бандами красноармейцев и водворения на Дону полного порядка. Зная строгую дисциплину германской армии, я уверен, что нам удастся сохранить хорошие отношения до тех пор, пока германцам придётся оставаться у нас для охраны порядка, и пока мы не создадим своей армии, которая сможет сама охранить личную безопасность и неприкосновенность каждого гражданина без помощи иностранных частей».

Так чьим же союзниками были немцы, красных или белых?

Пятого июня 1918 года германские власти заявили об официальном признании атамана, как государственной власти. Обратите внимание: «союзники» вплоть до 1920 года не признавали ни одно белое правительство. Германия сделала это за один месяц! Дальше – начались «межгосударственные» отношения! Германия не грабит казаков, не пытается обобрать их как липку, пользуясь моментом. Германия начинает правильную торговлю! «Для начала разобрались с курсом валют. За германскую марку давали 75 „донских“ копеек» – пишет атаман Краснов. В освобождённом от большевиков Ростове была образована смешанная Доно-Германская экспортная комиссия, регулировавшая торговые вопросы. Дон начал получать сахар из Украины, а затем должен был начать получать и другие дефицитные товары из самой Германии.

Глава донских казаков пошёл по пути Ленина и сумел договориться с Германией. За её широкой спиной он и сумел отстроить и вооружить свою казацкую армию. Оружие и боеприпасы закупались также у германцев! На оккупированной германцами Украине были поистине неисчерпаемые запасы русского вооружения. Его немцы и продавали, а точнее меняли по установленной таксе: одна русская винтовка с 30 патронами – на один пуд пшеницы или ржи. Стрелковым оружием предложение не ограничивалось – Краснов заключил контракт на поставку аэропланов, орудий, снарядов. За первые полтора месяца немцы передали Дону, кубанцам и Добровольческой армии 11 651 трёхлинейную винтовку, 46 орудий, 88 пулемётов, 109 104 артиллерийских снаряда и 11 594 721 ружейный патрон. В Войско Донское были отправлены даже тяжёлые орудия, в посылке которых ранее германцы отказывали. Помимо этого арсеналы Краснова пополнились на 100 пулемётов, 9 аэропланов, 500 тысяч ружейных патронов и 10 тысяч снарядов.

Нас ждёт интереснейшее открытие. До сих пор я не встречал нигде ни одного упоминания, о совместных боевых действиях немцев и их «союзников» большевиков против белогвардейцев. Зато достоверно установлено, что в боях под городом Батайском красноармейцев совместно били германские войска, донские казаки и батальон Добровольческой армии! Немцы громили большевиков и самостоятельно!

Краснов пишет: «Немцы со значительными потерями для себя отразили безумную попытку большевиков высадиться на Таганрогской косе и занять Таганрог. Немцы не особенно охотно вступали в бои с большевиками, но тогда, когда боевая обстановка этого требовала, они действовали вполне решительно, и донцы могли быть совершенно спокойны за ту полосу, которая была занята немецкими войсками. Вся западная граница с Украиной от Кантемировки до Азовского моря, длиною более 500 вёрст, была совершенно безопасна, и донское правительство не держало здесь ни одного солдата».

Также было подписано соглашение, что в случае совместного участия германских и донских войск в боях с большевиками половина военной добычи передавалась донскому войску безвозмездно, выработаны были и совместные планы действий. Германские власти продавали казакам вооружение, вместе с ними участвовали в боях, били красных даже самостоятельно. Строгие немецкие часовые охраняли тылы донской армии и казаки знали, что немцы их не предадут и не допустят удара в спину. Что ещё любое государство может требовать от своих союзников? Разве можно говорить о том, что немцы поддерживали большевиков?

Как это ни удивительно, но факты заставляют нас признать, что немцы были союзниками не большевиков, а их противников – казаков! И союзниками надёжными. Германские гарнизоны были поставлены в зависимость от атамана Краснова и оставались лишь там, где он считал их присутствие необходимым. В то время, когда из немецких ружей вылетали конкретные пули, из прекрасно подстриженных голов представителей Антанты вылетали только пустые слова. Где же были французы, англичане, американцы? Слухи об их высадке ходили постоянно. Говорили об этом не только белые офицеры и казаки, но и красноармейцы.

Краснов пишет об этом: «Большевики знали, конечно, о событиях на западе и повели сейчас же широкую пропаганду о том, что союзники никогда не будут помогать ни Деникину, ни донскому атаману, потому что демократия Западной Европы с большевиками заодно и не допустит, чтобы её солдаты пошли против большевиков».

Немцы помогали, в основном, казакам. Только лишь потому, что казаки этому не препятствовали и не выказывали враждебности германской армии. Помощь была бы оказана и Добровольческой армии Деникина. Если бы… не сопротивление и отказ от неё самого генерала Деникина. Казачий полковник Поляков, боровшийся в рядах Донского войска, оценивает упущенные возможности так: «Как тогда, так и теперь у меня нет сомнения, что возьми руководители Добровольческой армии иной курс в отношении немцев, нам бы совместными усилиями при помощи германцев, быстро удалось использовать богатейшие запасы Украины и Румынского фронта, в короткий срок создать настоящие армии, каковые, двинутые вглубь России, легко бы справились с большевиками, не имевшими тогда, как известно, никакой организованной надёжной силы».

Но руководители антибольшевистских сил, определявшие политику белых, хранили верность «союзникам» и терпеливо ждали от них помощи. Брали снаряды и патроны у казаков Краснова, делая вид, что не знают, откуда они появились. Потом, наступил ноябрь 1918 года – и Германии не стало. Начиная с этого периода поддержку и оружие можно было получить только от Антанты. Вот здесь «союзники» и показали своё истинное лицо.

Они внимательно следят за паритетом сил! Приглядывают, чтобы белые не стали вдруг сильнее красных. Именно поэтому на самом первом этапе войны «помощи» не было совсем. Потому, что ещё не было Красной армии, а те банды, с которыми начинали бороться казаки Краснова, разбежались бы в один миг, появись перед ними хотя бы стотысячная обмундированная и вооружённая белая армия. Будь с ней ещё и парочка «союзных» дивизий – задача уничтожения Советской власти просто была бы вопросом времени. И Гражданская война тогда бы закончилась!

Этого допустить нельзя. Поэтому не дают «союзники» белым ничего. Даже за деньги. Поэтому и не присылают войск, а незначительные десанты британцев и французов, словно привязанные стоят в портах высадки, не двигаясь вглубь русской территории. Но вот ситуация меняется. Красная армия становится настоящей боевой силой. Теперь надо помочь белым. Иначе большевики, обладающие огромным численным превосходством, задавят малочисленных, да к тому же ещё и не вооружённых белых, что снова приведёт к окончанию братоубийства! Поэтому, торговля с «союзниками» к весне 1919 года вроде бы налаживается. Но все равно англичане и французы ведут себя непредсказуемо: то продают, то не продают. Регулируют тоненький ручеёк поставок.

Раз наступает Колчак, то помощь пойдёт Деникину, когда захлебнётся Деникин, будут помогать Колчаку. Помощь «союзников» пойдёт не туда, где она в данный момент нужна. Пётр Николаевич Врангель свидетельствует: «Обещанная иностранцами широкая помощь уже начинала сказываться. В Новороссийск непрерывно прибывали гружённые артиллерийским и инженерным имуществом, обмундированием и медикаментами пароходы. В ближайшее время ожидалось прибытие большого числа аэропланов и танков».

Это как раз тогда, когда колчаковцы побежали, имея острый недостаток в боеприпасах. Краник поставок открывается, но поток довольно скудный. «Военное снабжение продолжало поступать, правда, в размерах, недостаточных для нормального обеспечения наших армий, но всё же это был главный жизненный источник их питания» – это уже Деникин о том же периоде, второй половине 1919-го года, когда его англичане его «щедро» снабжают вместо погибающего Колчака.

Регулировка ручейка поставок была делом достаточно простым. Надо уменьшить – затягиваешь переговоры, говоришь об объективных сложностях. Надо ускорить поставку – ничего не говоришь, а быстро везёшь нужное оружие. Многие десятки тонн золота были направлены Колчаком за границу, но ответные поставки задерживались. Уже в 1919 году он говорил: «Моё мнение – они не заинтересованы в создании сильной России… Она им не нужна». Но за поставками шёл все к тем же подлецам! Ведь других-то нет!

