|
||||
|
Папство в раннем Средневековье (VIII–XI века)Римская рабовладельческая империя распалась, и на территории античного мира возникли многочисленные государства варваров, которые по мере слияния завоевателей с населением Рима и формирования феодального общества преобразовывались в феодальные государства (королевства). Католическая церковь обеспечивала непрерывность этого процесса, и она стала основной организующей силой нового общества. Монахи-бенедиктинцы с крестом и плугом (cruce et arato) шли к варварам, чтобы обратить их в христианскую веру, но их словам придавал вес меч франкского феодального государства. Первые монахи-миссионеры появились в Британии по поручению папы Григория I. В результате их успешной деятельности английская церковь полностью подчинилась папе (позднее и сама Англия стала платить папе ленный налог). Монахи английской и ирландской церквей при поддержке франков и папства продолжали вести на континенте миссионерскую деятельность. Руководителя миссии, монаха Виллиброрда, папа назначил архиепископом Утрехта. Но на развернувшуюся деятельность германских миссионеров решающее влияние оказало католическое франкское королевство, чьи завоевания были тесно переплетены с деятельностью миссионеров. Создание союза с франками (VIII век)В первой половине VIII века папству еще приходилось маневрировать между иконоборческой византийской империей и лангобардами-арианами. Папа Константин, находясь в Византии, обнаружил там полный политический разлад, для преодоления которого император Лев III (717–741), стремившийся к дальнейшей секуляризации государственной жизни, предпринял реорганизацию государственного управления. Под влиянием епископов-иконоборцев из Малой Азии он выступил в 727 году против почитания икон. Папа Григорий II (715–731) отвергал иконоборчество, однако он не хотел доводить это расхождение до разрыва. За противоречиями стояла проблема изображения Христа как человека. Согласно ортодоксальной концепции, Христос был реальной личностью и, как такового, его можно было изображать в культовых произведениях искусства. А согласно утверждениям иконоборцев, Христос был только Бог, а не реальный человек, поэтому его и нельзя изображать, рисовать в человеческой ипостаси (монофизитство). Как всегда, за новой теоретической дискуссией также скрывались политико-властные противоречия между Востоком и Западом. Император-иконоборец, действуя в духе своих реформ, обложил большими налогами богатые папские владения. Григорий II резко протестовал против нового бремени; имперские чиновники, присланные для наложения штрафов, были жестоко избиты римлянами. В эти критические времена у папы наряду с римскими аристократами появились и другие неожиданные союзники: это были его прежние противники, соседи Рима лангобардские герцоги, владетели Сполето и Беневенто, взявшие папу под свою защиту против экзарха и лангобардского короля. Последний возникший с Византией конфликт побудил папу вновь укреплять связи с западным миром. Григорий II уже сознательно искал выход из создавшегося положения в германском миссионерстве, которое опиралось на вооруженные силы складывающейся империи франков. Однако Карл Мартелл (717–741), майордом, фактически правивший вместо франкских королей, с подозрением наблюдал за миссионерской деятельностью в Тюрингии и Баварии Уинфрида (Бонифация), который действовал здесь на основании поручения папы, полученного в 719 году. Отрицательного отношения франков к миссионерству не смогло поколебать даже рекомендательное письмо Григория II, которое он дал епископу Бонифацию для вручения Карлу Мартеллу, ибо майордом сам стремился к верховенству над церквами на завоеванных территориях и над франкской церковью. Папа Григорий III (731–741), пытаясь противостоять этому, послал в 732 году Бонифацию, апостолу Германии, архиепископский паллий[18] и поручил ему организацию епископств. Однако положение папы становилось все более неустойчивым под перекрестным огнем враждебной политики Византии и лангобардских завоевателей, стремящихся к гегемонии в Италии. Конфликт с Византией, возникший по поводу отношения к иконам, привел к тому, что император Лев III отказался признавать вселенский примат папы на территории Восточной империи, понимаемой в узком смысле слова; он также препятствовал тому, чтобы папа распространял свое влияние на Востоке даже в вопросе о догматах. Это сопровождалось и более серьезными последствиями, заключавшимися в том, что император изъял из-под власти папы провинции Сицилию, Бруттиум, Калабрию и Иллирию и передал их в подчинение Константинопольского патриарха. Культура этих территорий, литургия в церквах этих провинций уже с VII века постепенно становилась все в большей степени греческой, и теперь, после перехода их под юрисдикцию Византии, этот процесс завершился. Такая реорганизация нанесла папству огромный материальный ущерб, лишив его — самых доходных земель Патримониума (годовой доход от них составлял около 3,5 центнера золота), и заставила искать новую ориентацию. Второй противник папства, лангобардский король, сторонник арианства, напротив, стремился к объединению Италии. Лангобарды заняли Северную Италию, принадлежавшую Византии, и летом 739 года появились перед воротами Рима. Папе Григорию III не оставалось ничего другого, как направить посольство к Карлу Мартеллу с просьбой, чтобы франки оказали ему вооруженную защиту от лангобардов. Но в это время франки, сражаясь против вторгшихся в Галлию арабов, не могли обойтись без военной силы бывших с ними в союзе лангобардов, поэтому Карл Мартелл уклонился от выполнения просьбы папы. И это было связано с реальной политикой франков, а не с их враждебным отношением к церкви. Ведь франкское государство в то же время способствовало расширению связей между франкской церковью и папством. Франкская империя стремилась унифицировать христианство, ибо она усматривала в нем залог своего единства. При содействии британских миссионеров римско-католическая, латинская, литургия постепенно заменила во всей империи галльский обряд. Папой Захарием (741–752) окончательно завершилась византийская эпоха папства. Этот папа был греком по происхождению и последним из пап, который о своем избрании доложил в Константинополь для утверждения. Утверждение пап Византией, то есть существование папства в рамках империи, в принципе обеспечивало его универсальный характер и препятствовало тому, чтобы папа не превратился в одного из митрополитов провинциальной Италии. При папе Захарии, однако, лангобарды ликвидировали в Италии господство Византии и пытались объединить полуостров в едином арианском феодальном государстве. Сам папа, убедившись, что ему пока неоткуда ждать помощи, сделал попытку сосуществовать с лангобардами. Модус вивенди, сложившийся между лангобардским королевским двором в Павии и римскими папами, не смог превратиться в более тесный союз именно потому, что при установлении феодального политического единства Италии в рамках лангобардского королевства папа стал бы лишь руководителем этой национальной церкви. Для устранения этой опасности папа налаживал все более и более тесные связи с франкской церковью. Сын Карла Мартелла, Пипин Короткий (741–768), уже дал согласие на то, что папа сделает Бонифация архиепископом Майнца, ибо Пипин хотел завоевать германцев с помощью папы. Понимание ситуации побудило папу Захария в 751 году способствовать заключению последнего короля из династии Меровингов в монастырь и согласиться с венчанием на королевский трон Пипина, имевшего фактическую власть в стране, Пипин получил от папы узаконение своей власти и, воспользовавшись ею, поднялся над племенными и национальными отношениями. Христианская монархия правившего по милости Божьей Пипина и его семьи стала наследственной. Теперь папа вправе был ожидать от франкского короля вооруженной поддержки. В 751 году лангобарды захватили Равеннский экзархат. Не подлежало сомнению, что после Равенны наступит очередь Рима. Новый папа, Стефан II (752–757), организовал в Риме крестный ход. В дни, когда Рим оказался беззащитным, при папском дворе возник план: обратиться к франкам с просьбой о вооруженном вмешательстве. Втайне начался обмен послами между Стефаном II и Пипином. Стефан II в своих письмах с просьбами о помощи вновь и вновь напоминал франкскому королю, что королевскую власть тот смог получить и укрепить лишь с помощью папы. Пипин колебался потому, что лангобарды были ему нужны в борьбе против арабов, не говоря уж о той внутренней оппозиции, которая считала новую итальянскую политику короля неверной. Будучи в стесненном положении, папа, чтобы добиться решения, сам отправился к франкам. Стефан II был первым папой, который зимой 753/754 г. переправился через Альпы. В январе 754 года он встретился с королем вблизи Понтиона. Пипин принял папу с византийскими церемониями: он бросился перед ним на землю, а затем, как конюший, взял лошадь папы под уздцы, сопровождая гостя. Однако в церкви папа без всяких церемоний опустился на колени перед франкским королем и не вставал до тех пор, пока Пипин не пообещал ему оказать помощь против лангобардов. В соответствии с соглашением, которое означало союз между папством и феодальной монархией, Пипин и его преемники обещали защищать «права Петра»: отвоевать экзархат и восстановить положение, существовавшее до 680 года. Почему Пипин взял на себя защиту папства, находящегося в далекой Италии? Скорее всего, руководствуясь реальными политическими интересами, а не из-за религиозного фанатизма. Папа же в 754 году вновь помазал Пипина и его сыновей на королевство и, опираясь на авторитет церкви, освятил, узаконил власть семьи. Таким образом, остальные ветви Каролингов были лишены права наследования. Папа помог укрепить центральную королевскую власть, противостоящую франкской феодальной аристократии. Одновременно папа присвоил франкскому королю титул «патриций Рима» (который ранее давался лишь наместнику византийского императора в Равенне). Пипин, будучи римским патрицием, становился защитником римской церкви. Но Стефану II пришлось еще 7 месяцев ждать на франкской земле, пока Пипину удалось убедить феодальную аристократию принять план войны против лангобардов. Когда же наконец в 754 году в Керси было достигнуто соглашение, франкский король в дарственном письме дал обещание восстановить Патримониум Петра. Пипин не только принял титул защитника римской церкви, но и действительно взял на себя обязанность ее защищать. В 754 и 756 годах он предпринял успешный военный поход против лангобардов. Захваченные у них территории: Римское герцогство (в более узком смысле Патримониум), Романью (экзархат) с 22 городами и Пентаполь — он подарил папе. Пипин переписал и включил в реестр все населенные пункты и города, переданные папе («Петру»), и ключи от них возложил на могилу Святого Петра. Благодаря «Пипинову дару» не только расширились владения папы, но и практически был положен конец византийскому влиянию. Однако Пентаполь фактически тогда еще не подпал под власть папы. Так, с помощью франкского феодального государства в 756 году уже фактически родилось Папское государство, Патримониум Святого Петра, светским властелином которого являлся римский епископ. Пипин преподнес дар в качестве римского патриция, звание это ему было присвоено папой, и тем самым он стал чуть ли не сюзереном папы. (Это звание раньше носил равеннский экзарх.) Следовательно, папа с помощью франков создал Папское государство, в то же время Пипин при содействии папы образовал первую в Европе наследственную феодальную христианскую монархию. Однако Папское государство в период раннего феодализма еще не могло считаться суверенным государством. Юридически оно все еще находилось в рамках Римской империи. Территория Церковного государства, за исключением Патримониума Петра, до XV века не имела постоянных границ, а все время претерпевала изменения. Она состояла из многих больших или меньших по размерам владений, в том числе и наследственных, которые были подарены папе, а затем в отдельных случаях отобраны или отвоеваны у него (как, например, Пентаполь). Справедливо и то, что территориальные претензии отдельных пап и территории, действительно принадлежавшие им, не всегда совпадали друг с другом. Формирующееся Папское государство вначале не располагало основными важными атрибутами государственности, так, в первую очередь оно не имело вооруженных сил. Его положение можно сравнить с теми герцогствами, которые в процессе формирования феодального общества стали самостоятельными за счет центральной власти, при этом они не порывали полностью с метрополией. Государственная власть папы опиралась не на юридические, а на теологические постулаты, основанные на Библии. Это достигалось в первую очередь путем непосредственных ссылок на князя апостолов Петра. Как папа стал светским князем, так и первого апостола превратили в князя апостолов. Культ Петра, формирование которого прослеживается в VII веке, стал настоящим политическим капиталом в руках папы. Папа просил политической помощи у франкского короля не от своего имени, а от имени Святого Петра, и франкский король передал вышеупомянутые владения не папе, а Петру. Папская курия приняла дар франков так, будто все это было возвращением (реституция) того, что папы когда-то получили во владение от Григория I. Будто эти территории после их освобождения возвратились к своему первому владельцу, Святому Петру. Росту самосознания папы способствовал постулат, согласно которому в условиях завоеваний и феодальной расчлененности гарантом универсального христианского духа является папа, который в складывающемся западном христианском мире выступает хранителем единства и порядка. В VIII веке Святой Петр и его наместник на земле, папа, представлялся как глава разрываемой на части христианской эйкумены, Imperium Christianum (Христианской империи), как символ ее сплоченности. Для идеологического обоснования суверенности Папского государства и подтверждения верховной власти папы появился фальшивый документ о так называемом «Константиновом даре». Этот документ возник явно в стенах папской курии, понимавшей его идеологическое значение, во времена папы Стефана II или его брата Павла I (757–767). Согласно ему, император Константин в благодарность за то, что папа Сильвестр I поспособствовал ему в исцелении от проказы, якобы предоставил Сильвестру и всем его преемникам примат (главенство) над четырьмя восточными патриархами, а также императорские регалии, то есть политическое верховенство над всей западной частью Римской империи. Однако, сохранив церковный примат, папа будто бы не принял императорские регалии, и теперь в связи с прекращением императорской власти она переходит к папе. Дарственная грамота, которая появилась во второй половине VIII века, когда она была нужна в качестве юридического обоснования задним числом создания Папского государства, с начала IX века оказалась включенной в церковный юридический сборник. Бесспорно, эта грамота оказала влияние на реставрацию западной империи, а затем на протяжении веков — на взаимоотношения между папством и империей, между церковной и светской властью. Документ считали достоверным до XV века. Правда, уже первые немецкие императоры поговаривали о подделке, но научно это доказали лишь Николай Кузанский (1401–1464) и Лоренцо Валла (1407–1457). Пипин обеспечил папству в Италии свободу рук, и папство постаралось воспользоваться этим. Как только угроза со стороны соседей исчезла, папство тут же начало мечтать о власти над миром. Авторитет Стефана II благодаря Пипину настолько возрос, что папа предпринял попытку в только что возникшем государстве сделать свою власть наследственной. Ему удалось достичь того, что в качестве его преемника на папский престол был избран его брат Павел. Но уже после Павла I возникла новая общественно-политическая сила: вооруженное феодальное дворянство Рима и Римской области, которое затем на протяжении трех веков подчиняло своей власти папство. До этого времени римская аристократия была опорой пап в устремлениях, направленных на достижение независимости от Византии и лангобардов. С образованием Папского государства светская знать оценила новую ситуацию как возможность взять в свои руки и политическую власть. Но ей пришлось разочароваться, ибо на высшую политическую власть притязал сам папа, рассматривавший римскую знать, аристократию лишь как своих вассальных подданных, своих чиновников. Права папы как сюзерена были реализованы с помощью франков. Соперничество с римской аристократией вспыхнуло после смерти Павла I (767). Герцог Непи Тото, предводитель знати Кампаньи, вооруженным путем вмешался в папские выборы. Папой был избран его брат Константин, который к тому времени еще был светским лицом. Церковная оппозиционная партия обратилась за помощью к лангобардам. Во время уличных боев в Риме лангобарды убили Тото, а Константина, страшно обезображенного, свергли с папского престола. На его место избрали своего кандидата, монаха по имени Филипп, который, однако, также не был признан папой. В конце концов обуздать анархию формировавшихся в соответствии со своей политической ориентацией партий (франки, лангобарды, византийцы) временно удалось Стефану III (768–772) с помощью франков. В 769 году состоялся Латеранский собор, на который явилось 13 франкских епископов, тем самым демонстрируя, что за спиной законного папы стоит великая франкская держава (и церковь). Во время проведения собора Филипп добровольно отказался от папского престола, а Константин был низложен и осужден. Принцип «Никто не вправе вершить суд над первым престолом» был обойден таким образом, что Константина заранее объявили незаконным папой, оказавшимся на папском престоле не в результате выборов, а посредством узурпации. Собор принял принципиально важные решения относительно регламента папских выборов: в выборах папы впредь не могли участвовать миряне, было оговорено, что правом избрания пользуются лишь лица духовного звания; светские лица не могут быть избраны папой, в папы можно избирать исключительно кардиналов-священников или кардиналов-диаконов; канонически избранного папу народ Рима утверждает своим устным одобрением. Время показало, что это правило также осталось простой формальностью; избрание папы определялось складывавшимся на данный момент соотношением сил. Как только папство освободилось от ставшей стеснительной опеки византийского государства, оно сразу же попало под защиту франкской феодальной государственной власти. Закономерность и необходимость этого подтвердило развитие событий в Италии. Ведь в Италии уже на протяжении веков не существовало центральной политической власти. Во время образования феодального общества городская и провинциальная знать соединяла экономическую власть с военной. Несмотря на то что римская церковь была самым крупным землевладельцем и более богатой, чем местные представители земельной знати, у Папского государства отсутствовали собственные вооруженные силы. Таким образом, папы находились в зависимости от римской и провинциальной знати, от феодальных властелинов. Сами папы были выходцами из этой среды, из нее же они набирали своих чиновников и членов кардинальского корпуса. Так как держава, защищающая папу, находилась далеко, то папа не мог существовать и действовать вопреки знати и без нее. Последующие папы, Стефан III (IV) и Адриан I (772–795), стремились к тому, чтобы (после легализации единоличной власти Карла Великого) вновь противопоставить франков лангобардскому союзу. Превращению Карла Великого в самодержавного правителя способствовало то, что ему удалось заполучить королевство лангобардов. Варвары еще дважды опустошали Рим, пока Карл Великий в 774 году окончательно не занял королевство лангобардов и как король Италии и патриций Рима не укрепил Пипинов дар. Небольшие лангобардские герцогства он присоединил к Папскому государству, а на подвижных границах франкской империи организовал так называемые маркграфства, из их среды вскоре и в Италии появились крупные феодалы. Таким образом, франки-завоеватели, объединившись с местным правящим классом, усилили партикулярную феодальную знать, противостоящую папству. Адриан I во время своего длительного понтификата укрепил суверенитет Папского государства, опираясь на державу франков. Карл и папа в 781 году упорядочили взаимоотношения Церковного государства с франкским королевством. Король вновь подтвердил верховную власть папы над Римским герцогством, над Романьей (бывшим экзархатом) и над Пентаполем. Однако он не удовлетворил чрезмерные территориальные претензии папы. Так, он не уступил ему лангобардские герцогства Сполето и Тоскану, предоставив ему возможность лишь получать с них определенные доходы. В то же время папа получил определенные владения на территориях Сабины, Калабрии, Беневенто и Неаполя. Упорядочение отношений означало дальнейший шаг вперед на пути превращения Папского государства в суверенное. Начиная с 781 года папа датирует свои грамоты уже не годом правления византийского императора, а годом своего понтификата. Суверенность подчеркивается и тем, что Адриан I оказался первым папой, который в 784–786 годах начал чеканить свои деньги — серебряный динар с весьма светской круговой надписью на нем: «Victoria domini nostri»[19]. Папа Адриан, несомненно, был реалистом в политике. Он рано понял, что Карл в отличие от Пипина не удовлетворится бескорыстной защитой церкви, а пожелает подчинить папство своей власти. Когда Карл в Италии ограничил самостоятельные властные устремления папы и вновь вступил в союз с лангобардами, папа, используя происшедший в Византии поворот в политике, попытался урегулировать свои отношения на Востоке. С восшествием на престол императрицы Ирины в Византии временно одержал верх политический курс, направленный на установление единства церкви. Под знаком этого в 787 году состоялся II Никейский вселенский собор. В соборе приняло участие 245 епископов, председательствовал на нем Константинопольский патриарх, с большим почетом были приняты папские послы. Это был Седьмой вселенский собор. Собор заклеймил иконоборчество и в соответствии с ортодоксальным учением восстановил почитание икон (но не культ). Новое объединение восточной и западной церквей (на довольно непродолжительное время) произошло благодаря содействию византийской императрицы и римского папы. Из этого процесса Карл и франкская великая держава были исключены, будто они и не существовали, и Запад был представлен единственно папой. Гнев франкского короля был вызван не ревностью к церкви, а опасениями за свои державные интересы. Ведь только недавно завоеванные лангобардские герцогства в Италии при поддержке Византии и папства могли успешно выступить против франкских завоеваний. Король Карл извлек из этого урок и поставил папу на место. В первую очередь он окончательно отделил и изолировал папство от Византии и приковал к франкской империи. В 787 году папа получил от Карла земли, соседствующие с герцогством Тоскана, а также имения и города, принадлежавшие Беневенто. Карл также пообещал, что возвратит папе оставшиеся под греческим господством южноитальянские области, ранее принадлежавшие церкви (Неаполь и Калабрию), в случае овладения ими. Что касается церковно-политического разрыва, то в этом вопросе Карл выступил против II Никейского собора и в своем послании («Libri Carolina») вступил в дискуссию с его решениями. Он не вынуждал папу Адриана отречься от решений II Никейского собора, но потребовал, чтобы на созываемом Карлом в 794 году во Франкфурте соборе бывшей Западной империи папа обеспечил представительство своими послами. На этом соборе председательствовал король; на нем были осуждены решения восточного собора, с чем выразили согласие и папские легаты. Папе был преподан урок: дела христианского сообщества вершат уже не папа и Византия, а Карл при содействии папы. Папа Адриан скончался в то время, когда рушились его мечты о папском суверенитете. Об избрании его преемника Льва III (795–816) Карл был извещен посольством. Начиная с Павла I, таким образом в качестве простого акта вежливости патриция ставили в известность о результатах выборов. В свое время Византия, а также экзарх требовали, чтобы к ним обращались с просьбой об утверждении еще до посвящения. Однако Лев не только вместе с римскими избирателями дал клятву верности франкскому королю, но и одновременно признавал Карла своим сюзереном. Лев прекратил датировать свои грамоты только годом своего понтификата и стал проставлять также год правления Карла. Следует учитывать, что папы в Италии для противостояния вновь появившимся арабским (сарацинским) завоевателям и все заметнее наглеющей феодальной аристократии нуждались еще более, чем прежде, в вооруженной защите со стороны франков. Но это можно было обеспечить лишь за счет полного политического подчинения франкскому королю. В 799 году, во времена понтификата папы Льва, мы встречаемся с новым явлением: под руководством племянника папы Адриана (скончавшегося предшественника Льва) против папы, избранного в соответствии с канонами, подняла мятеж византийская партия. Против папы Льва, как выяснилось, не без основания, был выдвинут целый ряд обвинений (клятвопреступление, предательство, нарушение брака и т. д.). Во время церковного шествия на Льва III было совершено нападение, с него было сорвано одеяние иерарха, его стащили с осла и заключили в монастырь. Льву удалось, обманув бдительность стражей, спуститься по веревочной лестнице и бежать сначала в Сполето, а оттуда к своему господину — Карлу. Эти события интересны во многих отношениях: прежде всего — мятеж был поднят против избранного на законном основании и уже правящего папы, таким образом, была нарушена неприкосновенность папы. Достойно внимания и то, что здесь открыто проявилась и позднее отчетливо просматриваемая неустойчивость, нашедшая выражение в чередовании пап, противостоящих друг другу в силу своих политических ориентации. За понтификатом провизантийского Адриана последовала откровенно профранкская позиция Льва. И наконец, на сцене появляется папский племянник, представляющий сторонников предшествующего папы и проводящий политику, направленную против его преемника. Папство под сенью франкской империи (IX век)В IX веке цементом, связывающим между собой феодальные государства, образованные на территории бывшей Западной Римской империи, было католическое религиозное единство. Наряду с универсализмом религиозного характера возникла также потребность политической солидарности в государственных рамках франкской империи, в которой нашла свое воплощение идея христианской империи, обновленной Карлом Великим. Союз с папой обеспечивал Карлу и его преемникам поддержку со стороны епископов и церкви. Самой мощной силой, сплачивающей складывающуюся феодальную государственность, была базирующаяся на идеологическом (религиозном) универсализме и также феодализирующаяся церковная организация. Новая связь между церковью и государством, между христианской религией и феодальной властью была закреплена в результате коронации императора, состоявшейся на рождество 800 года. Сотрудничество церкви и папы было также необходимо для узаконения франкского политического универсализма в виде империи, как в свое время для королевства Пипина. Именно поэтому Карл вначале восстановил в правах главы церкви привезенного им с собой в Рим папу Льва. Как только это 23 декабря свершилось, сразу же последовало восстановление института империй. Согласно летописи «Жизнь Карла Великого» («Vita Caroli Magni»), 25 декабря 800 года, в праздник рождества, Карл как раз находился в соборе Святого Петра пред могилой Петра, погруженный в молитву, когда в присутствии собравшегося народа к нему неожиданно подошел папа Лев и под торжествующие возгласы народа (Laudes!) короновал Карла, провозгласив его императором. И на этот раз церемония совершалась сугубо по-византийски (там, начиная с 450 года, императора короновал патриарх). Согласно описаниям франкского придворного историографа Эйнхарда, Карл якобы был не расположен принимать императорское звание: «…как он сам позже утверждал, в тот день он не пришел бы в церковь, какой бы торжественный праздник тогда ни был, если бы заранее знал намерения папы». Однако в действительности в этой ситуации лукавил скорее новый император, чем оказавшийся в его подчинении папа. Речь может идти о хорошо подготовленном сценарии, в котором нашли выражение конкретные политические намерения обеих сторон. О согласии свидетельствует и тот факт, что в память об этом великом событии император велел отчеканить памятный динар, на котором были выбиты его и папы имена. Карл же и его окружение представили это дело так, будто коронация все же неприятно затронула франкского короля, вероятно потому, что в связи с коронацией, осуществленной папой, могла возникнуть видимость того, что папа даровал Карлу императорскую корону и может, следовательно, считать себя источником императорской власти. Несомненно, что папа — просили его об этом или нет — своим участием в коронации хотел воспрепятствовать тому, чтобы образовалась императорская держава, независимая от церкви. Однако сама по себе такая мысль была бы абсурдом. Сам Карл даже не обратил внимания на претензии, возникшие из участия папы в короновании, эти вопросы лишь позднее стали идеологическим фактором. Акт коронации скорее символизировал реальность: феодальное государство не могло обойтись без идеологической поддержки церкви и ее просветительской деятельности. Карл Великий, хотя и протестовал против какой-либо зависимости от папы, тем не менее и сам нуждался в церковной поддержке для укрепления своего государства. Тем более верно это в отношении папы, для которого обеспечение поддержки со стороны императора было жизненно важным. С тех пор как папа возложил корону императора на голову Карла Великого, произошло переплетение папских и императорских учреждений. В принципе неоднократно заявлялось, что право политического управления христианским миром принадлежит императору, а право религиозного правления этим миром — папе, но в результате слияния клира с феодальным господствующим классом религиозные и политические дела оказались неразрывно переплетены. Император, будучи правителем Италии (об этом свидетельствует обладание ломбардской железной короной), в связи с наличием там папских владений, считал и папу одним из своих вассалов. Папа в свою очередь, основываясь на праве, в соответствии с которым только он может короновать императора, претендовал на сюзеренное верховенство над императором. Эти претензии всегда осуществлялись в той мере, в какой позволяли соотношения властей. В IX–XI веках, как правило, существовала гегемония императора (светской власти), а с конца XI века и до начала XIV века — гегемония папы (церкви). При Каролингах папство вновь было оттеснено на задний план: платой за защиту стало подчинение. Карл был не только политическим, но и церковным и культурным руководителем империи. В одних руках он для сплочения империи соединил светскую и церковную власть. Император создавал епископства, созывал соборы, направлял теологические дискуссии, включал духовенство в государственную организацию. Так, Карл издал религиозных декретов больше, чем светских. Император обращался с папой лишь как с патриархом франкской империи. Эта система во многих отношениях была похожа на цезарепапизм, но в принципе сохраняла дуализм. Легитимной задачей нового императора была защита папства, церкви. В результате коронования, совершенного папой, император стал обладателем церковных и религиозных привилегий, а папа получил от императора вооруженную защиту своей безопасности. Взаимоотношения папской и императорской власти менялись в зависимости от условий времени. В раннем средневековье для обращения германцев в христианство было недостаточно духовной (церковной) власти, решающим фактором для этого было вооруженное насилие, его обеспечивала военная мощь императора. Из этого следует, что на первом этапе, в эпоху раннего феодализма, первенство оказалось за имперской властью. Во времена имперской гегемонии германские народы были охвачены целостной структурой христианского государства. Но для того, чтобы обеспечить прочность этой структуры, наличие вооруженной силы уже было недостаточно: для этого требовалась духовная сила, монополизированная папой. В конечном счете эта двойственность была характерна для всего средневековья и привела к соперничеству двух видов власти. Религиозное освящение завоевательных войн, которое найдет свое полное выражение в крестовых походах, послужит подтверждением этого. Возрождение Западной империи открыло новый этап и в истории папства. Роль церкви стала решающей в феодальном государстве, где она использовалась и для выполнения административных задач. Для церкви наибольшее преимущество нового положения проявилось в том, что в силу необходимости она стала материально независимой соучастницей власти. Интегрированность церкви в новое государство, политическая власть и богатство высшего духовенства в то же время привели к усилению светскости церкви, к возвышению политики над религией. Авторитет духовенства, представляющего часть феодального господствующего класса, не в последнюю очередь покоился и на монополии культуры. Церковь выросла в мощное воспитывающее и дисциплинирующее учреждение. Она сформировалась в иерархическую организацию, подобную централизованной государственной организации. С созданием феодального общественного и государственного строя и церковь приобрела феодальный характер. Архиепископы, епископы и настоятели монастырей давали вассальную клятву правителю, тем самым попадая к нему в зависимое положение. Короли сами назначали епископов (светская инвеститура). Иерархи — крупные землевладельцы — становились феодальными сюзеренами, равными по рангу герцогам и графам. Вторым источником власти церкви, помимо того, что она своим учением поддерживала феодальный строй, было то, что из-за общей неграмотности представители правящей знати вынуждены были использовать церковников, так как только они знали латинский язык. И церковь взяла на себя выполнение общественно-административных, государственно-властных функций. Церковь стала посредником в передаче и в увековечении античной культуры, в первую очередь через монашеские ордена, путем копирования античных книг (литературы кодексов). В монастырях наряду с переписыванием кодексов велась производственная деятельность. Монахи со знанием дела занимались обработкой земли и промышленным трудом. Монастырская промышленность явилась продолжателем промышленной техники Рима. В монастырях формировалась монастырская архитектура, были созданы романский и готический стили. Вследствие экономических особенностей феодального общества, для которого было характерно натуральное хозяйство, самообеспечение, франкская империя была неспособной воспрепятствовать проявлению партикулярных сил. После того как церковь стала наиважнейшим интегрирующим элементом франкской империи, уже при первом преемнике Карла — Людовике Благочестивом имперская власть оказалась зависимой от ставших могущественными франкских епископов. (Франкская церковь располагала одной третью всех землевладений.) Это сказалось и на отношениях между папой и императором. Избранный папой Стефан IV (816–817) был возведен на папский престол без утверждения императором. Последовавший за ним Пасхалий I (817–824) также не обратился к императору за утверждением. Более того, в 817 году между Людовиком Благочестивым и папой было достигнуто соглашение (Pactum Ludovicanum), по которому император не только подтвердил статус Папского государства, но и отказался от юрисдикции, осуществлявшейся над ним Карлом, а также от вмешательства в выборы пап. Вновь был временно восстановлен суверенитет светского государства папы, однако император Лотарь I восстановил положение, существовавшее при Карле Великом, возобновив имперский суверенитет над папским престолом. Папа Евгений II (824–827) в соглашении, заключенном с императором Лотарем в 824 году (Constitutio Romana), вынужден был признать преимущественные права императора при избрании папы и в Церковном государстве. В соответствии с соглашением перед избранием папы римляне обязывались давать клятву следующего содержания: «Я… клянусь всемогущим Богом, и всеми четырьмя святыми Евангелиями, и крестом Нашего Господа Иисуса Христа (давая клятву, руку клали на крест и на Библию), а также мощами первого апостола Святого Петра, что с сего дня и навечно буду верен нашим господам императорам Людовику и Лотарю… что без обмана и зловредности буду существовать и не соглашусь на то, чтобы избрание на римскую епископскую кафедру проводилось по-иному, чем это происходит законно и согласно канонам, и тот, кого избрали папой, не должен быть с моего согласия посвящен до тех пор, пока он не даст клятву в присутствии послов императора и народа, как это добровольно делал папа Евгений…» Эмиссары императора осуществляли волю светской власти не только при избрании папы, они фактически имели власть и над Церковным государством. Да и назначаемые папой чиновники (duces) зависели от эмиссаров императора, которые в свою очередь ежегодно в своих докладах отчитывались перед императором. Строгое подчинение папства светской власти не было длительным и прекратилось в связи с ослаблением власти императора. После Лотаря в империи наступила анархия. Центральная власть стала формальной, фактическая власть перешла в руки крупных землевладельцев-епископов и графов, которые полученные от императора бенефиции (вассальные владения) сделали наследственными. Верденский мир 843 года означал уже раздел империи (обособление Франции и Германии). После Верденского мира для развития Западной Европы характерны два важных момента: первый — феодальная анархия, территориальная раздробленность и формирование отдельных территориально-политических государственных образований; второй — дальнейшее утверждение идеи христианского универсализма, единственным представителем которого оставалось папство. Во время понтификата Григория IV (827–844) с неожиданной быстротой начался распад империи Каролингов. Это могло бы привести к самостоятельности папы и его государства. Однако вскоре выяснилось, что если вооруженная мощь императора не будет стоять за папством, то оно превратится в игрушку партикулярных сил. В середине IX века Италия тоже откололась от франков. Став независимыми князьями, бывшие франкские маркграфы Фриули, Сполето, Тосканы, лангобардские герцоги бросились рвать друг у друга территории прежнего лангобардского королевства. А в Южной Италии лангобардские герцогства Беневенто и Салерно воевали за еще существовавшие византийские территории (Калабрию, Апулию, Неаполь). В 827 году в Сицилии появились новые завоеватели, арабы (сарацины), представлявшие все более усиливающуюся опасность для всего полуострова. В центре полуострова находилось Папское государство, которое, в свою очередь, попало под власть римских аристократических семей, восстановивших сенат, звание патриция. Римские аристократические партии, соперничая друг с другом за утверждение своей власти над папством, стремились получить внешнюю поддержку. При избрании папы Сергия II (844–847) произошли столкновения между аристократической и общенародной партиями Рима. Чтобы избежать двойных выборов, император Лотарь I вновь приказал посвящать в папы только в присутствии послов императора и с его разрешения. Однако теперь его распоряжение претворить в жизнь оказалось невозможным. При папе Сергии в 846 году сарацины продвинулись по Тибру до самого Рима, разрушив находившиеся за аврелиевскими стенами соборы Святого Петра и Святого Павла. (Первым из пап стал жить в Ватикане Симмах (498–514); обустраивать папскую резиденцию, находившуюся на Ватиканском холме, начали папы Адриан I и Лев III при помощи Карла Великого.) Папа Лев IV (847–855), опираясь на материальную помощь христианских правителей, с успехом вел борьбу с арабами; он возвел крепостные укрепления вокруг Ватикана. Эта часть города стала называться в честь его Леониной, городом Льва. Однако папы, за исключением непродолжительного времени, вплоть до переселения в Авиньон, жили в Латеранском дворце, именно здесь была их резиденция. Латеранский дворец находился от Ватикана относительно далеко, но это не было препятствием. При избрании папы Бенедикта III (855–858) римляне поддерживали его, а эмиссары императора — антипапу, Анастасия, который был ярым приверженцем предшествующего папы, Льва IV. В борьбе партий вновь противостояли друг другу сторонники бывшего папы и нового папы. После этой сумятицы папский престол занял единственный выдающийся папа IX–X веков Николай I (858–867), который, возвратившись к идеям Льва I, Дамаса и Григория I, вновь выступил в качестве независимого правителя. Это нашло отражение и во внешних атрибутах. Согласно историческим исследованиям, именно он первым стал носить папскую корону. Папы с VII века носили белого цвета шлемовидный колпак. Начиная с Николая I нижняя часть головного убора стала обрамляться обручевидной короной, украшенной драгоценными камнями. Ее в начале XIV века переделали в тиару. Папа Николай, преследуя далеко идущие цели, называл себя наместником Христа на земле (Vicarius Christi), власть которого исходит непосредственно от Бога. Его авторитет — это авторитет Бога, и на него возложена высочайшая поучающая власть, а раз так, то ему принадлежит верховная судебная и законодательная власть. Поэтому суждения и постановления папы равны по значению каноническим законам. Соборы служат лишь для обсуждения распоряжений папы. Николай I считал себя королем и священником (rex et sacerdos), передавшим светскую власть и вооруженные силы императору. Руководствуясь такими принципами, папа вмешивался в брачные дела франкской императорской семьи и выступал против партикулярных церковных сил. Папа Николай I начал борьбу против самостоятельности складывавшихся в то время и нарушавших папский универсализм государственных и провинциальных церквей. Опираясь на местных епископов, папа стремился использовать центральную церковно-административную власть в отношении набирающих силу митрополитов. Так, он успешно лишил власти архиепископов Равеннского и Реймсского, противопоставивших себя Риму. (На Западе в те времена происходило преобразование митрополитской организации в архиепископства.) Для обоснования и юридического формулирования властных претензий средневекового папства был использован так называемый Лжеисидоров сборник (декреталии) — собрание большей частью подложных папских писем и документов. Вероятно, он был сфабрикован между 847 и 852 годами на территории Реймсского архиепископства, а составителем его был некто, скрывавшийся под псевдонимом Исидор Меркатор. Сборник состоял из трех частей: 1) 60 папских писем от Климентия I (90–99?) до папы Мильтиада (311–314), «написанных» в эпоху раннего христианства. Все они без исключения сфабрикованы; 2) подделка, повествующая о так называемом «Константиновом даре», а также галльская переработка одного испанского сборника решений соборов; 3) папские декреты от Сильвестра I (314–335) до Григория I (590–604); 48 из них — безусловные подделки. Составление сборника подложных документов преследовало цель подтвердить верховную власть папы над епископами. Конкретная цель сборника — оказание поддержки сопротивлению местных епископов, выступавших против власти Реймского архиепископа. Папы сразу же увидели скрывающиеся в нем возможности. Папа Николай I, естественно, подчеркнул истинность вышеназванных документов. Для придания подделке достоверности ее автором объявили Исидора Севильского (умер в 633 году), который пользовался действительно высоким авторитетом. Фальшивую суть Лжеисидоровых декреталий в XV веке с полной несомненностью доказали кардинал Николай Кузанский (1401–1464) и другие. Но до того времени этот сборник уже оказал реальное воздействие на развитие средневековой церковной и политической жизни. При Николае I произошел новый церковный разрыв с Востоком. Дискуссии между Византией и Римом формально носили теологический характер. Патриарх Фотий резко критиковал литургию западной церкви, целибат (безбрачие духовенства) и западное толкование догмата о Святой Троице. В 867 году на Константинопольском соборе было объявлено о низложении папы. Однако подлинной причиной дискуссий были острые противоречия между Византией и Римом в вопросе о власти на Балканах, теперь уже из-за Болгарии: болгарский царь Борис обратился в христианскую веру в соответствии с византийским обрядом, но, чтобы вывести свое царство из-под влияния византийских властей, он сблизился с латинской церковью, пытаясь использовать церковное верховенство Рима в качестве противовеса Византии. Единство было достигнуто лишь ценою отступления Рима. При Адриане II (867–872) VIII вселенский (и в то же время последний всеправославный) собор, который состоялся в 870 году в Константинополе, отверг учение Фотия, а самого патриарха проклял и временно восстановил церковную общность с Римом. Но в то же время на соборе было объявлено решение, согласно которому церковь Болгарии относится к Константинопольскому патриархату. Папы второй половины IX века использовали ослабление франкской империи для того, чтобы возвысить свою власть над властью императора, по крайней мере в принципе. На Западе церковь тогда уже заставила признать принцип, согласно которому только папа может короновать кого-либо в императоры. Хотя со времен Карла Великого существовала практика, в соответствии с которой император мог сам объявить своего сына соимператором, Лотарь I порвал с этим обычаем, и его сына короновал папа. При распаде имперской власти уже не император выдвигал понравившегося ему кандидата в папы, а папа короновал понравившегося ему кандидата в императоры. Так впервые произошло в 875 году, когда после смерти императора Людовика II из нескольких кандидатов папа Иоанн VIII (872–882) выбрал Карла Лысого. Новый император из чувства благодарности даже формально отказался от юрисдикции над папством и Римом. Папе Иоанну временно удалось восстановить суверенитет римского Святого престола. В деятельности папы Иоанна VIII значительное внимание было уделено борьбе против арабов. Согласно Фульдской хронике, Иоанн VIII был отравлен своими римскими противниками 15 декабря 882 года. Таким образом, он стал первым в бесславной веренице пап средневековья, который сошел с престола Святого Петра не по причине естественной смерти, а как жертва насилия. Убийство папы Иоанна VIII явилось символической увертюрой к «мрачному веку» папства. Подъем папства с помощью германо-римских императоров (X век)С конца IX века и вплоть до середины X века (с 882 по 963 год, то есть до вмешательства Оттона I) римский престол занимали 24 папы, которых историография католической церкви обобщенно назвала «плохими папами». Но папы были плохими не как личности, таковы были обстоятельства для папства. Империя распалась, практически прекратила существование. В Италии вновь возник политический вакуум. Византия уже не могла, а создаваемые новые феодальные государства еще не могли вовлечь папство в сферу своего влияния и в обмен на это защитить его. Но если прежде при вакууме власти папство укреплялось, то теперь это привело к его упадку. Заметно укрепились местные феодальные силы, в первую очередь аристократические партии Сполето и Тосканы, расположенные по соседству с Римом. Они захватывали папские владения и в соответствии со своими партийными интересами избирали или смещали, возвышали или убивали пап. Все крупные должности папской бюрократии (занимаемые