Некоторых из них вели одетые в белые плащи воины, с лицами, обожженными солнцем, с коротко подстриженными волосами на голове и бородами. Их называли — Рыцари Христа. В большинстве своем это были отлученные от церкви рыцари, которые охраняли в пути паломников…

(Гарольд Ламб. «Крестовые походы»)

В этой главе мы не ставим своей задачей вновь рассказывать историю ордена Храма (или ордена тамплиеров), о которой уже столько писали на протяжении свыше 100 лет. Тем более мы не собираемся снимать с него обвинение в ереси — не только справедливое, но и заслуженное. Мылишь попытаемся в нашем рассказе показать, как историки католического толка всячески старались отмести доказательства подспудной ереси членов ордена, для того чтобы скрыть ее истинные мотивы. А мотивы эти были столь серьезны и опасны, что, открывая их широкой публике, мы рискуем вновь возродить эту ересь.

Придерживаясь другой ориентации, поклоняясь прежде всего культу истины и не стремясь ее замаскировать, мы без колебаний и дипломатических уловок будем говорить все как есть. Да, внутри ордена Храма, или, как его изначально называли, ордена бедных рыцарей Христа и Храма Соломона, были тамплиеры более просвещенные, чем прочие, которые не колеблясь отбросили первую часть названия ордена и сохранили лишь вторую.

Их смелый поступок был не напрасен. И сегодня еще находятся люди, готовые следовать ему.

Орден Храма был одновременно монашеским и военным. Он был основан в Иерусалиме (отвоеванном у мусульман в 1099 г.) рыцарем из Шампани Гуго де Пайеном. Видимо, эта фамилия оказалась пророческой[24].

Его сподвижником был рыцарь Годфруа де Сент-Омер. С 1118 по 1127 г., то есть в течение девяти лет, община состояла всего из девяти рыцарей. Болдуин II, король Иерусалима, отвел им дом, построенный на месте развалин Иерусалимского храма, возведенного царем Соломоном. Отсюда и происходит название рыцари Храма — усеченная форма официального названия ордена.

Св. Бернар, тогда еще простой аббат в Клерво, написал ордену Устав. Очень скоро орден разросся, и его первоначальный устав был видоизменен. Статья 57 первоначально написанного на латыни Устава запрещала тамплиерам какие бы то ни было контакты с отлученными от церкви, которых не разрешалось принимать в орден. Однако начиная с 1136 г. статья 12 Устава, написанного по-французски (отметим этот термин — «Французский Устав», так как он проливает свет на многие секреты тамплиеров), разрешила орденским братьям идти к рыцарям, отлученным от церкви, допускать их в свои ряды ради спасения души последних. Но прежде чем пройти посвящение, они должны были исповедаться у епископа своей провинции и получить отпущение грехов.

В одном из сочинений св. Бернара под названием «Тractatus dе nova militia»[25], на которое троекратно ссылался великий магистр Гуго де Пайен, в пятой главе говорится о том, что рыцари, виновные в супружеской измене, святотатстве или убийстве, вступали в орден, дабы получить прощение за свои грехи и преступления. Этот документ появился до 1136 г., когда умер Гуго де Пайен. Отметим этот факт. Его значение станет ясно во второй части данной главы. Орден пока существует лишь 18 лет.

Вкратце история ордена выглядит следующим образом. Вначале орден тамплиеров представлял собой соблазнительную возможность объединить два самых благородных образа жизни, которые знал средневековый христианский мир: монашеского и рыцарского идеалов. Объединенные вначале на принципах братской общины тамплиеры принимали в орден рыцарей и монахов, происходивших из дворянских семей «потомков благородных рыцарей и дам», то есть служилого дворянства. Помимо них были братья послушники или сержанты (происходившие как из знатных, так и из обычных семей) и просто слуги.

Рыцари носили белый камзол и белый плащ, украшенный с левой стороны восьмиконечным красным крестом.

Братья-послушники, конюшие и сержанты носили черные камзол и плащ с таким же крестом. Поэтому когда эскадроны ордена бросались в атаку, их первую линию составляли всадники в белом, а вторую, где были сержанты и конюшие, — всадники в черном.

Отсюда и произошел знаменитый черно-белый штандарт ордена, так называемый «босан», в котором во время процесса усмотрели манихейскую[26] символику.

Вместе с рыцарями-госпитальерами св. Иоанна Иерусалимского, ставшими впоследствии Родосскими, а затем Мальтийскими, тамплиеры составляли постоянную армию христианских государств Востока. Именно тамплиеры построили мощные крепости: Шато-Пелерен, Сафед, Тортоз, Торан, Крак-де-Шевалье, руины которых до сих пор напоминают об их героическом прошлом. В этой работе они использовали прекрасных мастеров, плотников и каменщиков — членов ордена.

Устав требовал от рыцарей полного и безусловного героизма. Своим безукоризненным поведением в бою они быстро завоевали славу, за которой, впрочем, не замедлила последовать и ее спутница — зависть. Но в этом были и свои отрицательные стороны. Гордость от принадлежности к Храму, презрение к мелким восточным властителям, неприкрытая отчужденность в отношении простого люда (встречая караван паломников, который они должны были сопровождать и охранять, тамплиеры не произносили ни одного лишнего слова), а также их обет никогда не прикасаться к женщине, не свойственный духу средневекового рыцарства, — все это постепенно послужило их изоляции.

Когда в 1291 г. крестоносцы были окончательно изгнаны из Палестины и Святая земля оказалась безвозвратно потерянной для христианского мира, тамплиеры перебрались в Европу, где они быстро создали некое международное государство, для которого не существовало национальных границ. Подобно дороге в Иерусалим, куда еще отваживались идти одинокие паломники, их командорства выросли вдоль пути в Сен-Жак-де-Кампостель[27], где, как и раньше в Палестине, тамплиеры взяли на себя охрану путников. Благодаря привилегиям, полученным орденом в разное время от римских пап, никто не осмеливался оспаривать у него этот статус суверенного государства, и Великие магистры тамплиеров разговаривали на равных с королями. Благодаря всем известной и скрупулезной честности в денежных делах, прекрасно поставленной бухгалтерии, а также изобретенным ими векселям, значительно облегчившим движение капиталов при коммерческих и семейных сделках, тамплиеры вскоре превратились в мощную и надежную финансовую державу.

Будучи сильными и богатыми, обеспечивая как безопасность городов и дорог от банд бродячих разбойников, так и надежность вкладов и денежных сделок, тамплиеры вызывали тайную зависть некоторых монархов, и в частности короля Франции Филиппа IV Красивого. Во время восстания парижан он был вынужден искать убежища в крепости Тампль в Париже. Находясь там, король воочию убедился в гигантских размерах их имущества. Так называемая усадьба Тампль занимала целый квартал в Париже, ее обитатели были неподвластны королевскому суду и зависели только от «Господ Тамплиеров».

Восстание произошло в марте 1306 г. Когда опасность миновала, король перебрался в Лувр, но вскоре покинул его и поселился в Понтуазе, подальше от мятежных парижан. При этом тамплиеры одолжили ему крупную сумму. Так вот, в том же 1306 г. Филипп начал раскидывать сеть, в которую он намеревался поймать одним широким и неожиданным рывком весь орден. Воистину, этот Капетинг не страдал излишним чувством благодарности!

Существовала, наконец, одна деталь обряда посвящения, которая должна была подчеркнуть значение ордена как наднационального образования, стоящего выше обычных государств. Историки, как нам кажется, не обратили на нее должного внимания.

Известно, что обет тамплиеров запрещал им вступать в брак. Таким образом, существовала опасность, что число членов ордена сократится в один прекрасный день настолько, что это таинственное государство вынуждено будет исчезнуть из-за недостатка подданных. Однако этому препятствовала одна необычная деталь ритуала посвящения.

Во время церемонии посвящения неофита, то есть светского рыцаря-послушника, бывшего до этого момента конюшим ордена, он получал веревку и плащ и становился, таким образом, рыцарем Храма. Но руководивший обрядом командор сообщал ему одновременно, что вместе с ним в орден вступают его предки, его братья и их потомки, которые становятся братьями Храма. «Во имя Господа и Богородицы, во имя Святого Петра Римского и нашего апостольского отца, во имя всех братьев тамплиеров, приобщаем вас и ваших отца и мать и всех ваших домочадцев к благам нашего Дома, которые существуют от его начала и пребудут до его конца».

Этот обычай принимать в орден вместе с неофитом и его семью, родителей, братьев и их потомков, основывался на одном незыблемом постулате средневекового христианства.

Всем известно, что в ту эпоху Книга Бытия принималась полностью на веру, даже еретики-катары лишь интерпретировали ее по-своему, но и для них она оставалась «божественным откровением».

Так вот, Книга Бытия гласит, что первородный грех Адама и Евы имел не сексуальную, а духовную природу (что постоянно провозглашали с церковной кафедры католические священники). Этот грех распространялся на всех их потомков. Именно вследствие этого церковь считала всех предков, родственников и потомков людей, заподозренных в колдовстве, ереси и т. д. также от природы склонными к подобного рода духовному изъяну.

Подражая церкви, светская власть тоже стала считать, что церемония венчания на престол сообщала монарху, благодаря самому акту помазания, особые достоинства, которые частично передавались и его потомству. Этим объясняется привилегия иммунитета, принадлежавшая каждому коронованному монарху, а также его братьям, так называемым принцам крови.

Тамплиеры пошли тем же путем. Они считали, что церемония посвящения в орден имеет такое психологическое и духовное значение, что источаемая им благодать нисходит также на родителей, посвященного, его братьев и их потомков.

Убийственная логика. Любой, кто осмелился бы критиковать ее, поставил бы тем самым под сомнение и постулаты, имеющие отношение к еретикам-монархам.

Создание таких тамплиерских династий, если воспользоваться прекрасным термином, употребленным архивистом-палеографом Норбером де Кастро-и-Този в его работе об ордене, представляло собой учреждение особой знати, отличающейся от знати обычной. Орден Храма по примеру Церкви создавал свои светские братства. И поскольку, как уже отмечалось, посвящение в братья и сестры Храма всех предков, братьев и сестер рыцаря-не-офита касалось также и их потомства (в соответствии с постулатом, о котором мы говорили в начале главы), то эта тамплиерская знать становилась наследственной.

Следует заметить, что в момент возрождения в XVII в. ордена тамплиеров в исключительно масонской форме все великие магистры, которые, как считалось, втайне сохранили орден, как и их преемники, принадлежали к семьям, насчитывавшим много членов ордена во время его официального существования с 1118 по 1314 г. Речь идет о таких фамилиях, как Браки, Клермоны, Арманьяки, Шабо, Монморанси, Дюрфор де Дюра и т. д. И все считали, что их происхождение обеспечивает им по праву место в возрожденном ордене.

Таким образом, начинает проливаться свет на очень важные мотивы этой своего рода наследственности по боковой линии. Если первые руководители тамплиеров ввели в устав создание подлинной наследственной знати тамплиеров, это означает, что в самом начале существования ордена его основатели лелеяли мечту о создании некоего сверхгосударства, выходящего за рамки обычных государств.

И в один прекрасный день Филипп Красивый это узнал. И понял, что его великая мечта увенчать свою голову короной «Священной Римской империи германской нации» может разбиться о тайную Священную империю, представленную военным и финансовым могуществом тамплиеров[28].

Таким образом, этот монарх, которого официальная историография называет гениальным и который был лишь бессовестным честолюбцем, явился главным препятствием на пути создания единой Европы. И то, что пытаются сделать сегодня, могло произойти более 600 лет назад.

Дальнейшее всем известно.

В начале XIV в. орден насчитывал около 15 тыс. рыцарей, из которых две тысячи были во Франции, а значительная часть остальных находилась в Провансе и во французской Каталонии. Не забудем, что средиземноморские провинции страдали в течение веков от варварских нападений пиратов, похищавших женщин и детей. Поэтому старые селенья на Лазурном берегу строились на вершинах приморских холмов и устраивались таким образом, чтобы в случае внезапного нападения сразу же превратиться в маленькие крепости.

Вспомним также, что изначально орден возник во Франции и значительное число его рыцарей происходило из Прованса. Так, например, лишь семейство Пелисье, владевшее с XII в. 11 сеньориями в Верхнем Провансе, поставило ордену в течение 200 лет одного командора и 18 рыцарей, которые все были между собой дядьями или племянниками. По меньшей мере двое из них, как мы увидим из одного очень важного документа, были схвачены и погибли либо на костре, либо в темнице.

Итак, в пятницу 13 октября 1307 г. (по юлианскому календарю) Филипп Красивый произвел по всей Франции внезапный арест тамплиеров. Их обвинили в надругательстве над крестом, идолопоклонстве и содомии. День был выбран не случайно (по григорианскому календарю он соответствует 24 октября 1307 г.). Король выбрал пятницу, как день распятия Христа. Он выбрал 13-й день месяца — намек на несчастливое число. 13 считалось плохим числом у Гомера (Илиада, V) и Цицерона (Рго Сесша). В древнееврейской Каббале было 13 Духов Зла, и 13-м в Писании был упомянут Иуда, предавший Христа. К этому же на Тайной Вечере тот же Иуда был 13-м сотрапезником. День Страстей Господних пришелся на 13-е число по лунному календарю, 13-я глава Апокалипсиса говорит об Антихристе, а 13-я глава Евангелия от Иоанна — о предательстве Иуды.

Семь лет спустя, 19 марта 1314 г. Жак де Моле, последний великий магистр ордена, и Жофруа де Шарне, главный командор Нормандии, были сожжены заживо на острове Ситэ.

Теперь мы перейдем к анализу обвинений, выдвинутых против тамплиеров, и попытаемся выяснить, не существовало ли в действительности внутри ордена некоего внутреннего круга, абсолютно еретического, члены которого отреклись от христианства и не признавали божественную природу Христа.

Во-первых, напомним, что с 1136 г. орден имел право, по совету св. Бернара, принимать рыцарей, отлученных от церкви за святотатство, ересь, богохульство и убийство. Однако известно, что значительная часть окситанской знати — подданных графа Тулузского — примкнула для удобства к секте катаров. А ее члены не отказывали себе при случае в удовольствии пограбить церковное имущество, поиздеваться над священником, монахом, инквизитором или легатом, да и пристукнуть его. Более того, они насмехались над изображением распятия. Типичный пример того приведен в моей работе «Иисус, или Смертельный секрет тамплиеров». Там описывается, как рыцари и конюшие Раймона-Рожэ графа де Фокса сорвали с распятия фигуру Христа в натуральную величину, вогнали ей в зад пику и использовали вместо манекена в военной игре под названием кентен. Естественно, этот факт в комментариях не нуждается.

Напомним, что катаров не раз пытались и пытаются представить правоверными христианами, ревнителями традиций первых христиан. Это в корне неверно. В наши дни кое-кто намеренно приравнивает ритуал еретиков-вальденсов, живших в ту же эпоху и, несомненно, являвшихся христианами, к ритуалу катаров, которые открыто исповедовали манихейство. И когда инквизиторы ловко противопоставляли в целях пропаганды одних другим, они вовсе не были неправы.

Для катаров обычные слова приобретали другой смысл. Так, Св. Дух катаров не имел ничего общего со Св. Духом христиан; «Дева Мария» означала не непорочную галилеянку, родившую Христа, а их церковь, порождающую, будучи «девственницей», Нового возрожденного Человека.

Судите сами. Вот выдержки из Учебника Инквизитора, составленного доминиканцем Бернаром Ги (1261–1331) и озаглавленного «Практика». Этот трактат позволяет классифицировать допрашиваемого еретика, чтобы не путать вальденскую ересь с катарами, а новоапостольскую с бегинами. Бернар Ги, досконально изучивший катарскую ересь, не колеблясь относит ее к абсолютному манихейству. Он приводит исключительно ценные подробности, которые совпадают с тамплиерской концепцией Христа, выявленной во время их допросов. По учению катаров следует, что: «Крест Христа не должен служить предметом поклонения, так как никто не станет поклоняться виселице, на которой был повешен его отец, родственник или друг».

«Следовательно, они отрицают воплощение Господа нашего Иисуса Христа в чреве Марии, оставшейся девственницей, и утверждают, что он не принял ни подлинно человеческого тела, ни подлинно человеческой плоти, что он никогда не страдал и не умирал на кресте, что он никогда не воскресал из мертвых и не возносился на небо во плоти человеческой, но что все это произошло в переносном смысле».

«Они также отрицают, что блаженная Дева Мария была истинной матерью Господа нашего Иисуса Христа и что она была женщиной во плоти. Девой Марией называют они свою секту, считая, что именно она, девственная и непорочная, производит на свет сынов Божьих, как только они вступают в секту».

Мы вскоре увидим, что у тамплиеров, допущенных во внутренний круг, отрицание божественной природы Христа доходило до того, что они считали его лжепророком, тем самым подразумевая и все прочие отрицания, выявленные инквизиторами у катаров.

На другом полюсе религиозного отрицания находились последователи Шейха эль-Джебель, Старца Горы. Так именовался глава секты Асасинов, откуда произошло французское слово «убийца». Во главе этой параисламской секты исмаилитского толка стояла интеллектуальная элита, имевшая в своем распоряжении многочисленных приверженцев — воинственных фанатиков. Асасины отрицали истинность исторических преданий о пророке Мухаммеде и считали, что Коран надо понимать чисто иносказательно, что было откровеннейшим отрицанием ортодоксального ислама. Секта распространила свое влияние на Западную Персию, Северный Ирак, а также горные районы Сирии и Ливана, где у нее были многочисленные крепости. В главной из них, крепости Аламут, находилась огромная библиотека. Основанная в 1090 г. персом-огнепоклонником Хасаном ибн-эль-Саббахом, секта была разгромлена монгольскими завоевателями, а затем окончательно уничтожена мамлюками египетских Айюбидов.

Если рядовые катары вели достаточно свободный образ жизни, то «совершенные» отличались строжайшим аскетизмом. Именно их пример побудил Доминика де Гузмана, будущего св. Доминика и создателя инквизиции, попытаться внедрить такие же нравы в среду католических монахов. Задача по тем временам непосильная. Как не вспомнить горькие слова св. Бернара: «Ниспошлет ли мне Господь милость увидеть перед смертью такие времена, когда отец семейства не будет считать, что отдать дочь в монастырь — то же самое, что сдать ее в бордель?..»

Итак, учение катаров беспрепятственно распространялось с 1017 г. в Западной Европе, оно активно проникало в Италию, Францию и даже Испанию. Его приверженцами становились представители политических кругов и светской власти, ее защищала с оружием в руках местная знать от Южных Альп до Атлантического побережья.

Движение катаров развивалось параллельно с эволюцией ордена тамплиеров. И на юге Франции последние очаги катарской ереси угасли лишь через 20 лет после разгрома ордена.

Но в условиях наступления инквизиции, видя непостоянство и нерешительность графа Тулузского Раймона VI, переходящего из одного лагеря в другой в зависимости от изменения конъюнктуры, многие дворяне Прованса и Лангедока не желали больше хранить ему вассальную верность и вступали в орден, как сегодня вступают в Иностранный легион. Будучи фактически отлученными от церкви за их жестокость по отношению к священникам, грабеж церковной утвари, святотатственные высказывания о папе римском и презрительное отношение к евангельскому Христу, за отрицание основных христианских догм, все ли эти люди действительно исповедовались у епископа и получили отпущение грехов? Не было ли среди них таких, кто свободно вступил в орден, внутренне не отрекаясь от катарской ереси? Это куда более вероятно. И они могли спокойно отвечать «да» на вопросы Приора, ибо выражения Святой Дух, Дева Мария и Церковь имели для них совершенно особое значение. Так как есть еще одна удивительная деталь обряда посвящения у тамплиеров: там речь идет о Боге, Госпоже Святой Марии, Господе Нашем, но ни разу не упоминается конкретно Иисус Христос.

Следует признать, что для рыцаря — приверженца катаров не составляло никакого труда утвердительно ответить на вопросы командора.

Всем известны основные обвинения, выдвинутые против тамплиеров. Это ересь, богохульство, содомия[29].

Вскоре мы приступим к анализу двух первых обвинений с целью показать главное: они отрицали божественную сущность Христа. Однако следует сначала остановиться на некоторых второстепенных моментах;

Во-первых, тамплиеров обвиняли в поклонении некоей таинственной голове, идолу, один вид которого наводил ужас. Почти все отрицали этот обряд. В нем признались лишь некоторые, да и то после долгих и изощренных пыток.

Весьма вероятно (и мы это увидим), что внутри самого внутреннего круга тамплиеров существовали еще одна или две степени посвящения. В этом случае далеко не все тамплиеры, отрекшиеся от божественной сущности Христа, могли знать о существовании некоторых обрядов. И знакомство с таинственной «головой» предназначалось не всем.

В протоколе допроса одного из монахов ордена говорится, что тамплиеры поклонялись живой мандрагоре[30] в одном из своих палестинских замков. Рукопись протокола хранится в Национальной библиотеке, фонд Балюза, свиток 5, конец XIV в.

Известно, что некоторые колдуны в Сирии, Ливане и Иудее при ворожбе использовали головы детей, оторванные от их тел, а затем высушенные и мумифицированные; их называли голем. В определенные фазы луны, в момент магической церемонии вызова духа, колдун прикреплял к языку такой головы золотую пластинку с эзотерическими надписями и изготавливал для головы тело из трав, забинтованное как мумия. Затем они возжигали негасимые лампады перед этим терафимом, идолом-уродцем, и суеверно вопрошали его в соответствии с ритуалом, который остался неизвестным.

Весьма вероятно, что некоторые такие головы попали в руки тамплиеров в Палестине. Солдаты, чаще всего неграмотные, передавали их капелланам, и, возможно, не все они были уничтожены. Не забудем, что во все времена самый утонченный и сознательный сатанизм встречался именно среди священников. Это подтверждают и знаменитые черные мессы, известные по Процессу о ядах[31]. Но не менее правдоподобно, что тамплиеры, вступившие в орден в Европе после изгнания его из Палестины, искренне отрицали, что они когда-либо видели подобные головы. В ту эпоху, когда орден господствовал в Палестине, было слишком опасно привозить такие ужасы на христианский Запад.

В 1807 г. Французская академия установила, что знаменитая фраза «пить как тамплиер» есть искаженное «пить как тамприер», что на старофранцузском означало «стеклодув». Стеклодувы, работавшие на выплавке стекла и, следовательно, в страшной жаре, были вынуждены постоянно и много пить, чтобы возместить потерю жидкости организмом.

Не исключено, однако, что это выражение уже давно стало применяться к тамплиерам, страдавшим от жажды в Палестине не меньше, чем европейские стеклодувы. В 1965 г. солдаты французского гарнизона в Джибути были вынуждены выпивать до семи литров жидкости в день, чтобы предотвратить обезвоживание организма. Многие из них вернулись во Францию, страдая серьезным растяжением желудка. Таким образом, весьма вероятно, что и вернувшиеся в Европу тамплиеры продолжали по привычке поглощать огромное количество воды или вина. Откуда и пошла их репутация…

Но, с другой стороны, другая пословица, смысл которой тоже нуждался в проверке, гласила «ругаться как папа римский». Ну, а это явно лишь образное выражение!

Затем идет обвинение в поклонении черной кошке, и что якобы многочисленные черные кошки участвовали в заседаниях капитулов. Все с негодованием его отвергли. Известно, что в Средние века многие суеверные невежды считали кошку, и прежде всего — черную, «воплощением» дьявола. Тонкий ум этого животного, его медиумические таланты и способность чувствовать некие вещи, недоступные человеку, укрепляли это подозрение среди людей грубых и диких. Тому же могли способствовать и рассказы вернувшихся в Европу крестоносцев о том, что древние египтяне обожествляли кошку.

Что касается обвинения в содомии, то почти все тамплиеры его отрицали. И если некоторые командоры и позволяли себе рекомендовать мужеложество молодым послушникам, то, возможно, делали это они лукаво, ибо устав категорически запрещал совокупление с женщиной и предусматривал для провинившегося исключительно суровое наказание.

Остается поцелуй во время церемонии посвящения.

Вспомним для начала, что во время церемонии принесения вассальной присяги феодалу, даже если речь шла о принце и короле, вассал становился на колени перед сюзереном, вкладывал в его руки свои и произносил присягу верности и преданности. Сюзерен в свою очередь обещал защищать вассала от любого врага. Потом он поднимал его с колен и целовал в губы.

Возможно, что поцелуй, которым обменивались командор с неофитом, был не что иное, как ритуальный поцелуй, скреплявший вассальную присягу ордену.

Остается поцелуй в плечо и в нижнюю часть позвоночника. Объяснение им еще не найдено. Следует ли видеть здесь аналогию с поцелуем в зад козла, олицетворяющего Люцифера, который практиковался во время шабаша? Если да, то речь идет об особом мистическом течении, существовавшем внутри Секретного круга, которое шло вразрез с его официальной эзотерической доктриной. Это остается загадкой.

Перейдем теперь к обвинению в гомосексуализме, выдвинутому инквизиторами против тамплиеров. На самом деле его трудно считать серьезным. Конечно, среди населения содомия официально считалась ужасным грехом, и существовали законы, за нее каравшие. Однако, когда мы видим, что монахи, уличенные в скотоложестве (грехе куда более тяжком и каравшемся тюремным заключением от двух до пяти лет), наказывались (к великому возмущению св. Бернара, который сообщает сей факт) лишь принудительным паломничеством в Рим и уплатой штрафа, мы не можем серьезно относиться к подобному обвинению против тамплиеров. Ведь дело происходило в ту же эпоху.

Здесь следует добавить, что, по-видимому, испорченность нравов была распространена в среде тамплиеров не более, чем в других рыцарских орденах, например Тевтонском ордене и ордене св. Иоанна Иерусалимского, действовавших на Святой земле, или чем это имеет место в современную эпоху в Иностранном легионе, колониальных войсках и т. д. К тому же, чтобы заниматься гомосексуализмом, надо этого хотеть! Из допросов явствует, что лишь очень редкие приоры рекомендовали его как крайнее средство, к тому же наказание за содомию было весьма суровым.

Заметим, что, хотя тамплиеров арестовывали во всех христианских странах Европы, они были приговорены к смерти лишь во Франции и в графстве Прованском, принадлежавших тоща королю Неаполитанскому и Сицилийскому. В других странах их оправдали, но орден распустили.

Устав, предписывавший тамплиерам избегать женщин и никогда не обнимать их даже в знак простой привязанности, несомненно преследовал цель уберечь их от опасности, весьма распространенной в Святой земле. Действительно, единственные, кто соглашался спать с этими воинами-монахами, были проститутки. Отсюда — опасность распространения венерических заболеваний в общине, где практически все: посуда, ложки, кубки и т. д., — было общим. Не забудем, что мусульманских женщин держали взаперти, а еврейки не связывались с ними по религиозным соображениям. Следовательно, оставались лишь обыкновенные шлюхи.

К тому же, стоило ли строго судить этих мужей за сексуальные и гомосексуальные связи в эпоху, когда сами священники — их судьи — не лишали себя такого удовольствия? Стоит ли напоминать, как Петрарка возмущался, что Авиньон, став папской резиденцией, превратился из-за присутствия там всего этого клира в огромный лупанарий, то есть публичный дом?

Это эпоха, когда св. Петр Дамьен писал папе Льву IX (1048–1054): «Епископы открыто содержат любовниц, а священники развратничают с собственными незаконнорожденными детьми. Они все прелюбодеи, продажные твари и убийцы. Да примет наконец Ваше Священство меры!» Папа Лев IX ограничился следующим ответом: «Число виновных столь велико, что затрудняет проведение любых дисциплинарных мер и вынуждает меня сохранять на церковной службе даже преступников!»

В XIII в. св. Бонавентура (см.: Quare fratres minores prasedicent) заявляет, что «большая часть клириков — известные распутники. Они содержат любовниц у себя дома или в других местах. На глазах у всех они развратничают с несколькими женщинами». Папа Иннокентий III, вдохновитель крестового похода против альбигойцев, писал тогда в аббатство Сен-Дени: «В нашем городе[32] есть священники, которые, злоупотребляя своим саном, нарушают ночной покой обывателей, вламываясь силой в бордели, чтобы предаться там непотребству. Они пристают даже к дочерям горожан, что вызывает недовольство, а порой дело доходит до бунта».

