ГЛАВА 14

На следующий день мы выехали из города. Мустанг поделился своими догадками. Он был чертовски сообразительный парень. Прежде всего он начисто отверг мысль, что Олд Блу украли с ранчо Хетриков. Конь был слишком стар, и ни один конокрад не посмотрел бы на него, тем более, что если Лиз любила меня, то этого коня держала бы не в загоне, а в конюшне, поближе к дому.

— И еще одно, — закончил Мустанг свой рассказ. — Не знаю, кто этот Т. Дж. Фаррис, но он много знает о тебе.

— Неудивительно.

— Ты не понял. Он знает о тебе то, чего даже я не знал.

— И что дальше?

— Он докопался до твоего прошлого, Рэй. Возможно, он ищет что-то, чем тебя можно шантажировать.

'Ранчо, где Мустанг видел Олд Блу, было уединенное, но очень аккуратное и добротное. Я сразу увидел Олд Блу среди других лошадей.

Комок подкатил к горлу. И я, уже не обращая внимания ни на предостерегающие слова Мустанга, ни на собственную осторожность, слез с седла, подошел к ограде и позвал.

— Блу! Дружище!

Он поднял голову, сделал несколько шагов к ограде и остановился.

— Блу! Это я, Блу!

Слезы катились у меня по щекам, но я не стыдился их. Это ведь мой Олд Блу, который столько раз спасал меня, на котором ездил еще мой отец, мчался сейчас ко мне. Не говорите мне, что лошадь не помнит. Он помнил меня! Он тыкался мордой мне в лицо, а я обнимал его за шею, гладил, разговаривал с ним.

— Где она, Блу? Ты знаешь, где Лиз? Если бы он мог говорить, он бы мне сказал. Если бы он только мог говорить…

Через поляну к нам шел седой мужчина, и мне на секунду показалось, что это Хетрик. Но он подошел, и я увидел, что он просто похож на него.

— Похоже, конь знает вас, мистер?

— Знает, мы долго были вместе.

— Так мне и говорили.

— Кто говорил? Лиз? Где она? Он закурил трубку.

— Не знаю. Я уже говорил ему, — он кивнул на Робертса. — Только коня здесь оставили и все. Его привел как-то один человек. Я знаю этого коня, потому что видел на нем девушку. Девушка сказала, что хотела бы держать его у меня, и мужчина, который был с ней, велел мне получше присматривать за этим конем, щедро заплатил и сказал, что вы скоро придете за ним.

— Я?

— Так он сказал. Если, говорит, Рэй Тайлер придет за конем, то может забрать его. Если нет, то пусть конь живет здесь, пока не умрет. И еще раз приказал хорошенько заботиться о нем.

Странно. С чего это кто-то так заботится о моем коне? Если только… может, этот кто-то хотел сделать приятное Лиз? Мне стало не по себе. Если он любит Лиз, а она — его, то почему бы ему не сделать ей приятное? Может, Лиз уже замужем и счастлива? А я тут разрываюсь, ищу ее, морочу голову Мустангу.

— Этот человек, который был с девушкой, как он выглядел?

— Спокойный такой. Лет тридцати Сказал, что его босс велел заботиться о коне.

— Его босс?

— Ну да. Дал мне сто долларов. Раньше его не видел, но тут в округе все знают, что я люблю лошадей.

Я ничего не понимал, кроме одного. Мустанг прав: я люблю Лиз.

Прошло два месяца, а мы так и не узнали ничего нового. В городе было относительно спокойно, не считая пьяных драк старателей

Но однажды некто попытался ограбить один из салунов Биллингза. Вернее, даже не попытался, а ограбил. Я был рядом, возле конюшни, куда собирался поставить коня, когда раздался выстрел, двери салуна распахнулись, и оттуда выскочил человек с сумкой в одной руке и револьвером в другой. Он бросился было к лошадям, стоявшим на привязи, но я окликнул его. Ни секунды не размышляя, он обернулся, вскидывая револьвер, и моя пуля настигла его, когда он выстрелил и чуть промахнулся. Впрочем, когда в тебя стреляют, всегда кажется, что пуля пролетает рядом

Я подошел к нему. Он умирал. Револьвер его лежал рядом, но он даже не пытался схватить его.

— Это ты! — прохрипел он. — Я знал, что ты здесь… и должен был использовать свой шанс убить тебя.

Грабителем оказался Олли Бердетт. Он постарел и осунулся, а ведь прошло всего несколько месяцев с тех пор, как я выгнал его из Кроссинга.

Но в угасающих глазах его был триумф.

— Я видел ее! — голос был едва слышен. — Видел! И тебе ее не получить!

— Кого? Кого ты видел? — я схватил его за плечо.

— Лиз, — выдохнул он, зубы его оскалились в усмешке. — Она у человека, который стреляет лучше тебя… и тебе не…

Он дернулся и затих.

Из салуна вышел Биллингз. Подобрав деньги, он взглянул на Бердетта, потом на меня.

— Ты его знаешь?

Интересно, он слышал слова умирающего?

— Это Олли Бердетт, — медленно произнес я. — Из Кроссинга.