чиновниками или высшим духовенством) со времен правления папы Сергия III (904–911) захватили давние враги Святого престола — аристократия. Итальянское королевство не могло обеспечить защиту папства, ибо итальянские короли с местопребыванием в Павии обладали не большей властью, чем герцоги и маркграфы. Они приезжали в окруженный со всех сторон врагами Рим только для того, чтобы короноваться в императоры и тем самым возвыситься над своими соперниками. Церковная дисциплина ослабла, папский двор стал местом распутства, убийств и интриг, церковный сан оказался предметом купли-продажи. Светская власть пап, становившаяся все более номинальной, вновь ограничилась лишь двумя римскими провинциями. Общий разброд усилился также в связи с тем, что в первой половине X века в Северной Италии появились мадьяры, совершавшие набеги на римские города, а затем в конце века на юге — еще более опасные завоеватели — норманны. В IX–X веках Италия представляла собой самую раздробленную в политическом отношении страну на континенте, и эта политическая раздробленность на протяжении тысячелетия служила фоном, на котором действовал глава вселенской церкви и ее центр, закрепляя эту раздробленность. Несомненно, что кризисной точкой была эпоха феодальной монархии, называемая по ее главному герою эпохой Формоза. Формоз был кардиналом-епископом Порто и на протяжении десятилетий являлся главным советником при папах и одновременно руководителем архиерейской курии. Формоз был близок к возвысившейся на фоне других итальянских аристократических семей семье герцогов Сполето. Нескрываемое стремление стать папой привело его к конфликту с уже упомянутым папой Иоанном VIII, который на одном соборе лишил Формоза церковного сана и отправил в изгнание. По всей вероятности, сторонники епископа из Порто не были безвинными в убийстве папы Иоанна VIII. Новый папа Марин I (882–884) полностью реабилитировал Формоза, вернул ему кардинальский титул и епископство в Порто, и тот снова приобрел влияние в Риме. Краткий понтификат Марина достоин упоминания потому, что Марин был первым папой, который, являясь епископом Церейского епископства в Этрурии, перешел на римскую епископскую кафедру, что запрещалось церковными законами. В 880—890-х годах папы находились под перекрестным огнем маркграфа фриульского Беренгара и герцога сполетского Гвидо, соперничавших между собой. Папа Стефан V (IV) (885–891) был креатурой герцогов Сполето; после его смерти Формоз наконец вступил на столь желанный папский престол, который он занимал с 891 по 896 год. Стремясь освободиться от рабской зависимости от сполетских герцогов, Формоз (кстати, не только честолюбец, но и умный, образованный дипломат) вступил в союз с германским королем Арнульфом. Тем самым он навлек на себя неукротимую ненависть главы сполетанской партии, вдовы скончавшегося Гвидо Агильтруды. (Агильтруда — первая роковая женщина в истории средневекового папства.) Однако Формоз скончался в 896 году, и таким образом сполетанцы вернули в Риме власть себе. Новый папа Стефан VI (896–897) унизился до такой степени, что стал постыдным орудием мести Агильтруды. С именем Стефана VI связано осуждение извлеченного из могилы его предшественника, Формоза, на так называемом «трупном соборе». В 896 или 897 году в одной из римских церквей состоялось заседание собора, и над трупом скончавшегося за 8–9 месяцев до того Формоза был вынесен приговор. Труп одетого в полное епископское облачение Формоза посадили на папский трон, будто живого. Затем против него был организован настоящий судебный процесс: с обвинителями, защитником, судебными речами. Самое серьезное обвинение, предъявленное ему, состояло в следующем: смена епископской кафедры в Порто на римскую, хотя подобный прецедент уже существовал. Однако осуждение Формоза показалось недостаточным для жаждавших мести сполетанцев, труп бывшего папы подвергли поруганию: с него сорвали одежду высшего иерарха и переодели в светское платье в знак того, что он исторгнут из священнического сословия. Затем из-за якобы ложной клятвы у него отрубили три пальца на правой руке (которыми он совершал благословение). Обезображенный и оскверненный труп Формоза вытащили из церкви и как закоснелого злодея закопали в землю, однако папе Стефану и этого показалось мало, труп был выкопан из земли и сброшен в Тибр. Отвратительный спектакль «трупного собора» драматично отражает то унизительное положение, в котором оказалось руководство католической церкви. Стефан VI, так расправившийся со своим предшественником, тоже не смог избежать своей судьбы: уже в 897 году против него вспыхнул мятеж, его схватили, свергли с папского престола и задушили в тюрьме. С 897 по 903 год на папском престоле побывало шесть пап, почти все они умерли насильственной смертью. Более умеренным, чем во времена Формоза, периодом этого мрачного века были годы господства так называемой «порнократии», правившей Римом. Местные властители Италии с помощью родственных связей старались стабилизировать, упрочить свое положение. Наилучшим средством для этого оказались видные члены семей по женской линии. В их орбиту вовлекались и папы, не способные устоять перед женщинами. В первой половине X века жаждущие власти женщины из некоторых римских аристократических семей сажали своих фаворитов на папский престол, что затем обусловило создание легенды о папессе Иоанне. В самом начале X века власть в Риме захватило в свои руки семейство бывшего папского казначея, а затем консула по имени Теофилакт. Во времена правления папы Сергия III (904–911) эта семья, главным образом благодаря своим красивейшим женщинам, имела большое влияние на папский престол. Жена Теофилакта Теодора, а также две ее дочери, Марозия и Теодора Младшая, — предшественницы Лукреции Борджа, но из эпохи средневековья. Нарушая все правила приличия, они вели распутный образ жизни. Не без основания история называет этот период папства «порнократией» или «правлением шлюх». Эти богатые и влиятельные, жаждущие власти и созданные для власти женщины сажали на папский престол своих друзей, любовников, родственников. Не понравившихся им пап они без всяких проволочек свергали, убирали с дороги. Теодора Старшая, в частности, сделала папой Иоанном X (914–928) архиепископа Равеннского. Папа Иоанн X был скорее деятельным воином-политиком, чем первосвященником, он лично руководил военными действиями против сарацин и во время битвы сам возглавлял войска. Марозия находилась в любовной связи с папой Сергием III. После него она стала женой могущественного сполетского маркграфа, а после его смерти вышла замуж за тосканского маркграфа. Она приняла римский титул патриция и сенатора, и вся полнота власти в городе оказалась в ее руках. Ставшего на ее пути папу Иоанна X она велела убить, а затем после двух пап, которых постигла та же участь, что и Иоанна X, возвела на папский престол под именем Иоанна XI (931–935) восемнадцатилетнего сына, родившегося от внебрачной связи с Сергием III. Вскоре Марозия вышла замуж в третий раз, теперь уже за итальянского короля. К тому времени уже стал взрослым ее сын от первого брака Альберих, который изгнал и заточил в тюрьму свою мать, нового отчима и папу, а сам захватил власть в Риме. На протяжении последующих двадцати лет назначаемые им папы не могли ни в политическом, ни в общественном аспекте проявить свою волю, но он не ограничивал их церковно-административную власть. В соответствии с завещанием, после смерти его последней креатуры Агапия (946–955) папой был избран родной сын Альбериха, едва достигший 18 лет Октавиан, который правил под именем Иоанна XII (940–955). Таким образом, в одном папе объединилась светская и церковная власть над Римом. Именно из-за эпохи «порнократии» в истории папства возникла и была сохранена для нас хронистами легенда о папессе Иоанне. Согласно легенде, в промежутке между правлением Льва IV и Бенедикта III на папском троне якобы сидела аморальная женщина. Однако это, несомненно, было невозможно, ведь Лев IV был папой с 6 октября 847 по 17 июля 855 года, а его преемник Бенедикт III правил с 6 октября 855 по 17 июля 858 года. Сомнительно, чтобы во время менее чем трехмесячного перерыва между их понтификатами кто-либо мог бы узурпировать папский престол. Легенда о папессе явно находится во взаимосвязи с вышеизложенным моральным кризисом. Первая запись легенды о папессе относится к 1083 году (обнаруживается у Марина Скота), а от него она распространилась на период средневековья (упоминание об этом имеется также у Давида Блонделя). Согласно этим источникам, женщина-папа под именем Иоанн VIII правила с 855 по 857 год. Девушка по имени Иоанна воспитывалась в Майнце. По своему происхождению она была сестрой одного английского монаха, который занимался в Германии миссионерством. Затем она жила и училась в Энгельсхайме, где, в частности, изучала и теологию. В Фульдском аббатстве, куда она ходила (в мужской одежде) учиться, девушка познакомилась с монахом также английского происхождения и страстно влюбилась в него. Они оба бежали, обошли Францию, Италию и наконец обосновались в Афинах. Здесь они якобы жили 10 лет, Иоанна продолжала изучать философию. Но ее молодой любовник внезапно скончался. После этого Иоанна направилась в Рим, где под именем Иоанн Анжелик получила разрешение Святого престола на открытие школы, в которой преподавала семь свободных искусств[20]. Она быстро стала популярной и благодаря своим глубоким знаниям в области теологии и религиозности в 855 году стала кардиналом, а после смерти Льва IV была избрана римлянами папой. Она якобы два года правила, ко всеобщему удовлетворению, однако в возрасте 32 лет вновь занялась поисками любовника, которого и нашла в лице придворного капеллана. Но в конце концов обнаружилось, что она женщина, ибо от этой связи она забеременела. Как-то во время процессии папесса ехала на коне из Колизея в Латеранский дворец, у нее внезапно начались родовые схватки, она упала с коня и тут же на месте родила ребенка (называется даже конкретное место этого происшествия — перед амфитеатром Домициана и собором Святого Климента). Согласно другому варианту легенды, в результате божьей кары Иоанна и ее ребенок тут же умерли. Как гласит более вульгарная версия, Иоанна истекла кровью, а новорожденного убили участвовавшие в процессии священнослужители, после чего обоих предали земле, чтобы избежать скандала. Над могилой якобы воздвигли часовню, а позже и статую, изображающую фигуру полной женщины с младенцем. Статуя действительно существовала: статуя Юноны, изваянная в Римскую эпоху. С тех пор религиозные процессии всегда избегали эту улицу. Из анархии X века папству помогла выйти возвышающаяся германо-римская имперская власть. К этому времени в Западной Европе уже сложились феодализм и феодальные государства. Во второй половине X века германскому королю Оттону I Великому (936–973) удалось, опираясь на зависимых от него представителей высшего духовенства, преодолеть феодальную анархию, инспирируемую герцогами, и укрепить центральную государственную власть. Высшее духовенство оказывало ему помощь потому, что получало от короля крупные вассальные владения и взамен вассальной клятвы ожидало от государства защиты своих владений от посягательств светских властителей. Но германского короля избирали герцоги, и его титул не был наследственным. Для того чтобы укрепить свою власть, королю необходимо было стать императором, а путь к этому шел через церковь, Рим и Италию. Германский король мог бы и впредь властвовать над феодальной анархией и подпавшим под его влияние высшим духовенством лишь в том случае, если и глава церкви, папа, окажется под его влиянием. Однако для этого было необходимо ввести в рамки местную итальянскую феодальную анархию. Этим устремлениям короля пошел навстречу и сам папа, чтобы от далекого императора получить защиту против местных феодалов. В середине X века папа находился в таком же стесненном положении, как и во время вторжения франков. Существовала угроза нападения со стороны итальянского короля Беренгара II. Папа Иоанн XII обратился за вооруженной помощью в борьбе против итальянского короля к германскому королю Оттону I. Оттон после быстрого завоевания Северной Италии в 962 году вступил в Рим, где был коронован папой в качестве римского императора. Оттонова грамота о привилегиях для римской церкви (Ottonianum), основываясь на Каролинговой дарственной грамоте, регулировала отношения между папой и ожившей империей. Вначале в грамоте перечисляются те территории, которые являются частями Панского государства или же на которые расространяется папская юрисдикция (Римское герцогство, Равеннский экзархат, Романья и Пентаполь). Дарственная грамота признавала Сицилию и Южную Италию вассалами папы. Император гарантировал папе поступление налогов из герцогств Тоскана и Сполето, но сохранил за собой верховную власть над ними. (В пакте папа выдвинул претензии на Венецию, Истрию, а также на Корсику.) Оттон в соответствии с грамотой Лотаря (Lotharianum) от 824 года обеспечил за собой преимущественные права над Римом и Папским государством. Избранного папу не могли интронизировать до тех пор, пока император не утвердит результаты выборов, а сам папа не принесет присягу на верность императору. Были возобновлены также имперские торжественные ритуалы. Оттон на время освободил папу от влияния аристократии, но одновременно вынудил его подчиниться своей власти. Совершился почти такой же процесс, как и при Карле Великом. Вопреки своему обещанию Оттон так и не вернул папе отнятые у того в ходе борьбы противоборствующих партий в начале X века, а теперь отвоеванные императором области Романья и Пентаполья. Этими территориями папам удалось вновь овладеть лишь в XI веке. Идея политического универсализма в ограниченных рамках вновь появилась и обрела смысл с 962 года в германо-римской империи, которую лишь намного позднее назвали «Священной Римской империей германской нации» (Heiliges Romisches Reich Deutscher Nation). Вновь созданная империя не предпринимала попыток подчинить своей реальной власти существовавший в то время христианский мир. Титул императора, обусловивший его первенство среди христианских правителей, означал и его политическое господство над Италией, и прежде всего его обязанность защищать римскую церковь. В X–XII веках Германская империя (во времена правления саксонских королей) осуществляла верховенство в Европе в тесном союзе с церковью. «Немцев также завоевывали, обращая их в христианство», — метко пишет Ранке (Ранке Л. Римские папы в последние четыре столетия, т. I, с. 18). Завоевания наряду с Италией распространялись на Восток, шла христианизация славян и венгров. Руководителями складывающейся таким образом новой Христианской республики были император и папа: император как защитник церкви пользовался первенством над христианскими государями, а папа осуществлял духовную власть, и в его права входило коронование императора. Однако Христианская республика (Respublica Christiana) существовала лишь теоретически. Итальянские феодальные государства (находившиеся в союзе с папой или враждовавшие с ним) оказались еще довольно сильными для того, чтобы сделать чужеземную (немецкую) власть в Риме неустойчивой. Как только Оттон удалился из Рима, пришлось бежать и папе. Даже более того, в 963 году сам папа, приверженец германского императора, испугавшись власти своего мецената, искал союза с прежними своими врагами против германского императора. В 963 году Оттону пришлось во второй раз войти в Рим, он низложил папу Иоанна XII и организовал формальный процесс против него. По желанию императора новым папой стал светский чиновник, римлянин, который назвался Львом VIII (963–965). Однако римляне подняли против него бунт еще тогда, когда император находился в пределах города. Бунт был подавлен, но, как только императорское войско ушло, пришлось бежать и Льву. Участники бунта были рассеяны Иоанном XII и его сторонниками, которые в 964 году легко вновь захватили Рим и снова признали Иоанна достойным папского звания. Теперь они организовали судебный процесс против папы Льва и его приверженцев. Однако расправа приняла чересчур большие размеры, и Иоанн XII до конца своей жизни страшился мести императора. (Этот папа умер в 964 году от апоплексического удара, который якобы настиг его во время прелюбодеяния, что современники восприняли как Божью кару.) Римляне вместо Иоанна избрали папой Бенедикта V, но летом 964 года вновь вернувшийся с войском император Оттон низложил Бенедикта V и отправил его в изгнание в далекий Гамбург. Император, естественно, привез с собой своего протеже, Льва VIII, и посадил его на папский престол. Эти смуты свидетельствуют о том, что удаленная Германская империя не служила надежной защитой для пап в их борьбе против местных феодальных партий. Однако нельзя не отметить один из результатов действий императорских войск. Когда в 965 году скончался Лев VIII, римляне направили в Саксонию к императору свою делегацию, чтобы тот назвал своего кандидата. Намеченный императором Иоанн XIII (965–972) благодаря этому получил большинство голосов, таким образом, избрание было каноническим. Император Оттон II (972–983) не очень занимался Италией, ибо дома его донимали свои противники. Это способствовало тому, что в Риме вновь к власти пришла партия аристократов. Почти полвека семейство Кресченциев распоряжалось папским престолом. Сын уже упоминавшейся выше Теодоры Младшей, Кресченций, велел заточить в Замок Святого Ангела и убить выдвинутого императором папу Бенедикта VI (973–974). Папу Бонифация VII из рода Кресченциев (973–984) войска императора в свою очередь изгнали из Рима, и Бонифаций, захватив церковные ценности, бежал, не останавливаясь до самой Византии. Вновь папство на протяжении многих десятилетий оказалось между молотом и наковальней, воюющими между собой германским императором и римской аристократией. В 983 году в Германии скончался Оттон II, и на троне оказался 3-летний Оттон III. Воспользовавшись этим, Кресченций путем убийства новых пап восстановили свою власть. Положение изменилось лишь тогда, когда в 996 году Оттон III взял власть в свои руки и вновь навел порядок в Риме. Оттон, как только получил церковный сан его дальний родственник — немецкий епископ, возвел его на папский престол. Григорий V (996–999) был первым немцем, ставшим папой, за которым последовал затем целый ряд его соотечественников. Уверовавшая в поддержку Византии римская аристократия, возглавляемая Кресченцием, не хотела мириться с немецким господством. Папа, ставленник Оттона, был вновь изгнан, и на папский престол возведен антипапа. Но за это император страшно отомстил. В 998 году Кресченций был обезглавлен на крыше Замка Святого Ангела, антипапа (Иоанн XVI) — низложен, изувечен и, привязанный к спине осла, изгнан из города. Оттон III не возобновил Оттонианум (Оттоновы привилегии) для пап, а полностью подчинил их своей власти. Он сделал попытку ликвидировать также власть крупных феодалов, но с небольшим успехом. Оттон возвел на папский престол под именем Сильвестра II своего приближенного, учителя и друга, француза Герберта, архиепископа Реймсского, занимавшего папский престол с 999 по 1003 год. Здесь прослеживается аналогия: император Оттон мнил себя новым Константином, во время правления которого папой был Сильвестр I. Император Оттон III и папа Сильвестр II мечтали о Христианской республике, и это воодушевляло их на реставрацию империи. Однако в 1002 году бунт римской аристократии побудил к бегству молодого императора-мечтателя и папу: их власть была еще недостаточной, чтобы держать в узде римлян. Когда произошло образование венгерской государственности, Оттон III и папа Сильвестр II предполагали осуществить идею христианского универсализма, в соответствии с которой в 1000 году Святой Иштван получил из рук Сильвестра корону. Характерно, что Иштван испрашивал корону не у Византии, хотя венгерскую церковь организовали латинские и греческие миссионеры. Присылка короны была также символическим актом, означавшим независимость страны: тем самым папа признавал Иштвана суверенным христианским монархом, в семье которого власть передается по наследству. Одновременно это символизировало божественное происхождение власти. Иштван в свою очередь даровал свою страну Святому Петру (поэтому позже, например, Григорий VII и Иннокентий III выдвигали требования вассальной субординации) и получил титул апостолического посла (отсюда апостолический титул венгерских королей). В более поздние времена венгерские короли в противостоянии сверхдержаве, Германской империи, пытались опираться на пап. После смерти Оттона III (1002) род Кресченциев восстановил свое господство в Риме. В первой половине XI века вновь последовала череда пап, которые в гораздо большей степени зависели от аристократических партий, чем от германских императоров. Вначале всю полноту власти в Риме осуществлял сын казненного Кресченция, Иоанн, который, будучи патрицием, и назначал пап. После смерти Иоанна, наступившей в 1012 году, власть перешла к противной партии, к потомкам семейства Теодоры-Марозии, к дому графов тусколомских. Граф Аль-берих посадил на папский трон своего брата под именем Бенедикта VIII (1012–1024). Папу Бенедикта следует упомянуть в связи с тем, что лишь с него стало обычаем — в настоящее время это уже закономерное явление — менять при избрании в папы имя, до этого такие случаи были редки. Тусколомские графы жили мирно с далеким германским императором. Короля Генриха II (1002–1024) папа Бенедикт VIII в 1014 году короновал в Риме в императоры. Генрих был довольно щедр в Германии по отношению к высшему духовенству, но именно поэтому он был столь упорным в отстаивании своего права назначать епископов. Стоит также упомянуть о том, что Генрих в согласии с папой в 1022 году в связи с проводимым в Павии собором высказался за строгое наказание женатых священников и нарушителей целибата хотели покарать, исключив их из духовного сословия. Последовавшего за Генрихом II Конрада II (1024–1039), который был коронован в Риме императором в 1027 году, Италия не очень интересовала. В Риме власть над папами он уступил аристократам. В 1024 году тосканская партия даже посадила на папский престол мирянина, брата скончавшегося папы. Иоанн XIX (1024–1032) за один день прошел все ступени церковной иерархии. Этот папа стал одиозной фигурой в связи с тем, что он за крупные суммы открыто занимался продажей епископских должностей. После смерти Иоанна папой вновь стал представитель тусколомских графов: молодой человек 18 лет, получивший имя Бенедикт IX. При нем симония расцвела в такой степени, что сам папа продал тиару и трон за довольно крупную сумму денег, предложенную покупателем, протопресвитером по имени Джованни Грациано, который под именем Григория IV (1045–1046) вступил на престол Святого Петра. Купленное папство неожиданно было поддержано теми, кто как раз и выступал противниками симонии, ибо новый папа этим актом хотел освободить папский престол от юнца Бенедикта, который вел позорную, развратную жизнь. Однако с куплей-продажей папского престола ни император, ни римские партии не были согласны. Вновь усилившаяся партия Кресченциев уже в противовес Бенедикту IX выдвинула антипапу в лице Сильвестра III. Таким образом, в 1046 году одновременно было трое пап: Бенедикт IX, Григорий IV и Сильвестр III. Папы — реформаторы церкви (XI век)Наконец Генрихи, императоры, происходившие из баварской (франконской) Салической династии, с помощью немецкого духовенства и церковного движения за реформы сломили власть римской аристократии. При Генрихе III (1039–1056) власть германских императоров достигла своего пика. Вновь временно пересеклись интересы императора и папы. Чтобы удержать в повиновении разбогатевшее высшее немецкое духовенство, императоры использовали папство. Поэтому Генрих III еще более решительно выступил в поддержку церковного движения за реформу, которая была направлена на ликвидацию анархии внутри церкви и на упрочение централизованного управления. Именно потому, что император сажал на папский престол своих приверженцев и через них мог держать в руках папство, оно превратилось в опору имперской власти. Поэтому восстановление авторитета папы, который тем самым мог воспрепятствовать устремлениям окрепших немецких епископов к самостоятельности, было в интересах императора. Исходя из этого, Генрих взял под свое покровительство движение за реформу церкви, направленное на освобождение церкви от деспотизма светской знати и на укрепление прав папы как главы церкви. Партия реформ, опираясь на императора, также стремилась как можно быстрее преодолеть анархию, господствующую в Риме. Генрих III отправился в Италию и в 1046 году созвал собор в Сутри под Римом. Здесь были низложены папы Сильвестр III и Григорий VI, а затем на следующем, римском, соборе объявили низложенным вновь заявившего свои права на престол папу Бенедикта IX. Император предложил в качестве кандидата на папский престол угодного ему епископа Бамбергского. Климент II (1046–1047) тотчас же короновал Генриха III в императоры, и тем самым вновь торжественно был скреплен союз между папой и императором. В середине XI века во главе церкви был целый ряд немецких пап, которые пользовались доверием императора и настойчиво проводили умеренную реформу церкви. Император уменьшил влияние римских династий на папство, но и не открыл путь чересчур широким реформам. Генрих III понимал, что чрезмерное укрепление папской власти не отвечает его интересам, ибо папа также может восстать против императора. Однако это был объективный процесс: экономические и политические условия светско-державных устремлений папства формировались в рамках феодальных отношений, в условиях все возрастающих церковных землевладений, что, следовательно, находило отражение и в политической консолидации. В то же время королевские владения все более сокращались, и это вело к ослаблению центральной власти. Развернувшееся в первой половине XI века церковное (монастырское) движение за реформы нельзя считать непосредственным предшественником григорианского папства, но несомненно, что движение за реформы политически и идеологически подготовило почву внутри и вне церкви для папства нового типа, стремящегося к светской власти и достигшего своей цели при Григории VII. Начало движения за реформу церкви восходит к X веку, и истоки его прослеживаются в бенедиктинских монастырях Бургундии, а также Лотарингии. Реформаторские тенденции были направлены на решение в первую очередь внутренних церковно-политических проблем. Монастыри зависели от епископов и светских феодалов, которые из опекунов монахов стали их угнетателями. К светским властям монахи непосредственно обращаться не могли, поэтому во время частых имущественных судебных процессов представителем монастыря выступал его светский господин, действовавший в соответствии со своими собственными интересами. Если же землевладелец-феодал сам основывал монастырь, то он обладал правом облагать монастырь налогом и назначать его настоятеля. Проявляющаяся во всем обществе секуляризация привела и к падению нравов среди монахов, в монастырях распространилось распутство, обжорство и пьянство. Борьба монахов за реформы была направлена на то, чтобы освободиться от притеснений местных феодальных властей. В этом они нашли великолепных союзников в лице папства и империи. Лотарингская ветвь движения за реформу возникла в монастырях, созданных и руководимых главным образом представителями знати. Их целью было обновление правил Святого Бенедикта, восстановление первоначальной дисциплины, морали и усердия. Бенедиктинский монастырь Клюни (в Бургундии), основателем которого в 910 году был герцог Аквитанский, а возглавил монастырь в качестве первого настоятеля граф, — пошел и того дальше: наряду с восстановлением строгой дисциплины его монахи выдвинули перед собой также цель добиться независимости от светских сюзеренов. Поэтому монастыри объединились в конгрегацию, центральное руководство которой было в руках главного настоятеля аббатства Клюни. Стоявший во главе монастыря-матери главный настоятель (аббат) считал себя сюзереном по отношению к монастырям, объединенным в конгрегацию, а конгрегация непосредственно попадала под защиту папы. Клюнийский аббат властвовал над монашеским воинством как король и военачальник. Причина его успеха таилась в том, что он стал выразителем устремлений эпохи, требований ликвидации феодальной анархии. (В конгрегацию в конце XII века уже входило около 2000 монастырей.) В монастырском движении за реформы одержала верх идея Григория I спасти весь мир для царства Божьего. Григорий хотел путем углубления религиозности, подавления светскости клира, углубления религиозной жизни мирян обновить не только папство, церковь, но и мирян и все общество. Идеи монастырского движения за реформы немецкие папы, назначенные императором, принесли с собой в Рим, где вскоре выковали из них идеологическое оружие для вселенского господства пап — как раз против императора. Сторонники реформ, объединившиеся вокруг папы, распространили на всю церковь принцип, согласно которому монастырями может распоряжаться исключительно папа. Это поставило вопрос о так называемой светской инвеституре. Символическое действо по введению в должность епископа (инвестиция), вручение перстня и посоха (что называлось инвеститурой) христианские государи Европы обычно проводили сами под тем предлогом, что церковные владения — это вассальные владения, сюзеренами которых являются они. (Перстень символизировал собой обручение епископа с верующими, а посох — власть над епархией.) Согласно концепции реформаторов, право инвеституры, а также право распоряжаться церковными владениями в высшей инстанции принадлежит папе. Эти устремления совпали с намерениями пап, ибо планируемые реформы, повышая авторитет пап и расширяя сферу их влияния, явились бы серьезным шагом на пути к осуществлению церковного универсализма. Имперская власть, считая, что ей удастся удержать в своих руках папство, выступающее за реформы, также поощряла движение за реформы. Но скоро Генрих III, а тем более его сын Генрих IV поняли, вынуждены были понять, что, поддерживая церковь, они лишаются основ своей власти. Позднее выяснилось, что и немецкая высшая духовная иерархия, ревниво оберегающая свои богатства и свою самостоятельность, вовсе не желает поддерживать реформаторские устремления, ослабляющие и их власть, и в разворачивающейся борьбе с папой они стали сторонниками императора. На судьбу немецких пап, связанных с движением за реформы, трагический отпечаток наложила их преждевременная и нередко насильственная смерть. Уже упоминавшийся Климент II, понтификат которого длился всего лишь год, пал жертвой горячки; последовавший за ним бывший епископ Бриксенский Дамас II в 1048 году после нескольких недель понтификата был отравлен. Тогда Генрих III решил послать в Рим на папский престол лионского архиепископа Галинара, но тот решительно отклонил предложенную «смертельную» почетную должность. В конце концов на папский престол взошел дальний родственник императора Лев IX (1049–1054). Будучи папой, он решительно поддерживал церковную реформу и императора. Папа Лев IX происходил из семьи эльзасских графов и принес в Рим дух лотарингских реформ. Из его лотарингского окружения вышел генеральный штаб будущей григорианской церкви. Папа Лев ликвидировал локальный характер Римской курии. Он собрал вокруг себя духовных руководителей движения за церковную реформу в Европе и использовал их в коллегии кардиналов как противовес местной аристократии. Так, в частности, он сделал кардиналом Фридриха Лотарингского, бывшего прежде каноником в Лувене (он стал преемником папы под именем Стефана IX); монах Гильдебранд стал кардиналом; будучи секретарем изгнанного Григория VI, он в Кельне познакомился с лотарингской идеей. Впоследствии Гильдебранд был избран папой под именем Григория VII. Одним из главных теоретиков церковной реформы, правой рукой папы Льва был кардинал Гумберт де Сильва Кандида; и, наконец, Удо, начальник папской канцелярии, также попал в Рим, будучи членом лотарингского окружения. Лев IX окончательно включил в состав Папского государства герцогство Беневенто, а затем его преемник Виктор II (1055–1057) присоединил к Церковному государству и герцогство Сполето. Во время понтификата Льва IX произошел окончательный разрыв Рима с восточногреческой церковью. Предшествующие события, непосредственно связанные с расколом, развивались следующим образом: с целью изучения причин некоторых взаимных обид по поручению папы в Византию направился Гумберт де Сильва Кандида для ведения переговоров с патриархом Кируларием. Однако они не смогли достичь соглашения по формальным спорным вопросам, поэтому 16 июля 1054 года папский легат кардинал Гумберт положил на главный алтарь Айя Софии декрет, содержащий анафему византийцам. Патриарх в ответ на это на соборе отлучил папу от церкви. Церковно-политической причиной окончательного разрыва являлось то, что патриарх считал себя вселенским патриархом и не признавал верховенства папы над греческой церковью. За окончательным отделением кроются более глубокие исторические причины: различие путей феодального развития Византии и Западной Европы, их отдаление друг от друга. Со времен раскола пограничная линия между римско-католической и восточногреческой церквами протянулась в Европе по восточным окраинам Польши и Венгрии. Пока папство не порвало окончательно с восточногреческим христианством, внутри вселенской христианской церкви — хотя в довольно узких пределах — существовало два центра: в западной латинской (католической) церкви носителем верховной власти был римский папа; в восточной церкви греческого обряда — Константинопольский патриарх. После разделения церквей это состояние также прекратилось, хотя в принципе римские папы никогда не отказывались от своей юрисдикции над восточной церковью. Единство католической церкви на основе единых догматов и форм управления в то время упрочилось. Хранителем и представителем единства был папа римский. Император Генрих III скончался в 1056 году, новым германским императором стал малолетний Генрих IV. Ослабление императорской власти при регентстве императрицы Агнесс позволило папам окончательно сбросить опеку светской власти. Когда в 1057 году папой избрали кардинала Фридриха под именем Стефана IX (1057–1058), то имперский дом был поставлен в известность об этом лишь позже. В канонических выборах императору предоставлялось лишь право последующего согласия. Папа Стефан IX назначил кардиналом-епископом Остии Петра Дамиани, одного из идейных вождей романской эпохи. Духовность романской эпохи усвоила мировоззрение Григория I, который хотел оставаться «знающим, но незнающим». Герой романской эпохи — монах, мастер формирования душ. Перед приматом теологии должна преклоняться любая наука. Вождями практических теологов типа Григория были Петр Дамиани и сам Гильдебранд. Наряду с теологическим обоснованием церковного движения за реформы и политики реформированного папства в первую очередь были нужны правовые аргументы. Для всех руководителей клюнийского движения политической доктриной являлась теория двух властей, выдвинутая папой Геласием. До середины XI века папы придерживались того мнения, что это движение может начаться при поддержке светской власти. До сего времени церковная концепция считала совместимым каноническое избрание с правом короля или какой-либо другой светской власти на инвеституру. Ведь в раннем средневековье под каноническим избранием понимали ритуал, когда назначенного королем или другим патроном епископа (или аббата) в последующем утверждал клир и народ; в современном понимании слова епископа (аббата) не избирали (eligere), а утверждали (probare). Светский патрон преступал каноны лишь в том случае, если, несмотря на протест народа и духовенства, назначал своего кандидата епископом. (Практически так же было и при избрании папы.) Преобразование этого принципа под воздействием клюнийской реформы началось в середине XI века. Идеалом вдохновителей клюнийской реформы было духовенство монашеского типа, не вступающее в брак (поэтому они боролись за целибат), они также выступали за избрание высших духовных лиц, не допуская влияния со стороны светской власти (поэтому они выступали против симонии и светской инвеституры). Реорганизация церкви в монастырском духе была возможна лишь сверху, при поддержке, оказываемой из Рима. Идеологической подготовке к зреющему между папой и императором конфликту послужила книга кардинала Гумберта «Против симонистов» («Adversus simoniacos») (т. I–III, 1057–1058), содержащая правовые формулировки нового толкования канонических выборов. Согласно Гумберту, канонические выборы состоят из трех частей: 1) первыми избирает духовенство, его право — выдвижение кандидатуры, после духовенства в выборах участвует народ; 2) митрополит утверждает результаты выборов, после чего следует посвящение епископами округи нового епископа во время богослужения; 3) когда все это выполняется в соответствии с ритуалом, политическая власть утверждает результаты. В действительности в то время все происходило как раз в обратном порядке. Согласно же концепции Гумберта, никто, следовательно и князья, не обладает правом инвеституры. Передача церковных должностей и относящихся к ним владений, а также символическое вручение перстня и посоха — исключительно церковный акт, и это могут выполнять лишь посвящающие епископы. Эта книга послужила основанием для издания Статута 1059 года о порядке избрания папы. Предыстория этого события такова: в противовес Бенедикту X (1058–1059), который был ставленником римской аристократии, возглавляемой тусколомскими графами, по предложению кардиналов Петра Дамиани и Гильдебранда в Сиене папой был избран кандидат императорского двора флорентийский епископ Гебхард, получивший имя Николая II. Это был первый случай, когда выборы проводились действительно без участия представителей светской власти, под руководством кардиналов-епископов. Признаком изменений являлось то, что кардинал-архидиакон Гильдебранд уже короновал Николая II как короля. С тех пор стало правилом возлагать при коронации на голову папы тиару. В 1059 году Николай II вступил в Рим, после того как Бенедикт был низложен на соборе в Сутри. Фактическое руководство курией при папе Николае II находилось в руках кардинала Гумберта. В 1058 году Латеранский собор, собравшийся в апреле в дни поста, принял решение — наряду с запрещением симонии и светской инвеституры — придать по инициативе кардиналов Гумберта и Гильдебранда вселенский характер церемонии, воспоследовавшей при избрании Николая II. Декрет, начинавшийся словами «In nomine Domini»[21], с некоторыми изменениями в основном действует и ныне. С целью устранения помех, симонистских вмешательств при избрании папы собор постановил следующее: «Мы решили и повелели!.. 3. Что в случае кончины первосвященника вселенской римской церкви дела прежде всего обсуждают с превеликим тщанием кардиналы-епископы, привлекая духовных лиц в сане кардинала, а затем, наконец, прочие духовные чины, а также народ содействуют новым выборам». Следовательно, кардиналы-епископы принимали решение относительно личности папы в своем кругу и вместе с остальными кардиналами избирали своего кандидата. Затем остальное духовенство и народ одобряли эту акцию. «4. Но чтобы головы ни при каких обстоятельствах не затуманивала болезнь торгашества (симония), при избрании папы направляющими должны быть мужи церкви, а остальные обязаны следовать за ними». Согласно этому, симонию, как они считали, можно устранить в результате исключения светского элемента. Папа, избранный не канонически, не мог быть посвящен. «5. Но избрание производится среди лиц, принадлежащих к церкви (то есть из числа римлян), если это находят возможным, если же там не находят, то разрешается брать из других мест». 7. Избрание папы по возможности должно происходить в Риме, однако, если это наталкивается на трудности, то избрание можно проводить в другом месте. 8. Если после канонического избрания обстоятельства не позволяют провести интронизацию папы в Риме, то, несмотря на это, папа вступает в свои права начиная с момента избрания. С этого времени он осуществляет верховную власть. 9. Тех, кого, нарушив эти положения, незаконно изберут папой и рукоположат в этот сан, постигнет отлучение от церкви и анафема. Декретом Николая II от 1059 года, отражавшим устремления церкви к независимости, было положено начало фактическому оттеснению светской власти от выборов папы и передаче решения этого вопроса в руки церковной аристократии, в руки корпуса кардиналов. Новая регламентация не содержит упоминания и об императоре, явно с целью исключить императора из процесса избрания папы. Немцы не обратили внимание на это нарушение, но при возникшей с их стороны угрозе выступления Николай II заключил с бывшими врагами пап, норманнами, союз, направленный против императора. Роберт Гюискар, сын норманнского герцога Танкреда, в 1046 году вступил в Южную Италию. Он постепенно прибрал к своим рукам бывшие греческие провинции (Калабрию, Апулию). В свое время еще Оттон I признал главенство папы над этими территориями (это и было причиной бывшего до того времени противостояния между норманнами и Римом). В 1059 году папа, учитывая реальное положение, отдал эти занятые территории Роберту в лен, легализовав тем самым завоевания норманнов. Взамен же он ждал — и получил — вооруженную защиту от посягательств со стороны императора. Папа также установил ленные отношения и с норманнским герцогом Ришаром, владетелем Капуи. После смерти Николая II римская партия реформ уже стремилась довести дело до разрыва с императором. Гильдебранд в результате быстро проведенных выборов папы хотел упредить вмешательство императора. Папой стал избранный кардиналами Александр II (1061–1063), против которого выступил выдвинутый римской аристократией и поддержанный Генрихом IV антипапа Гонорий II (1061–1072). Параллельные выборы пап стали причиной кровавых уличных боев между сторонниками различных партий в Риме; это напоминало события предшествующего века. В основном соотношение сил было равным, и лишь смерть Гонория положила конец раздорам. Александра II и Гильдебранда поддерживали также воины норманнского герцога Ришара из Капуи. В конце понтификата Александра II власть фактически была уже в руках Гильдебранда. Понтификат Александра II знаменовал победу партии реформ. Папа Александр завоевал большое доверие, еще будучи главой миланской партии. В его лице на папский трон взошел руководитель городского народного движения, недовольного церковными отношениями. За этим поразительным поворотом скрываются результаты развития итальянских городов X–XI веков. В X веке произошло разделение труда между деревней и городом, между промышленностью и сельским хозяйством, в городах вновь оживилось товарное производство, начала развиваться торговля. В формировании городов значительную роль также сыграла церковь. Светские феодалы жили за пределами городов, церковное же право предписывало, чтобы местопребыванием епископа был город. Присутствие епископа придавало городу авторитет и защиту, город, таким образом, становился экономическим и административным центром церковных владений. Опираясь на свою экономическую власть, города во второй половине X века впервые сделали попытку освободиться от власти своих феодалов-сюзеренов (церковных и светских) вначале в Северной Италии. Органом формирующегося самоуправления стала коммуна. Движение коммун переплелось с ересью, что придало идеологическую окраску мышлению этого периода, реализуемого в религиозных рамках и освящающего борьбу формирующейся буржуазии за свободу. Горожане были знакомы с властью феодалов в первую очередь через епископов (ибо епископ был их феодальным господином), таким образом, их ненависть была обращена и на епископа. В этом объяснение того, что антифеодальная борьба европейской буржуазии проявилась в религиозной форме, в виде еретических движений, и на протяжении столетий, развиваясь в рамках религиозного мышления, до конца сохраняла антиклерикальный характер. Возникшее в городах Северной Италии так называемое патарское движение (один из кварталов Милана — «блошиный» рынок — назывался Патария, а его жителей называли патариями) было одновременно и первым актом пробы сил в борьбе между папой и императором. Папы в лице архиепископа Милана имели сильного соперника, ведь Милан был итальянским центром имперской церкви, где сказывалось богатое, но и аристократическое культурное наследие амброзианских традиций (в миланский капитул принимали лишь членов аристократических семей). Симонистские махинации миланского духовенства и несоблюдение священниками целибата явились причиной нападок на них со стороны церковной партии реформ. После смерти Генриха III в 1056 году жители ломбардских городов — Милана, Лоди, Павии — начали вооруженную борьбу против богатого и имеющего внебрачные связи духовенства, требуя восстановления демократизма раннехристианской церкви. Социальное недовольство, направленное против феодального высшего духовенства, подпитывалось также за счет враждебных чувств, испытываемых к чужеземным завоевателям, к германскому императору, стоявшему за миланским архиепископом. Патарии вскоре установили связь с церковным движением за реформы, а также с папской курией. Так как миланский архиепископ Видо попал на архипастырскую кафедру благодаря императорской инвеституре, то следовавшие один за другим папы не признавали его законным главой миланской епархии. Таким образом, народное движение в Милане получило неожиданную поддержку со стороны Рима. Реформистское духовенство ловко лишило движение социальной остроты и поставило его на службу централистским целям. Инициатором союза между курией и руководителями патариев был Гильдебранд. «Казусом белли»[22] к борьбе за инвеституру, которая велась на протяжении последующих десятилетий, послужило так называемое дело архиепископа Видо. Духовенство вело борьбу против императорской власти с помощью лотарингских реформистов, патариев и норманнов. Император не нашел в римской аристократии и в североитальянском высшем духовенстве верных союзников в борьбе с римской курией. Примечания:1 В связи со значительным обновлением католической теологии II Ватиканский собор (1962–1965) указал на необходимость пересмотра «Codex Juris Canonici». Подписанный Иоанном Павлом II в 1983 г. новый кодекс сохраняет основное содержание прежнего при значительном сокращении количества статей (с 2412 до 1752) и причин для отлучения от церкви (с 37 до 7). — Примеч. ред. 2 Так называются периодически созываемые папами официальные собрания католических епископов и других представителей церкви для решения важных церковных проблем. Начали созываться после разделения христианской церкви на западную и восточную в 1054 г. До настоящего времени состоялся 21 Вселенский собор католической церкви. — Примеч. ред. 18 Паллий — надеваемая на плечи белая шерстяная лента с вышитыми на ней черными крестами, знак архиепископского достоинства. — Примеч. ред. 19 Victoria domini nostri (лат.) — Победа господина нашего. 20 Septem artes liberates (лат.) — совокупность наук, составлявшая основу светского образования в раннем средневековье и включавшая грамматику, диалектику, риторику, геометрию, арифметику, астрономию и музыку. — Примеч. ред. 21 In nomine Domini» (лат.) — «Во имя Господа». 22 Casus belli (лат.) — формальный повод к объявлению войны. |
|
||
Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх |
||||
|