Дурные нравы также процветали среди духовенства. Пьер Почтенный, бывший в XII в. аббатом Клюни, запретил монахам принимать послушниц у себя в кельях, ибо весь монастырь наполнен гнуснейшим развратом. А Парижский собор 1212 г. запретил монахам и монашенкам спать в одной постели «ввиду опасности проявления невоздержанности». Тьери де Ньем, секретарь папы Урбана IV, ставший в 1396 г. архиепископом Камбре, с возмущением писал: «Монашенки грешат с епископами, монахами и послушниками. Иногда они изгоняют плод, но некоторые, презрев родительскую любовь и страх Божий, даже убивают своих новорожденных детей».

Рыба тухнет с головы. Достаточно вспомнить нравы некоторых пап, правивших в ту эпоху, чтобы понять их снисходительность в отношении нравов духовенства.

Иоанн XXII (1249–1334), ставший папой римским в 1316 г., поставил отпущение грехов клирикам на финансовую основу:

«Священник, лишивший невинности девственницу, платит 2 ливра 8 су».

«Монашенка, которая отдалась нескольким мужчинам одновременно или по очереди в стенах монастыря или вне его и которая хочет стать аббатисой, платит 131 ливр 15 су».

«Священник, который хочет сожительствовать со своей родственницей, платит 76 ливров один су»[33].

Иоанн XXII прижил сына от кровосмесительной связи со своей сестрой. Родившийся в Савердене, графство Фуа, этот ребенок был объявлен официально сыном местного булочника по имени Фурнье. Именно в связи с этим дата и даже год его рождения тщательно скрывались. Под именем Бенедикта XII он наследовал папский престол у своего отца Иоанна XXII в 1334 г. Будучи сам строгих нравов, он преследовал распущенных священников. Однако воспылал любовью к сестре Петрарки, которой было 16 лет, и приказал похитить девушку. Когда Петрарка начал энергично протестовать, он попал в руки инквизиторов за оскорбление Его Святейшества. Дабы спасти жизнь, поэту пришлось бежать.

После чтения этих весьма поучительных текстов, написанных видными отцами церкви, складывается впечатление, что тамплиеры были куда меньшими грешниками, чем их судьи.

С самого начала нашего исследования было показано, что некоторые поступающие в орден были в ряде случаев подвергнуты испытанию отречением от Христа. Рассмотрим подробнее эту проблему.

С 11 апреля 1309 г. по 26 мая 1311 г. следственная комиссия допросила 231 свидетеля, из которых 225 тамплиеров (рыцарей, приоров, священников, слуг) и шесть свидетелей, не принадлежавших к ордену.

И вот без всякой пытки 107 тамплиеров признали, что при вступлении в орден они, согласно обряду, отреклись от Иисуса Христа «устами, но не сердцем», и что они плевали, но не на крест, а в сторону креста, и что они целовали и их целовали в губы и в копчик. 16 человек утверждали, что обвинения ложны, и что ничего подобного не было во время их посвящения. Двое заявили, что они отказались отречься от Христа. 153 человека отрицали, что им разрешалось мужеложество, дабы не согрешить с женщиной. Двое из них даже заявили, что в момент посвящения их предупредили о строгой каре за содомский грех. Однако 72 обвиняемых признались, что такие рекомендации им давались, дабы они не имели сношений с женщинами. Однако они заявили, что не воспользовались этим.

Все отрицали поклонение черной кошке. 219 человек отрицали и поклонение идолу в виде головы, якобы происходившее в момент посвящения или на церемониях капитула.

И конечно, все они заявили, что верят в таинства Церкви и что капелланы ордена ни разу во время мессы не пропустили слов «Ecce enim corpus meum…» («Это есть мое тело»). Но что они могли знать доподлинно? Священник во время мессы мог пробормотать какие угодно слова, и никто из служек ничего бы не понял. Тем более если их не было рядом.

Наконец, они заявили, что Великий магистр, не будучи священнослужителем, никогда никого не исповедовал и не давал отпущения грехов без исповеди. Он мог простить дисциплинарные проступки, но это, естественно, входило в его административные функции.

Напомним, что Великий магистр получил от папы право посвящать братьев в рыцари без особого на то разрешения Святейшего престола. Так записано в ст. 677 Устава ордена. Лишь рыцари, ранее отлученные от церкви, должны были перед вступлением в орден получить отпущение грехов и епископское благословение.

Что же до знаменитых веревок (о которых пойдет речь дальше), они никогда не прикасались к таинственной голове. Каждый добывал их сам. Многие рыцари получали веревки перед обрядом посвящения из чистых и богобоязненных рук своих матерей, сестер или родственниц.

Вот, однако, признания нескольких тамплиеров в том, что их заставили отречься от Иисуса Христа.

В Париже в самом начале следствия 19 октября 1307 г. инквизитор Гийом Парижский допрашивал рыцаря ордена Ренье де л’Аршана. Он показал до пытки, что отрекся от Христа и плевал на крест.

24 октября 1307 г. перед тем же инквизитором предстал сам Жак де Моле, который впоследствии заявил, что его не пытали, но подвергли жестокому заключению. Великий магистр показал, что, когда он вступил в орден, он отрекся от Христа и плюнул, но не на крест, а на землю около него.

В тот же день и перед тем же следователем Пьер де Арблейо также признался, что отрекся от Христа и плюнул на крест. Все эти признания были подтверждены 19 марта 1310 г. перед Большой следственной комиссией.

Также 24 октября 1307 г. Жан де Элемозина признал, что плевал на землю (а не на крест) и отрицал божественную сущность Христа. На допросе 20 февраля 1310 г. он подтвердил это перед Большой следственной комиссией.

27 октября 1307 г. Гийом де Сэн-Эвюрс, заместитель Гийома Парижского, допрашивал брата Стефана де Домона, который признался, что он отрекся и плевал в сторону креста. 16 февраля 1310 г. перед лицом Большой комиссии он заявил, что не усматривает в этом греха, так как отрекался устами, а не сердцем.

7 ноября 1307 г. в присутствии доминиканца Николя де Анезьеко, сотрудника Гийома Парижского, капеллан ордена тамплиеров и его Генеральный прокурор при папском дворе Пьер де Бонна, выбранный тамплиерами, чтобы представлять их перед лицом Большой следственной комиссии, заявил, что во время обряда посвящения приор отвел его в сторону, поднес ему деревянное распятие и приказал отречься от божественной сущности Христа, что тот и исполнил.

9 ноября 1307 г. доминиканец Анезьеко по поручению Гийома Парижского допрашивает Генерального визитатора ордена во Франции Гуго де Пайрандо. Последний заявил, что отрекся от Христа устами, но не сердцем и отказался плевать на крест. Он признал, что эти действия были ему представлены как неотъемлемая часть Устава ордена, однако при этом заявил, что не знает, все ли братья были приняты на таких условиях. Затем Гуго де Пайрандо удалился. На вечернем допросе он заявил инквизитору, что на этих условиях принимались все братья.

В тот же день интендант ордена в Шампани Рудольф де Жизи признал, что все тамплиеры отрекались от Христа.

13 ноября 1307 г. храмовник Эжидиус Шеруто из приории Фер-те-Гоше показал, что ему велели плюнуть на крест. Он имитировал плевок и не осквернил крест. На церемонии присутствовали уже известный нам Рудольф де Жизи, священник ордена Жан Бургиньон, его брат Этьен Бургиньон, рыцари Жерар Винье и Одон Пикар. Вместе с ним обряд проходил Жак де Парво. Неофитам было приказано плюнуть на крест, но они отказались. Эти показания давались в два приема, и на первом допросе Шеруто не говорил о Жаке де Парво, хотя признал имитацию плевка.

В тот же период, 8 ноября 1307 г., допрашиваются 60 храмовников. Один из них — священник ордена. Он признал, что не произносил вслух при богослужении священные слова «это есть тело мое», но произносил их про себя. Некоторые тамплиеры заявили, что знали о том, что получали при причастии неосвященные облатки[34]. Эти признания были сделаны в присутствии комиссара инквизиции и подтверждены затем перед доминиканцами.

Невежественные капелланы ордена могли в этом случае воспроизводить обряд, позднее названный пустой мессой и который свершался на борту корабля у основания грот-мачты. В нем тоже отсутствовало освящение облаток и причастие. Делалось это из боязни, что под влиянием морской болезни человека может вырвать облаткой, что было бы осквернением ее. Отсюда ее тогдашнее название — пустая месса.

В то же время в Кане, в Нормандии, допрашивают приора Этьена де Шатонёфа и рыцарей Ришара Белленеля и Гийома Тана. Они признали, что, по их мнению, всех неофитов, вступающих в орден, обязывали отречься от Христа и наступить на крест.

В письме из Шинона, датированном 12 часами дня Успения года 1308-го, кардинал Беранже, Ландюльф де Сент-Анжели и Этьен сообщали Филиппу Красивому, что сразу после присяги говорить всю правду магистр Кипра признал, что отречение от Христа и плевок на крест были обычаем. В тот же день и перед той же комиссией это подтвердил прецептор Нормандии. В тот же вечер они допросили Жофруа де Гонвиля, прецептора Пуату и Аквитании. Он попросил время на размышление до следующего дня. Назавтра, в воскресенье, он сознался, что обещал человеку, принимавшему его в орден, что в случае прямого вопроса он признает свое отречение от Христа.

В письме кардиналы также сообщают, что они затем допросили тем же порядком Великого магистра ордена Жака де Моле и Великого визитатора ордена Гуго де Пайрандо. Они попросили время для размышления до следующего дня. В понедельник Гуго де Пайрандо признал, что отрекался от Христа. А на следующий день Жак де Моле заявил, что отречение было обычаем храмовников, то есть тамплиеров. Он настойчиво попросил, чтобы следователи заслушали признания одного простого слуги из его свиты, сопровождавшего его в Шинон. Хотя у кардиналов был мандат лишь на допрос пятерых руководителей ордена, они на это согласились. Приняв присягу, этот человек заявил, что и он отрекся от Христа. Все это доказывает, что отречение было глубоко продуманной акцией, а не простым испытанием твердости веры рыцарей-неофитов. Таким образом, орден старался обеспечить для себя как можно меньше ренегатов.

Выслушав эти признания, три кардинала дали раскаявшимся братьям отпущение грехов и допустили их к причастию. Говоря об этом в своем письме к королю, они умоляют его подтвердить это отпущение и прощение «ныне, присно и во веки веков».

Читателю будет небезынтересно узнать, что в главной башне замка Кудре, одного из трех замков крепости Шинон, ставшей впоследствии резиденцией Жанны Девственницы, находится несколько граффити[35], которые специалисты приписывают тамплиерам (в частности, Жаку де Моле), содержавшимся под стражей в этой башне с октября 1307 до весны 1309 г. Следует отметить волнующую надпись: «Молю господа о прощении». Естественно, Жанна Девственница, содержавшаяся в замке с 8 марта по 20 апреля 1420 г. (19 марта — 1 мая 1420 г. по григорианскому календарю), сделать ее не могла, так как было бы невозможно выполнить эту работу за столь короткий срок. В качестве инструмента использовалась, очевидно, железная ложка. Тем более что Жанна проводила в башне только ночи. Несомненно, авторами граффити являются тамплиеры, просидевшие там полтора года, тем более что карбункул, изображенный на одном из рисунков, точно такой же, какой изображен ранее на кресте (восьмиконечном красном), украшавшем щиты двух всадников на одной лошади, изображенных на первой печати ордена Храма. Карбункул является в геральдике символом полного духовного совершенства его обладателя.

Пропустим ряд других признаний, искренность и спонтанность которых куда менее надежна. 11 апреля 1319 г. Рудольф де Прел-ли, легист Филиппа Красивого, сообщает, что некий тамплиер из приорства Лаон по имени Жервэ однажды сказал ему, что в жизни ордена существуют столь страшные вещи, что он предпочел бы погибнуть, нежели раскрыть их. И если бы сам король Франции узнал о них на заседании капитула, он был бы немедленно убит храмовниками. Теперь становится понятно, почему, зная исключительную религиозную твердость Филиппа, тамплиеры категорически отказывали ему в приеме в орден. Тот же Жервэ поведал однажды, рыдая, Николя Симони, в то время простому дамуазо (звание, предшествующее рыцарскому), что в ордене есть такие вещи, которые он никогда не осмелится рассказать. И когда, овдовев, Николя Симони пожелал вступить в орден и завещать по своей смерти все имущество тамплиерам, брат Жервэ ответил ему отказом: «Ах, это было бы слишком сложно…»

Другой свидетель, рыцарь Гишар де Марниашо, не принадлежавший к ордену, 13 апреля 1309 г. заявил, что его родственник, некий Гуго де Маршан, также пожелал стать тамплиером. После вступления в орден он впал в тоску и заказал себе новое кольцо с надписью: «Sigillum Hugonis perditi» («Кольцо Гуго Пропащего»). Впоследствии, умирая в Лионе, он призвал для причастия не капеллана ордена, а францисканского монаха. А нам известно, что 15 апреля 1309 г. брат Жан Англиси из лондонского диоцеза, признав, что он отрекся от Христа и плевал на крест, сообщил также следствию, что капелланы ордена категорически запрещали тамплиерам исповедаться у посторонних священников. Он заявил, что покинул орден семь лет назад из-за этих прегрешений и что многие братья последовали бы его примеру, если бы их не удерживал страх.

Очевидно, были тамплиеры, так и не понявшие глубинной сути отречения, которого от них требовали. Так, например, Бодуэн де Ардан, принимая на Кипре в орден брата Жерара де Пазажио, подал ему деревянное распятие и спросил: «Веришь ли ты, что это — Бог?» Тот ответил, что видит перед собой образ Христа. На это Бодуэн ответил: «Не верь! Это лишь кусок дерева… Наш Господь — на небесах». Потом он заставил его плюнуть на этот крест. Впрочем, топтать его ногами Жерар отказался.

Следует Отметить, что избежать этого испытания было непросто. Ковда (как он это показал 12 мая 1310 г.) брат Жан Бертальди попытался было во время принятия в орден отказаться от святотатства, руководивший церемонией брат Менарди пригрозил ему заключением в подземную тюрьму.

Впрочем, капеллан ордена Жиль де Ротанжи заявил в своих показаниях 28 января 1310 г., что отречение от Христа не обязательно входило в обряд посвящения и что в некоторых случаях отречение не требовалось.

Среди самих тамплиеров существовало два объяснения отречению. Одни считали, что таким образом испытывают твердость веры неофита. Для других речь шла о проверке обета слепо подчиняться старшим.

В действительности оба объяснения были, по-видимому, справедливы, а сам обряд позволил руководителям ордена сразу же «классифицировать» неофита.

Как бы то ни было, все это пока мелочи. Ибо отречение, существовавшее лишь в устной традиции, причины которого и исходная формула с течением времени забылись, имело для тех, кто его ввел, весьма важный и глубокий смысл. К этому-то мы сейчас и перейдем.

Порою пытаются отрицать существование тайного отречения от Христа, аргументируя эту точку зрения тем, что, по новейшим данным, подавляющее большинство тамплиеров, попадавших в плен к сарацинам, предпочитали смерть в рабстве отказу от своей веры и богохульству, которые неверные ставили условием их освобождения. Это следовало из Устава, который запрещал выкупать пленных храмовников.

Здесь следует прежде всего заметить, что любой освободившийся из плена тамплиер давал тем самым доказательство своего вероотступничества и не мог вернуться в орден, где его ожидало тяжкое наказание. Вполне логично, что они предпочитали смерть или почетное рабство изгнанию из ордена и позорному заточению.

Еще раз напомним, что после 1291 г. тамплиеры покинули Палестину, так как там не осталось ни христианских княжеств, ни паломников. Так вот, именно с этого момента и появляются следы тайного отречения, дополняющего древний обряд посвящения в орден.

В этот период с 1184 по 1189 г. Великим магистром был выходец из Фландрии Жерар де Ридфор. Бездарный стратег и жалкий трус, он попадает в плен к Саладину, откуда, впрочем, освобождается в результате темной интриги и позорной сделки. Уж не ему ли обязан орден возникновением секретного правила, предписывающего отречение от Христа и, следовательно, богоотступничество? Сомнительно. Этот человек был столь же глуп и невежествен, сколь труслив.

Но был другой, куда более мудрый, который наверняка стал создателем внутреннего тайного ордена. Речь идет о провансальце по имени Ронселен де Фо. В то время семья его владела замком, развалины которого до сих пор высятся на берегу Средиземного моря у древнего селения Борм-ле-Мимоза. Его имя происходит, очевидно, от названия города Фо-сюр-Мер, где в древней романской церкви покоятся останки некоторых из его бывших сеньоров.

Выстроенный на бывшем рифе в трех лье на запад от Марти-га, маленький городок Фо и его сеньоры находились в древности в вассальной зависимости от виконтов Марсельских. В Фо до сих пор сохранились величественные руины средневековой крепостной стены и замка XIV в. с квадратными башнями, галереями, бойницами и маленькой грубой часовней в романском стиле, относящейся к XI в.

Встает вопрос, является его имя патронимом или топонимом (ср., например, Бушар де Монморанси, Бонифас де Кастелян, Гримальди де Монако)? Возможно и то и другое. Возможно также, что имя Ронселен является провансальским вариантом имени Россолен, часто упоминаемого в документах той же эпохи, возникшим благодаря привычке южан растягивать слова. В таком случае речь идет о мужском варианте имени Розалина, которое носила, например, св. Розалина де Вильнёв, родившаяся в 1263 г. в Арке.

Странное дело, в официальных документах, относящихся к ордену Храма, мы не находим никаких следов Ронселена де Фо. Однако именно на него указывают на процессе тамплиеров как на создателя обряда отречения и называют при этом одним из Великих магистров.

Действительно, Жофруа де Гонвиль, прецептор Пуату и Аквитании, на вопрос королевских комиссаров по поводу отречения и другой ереси заявил: «Некоторые утверждают, что это было одним из гнусных и растленных нововведений магистра Ронселена».

Его упоминает и Ги Дофин как «провансальского дворянина, принятого в орден Гийомом де Болье в 1281 г.».

В действительности даты вступления Ронселена де Фо в орден совпадают не всегда. Например, в «Словаре Знати» Шесне-Дебуа издания 1770 г., том XI, с. 258, где говорится о Доме Пелисье, весьма разветвленной провансальской семьи, известной с 1125 г., мы читаем следующее:

«Из этой семьи происходили два рыцаря Храма: Ростен и Жан де Пелисье. Последний был принят в орден в 1267 г. Россоленом де Фо из Марселя, Великим магистром оного ордена. Сей Жан де Пелисье был после падения ордена допрошен королевскими комиссарами в 1310 г. в тюрьме г. Нима».

Очевидно, что он был захвачен во время полицейской операции 13 октября 1307 г. Однако уже в следующем издании того же «Словаря Знати», значительно расширенного по сравнению с первым, этот пассаж исчезает со страниц, посвященных семейству Пелисье. Конечно, написание имени может варьироваться в разных документах. Это не имеет значения. Но этот отрывок, упоминающий о Ронселене де Фо, заменен другим, где говорится, что «восемнадцать Пелисье, дядьев и племянников», входили в орден за 200 лет его существования. И если Ростен упоминается по-прежнему как тамплиер, то имя Жана исчезло…

Мы говорим об издании XIX в., где содержатся новые подробности и уточнения относительно генеалогии семьи Пелисье. Не исключено, что этот поразительный Жан Пелисье исчез из-за религиозного и политического оппортунизма составителей. Так же, как исчез и Пьер Пелисье, командор приорства Пертуи в Провансе, погибший во время процесса тамплиеров.

Возвращаясь к Ронселену де Фо, который отсутствует в официальном списке Великих магистров ордена, мы приходим к предположению, что у тамплиеров существовала еще и параллельная иерархия, имевшая свой секретный Устав. Это мнение высказал Гуго Сиран, и, как мы увидим, оно основывается на целом ряде наблюдений.

Гишар де Марзиак, четвертый свидетель, тамплиер 50 лет, рассказывал, что в Тулузе он принял в орден некоего Гуго де Марша-на. После обряда посвящения неофита «забрали с собой высшие братья и долго продержали в тщательно запертом помещении». Маршан вышел от них бледный, с горящими глазами и совершенно вне себя. «На следующий день, — говорит Марзиак, — я отвел его в сторону и спросил, чем было вызвано его волнение». Маршан ответил, что рассказывать этого нельзя и что он никогда в жизни не будет знать радости. И с этого момента он всегда был грустен.

Этьен де Нерка, послушник, заявил, что, когда его сводный брат был принят в высший орден Храма, он впоследствии в этом весьма раскаивался.

Во время процесса английских тамплиеров трое из них дали следующие показания: «В действительности в ордене существуют два вида обряда посвящения. Первый происходит в момент принятия в орден и не содержит в себе ничего предосудительного. Второе же посвящение может состояться лишь по прошествии нескольких лет, его удостаиваются лишь некоторые, и обряд этот держится в тайне»[36].

В своей книге «Тамплиеры» Жиллет Сигле сообщает любопытный факт. Будучи в Англии, Великий магистр дал переписать рыцарю Вильгельму де Поклингтону некий манускрипт. При этом присутствовал капеллан Гаспар де Нофертон, принятый в орден лишь шесть месяцев тому назад. Когда он захотел заглянуть в текст, Великий магистр вырвал манускрипт из рук переписчика и унес его с собой.

В своих показаниях брат Гаспар де Кош свидетельствует, что, будучи в Палестине, он не раз слышал, как Великий магистр Тибо Годен просил братьев сдать ему все книги, имеющие касательство к Уставу ордена. Он добавляет при этом: «Я слышал, и я в это верю, что некоторые книги он сжег, другие — передал старейшинам ордена, а часть — оставил себе».

Кажется, что одна фраза из показаний тамплиера Госерана де Монпеза подтверждает существование такого секретного Устава: «У нас есть три статьи, которые никто не узнает, кроме Бога, Дьявола и магистров».

Мы не будем останавливаться на анализе текста якобы секретного Устава, «обнаруженного» в 1877 г. в архивах Великой Масонской Ложи в Гамбурге. Однако приведем одну выдержку: «Здесь начинается Книга Огненного Крещения, или Секретный Устав, составленный для Утешившихся Братьев магистром Ронселенусом». Утверждается, что этот документ подписан Робером де Самфором, прокурором ордена в Англии в 1240 г. Это — историческое лицо.

Конечно, здесь обращает на себя внимание термин «утешившийся», применяемый к братьям, получившим крещение по обряду магистра Ронселена. И было бы очень соблазнительно усмотреть в нем намек на обряд «утешения», существовавший у катаров, но тогда речь должна идти об искаженном варианте этого весьма своеобразного обряда, который мог принять лишь человек, способный по образу своей жизни воспользоваться его плодами. Естественно, к воинам-тамплиерам это не относится.

Продолжая эту мысль, рассмотрим намек на пророка или лжепророка, роль, приписываемую Иисусу.

Прецептор Нормандии Жофруа де Шарне был принят в орден Амори де Ла Рошем. Вот что он показал на допросе: «Приняв меня в орден и возложив на меня плащ, мне принесли распятие. Брат Амори приказал мне не верить в того, чье изображение я вижу, ибо это лжепророк, а не Бог».

А ведь это был Амори де Ла Рош, ближайший друг Людовика IX, будущего Людовика Святого! Другой рыцарь Храма сделал на допросе аналогичные признания. Командор, руководивший обрядом посвящения, сказал ему, когда он в ужасе отказывался плюнуть на крест: «Не бойся ничего, сын мой. Это не Господь, не Бог. Это лжепророк».

Не будем забывать, что Ронселен де Фо, которому на допросах приписывают роль распространителя ереси в ордене, был вассалом королей о. Майорка, подданных королей Арагона. А они с оружием в руках защищали катарскую ересь в 1213 г. в битве при Мюре. По соседству от его владений находился город Безье, зверски уничтоженный крестоносцами Симона де Монфора 22 июля 1209 г. во время Альбигойской войны (около 100 тыс. убитых). Во времена, когда Ронселен управлял орденом, это событие еще не изгладилось из памяти людей.

Таким образом, следует, очевидно, выделить два этапа в развитии тамплиерской ереси. Несомненно, в периоды перемирия с мусульманами тамплиеры имели с ними и дружеские контакты. Ислам же, как это прямо сказано в Коране, считает Иисуса одним из семи пророков, последним перед Мухаммедом, открывшим высшую истину. Эта концепция, новая для тамплиеров, бывших в большинстве своем людьми малообразованными, существовала еще в первые века христианства и называлась адопцианизмом. Сторонниками адопцианистской ереси были Гермас, Теодот, Асклепиодот, Гермофил, Аполлонидес, Артемас и, наконец, Павел Самосатский. Они считали, что Иисус был только приемным сыном Бога, человеком, которого избрал Бог для конкретной миссии и которым руководил Святой Дух при ее выполнении. Такова доктрина первого периода.

Во втором периоде отношение тамплиеров к Иисусу ужесточается и он становится в их глазах лишь лжепророком. По их мнению, он лгал, когда обещал конец света еще при жизни тех, кто его слушал; он лгал, говоря о своем втором пришествии, знаменующем собой конец света и Страшный суд. Отныне для тамплиеров он — лжепророк. Возможно также, что храмовники общались с раввинами или с руководителями исмаилитской секты ассасинов, высказывавшими для них соображения, на которые тамплиерам было нечего возразить.

Возможно также, что они сталкивались с езидами, некогда многочисленным народом, остатки которого проживают в наши дни на горе Синджар в Ираке. Езиды поклонялись Малаки-таузу, богу-павлину, воплощению Люцифера. Подобно армянам, они отступили в горы, теснимые как мусульманами, так и христианами. Естественно, по религиозным мотивам. Религия езидов происходит от старинных арийских верований. Она несет на себе отпечаток зороастризма и, естественно, является дуалистической, бинарной. Все это могло соблазнить некоторых руководителей ордена и натолкнуть их на мысль создать Тайный внутренний круг, особую ступень посвящения. На первой же, подготовительной, от неофита требовали лишь отречься от божественной сущности Христа.

Подтверждением этой гипотезы может служить, как нам кажется, секретный ритуал второй ступени посвящения в орден, включавший в себя поцелуй в предварительно обнаженное плечо; «в плечо, в обнаженную плоть…», как свидетельствует брат Жофруа де Татан. А другой рыцарь, Жак де Труа, идет еще дальше: «в обнаженную плоть, в плечо и в зад…»

А Абу-эль-Кассем Мансур, прозванный Фирдоуси, персидский поэт X–XI вв., сообщает нам в своей поэме «Шах-Наме, или Книга Царей», грандиозной историко-легендарной эпопее Ирана, странную легенду. Один арабский принц по имени Заххак заключил договор с Иблисом, дьяволом. Дьявол убил отца Заххака, возвел его на трон, помог ему завоевать громадную Персидскую империю и убить ее царя Джемшида. Однако он попросил разрешения поцеловать Заххака в лопатки. Тот согласился. И тут же из лопаток Заххака выросли две черные змеи, которых нужно было каждый день кормить мозгом молодых юношей. За эту плату змеи стали сторожами Заххака и позволили ему править Исфаганом в течение девяти веков. От него-то и произошло племя езидов.

Дьявол же Иблис явился Заххаку в образе павлина с распущенным хвостом. А христиане и мусульмане же обвиняли езидов, поклонявшихся богу-павлину, в том, что они обмениваются ритуальными поцелуями с некоторыми змеями, а также предаются содомии, гомосексуализму и кровосмесительству. Их царь, восходя на трон, убивал своего предшественника так же, как это сделал Заххак. У них, так же как и у тамплиеров тайного круга, существовал ритуальный поцелуй в обнаженное плечо. Очевидно, что этот обряд связан с символикой кадуцея, деревянного жезла, вокруг которого, так же как вокруг позвоночника Заххака, сплелись две змеи.

Однако напомним, что все тамплиеры, которые сообщили, что прошли обряд тайного посвящения, и говорившие о нескольких высших ступенях в ордене, всегда признавались лишь в отречении от Христа. Если они и были приверженцами другого религиозного учения, то в этом не признался никто.

Однако, если такое учение существовало, оно открывалось человеку постепенно, по мере прохождения им высших ступеней. А о них нам не известно ничего. Мы знаем лишь, что существовал ритуал отречения от Христа, введенный некогда одним из руководителей ордена. И знаем, что этот ритуал должен был иметь под собой серьезные основания, чтобы быть принятым в ту насквозь пронизанную христианской верой эпоху. Думается, что нам удалось открыть его истинное происхождение.

^{Выдержки из написанного на латыни Устава ордена тамплиеров. Это самый ранний текст, предшествовавший уставу, написанному по-французски. Первый разрешал принимать в орден рыцарей, отлученных от церкви.}

^{Центральная часть большой граффити из так называемой Башни Кудре в замке Шинон. В верхней части под изображением эшафота можно видеть надпись: «Я прошу прощения у Господа» и четыре группы по три точки, расположенные в форме экера (экер — портативный геодезический инструмент. — Прим. ред.) и находящиеся на каждой ступени эшафота. [Хотя рисунки Л.Шарбонно-Лассэ из книги «Горящее сердце из донжона (донжон — отдельно стоящая главная башня феодального замка. — Прим. ред.) замка Шинон»].} 

^{Официальная печать Великого магистра ордена тамплиеров.} 

^{Официальная печать ордена тамплиеров, существовавшая до 1146 г., когда папа Евгений III предоставил членам ордена исключительную привилегию носить красный крест на щите, камзоле и плаще.}

^{Печать так называемого Секретного храма, где изображен гностический абраксас (абраксас — мифическое существо с человеческим лицом, петушиной головой и змеями вместо ног. — Прим. ред.) — символ Бога-творца.}

В действительности весьма вероятно, что ассасины или иудеи могли показать магистрам ордена отрывок из «Иудейских древностей» Иосифа Флавия, известных и в наши дни.

К тому же надо отметить, что все манускрипты этого автора, хранящиеся в библиотеках, датируются IX или XI в. Они — произведения знаменитых монахов-переписчиков. Можно предположить, что тексты подвергались предварительной проверке и исправлению церковной цензурой. Но этот отрывок чудесным образом избежал ее, что делает его еще более ценным.

Однако, прежде чем начать его разбор, следует напомнить, как определяется понятие силлогизм в классической логике. В средневековой схоластической триаде логика считалась наукой о правильном рассуждении. Паскаль считал, что логика, очевидно, заимствовала свои законы из геометрии. Одним же из ключевых понятий логики является формула, называемая силлогизмом. Силлогизмом называется суждение, состоящее из трех предложений, последнее из которых, следствие, заключено в одном из двух первых предложений, тогда как другое подтверждает, что оно в нем содержится. Эти три предложения называются следующим образом:

— большая посылка, содержащая в себе предикат следствия;

— меньшая посылка, содержащая в себе его субъект;

— следствие, или заключение, содержащее сам вывод.

Для лучшего понимания силлогизма приведем небольшой пример:

Большая посылка: все индейцы краснокожие.

Меньшая посылка: Жеронимо, вождь апачей, — индеец.

Следствие: Жеронимо был краснокожим.

Логика учит, что, если силлогизм правильно составлен и если большая и меньшая посылки доказаны, мы обязаны признать доказанным и следствие.

Рассмотрим теперь отрывок из «Иудейских древностей» Иосифа Флавия, кн. XX, V, 2.

Куспию Фаду наследовал Тиберий Александр, сын Александра, бывшего алабарха Александрии, который превосходил всех своих современников богатством и знатностью происхождения. А своей верностью Господу он превзошел и сына, который изменил вере отцов. Во времена этого последнего случился великий голод, и царица Елена купила в Египте зерно за большую цену, чтобы раздать его жителям. В это же время были казнены сыновья Иуды Галилеянина, возбуждавшие народ к бунту против римлян, когда Квирин проводил перепись населения в Иудее. Их звали Иаков и Симон. Александр приказал распять их на кресте.

Заметим, что имя Иаков, или по-древнееврейски Иакуб, по-гречески произносилось Якобос, по-латыни — Якобус и по-французски — Жак.

Казнь на кресте двух сыновей Иуды Галилеянина, которого также называли Иудой из Гамалы (по имени его родного города) или Иудой Голонитом (по названию провинции, из которой он происходил) и который упоминается в «Деяниях святых Апостолов»[37], произошла в 47 г. н. э., так как Тиберий Александр наследовал Куспию в конце 46 г., а Вентидий Куманус сменил его в конце 47 г.

Возьмем теперь жизнь апостола Павла. Он выделяется как апостол в 45 г. Его первое миссионерское путешествие длится немногим более года. В 47 г. он находится в Иерусалиме. Естественно, не следует требовать от «Деяний Святых Апостолов» строгого хронологического изложения событий — они не являются подлинно историческим произведением. Тут то и дело появляются и исчезают ангелы, оковы спадают с узников сами по себе, так же как и отворяются двери застенков, а евнух царицы Эфиопской, окрещенный апостолом Филиппом на пути в Иерусалим, взмывает в воздух и приземляется лишь в городе Азоте, в сорока километрах оттуда! Все это, конечно, несерьезно. Остается факт, что в 47 г. апостол Павел находится в Иерусалиме. В его «Послании к Галатам» мы читаем следующее: «Потом, спустя три года, ходил я в Иерусалим видеться с Петром и пробыл у него дней пятнадцать. Другого же из Апостолов я не видел никого, кроме Иакова, брата Господня» (Павел, Послание к Галатам. 1,18 19).

Известно, что Петр (это греческое слово означает «камень») является прозвищем Симона, ставшего Симоном-Петром. Итак, в 47 г. в Иерусалиме Павел видится лишь с Петром и Иаковом (Симеоном и Иакобом по-древнееврейски). Но не являются ли эти Симон и Иаков-Иакоб теми двумя, о которых пишет Иосиф Флавий? На этот вопрос мы должны ответить утвердительно.

Действительно, Иуда из Гамалы, или Иуда Галилеянин, был вождем еврейских интегристов, создавших партию зилотов. Однако подтверждение тому мы находим в Евангелии: Симон-Петр тоже носит прозвище Зилот.

«Симона, прозываемого Зилотом, Иуду Иаковлева и Иуду Искариота, который потом сделался предателем» (Библия. Евангелие от Луки, VI, 15–16).

«…Петр и Иаков, Иоанн… Иаков Алфеев и Симон Зилот и Иуда, брат Иакова» (Библия, Деяния Святых Апостолов, I, 13).

Этот Симон имеет и другие прозвища: бархонна, что означает «находящийся вне закона» (а таковыми в глазах Рима были все зилоты); или хананеянин, от древнееврейского слова «хана», что означает «одержимый», «фанатик» и откуда произошло греческое слово «зилот».

Этот же Симон был отцом Иуды Искариота, выдавшего Христа:

«Это говорил Он об Иуде Симонове Искариоте» (Библия. Евангелие от Иоанна, VI, 71).

«Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его…» (Библия, Евангелие от Иоанна, XII, 4).

Следовательно, сомнений больше не остается. Симон Петр (по-гречески «камень») и Иаков, «брат Господа», и были теми, кого распял на кресте Тиберий Александр в 47 г. в Иерусалиме.

И они оба являются сыновьями Иуды Галилеянина, возглавившего восстание против переписи населения. А Иисус — их старший брат. Об этом можно судить по словам апостола Марка: «Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли между нами Его сестры?» (Библия, Евангелие от Марка, VI, 3). А то, что он старший из братьев, доказывается другим отрывком из Евангелия: «По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве.

А когда исполнились дни очищения их по закону Моисееву, принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна[38], был посвящен Господу…» (Библия. Евангелие от Луки, II, 21–23).

Подтверждением того, что речь идет о братьях в прямом смысле этого слова, мы находим и в самых древних из известных нам списков Евангелия — Синайтикусе и Ватикану се, датируемых IV в. Здесь употреблен термин «адельфос», означающий на греческом «брат» — но не двоюродный брат (греч. «анехнос»). У св. Жерома в его знаменитой латинской Вульгате, которую католическая церковь считает официально признанным текстом Евангелия, также употребляется слово фратер (брат) и никогда — консорбинус (двоюродный брат).

Первый вывод: братья Иисуса являются его родными братьями и ни в коем случае не двоюродными.

Второй вывод: они не являются его братьями от первого брака Иосифа, так как он, принося в иерусалимском храме искупительную жертву за первенца, продемонстрировал, что таковым является Иисус. Ведь подобную жертву человек приносил лишь один раз в жизни.

Итак, мы показали, что Иисус был старшим братом Симона Зилота и Иакова и таким образом приходится дядей Иуде Искариоту, сыну Симона.

Однако этот Симон Зилот и Иаков, братья Иисуса, были на самом деле сыновьями главы партии зилотов Иуды Галилеянина, как об этом сообщает Иосиф Флавий, которого невозможно заподозрить в задних мыслях.

Третий вывод: Иисус, таким образом, является старшим сыном того же Иуды Галилеянина, а именно поэтому в евангельских рассказах, впрочем и без того противоречивых и путаных, этот воинственный мятежник — отец — спрятан под именем вымышленного персонажа, смиренного Иосифа, того самого, которого католические, православные и протестантские толкователи Св. Писания называют «добрым старцем».

Вот и еще одно открытие.

Ибо старец не мог жениться на девственнице, так как предполагалось заранее, что он либо стерилен, либо импотент. В этом случае еврейский закон предписывал расторжение брака в двухнедельный срок.

И наконец, мы имеем право предположить, что прекрасная библиотека, хранившаяся в цитадели ассасинов — крепости Аламут, — могла иметь экземпляр Евангелия от Варфоломея или что один из капелланов ордена мог наткнуться на него где-то в Палестине, у какого-нибудь раввина например. А это Евангелие в коптском манускрипте V в. содержит сообщение исключительной важности: у Иисуса был, очевидно, брат-близнец! Судите сами: «Он беседовал с ними на еврейском языке, говоря: „Здравствуй, мой уважаемый епископ, Петр, здравствуй, Фома, мой второй Христос“».

Этот отрывок взят из Коптских апокрифических Евангелий в переводе д-ра Е.Ревийу, вышедших в издательстве «Фирмен-Дидо». Следует отметить, что имя «Фома», которое носит один из апостолов, есть не что иное, как искаженное древнееврейское слово «таома», обозначающее «брат-близнец». О том же говорят и отрывки из Деяний Фомы (V в.):«Близнец Христа, апостол Всевышнего, ты тоже посвящен в Его тайное учение, ты тоже облечен секретной миссией» (XXXIX); «Прииди, о святая сила Духа! Прииди, священный Голубь, зачинающий близнецов! Прииди, о сокровенная Мать» (I).

(Читатель, интересующийся подробностями этой загадки, может прочитать о них в моей книге «Иисус, или Смертельный секрет тамплиеров».)

Можно представить, какую революцию произвели в душах рыцарей Храма, многие из которых были ранее по различным причинам отлучены от церкви, эти сведения, которые им потихоньку открывали такие же, как и они, невежественные капелланы: «Иисус — сын партизанского вождя, у него был брат-близнец…»

Итак, весьма вероятно, что именно такого рода аргументы, почерпнутые у ассасинов или образованных евреев, привели постепенно руководителей ордена к мысли отвергнуть учение, которое отныне становится в их глазах ложным.

Возможно, на возникновение тамплиерской ереси оказал влияние н Фридрих II Гогенштауфен (1194–1250). Король Сицилии, император «Священной Римской империи», он имел среди современников репутацию человека незаурядного. Сегодня мы считаем его первым представителем Возрождения. Знаток французского, немецкого, латинского, греческого, арабского и древнееврейского языков, интересовавшийся всем на свете, покровитель наук и искусств, он создал у себя в Палермо по-восточному пышный двор, где собрались христианские, еврейские и арабские мудрецы. Он же написал знаменитый памфлет «Три лжеца», где утверждается, что Моисей, Христос и Магомет принесли миру больше горя, чем счастья.

Именно он, а не его тезка, живший в XVII в. и друживший с Вольтером, является «Фридрихом II» некоторых высших степеней масонов.

Присутствие в ордене многих рыцарей, вышедших из катаров или отлученных ранее от церкви за ересь, богохульство и святотатство, также способствовало быстрому распространению практики отречения, обусловленной всем, что говорилось выше.

Но встает вопрос: являлось ли оно посвящением в полном смысле слова? Да, являлось.

Подлинное тантрическое[39] посвящение, которое происходит в первое полнолуние после дня зимнего солнцестояния и возобновляется в каждое новолуние, включает в себя нарушение трех табу: пищевого, сексуального и религиозного. Именно этот тантризм смыкается с так называемым «буддизмом малых шагов», который, по словам индусов, был создан самим «атеистом Буддой». Речь идет о подлинном освобождении, необходимом, чтобы выйти «за пределы» рабской зависимости от обычаев, религиозных предрассудков и деспотической армии священнослужителей. Так как человек соединяется с Богом лишь через свое сознание. Сердце его сжимается от страха, и лишь сознание принимает решение.

Естественно, простые катары не заходили в своем стремлении к Абсолюту так далеко, как «совершенные». И весьма вероятно, что даже те тамплиеры, которые получили более или менее полное представление о манихействе, не шли дальше весьма примитивного и неуклюжего его понимания.

Да простит нас читатель за то, что мы приведем в этой книге, которую считаем серьезной, выдержку из великолепной эпопеи «Проклятые короли» Мориса Дрюона. Хотя это и исторический роман, но в книге «Лилия и лев» мы находим великолепный образчик того примитивного манихейства, которым вдохновлялись восставшие крестьяне и забитые крепостные, когда собирались на свои шабаши.

«Встав на колени на кровати, положив руки на бедра, так что тень падала на ее лоно, Беатрис д’Ирсон говорила, широко открыв глаза:

— Пойми, Монсеньор, священники и папы в Риме и Авиньоне не учат истине. Бог не один. Есть два бога: бог света и бог тьмы, князь добра и князь зла. Еще до сотворения мира народ тьмы восстал против народа света. И для того, чтобы иметь возможность жить, ибо зло — это смерть и небытие, вассалы князя зла поглотили часть принципов добра. И поскольку они несли в себе оба начала, как добро, так и зло, они смогли сотворить мир и создать человека, в котором добро и зло переплелись в вечной борьбе. Но ведущая роль принадлежит злу, потому что оно — элемент народа-творца. Нетрудно убедиться, что существует два принципа, потому что существует мужчина и существует женщина, созданные разными, как ты и я, — продолжала она со сладострастной улыбкой. — И именно зло щекочет наши животы, побуждает их соединиться… А люди, в чьей природе зло сильнее, чем добро, должны поклоняться Сатане и заключить с ним союз, дабы быть счастливыми и преуспевать в делах. И они не должны ничего делать для князя добра — он их враг.

— У тебя больше мозгов, чем я мог подумать. Кто же тебя научил всему этому?

— Бывшие тамплиеры, — ответила она».

((Морис Дрюон. Проклятые короли, т. VI.))

Итак, оставим Беатрис д’Ирсон посвящать Робера д’Артуа в тайны «манихейства левой руки» и сделаем вывод. Исходя из документов, рассмотренных в этой главе, представляется абсолютно невозможным, чтобы внутри ордена Храма не существовало бы Тайного внутреннего круга, имевшего свои еще более тайные ступени посвящения, где исповедовали куда более метафизическое манихейство, чем то, которое проповедовала Беатрис д’Ирсон в постели Робера д’Артуа.

В конце этой главы читатель неизбежно поставит вопрос о преемниках тамплиеров. Это более чем логично. Скажем сразу же, что в архивах «Воспоминаний о тамплиерах», организации, ставящей своей задачей находить и разоблачать всякого рода фальшивки и измышления на этот счет, имеется немало документов, относящихся к нашему вопросу.

В действительности с точки зрения исторической науки лишь немногие из них являются подлинными. Мы ограничимся лишь самыми надежными данными:

а) Орден Калатравы, основанный в 1164 г. королем Александром Кастильским по образу цистерцианцев. В него, после роспуска ордена Храма, официально провозглашенного в булле папы Климента V «Воке кламентис», обнародованной 5 апреля 1312 г. на Венском соборе, влились испанские тамплиеры, признанные невиновными.

б) Орден Христа, основанный в 1318 г. королем Португалии Дени I. Он включил в себя португальских тамплиеров, также оправданных.

в) Орден св. Андрея и Шотландского Чертополоха, основанный королем Шотландии Робертом Брюсом 24 июня 1314 г. в день победы при Баннокбурне, когда шотландские тамплиеры помогли ему разгромить войско Эдуарда II Английского, зятя Филиппа IV Красивого. Как и предыдущие, этот орден существует до сих пор. Он присоединен к английской короне. В XVIII в. через посредничество некоторых своих членов эта ветвь тамплиеров соединилась с масонами, в результате чего возникли ритуалы ряда высших степеней: шотландского старого принятого, шотландского исправленного, шведского, мемфисского и мисраимского рядов. А колыбелью масонского движения той эпохи была знаменитая система строгого тамплиерского послушания барона Хунда.

Примечания:

2

La vie secrete de Saint Paul.

3

Les lourds secrets du Golgotha.

24

Слово «пайен» означает «язычник». — Прим. перев.

25

«Трактат о новом воинстве». — Прим. перев.

26

Манихейство — религиозное учение легендарного перса Мани, возникшее в III в.н. э. В основе этой религии заложен дуализм, идея вечной борьбы добра и зла как равноправных изначальных принципов бытия. В I тысячелетии н. э. манихейство распространилось от Китая до Испании, подвергаясь гонениям со стороны христианства, ислама и других религий, а также влияя на средневековые дуалистические ереси. — Прим. ред.

27

Место паломничества во Франции. — Прим. перев. (На самом деле — в Испании, в Галисии. — Прим. верстальщика).

28

Следует также отметить, что выражение «Священная империя» встречается в ритуальных текстах, читаемых при посвящении в некоторые высшие степени масонов. Таким образом, они также не отказались от идеи единой Европы. Известно, что создание Лиги Наций, а также и Организации Объединенных Наций обязано в значительной степени деятельности масонов.

29

Содомия (зоофилия) — разновидность полового извращения, в частности половое влечение к животным. — Прим. ред.

30

Мандрагора — многолетняя трава, корни которой похожи на человеческую фигуру. В связи с этим мандрагоре приписывали с древних времен магическую силу. — Прим. перев.

31

Ряд судебных процессов 1670–1680 гг. об отравлениях, в которых оказались замешаны некоторые высокопоставленные лица, в том числе родственники короля. — Прим. перев.

32

Т.е. в Риме.

33

Речь идет о золотом су, а не о бронзовом. В ту эпоху золотой су равнялся 1/20 золотого римского ливра.

34

Облатка — у католиков круглый лист из пресного теста, образующий приношение, символ тела Христова, Св. Дары. — Прим. ред.

35

Надписи, нацарапанные острым предметом на камне, глине и т. п. — Прим. перев.

36

37

Библия. Деяния святых Апостолов (V, 37). — Здесь и далее ссылки на издание: Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Юбилейное издание, посвященное тысячелетию Крещения Руси. Издание Московской Патриархии. М., 1988.

38

Ложесна — утроба матери. — Прим. ред.

39

Тантризм — одно из направлений в индуизме, отличающееся значительной долей мистицизма и магии. — Прим. ред.