Вы попробуйте спланировать крупную наступательную операцию, имея в уме такой фактор, как непонятный график поставки оружия! Может в сентябре, привезут «союзные» пароходы оружие, может в октябре, а не ровен час – и не привезут вовсе! Или доставят не вам, а Деникину. То есть не в СИБИРЬ, а на ВОЛГУ. В ответ на Ваше недоумение, улыбнутся и скажут что-нибудь про «хаос на Транссибирской магистрали». А вашим солдатам стрелять всё равно надо! И раненых перевязывать, и изношенное оружие менять. С другой стороны окопов красные. У них все склады царской армии. Оружия хватает, продовольствие продотряды у крестьян отняли, самих крестьян в окопы загнали. Красноармейцы пусть плохо, но накормлены и одеты. Численность их в разы больше, чем у вас. Чтобы воевали хорошо, в частях комиссары сидят, кто побежит – пристрелят. Попробуйте такого противника разгромить без регулярных военных поставок, на одном энтузиазме!

А ведь ещё у Красных тоже есть золото. Ведь золотой запас противники между собой разделили почти пополам. И идут поставки вооружений большевикам. Только тайно, в рамках закулисных договорённостей. Прямые доказательства найти сложно, косвенные попадаются часто. Профессор Саттон пишет, «что имеются данные госдепартамента о том, что большевикам поставлялось оружие и снаряжение. И в 1919 году, когда Троцкий публично выступал с антиамериканскими речами, он одновременно просил посла Френсиса направить американские военные инспекционные бригады для обучения новой Советской Армии».

Вот Троцкий выступает 26 августа 1919 года на соединённом заседании Московского Совета и представителей профессиональных союзов и фабзавкомов. О чём говорит? О важности снабжения Красной армии! Троцкий этот вопрос знает. Если в начале восемнадцатого армии вообще не было, как таковой, то к концу 1918 года была сформирована Красная Армия численностью более 1,5 млн. штыков и сабель. «Следующим острейшим вопросом был для нас вопрос о снабжении, здесь, товарищи, мы тоже сделали огромный успех. У нас военное снабжение в центре было чрезвычайно разобщено. Это была ошибка советского центра. После того как наши фронты на наших испытаниях обнаружили, что нет победы и успеха без правильного обильного снабжения, мы сделали решительный шаг вперёд и ввели в центре объединение основных органов и учреждений военного снабжения».

Прав Троцкий – самое важное сделано. Красная армия создана и успешно бьётся на всех фронтах. И добавляет Лев Давыдович: «Восемь месяцев тому назад мы спрашивали себя, не погибнем ли мы из-за того, что у нас не хватит для солдат сапог, шинелей, винтовок, патронов».

Стоп! Выступает Троцкий в августе девятнадцатого, следовательно, в конце 1918 года все военное имущество было в Красной армии в страшном дефиците. Почему? Причины две: страшная разруха и ленинские планы создания огромной армии. В «Гражданской войне 1918–1921» приведены следующие факты: «Главное командование рассчитывало к середине мая 1919 довести вооружённые силы республики до 700 000 – 800 000 штыков и сабель при 2500 орудиях». Сам Ленин в начале 1919 года ставит задачу куда амбициозней: «Мы решили иметь армию в миллион человек к весне, нам нужна теперь армия в три миллиона человек. Мы можем её иметь. И мы будем её иметь».

В руках большевиков находились экономически несамостоятельные, но наиболее густонаселённые районы страны. Провоевав первый период Гражданской войны на царских запасах, и развалив промышленность, большевики начали испытывать трудности с некоторыми видами вооружений: «Красной армии не хватало до штатной нормы 65% пулемётов и 60% артиллерии – пишут красные командиры в „Гражданской войне 1918–1921“ – По-прежнему ощущалась скудость в боеприпасах, особенно в ружейных патронах, обмундировании и снаряжении».

Солдат набрать можно, вооружение для них можно найти или тайно купить за границей. Но, во что миллионы новых солдат одевать, чем их кормить, обогревать и на чём везти на фронт? На территории РСФСР в разгар Гражданской войны могли добыть только 24 млн. пудов угля, тогда как один Петроград требовал 168 млн. пудов в год. Производство чугуна в 1918 году составляло у большевиков только 12,3%, а льняной пряжи – 75% довоенного уровня. В 1916-м Россия располагала 20 290 паровозами, а концу 1918 года исправных паровозов было всего 4669. Число вагонов уменьшилось с 563 тыс. до 215 тыс.