Биллингз задумчиво посмотрел на мертвеца.

— Странно… Кажется, этот человек был обречен умереть от твоей пули. Ты не убил его в Кроссинге, и он приехал, чтобы умереть здесь. Бывает же такое…

Я был с ним согласен и вечером в офисе долго размышлял над этим. Кто мог подумать, что так получится? Может, в тот день, когда Бердетт увидел меня впервые, он уже как-то чувствовал, что умрет от моей пули? Ведь его мог убить Биллингз иди кто-то другой, но получилось так, что это сделал я. Это был уже восьмой. А ведь я никогда не хотел убивать даже одного. Иногда по утрам мне было страшно одевать ремень с револьвером. Иногда хотелось спрятать его подальше и уехать в такое место, где люди не носят оружия и не убивают себе подобных. Может, скажете вы, мне так и нужно было сделать. Уехать и все. Но без оружия я не прожил бы и одного дня. Люди Биллингза были повсюду и только выжидали своего часа.

Когда мы с Мустангом пришли в Алту, здесь каждый день и каждую ночь были грабежи и убийства. Мы установили здесь жесткий закон револьвера, но все же это был закон. Да и времена тогда были такие, что везде на Диком Западе правил шестизарядный револьвер. И только из-за моих револьверов дети в Алте могли спокойно ходить в школу, а женщины — в магазины. Зато воры и убийцы, притаившись, только и ждали случая, когда я буду безоружен. Но у меня был друг, лучше которого я не мог себе желать. Мустанг Робертс. Он учился всего три класса. Умел читать, но медленно. Умел писать, но не слишком грамотно. Зато в нем была такая каменная надежность, какой я не встречал ни у одного человека. И это позволяло мне идти куда угодно, на самые рискованные дела, потому что я знал, что он всегда прикроет мою спину, и его револьверы поддержат меня в любой переделке.

Он появился в офисе через полчаса, и я рассказал ему о Бердетте и его последних словах. Мы долго обсуждали это, перебирая всех известных ганфайтеров: Хикока, Эллисона, Бена Томпсона и других. О всех нам было известно, где они и чем занимаются. И, тем не менее, Бердетт вряд ли пытался напугать меня, когда говорил, что Лиз в руках человека, который стреляет лучше меня.

— А ты слышал когда-нибудь о ганфайтере из Моголлона по имени Эш Майлоу? — спросил вдруг Мустанг.

— Нет, тех, кого знаю, я видел на Базарной площади в Канзас-Сити.

Мустанг, не торопясь, свернул себе сигарету.

— Это довольно неприятный тип и револьвером здорово владеет. Я тоже никогда не видел его. А впервые услышал два года назад. И за два года он сделал себе имя. В прошлом году убил шестерых. Причем, двоих выбрал, которые поизвестнее, специально выследил и застрелил в поединках. Сейчас вроде поутих. Может, нашел себе другое занятие?

— Он разыскивается?

— Еще бы. Кучу Денег за него обещают в Неваде, где он ограбил поезд и несколько дилижансов. Убил маршала в Гринере.

— Надеюсь, к нам он не заявится. Что-то устал я от убийств.

Мы поговорили еще немного, потом прошлись по городу, но когда на рассвете я укладывался спать, мне пришло в голову, что Мустанг не зря спрашивал, знаю ли я Майлоу. А впрочем, наверное, я стал слишком подозрительным…

Вообще-то, мне надо было быть довольным жизнью. К этому времени у меня было около восьми тысяч долларов. Неплохо для парня моего возраста. Жители города уважали меня. Местные громилы были рады, если я проходил мимо, не замечая их, зато городские бизнесмены часто останавливали, чтобы переговорить, а их жены раскланивались со мной на улице. Но теперь Лиз постоянно была у меня в сердце, и мне было ясно, что покоя не будет, пока не увижу сам, что она счастлива и без меня.

Мы с Мустангом пытались было выяснить, где был Бердетт все это время, но нам это не удалось. На два месяца он просто исчез. Но Мустанг был человек упрямый, он продолжал поиски и однажды пришел ко мне после обеда.

— Опять Эш Майлоу взялся за дело. Убил Раски.

— Бандита? Слышал о таком.

— Да, бандита. Но, может, ты еще не слышал, что Раски слишком много внимания уделял женщинам? Правда, не спрашивал при этом их взаимности.

— И где он убил его? — мне было совершенно наплевать где, просто поддерживал разговор.

— Там, где скрываются все бандиты, на плато под названием Робберс Руст. У них там что-то вроде крепости.

Я, разумеется, слышал об этом месте. Нас пока это не касалось, но если кого-то убивали или грабили банк в одном из соседних городов, то убийцы и грабители спешили скрыться на Робберс Руст. И никто не смел преследовать их до плато. Двое помощников из офиса шерифа пробовали, но их расстреляли в клочья. На плато было не меньше сотни бандитов.

— Эш Майлоу, похоже, и есть босс этого плато.

— Ты думаешь?

— А ты не знал его?

— Нет.

Мустанг выпустил изо рта колечко дыма.

— Интересно. Дело в том, Рэй, что он тебя знает прекрасно.









Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх