Горел «Дуглас». Последние порывы метели прижимали дым к березняку. Казалось, вот-вот небо успокоится, но пока мчались и мчались белесые, серые, сизоватые, разорванные ветром тучи и сыпал снег. Влажный осенний снег налипал на одежду. Вдруг синий разрыв между седыми облаками — точно прорубь. И самый последний вздох непогоды. Тишина. Предсумеречный час. Дым спокойно застилал долину. Две чёрные струи дыма поднимались вверх от резиновых баллонов самолёта, огромных, почти метровой толщины. Ещё светилось пламя. Издалека оно казалось зарницами в полуслепом, очищавшемся от снежных вихрей небе.

Это была американская машина из тех, что закуплены были на третий год войны и перегонялись по Колымской воздушной трассе — над Чукоткой, Колымскими хребтами, Сибирью. Василий Макарович Соломин увидел лётчика. Он лежал на боку в тридцати шагах от конца левой плоскости. Вероятно, его отбросило от самолёта взрывом. Чёрное, обожжённое лицо, на шее — глубокая рваная рана, от которой на снегу запеклась кровь, обгоревший комбинезон — все говорило за то, что ещё в воздухе произошло нечто из ряда вон выходящее, а потом ослепший в пурге самолёт врезался в пологий склон сопки.

Кто-то из спасательного отряда нашёл второго члена экипажа. Собрали документы. Из трех пар лыж соорудили лёгкие сани. Но когда прошли с километр от места катастрофы, спохватились: на «Дугласах» экипаж состоял из трех человек. Василий Макарович вызвался вернуться. Уже темнело. Он искал, пока не высыпала звёздная пыль над головой. Наломал веток лиственницы, развёл костёр. Яркое бездымное пламя согрело мгновенно. Отсюда, из пределов светлого пятна уже не рассмотреть было самолёт. Почти километровый круг поиска замкнулся. Может быть, их было двое, подумал Василий Макарович, вспомнив чисто выбритые виски лётчиков. Где-нибудь на Аляске они зашли перед полётом в заморскую парикмахерскую. Двое. Третьего, может быть, и не было.

На следующий день с утра валил снег. А потом зима окончательно вступила в свои права. На самых крутых склонах обрушились снежные карнизы, в долину сошли две-три небольшие лавины, вода в реке, борясь со льдом, растеклась над ним, и от неё шёл пар, сохранявший ещё некоторое время тепло. Потом и река погрузилась в спячку, её засыпало снегом, и нитки следов тянулись от одного берега к другому, рассказывая молчаливо о вышедших на зимний промысел горностаях.

Так рассказывал сам Василий Макарович.

Штурмана он нашёл в мае, когда начал сходить снег. Его имя: Никольский Павел Артемьевич.

— Штурман выпрыгнул первым. Судя по всему, самолёт уже терял скорость. Никольский Павел… тысяча девятьсот двадцатого года рождения. Пурга могла затянуть его под винт. Не было у него правой руки, вот в чем дело.

— И вы обнаружили пакет в его документах? — Я хотел знать подробности, потому что содержимое пакета, вся эта история вызывали у меня в последние дни неодолимые приступы бессонницы, я засыпал лишь для того, чтобы видеть это во сне, а просыпался, чтобы дать хоть какое-то объяснение случившемуся. Это был, естественно, не первый разговор с Соломиным. С того дня, как это случилось, прошло тридцать семь лет. И все яснее становилось, что удивительная загадка целлофанового пакета как бы взрослела вместе со мной. Или, может быть, взрослый человек сохраняет в себе отдельные мальчишеские чёрточки, любознательность, например?..

— Нет. Пакет был в планшете. Я едва не прошёл мимо. Из-под снега, в проталине около старого пня виден был угол планшета. Ну а дальше знаешь… — Соломин обращался ко мне на «ты», потому что старше меня более чем вдвое, он привык к тайге, привык к приключениям, привык и этой истории.

…Я помню почти наизусть с давних пор эти странные записи. Но смысл начал доходить до меня значительно позднее, когда уже студентом я услышал о сочинении американца Адамского, якобы побывавшего на Луне и составившего карту обратной её стороны с участием инопланетян.

Я вдруг понял, что сочинение Адамского — это лишь версия, вариация отдельных идей, составляющих основу записей, найденных в пакете недалеко от обломков «Дугласа». Как попал этот пакет к нашим лётчикам, остаётся гадать. Быть может, это случилось на Аляске. Судя по модной стрижке, они провели немало дней там, ожидая самолёт. В это время их могли ознакомить с документом чрезвычайной важности, которому, быть может, не суждено было попасть ни в Вашингтон, ни в другие города — не до того было американцам.

По вполне понятным соображениям я не мог раньше публиковать этот текст (около десяти машинописных страниц). Я не знаю, что это. Думаю, что он написан не сочинителем вроде Адамского. Возможно, он нигде больше не публиковался. По сути и форме это обращение к нам наблюдателей некой инопланетной цивилизации, или, точнее, группы объединивших свои усилия цивилизаций. В нем звучит тревога в связи с войнами на Земле. В нем сообщается, что в КОН (Коалиционном Отряде Наблюдателей) утверждается мнение: человек — существо, практически лишённое разума, не способное мыслить. В тексте также излагаются основы мироустройства, строения Вселенной, фундаментальные основы логики познания мира. Я этому, естественно поверить не мог. Я считал это раньше фальсификацией, сочинением на тему об инопланетном разуме.

Утвердился я в этом мнении, как ни странно, после знакомства с сочинением Адамского, будучи студентом. Я нашёл и систему доказательств, которые опровергали подлинность документа. Главное из них базировалось на первых же строках обращения.

Я снова читал:

«К настоящему времени Человечество составило себе представление о Вселенной в целом более правильное, чем во времена первого и второго обращений. Действительно, Земля не является плоской и не находится в центре Вселенной.

Действительно Солнце не находится в центре Вселенной, а является одной из звёзд, входящих в состав Галактики.

Действительно, последними из превращений энергии, поддерживающих деятельность звёзд и, соответственно Солнца и дающих возможность существования жизни на Земле и сходных с ней планетах, являются термоядерные реакции».

1929-й. В этом году обращение было передано по радио. Без видимых последствий. Оно было третьим по счёту. Об этом говорилось в вводном его разделе.

Но разве в 1929 году знали о термояде? Разве первые атомные бомбы не были взорваны много позднее, в 1945-м? И разве не в этом именно году, последнем году Второй мировой, люди узнали о разрушительной мощи атома? Позднее атомный гриб как бы разросся в сознании, но зловещая тень водородной бомбы все же заслонила его. Это и был первый термояд, о котором услышало моё поколение. Такова последовательность событий. Вывод был однозначен. Обращение — фальсификация. Только вот фальсификатор забыл эту мелочь — он невольно перенёс на далёкие двадцатые страх своего поколения. В одном только месте перепутал время — сороковые с двадцатыми, — но вот это-то его и выдало. Всего десять страниц на машинке. Безукоризненная точность формулировок. А в двух-трех строчках фальшь, более того — явная ошибка. Я помнил и другие места, действовавшие на меня примерно так же. Но это было решающим доводом. Моя уверенность в ошибке основана была на тех знаниях, которые я усвоил в период бурного развития ядерной энергетики всех видов.

…Эддингтон. Это имя было для меня ещё неизвестно. И только в семидесятых я, к стыду своему, вдруг узнал, что ещё в двадцатых годах этот удивительный теоретик, имя которого не значилось ни в одной нашей энциклопедии, открыл термоядерные реакции. Я слышал о гелии и о том, что его сначала нашли на Солнце, потом на Земле. Это все.

И как только это могло случиться?.. Стыдно сознаваться, что я относил открытие термояд к более позднему времени, чем это произошло на самом деле благодаря неповторимой личности Эддингтона. Да, это была теория, но именно она меняла планету.

И вот я осознал, что все гораздо серьёзнее, что случайный пробел в моих знаниях чуть не лишил меня возможности проследить ход мысли авторов обращения. Это было потрясением. И ударом по самомнению. Я оказался в положении легкомысленного чудака именно в моей стихии.

Итак, термоядерные реакции на Солнце были описаны Эддингтоном в 1926 году. Он сделал сообщение в Оксфорде. И только через три года после этого, именно в третьем обращении иноцивилизаций, упоминалось об источнике энергии Солнца. Мы ещё сомневались в правильности выводов Эддингтона, многие вообще не верили ему, большинство даже не слышали об этом. Но те, другие, знали, что это так, что последнее превращение энергии Солнца — термоядерное. Им не было необходимости изучать отклики на работу Эддингтона — это ведь так, это будет признано всеми на Земле!

И одно это — даже если не принимать во внимание поразительные обобщения на всех десяти страницах текста — убедило меня в подлинности документа. Это становилось важнее, чем все остальное. Авторы обращения знали наперёд, чем кончится история с гениальными предвидениями Эддингтона и другими достижениями.

Они знали наперёд, что грядёт Вторая мировая, и сообщали об этом с понятной оговоркой: «Недавняя мировая война и, очевидно, назревающая новая мировая война свидетельствуют, что быстрое развитие технической цивилизации не заставило вас поумнеть». И эта оговорка, со словом «очевидно», была тоже свидетельством подлинности. Фальсификатор не преминул бы использовать категорическую формулировку — ведь инопланетяне должны знать наперёд ход событий на Земле. На то они, собственно, и инопланетяне. Но сообщение было составлено реальными, настоящими «ино», и меня теперь восхищало это изящное выражение по поводу войны. Очевидно… Да, теперь это очевидно.

Но главным аргументом, сразившим меня, был, конечно, подвиг Эддингтона, о котором я толком ничего не знал.

Деталь. Подробность, которая изумила меня и убедила.

Помню, с каким вниманием я перечитал старые статьи, книги, новые обзоры. Попутно я нашёл поразительно ясное описание жидких кристаллов в книге шведского физикохимика Сведберга «Вырождение» энергии». Год 1927-й. Лучшее из описаний, к тому же выполненное самим первооткрывателем. Не найди я эту книгу, до сих пор бы думал, что жидкие кристаллы начали изучать всерьёз много позже. Но как путано, слабо, даже бездарно написаны главы о жидких кристаллах в большинстве современных монографий и статей!

А Лосев, открывший в первой половине двадцатых электролюминесценцию полупроводников? И о нем забыли. И забыли, что он писал, и забыли, как здорово это было написано.

Все стало на свои места и по части других деталей. Готов согласиться и с тем необычным положением, что человек почти лишён способности мыслить. Если его учат десять лет в школе решать стандартные задачи, если после этого он занимается с репетиторами, если ему затем дают на вступительных экзаменах только стандартные задачи и он едва-едва вытягивает на «хорошо» или «удовлетворительно, то это, право, нельзя назвать мышлением. Мышление в точном значении этого слова — решение нестандартных задач. То же могу сказать и о доцентах, например. Если учёные и наука в целом не могут ответить в течение десятилетий на самый идиотский, казалось вопрос: может ли человек видеть пальцами и пальцами же читать газету, то как можно говорить о мышлении?.. Ни на один новый вопрос наука, например экономика, ответа дать не в состоянии. Это же касается истории, философии, литературоведения, подавляющего большинства отраслей „знания“. Но есть и редкие исключения, есть и случайные открытия. К этому прийти было не так просто.

Но может быть, уместны сомнения? Может быть, нельзя было верить документу так безоговорочно, только потому, что я лично не удосужился ознакомиться с работами Эддингтона? Нет, оно было забыто у нас, несмотря на то, что водородную бомбу уже испытали. Доказательство тому — наша Советская атомная энциклопедия, вышедшая в 1956 году. Там не упоминается даже имени Эддингтона!

Я захотел ещё раз ознакомиться с находкой. Я знал, что в пакете был текст на русском. Мне стоило больших трудов получить командировку в этот город. Хотелось увидеть море и все остальное, близкое, ставшее далёким. Я знал, что соломин жив, и хотел встретиться с ним. Писать? Многое ли можно написать об этом? А главное — я это хорошо помнил, — он сам не любил писать, да и не признал бы меня по одному моему письму, не вспомнил бы.

Я видел его последний раз двадцать пять лет назад. Тогда он жил в таёжном посёлке, в рубленом доме. Утром, попрощавшись с родителями, на попутной машине я проезжал мимо его дома, попросил шофёра остановить машину, выскочил из кабины, постучал в его окно. Он выглянул. Мы успели обмолвиться двумя-тремя словами. И вот уже за автобазой раскинулась знакомая долина, где слева и справа в реку вливаются прозрачные июньские ручьи. На каменных лбах сопок ещё лежат снежные шапки. В распадках — голубой, настоянный на хвое воздух. Кусты в рост человека скрывают реку, но в прогалах вода струится и сверкает на солнце как чистое серебро. Филатовка. Атка. Палатка. Это названия посёлков. Потом — город. Отсюда мне предстояло лететь в Москву, поступать в институт. Грузовая «татра» взбегает на невысокий перевал. Море!

Я оставил отца и мать там, в том же посёлке.

Одно время мы тоже здесь жили, в этом городе; я помнил его улицы, порт, ветры, налетавшие со всех сторон на каменистый полуостров. Помнил все бухты и заливы в его окрестностях.

Два дня в городе моего детства по пути в Москву! Я иду в кинотеатр «Горняк» со знакомой девятиклассницей Эльвирой Паниной. Потом — круглый деревянный павильон с аттракционом «Гонки по вертикальной стене» Леона Айказуни, отважнейшего из мотоциклистов. Вечером — чай у Эльвиры. Её мать, Зоя Петровна, рассказывает о городских новостях, говорит со мной как со взрослым. А ведь не далее как прошлым летом, когда надо было добраться до города из дома отдыха для школьников, который расположен на берегу бухты Гертнера, в десяти километрах от дома Паниных, я подкарауливал тяжело взбиравшиеся на перевал грузовые машины, догонял их и, цепляясь руками за борт, подтягивался, прыгал в кузов и ждал остановки в городе, чтобы мгновенно исчезнуть, испариться на глазах изумлённого шофёра. Я выходил в Охотское море на вельботах и рыбачьих лодках с просмолёнными бортами, с широкими банками, я садился на весла, вызывая почтительное удивление знакомых по дому отдыха девочек, которые искоса посматривали на мои мускулы, я выпрыгивал вместе с рослыми парнями-дальневосточниками и подтягивал к берегу лодку где-нибудь за Острым мысом. Там такие отливы, что целые поля с морской травой оставались подолгу владением вместе с их обитателями — крабами, гольцами, раками-отшельниками, морскими червями, зарывавшимися в серый песок на дне луж, но черви эти нужны были нам как приманка для лова наваги. Экспедиция наша быстро наполняла лодку добычей, странной на вид, но совершенно необходимой. С тех пор я навсегда полюбил море. У дома отдыха, на берегу, мы играли в волейбол. Саша Шерман, восьмиклассник из Магадана, судил нас и одновременно сочинял вальс для аккордеона, держа инструмент так бережно, что по нему не пришёлся ни один удар мяча.

Этот мир исчез, растворился.

Но странная сила заставила меня теперь искать пути к нему, совсем в другое время.

Итак, восьмидесятый год. Вспомним вместе с Василием Макаровичем, что было с нами после того, как я постучал в его окно далёким июньским утром.

Да, Панины. Он их знал. Отъезд и хлопоты. Билет на самолёт в кармане, я знакомлюсь со Славой Дождевым, который едет поступать в Тульский механический. Мы летим над морем. Оно серое, угрюмое, потом — у Сахалина — синее, почти ласковое. Я вижу белый маяк, притоки Амура, деревянные дома Николаевска.

В восьмидесятом я не мог понять одного: верил ли сам Василий Макарович тому, что было записано на нескольких листах писчей бумаги, наверное, рукой штурмана Никольского, или нет. Я снова и снова расспрашивал его, но окольно хотел разузнать о его настроении, о том, как он сам относился к находке. Ответы на многие вопросы я знал заранее, настолько хорошо представлял случившееся. В моем воображении возникал аэродром, лётное поле было покрыто стальными листами с круглыми отверстиями — так делали тогда покрытия на временных полевых аэродромах. Самолёт не дотянул двухсот километров до него. Может быть, кончалось горючее, и решено было сделать вынужденную посадку.

Главное для меня было заключено в целлофановом конверте штурмана. Понимал ли это Василий Макарович, человек начитанный, удивительно самостоятельный, дошедший своим умом до многого и многого из того, что может дать современное образование? Откровенно говоря, я не решился бы тогда говорить на эту тему ни с кем, кроме него.

— Василий Макарович, вы ведь сразу переписали текст и даже разобрали те места, которые пострадали от влаги, значит, это показалось вам правдой?

— Не обязательно… — прогудел он, подумав. Говорил он с выговором на «о», но передать на письме это трудно. — Я был намного, намного моложе, мне было наверное, столько, сколько тебе сейчас. И память об этих лётчиках… память. Они годились бы мне в сыновья, я был почти молод, но не очень — сорок лет. Эти ребята, лётчики, водившие «дугласы» на запад, видели то, что не видел я, мне самому попасть на фронт не довелось, из-за возраста, из-за работы на прииске, которая считалась тогда не менее важной, чем окопы. Все это… память о них я оставил у себя, переписал текст, поправил его кое-где, потом иногда перечитывал. Документы же их мы выслали близким — и это было нелегко, выводить их адреса на конверте.

— А потом?

— Что потом? Потом жизнь, лесное житьё-бытьё… охота, рыбалка, ягоды. Посёлок ты помнишь небось. Это сейчас я в городе, стар стал по сугробам на лыжах бегать. Да и в посёлке сейчас, как в городе, неинтересно таёжному человеку. Близ реки, поди, видал во время своей поездки — горы гальки, бульдозеры нарыли. Всю долину прошли по разу, потом по второму. Пески промывают. Пейзаж, как на Марсе, жизни там уже нет. То золотишко, что раньше не брали, сейчас как раз под стать. мне скоро семьдесят семь вот…

— Но вспоминали про лётчиков?

— А как же!

— Ну а… — я замялся, опять на языке вертелся вопрос о пакете.

Нет, нельзя понять настроение другого человека, не побывав, так сказать, в его шкуре. Нельзя, к сожалению. И тут ничего не поделаешь.

Я учился, работал в столице. Василий Макарович с его лесной жизнью оставался очень далеко. И пакет тоже. Все воспринималось как фантастическая история. Или это я был таким легкомысленным? Как это проверить? И я снова задаю вопросы.

У него синие холодные глаза, косматые брови, белая окладистая борода. Говорит медленно, правильно. Порой не говорит — изрекает. Ему веришь. Даже сейчас, в приморском городе с театром, неплохими столовыми, кафе, современными домами, телевышкой, Институтом проблем Севера, человек этот ходит в унтах, волчьей шапке, в единственной его комнате, как встарь, на стенах развешаны сухие пучки трав, вырезанные из дерева фигурки, чучела местных птиц с белой совой во главе. Напротив меня — шаманский бубён, подарок якутского друга.

Текст в пакете оглашён по радио — свидетельство самих инопланетян.

Штурман Никольский тогда был ещё мальчиком, и жил он в небольшом городке под Смоленском. Радио тогда было редкостью, хотя детекторные приёмники и трансляция уже не удивляли. Какая у нас с Василием Макаровичем общая мысль? Вот какая: пакет — из Америки, Никольский записал там этот текст с чьих-то слов или переписал его с английского оригинала и перевёл. Где оригинал? Никто не знает о нем. Я пробовал наводить справки: результата пока нет.

Читать и перечитывать без внутреннего содрогания это нельзя, если понял текст, если веришь записи, если… много «если», но делу это не помогает. Это та грань, на которой человек склонён отказаться от логики и доводов, забыть, что был Коперник, что Бруно готов был бы, наверное, вторично сгореть на костре — за одно лишь право защитить это обращение, если бы оно стало ему известно каким-нибудь образом. Итак, это обращение было передано по радио. Но это не серии радиосигналов, пойманные Карлом Штёрмером, которые так нашумели примерно в то же время. Нет, это не импульсы, которые надлежит расшифровать, а прямая передача. На английском, русском и ещё двух языках. Когда я был юн, то относился к этому с нигилизмом юности. Даже непонятно, как это миновало главные центры моего сознания. Доказательства подлинности логичны, и я много раз корил себя за легкомыслие.

А Василий Макарович?.. Нет, у него не было этих доказательств. Было чувство долга: он сохранил эту память о штурмане Никольском, о наших лётчиках, делавших невозможное, немыслимое дело — перегонявших самолёты на фронт через весь Азиатский материк в его самой недоступной части.

Я зашёл к нему тогда рано утром. Из окна его комнаты я видел залитый солнцем город, спускавшийся к морю, к бухте. Дома здесь старые, много деревянных, улицы первозданные, ещё со времён репрессий, а также пионеров и первопроходцев. Одно из моих любимых занятий — метаистория, как я это называю. Так вот, согласно моим метаисторическим розыскам, русы на Днепр пришли из Фракии несколькими волнами: одна из волн — после походов Александра Македонского, тогда же часть галлов ушла на территорию современной Франции; другая волна — после начала экспансии Рима во Фракии и на Дунае. Связь событий давних и недавних я выразил так:

Четыреста тысяч светловолосых и светлооких фракийцев Ушли от натиска Рима Из солнечной Эгеиды на Днепр, Давая тем самым начало Киеву, затем и Москве, Оттоле — Сибири и Владивостоку…

Причалы и прииски Колымы и Чукотки Берут начало в рескриптах эпохи Императоров Августа и Траяна.

Но вернёмся в настоящее. Читатель найдёт полный текст обращения в следующей главе.

К разумным жителям Земли, к расе, именующей себя Человечеством, обращается Коалиционный Отряд Наблюдателей (КОН). Настоящее обращение КОН к землянам является третьим по счёту, контрольным.

Первое обращение КОН передал в 576 году до Рождества Христова жителям крупнейшего в то время на Земле города Анурадхапура.

Второе обращение КОН передал в 711 году от Рождества Христова жителям крупнейшего в то время на Американском материке города Ткаэцеткоатль.

Настоящее обращение КОН к землянам в главном идентично первым двум по содержанию, составлено на основных из сегодняшних языков Земли: английском, китайском, русском, испанском. Текст откорректирован с учётом современного уровня знаний и заблуждений жителей Земли. Целью обращения является предложение о проведении в будущем переговоров между представителями Человечества и представителями Коалиции (текст передан по радио).

К настоящему времени Человечество составило себе представление о Вселенной в целом более правильное, чем во времена первого и второго обращений. Действительно, Земля не является плоской и не находится в центре Вселенной.

Действительно, Солнце не находится в центре Вселенной, а является одной из звёзд, входящих в состав Галактики.

Действительно, последними из превращений энергии, поддерживающих деятельность звёзд и, соответственно, Солнца и дающих возможность существования жизни на Земле и сходных с ней планетах, являются термоядерные реакции.

Действительно, разумная раса землян не является единственной во Вселенной.

В остальном большинство ваших космогонических догадок являются ошибочными. Является заблуждением вера ваших учёных в существование каких-то, пусть даже не ещё открытых, незыблемых законов Вселенной и постоянство мировых констант. Так, гравитационная постоянная заметно меняется и в пределах вашей Солнечной системы, не говоря уже о более крупных масштабах, что привело к существенным ошибкам в определении вами размеров Галактики и расстояния до других Галактик и вызвало появление ошибочных теорий замкнутой Вселенной и, в этом году, теории разбегающейся Вселенной.

Ошибочно и представление о всеобщей трехмерности пространства, на котором прежде всего базируются ваши космогонические представления. Мир хаотичен, в нем нет ничего незыблемого, в том числе и мерности. Мерность пространства во Вселенной колеблется, плавно меняется в весьма широких пределах. Наилучшим условием для возникновения органической жизни является мерность пространства, равная числу «пи». Значительные отклонения от этой величины пагубно действуют на живую природу. В настоящее время окрестности Солнечной системы имеют мерность +3,00017… Близость этого числа к целому числу три ввела вас в заблуждение. В окрестности вашего скопления галактик дрейфует гравитационный циклон, имеющий в центре мерность от —2,15 до —3,15, который может задеть краем вашу Галактику, уничтожив органическую жизнь на всех планетах, на которых не будут приняты меры по защите.

В частности, это обстоятельство делает необходимым для вас вступление Человечества в Коалицию в сжатые сроки, самое позднее через 65 000 лет с момента подачи настоящего обращения, то есть с 1929 года от Рождества Христова, с тем чтобы Коалиция успела оказать Человечеству помощь в подготовке к циклону.

В настоящее время в вашей Галактике насчитывается около 220 000 разумных рас, уже вступивших в Коалицию, и около 1000 разумных рас, рассматривающих вопрос о вступлении, в том числе и вы.

КОН просит вас не воспринимать сообщение о гравитационном циклоне как попытку воздействия на ваш ответ.

Вы ошибаетесь в решении вопроса о происхождении Солнечной системы и жизни на Земле. Солнечная система возникла из пылевого облака, засеянного строительным отрядом Коалиции в области Вселенной, отвечающей двум основным требованиям к условиям развития и возникновения жизни:

— в области, достаточно удалённой от звёзд;

— имеющей мерность пространства, близкую к «пи».

Вы ошибаетесь в уподоблении разумной расы живому индивидууму, представляя в некотором будущем неизбежными одряхление и смерть Человечества. В эволюционном процессе новые виды живых существ происходят от некоторых старых видов. И вашей заботой должно быть, чтобы новые виды разумных рас на Земле произошли именно от вашей. И именно это соображение должно определить стратегию развития разумной расы. Между тем, по наблюдению КОН, Человечество совсем не руководствуется такой или подобной ей стратегии, предоставляя своё развитие воле случая и направляя свои усилия на удовлетворение кратковременных потребностей.

Не следует думать, что ваши заблуждения являются случайными, преходящими. Они неизбежны и устойчивы в силу специфики вашего мышления, краткому анализу которого посвящается следующая глава обращения.

Мышление живой материи и само существование и развитие живой материи имеют общую основу. И то и другое являются противотечениями энтропии.

В мышлении это противотечение, противоречие выражается в поисках логичности (вашему мышлению свойственны поиски логичности), но на этом и кончается сходство вашего мышления с мышлением, свойственным подавляющему большинству разумных рас, входящих в Коалицию.

Это обстоятельство вынуждает многих участников КОН сомневаться в правомерности обращения к вам как к разумной расе. Основой вашей разумной логики являются понятия «да» и «нет», как якобы реально существующие и многократно проявляющиеся при ступенчатом анализе любого сложного вопроса. При этом число ступеней в анализе конечно и чаще всего весьма мало, даже когда вами исследуется весьма серьёзная проблема. Поиск ответа сводится к выбору одного из множества возможных решений, тогда как наиболее правильное решение лежит между ними. Вашим математикам будет понятна следующая аналогия: решение проблемы, возникающее после решения частных вопросов типа «да» — «нет», аналогично выбору одной из вершин многомерного куба, тогда как вариантами возможных решений являются в первом приближении все точки пространства данной мерности. Если же говорить точнее, реальная мерность пространства решений чаще всего определяется вами неверно и очень редко является на самом деле целочисленной.

Наше отношение к вам как к разумной расе затрудняется и следующим соображением. Насколько мы можем судить, любой научный или юридический закон, смысл любого открытия или изобретения, сущность любой важной мысли могут быть выражены вами фразой, содержащей самое большее 100 слов из словаря 50000 слов, включающего математические и другие условные обозначения. Общее количество всех возможных фраз из такого словаря представляет весьма скромную величину — 50000(в степени 100). Если составлять только фразы, имеющие лингвистическую непротиворечивость, и если затем отбросить фразы, в которых слова грамматически правильно связаны, но содержание их не имеет даже видимости, то число внешне осмысленных фраз сократится до 50000(в степени 25). Отсев ложных от истинных утверждений оставляет, по самым завышенным оценкам, список всего из 3,9*10(в степени 37) утверждений, которые могут быть высказаны вами и должны соответствовать реальности.

Между тем нам известны представители животного мира на различных планетах, способные дать не меньшее число разнообразных безусловных реакций, вполне адекватных действительности, на различные комбинации временных раздражителей, но которые тем не менее не могут быть названы разумными.

По-видимому, правильнее было бы считать Человечество не разумной, а потенциально разумной расой, поскольку ограниченность мышления все же не является у вас врождённой.

От природы человеческий мозг наделён аппаратом мышления не менее совершённым, чем органы мышления представителей многих разумных рас во Вселенной. Но развитие вашего мышления с самого начала шло по абсолютно неверному пути. В начале становления этого процесса способность мышления кроется в потенциальной возможности многообразной реакции на одно и то же информационное воздействие. Это логический фундамент.

Если на графике по вертикали отложить силу или ощутимость реакции на информационное воздействие, по горизонтали — приемлемость, приятность этой реакции, то, как все в природе, что ещё не отработано противодействующей энтропии действием разума, этот график будет хаотичен; всплески кривой на нем объясняются чисто физиологическими пороговыми эффектами. Самовоспитание разума заключается не только в построении сложной системы логического мышления, но и в переработке и улучшении фундамента, на котором эта система базируется. Как показывает пример многочисленных разумных рас, наиболее соответствующих требованиям успешного познания природы, перестройка логического фундамента проводится так, что график напоминает одногорбую гауссову кривую.

Следует оговориться, что нам известно во вселенной несколько разумных рас, имеющих прямолинейную структуру логического фундамента, ветвями уходящего в бесконечность.

Они составляют собственное объединение рас, в Коалицию не входят, так как не смогли найти с нами общего языка.

Принципиальное отличие их мышления от нашего заключается в том, что площадь фигуры, описывающей фундамент, у нас конечна, а в их мышлении бесконечна. Мы даже затрудняемся представить, как они воспринимают бытие, и не можем понять, что сохраняет им жизнь под яростными ударами уходящих в неограниченную бесконечность положительных и отрицательных реакций на информационные воздействия.

Необработанный логический фундамент человека имеет два значительных всплеска справа и слева от нуля и несколько мелких. Его исследование показывает, что у человека не было и нет никаких препятствий для построения своего логического фундамента по схеме, общепринятой во Вселенной. Между тем разум человека с самого начала развивается в корне ошибочно, он ориентировался на эти всплески, и сейчас его логический фундамент имеет вид двугорбой кривой.

Высокие всплески справа и слева от нуля и есть то, что вы называете «да» и «нет», и без чего в принципе не можете представить мышления. Между тем в вас говорит только сила привычки. Нелепое расщепление логического фундамента на понятия «да» и «нет» является самым большим препятствием на пути к познанию вами бытия. Более того, теоретические разработки логического мышления, предпринятые вами вместо исправления ошибки, только усугубляют дело. Теоретические логические системы оперируют лишь рафинированными понятиями «да» и «нет», исключая другие варианты логических реакций.

Эти разработки являются шагом назад даже в сравнении со сложившимся логическим фундаментом человеческого мышления, так как площадь фигуры, описывающей логический фундамент, вместо конечной становится равной нулю.

Пользуясь вашим математическим языком, можно сказать, что ваша логика базируется на дискретном фундаменте вместо непрерывного, причём принята за основу самая примитивная функция, имеющая всего два значения. Отсюда напрашивается неизбежный вывод, что если ваш метод восприятия бытия и можно назвать мышлением, то эта система мышления является самой примитивной из всех возможных.

Дискретизация логики вынуждает вас распространять принцип дискретности на все сущее. Так, натуральный ряд чисел, который, в сущности, является возможным, но весьма искусственным математическим ухищрением, имеющим с реальной природой очень мало общего, стал для вас базисом тех азов математики, с которым только и знакомо огромное число представителей Человечества. Вы стремитесь подсчитать все подряд и в то же время не в силах точно передать, например, информацию о силе ветра, если не выразите её численно в баллах или давлением на квадратный метр или милю, причём эти три числа, выражающие одну и ту же силу ветра, не вызовут у вас одинаковой реакции, пока вы не проделаете дополнительных расчётов и не убедитесь, что они действительно свидетельствуют об одном и том же.

Арифметический счёт привёл вас к появлению головоломок, вызванных не реальностью мира, а именно примитивностью вашего мышления; между тем вы тратите силы, пытаясь решить их и согласовать с представляющейся картиной мира, как реальные загадки природы: например, расположение рациональных и иррациональных чисел на вещественной шкале.

Дискретизация логики вынуждает вас дробить цельно воспринимаемое на отдельные факты, явления, понятия и категории, проводя между ними искусственные границы.

Дискретизация логики и принцип счета принуждает вас предполагать число признаков предмета конечным и давать название каждому из них. Отсюда появляется весьма сомнительная возможность отличать одни признаки от других — приём, называемый вами абстрагированием. Движение по ступеням абстрагирования ко все более общим признакам считается вами единственным путём познания истины, между тем как это движение является путём, уводящим в обратную от истины сторону, во тьму. Не случайно ваши абстрактные конструкции, именуемые философскими системами, взаимно противоречивы, хотя базируются на одной и той же логике. Шаг за шагом погружаясь во мрак по ступенькам абстракции, шаг за шагом теряя связь с реальным миром, философские системы постепенно утрачивают ориентировку и доходят до того, что в тупиковой точке этого движения на бессмысленный вопрос о первичности материи или духа дают диаметрально противоположные ответы.

Логика, основанная на «да» и «нет», вынуждает вас всегда и везде прежде всего проводить границы между различными явлениями, различными градациями одних и тех же явлений, различными комплексами признаков предметов. Из-за слабости этой логики энтропия главенствует в процессе проведения границ, и они прочерчиваются весьма хаотично, нелогично даже с точки зрения вашей логики, что доказательно подчёркивается уже неординарным расположением их и обозначением неадекватными словами разных человеческих языков. На проведении этих хаотических границ основан ваш способ общения, считающийся вами одним из высших достижений человеческого разума. Примитивность языка как способа обмена информацией показана нами уже в подсчёте количества возможных осмысленных фраз.

Язык как основной носитель информации и сам, в свою очередь, воздействует на ваше мышление, насильственно принуждая его более чётко придерживаться принципа дискретности. Поэтому, в частности, ваша этика и эстетика содержит множество парных понятий, противостоящих, как логическая теза и антитеза. Ваша общественная и личная мораль руководствуется полярными правилами, поляризующимися понятиями: «добро» — «зло», «жизнь» — «смерть», «выгода»

— «проигрыш», «признание» — «непризнание», «любовь» — «ненависть» и прочее в том же духе.

Вам не помогает даже ваше собственное наблюдение, что смысл этих диаметральных понятий у разных народов различен, да и у одного народа меняется с течением времени. И сейчас, считая себя высокоцивилизованным Человечеством, вы и в суде присяжных определяете виновность по принципу «да» — «нет», что может быть ещё допустимо для судьбы одного человека и совсем не может быть приемлемо для решения судеб народов, но и там господствует тот же принцип «да» — «нет» во время всенародных референдумов или голосований в парламентах. Более того, дискретная логика позволяет вам доверять судьбы народов и Человечества нескольким отдельным людям.

В международной политике такими полярными понятиями являются для вас «состояние мира» и «состояние войны» и резкий переход от одного к другому, присущий только вашей логике и противный природе. Вы же считаете его присущим природе и реализуете с поистине безумной решимостью.

Недавняя мировая война и, очевидно, назревающая новая мировая война свидетельствуют, что быстрое развитие технической цивилизации также не заставило вас поумнеть. Впрочем, что касается вашего исторического развития, мы с большим затруднением можем делать прогнозы именно из-за этой резкой дискретности и почти мгновенных переходов ваших социальных устройств и внешнеполитических состояний от одного к другому. Уже в течение нескольких тысяч лет КОН наблюдает практически непрерывные войны, ведущиеся вами между собой, и при естественном течении исторических процессов ваши войны могли бы пойти на убыль только через 12000 лет, КОН не может утверждать, что эти войны не прекратятся в ближайшие 100 лет. Только последнее соображение позволяет нам считать небезнадёжным настоящее Обращение, ибо естественно, что соглашение Человечества и Коалиции может быть достигнуто только после ликвидации воинственных привычек Человечества.

КОН вынужден скептически относиться к Человечеству также по двум причинам, порождённым, впрочем, все той же примитивностью логики. Это отношение к технической цивилизации и страх перед смертью.

Развитие техники само по себе, безусловно, благотворно, и призывает КОН благосклонно относится к Человечеству как к разумной расе; но фетишизация техники и тем более отведение ей такой роли, что она становится основной характеристикой вашей цивилизации, настораживает нас.

История Человечества развивается хаотично. Когда отдельные районы Земли не имели прямой коммуникационной связи, Человечество, по сути, поставило несколько экспериментов по созданию различных типов цивилизации. Некоторые из них КОН одобрял. К сожалению, разумные цивилизации не могли мирно сосуществовать, когда в процессе развития и распространения появились возможности прямых контактов между ними. Как правило, более грубая, примитивная и в силу этого более жестокая цивилизация уничтожала более развитую и гуманную, чтобы, в свою очередь, оказаться уничтоженной ещё более грубой.

В настоящее время на Земле господствует самая примитивная из всех — машинная цивилизация; она охватывает все Человечество, держит его под своим контролем и впредь не даст возникнуть новой цивилизации, если только Человечество не возьмёт контроль над развитием мировой машинной цивилизации в свои руки и не трансформирует её постепенно в другой вид цивилизации, гораздо более необходимый разумной расе. КОН надеется, что толчком к такой перестройке может послужить настоящее Обращение и посильная помощь, которую способен оказать КОН Человечеству, если эта помощь потребуется и Человечество выскажет соответствующее пожелание. Необходимо оговориться, что локальные цивилизации, центрами которых были города в момент нашего первого и второго обращений, гораздо более соответствовали потребностям Человечества, чем современная машинная цивилизация. И в качестве одного из вариантов своей помощи КОН может предложить Человечеству самое подробное описание этих цивилизаций для принятия их за возможные образцы.

Одним из важнейших признаков для систематизации расы как разумной является то, что каждый её представитель превыше всего ставит деятельность коллективного разума. Соответственно и человек как разумное существо должен превыше всего ставить развитие разума Человечества. Функции Человечества сводятся к тому, чтобы воспринимать информацию от предыдущего поколения людей, дополнять, исказив её собственными случайными догадками, и передавать искажённую информацию следующему поколению. Хаотические флуктуации в движении мысли разумного общества необходимы, чтобы после исторического отсева непременно нашлись зигзаги движения мысли, соответствующие зигзагам изменения объективной картины бытия. Последнее имеет непредсказуемое направление, тогда как спектр мышления любого индивидуума на протяжении его жизни сохраняет постоянную направленность. Отсюда следует, что смена поколений необходима разумным существам и, в частности, людям не только как живым существам для развития и сохранения вида, но и как разумным существам для сохранения и развития разума.

Следовательно, пока являются в корне губительными надежды многих представителей Человечества на то, что контакты с инопланетными разумными расами помогут им решить проблему бессмертия; с другой стороны, мы не можем отказать Человечеству в соответствующей помощи, какой бы губительной для разума она не была, поскольку каждая разумная раса вправе самостоятельно решать свою судьбу.

КОН не отстраняется от контактов с Человечеством и отдельными его представителями для обсуждения каких бы то ни было вопросов и для оказания позитивной помощи в каких бы то ни было проблемах частного характера. Но главной целью настоящего Обращения является предупреждение о грозящей Человечеству опасности и предложение о вступлении Человечества в Коалицию. Устав Коалиции и описание её структуры и деятельности могут быть переданы Человечеству для ознакомления без каких-либо дополнительных условий по требованию, обнародованному правительством любого из крупнейших государств или Лигой Наций.

Если Человечество склонится к мысли о вступлении в Коалицию, оно предварительно должно будет проделать работу по перестройке логического фундамента своего мышления по схеме общепринятой в Коалиции базы мышления. Это требование диктуется не только тем, что ныне присущий Человечеству ущербный тип мышления вызвал бы у Человечества, вступившего в Коалицию, прогрессирующий комплекс неполноценности, но прежде всего тем, что из-за принципиально разных типов мышления расы Коалиции и Человечества не смогли бы обмениваться необходимой информацией, разве лишь на самом поверхностном уровне, примером чего служит поневоле настоящее Обращение. Человечество оказалось бы бесполезным для Коалиции, равно как и Коалиция для Человечества. Без перестройки Человечеством логического фундамента своего мышления мы бессильны оказать вам помощь даже в защите от гравитационного циклона. Как нам представляется, на работу по перестройке логического фундамента Человечество потратит от 60000 до 70000 лет, что, ввиду грозящей Человечеству опасности, является критическим сроком. Работа должна быть начата уже сейчас.

Исходный курс непрерывной логики и детальные инструкции по постепенному воспитанию в следующих поколениях навыков непрерывно-логического мышления КОН обязуется передать по первому требованию Человечества, но не раньше, чем разные народы Человечества прекратят бессмысленные распри и согласятся сконцентрировать свои усилия в этом длительном процессе перестройки мышления, ибо ознакомление одного из воюющих народов с принципами непрерывно-логического мышления было бы аналогично вручению ему абсолютного оружия и в конце концов привело бы к гибели Человечества. Настоящее, третье обращение Кон к Человечеству является последним. Отсутствие ответа в течение 50 лет будет расценено как свидетельство того, что Человечество отказывается от вступления в Коалицию.

С санкции Коалиции Коалиционный Отряд Наблюдателей

Имеют ли авторы обращения отношение к Асгарду? Не живут ли они сами в небесном его воплощении?

Мне и моим друзьям приходилось не раз читать сообщения об инопланетянах. В американской Синей книге собран уникальный материал. Эффект неопознанных объектов был изучен с такой же тщательностью, с какой исследователи наблюдают редкие, вымирающие виды животных, чтобы затем составить подробнейшие описания для монографий и Красной книги.

— Вы читали Мензела? — спросил меня знакомый физик.

— Читал. — Он отрицает неопознанные объекты.

— Вы ошибаетесь. Он не отрицает их.

— То есть? — Он даёт им земное объяснение. Перечитайте его книгу, и вы поймёте, что объекты эти — игра света, отблески, иллюзия.

— Но вас это не устраивает?

— Не только меня это не устраивает. Если человек ни тысячи лет назад, ни сейчас все ещё не может отличить световой зайчик от летящего крупного объекта, то дела его плохи.

— Что же вы предлагаете?

— Ничего.

Беспредметный разговор. Бессмысленная трата времени. Я не убедил бы его. Пари же в данном случае невозможно выиграть. Как невозможно его и проиграть.

Человек может рассмотреть, за редчайшими исключениями, лишь то, на что ему указали, и услышать не более того, что слышали другие. Выслушаем же, что рассказала пожилая женщина с Полтавщины своей знакомой Лине Кравец, записавшей этот рассказ, равный эпосу.

Во второй декаде прохладного августа пятьдесят третьего года женщина шла к колодцу. Набрала воды, пошла к дому через сад. Остановилась, опустила ведро на землю, чтобы передохнуть. Огляделась. Под яблоней увидела трех людей в тёмном. Один из них отрезал ветку с яблоками. Направился к большому кусту сливы. Другой остановился у вишнёвого дерева, в руке его были колосья пшеницы, ржи, проса. Третий последовал за ним, в его руках были пробирки и маленькая лопатка. Первый замер, посмотрел в сторону женщины. Что-то сказал. Все трое теперь обернулись к женщине. Она думала что в сад забрались воришки. Сказала:

— Ну, идите ко мне. Что стоите? Не буду вас ругать. Чьи вы такие дюжие?

С минуту трое молчали, словно не зная, как им поступить. Потом стали приближаться. Трудно было поверить, что они такого роста, больше трех метров. И женщина решила, что они на ходулях. Но когда они подошли, стало ясно, что это не так. Женщине стало не по себе. Глаза у них голубые. Вот только у каждого по три глаза на лбу. И эти глаза, казалось, светились своим светом. Пауза.

— Я вас не знаю! — тихо воскликнула женщина. На всех троих ладно сидели тёмные комбинезоны. На руках перчатки, на голове у каждого тёмный шлем. В одной пробирке была небольшая лягушка, в другой ящерица, в третьей рыбки. Ещё были бабочки, ветки, колосья, листья. С минуту они молчали. Потом на ломаном русском один из них произнёс:

— Мы инопланетяне, — и показал рукой на небо. — Мы оттуда прилетели. Ищем своих людей. Может, вы о них что знаете? Они к вам летают с хорошими намерениями, а вы их, наверное, уничтожили. Сами они не могли погибнуть.

Женщина ответила:

— Так вы что боги? Только боги там живут!

— Какие мы боги! Там нет богов, там наша планета, и мы оттуда к вам прилетели.

Испуганная, озадаченная женщина стала креститься. Они смотрели, молчали. Когда женщина кончила креститься, услышала вопрос:

— Мамаша, а кого вы богом считаете?

— Вас, — ответила она.

И тут же она увидела, как они улыбнулись, все трое разом.

— У нас там четыре планеты, — сказал один из них. — Расположены они недалеко друг от друга. И есть ещё две планеты, очень удалённые от этих четырех. Но мы знаем об этих двух планетах и знаем о вашей Земле. На наших планетах бывают сильные бури, землетрясения и наводнения. Когда мы открыли вашу Землю, стали её изучать. Послали к вам трех человек, но они не вернулись. Видать вы их сбили. Вот мы и прилетели искать их. Хотим узнать, что с ними. Облетели вокруг шесть раз, но следов их нигде нет. Нет и их сигналов. Значит, они должны быть где-то у вас. Если знаете, расскажите, что слышали.

Женщина ответила:

— Нет, я ничего об этом не знаю. У нас была война. Может, их сбили.

Они сказали:

— Мы знаем, что вы воюете. Это плохо. Но войны уже не было, когда они к вам прилетели. Мы о вас все знаем и наблюдаем за вами. Наша цивилизация намного сильнее, богаче вашей, но у нас часто бывают стихийные бедствия, и нас очень влияют ваши войны. Надо жить мирно, помогать друг другу.

Говоривший взял ведро, наполнил водой пробирку, капнул туда несколько капель из пузырька. Вода стала розовой, потом голубой и, наконец, снова чистой.

— Вода в вашем колодце хорошая, её можно пить, — сказал инопланетянин.

Другой заставил принести из дома икону. — Это ваш бог? — спросил он. — Сколько мы ни летали, там никого не встретили. Там живут люди. Есть карлики, есть и такие, как вы. Наше время исчисляется в световых днях.

Он вернул женщине икону. Сказал:

— Не бойтесь. Вас никто не покарает. Сколько лет живут люди на Земле?

— Семьдесят, иногда больше, иногда меньше, кто как.

— У нас на планете живут сто пятьдесят лет по вашему исчислению. Вот мы перед вами.

У инопланетян этих нет ушей, но есть дырочки вместо них, а зубы очень крупные. Один спросил:

— А что это у вас такие пальцы на руках и ногах, как будто невыпрямляющиеся?

— Они у меня болят.

Спросивший о пальцах расстегнул «молнию» на чёрных перчатках. Руки у него были бледные, большие по шесть пальцев на каждой. Между пальцами перепонки, как на утиных лапах. Он потёр этими пальцами её руки и ноги. Они были холодные. Он сказал:

— Придёт время, и все у вас исчезнет, болезнь пройдёт. Зачем вы делаете белый кирпич?

— Это кирпич для печей.

Он взял какую-то трубку, навёл её на кирпич, который тут же расплавился.

— Раньше мы с собой таких трубок не брали. Стали брать, когда наших людей уничтожили.

— Бабушка! Посмотри влево! — сказал другой.

А влево от неё был блестящий шар, и возле него стоял ещё один высокий инопланетянин.

— Мы прилетели сюда на этом шаре.

Женщина пошла с ними по дорожке сада, отнесла домой икону и нарвала им букет цветов, но они его не взяли с собой, только оторвали несколько цветков и положили их в оранжевую колбу. Один пошёл к шару и вернулся с буханочкой хлеба чуть больше пятачка. Сказал, что он полезный и не черствеет несколько лет. В середине буханочки было что-то очень тёмное. Попробовать хлеб она не решилась. Завернула и сказала:

— Пусть лежит на память о вас.

Когда прощались, сказали:

— Вы о нас никому не рассказывайте, мы скоро от вас улетим.

Добавили, что в метрах пятидесяти от дома есть хороший песок и в нем содержится жёлтый металл. Переваливаясь с боку на бок, как будто им неудобно ходить, пошли к своему шару, помахали руками. Закрылась дверь. Шар поднялся на высоту и полетел.

В те дни и позднее я решал задачу: имеют ли отношение их горда к городу богов Асгарду? Уж не являются ли они сами богами в представлении простых смертных? Что от них можно ждать дальше?

Я забывался тяжёлым сном. И во сне приходила работа, изнурявшая меня. Однажды я проснулся от ярких вспышек за окном. Казалось стена дома вспыхнула. Меня разбудили не сами вспышки, а тревога. Но как только я встал, подошёл к окну, непонятый свет погас. И я провалился в глубокий сон, увидел целый мир в сновидениях, слышал непонятную речь, и в белой пелене пасмурного дня меня вернул в наш обычный мир телефонный звонок, прозвучавший дважды с паузой в две минуты. Мне не хотелось вставать.

— Вы ещё спите? Вам привет от Паньшиных, Иветты и Игоря.

— С добрым утром, — сказал я первое, что пришло в голову.

— Уже полдень! Вы меня не знаете, они дали ваш телефон, это очень важно. Просили позвонить, и вот я…

Я был бос, непричесан, неумыт, но мне хотелось дослушать её рассказ. Её якобы пригласили на другую планету. Два маленьких гуманоида. Не то наяву, не то во сне. Прилетели они на серебристом шаре. Банальная история. Она невысокого роста, а таких все чаще пытаются увезти с собой пронырливые существа, шныряющие то здесь, то там. Я верил ей. Но сказал, что НЛО меня сами по себе не интересуют, а только в связи с Асгардом. И тогда она воскликнула:

— Потому и звоню вам! Я спросила у них, где они живут. Ответ был такой: в городах на своей планете, а именно на седьмой планете. Один из них ответил, что даже если заблудимся, то попадём на десятую планету, не дальше. Получилось четыре обитаемые планеты. Четыре! А вот про их города, на седьмой планете. Дома у них с золотистыми крышами, понимаете?

— Понимаю. А в Асгарде кровля светлая и верх чертогов чаще всего серебристый.

Эпос, как я это назвал, даёт другие ключи. Там всего понемножку. Они наблюдают за нами. Логично. Не могут не наблюдать. Пропали их люди. Я прошу прощения за употребление этого слова, но как иначе их назвать? Они ведь не боги, сами так говорят. Ищут своих на чужой планете. Это тоже понятно. Их могли убить. Вполне. У них трубки, испускающие горячие невидимые лучи. Оружие. А как без него? Они высокого, очень высокого роста, у них по три глаза? Просили принести икону. Немедленно дали ответ: такого они не видели сколько не летали. А если им показать изображения чудищ, созданных воображением? Мифологических героев? Медузу Горгону? Мирового змея? Одноглазого великана? Последний похож на наших инопланетян ростом и статью и некоторой простоватостью. Уж не показалось ли древним, что три глаза — самая неубедительная деталь в описании великанов, и они постарались упростить по возможности их портреты, наделив одним или двумя, как у всех, глазами?

Разве инопланетяне, эти люди, свободно летающие по Вселенной на сверкающих шарах, не знают, что религиозная вера — это миф? А миф рождается не в один прекрасный день и час вместе с его героям или героями, а создаётся поколениями, совершенствуется, изменяется, усложняется или упрощается в зависимости от условий жизни. И его история не менее сложна, чем история государства, а то и самой цивилизации. Потоп описан по-разному в индийских, шумерских, аккадских источниках. Всего же сотни его описаний в разных местах нашей планеты. Мессия разный. Христос был другим. До канонизации о нем можно было услышать разное. Кто-то убеждён, а один из моих друзей воспринял как великую ересь, что Христос создан на основе арийских сказаний о Кришне. Он кришнаит. Правда, его рождение и жизнь старательно, со ссылками на Ветхий Завет, привязаны к местному колориту. Мифы путешествуют, дополняются, их варианты рождаются и умирают, как их герои. В тексты вписываются новые имена, не в последнюю очередь из политических соображений. И всего этого не знают мудрые инопланетяне? Прилетающие, чтобы изучать, наблюдать планету и человека? Знающие о войнах, идеологии, политике?

Поразительно.

С моей точки зрения, наивность этих трехглазых циклопов очевидна.

Но тогда я подумал: что знает об этом средний земной пилот, такой же человек, как я? Ответ был прост: ничего.

Едва ли жизни простого человека хватит на то, чтобы просто прочесть Ветхий Завет и Евангелие и понять и текст и подтекст. Тем более невозможно будет свободно разобраться в причинах разночтений, сходства с другими священными книгами. К сожалению, человек не может мыслить. То же можно сказать и об инопланетянах, как они предстают передо мной в процитированном эпосе. Их техника — достижение всей цивилизации, это постепенный процесс, в нем участвуют не разум, а случайность. Они не могут сами не прорицать, ни понимать реальность. Цепь случайностей, уникальных находок вывела их на высокий уровень развития. Они могут летать от планеты к планете, они многое знают. Человек может увидеть в них богов. Ноя далёк от этого. Асгард вне пределов их досягаемости. Они конечно могут знать о нем.

В то же время скандинавские мифы дают удивительную картину знакомства Земли с карликами и великанами. И великаны скандинавов простоваты, хотя древнее богов и многое умеют. Карлики разные, они во множестве населяют таинственные долины и пещеры. Как быть? Откуда они пожаловали в сказания древних — из удалённых земель или из космоса?

Великаны-кроманьонцы хорошо известны в Европе. Они намного старше современного человека, но моложе карликов-неандертальцев. Оказывается, на нескольких удалённых от нас планетах картина повторяется: и там карлики, великаны и люди нашего типа! Голова идёт кругом. Совпадение? Игра случая?

Сознаю, что я только рассуждаю, только нащупываю доказательства, опережая их в прогнозах, как и подобает человеку, рождённому под знаком Водолея.

В восемьдесят девятом снова во сне явился великан Тор в серой, усеянной звёздами куртке, подпоясанный своим поясом, на руках его были железные рукавицы, но тонкие, гибкие, как пластик, цветом они напоминали чистое железо, и на них сияли отблески звёздного света. Правой рукой светлоокий бородатый великан с почти юношеским чистым лицом держал молот Мьёлльнир. Название молота одного корня с русским словом «молния».

Сильнейший из богов стоял у костра, где гудело пламя так, что я сначала ничего не слышал, как бы ни хотел услышать хоть одно слово великого аса. Будто бы я стоял поодаль и, замирая от тёплого чудесного ветра, который посылал костёр богов, прикладывая ладонь к горячим щекам, вдыхая разогретый смолистый воздух и снова замирая, неотрывно смотрел, как бог Тор освящал костёр своим молотом — тремя движениями.

Прощались с Бальдром, самым мудрым, светлым асом, которого по наущению лукавого Локи слепой Хед убил веткой омелы.

И у жены Бальдра Нанны разорвалось сердце от горя, она упала замертво. Асы положили на костёр жену и спутницу самого мудрого и доброго из богов.

Яркое светлое пламя своим шумом старалось заглушить печаль и горе. Чистая душа благородной Нанны вознеслась вверх вместе с ясным сильным светом, вдруг вспыхнувшим высоко над погребальным костром и в одно мгновение запечатлевшим навсегда в памяти мягкий и сильный профиль Тора.

Я увидел, как в этот момент, когда мир богов провожал Бальдра и Нанну, к костру приблизился карлик по имени Лит, как о том повествуется в «Эдде». У карлика было оживлённое лицо, его речь была глумлива и полна неуместных обещаний, его имя «Лит» переводится как «разноцветный». Тор едва уловимым движением втолкнул его в костёр.

У костра были Один, его жена Фригг. Ас Хеймдалль прискакал сюда на своём коне Золотая Чёлка. Это тот самый Хеймдалль, который протрубит в свой рог накануне великой битвы богов с чудищами.

Были здесь все валькирии, горные великаны, исполины страны инея. Один положил в костёр золотое кольцо Драупнир.

…Потом пришли события в наш мир, как отклик на сон. Точно заклинание действовало само имя Тора, упоминание о карлике Лит; и прозвучало: Валгалла!

«Пять сотен дверей и сорок ещё в Валгалле верно; восемьсот воинов выйдут из каждой для схватки с Волком».

Воины пируют в Валгалле, устраивают турниры, рубятся мечами, в общем, знают своё дело.

…События были неожиданными для меня и потому, что все это произошло в восемьдесят девятом, тот день и в том месяце, когда была сдана в издательство «Знание» рукопись моей книжки об открытии Асгарда с реконструкцией Валгаллы. Но пусть о них расскажет сначала журналист-профессионал.

— Я давно знаю, что русские и американские лидеры сговорились держать под колпаком секретности всю информацию об инопланетянах! — Отставной майор Колмен фон Кевицки смотрел на меня очень дружелюбно, но и с некоторой укоризной, будто именно я явился инициатором сговора с целью утаить от человечества нечто чрезвычайно важное.

С отставным майором почтённого возраста, но подвижным, словно капелька ртути, и неутомимым, как заработавший вечный двигатель, мне довелось познакомится минувшей осенью во Франкфурте-на-Майне, где проходила международная конференция «Диалог со Вселенной». Её организаторы пригласили меня выступить с докладом об исследованиях НЛО в СССР.

Мы как-то сразу приглянулись друг другу и договорились обмениваться информацией. Надо сказать, что фон Кевицки основал в США ИКУФОН — межконтинентальную сеть по изучению НЛО. Эта организация пользуется среди исследователей высокой репутацией. И вот на днях получаю от майора бандероль. Половина вложенных в неё бумаг ставит целью доказать версию фон Кевицки «об американо-советском сговоре на высшем уровне», дабы скрыть от остального мира правду об инопланетянах. А вторая половина…

Вновь и вновь перечитываю странички, которые, по утверждению майора, являются ксерокопиями совершенно секретного документа военно-воздушных сил ЮАР. И в самом деле: на каждом листке с изображением орла с распростёртыми крыльями стоит гриф «Совершенно секретно — разглашению не подлежит». Как следует из документа, засекречены эти сведения разведывательным отделом ВВС ЮАР. Факты настолько невероятны, что… Впрочем, комментарии здесь, пожалуй, излишни, вот практически дословное изложение текста.

7 мая 1989 года в 13.45 по Гринвичу корабль ВМС ЮАР сообщил на базу в Кейптауне: на экранах радаров появился неопознанный воздушный объект, который двигался в сторону побережья со скоростью 5746 морских миль в час. С базы ответили, что объект зафиксирован также рядом военных и гражданских РЛС.

В 13.52 объект вошёл в воздушное пространство ЮАР. С Земли пытались связаться с ним по радио. Безуспешно. С базы ВВС Валхалла в воздух были подняты два «миража». Тогда объект на огромной скорости резко изменил траекторию полёта. «Миражи» повторить этот манёвр не смогли.

В 13.59 командир авиазвена доложил, что объект наблюдается как на бортовом радаре, так и визуально. С Земли поступила команда обстрелять объект из экспериментальной лазерной пушки. Команда была выполнена.

Далее командир звена доложил, что объект испустил несколько ярких вспышек. Затем НЛО начал «колыхаться», продолжая движение в северном направлении. В 14.02 лётчики доложили, что объект быстро теряет высоту — примерно 3000 футов[1] в минуту. Потом НЛО спикировал под углом около 25 градусов и рухнул на Землю в пустыне Калахари, в 80 километрах севернее границы ЮАР с Ботсваной. Вскоре на место катастрофы прибыли офицеры военно-воздушной разведки, технические эксперты и медики.

Что же они обнаружили? Воронку диаметром 150 и глубиной 12 метров. В ней находился серебристый дискообразный объект. Песок и камни вокруг летательного аппарата были оплавлены. Мощное электромагнитное излучение вывело из строя электронную аппаратуру экспертов. Объект был перевезён на секретную базу ВВС ЮАР для дальнейших исследований.

Что там удалось установить? Практически ничего — по крайней мере в первые дни. Объект обмерили — диаметр около 20 ярдов[2], высота — примерно 9,5 ярда, вес — приблизительно 50 тонн. Из чего сделан? Неизвестно. Источник движения неизвестен. Откуда прибыл? Неизвестно, предположительно — с другой планеты. Опознавательные знаки отсутствуют, на объекте обнаружено лишь непонятное изображение, напоминающее стрелу в полусфере.

Далее произошло нечто невероятное. Эксперты, собравшиеся вокруг объекта, вдруг услышали громкий звук. На НЛО слегка приоткрылась нечто вроде люка, но дверь, похоже заклинило, и землянам удалось открыть её с немалым трудом. Из объекта вышли два человекоподобных существа в облегающих костюмах серого цвета. Их тут же отправили в госпиталь. Различные инструменты и вещи, извлечённые из объекта, были переданы экспертам.

А вот и первое заключение медиков. Рост существ — от 4 до 4,5 фута. Цвет кожи — серовато-голубой. Волосы на теле отсутствуют. Головы, по человеческим стандартам непропорционально велики. Глаза — большие, без зрачков. Руки тонкие, достают почти до колен, на пальцах когтеобразные ногти…

Поведение инопланетян было сочтено земными эскулапами агрессивным: когда у них пытались взять кровь на анализ или образец кожного покрова, один из гуманоидов сильно исцарапал врачу лицо и грудь. Пожалуй, его можно понять: ведь НЛО не совершал никаких враждебных намерений, тем не менее его сбили. Пилотов же заточили в подземный каземат и исследуют словно экзотических зверюшек.

Не стану высказывать суждение о том насколько правдоподобна эта история. В конце концов читателю теперь известно почти столько же, сколько и мне, поэтому даже противоположные мнения имеют одинаковое право на существование. Отмечу лишь одну интересную деталь. В апреле 1964 года американский полицейский Лонни Замора наблюдал приземлившийся НЛО, на котором он заметил изображение стрелы и полусферы — в точности такое, как и на объекте, сбитом над пустыней Калахари!

Так что за бандероль прислал мне из Нью-Йорка отставной майор Колмен фон Кевицки? Промелькнуло сообщение, что военные чины ЮАР охарактеризовали всю историю как чей-то вздорный вымысел. Итак — фальшивка, розыгрыш досужих шутников? Или?.. Не будем торопиться с выводами, ибо поспешность вряд ли торит самую прямую дорогу к Истине. Что же касается реакции южноафриканских генералов, то на иной ответ не следовало и надеяться. Согласимся в одном: неисчерпаемая Природа, частью которой мы являемся, таит несметные сокровища тайн…

Ещё одну бандероль Колмен фон Кевицки отправил в Ярославль, в группу по изучению НЛО. В одном из документов этой бандероли — показания полковника военной разведки ЮАР. Имя его пока остаётся неизвестным, в противном случае его ждёт участь человека, разгласившего важные военные секреты. Вот что сообщает этот полковник:

«Я являюсь членом специального исследовательского управления воздушных сил ЮАР… Настоящим я клянусь, что разработка под кодовым названием „Чёрная лошадь“ содержит закрытую информацию, которую я дал по своему свободному выбору и без принуждения. Хотя я и подписал пять документов об официальной секретной акции в ЮАР 7 мая 1989 года, в которых даны чёткие предупреждения о последствиях для меня в случае разглашения этой информации, рассматриваемого как акт измены ЮАР, я решил раскрыть эту информацию для людей, будучи твёрдо убеждённым, что нераскрытие будет являться актом измены всему человечеству».

Объект, сбитый над Калахари с помощью лазерной пушки ТОР-2, был замечен ещё с базы, расположенной в штате Колорадо, в США. Эта база входит в систему НОРАД (североамериканская служба космической защиты). Крайне важен трагический факт: большие вертолёты, прибывшие к месту падения НЛО в пустыне Калахари, снизились лишь до высоты 150 метров, затем они потеряли скорость и упали; пять человек при этом погибло.

А вот дополнительные данные медицинского отчёта о захваченных гуманоидах.

У них эластичная, гладкая кожа. На груди и животе она как бы рифлёная, это похоже на шрамы. На голове обнаружены темно-синие метки, расположенные по окружности. Рот похож на небольшую щель, губ нет. Нижняя челюсть даже меньше, чем полагалось бы при небольших размерах тела гуманоидов. Ушей нет. Шея также относительно тонка. На руках по три пальца с перепонками между ними. У них узкие бедра, короткие тонкие голени. На каждой ступне по три пальца без ногтей и перепонок.

Сбитый объект и гуманоиды были отправлены позднее на военно-воздушную базу США «Райт-Паттерсон», что в штате Огайо, для более расширенного изучения и исследования.

Ещё в 1962 году упал инопланетный аппарат такого же типа. Очевидцы оставили описания рук погибшего при этом инопланетянина. Оказалось: руки у него такие же, они характерны для всей расы инопланетян маленького роста.

…Валхалла в сообщении Сергея Буланцева — это лишь несколько изменённое название известного нам чертога Одина — Валгаллы. Лазерная пушка носит имя бога Тора. Эти слова служили как бы заклинанием. Или символом.

Запомним это противостояние: имена богов — карлики…

Одно из первых свидетельств встречи с летающими в космосе карликами относится к 1950 году. Вырезку из бюллетеня, посвящённого проблемам НЛО, мне прислали из Ярославля.

«13 мая 1950 года итальянский архитектор Э.Босса, бывший пилот, путешествуя на машине по пустынной местности в 280 километрах от Баха Бланка, увидел приземлившийся недалеко от дороги диск около 15 метров в диаметре. Он был в слегка наклонном положении. Дверца кабины была открыта и Босса вошёл. Он оказался в круглой кабине около шести метров в диаметре перед жуткой картиной: один из пилотов НЛО сидел, согнувшись над командным пультом, двое других лежали у стены. Все были мертвы. Тот факт, что дверь кабины оказалась открытой, навёл Босса на мысль, что четвёртый пилот, оставшийся в живых, покинул корабль. Пилоты принадлежали к белой расе (однако кожа на лице казалась как бы обуглившейся). Лица были правильные, нормальные, без бороды. Все пилоты маленького роста. Бортовые приборы были помечены неизвестными знаками и цифрами. управление кораблём было скомпоновано на своего рода клавиатуре с множеством кнопок. На столе находился глобус, окружённый кольцом, что заставило Босса вспомнить планету Сатурн. Вдоль верхнего края кабины пульсировал синеватый свет, зажигался и гас, создавая впечатление, что аппарат ещё сохраняет свою энергию.

Охваченный ужасом, Босса покинул кабину и направился в ближайший посёлок, расположенный в нескольких десятках километров. Вернувшись на следующий день на место происшествия, он обнаружил лишь раскалённые обломки аппарата, разрушенного, видимо, двумя другими НЛО, которые (это видели все присутствующие) удалялись в небо, пока, наконец, не достигли неподвижного корабля в форме сигары, зависшего очень высоко».

Не буду говорить о тех инопланетянах, которые похожи на людей, — о них известно многое…

Я имею в виду членов Коалиции. В КОН три главных типа и портрета исследователей, включая и похожих на нас инопланетян.

Именно происшествие в Калахари стало для меня откровением и главным аргументом в цепочке умозаключений. Ну и ещё подобные случаи, имевшие место раньше… Я снова повторял про себя несколько удивительных строк из обращения инопланетян.

«Следует оговориться, что нам известно во вселенной несколько разумных рас, имеющих прямолинейную структуру логического фундамента, ветвями уходящего в бесконечность. Они составляют собственное объединение рас, в Коалицию не входят, так как не смогли найти с нами общего языка.

Принципиальное отличие их мышления от нашего заключается в том, что площадь фигуры, описывающей фундамент, у нас конечна, а в их мышлении бесконечна. Мы даже затрудняемся представить, как они воспринимают бытие, и не можем понять, что сохраняет им жизнь под яростными ударами уходящих в неограниченную бесконечность положительных и отрицательных реакций на информационные воздействия».

Лаконично, очень скромно сообщено о «нескольких разумных расах», которые непонятно как воспринимают бытие и умеют противостоять «яростным ударам положительных и отрицательных реакций», простирающихся в необозримую бесконечность.

Попробуйте найти общий язык с такими разумными расами! Ведь они не ограждают себя от любых воздействий, наоборот, открыты им. Они рады всем ветрам и космическим циклонам. Наверное, потому, что каждый час обещает им новое, и они успевают «реагировать». Но никто из Коалиции, отправившей нам послание, не может предвидеть их реакции. Ещё бы, она ведь уходит в необозримую бесконечность. Что же сохраняет им жизнь, если они открыты всем мирам и всем циклонам и на них обрушиваются яростные удары со всех сторон? Их умения, их знания, их интуиция, их сила, их необыкновенные способности. Кто же они. Кто они, если отказываются вести беседу с инопланетянами Коалиции, гордящимися созданным ими ограниченным фундаментом мышления, надёжно ограждающим их от подобных же «яростных ударов»? Кто они, наконец, если их реакцию невозможно предсказать?

Ответ может быть один: боги. Те самые боги, чьи пути неисповедимы. Боги, не чурающиеся ни мелочей, ни великих проявлений духа, одинаково внимательные ко всему, чувствующие все ритмы и пульсы Вселенной и отдельных галактик. Но само внимание их говорит, что они не мнят себя первооткрывателями «фундамента», они не смогли бы, мне кажется, назвать нашу логику логикой животных. Ибо они дарят вниманием всех. И Коалиции тоже. Только им не подходит её фундамент. Они боги в представлении человека. Они инакомыслящие для членов Коалиции.

И если Солнечная система засеяна «строительным отрядом Коалиции», то душу именно в человека могли вдохнуть лишь боги. Наверное, именно в таких вот случаях они не находили общего языка с Коалицией.

Коалиция не смогла не упомянуть их, не сделать оговорку. Это свидетельствует о могуществе богов. Они владеют не двумя, а тремя или всеми двенадцатью пространствами.

Это их образы отражены в мифах. Это их представления о космических великанах и карликах даны человеку изначально. Вдохнув душу в человека, они дали ему два равноправных пути к логическому фундаменту мышления: свой и коалиционный. Ибо та двугорбая кривая, которая характерна для нас сейчас, может быть сужена, слита в одну волну, как в Коалиции. Или может быть расширена — в пределе до бесконечности, её две волны растянуты, сглажены, и она будет со временем напоминать божественную. Боги знают будущее. До определённых пределов.

Вот что найдём в мифах. Вот почему яростные удары энтропии и реакций на все циклоны обходят богов словно бы стороной. Но не всегда. Сами боги в движении, в вечном странствии, их пристальный взгляд выхватывает из мрака все или почти все стороны бытия, жизни планет и звёзд. Они создали Асгард. Это перешло с мифами к нам. Это стало достоянием Вселенной. Независимо от того, найден общий язык с Коалицией или нет. Боги, надо думать, такой «общий» язык для себя нашли, для них такой проблемы не существует. Только сама их реакция на это остаётся в тени. Это тайна.

Не может быть, чтобы только смерть давала ключи к Асгарду. Не могу поверить. У меня были минуты, когда зачарованный золотой город точно ждал меня, но не в обмен на жизнь. И если летающие по небу объекты обычно внушают страх, то волшебство Асгарда проявляется иначе.

Это трудно объяснить.

Может быть, это чистая, белая магия, овеществлённая в событиях?

Как это было? Я бы не смог взять перо и написать об этом, если бы однажды не получился устный рассказ.

Вдруг, неожиданно для себя, я провёл грань между космолетчиками с их НЛО и чарующим волшебством Асгарда. Сделал я это в присутствии моих друзей Паньшиных и заметил, что впервые сам понял всю разницу, все оттенки моих ощущений, когда говорил с ними. Получилось; мне далось все с такой лёгкостью, что потом, уже дома, я долго не мог воссоздать это удивительное настроение, вспоминал слова, мысли — свои, не чужие! Но в конце концов система сложилась, слова были записаны.

Итак, магическое влияние Асгарда на меня… Когда оно проявилось? Я точно помню год и месяц, ведь к тому времени прошло десять лет с того памятного семьдесят третьего. Меня захлестнула вторая волна событий. Во-первых, что-то мешало мне написать об Асгарде не только книгу, но даже очерк или статью. Таково влияние самого Асгарда с его запретами, с его всезнанием, с его законом: отбирать знания при возвращении смертных на Землю. Только немногие помнили тоннель и свет за ним, сияние, золотые лучи — и слова: «Город света». Но я помнил больше. Почему? Меня мучил этот вопрос. Но и в беседе с друзьями ответ не пришёл.

Что было через десять лет? В эту вторую волну я попал неожиданно. Сначала в сентябре — поездка в Краснодар. Это была командировка общества книголюбов. Несколько дней я обитал в гостинице на окраине, где у моего окна начинался провод, и на него садились ласточки, и одна птица касалась крыльями другой. Я боялся: вдруг провод оборвётся. Чувствовал: это отзовётся на мне. Я гулял по широкой Красной улице, ходил купаться в затон, где стоит, наверное и поныне, подводная лодка — памятник событиям войны. Время помню совершенно точно — начало сентября, когда не виданный мной раньше темрюкский тёмный виноград заставил отказаться от какой-либо другой еды на два или три дня. Но четвёртого сентября я взял билет на автобус и через Джугбу днём, в жару, поехал в Адлер. Там было море… и Хоста! Каким счастьем мне казалась гостиница «Горизонт» в Адлере и все, что с ней было тогда связано: мороженое в кафе на крыше после жаркого дня, вечерние купания у самого порога гостиницы, одиночный номер с цветным телевизором, наивные кинофильмы и концертные программы, высокая статная дама — заместитель директора гостиницы, в которую я готов был влюбиться. Уже в те немногие дни шла подготовка. К чему? Я не мог этого знать. У меня не было забот. Я выступал в санаториях, домах отдыха, меня слушали, я показывал опыты с биополем, я брался за все, мне было интересно, лишь позднее я холодно созерцал себя в этом хаосе времяпровождения, стараясь уловить ускользавшую нить событий — внутренних, не внешних.

Я был счастлив и жил верой в счастье. Чёрный от загара, я ходил иногда по улицам без рубашки и майки, но со стороны казалось, что я в тёмной рубашке. У меня кончились деньги. Я питался сыром, который поливал соусом. Потом выслал телеграмму матери.

Удивительная беззаботность! А если бы она промедлила? Но на другой день, на пляже за Кудепстой, на поручень аэрария сел белый голубь. Я подошёл к нему, но он не боялся меня. В ту минуту никого рядом не было: только голубь и я. Он не улетел. Даже когда я протянул к нему руку и почти коснулся его перьев. Тогда пришёл ответ: для меня есть известие. Через два часа я получил деньги, всего сорок рублей. Это было уже не счастье, а эйфория. Я пировал в кафе на набережной. Я ездил на автобусе все на те же хостинские пляжи. Я успевал выступать днём и вечером. И это самая большая загадка. И вот я увидел трех голубей во дворце санатория «Мыс Видный». Сначала — одного. Потом — ещё двух, оба белые. Три голубя ворковали и на пустынном дворе обошли степенно груду ящиков, клумбу, направились по дорожке к раскрытому зеву подвала. Я наблюдал за ними в окно с четвёртого этажа. Через пять минут начиналось моё выступление с демонстрацией мгновенного исцеления с помощью биополя

— тогда я позволял себе самые рискованные тексты на афишах. Но в эти пять минут я увидел, как один голубь поднялся в воздух, закружил над крышей и исчез в чердачном окне. Тогда два голубя тоже поднялись и улетели. И я знал, что тот, первый голубь — я сам. Поздним вечером, когда я вышел к автобусу, к остановке быстро подошли две женщины в светлых платьях: одну из них я хорошо знал. Они были на выступлении и вышли вслед за мной. Я рад был их видеть. Удивительная лёгкость общения во время этого короткого свидания говорила мне о магии, которую я постигал и которой поражался. И вот их нет, как не стало голубей. Вечерний автобус петляет по склонам горы Ахун. Внизу то место, где я тонул в семьдесят третьем. А за день до этой встречи я видел в Адлере женщину, очень похожую на мою знакомую, и вспоминал её, хотя не знал, что увижу. А она в тот день читала мою афишу и тоже вспоминала меня. С тех пор меня изумляли обязательные совпадения: если я видел человека, который был похож на моего хорошего знакомого, то, значит, в ту самую минуту этот знакомый думал обо мне. Лица людей стали говорить мне больше, чем до тех пор, иногда лишь выражение лиц совпадало, но и это было верным признаком странной связи между мной и моим другом, товарищем, женщиной или мужчиной.

Мир преображался в ту осень. Я преображался сам. Как будто вернулось детство, и я открывал для себя язык посвящённых, язык богов. На тысяча девятьсот восемьдесят первом километре, у столба я стоял, пропуская поезд. Это в километре от Хосты. Мимо меня с грохотом мчались товарные вагоны. В тридцати метрах от меня возник открытый вагон. Я видел пластиковые мешки, завязанные вверху прочным белым шпагатом. На моих глазах узлы шпагата развязались на одном из этих мешков, на крайнем, ближнем ко мне. Я всегда ходил на дикий пляж по шпалам — из Кудепсты, куда ездил на автобусе, или из Хосты. Мне некуда было отступить — пропуская этот поезд, я забрался на узкое подножие крутого склона горы. И когда мешок сам по себе развязался, вагон приблизился. Мешок наклонился, из него щедро потекла широкая серая сухая струя цемента. Весь этот цемент был выброшен на меня. Я стоял на том же месте, но меня уже не было: вместо меня была глыба, засыпанная белой мукой. Я два или три часа приводил себя в порядок у моря. Опоздал получить крохотный гонорар за мои лекции и выступления. Но на другой день я отправился на тот же пляж. И когда я прошёл километровый столб, возник поезд вдали. Он быстро подошёл, неслись товарные вагоны, я стоял почти на том же самом месте, прижатый к склону… И показалась цистерна. И за тридцать метров от меня её крышка звякнула, и я вздрогнул. Ещё раз, ещё раз… И, точно набравшись сил, эта крышка в десяти метрах от меня откинулась, открыла цистерну, и тут же, замерев от изумления, я увидел, как из неё поднялся прозрачный столб. Он обрушился на меня, я покачнулся. С грохотом исчез из виду последний вагон. Я стоял мокрый с ног до головы. Это была вода.

Едва ли я сообразил стразу, что самое невероятное в этой истории. Везли обычную воду. Куда? Зачем? Одна цистерна с водой. И товарные вагоны. Верный себе, я разгадал смысл событий. Ответ подсказала мне год спустя одна знакомая: это посвящение землёй и водой. Но если цемент, а не земля, то ещё и огнём — ведь мергель обжигают в печах.

Это странно, но я не мог не поверить. Самое удивительное, что поезда в последующие годы здесь, в Хосте, отвечали на мои вопросы. Та же знакомая сказала: это место моей силы. В восемьдесят пятом я попал в гостиницу «Хоста» в хороший одиночный номер на втором этаже. Вечером после купания в первый же день я смотрел передачу на экране цветного телевизора, может быть, единственного на этаже. Лёг спать. И тут же услышал лёгкий гул, шум. Через пять минут я накрылся головой с одеялом. Потом заткнул уши. Спустя полчаса я соорудил настоящую баррикаду из двух стульев и стола и накрыл её одеялом. Но баррикада не защитила меня от странного шума. Я не мог спать. Утром, чувствуя себя разбитым, бесконечно усталым, я пошёл на пляж. Я знал, что другого номера мне не дадут в ближайшие дни — их просто не было, все занято. И я твёрдо был уверен, что спать не смогу. Я забылся на диком пляже в кошмаре, я вздрагивал во сне, даже вскрикивал. От одного вскрика я проснулся. Ситуация несложная, но от неё уйти невозможно. Я пытался шутить. Но от этого становилось жутко. Я был обречён. Я знал, что этот шум постоянен и что я не смогу спать ни в одну из предстоящих ночей. Просто. Глуповато. Но безысходно. Когда я открыл воспалённые глаза, вдали шёл поезд. Он должен был пройти недалеко от меня, там, наверху, у горы. Что-то подтолкнуло меня. Я не отрываясь смотрел на пробегавшие вагоны. «Последний вагон!» — прозвучало во мне.

Я смотрел и видел странную вещь: на последней платформе стояло сооружение. Я силился понять, что это, но не мог. Я и сейчас не знаю, что это было. Машина. Но суть не в её назначении. Я увидел красный бак. Он выделялся, он был частью этой машины. Потом я лежал с закрытыми глазами, соображая, осознавая, что это не случайность… Осенило: главное — это бак. Я быстро собрался, вернулся в гостиницу. В номере слышался тот же мерный шум, только днём он казался тише. Но я уже знал, что это такое. Это был бак, бачок в туалете. Поезд дал мне точный ответ. сам бы я ни за что не обнаружил бы сей элементарный факт: ведь туалет в котором не работал клапан, располагался на четвёртом этаже,. двумя этажами выше моего номера, а в стене проходила труба, вода глухо журчала, и никому не было до этого дела. Когда я пробовал обратиться с просьбой, то был обещан слесарь, но только на следующей неделе. Глуповато. Почти смешно. Но только эта глуповатая ситуация перечёркивала начисто мой отпуск. И тогда я полез сам в это помещение на четвёртом этаже, где к дверям была прикреплена шурупами чёрная фигурка дамы, и сам изогнул, развинтил и снова свинтил механизм бачка. А потом допоздна за чашкой чая я наслаждался тишиной до такой степени, что даже не хотел спать.

Поезда говорили мне всю правду. Номера последних вагонов, их открытые окна, белый цвет бетонных блоков и даже их количество совпадали с днями моего счастья, с событиями, с моей судьбой. Я в этом убеждался всякий раз, когда во мне звучало: «Последний вагон!» И я видел его, наблюдал, понимал ответ. От всезнания в Асгарде во мне навсегда остался земной вариант пути к истине, и я в грусти и радости, в смешных и серьёзных ситуациях знал, что со мной будет и в какой день это случится.

Хоста — место моей силы. Отчасти — и моей слабости. Невидимая монета, которую разыгрывает судьба, иногда поворачивалась другой стороной. Мне грезились трагедии, тонули доисторические острова и материки, лилась кровь где-то далеко от меня, но не настолько далеко, чтобы я был спокоен. Снилась гибель Атлантиды и гибель добродушных этрусков, уничтоженных демографической волной с юга — из Рима, которому они же дали жизнь, знание, судьбу.