Случилось чудо! Недаром Ильич назначил руководить Красной армией Троцкого, похоже, тот просто фокусник и иллюзионист! В середине девятнадцатого в Красной армии было полтора миллиона бойцов; в конце восемнадцатого – менее четырёхсот тысяч. Голодная разорённая страна, за восемь месяцев одела, обула, вооружила и накормила более МИЛЛИОНА НОВЫХ СОЛДАТ. Откуда же все это снаряжение взялось? Оно было куплено и поставлено англичанами, американцами и французами. Больше его взять просто негде: отнимать и экспроприировать уже не у кого, а купить можно только у победителей в мировой войне.

На первый взгляд и у белых армий жизнь налаживается. «С начала 1919 года мы получили от англичан 558 орудий, 12 танков, 1 685 522 снаряда и 160 миллионов ружейных патронов» – пишет Деникин. Ещё приплыли из Англии 250 тыс. комплектов обмундирования. Это много или мало? Так сразу и не поймёшь. Нужно с чем-то сравнить.

Открываем мемуары командира Дроздовской дивизии генерал-майора Туркула: «Тяжёлый бой под Гейдельбергом (немецкая колония в Крыму – прим. авт.) напомнил нам бои Великой войны. Мы выпустили до пяти тысяч снарядов; красные, я думаю, раза в два больше».

Ураганный огонь ведёт белая артиллерия: пять тысяч выстрелов за один день! Посчитаем – при таком расходе снарядов, английских поставок (1 685 522 снаряда) хватит на 337 дней боев. Пусть бой не каждый день, а раз в три дня, тогда почти на три года стрельбы привезли «союзники» боеприпасов. Спасибо им, поклонимся в пояс – хорошо они обеспечили деникинскую армию, три года может её артиллерия стрелять без устали. При одном условии…, что состоит вся белая армия только из одной Дроздовской дивизии! И все снаряды доставлены на передовую, ничего не осталось на складе, не потеряно, не захвачено красными или гуляющими по тылам махновцами. Вот так можно избавиться от магии цифр: снарядов миллионы, а стрелять нечем, если поделить английские поставки на ВСЮ белую армию. Причём эти поставки были произведены с февраля (когда пришёл первый транспорт) по сентябрь 1919-го. То есть в самый разгар деникинского наступления, со снарядами было негусто. Потом наступает октябрь, и Красная армия, сломив белогвардейцев, неудержимым потоком льётся на юг России. Белые отступают.

Иначе и быть не может – «союзники» крепко следят за тем, чтобы белогвардейцы случайно не победили. Поэтому английские поставки идут, но ограниченным «тиражом», а к услугам Троцкого бездонные склады старой императорской армии и все военные заводы. Перевес всегда остаётся на стороне большевиков по всем позициям: численность больше, вооружённость лучше. Проблем с патронами и снарядами нет. У красных полтора миллиона – у Деникина 250 тысяч. И один нюанс: у Троцкого полтора миллиона бойцов, а у Деникина 250 тыс. комплектов обмундирования, а сама боевая армия тысяч шестьдесят – восемьдесят. Потому, что в Гражданской войне должны были победить большевики.

Хотя, был ещё один приемлемый для «союзников» вариант. Поставьте себя на место организаторов русской катастрофы, отбросьте в сторону свою совесть, честность и человеколюбие. Все, то, что в реальной политике камнем потянет Вас на дно. И убедитесь, что единственной приемлемой альтернативой победе большевиков, для западных правительств была только ничья, при которой оба врага дышат на ладан.

И действительно, «союзники» делают попытку создать две России. Они предложили провести мирную конференцию на Принцевых островах (в Мраморном море, близ Константинополя). Белые и красные должны были сесть за стол переговоров и поделить Россию пополам, а заодно и признать отделение всех окраин. Подписать мирный договор, то есть зафиксировать расчленение Родины юридически.

Чтобы не обращаться ни к белым, ни к красным, что могло быть истолковано как их фактическое признание, приглашение к переговорам опубликовали в печати и передали по радио 23 января 1919 года. Красные быстро согласились. Ленин прекрасно знает, что в действительности надо «союзникам», поэтому большевики говорят, что «готовы идти навстречу желаниям союзных держав».

Лев Троцкий в своей работе «О Социал-демократической критике» приводит эти предложения: «1) признание долговых обязательств России; 2) отдача в залог нашего сырья, в качестве гарантии уплаты займов и процентов; 3) предоставление концессий – по их вкусу; 4) территориальные уступки в форме военной оккупации некоторых областей вооружёнными силами Антанты или её русских агентов. Все это мы предложили капиталистическому миру радиотелеграммой от 4 февраля 1919 г. в обмен за то, чтобы нас оставили в покое». Иными словами большевики готовы сделать что угодно для сохранения своей власти. Они готовы даже на новый Брестский мир!

Белые – категорически против. Генерал Деникин отправляет личный протест маршалу Фошу. Адмирал Колчак сказал британскому офицеру, что потерял сон, услышав о Принцевых островах. Белые возмущены до глубины души: само предложение о переговорах с мучителями России их оскорбляет. Их упрямство портит такую хорошую идею. Было бы две России: Россия Ленина и Россия Колчака. Можно было бы торговать оружием с обеими, натравливать их друг на друга и грабить богатства страны, искусственно разделённой надвое. Ленин, не в пример белым, опять показал себя более гибким и более сговорчивым политиком. Конечно, у большевиков есть свои недостатки, вроде концлагерей и массовых расстрелов. Но они готовы на уступки, а эти твердолобые русские генералы нет. Твердят всё время – «мы Россией не торгуем»! Вот и приходится «союзникам» договариваться о продаже России в другом месте. Своих целей британские спецслужбы уже достигли: от России отпали все национальные окраины, экономика разрушена, транспорт уничтожен, потоплена значительная часть флота. Уже убиты все основные претенденты на трон. Можно войну и заканчивать, и начать зарабатывать на восстановлении страны, на грабеже естественных богатств России.

Когда вариант с Принцевыми островами провалился, «союзники» сделали ещё одну попытку расчленить территорию нашей страны. В марте 1919 года в Москву приехал американский эмиссар Уильям Буллит. Он член американской делегации на Парижской мирной конференции, где державы Антанты делят дивиденды от своей победы в мировой войне. Россия, положившая на алтарь этой победы несколько миллионов жизней вообще на ней не представлена. Ведь ни одно русское правительство Запад не признал. Уильям Буллит – начальник отдела разведывательной информации американской делегации. Удивительным образом британские, французские и американские разведчики очень симпатизируют большевикам. Не исключение и Буллит, кстати, будущий первый американский посол в СССР. В частных беседах он часто говорит, что «Троцкий – тот человек, который должен править Россией».

Большевиками ему был предложен следующий вариант:

— война между враждующими сторонами прекращается;

— существующие власти сохраняются в завоёванных ими границах;

— объявляется взаимная амнистия, проводится общая демобилизация.

На бумаге выглядит красиво, а по сути это юридическая фиксация не просто отделения от России окраин, а её распада на ряд русских государств! Несмотря на готовность Ленина и Троцкого отдать все и пообещать любые золотые горы, миссия Буллита была провалена… теми, кто его послал. Президент США Вильсон запретил публиковать привезённый Буллитом в Париж проект соглашения, а Ллойд Джордж, выступая в парламенте, вообще отрёкся от своего участия в организации переговоров с советским правительством. Почему? Секрет прост: после провала белыми идеи создания «двух маленьких Россий», лидеры западного мира должны были делать окончательный выбор в пользу одной из сторон конфликта. И они его сделали, вновь поставив на сговорчивого Владимира Ильича…

Гражданская война в России – тема поистине необъятная. Чтобы описать все её тайны и весь её ход потребуется бесконечное количество томов. Поэтому мы выделим из всего её объёма, только чёткие и неоспоримые факты предательства англичанами и французами, тех, кто старался спасти Россию от большевиков. Но и этой малой толики нам хватит с лихвой, чтобы чётко осознать, кому обязаны белые армии своим поражением…